Текст книги "Зодиак. Битва Знаков (СИ)"
Автор книги: RainbowSloth
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 40 страниц)
– Но это очевидно! – я даже смеюсь, но смех выходит нервным.
– Почему ты обращаешь внимание только на первое пророчество?! Почему бы тебе не принять второе?!
– А чем оно лучше? Моей победой над врагом? А кто мой враг, Эшли? – я подхожу вплотную к её проекции. – Может, им станешь ты?
– Не говори так. Я не отвернусь от тебя!
– Даже если я примкну к Высшему?
– Эндрю…
– Я понимаю, это сложно. И я не должен просить тебя об этом, но… – Я беру её за холодную руку и приставляю к своей груди, туда, где находится сердце. – Если потребуется, заставь его прекратить биться. Ради меня. Ради себя. Ради всех.
Это решение самое быстрое, трудное и правильное одновременно. Я знаю, что Эшли сможет это сделать. Мне прекрасно известно, какую ответственность я ей поручаю. И ненавижу себя за это. Эшли будет страдать, ей уже больно от одних моих слов об этом. Но другого варианта нет. Только она сможет убить меня, предотвратив всё это.
Марк и Ари не смогут. Они знают меня достаточно, чтобы всю жизнь видеть во мне друга, даже когда я стану чудовищем, таким же, как Высший. Это подтверждает тот кошмар, который наслал мне Высший. В их глазах не было ненависти, разочарования или чего-либо подобного. Марк пытался помочь мне, тянулся к Ари. Они не смогут убить меня, если это потребуется. Они будут пытаться помочь.
Эшли – другой случай. Она верит в людей, верит в меня, но в нужный момент она сможет разглядеть во мне монстра, которого нужно прикончить.
– Ты уверен?
Я киваю.
– Тогда я сделаю это, если потребуется. Только если потребуется, но не сейчас!
Она тяжело дышит, точно не может признать какое страшное обещание она только что дала мне.
– Я вернусь на Нейтрал, – твёрдым голосом заявляю я. – Как раз двадцать девятого ноября. В свой день рождения.
– Но, Эндрю, разве не будет логичней переждать этот день здесь?
– Логичней, но не безопасней для моих близких. Для родителей, Марка, Ари… Для тебя, – я убираю её непослушную прядку за ухо. – Он найдёт способ добраться до меня в нужный момент. – Не убирая руки от её волос, я достаю песочные часы. – Он дал мне это, чтобы я знал, когда моим родителям останется пять минут. Ещё он вручил когти Марка, как предупреждение. И я не знаю, когда начнётся ваш обратный отсчёт. А он начнётся, если Высший не получит желаемого. Сейчас он играет мной, даёт подумать. Он знает, что я вернусь, когда мне исполнится семнадцать, ведь об этом и идёт речь в пророчествах. Он всё равно получит меня.
– Эндрю, мы же не знаем, кто подсунул мне эти бумаги. Может, нас лишь пытаются запутать. И всё не так уж и плохо! – Эшли старается говорить как можно более одобряющим тоном, однако выходит слабо.
– Не думаю. На план Высшего это очень даже похоже. И кто бы не дал тебе всё это, сомневаюсь, что он враг нам. Скорее, пытается помочь.
– Хотелось бы верить, – грустно усмехается она. – Кстати, о помощи.
Голос Эшли дрожит с самого того момента, как я сообщил, что Адена мертва. Но она умудряется сдерживать свои чувства, когда любой бы на её месте пустился в рыдания.
Эшли рассказывает о встрече с мистером Бёрком прямо в кабинете Высшего. По её словам, это произошло уже после того, как на нас напали нимфы. А значит директор до сих пор жив. Опять.
– Не находишь это подозрительным? Ты считал его мёртвым, целых два раза. И он действительно был на волоске от смерти по твоим словам. Но он жив.
– Может, ему удалось избежать смерти, – невнятно шепчу я.
– От Высшего никто не уходит.
– Но Бёрк не может служить ему! – произношу я не так уверенно, как должен.
Мистер Бёрк – тот самый человек, от которого не ожидаешь подобного. Он просто не может прислуживать Высшему, это даже звучит нереально! Не мог же он всё это время делать вид, что помогает мне.
Я принял его помощь, хотя обычно всегда отказываюсь. Но почему-то я принял именно его. И вот во что мне это вылилось.
Юпитеровы спутники! До чего же глупо.
«Кое-кто из твоего окружения связан с Высшим больше, чем ты думаешь. Доверять ему или нет – выбор твой, но от него будет зависеть слишком многое». Вот что это значит. Я доверился Бёрку. Мои родители доверились ему, рассказав обо мне. Теперь они в плену у Высшего, я же – в бегах. Бёрк никогда не собирался помогать мне. Он постоянно лгал мне. Он так быстро узнал о пропаже моих родителей, сказав, что просто догадался!
– Эндрю, – зовёт меня Эшли.
– Я доверял ему, Эшли, – вполголоса произношу я. – Он же тоже знал о храме, о том, как его найти, условия для этого… Что, если это он сообщил Сафине, где я и Адена будем в ту ночь? Что, если это из-за него Сафина нашла нас и убила Адену?
Я доверился ему. Даже вошёл в его дом, чтобы убедиться, жив ли он. Рассказал всё, что знаю. Адена сообщила о храме. А он предал нас! Я сделал выбор, неправильный выбор, и от него зависела жизнь Адены. Пусть она и сказала мне об этом, но возможно сама не знала, о чём именно говорит, к чему всё это приведёт.
Из-за моей ошибки она умерла.
И снова всё оказалось до ужаса таким простым.
В этот момент слышится слабый шум. Точно упал приличный кусок металла.
– Тебе нужно уходить, – не задумываясь, говорю я.
– Как и тебе.
– Если это люди Высшего, я справлюсь. Особенно если это Сафина. Её я убью.
– Эндрю.
– Эшли, – я сжимаю её руки, и моё лицо оказывается совсем близко от её. – Знаю, сейчас времени на слова не хватит. Однако я хочу сделать кое-что безумное. То, что я давно хотел сделать, но никак не мог решиться. Возможно, это мой последний шанс. Хотя это не совсем и ты, но… В общем, я сделаю это, если только ты позволишь.
Эшли хлопает глазами, и через секунду она кивает. Легко и уверенно. И тогда я делаю то, о чём давно мечтал. Я целую её в губы.
Это не совсем поцелуй. Всё-таки Эшли явилась в виде водной проекции, но сейчас мне всё равно. Её губы холодные и свежие, как самая настоящая морская вода. Меня точно окунают в головокружительный водоворот самых разных чувств и эмоций. Холод, мурашки, потом приятное тепло и лёгкая эйфория.
Наш поцелуй длится всего пару секунд, но это короткое время кажется мне самым долгим и приятным во всей моей жизни. Возможно, я даже покраснел. Глядя на прозрачную смущённую Эшли, я понимаю, что она, как и я, пылает от спектра новых эмоций. Если бы только можно было продлить этот миг, растянуть его в вечность…
– Будь осторожен.
– Только ради тебя.
Эшли исчезает, а я всё ещё чувствую слабый вкус её губ.
Повторившийся шум быстро выводит меня из состояния растерянности. Я убираю витающий огонёк и крадусь в темноте, пытаясь увидеть пришедшего. Или пришедших. Тем не менее кто-то рьяно пытается привлечь моё внимание. Стук металла слышится отовсюду, и я вспоминаю, что это как раз склад всяких металлических штук. Если одна из них, да ещё и внушительных размеров, упадёт на кого-нибудь, например, на меня, то будет не очень хорошо. Поэтому я действую с двойной осторожностью.
Головокружение от поцелуя до сих пор не прошло. В мыслях одновременно бьётся и «Я её поцеловал! Она ответила на поцелуй! Я это сделал!», и «Сосредоточься на враге, тупица. Потом о ней будешь думать».
На самом деле я действительно могу по-тихому уйти, быстро схватив рюкзак. Однако меня ведёт крепкая решительность, усиленная недавним поцелуем. К тому же это может оказаться кто угодно. Рохал, Сафина или… Или Бёрк, доверие к которому обернулось для меня полным крахом. Конечно, больше всего я хочу встретить Сафину и отомстить ей за Адену. И моя рука точно не дрогнет.
Стук сердца полностью совпадает с падающими металлическими досками. Врагов несколько, ведь шум разносится с каждой стороны. Тем не менее главарь среди них точно есть. И лучше мне сразу найти именно его.
В темноте я дохожу до того места, где оставил рюкзак. Резко стихает. Даже слишком быстро. Сердце замедляется, точно бережёт удары для особого случая. Собственное дыхание кажется слишком громким, а температура в воздухе понижается на несколько градусов. Я оглядываюсь: по-прежнему пусто и темно. Разжечь огонь я не решаюсь, но держу ладони наготове. Те отвечают мимолётным теплом, а дальше я слышу, как стена, стоящая сзади мной, с треском покрывается льдом.
Я успеваю отскочить в нужный момент дважды. В первый раз, когда на меня летит сноп ледяных игл, я кидаюсь в сторону, присев. Во второй раз в меня стремительно движется хлыст огня, от которого я уворачиваюсь кувырком. Тут же становится светло, и белые лучи ослепляют меня, однако пламя уже колышется в моих руках.
Их больше, чем я думал.
Примерно тридцать человек в одинаковой чёрной форме. У каждого над сердцем вышит зодиакальный круг, в центре которого сияет эрцгамма – двенадцатиконечная звезда, а в круге символы всех Знаков. На каждом надеты чёрные маски, скрывающие всё, кроме линии глаз. Все они сидеры, окружившие меня полукругом, прижав к стене. Во главе стоят сразу двое, отличающиеся ото всех.
Первого я узнаю по неизменному стуку трости. Половина лица Рохала безнадёжно покрыта безобразными рубцами и ожогами. Кожа грубая, красная и в трещинах. Но кроме этого он почти не изменился. До сих пор носит дорогие костюмы, точно на бал собрался.
Второго я вижу впервые. Но что-то знакомое в нём всё-таки есть: на вид он не старше Рохала, угольные волосы опрятно перевязаны в короткий низкий хвост, а вот глаза у него действительно странные. Один светло-карий, другой то ли бесцветный, то ли светло-голубой, то ли вообще белый. Как бы то не было, смотреть в него нет никакого желания. Он притягивает, однако вместе с этим и отталкивает ослепляющим светом.
В прошлый раз я без проблем справился с пятнадцатью. Сейчас их всего лишь в два раза больше, плюс Рохал и его напарник. Однако тогда мной управляла безумная ярость мести. Она и сейчас во мне бурлит, однако не так сильно, как в прошлый раз. Но всё равно кипит в крови, пусть и с меньшим рвением вырваться наружу.
– Заблокируйте его силы, – властно приказывает незнакомый мужчина.
Огонь мигом пропадает, пустота залегает вглубь души. Я не могу призвать ни лук, ни землю, ни воздух, ни воду. Обращаться ко тьме я даже не хочу и не собираюсь.
– Серьёзно? – выгибаю я бровь. – Даже не дадите им попытаться победить меня?
Незнакомец легко усмехается. И к своему ужасу я узнаю эту улыбку.
Точно такая же у Кая Колланса. И вот теперь сходства видны прямо на лицо. Судя по виду Колланса-старшего, становится ясно, что именно такой человек вполне может продать Знак своего сына.
– Ты слишком высокого мнения о себе, мальчик, – он наклоняет голову, окинув меня изучающим взглядом, точно ждёт, что я выкину что-нибудь в любую секунду. – Меня уже посылали за тобой, однако мы не встречались.
Адена упомянула о странном водном человеке, который в итоге забрал Бёрка. Этого гнусного предателя…
– Я слышал о тебе, – называть Колланса на «вы» просто язык не поворачивается. – И вот я о тебе, скорей, низкого мнения. Очень низкого.
– Вот как?
– После продажи Знака своего сына опускаться ниже уже некуда, – сквозь зубы произношу я. – Ты продал его за жалкое влияние.
– О нет, – прерывает он меня. – Я покажу тебе, чего стоил мой сын.
Колланс делает шаг вперёд, однако Рохал останавливает его тростью.
– Мы пришли сюда не за этим.
– Какая жалость, – не выдерживаю я, за что получаю испепеляющие взгляды обоих.
Прежде чем Рохал приказывает схватить меня, я подцепляю рукой рюкзак и со всей силы швыряю его в одного из тех, кто окружил меня. Удар выходит неслабым, и парень со стоном хватается за нос. Пустота на каплю отступает, а значит он был тем, кто меня и удерживал. Или одним их них. Замешательство одного быстро перетекает в всеобщую растерянность, и многие теряют концентрацию. Благодаря этому я испускаю залп огня.
Некоторых отбрасывает в сторону яркая вспышка. Рохал немного отходит назад, прикрыв глаза руками. Колланс стоит на месте, с интересом глядя на меня.
Раз так, то придётся удивить его по-крупному.
Сначала на меня движется сразу несколько волн ветра, не меньше десяти. Другие пускают воздушные воронки. Я не медлю и резко провожу руками, создав лезвие из того же воздуха. Оно проносится по всем препятствиям, полностью их уничтожая. Рохал выпускает шипящий огонь у моих ног, и я отскакиваю, оттолкнувшись ветром от пола.
– Заблокируйте его! – орёт он, создавая мощный пламенный поток. – Немедленно!
В голову приходит только одна мысль. Сейчас я не хочу этого делать. Но тогда хотел. И в обоих случаях это необходимо.
Нащупать и услышать дыхание тридцати людей оказывается легче, чем я себе представлял. И так же просто лишить их воздуха. А вот удержать их в задыхающимся положении – сложновато. Я не хочу их убивать, только лишу сознания, не более. Однако дело осложняет Рохал, пускающий в меня по несколько стрел. Наконечники у них настолько острые, что со звуком впиваются в пол, когда я уворачиваюсь от них. Нужно продержаться всего несколько минут, и для защиты я воздвигаю каменную стену.
Я держусь, как могу, и наконец добиваюсь желаемого. А теперь неплохо бы разобраться с Рохалом.
Опустив стену, я тут же ударяю его водным щупальцем, отбросив в сторону. В полёте тот теряет трость, однако ему она нужна лишь для пафосного вида. Поэтому без неё передвигаться он сможет более чем нормально. Но пока он не встал, я задавливаю его водой, окончательно припечатав к стене.
А ещё я совершил непростительную ошибку. Я забыл про Колланса.
Пару игл вонзаются мне в левое плечо, из-за чего я теряю контроль. Колланс подбирает трость своего напарника и ударяет меня её набалдашником прямо ко голове. В ушах гудит, перед глазами мелькают звёздочки. Я отшатываюсь, а Колланс в это время надвигается прямо на меня уверенным шагом.
– Знаешь, я всегда видел в Тригонах некую несправедливость, – произносит он. – Способности распределены не слишком равномерно. Взять, к примеру, Дев. Чарующий голос позволяет им заполучить всё, что только захотят. Мне хотелось того же. Поэтому я и продал Знак сына за такую маленькую, но нужную услугу.
В голове сгущается непроглядный туман, а звон только усиливается. Колланс всё ближе, и почему-то я не отвожу взгляда от его странного глаза.
– Однако действует это не как у Дев, – продолжает он. – Это намного больней.
Свет ослепляет меня, а в голове точно водоворот, из которого отчётливо слышится полушёпот Колланса: «Сдавайся. Сдавайся. Сдавайся».
Гипноз. Самый обычный, но такой действенный гипноз. Я сжимаю голову руками, приставив их к ушам, и жмурюсь так, что на глазах слёзы выступают. Слова Колланса почти завладевают мной, как тут…
– Достаточно.
Всё прекращается в один миг, и я с болью открываю глаза. Но ещё с большей болью я узнаю потусторонний голос, который нельзя перепутать ни с чем. Я уже готовлюсь к очередному лишению сил и пальцами нащупываю браслет.
Некоторые, кого я вырубил, уже пришли в себя и встали на одно колено, преклонив голову. То же самое проделывает и Рохал. А чуть погодя, и Колланс. Один я остаюсь стоять перед Высшим.
На этот раз это не проекция, а действительно он. Я сглатываю подступивший ком, понимая, что от него я не уйду. Левое плечо отдаётся режущей болью, льдинки всё ещё впиваются мне в кожу, из которой тонкими струйками течёт кровь.
– Повелитель, – с покорностью произносит Рохал, не поднимая головы. – Змееносец перед вами. Он полностью ваш.
Прелестно, они даже не спросили меня.
Высший всего в паре метров от меня. Его ледяная маска устремлена в мою сторону.
– Оставьте нас, – произносит он.
Все тридцать слуг уже очнулись, и сейчас все, как один, изумлённо вертят головами, переглядываясь между собой.
– Повелитель, – осмеливается один из них. – Вы уверены?
– Умолкни, – приказывает тот, даже не одарив его и беглым взглядом.
– Владыка, но позвольте, – осторожно говорит Колланс. – Мы могли бы…
– Ты оспариваешь мои приказы, Колланс?! Я сказал: оставьте нас, – повторяет он ещё жёстче. – Возвращайтесь на Нейтрал. Ты, – он указывает на того самого смельчака, что решился обратиться к нему. – Создай портал.
Тот встаёт и покорно крутит руками, создавая овальный, светящийся белым портал. В точно такой же Сафина и сбежала от меня. Сначала входят все тридцать солдат, потом неуверенно шаркает Рохал, но от одного взора Высшего, тот прибавляет шагу. Последним идёт Колланс, у которого до сих пор есть вопросы:
– Мой повелитель, и всё-таки я не до конца понимаю…
– Ещё один оспоренный приказ, Колланс, и у тебя будет достаточно времени пошевелить мозгами, но уже на том свете.
Колланс вздрагивает, но быстро берёт себя в руки. Он низко и уважительно кланяется и наконец-таки входит в портал, который сразу после него закрывается.
Теперь мы одни.
Только Высший и я.
Сейчас я могу покончить со всем этим раз и навсегда. Не дожидаться своего дня рождения, просто отрубить ему башку и всё! Он заслуживает смерти за всё то, что сделал за свою долгую жизнь. Он должен умереть сейчас, иначе убьёт ещё многих людей. Таких же невинных, как Адена.
Я тру браслет, обнажая меч, и тот, к моему изумлению, покрывается золотистым пламенем, таким же, как у Верховной Нимфы и, с недавних пор, у меня. Высший тоже замечает это, однако говорит он следующее:
– Эндрю, прошу, выслушай меня.
Не обращая на это внимания, я кидаюсь в атаку.
Высший ловко уворачивается от моих ударов, при этом совершенно не нападая. Я испускаю пламя, и от него Высший уходит в сторону. Только защита, безо всякого нападения. Тем лучше для меня.
– Эндрю, остановись и выслушай меня!
– Выслушать?! – Я делаю выпад, от которого Высшему снова удаётся уйти. – Ты разрушил мою жизнь! Из-за тебя погиб дорогой мне человек! – Меч круто выкручивается, и я почти поражаю им бок врага, однако тот в нужный момент уворачивается.
– Эндрю, я знаю, как это выглядит, то дай мне только минуту, и я всё объясню!
Он умоляет. И в этом тоне я слышу знакомые нотки. Даже слишком знакомые.
Я не останавливаюсь, а только пользуюсь его секундным замешательством. Выкрутив руку, я поднимаю меч, прямо над ним, и взмахом ударяю по его лицу, разрезав проклятую маску. Ветром снимаю с него капюшон и… Останавливаюсь.
Высший даже не скрывает своё лицо. В голубых глазах застыло… Что это? Сожаление? Извинение? Он с опаской делает шаг навстречу ко мне. Я же не двигаюсь от пробравшего меня шока. Внутри всё камнем падает вниз.
– Почему? – наконец спрашиваю я не своим голосом. – Почему?! – повторяю я громче, глядя на лицо Николаса Бёрка.
========== Глава двадцать седьмая. Эшли ==========
Идя по коридору на первую за полтора месяца тренировку с моим Тригоном, я едва сдерживаю слёзы, которых ночью почему-то не было.
Была только тупая боль, где-то прямо рядом с сердцем. Там, где бережно хранятся воспоминания, связанные с Аденой. А теперь её нет.
Сафина. Всё, что у меня имеется, это её имя. Это она напала на Мишель и пырнула меня ножом. И убила Адену. Высший, вроде бы, упоминал её как Третью. Странно, что девица вообще служит ему, учитывая то, что она дефект. Слово грубое, и я бы в жизни не назвала никого так, однако именно она заслуживает. Сафина – самая настоящая ошибка.
Я задумываюсь о плане Высшего, пытаясь отвлечься от мыслей об Адене. Она бы хотела, чтобы я не думала о ней, а занялась действительно важными вещами. Ведь осталось чуть больше месяца до Горниота. Чуть больше месяца до самой Битвы. И этого времени совершенно недостаточно, чтобы разработать действительно хороший план.
На самом деле я ни разу не слышала о таких событиях, как Горниот. Возможно, их не проходят в школе, однако могут изучать в высших учебных заведениях.
В академии мы подробно проходили самые разные парады планет. И малые, и большие. Но никогда не рассматривали сближение между Нептуном, Ураном и Плутоном. Возможно, это из-за редкости события. Поэтому у меня и появляются опасения, что бумаги могут оказаться поддельными. Я так и оставила их под подушкой, почему-то не позаботившись спрятать ценный конверт получше.
Мысли мельтешат в голове, перескакивая друг на друга. Если они снова уходят в сторону смерти Адены, я быстро вспоминаю первое, что приходит в голову. Иногда это незначительные вещи, но сейчас в голову ударяет недавнее приятное воспоминание.
Поцелуй с Эндрю был таким коротким, но таким долгожданным. Только от одной мысли о нём я чувствую, как полыхают щёки. Во время самого поцелуя они горели ещё более жарким огнём. Хорошо, что я была в виде водной проекцией, ведь так моё полностью раскрасневшееся лицо не было видно.
На самом деле это мой первый поцелуй в жизни. И произошёл он именно с Эндрю. Даже не знаю, прыгать ли мне от счастья или серьёзно задуматься над запретным поцелуем, а именно о возможности, что об этом узнает Высший. Конечно, это был не совсем настоящий поцелуй, ведь я была проекцией. Но сомневаюсь, что Высшего интересуют хоть какие-то подробности. И если он узнает, то нам обоим несдобровать.
– Эшли! – зовёт меня Кай уже в третий раз, и только сейчас я обращаю на него внимание. – Позволь спросить, ты вообще спала?
– Да, – говорю я чистую правду. – Целых три часа.
На самом деле меньше. Чуть ли не всю ночь я перечитывала информацию, написанную на всех бумагах. Я пообещала себе просматривать их каждый день, пока не выучу полностью. Я должна запомнить абсолютно всё, даже малейшие детали, которые только на первый взгляд кажутся незначительными.
– Ты в порядке? – спрашивает Кай, серьёзно посмотрев на меня.
– Потом поговорим, – тихо обещаю я, когда мы подходим к выходу. Рядом с ним нас ждёт Ханна, закутанная в длинный розовый шарф и тёмное пальто.
Я выгляжу примерно так же. На Нейтрале похолодало, а я та ещё мерзлячка. Солнце изредка освещает улицу, а в остальное время оно скрывается за тяжёлыми свинцовыми тучами. Наверняка в стране Тригона Воды уже минусовая температура, однако и та, что сейчас на острове, меня совершенно не радует.
Перед каждым выходом на улицу я укутываюсь в плотный шерстяной шарф, закрывающий чуть ли не всё лицо. А пальто доходит до самых лодыжек. Иногда смешно наблюдать, как другие чемпионы выходят в лёгких кожанках, надеясь на прохладный ветерок. После чего, дрожа, бегут обратно в дом, чтобы захватить вещи потеплей. В частности, это случается с Тригоном Земли, в стране которых так же тепло, как и в Огне.
– Почему так долго? – буркает Ханна. – И почему здесь нет отопления?
– Как будто в академии оно было, – усмехаюсь я.
Отопление в академии давали не раньше конца октября, а в детдоме батареи были холодными, как лёд, примерно до декабря. Но если повезёт, то могли включить и в середине ноября. Осенью, зимой и даже весной по приюту я ходила, закутавшись в тёплый плед, который хоть как-то согревал.
– Да такая погода для нас просто сказка, – говорит Кай, стоя в расстёгнутой короткой куртке. Похоже, он себе уже мозги отморозил.
– Сказка для меня – это жара, пляж и стаканчик чего-то игристого, – заявляет Ханна, выходя на улицу, где нас тут же обдувает волной холода. – Тригон Воздуха мог бы и позаботиться о погоде, – хмуро добавляет она, глядя на огромные тучи.
Утром часто можно заметить, как ребята из Тригона Воздуха разгоняют тучи, но серое угрюмое небо им всё равно не скрыть. Иногда они подогревают воздух, чтобы было легче заниматься. Но делать это вечно они не могут, а утеплённый комплект формы не всегда спасает от холодных ветров, как и верхняя одежда.
Сегодня занятие должно пройти в оружейной. Ни разу там не была, и даже не знаю, чего следует ожидать. И я совершенно без понятия, кто будет вести урок. Высший ничего насчёт этого не говорил, поэтому, вероятней всего, следует ожидать именно его в качестве учителя. Но когда мы входим в оружейную, по моей спине пробегает неприятный холодок, и я понимаю, что среди оружия лучше видеть Высшего, но не мисс Лофф.
Я знала, что преподаватели вернулись, однако мне повезло не встречаться с ними лицом к лицу. Я лишь изредка видела из окна тренировки других Тригонов, где и были преподаватели, но я не пересекалась в ними лично. И глядя на холодную улыбку алых губ Лофф, я мечтаю только о том, чтобы её не видеть.
– Надо же, – протягивает она, смотря только в мою сторону. – Неужели Вентерли решила к нам пожаловать?
– Да вот решила, что давно не виделись, – мрачно говорю я, вспоминая длинные ногти этой змеи, которые чуть не впились мне в шею. – Но поняла, что ошиблась, и с удовольствием бы не виделась столько же.
Говорить такое мисс Лофф, да ещё и в оружейной, очень опасно, однако я даже не опускаю взгляд под её хищным взором.
– Надеюсь, оружием ты владеешь так же хорошо, как и языком.
– Не сомневайтесь.
В академии, уже на девятом курсе, нас учили обращаться с холодным оружием. Сначала нам выдали обычные, безопасные деревянные мечи, и только после нескольких месяцев практики лишь лучшим разрешили подержать настоящий меч. До сих помню то незабываемое ощущение, когда холодное и гладкое лезвие опускается в ладони, а потом берёшься за эфес и поднимаешь меч ввысь.
На десятом курсе абсолютно все упражнялись с настоящими мечами. Правда, их кончики были затуплены, но это лишь мелочи.
Но, конечно же, наше знакомство с оружием началось с обычных деревянных палок, с которыми работают с начала средних курсов. Вначале было сложно: постоянные удары палкой прилетали во все нежные телесные места, оставляя тёмные синяки. Но стоило ученикам стать ловчее и быстрее, как синяков становилось всё меньше, а палки казались уже не такими тяжёлыми.
Всё ещё помня мои ядовитые высказывания, Лофф не отводит от меня взгляда.
– Оружие. – Она обводит руками всю оружейную. – Чуть ли не самая важная вещь в бою. Лезвие ножа вонзается в глотку противника, принося вам лёгкую победу. Но с любым оружием нужно уметь обращаться. И уметь противостоять ему.
Лофф с обожанием берёт короткий кинжал с широким лезвием и с интересом рассматривает его, крутя из стороны в сторону. Она глядит на его кончик, наклонив голову набок, а затем поворачивается к нам, всё ещё сжимая оружие в руках. И резко бросает в мою сторону.
Я вовремя отпрыгиваю влево, и кинжал с треском вонзается в стену, в то самое место, где секунду назад была моя голова. Даже и думать не хочу, что могло бы случится, будь моя реакция ужасной.
– Уворачивайтесь, изгибайтесь, извивайтесь, словно змеи, – говорит мисс Лофф со злобным блеском в глазах. – Но не давайте обычному клинку задеть вас. Выберете себе то оружие, с которым вы сможете совладать. Оно должно вам подходить, вы должны быть с ним одним целым. Это может быть всё, что угодно: сабля, меч, нож, шест.
Мисс Лофф уходит, забрав с собой кинжал, что кинула в меня. Я, Ханна и Кай остаёмся втроём в окружении пугающего и острого металла. Сложно выбрать что-то одно, когда ни одно оружие из богатого арсенала не вызывает хоть какой-то отклик.
То, что я сейчас выберу, будет со мной и во время Битвы. И во время сражения против Высшего. Этим я буду защищаться от врагов. Возможно, данный выбор когда-нибудь спасёт мне жизнь.
Кай рассматривает чуть ли не каждый меч, проверяя, как он лежит в руке, насколько легко им управлять. Ханна останавливается на посохах, что неудивительно: в академии Рак лучше всех обращалась с этим оружием благодаря ловкости и грации.
– Тебе лучше подойдёт меч, Ханна, – замечает Кай и взмахивает лезвием. – С твоими-то способностями можно подкрасться к противнику и вонзить в него клинок.
– Ударить в спину? Нет, спасибо. Это подходит больше крысам.
– А кого это будет волновать? – задаёт вполне логичный вопрос Кай.
– Никого, – вмешиваюсь я. – Здесь честь потеряла весь свой смысл и просто не нужна. Нож в спину может прилететь в каждого из нас. Высший даже бровью не поведёт. Ему не нужны благородные люди. Он нуждается в убийцах, в тех, в кого нас сейчас превращают.
Я кручу в руках короткий меч. Он чуть длинней того кинжала, что чуть не пробил мне голову. Меч вложен в чёрные ножны, и лезвие легко вынимается из него. Черенок гладкий, чёрный, он идеально ложится в руку.
– А как вообще проходит Битва? – нарушает молчание Ханна.
– Все четыре команды сражаются друг с другом одновременно. Используют стихии, способности, оружие. Всё, что только могут, – принимается объяснять Кай. – Происходит это на арене, на глазах сотни тысяч сидеров. Повсюду камеры, транслируется специально для смертных. С трибун доносятся предвкушающие крики, требующие крови. Чемпионы дерутся до последних сил. Тригон, который остаётся до конца, который всё ещё стоит на ногах, когда силы остальных на нуле, выигрывает.
– И убивает проигравших, – договариваю я.
– Отвратительно, – тихо произносит Рак, возвращаясь к выбору оружия.
Мы с Каем переглядываемся. Это наш шанс поговорить с Ханной наедине. Возможно, не единственный, однако я не знаю, когда ещё появится такая возможность. А медлить мы не можем.
Я останавливаюсь на коротким мече и едва заметно киваю Каю, который, сжимая изогнутый клинок, берёт слово в свои руки:
– Ханна, ты ведь не хочешь?.. – он тут же резко замолкает, точно всё, что он собирался сказать, вылетело из головы. – Ты ведь не хочешь убивать?
Она странно на него смотрит, наклонив голову.
– А разве кто-то хочет?!
Кай открывает рот, но тут же его захлопывает, поняв, что его вопрос практически не имеет смысла. Ханна тяжко вздыхает:
– Ты же знаешь, что не хочу. И, как сказала Эшли, это никого не волнует. Все видят в нас будущих убийц, вот только всем всё равно, какие мы на самом деле. Никого не интересует, какими мы сами хотим быть. Наши желания не имеют никакого значения.
– Чушь! – выпаливаю я. – Наши желания ещё как имеют значение хотя бы для нас самих! Да, всем всё равно на то, что хотим именно мы, но это не значит, что и нам должно быть наплевать! Мы сами определяем, какими нам быть.
– К чему ты ведёшь?
Вместо меня отвечает Кай, который наконец-таки собрался с духом. Он подходит к Ханне вплотную и кладёт обе руки на её плечи. Голубые глаза Ханны, схожие с двумя льдинками, направлены в светло-карие, пылающие серьёзностью.
– Мы хотим пойти против Высшего. Хотим управлять своими жизнями сами. Ханна, я знаю тебя чуть ли не с рождения, – произносит он так тихо, что я едва слышу. Похоже, Кай нашёл к ней подход, однако он слишком личный.
Только сейчас я вспоминаю, что Кай и Ханна родственники, поэтому неудивительно, что Скорпион решился сделать такой шаг.
– И знаю, что произошло с тобой.
Ханна резко от него отходит, опустив глаза в пол.
– Твоя мать всё рассказала, – продолжает Кай. – Я же просто подслушал разговор. Но не волнуйся, это совершенно не страшно. Этого не следует бояться.
– Нет, – отрезает она. – Это в прошлом.
– Ты не можешь стать своим прошлом.
– Могу. Это можно изменить и исправить.
– Это не нужно исправлять, Ханна! Это часть тебя.
– Тогда это неправильная часть меня!
