Текст книги "Зодиак. Битва Знаков (СИ)"
Автор книги: RainbowSloth
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 40 страниц)
Водолей покидает больничное крыло, в отличие от Алана. Тот продолжает сидеть рядом с Мишель, не отводя от неё взгляда.
– Тебя это тоже касается, – напоминает Арья.
– Я не уйду.
– Я тоже, – говорю я, поднимаясь с койки.
Арья оборачивается ко мне:
– Ты-то понятно, – осматривает она мои раны взглядом. – Дай угадаю: арденс-вивева?
– Да, – киваю я. – Но помощь мне не нужна.
Целительница смотрит на меня, как на сумасшедшего.
– Ты уверен?
– Абсолютно, – уверенно произношу я. – Просто, так… Так нужно.
– Нужно – что? Чтобы завтра ты проснулся мёртвым?
– Так… – слова даются мне с большим трудом. – Так решил Высший.
– Ты видел его? – не верит своим ушам Алан.
Я едва заметно киваю.
Арья цокает языком и идёт к своему шкафчику с лекарствами, откуда достаёт различные тюбики с мазью и пузырьки. После чего вываливает всё это рядом со мной.
– Давно нужно избавиться от этого растения. Но нет, это ведь такой ценный яд! – саркастически добавляет она. – Так, ожоги убрать можно и целительсвом. Яд попал на открытые раны?
– Арья, вы меня не слышали?! Высший запретил вам помогать мне!
– Немножко наплевать, – без улыбки говорит она. – Моё дело – поддерживать ваше здоровье. А Высший пусть идёт звездопадом со своими запретами.
Такого я не ожидал, как и Алан. Мы оба смотрим на молодую целительницу с круглыми глазами.
– Что?
– Вы только что послали самого владыку Зодиака! – изумлённо говорит Алан.
– Есть за что, – уверяет она его и принимается за мои раны, но я отскакиваю от неё подальше. – Ты серьёзно? У тебя кровь до сих пор идёт!
– Знаю. Но если вы это сделаете, то ничем хорошим для вас это не кончится.
– Как только Высший найдёт ещё одного целителя, что согласится на эту работу, тогда пусть и делает со мной, что хочет! – гневно произносит Арья. – А сейчас дай мне помочь тебе! И ответь уже на вопрос: яд попал на открытые раны?
– Да.
– Зараза, – вырывается у неё. – Тогда придётся повозиться.
Не обращая внимания на мои возражения, Арья усаживает меня на постель, заставив сидеть смирно. В её руках снова появляется белый свет. Она дотрагивается до моего израненного тела, медленно проводя ладонями по груди и животу. Ожоги постепенно тускнеют, кожа снова на месте.
– Фух, – выдыхает она. – И не так уж и заметно, что я помогла. Правда, эти раны я вряд ли смогу хоть как-то вылечить, – указывает Арья на полосы, оставленные Высшим. – Видишь ли, они… Очень странные, – целительница аккуратно прикладывает руку, точно боится сделать мне больно, призывает свет, который совершенно не действует. Раны остаются такими же кровавыми и глубокими.
– Разве ваш дар действует не на все виды ран?
– Я думала, что на все. Конечно, есть исключения в виде смертельных ран, но вылечить их возможно, если повозиться. А вот с этими, – она окидывает взглядом три полосы, – сложно. Я могу вылечить раны, нанесённые ножом, мечом, стрелой, огнём, землёй, воздухом, водой, чем угодно. Но, похоже, Высший нашёл способ преодолеть мои силы. Не хочу тебя разочаровывать, но эти раны нанесены чем-то другим. Той же силой сидера, но я не могу понять, какой именно. Вряд ли они когда-нибудь заживут полностью. Шрамы точно останутся. Мне жаль.
– Вы не должны были лечить ни одну из ран, – бурчу я.
– Расслабься. Мне Высший ничего не сделает.
Как и мне. Но достанется моим родителям.
Арья задумчиво потирает подбородок, а затем лезет в груду лекарств. Достав длинный тюбик и увесистую бутылочку с бурой жидкостью, она даёт их мне.
– Это будешь мазать на раны, – пальцем указывает на тюбик целительница. – Это пей в течении недели по глотку два раза в день, – указывает она на бутылку. – Внутри может ещё немного жечь из-за яда, но отвар должен помочь. Если нет, то сразу ко мне.
– Но…
– Ни слова, – шикает Арья. – Мертвецы мне тут не нужны.
– А как вы попали сюда? – подаёт голос Алан. – Как вы стали целителем на Битве?
Арья идёт к лежащей на постели Мишель и оценивает её состояние.
– Это случилось семь лет назад. Тогда мне было семнадцать, я училась на последнем курсе. И первого декабря, на следующий день после Битвы, одной женщине пришло письмо. Мой парень, который участвовал в Битве, погиб, – её голос предательски дрожит, но она продолжает рассказывать. – Никаких слов сожаления, ничего подобного. Лишь то, что он оказался слишком слабым, и из-за раны, что получил за два дня до Битвы, не справился. – Арья смахивает с глаз капли слёз. – И тогда я поняла: меня ждёт то же самое. Меня и остальных сидеров, которые рано или поздно попадут на Битву. Тогда во мне только-только проснулся дар целителя, и, недолго думая, я отправилась к членам Совета, просить Высшего принять мои услуги. В целом, вот и вся история. Мой дар помогает вам выжить здесь. А наказы Высшего для меня сущий пустяк.
– Простите, – неловко лепечет Алан. Ему явно стыдно за то, что он задал этот вопрос.
– Всё нормально, – всхлипывает она. – Это было так давно.
Смысла оставаться мне здесь больше нет, поэтому я тихо выхожу и шагаю к себе в комнату.
Как только я вхожу в свою комнату, на меня с объятиями кидаются Марк и Ари, и я тут же вою от боли.
– Прости, – виновато улыбается Ари. – Мы просто так рады тебя видеть.
– И не ожидали, что… Всё так плохо, – произносит Марк.
Я оглядываю себя в зеркале. Моё отражение действительно оставляет лежать лучшего, даже после помощи Арьи. Нижняя губа разбита, на лице корка запёкшейся крови. Тело превратилось в кровавое месиво, хоть на нём больше нет свежих ожогов, лишь покрасневшие напоминания о них и бледные шрамы, оставшиеся от ударов. Из трёх глубоких порезов до сих пор сачится кровь.
– Кто это тебя так? – с ужасом и любопытством спрашивает Марк.
– Хопеш. Местный палач. Но я жив, а это главное, – говорю я, заметив, что Ари уже готова возмущаться всей жестокостью.
– Пока тебя не было кое-что сообщили, – меж тем произносит Марк.
– И что же?
– Встреча с Высшим состоится первого сентября.
Из моего рта тихо выходит не очень приличное слово.
– Отлично. Просто замечательно!
– Ты в порядке? – настораживается Ари.
– В полном, – заверяю я её. – Нет, я не в порядке. Это ужасное место, лишённое всякой человечности! И кто всё это создал? Наш старый друг Высший! Для него это – развлеченье! Я не спорю, может половина планеты устраивает бои подростков, когда им скучно! Но разве ему есть дело до людей, которые страдают?! И вот, результат, которого он так ждал!
– Эндрю, ты прав, тебя не должны были пытать, – говорит Ари.
Я со злостью впечатываю кулак в стену.
Я говорил вовсе не о себе, а о Мишель, которая пострадала намного серьёзней, чем я.
Я вспоминаю слова мисс Лофф: она может прикончить меня на месте, но у Высшего на меня какие-то планы. Да у этого мерзавца на всех планы! Все мы участвуем в его бесполезной игре! И я, Змееносец из пророчества, просто пешка. Просто шестёрка.
========== Глава одиннадцатая. Эшли ==========
Новость о нападении на Мишель разлетелась чуть ли не со скоростью света. Об этом узнают все чемпионы ещё до того, как сообщают преподаватели. Больше всего меня интересует личность преступника. И видела ли Мишель того, кто с ней это сделал?
Я хотела навестить её, но как оказалось, членов другого Тригона не пускают. Лишь Питер и Тео могут увидеть свою подругу. И то долго они не задерживаются, ибо мисс Булман выгоняет их спустя десять минут. Но сегодняшние занятия отменили из-за случившегося, поэтому и Телец, и Козерог бегают в лазарет очень часто. Как только они выходят из медпункта, кто-то тут же подлетает к ним и расспрашивает о состоянии Мишель, которая до сих пор не очнулась.
– Как она? – спрашиваю я, стоя рядом с больничным крылом.
– Так же, – бурчит Питер, который только-только вышел из лазарета.
Я нервно тереблю кончики волос, которые и так закручены, а теперь ещё и распушились.
– Лучше тебе уйти отсюда, – мрачно говорит Питер. – Булман в любой момент может выйти.
Он абсолютно прав: мне пора уходить. Всё-таки по всем законам нельзя переживать за члена чужого Тригона. Так что если кто-то из преподавателей прознает об этом, то неприятностей мне не избежать. После недавнего открывшегося во мне огня, мне лучше не привлекать к себе внимания. Из-за меня и так пострадал Эндрю.
Вернулся он сегодня ночью, поэтому я ещё его не видела. Но за завтраком, на который он не явился, я услышала обрывки фраз из разговора Марка и Ари. Если верить им, то некий Хопеш пытал Эндрю в качестве наказания. Дело дошло до того, что палач использовал яд тех самых цветов, посаженных вокруг дома. Сейчас же Эндрю отсыпается у себя в комнате.
Я обязана увидеть его и извиниться. Это из-за меня его и отправили к Хопешу. Если бы не огонь, так неожиданно появившийся из моих рук, то наказания бы не было, а Эндрю был бы в полном порядке. Стрелец взял всю вину на себя, лишь бы огородить меня от беды. Но никто не знал, что всё обернётся именно так.
Расстроившись, что Мишель так и не очнулась, я выхожу на улицу и вдыхаю полной грудью. Воздух свежий и тёплый, по-настоящему летний, но не родной для меня. Лето в стране Воды не жаркое, но и не холодное. Немного тёплое, с прохладным ветром, частыми дождями и редкими лучами солнца.
Рядом с домой красуются яркие цветы, полыхая яркой окраской. Склонившись над арденс-вивева, чтобы лучше рассмотреть его, я чувствую неприятный запах пепла и трупов. Хоть он и слабый, тошнота всё равно подкатывает к горлу, и лёгкая головная боль ударяет прямо в мозг вместе с головокружением.
На первый взгляд растение кажется безобидным, однако его выдаёт кислотная окраска. Сколько боли оно способно причинить? Яд этих цветов сжигает кожу, доставляя человеку ужасающие муки, тем самым убивая его. А Эндрю выдержал все эти пытки и вернулся. Даже не представляю, каково ему сейчас.
Подойдя к арене, я замечаю Эндрю, который вовсе не отдыхает у себя в комнате, а во всю тренируется. Огонь летит во все стороны, исчезает так же быстро, как и появляется. Сам Эндрю выглядит измученным, выбившимся из сил.
Я останавливаюсь рядом с трибунами и почему-то не могу отвести от него взгляд. Открытый верх тела Эндрю блестит от пота и покрыт многочисленными бледными шрамами. Особенно выделяются три длинные полосы, которые, в отличие от других, тёмно-красные.
Эндрю едва стоит на ногах и после очередного прыжка, за которым следует пламя, падает. Лицо искажается от боли и бессилия, от злости Стрелец сжимает зубы и со всей силы, что у него осталось, ударяет кулаком по песку.
– Слабый! – долетает до меня. – Бесполезный!
Он касается тех самых глубоких царапин, украшающих его плечо.
– Может хоть немного отдохнёшь? – кричу я и шагаю к нему.
Тот поворачивается и встаёт.
– Что-то случилось? – спрашивает Эндрю, поднявшись.
– Ничего серьёзного, – признаюсь я, неловко убрав прядь волос на ухо. – Просто хотела извиниться.
– За что?
Я глубоко вздыхаю.
– Тебя пытали из-за меня.
– Килька, у тебя с головой всё в порядке? – усмехается он. – Трибуну всё-таки взорвал я, а не ты.
– Тоже верно.
– Тогда в чём проблема? Снова Скорпион?
– Что?
– Мне его отдубасить кулаками или лопату раздобыть? – равнодушно спрашивает Эндрю.
– Кай ничего не сделал, – хмурюсь я. – Говорю же: ничего серьёзного. Однако…
Эндрю меня не дослушивает и решает, что наш разговор закончен. Повернувшись ко мне спиной, он шагает к дому. Но я не договорила и, осмотрев арену, нахожу преинтересное место.
– Эндрю! – догоняю я его. – Здесь ты нашёл Мишель?
Я указываю на часть песка, темнеющую от крови.
– Да, – кивает он, всё ещё не смотря на меня. – А что?
Я подхожу ближе к этому месту и опускаюсь на корточки, разглядывая место преступления. Эндрю недолго думает и садится рядом со мной, продолжая держаться на расстоянии.
– Что ты надеешься найти? – интересуется он.
– Хоть что-нибудь. Вряд ли на Мишель вот так просто напали. Она бы не далась без боя.
– Её могли пырнуть ножом сзади.
Мои глаза бегают по темнеющему пятну, внимательно изучая каждую песчинку. Взгляд падает на ту часть песка, куда кровь не попала. Тем не менее кое-что любопытное там есть.
– Волосы! – Я аккуратно поднимаю их с песка. – Белые.
– Белые? – переспрашивает Эндрю.
– Именно. Посмотри, они чисто белые. Не седые, не пепельные. Как снег!
– Снег? Это такая мягкая холодная штука?
– Да. Ты никогда не видел снег? – усмехаюсь я, удивившись, что он переспрашивает о такой простой вещи, как снег.
– Я из страны Огня, килька. Там царствует солнце, – поясняет он.
Я продолжаю рассматривать волосы. Похоже, Мишель вцепилась в шевелюру нападавшего и вырвала несколько волосков. Они короткие, так что это может как девушка, так и парень. Но одно ясно точно: это не чемпион, и нападавший – сидер из Тригона Воздуха. Белые волосы бывают только у них, как красные – у Огня, синие – у Воды, а зелёные – у Земли.
– Итак, что мы имеем? – начинает Эндрю. – Виновен какой-то беловолосый тип. Но проблема в том, что беловолосых тут нет. Я бы сказал, что мы зашли в тупик, но предоставлю тебе эту честь, килька.
– Во-первых, не называй меня так. А во-вторых, нужно идти напролом, разрушив этот тупик.
– И ты готова на это? – в его голосе я улавливаю нотки сомнения.
– Да. Я готова на всё, лишь бы узнать, кто напал на Мишель.
Я возвращаюсь к песку и ощупываю его на наличие ещё каких-либо интересных деталей, но терплю поражение, ничего не найдя. Ещё раз подношу волосы на свет: он или она зачем-то напал на Мишель. Но что преступник хотел этим сказать? Или он хотел же предупредить нас о чём-то? Единственная зацепка – это пара белых волосков. Остаётся надеяться, что Мишель разглядела нападавшего. Но узнать это удастся только тогда, когда Дева снова вернётся в строй.
Встав, Эндрю отходит подальше от меня, повернувшись спиной. Я снова пробегаю глазами по песчинкам, однако они кажутся мне совершенно бессмысленными, в отличие от состояния Эндрю.
– Что с тобой? – спрашиваю я и поднимаюсь.
– Я в порядке, – сухо отвечает Эндрю, не смотря на меня.
– Я не спрашивала, в порядке ли ты. Повторю: что с тобой?
– По-твоему, со мной что-то не так?
– Даже не знаю! – фыркаю я и, касаясь его плеча, разворачиваю к себе, хотя прекрасно знаю, что делать это запрещено. – Ты изменился. Ты не тот Эндрю Арко, которого я знаю! Куда исчез тот светлый и весёлый парень?! Или ты как Кай: сначала добрый, а потом получаешь лишь фигу от этой доброты?! А может, теперь ты против остальных Тригонов? Ненавидишь их?!
– Да нет же! – кричит Эндрю и наконец решается посмотреть на меня. В зелёных потускневших глазах не стоят слёзы, но чувствуется сильная боль.
– Что случилось? – шепчу я. – Эндрю, прошу, посмотри на меня и скажи, в чём дело.
Я уже сама готова разрыдаться. Эндрю глубоко вздыхает, взлохмачивает волосы, как делает всегда, когда волнуется. Но на этот раз его жест кажется иным, совершенно чужим.
– За это время со мной много чего случилось, – хрипло произносит он. – Меня били кнутом, пытали. И эти цветы! – Эндрю истерично смеётся. – Да я горел заживо, представляешь?!
– Эндрю, успокойся, – перебиваю я его. – Переведи дыхание, отдохни. А потом всё расскажешь.
– Нет, – уверенно заявляет тот, тряхнув головой. – Нет. Ты имеешь право знать.
Я непонимающе смотрю на него, округлив глаза.
– Как только я вернулся, то обнаружил Мишель. Повсюду кровь, и в центре всего этого она. Тогда я уже забыл про все пытки, и единственной мыслью было спасти её. Но перед этим… – его голос предательски дрожит. – Перед тем как я ушёл из пыточной, кое-кто был там.
– Кто?
– Высший, – объявляет Эндрю. – Да-да, тот самый. Он узнал про наше общение, Эшли. Можно сказать, про нашу близость, – он заметно краснеет. – Он сказал, что если подобное повторится, то пытки Хопеша покажутся мне щекоткой. А моих близких ждут большие неприятности, очень большие. Но теперь я понимаю, что не могу отказаться от тебя. И при этом я не могу подвергать близких опасности.
Наша близость… Что он хочет этим сказать?
– Какая близость, Эндрю? – прямо спрашиваю я, поздно осознав свою ошибку.
Мои слова, подобно току, больно бьют Эндрю. Он непонимающе глядит на меня, будто ждёт, что я задорно рассмеюсь, сделав вид, что пошутила.
– Мы же говорим с тобой сейчас, как ни в чём не бывало, – медленно говорит он. – И дело в том, что я…
– Эндрю, – перебиваю я его. – Запрет есть запрет. Я не желаю зла ни тебе, ни твоим близким. Лучше действительно прекратить общение.
– Я не могу.
– Можешь. Пойми, Эндрю, мне не нужна твоя… – я запинаюсь, подбирая нужное слово, но подходит только одно: – Любовь?..
Второй удар током поражает сердце Эндрю. Но это необходимо. И это сущая правда. Я могу с лёгкостью соврать ему, но не вижу в этом смысла.
Произнеся эти слова, я уже сама чувствую, как внутри разрастается глухая боль, давящая на сердце, а душу сжимают в сильных тисках. В горле стоит ком. Но почему? Ведь я всегда так легко отказывалась от любви людей, верила, что не нуждаюсь в ней. А сейчас я будто требую эту любовь, не отвергаю её, а хочу принять. Словно мне необходима именно любовь Эндрю, но это не так. Или я ошибаюсь?
– Ты сама веришь в эти слова? – спрашивает он, стараясь придать голосу сухость и равнодушие.
Нет. Глядя в зелёные глаза, уже не верю. И хочу отказаться от них, забыв навеки.
Словно молитву, в голове я повторяю, что никакая любовь мне не нужна, что я попросту её недостойна, чтобы хоть как-то почувствовать истину своего убеждения.
– Не знаю. Ты… – я резко запинаюсь.
– Не нужно, – говорит он, не дав мне закончить. – Если не можешь, то и не нужно говорить.
Но я могу. И хочу.
– Будь честна со мной. – Эндрю не просит, а умоляет. – Доверься мне так же, как и я тебе.
Наверное, довольно-таки смешная картина: двое сидеров из разных Тригонов стоят перед кровавым песком, смотря друг другу в глаза. Один из них пытается разговорить другую, когда та сама не знает, что происходит внутри неё. То ли буря, то ли затишье. То ли вовсе ничего.
– Будь по-твоему, – наконец говорю я. – Я и впрямь не нуждаюсь в твоей любви. Это правда.
Это ложь, которая так легко вылетела из моих губ.
Правда только одна, но я не могу сказать о том, что нуждаюсь в нём.
Никогда бы не подумала, что буду так считать. Да ещё что это будет касаться парня из другого Тригона, которого я знаю меньше трёх недель! Но я успела привязаться к нему. Эти глаза, эти волосы, этот шрам на брови стали для меня родными. Даже запах: лёгкий аромат свежего кофе, ирисок и корицы. Теперь жизнь без всего этого не жизнь.
И эту проклятую правду я не могу признать. Не могу сказать после того, что Эндрю рассказал мне. Так будет лучше для него, для его близких.
Он молчит несколько секунд, обдумывая мои слова. Возможно, они стрелами впиваются в его голову, а смысл доходит медленно и болезненно, потому как он отказывается верить в них.
– Спасибо, – наконец произносит Эндрю, взглянув на меня. Глаза пусты, искры каких-либо эмоций потухли. – Спасибо, что была честна со мной, – он даже выдавливает лёгкую улыбку. – Я действительно был не прав. Наверное, наговорил лишнего. В общем, я всё понял. Я не нужен тебе.
– Прости.
Какое глупое слово, не имеющее никакого смысла!
– Всё в порядке.
Никакой прежней жизни, энергии в этом голосе нет. Равнодушие, бессилие и безнадёжность – вот, что я сейчас слышу. И всё из-за меня.
– Можно ещё кое-что узнать? – неожиданно спрашивает Эндрю. – Чисто из любопытства, можешь не отвечать, если не хочешь.
После произнесённых мной слов, мне кажется, что я обязана ответить на его вопрос, каким бы он ни был.
– Говори.
– Что у тебя на руке?
Стоит ему только сказать это, как ко мне возвращается головная боль, снова гулкий шум в ушах, прямо как в библиотеке. Я падаю, пытаясь схватиться за воздух. В глазах темнеет, земля уходит из-под ног.
– Эй, что с тобой? –долетает до меня.
Чувствую прикосновения Эндрю, но боль не прекращается. Она намного сильней, чем в прошлый раз. От мучений я стискиваю зубы, и из горла вырывается сдавленный крик.
– Эш, ты слышишь меня? – испуганно кричит он. – Эшли!
Новое видение не предвещает ничего хорошего. И как назло всё это представление происходит на глазах Эндрю. Впрочем, видение снова про него. Точнее, он одна из ключевых фигур в нём.
Я нахожусь на арене, которая объята полыхающим пламенем. Небо затянуто кровавой пеленой, а мой взгляд перемещается на людей с оружием. На них одинаковая облегающая чёрная форма без рукавов, а в районе груди каждого изображён символ того или иного Знака Зодиака, и все они разных цветов: красные, синие, зелёные и белые. К своему ужасу я узнаю всех чемпионов. Во этой суматохе я замечаю саму себя: волосы заплетены в высокий хвост, знак синего цвета, руки полностью открыты, но меня будто бы это не волнует. Я сражаюсь с неизвестной мне девушкой, разглядеть которую я не успеваю: двигается она слишком быстро. И тут моё внимание переключается на Эндрю.
Тот отличается от всех чемпионов: на нём обычная одежда, а не форма. Эндрю сжимает меч, покрытый золотистым огнём, и отчаянно сражается с человеком в длинном балахоне и маской. С Высшим. Противник крепко держит оружие, его движения слишком быстрые и уверенные. Эндрю – лучший Стрелец своего поколения, мастер оружия – едва поспевает за ним и отражает удары в последний момент, когда меч Высшего уже готов пронзить его тело.
Высший выбивает клинок из рук Эндрю. Тот не теряется и в этот же момент натягивает тетиву лука, выпуская стрелу в грудь врага. Тонкий снаряд вонзается прямо в сердце Высшего, но, к удивлению Эндрю, тот без труда вытаскивает её и пренебрежительно бросает на землю. Стрелец выпускает стрелы, одну за другой, но Высшему всё нипочём. Эндрю отходит всё дальше, не переставая стрелять, а правитель Зодиака стремительно приближается.
Силы Эндрю кончаются, в отличие от его противника. Высший выставляет одну руку вперёд, и тело юного Стрельца в момент перестаёт двигаться. Владыка Зодиака поднимает меч над Эндрю. Остриё холодного оружия в миллиметре от его груди.
– Нет! – кричу я. Но не знаю, какая именно я: та, что видит это, или та, что будет находиться там через некоторое время.
Это последнее, что я вижу и слышу в столь ужасном видении, после которого не могу даже смотреть на Эндрю. Внутренний голос подсказывает мне всё ему рассказать, но сердце шепчет, что будет только хуже.
========== Глава двенадцатая. Эндрю ==========
– Эш, ты слышишь меня! – в панике зову я её. – Эшли!
Она хватается за голову, глаза закрыты, зубы стиснуты, а брови опущены. Эшли глубоко дышит и коротко кричит.
После ещё нескольких попыток достучаться до неё, её лицо расслабляется, и Эшли открывает глаза. Зрачки становятся меньше, дыхание учащается. Я всё ещё держу её за плечи, не отпуская.
– Что случилось? – спрашиваю я, не отводя взгляда. Голубые глаза потемнели, рот слегка приоткрыт.
– Просто усталость, – мямлит она.
– Не ври мне.
– Я и не вру.
– Врёшь, – стою я на своём. – Эшли, ты можешь мне довериться.
– Это не так просто.
– А разве должно быть сложно? – без веселья усмехаюсь я.
Она не отвечает. Я отпускаю её, встаю и протягиваю руку. Та смущённо отводит взгляд и игнорирует предложенную мной помощь.
Конечно. В отличие от меня, она всё ещё помнит слова Высшего, да и о своих не позабыла. А я так просто пренебрёг этим, хотя предупреждение было сделано именно мне.
Я не нужен ей. Эшли не нуждается ни во мне, ни в моей любви. Она не чувствует ничего из того, что испытываю к ней я.
Я лишь наивный дурак, полюбивший девушку из другого Тригона. Я не могу отказаться от этих чувств, переполняющих меня изнутри, когда я её вижу. В груди вспыхивает огонь, становится жарко, воздух кажется чище и меня тянет к ней. Но это невзаимно. И я должен это понять.
– Я не должен был, – говорю я и убираю руку за спину. – Ты права.
Эшли даже не смотрит на меня. Её левая рука машинально касается правой, прикрывая запястье. Похоже, она не забыла о моём вопросе, но я затронул больную для неё тему. В тот день, перед нашим сражением, я краем глазом заметил что-то странное на её руке. То ли шрамы от порезов, то ли мне просто показалось. Но судя по её беспокойству, я увидел то, что не должен был.
Я поворачиваю в сторону дома, оставляя Эшли одну на арене. Мне действительно нужно отдохнуть, хотя бы на сегодня забыть о тренировках. Но, вспоминая слова Высшего, я думаю, как мне стать сильней, чтобы защитить не только себя, не только своих близких, но и спасти весь мир, погрязшей в крови и боли.
Три неровные царапины – это клеймо, что дал мне Высший. Знак, чтобы показать моё место, показать, что я ничего не стою. Но он недооценивает меня. Я никогда не был слабым, а Высший далеко не всесильный.
***
Мишель провалялась в больничной койке до начала июля. За это время её регулярно навещал Тригон Земли, и несколько раз прорывались ребята других Знаков. Так, почти перед её полным выздоровлением, я пробираюсь в лазарет вместе с Аланом и Марком через окно. Если мне взобраться по стене не составляет большого труда, то Алан использует воздух, чтобы поднять себя и Марка до нужного окна. Первым лезу я, чтобы проверить нет ли кого-то из преподавателей. Убедившись, что в лазарете только Мишель, я пролезаю через окно.
– Эндрю!
– Тсс! – Я прикладываю к губам указательный палец. – Меня не должно быть здесь.
– Хорошо, что ты пришёл. А то вижу только рожи Тео и Питера, – жалуется она.
– Я и не один! – говорю я, помогая взобраться Марку.
– Привет! – весело машет он, как только его ноги касаются пола лазарета.
Алану же помощь не понадобилась. Он, подобно ветру, влетает в комнату.
– Ты теперь летаешь? – ехидно спрашивает Мишель.
– Я парю в воздухе, а не летаю, – поправляет её Алан.
– Зануда, – фыркает та.
– Я просто знаю истинную природу своих сил.
– И только что подтвердил своё занудство, – ухмыляется Дева.
– Любезностями обменяетесь позже, – усмиряет их пыл Марк. – Как ты, Мишель?
– Уже лучше.
– Ты видела того, кто на тебя напал? – сразу же спрашиваю я.
Судя по сменившемуся выражению лица, Мишель не хочет об этом говорить.
– Это была девушка, – заявляет она. – Она с кем-то говорила.
– А второго ты не видела? Слышала, о чём они говорят?
– Нет. Ни видела, ни слышала. Я хотела подойти к ним, но, когда снова туда посмотрела, оба пропали. А затем та девушка и напала на меня. Конечно, без боя не обошлось, я даже выдернула пару волосков! Но проиграла.
– Ты видела её лицо? – спрашивает Алан.
Мишель мотает головой.
Значит, девушка с белыми волосами. Если они натуральные, то известен и её Тригон, а ещё то, что она сидер. Ведь белые, как снег, с рождения волосы могут быть только у воздушных сидеров.
– Но зачем? – спрашивает Марк.
– Что зачем? – не понимает Мишель.
– Допустим, эта девица с кем-то говорила и подумала, что ты подслушала их разговор. Но она могла просто вырубить тебя и всё!
– Но вместо этого она чуть не убила тебя, – присоединяется Алан.
– Уж извините, но я не успела у неё спросить, какого Меркурия она это сделала!
– Это был приказ, – уверенно заявляю я.
Все трое одновременно поворачиваются ко мне. Выражения их лиц абсолютно одинаковые: вопросительные, удивлённые и требующие объяснений.
– Начнём с того, что той девушке не нужно было убивать тебя, Мишель. Лишь припугнуть.
– Извини?
– Я оказался рядом. А это слишком приятное стечение обстоятельств, – поясняю я. – Скорее всего, тебя заметили сразу же. Но не подали виду. А Высший посчитал это возмутительным. Вот и приказал той девчонке слегка наказать тебя. Но мы не знаем, кто она и как воспринимает слово «слегка». К тому же ты сопротивлялась. Девица сделала нам предупреждение, чтобы никто не лез в дела Высшего.
– Но Высший ушёл раньше тебя, – напоминает Алан. – И с чего ты взял, что это был он?
Алан по чистой случайности узнал, что Высший был в пыточной. Остальным я говорю лишь то, что мельком встречался с Высшим.
Высший действительно вышел оттуда раньше, чем я. И шёл намного быстрее меня по понятным причинам. Но со своим слугой он мог встретиться раньше. И время как раз подходит. Он отдал приказ, зная, что на арене появлюсь я. Но откуда он мог знать, что я успею? Ранение, что получила Мишель, оказалось довольно-таки серьёзным.
Да он и не знал. Жизнь Мишель его не интересует, как и ничья жизнь. Он просто поставил на меня, и я успел. Но кто знает, что бы случилось, приди я на минуту позже?
– Это было до того, как он пришёл в пыточную, – говорю я. – Я уверен.
– Но, Эндрю, зачем ему стоять рядом с ареной и с кем-то беседовать? – пытается облагоразумить меня Марк.
– Может прогуливался под звёздным небом вместе со своим слугой, – бурчу я.
– Все твои догадки основаны на этом «может», – замечает Алан.
– О, ты действительно тот ещё зануда!
Мы сидим ещё час и болтаем так, словно мы старые друзья, а не относимся к разным Тригонам. По сути это странно, но какого-либо неудобства я не чувствую. Алан и Мишель точно такие же, как я и Марк. А за их постоянными шутками в сторону друг друга можно наблюдать вечность. Становится даже интересно, кто выигрывает в их словесной перепалке. Пока Мишель рассказывает о своих приключениях вместе с Тео и Питером в регионе Дева, Алан очень часто перебивает её, вставляя комментарии. А в то время, как я и Марк говорим про забавные случаи, произошедшие в наших жизнях, они успевают завязать спор неизвестно из-за чего.
– Как думайте, что на четвёртом этаже? – спрашивает Мишель.
– Отец говорил мне, что туда запрещено заходить даже им, учителям, – говорит Алан с полной серьёзностью.
– Да? – изумляюсь я. – Тогда я точно должен туда попасть.
– Не советую, – мотает головой Весы. – Запрет на то и запрет. Ты и так уже провинился, причём не один раз.
– Зануда, – вновь протягивает Мишель, закатив глаза.
Он прав. И Высший предупреждал меня об этом. Но что-то мне подсказывает, что я обязан попасть на четвёртый этаж и всё выяснить.
– Как говорится, правила нужны для того, чтобы их нарушать. Марк, идём, а то ужин пропустим.
Марк – человек, который никогда не отказывается, если дело касается еды, – мигом соглашается. Он просит Алана спустить его вниз, на что тот ворчит, но просьбу выполняет. Сам Весы остаётся с Мишель, и та даже не против. Я бы с удовольствием понаблюдал за их спорами, однако появилось дело поважней. Оставив парочку наедине, мы идём ко входу в дом.
– Мы идём на четвёртый этаж? – догадывается мой друг. – Ты бы не ушёл ради обычного ужина.
– Иногда я удивляюсь, насколько хорошо же ты меня знаешь, – вздыхаю я. – Мне и самому не хочется пропускать ужин, но без жертв никуда. Так что сходим по-тихому, пока все поедают картошку. Ты же со мной?
– А куда я денусь? Ты тот ещё балбес, – замечает он.
С Марком мы знакомы больше десяти лет. Встретились мы на детской площадке, когда и я, и он гуляли со своими мамами. Я пошёл в песочницу, дабы построить величественный замок, каких свет не видывал. Там же был мой будущий лучший друг. Воздвигнув первую башенку, я привлёк внимание трёхлетнего карапуза, которым и оказался Марк. Своим зелёным совочком он снёс песчаную башню, оставив от неё лишь грубый песок. Нет, я не заплакал. Я ему врезал. Потом ударил он. А дальше мы кубарем катались по песку.
