Текст книги "Зодиак. Битва Знаков (СИ)"
Автор книги: RainbowSloth
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 40 страниц)
– Ну и кабан! – замечаю я, пытаясь поднять его тушу. – А выглядит таким тощим.
Адена улыбается краями губ, завязывая одежду.
Несколько раз я роняю Муна, и после десятого падения я решаю, что лучше просто оттащить его ближе ко стулу, после чего или полностью связать, или привязать к стулу, если, конечно, получится поднять. Или если он не очнётся до этого времени.
– Зачем ты пришла? – я сдуваю прядь волос с лица, таща Муна по мокрой комнате.
– Хотела узнать, как ты, – признаётся она, закончив с одеждой.
– Сомневаюсь, что ты рисковала только ради этого, – говорю я. – Что случилось?
– Ничего серьёзного.
– Обычно, эта фраза означает, что случилось что-то действительно серьёзное.
Я поднимаю Муна и усаживаю его на стул, хотя несколько раз он соскальзывает и практически падает. Я связываю его, уделив особое внимание рукам – его главному оружию.
– Что произошло?
Адена вздыхает и сбивчиво рассказывает о том, как сегодняшней ночью на неё и Эндрю напали сами огненные нимфы во главе с Верховной.
– Это так странно, – задумчиво произносит она. – Понимаешь, в Граде Звёзд никто никого не грабил, не предавал, не убивал. Точнее, я не встречалась с этим, – тихо добавляет Адена, мельком взглянув на Муна. – А в вашем мире… Этого так много.
– Тебе не нравится наш мир? – уточняю я, заканчивая со всеми узлами и проверяя, сможет ли он выбраться быстрей, чем за минуту.
Адена мотает головой.
– Наоборот! Он удивителен! Я люблю людей, они поистине прекрасны. Но они способны… Способны на ужасные вещи. А такое я и представить себе не могла.
– Люди действительно способны на многое. Но, понимаешь, не все такие. Не все убивают или предают. Но есть и такие, кто способен на всё это. Таков уж наш реальный мир. Реальность для того и существует, чтобы мы уходили в фантазии, отдыхая от мрачности настоящего, – с горечью вздыхаю я и скатываюсь на пол, согнув колени и положив руки на них. – Адена, почему ты больше не нимфа?
Она быстро рассказывает о том, как сначала её изгнали за встречу с Эндрю, а потом приговорили к казне за попытку помочь ему. В итоге её силы стали медленно угасать, и почти последние кусочки она потратила на перемещение сюда и отключение Муна с помощью способности Овна.
– Мун спас меня, – говорит она. – Чтобы просто позабавиться.
– У него явно с головой не всё в порядке, – признаю я, поглядывая на Муна. Подумав, что он проснётся и начнёт орать, я беру тряпку со стола и запихиваю ему в рот.
В голове до сих пор не укладывается, что слуга, приставленный ко мне, оказался психом.
– Кто он такой?
– Мун, подопечный Луны.
– Подопечный Луны? Самой богини?
Адена немного мнётся, но всё же объясняет:
– Подопечные отличаются от нимф, но они не боги. Раньше все они были людьми, но погибли, принеся себя в жертву. Это основное, что нужно сделать, чтобы стать подопечным. И то, вероятность один к миллиону.
– Подопечные – это ученики богов?
– Что-то типа того. Каждый бог может взять одного подопечного. Если тот, конечно, согласится и всё по правилам, а сам бог посчитает эту жертву достойной. Нюансов много, к примеру, боги могут брать подопечных только того Знака, чьими покровителями являются. То есть Марс может взять только Овна, а у Меркурия выбор побольше: Близнецы или Дева.
– Получается, Мун при жизни был Раком?
– В точку.
Обучение у богов выглядит завораживающе, но и отталкивающе. Мало того, что погибаешь, жертвуя собой, а значит смерть достаточно болезненная, так эту жертву могут посчитать недостойной. Даже и думать не хочу, как нужно умереть, чтобы угодить богам.
– Эшли, я могу тебя кое о чём попросить?
– Конечно.
– Ты должна войти в доверие к Высшему.
Я нервно смеюсь с такой просьбы. Подобная мысль приходила в мою голову, но сразу же вызвала сомнение. Сделать это невозможно после того, что я натворила и наговорила. Высший раскусит мой план, быстрей, чем я продумаю его.
– Не выйдет. Он и взял меня в ученицы, чтобы держать под контролем.
– Хотя бы попробуй. Он должен довериться тебе и перестать блокировать силы.
– И что тогда? Я не сбегу, не пойду против него так прямо.
– Может удастся выяснить хоть каплю его плана, – предполагает Адена. – И если он выключит блокировку, ты сможешь связаться со мной или Эндрю.
Или с чемпионами из других Тригонов. Например, с Марком и Ари.
– Я попробую, – соглашаюсь я, совершенно не веря в удачный исход этой затеи. И уж тем более мне совершенно не нравится та часть, где нужно притворствовать. А из этого и состоит весь план. – Тебе хватит сил, чтобы вернуться?
Адена отвечает не сразу.
– Должно.
Я глубоко вздыхаю. Этот вечер я планировала провести иначе. Зато вопросов стало чуть меньше. Теперь понятно, почему Адена действует не по приказу Юпитера и почему она так долго об этом отмалчивалась. Я бы тоже никому не доверила такую тайну, от которой самой было бы больно.
– Эндрю в порядке? – спрашиваю я, чувствуя, как внутри что-то пылает.
К моему счастью, Адена кивает.
– Да. В порядке. Ему нелегко, но он справится.
Я хочу спросить кое-что ещё про Эндрю, но замечаю, как Мун начинает очухиваться. Слышится мычание, а его привязанное тело подёргивается.
– Тебе пора уходить, – говорю я.
– Да. Ты права, – Адена кивает и встаёт. – Прости за беспорядок, – она оглядывает комнату, которая вся залита водой.
– Пустяки. Разберусь.
Весь пол залит водой, в котором плавают мои вещи, кое-что из косметики, а кровать перевернута и пропитана водой. Я неуклюже шлёпаю по полу и обнимаю Адену на прощание, как младшую сестру. Как обнимала детей в детдоме, когда те делились переживаниями. Я всегда слушала и давала советы. А свои проблемы я держала при себе.
Адена испаряется в воздухе в тот самый момент, когда Мун полностью приходит в себя. Он тупо уставляется на свои связанные руки и что-то гневно мычит. Из-за кляпа я не могу разобрать слов, да и не стараюсь. И без этого ясно, насколько они грязны и злы. Я закатываю глаза и сажусь на край перевёрнутой кровати, поставив локти на колени, думая, что мне делать с ним.
Мун мычит, а синие глаза чуть ли не выкатываются из орбит от злости. Руки крепко привязаны к подлокотникам стула. Но не ноги.
Святой Нептун.
Я едва успеваю отскочить, как из ноги Муна вырываются ледяные шипы, летящие в мою сторону, а вода подо мной начинает замерзать. Единственный шанс спастись – это выскочить в коридор, но ноги уже покрылись ледяной коркой примерно до щиколоток. В то время пока я выбираюсь из ледяной западни, Мун освобождается, разбив стул вдребезги, и вынимает кляп изо рта. С того места, где я стою, вполне можно дотянуться до бутылки, которая с самого начала предназначалась Муну.
– Скажи, смертная, что ты испытываешь, доживая последние минуты? – усмехается он, приближаясь ко мне. Я же не могу сдвинуться ни на сантиметр.
Кое-как я дотягиваюсь до бутылки, которую чуть не роняю, но вовремя хватаюсь за горлышко покрепче. Мун уже совсем близко, и я с размаху ударяю бутылкой по его голове. Осколки со стуком ударяются об лёд подо мной, а у виска Муна заметна тонкая струйка синей крови, до которой он брезгливо дотрагивается.
– Глупо, – цокает он языком и хватает меня за горло.
Лёд, сковывающий мои ноги, разбивается под натиском силы Муна. Тот прижимает меня к стене, схватившись за горло. Я царапаю его ногтями, но бесполезно. Воздуха слишком мало, я хриплю, пытаясь схватить хоть каплю. На лице Муна сияет сумасшедшая улыбка, точно мой хрип приносит ему одно удовольствие.
– К твоему сведению, смертная, меня послали прикончить тебя. Даже и представить сложно, как такое ничтожество, как ты, могло насолить моему господину.
Глаза закатываются, мир чернеет вокруг. Я уже прощаюсь с жизнью, как Мун ослабляет хватку, но не убирает руки. Улыбка становится только шире, по коже бегут неприятные мурашки. Я снова прижата к стене и снова беспомощна. Вновь не могу ничего сделать, даже кричать нет сил. Мун сдавил моё горло так, что я и звука не могу выговорить. Шрамы на руках неожиданно напоминают о себе, заныв глухой болью.
Мун кидает взгляд на мои руки.
– А мы можем поразвлечься, смертная.
Одну руку он убирает, но вторая всё ещё на моём горле. Я не смею шевелиться, готовясь к худшему. Он с сумасшедшей улыбкой приподнимает рукав моей кофты, оголяя полосы шрамов. Слёзы сами выступают на глазах. Я едва выдавливаю:
– Пожалуйста…
Так же жалобно, как и несколько лет назад. Сердце замирает, в ушах поднимается крик, ноги превращаются в вату. В голове всплывают колющие воспоминания.
В руке Муна появляется тонкое ледяное лезвие, кончик которого он вонзает в мою правую руку, прямо в плечо. Не отрывая ножа, он ведёт вниз, специально виляя, делая порезы волнистыми. Каждая капля крови, стекающая в воду, со стуком бьёт в моей голове. Я тихо молю, чтобы он прекратил, чувствуя то же самое, что и несколько лет назад. Мун смеётся, глядя на мои слёзы и кровь. Он доходит до тыльной стороны ладони и разворачивает мою руку, ведя лезвием к венам. Но у них останавливается.
– Оставим на потом, – говорит он, оскалившись.
Я готова выть, но не могу. Внутри только боль, бьющая по всему телу. Тем временем Мун проделывает с моей левой рукой то же самое. Надавливает он так сильно, что в глазах темнеет, режущая боль проникает прямо в сознание. В воздухе застывает запах ржавчины. Мун вдыхает его полной грудью, наслаждаясь им и моим страхом.
– Ну, а теперь пришло время перейти к финалу! – объявляет Мун.
И в эту же секунду чья-то сила отшвыривает его в сторону, прямо в стену. Перед глазами всё плывет, в нос ударяет металлический запах. Я скатываюсь по стене, прямо в окровавленную воду. Язык не шевелится, как и всё тело.
– Нет, пожалуйста… – до меня едва долетает слабая мольба Муна.
После неё слышится мерзкий мокрый хруст.
Чья-то холодная рука ложится на моё плечо.
– Теперь всё хорошо, Эшли, – замогильный голос действует точно снотворное. – Больше никто не причинит тебе вреда. Просто закрой глаза.
И я действительно закрываю глаза.
***
Раны оказались не такими серьёзными, как я думала. Я уже стою на ногах и готова идти на тренировку с Высшим, но руки перевязаны бинтами. Так решил Высший, ибо, по его словам, я должна восстановиться без помощи Арьи. Та лишь остановила кровь. Поэтому сейчас я даже не всегда могу поднять вилку с первой попытки. Руки сковывает ужасная боль.
После того как я очнулась, не обошлось без разговора с Высшим. Он требовал от меня всю правду, и под воздействием его жёсткого голоса, лишённого всякой человечности, я действительно чуть не разболтала всё.
Как оказалось, Мун действительно мёртв. И благодаря своей синей крови он предстал перед Высшим, как нимф. Возможно, он и не слышал о подопечных, или счёл, что вероятность встречи хоть с одним из них крайне мала.
Историю я изменяю так, чтобы в ней не было ни одного упоминания Адены. По моим словам, Немо (именно так я его называла, и это имя оставляло горечь во рту) напал на меня ни с того ни с сего. Он пытался задавить меня волной, и это действительно правда. Я пыталась хоть как-то противостоять ему, но сил у меня не было. Поэтому он едва не убил меня, оставив глубокие порезы на моих руках. Если бы Высший не появился здесь, то Мун мог запросто перерезать мне вены.
После моего рассказа Высший говорил о моей безопасности и всей этой истории, но я слушала его вполуха. Все мои и без того смешанные мысли были направлены лишь на одно: всё повторилось практически точь-в-точь. Меня снова резали, а я не могла ничего с этим сделать. Точно я смирилась со своей смертью. Так просто приняла её.
Как я поняла, теперь способности будут со мной всегда. Подходящий мне слуга как раз сейчас ищется, что меня не очень радует. Да и свободы как таковой до сих пор нет: в моей комнате установили камеры и подслушивающее устройство, а в ванной только прослушку. Об этом я узнала, связавшись с океаном и оглядев через него всю комнату.
В конце разговора с Высшим, я сказала самую худшую вещь, за которую до сих пор ненавижу себя и всегда буду ненавидеть. Слова дались так тяжело, что я будто бы их выплёвывала, как смертельную отраву. На самом деле так и было. Слова несут в себе не меньшую погибель, чем тот же яд или обычный нож. И сказала я это ради плана Адены, ради того, чтобы войти к Высшему в доверие.
– Отныне я на вашей стороне, господин Высший, – я по-прежнему помню каждое слово, которое выжимала из себя, гоняла по языку, не хотя проглатывать, но впускала в горло, где всё горело. – Змееносец – вот истинное зло. Я ошибалась, слепо веря в него. Думаю, раз он заодно с огненной нимфой, то ему ничего не стоило послать за мной водного. Прошу простить меня и принять. Теперь я понимаю, что Змееносец хочет войны, хочет крови. Он действительно монстр, – в тот момент у меня потекли слёзы, в которых было ни грамма фальши.
Высший принял мои слова, но долго молчал, тщательно анализируя каждое.
– Я рад, что ты приняла правду, – сказал он. – Однако я уже слышал от тебя подобное, поэтому свои слова нужно доказывать действиями.
Я вынуждена лгать, за что ненавижу себя. Но нелюбовь к себе только усугубляет положение, однако от вранья я отказаться не могу. Замкнутый круг получается.
С перевязанными и больными руками хвост у меня получается низкий и неудобный – волосы вечно бьют по спине. Пересилив себя, я наклоняюсь, собрав волосы, и завязываю их резинкой. Получается небрежно, волосы выбиваются их хвоста и торчат в разные стороны, но это лучшее, что я сейчас могу сделать.
Теперь мне нужно идти не к тренировочному залу, а прямиком в кабинет Высшего, где он беседовал с каждым из чемпионов.
Рядом с нужным мне кабинетом никого, да и внутри ни звука. Я осторожно стучусь и приоткрываю дверь, заходя внутрь.
Первое, что бросается в глаза, так это то, что Высшего здесь нет. Вместо него за столом стоит высокий молодой человек и перебирает бумаги, бурча что-то себе под нос. Сначала он заглядывает в один листок, потом в другой, будто сверяет информацию. Он чешет переносицу, поднимая квадратные очки, небрежно лежащие на носу. После чего, недолго думая, он и вовсе снимает их, швырнув на стол, и вновь берётся за бумаги, но перед этим трёт и без того покрасневшие глаза.
Я неловко кашляю, привлекая к себе внимание. Мужчина поднимает на меня усталые голубые глаза, несколько раз моргает, дёргает головой и надевает очки.
– Простите, – произношу я, – я ищу господина Высшего.
– Конечно-конечно! – кивает он. – Подожди здесь. Думаю, он скоро будет.
Мужчина тут же начинает собирать бумаги, запихивая их в толстую папку, при этом каждую мимолётом перечитывает. Я сажусь на диван и вглядываюсь в незнакомца. Его я точно где-то видела, только в более опрятном и отдохнувшем виде.
Сейчас же он выглядит неважно. Чёрные волосы взъерошены, словно его ударили током раз десять. Глаза опухшие, белки красные, несколько сосудов точно лопнули. Уголки губ задумчиво опущены, ноздри напряжённо двигаются.
– Вы огненный? – наобум спрашиваю я.
Мужчина вновь поднимает на меня глаза и печально улыбается.
– Верно. Как ты поняла?
– Действовала наугад.
– Тогда ты водная, – угадывает он. – Рыбы? У вас с интуицией уж точно нет проблем. Ты Эшли Вентерли, так? – он оглядывает меня. – Ученица господина Высшего? Как видишь, и моя интуиция хороша.
– Скорей, сопоставление фактов, – поправляю я, усмехнувшись. – Водная, Рыбы, да ещё и зачем-то пришла к господину. Тут и ребёнок догадается.
– Верно, – мужчина смущённо опускает глаза, не переставая улыбаться.
Я в очередной раз внимательно оглядываю его с головы до ног, пытаясь вспомнить, где же мы с ним встречались.
– А вы какой Знак?
– А ты как думаешь? Интересно, что подскажет твоя интуиция.
– Она не всегда мне помогает. Я доверяю опыту, разуму и чувствам одновременно.
– И что же они говорят сейчас?
– Точно не Стрелец.
Мужчина вновь улыбается, и я понимаю, как давно он этого не делал.
– Дело в очках, да? – задорно интересуется он, постучав по оправе. – Но вся шутка в том, что я Стрелец с плохим зрением.
– Разве это возможно?
– Сидеры не огорожены от болезней, Эшли. У нас выше иммунитет, но лишь физически мы превосходим обычных людей. Никак не психологически. В этом мы значительно отстаём. Сидеры подвержены стрессу и психическим расстройствам намного больше, чем обычные люди. Из-за этого даже у нас могут появиться проблемы со здоровьем. Например, то же зрение.
– И что же вас тревожило в своё время? Или тревожит до сих пор?
Я знаю, что он не обязан мне отвечать, а мне и вовсе не следует лезть в его личные дела. Однако мужчина спокойно отвечает:
– Не могу понять, чего от меня ждёт близкий человек. Но близок он только на первый взгляд, а на самом деле мы далеки, как никто другой. Недавно он принял меня, но я не знаю, нужно мне это или нет. И скрывается ли за его принятием очередная ложь.
Он замолкает, поняв, что наговорил лишнего. Когда мужчина собирает последние бумаги и собирается уходить, я говорю:
– Вы так и не назвали своё имя.
– Прошу прощения. Николас Бёрк, можно просто Ник. И давай перейдём на «ты».
Николас Бёрк – директор Огненной академии. Вот почему он кажется мне знакомым, всё-таки его фотографию я видела в начале осени. Именно о нём так хорошо отзывался Эндрю, назвав лучшим человеком среди всех, кого он только знает. И что теперь? Сейчас Николас Бёрк прямо в кабинете Высшего, как самый верный его подчинённый. Эндрю говорил, что он мёртв, но он стоит передо мной, прижимая к себе папку и дружелюбно улыбаясь. Он помогал Эндрю, но сейчас переметнулся к его злейшему врагу. И я не уверена, что он действительно помогал, а не притворствовал.
– Кое-кто хорошо отзывался о тебе, – говорю я, перейдя на простое обращение, как он и просил. Но другом я его точно считать не стану.
– А что ты сама думаешь о нём? – Ник без труда понимает, кого я имею в виду.
Я мешкаю. Раз Николас Бёрк в кабинете самого Высшего, то он точно занимает не последнее место в служении ему. А значит, с ним нужно быть осторожной. Так же лгать и притворяться. И говорить ложь, приносящую жжение.
– Он не заслуживает места в этом мире. Он лжец и трус, раз скрывал свою чудовищную сущность столько лет. Без него точно будет лучше, ведь всё, чего он достоин, так это смерть. Не быстрая, а довольно-таки мучительная. Чтобы прочувствовал всю боль, которую он когда-либо причинил. Он не заслуживает ничьей любви.
На самом деле ещё как заслуживает. Заслуживает, как никто другой. А вот я действительно её недостойна, раз говорю такое.
Бёрк отшатывается, будто принял слова в свой адрес.
– Господин Высший действительно хорошо поработал над тобой, – тихо произносит он, улыбаясь. Эта улыбка мне совершенно не нравится, я не могу понять какая она: натянутая и нервная или же это нечто другое. – В общем, дождись его здесь. А мне уже пора. Ещё увидимся, Эшли. Очень на это надеюсь.
Я не отвечаю. Бёрк не особо вызывает доверия, хотя первоначально мне казалось иначе. Но первое впечатление всегда обманчиво, на то оно и первое. Он уходит, а мне остаётся только гадать, на какой он стороне на самом деле.
Высший приходит быстрей, чем я думала. Он молча велит мне следовать за ним. Даже не представляю, что он мне подготовил. Или будет снова сражаться со мной, пока я окончательно не выдохнусь, или очередная полоса препятствий, которую я буду проходить, пока не выполню без единой ошибки. Ну, или просто не упаду замертво.
Однако всё начинается с теории.
– Сидеры постоянно совершенствуются. Их силы растут: и стихии, и индивидуальные, – говорит Высший. – Овны отличаются своей суперсилой. Но они без труда могут забрать силу противника. Сделать его мышцы податливыми и слабыми. Тельцы в этом похожи, только они замедляют соперника, что даёт им огромное преимущество. Близнецы способны на теневое клонирование, то есть у каждого двойника свои мысли, цели и действия. Ими не руководит настоящий, они сами знают, что делать. Раки создают силовые поля, а также делают другие предметы невидимыми. У Львов повышаются инстинкты, они могут учуять врага за километр. Голос Дев обладает ультразвуком, оглушающий соперников. Кроме того, Девы могут менять свои голоса, подражая их обладателем, – от этой фразы у меня внутри всё леденеет, ибо Высший сказал её голосом Эндрю. Немного искажённым из-за маски, но узнать легко. – Весы притупляют разум противника и запутывают его, вводя в замешательство. Скорпионы без труда могут творить иллюзии в голове человека, хотя чужие мысли не доступны этому Знаку. Стрельцы, – Высший берёт длинный меч, висящий не стене, рассекает им воздух, после чего в его второй руке появляется идентичная копия меча, – создают любое оружие, которое им только приходилось держать, – он бросает второй меч в стену, но тот рассыпается на искры, так и не долетев. – Также с помощью энергии они способны создавать не только лук, но и любое другое оружие. Козероги перенимают способности животных, даже не превращаясь в них. Молнии Водолеев – это не просто разряды, от удара которых можно увернуться, уйдя в сторону. Нет, разрядами можно управлять, как только душа пожелает. Вертеть ими, пока они не достигнут цели. Про Рыб тебе известно. Океан и видит, и слышит, и знает. Наверное, он единственный, кто никогда никого не предавал.
– Что насчёт Змееносцев? – спрашиваю я.
– Змееносец не твоя проблема.
– Но, если он нападёт, я должна знать о его способностях.
– Нет. Змееносец не приблизится к тебе ни на шаг. Я об этом позабочусь.
Теория заканчивается, и наступает время практики. Все слова, сказанные об усилении индивидуальных способностях, полностью подтвердились. Высший не брезгует применять все разом, когда со мной лишь океан. Он действительно замедляет меня, всегда оказывается быстрей. А руки становятся как резина, мягкими и слабыми. Когда я нападаю, в голове что-то щёлкает, и я забываю, что хотела сделать. От молний увернуться почти невозможно, поэтому мне приходится бегать к стенам, где они изредка не успевают повернуть и впечатываются в стенки, но не в меня.
К концу занятия я выжата полностью, но умудряюсь стоять на ногах лишь из своей гордости. Высший говорит, что вечерняя тренировка будет в точности такой же, только ещё более ужесточённой. Куда уж больше?
Обедаю я кое-как, ибо просто не могу удержать вилку в руках, особенно находясь в таком вымотанном состоянии. Отставив полтарелки нетронутой, я валюсь на кровать, раскинув руки, и закрываю глаза буквально на пять минут.
В итоге, я проспала всё своё свободное время и до вечерней тренировки остаётся полчаса. От ноющей боли в мышцах я едва поднимаюсь и иду в ванную, где меня тут же выворачивает. Как жаль, что плохое самочувствие не является серьёзным оправданием для Высшего. Если меня вырвет во время тренировки, тот лишь подождёт, пока это прекратится, и продолжит, как ни в чём не бывало.
Подходя к его кабинету и едва сдерживая рвотные позывы, я слышу чьи-то голоса. Никакого дружелюбного настроя в их интонациях не прослеживается. Это больше похоже на ожесточённый спор, чем на беседу с правителем Зодиака. Его голос я узнаю сразу. Но вместе с ним находятся ещё двое, мужчина и женщина.
Прислушиваясь к их крикам, я к своему ужасу узнаю и их.
Мистер и миссис Колланс. Родители Кая.
========== Глава двадцать четвёртая. Эндрю ==========
Он идёт медленно, едва волоча ноги. В его руках ни намёка на оружие, даже признаков стихии нет. Дышит он через рот, глаза круглые, как монеты. Губы дрожат, пытаясь произнести хоть слово. Кай вытягивает руки перед собой, словно хочет сам их увидеть и убедиться, что они абсолютно пусты.
Его взгляд поднимается на меня, и кажется он абсолютно стеклянным и пустым. Но лишь на секунду: в следующую заметны паника и боль. Но пустота вновь настигает их.
– Кай. – Я стараюсь совладать с голосом и делаю шаг навстречу к нему. – Что случилось?
Я не спрашиваю, как он здесь оказался, да и что забыл в стране Огня, потому что знаю – он не ответит либо впадёт в панику, которая подкрадывается и ко мне. Я так же, как и он, выставляю руки перед собой, но скорее для того, чтобы как-то его успокоить.
– Он здесь, – шепчет Кай. – Я не хочу этого, он заставляет меня! Помоги мне! Прошу, Эндрю, избавь меня от него!
Я вздрагиваю, но не отшатываюсь. Дышать становится невыносимо, во рту стоит горький привкус ржавчины, который не покидает меня с самого того момента, как когти Высшего вонзились в мою плоть. Я стою, тупо глядя на Кая, схватившегося за голову. Я молчу, не зная, что сказать.
Всё будет хорошо? Ложь, которая останется таковой до конца моих дней. Не будет всё хорошо: ни сейчас, ни в другое время. Кай поймёт, и от этого ему станет только хуже.
Его здесь нет? Как никто другой, я знаю, что это не так. Сейчас он в голове у Кая, рвёт его мозг на куски, кромсая мысли на части.
Тогда получается, что Высший поблизости. Может, даже за моей спиной.
Я сглатываю слюну, которая на вкус оказывается, как кровь. И опускаюсь рядом с Каем, сидящем на корточках, схватившись за голову.
Плевать, если Высший рядом. Плевать, если сейчас он заносит руку для удара. Я должен помочь Скорпиону, несмотря ни на что.
– Кай, – я кладу руку ему на плечо. – Я знаю, каково это. И знаю, что с этим сложно бороться. Но не поддавайся страху! Ты сильней его, намного сильней!
– Прости, – сдавленно стонет тот, отпустив голову. – Я не хочу… пожалуйста!
Светло-карие глаза окончательно опустели. Вместо них холодный хрусталь, в бликах которого чувствуется злость. Я невольно отшатываюсь, при этом встав. Губы Кая трогает лёгкая улыбка. Точно такая же, как и в тот день, когда между нами завязался первый спор, когда я едва помог Эшли выбраться из его хватки.
Я не особо переношу Кая на дух. На Битве мы цапались при любом удобном случае, и я уж молчу о том, как он бесил меня, когда лип к Эшли! Но Скорпион не мой враг, и сейчас он нуждается именно в моей помощи.
Больше он не трясётся в судорогах и не кричит так, точно его режут прямо на месте. Хотя, вспоминая ту боль в голове, как будто мысли и воспоминания вырезаются скальпом, вонзающимся в самую глубь, я более чем понимаю этот крик. Я быстро осматриваюсь, пытаясь найти знакомую тёмную фигуру или хотя бы почувствовать его присутствие. Но здесь только я и Кай.
– Итак, Арко, – произносит он. – Тебе сказочно повезло, что убивать тебя нельзя.
Я не оставляю попытки достучаться до него.
– Кай, давай поговорим, – спокойно говорю я, держа руки на уровне груди. – Я не хочу драться с тобой и уж тем более вредить тебе.
– Ты же вроде как не умеешь лгать, – глумливо улыбается тот. – Впрочем, неважно. Не хочешь, не дерись. Так даже будет проще.
Кай выпускает прямо в меня ледяные диски. Он упоминал, что убивать меня нельзя, однако диски острей любой бритвы. Я пригибаюсь, и один из них проносится в сантиметре от меня. В руках тут же появляется лук, и я стреляю, целясь Скорпиону в ноги. Но стрелу отбивает ледяная стена, которую противник быстро выстраивает.
Святой Юпитер! И почему я всегда попадаю в такие ситуации?
Единственное, что я более-менее понял, так это то, что Высший в голове Кая, а значит единственный способ ему помочь – это вырубить его. И то нет стопроцентной вероятности, что это поможет. Тем не менее ко мне приходит только такая идея.
Не знаю почему, но действую я гораздо мягче, стараясь навредить по минимуму. Кай моего дружелюбия не разделяет, и несколько его атак оставляют внушительные вмятины в стенах домов. Он смеётся, глядя на то, как я лишь уворачиваюсь и защищаюсь, изредка нападая сам. Мышцы резко сводит болью: напоминание о незаживших ранах. Пусть так, всегда можно потерпеть. Но Кая, пытающегося вывести меня из строя, терпеть больше я не намерен.
Я натягиваю тетиву, но на этот раз целюсь не в ноги, а в сторону, и выпускаю стрелу, направляя её мыслей.
– Зрение подводит? – усмехается Кай, заметив, как стрела проносится мимо него.
– В темноте мало что разглядишь.
Стрела вонзается прямо под ноги Кая. Тот лишь успевает опустить взгляд и метнуть в меня десяток ледяных шипов, и стрела с гулким звуком взрывается, а Скорпион отлетает назад. Всё это сопровождается дымом и снопом искр.
Кая мне вырубить не удалось, но я точно отвлёк его и ввёл в замешательство. Тот поднимается спустя тридцать секунд, когда мой кулак влетает в его скулу. Кай реагирует, ударив меня в пах, но я, не обращая внимания на боль, к которой, кажется, начинаю привыкать, прижимаю его к стене, хорошенько ударив затылком. Коленом ударяю вниз живота, за что мне прилетает в ухо.
– Ты всё равно покойник, Арко! – выдыхает Кай, пытаясь ещё раз мне врезать.
На всякий случай я выставляю перед ним режущий язык пламени, прямо напротив глаза так, что оранжевый свет огня виден в зрачке Скорпиона.
– Как ты попал сюда? – спрашиваю я, держа огонь на нужном расстоянии. Пламя в пяти сантиметров от левого глаза Кая, которой нервно поглядывает на кончик танцующего язычка.
– Что ты сделал с Эшли? – вопросом на вопрос отвечает он.
– Что? – пламя подрагивает от моей внезапной растерянности, но я быстро налаживаю его состояние. – Ничего! И ты просил у меня помощи, если не забыл, членистоногий паршивец!
– Только владыка Высший может мне помочь!
Я уж и забыл, что его контролирует Высший, поэтому немного отодвигаю пламя.
– Точно. Только он. Поэтому извини, но сейчас будет больно.
Я резко бью прямо в висок. Глаза закатываются, а его голова безвольно опускается. Он мог бы запросто упасть, но я подхватываю его и чуть не падаю вместе с ним. Кай оказывается тяжёлым, хотя выглядит тощим. Я поудобней кладу одну его руку себе на плечо, чтобы та обвивала мою шею, и кое-как плетусь.
– Вот же кабан, – я поправляю скатившеюся руку, ругая на чём свет стоит Кая. – А ведь скорпионы небольшие такие, в ладошку умещаются. Куда уж там! Святой Юпитер, Колланс, серьёзно, что ты ешь? – я подтягиваю его скатившееся тело и продолжаю путь. – А с виду такой лёгкий! Знал бы, повернул бы назад сразу же, как только увидел бы тебя!
И так проходит вся дорога. Я бурчу всё, что только душе угодно, лишь бы развеселить себя и не упасть на ровном месте.
Я поворачиваю, надеясь, что голова не идёт кругом, и все места не перемешались у меня в мыслях. Тащить Кая становится тяжелей с каждым шагом. Старые увечья точно по команде решают напомнить о себе, особенно три полосы, которые до сих пор кажутся свежими. Я не выдерживаю и решаю взять передышку, уложив Кая на асфальт, а сам сажусь рядом, переводя дыхание. Пот каплями течёт по лицу, и я понимаю, что восстановился не до конца, хотя прошло достаточно времени. Раны, что нанёс мне Высший, заживают со скоростью черепахи, то есть как у обычных людей. Даже помощь Арьи помогла слабо, всё-таки она оставила боль по приказу. Плюс стычка с нимфами, короткое сражение с Сафиной и яд паука тоже дают о себе знать.
