Текст книги "Never Back Down 2 (СИ)"

Автор книги: Menestrelia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 53 страниц)

– Ура! – Поддержали остальные и подняли бокалы с шампанским.

Один из бокалов пихнули и мне.

– Я не пью! – Быстро сказала я.

– Марс! Ну такой повод, что ты! – Чуть нахмурился Сириус.

– Мне нельзя… – пыталась, было, отбиться я.

– Нельзя? Врачи запретили? Да ты не слушай их! Я вот осенью ногу сломал, когда с мотоцикла упал, так они мне тоже пить запретили.

– Они запретили тебе пить, потому что ты упал с мотоцикла, предварительно напившись, – заметил Ремус.

– Много понимают эти врачи! – Беспечно махнул рукой брат.

– Много. Они же врачи.

Пока ребята спорили, я выскользнула из-под руки брата. Хорошо, что все здесь собрались, можно рассказать всем и сразу, не заморачиваясь с письмами и визитами вежливости. Но сперва – рассказать Эду. Он должен узнать первым.

По дороге меня поймали Фрэнк и Алиса. Нагородив кучу тёплых слов, они поздравили меня с окончанием злоключений, а заодно похвастались помолвкой. Теперь настал мой черёд поздравлять и говорить милые слова. Только через три минуты мы с будущей четой Лонгботтомов разошлись. Я уже почти заметила Эда, когда столкнулась с Молли.

– Марисса! – обрадованно воскликнула она. – Милая, рада, что ты поправилась! Ты извини, что мы взяли с собой Билла. Гидеон и Фабиан не смогли остаться, а новая нянька ему категорически не нравится, пришлось идти на уступки…

– Не страшно, правда, – улыбнулась я. – А где он, кстати?

Раздалось внушительное «дзынь». Кажется, девятилетнее рыжее чудо прямо сейчас крушит очередную вазу. Охнув, Молли поспешила на поиски сына, крича: «Артур! Я же просила следить!». Я только головой покачала. А потом подумала, что нужно будет все вазы приклеивать к столам и полкам, чтобы ребёнок их не побил. Интересно, клей на вкус такой же мерзкий, как на запах?

Я, наконец, добралась до Эда. Он разговаривал с Арти. Улыбнувшись другу, я подхватила Эда и утащила его на кухню.

– Нужно поговорить, – на ходу сказала я.

Только закрыв дверь, я поняла, что я понятия не имею, как бы сообщить Эду новость помягче, чтобы не шокировать его. Я даже не подумала, как он отреагирует. А вдруг он будет в ужасе? Вдруг сбежит? Хотя куда, его же дом… Ну, тогда он может выгнать меня. Я же знаю, что мечтать это одно, а столкнуться лицом к лицу – совсем другое.

– Знаю, что говорить так плохо, но я чертовски рад, что твой муж погиб, – хохотнул Эд, когда я отошла от двери. – Теперь из статуса любовника я официально могу перейти в статус ухажёра или бойфренда.

– Эд, – пытаясь собраться с мыслями, начала я. – Мне нужно сказать тебе кое-что очень-очень важное.

– На самом деле, мне тоже, – признался он.

– О… Ну, давай, моё важное может подождать, – как можно более беспечно сказала я. Отлично, теперь можно будет сформулировать всё достойно.

– Марс, пока ты была в больнице… те два дня были ужасными. Мы все сидели как на иголках, ждали конца света. И тогда я подумал… Ну, раз уж к Клариссе вернулись силы, а Ищейка достиг своей цели, я решил, что мы с тобой единственные, кто знает, как с ними бороться.

– Немного поспешное решение, – пробормотала я. – У них могущества сейчас больше, чем когда бы то ни было, так что они могут поступить совершенно непредсказуемо.

– Да, но мы их знаем так, как не знают другие. Я решил, что вдвоём, да даже всей нашей компанией, что собралась сейчас в гостиной, мы не сможем дать им достойный отпор. К тому же, Волдеморт всё ещё на свободе, так что…

Эд замялся, голос его постепенно стих. Чувствуя неладное, я нахмурилась.

– Эд? Что ты наделал?

– Мы с Арти согласились на работу в аврорате, – признался он.

– Ох, Лафнегл! Ты же знаешь, что там творится!

– Знаю! А ещё знаю, что мир в опасности, что Мародёры не сделали лучше, когда ушли из аврората, что мой начальник – Грюм, и только его приказы я в праве исполнять. А главное – Орден Феникса и наша компания не сумеет справится с нависшей угрозой, если у него не будет достаточно бойцов.

– Эд, это опасно. Чертовски опасно. Ты можешь пострадать или погибнуть. И меня не будет рядом, чтобы тебя защитить.

– Я не маленький, сам могу справиться. А если и погибну, то во имя благой цели.

– А смысл?! – Вскрикнула я. – Я уже когда-то тебе сказала, что спасать мир такой ценой нельзя! И пусть нам на головы свалится небо, пусть придёт Армагеддон! Я лучше встречу его с тобой плечом к плечу, чем буду жить в мире, зная, что цена ему – твоя жизнь!

– Это эгоизм!

– Да! Это эгоизм! Разумный эгоизм! Который не даёт тебе и мне умереть в битве, о которой никто не узнает! И о наших смертях никто не узнает! Слишком большая цена за грошовую победу в крохотном сражении! Да даже если тебя сам Волдеморт убьёт, тебя забудут со временем! А мне с этой болью жить?

– Зато ты будешь в безопасности. И уж точно не будешь одна. Смотри, сколько у тебя друзей! Все они собрались здесь ради тебя. Они о тебе позаботятся.

– Это не то. Совсем-совсем не то. Сейчас ты мне нужен больше всего на свете. А после будешь ещё нужнее, ведь без тебя мы пропадём, одна я не справлюсь и…

– «Мы»? О чём ты?

– Я беременна, – выпалила я.

Эд замер, изумлённо глядя на меня. Добрую минуту он молчал, только открывая и закрывая рот. Он не двигался, не произносил ни слова, даже не выдавал ни одного звука.

– Эд, скажи что-нибудь, – попросила я, обеспокоенная его состоянием.

– Ага… – Глубокомысленно выдал он. Подумав, он добавил: – Ага… От кого?

– От тебя, конечно, дурень, – возмущённо всплеснула я руками. – Я же больше ни с кем.

– Ага… Ого… А это точно?

Я вынула из кармана конверт, который мне дала Бетти, и протянула его Эду.

– Это результат. Я его не распечатывала, знаю всё наверняка.

Эд повертел в руках конверт.

– Ага… – Протянул он. Потом он поднял на меня полные постепенного осознания глаза. – Марс… Ты беременна…

– Да неужели! – Саркастично вскричала я.

– Да! Марс! Марисса! У меня… я… я буду папой?

– А у тебя выхода нет, – хохотнула я. – Придётся. Иначе мы с Сириусом тебя выследим, притащим домой и прикуём наручниками к батарее.

Эд расхохотался, подхватил меня на руки и принялся кружить по кухне, продолжая смеяться. На его лице был написан такой восторг, которого я не чаяла увидеть. Он был счастлив, подлинно счастлив. Чувствуя облегчение, я рассмеялась. Не выпуская меня из рук, Эд осыпал меня поцелуями. Затем он пинком распахнул дверь в гостинную, ввалился туда, всё ещё держа меня на руках, и прокричал:

– Внимание всем! Всем внимание! Марисса беременна! Я стану отцом!

В комнате разлилось гробовое молчание. Все ошарашенно смотрели на меня и на Эда. Тот, наконец, догадался поставить меня на пол. Стоящая ближе всех ко мне Молли спросила:

– Марисса, это правда?

Я кивнула. Откуда-то со стороны окна донёсся полный ликования и восторга вопль:

– Я СТАНУ ДЯДЕЙ!

Этот крик словно разорвал оцепенение, накрывшее всех. Лавина поздравлений посыпалась на меня. Все подходили, обнимали меня, поздравляли, Эду трясли руку, хлопали по спине. Меня переполняло ликование. На волне всеобщей радости я даже прослезилась, тронутая их восторгом. У Лили тоже глаза были на мокром месте. Несколько секунд мы просто стояли, обнимаясь и плача от радости. Молли, хитро подмигивая, шепнула, чтобы я всегда обращалась за помощью или консультацией. Сириус подхватил меня так же, как и Эд пару минут назад, и начал кружить меня по гостиной, приговаривая: «Стану дядей! Стану дядей!». Кажется, он был даже больше счастлив, чем я.

Когда брат меня, наконец, отпустил, я поняла, что нигде не вижу Рема. И среди тех, кто подходил ко мне, его тоже не было. Пока остальные восторженно что-то говорили, я выскользнула из гостинной во двор, надеясь найти друга там. Да и свежий воздух мне не повредил бы.

Вырвавшись на улицу, я увидела Рема, шагавшего к калитке.

– Вот так, не попрощавшись? – Окликнула я его.

Ремус остановился и обернулся. Он силился выдавить улыбку, но выходило из рук вон плохо.

– Ах да… я же… даже не поздравил тебя… – Искры притворного энтузиазма в его голосе затухали, не успевая толком вспыхнуть. – Поздравляю! Это просто чудесно! Великолепно! И немного странно. Андромеда сказала же…

– Долгая история, – я дёрнула плечом. – Могу сказать, что тут замешаны Ищейка, Бетти и мой Талисман.

– Когда я просил тебя исцелиться, ты сказала, что не собираешься тратить силу на… это, – нахмурился Ремус.

– Это вышло случайно, поверь. Я сама узнала только сегодня. Я и не собиралась, но… так уж вышло.

– Да. Так уж вышло…

Мы помолчали. Ремус стоял, понурив голову. Напряжение между нами натянулось подобно звенящей струне, невысказанные вопросы, сдерживаемые эмоции витали в воздухе, оседая на кончике языка горечью.

– Ты расстроен? – Подала я, наконец, голос.

– Расстроен? Да нет. У меня просто ощущение, что меня по лицу хлопнули железной дверью прежде, чем запереть её на все замки, – выдавил грустную улыбку Ремус.

– Рем…

– Наверное, я мог бы и побороться за своё счастье, – говорил он своим ботинкам. – Стоило бы. Но я не был уверен. Думал, что тебе от этого только хуже будет. Но после того поцелуя, после цветка я… Я уже решил, что у меня всё же есть шанс. Наверняка у меня даже получилось бы: нас многое связывает, да и расстались мы по совершенно дурацкой причине. А теперь у меня чувство, что я превращаюсь в Джастина.

– Рем, я… – У меня не было слов. Я даже не знала, что сказать ему, чтобы утешить. – У тебя же есть Рейчел…

– Рейчел, – криво усмехнулся он. – Да, Рейчел. Но как я могу быть теперь с ней, зная, что у меня всё же был шанс?! И что я, как последний придурок, его упустил?

– Какой ещё шанс? – Пробормотала я, растерянно моргая.

– Осенью! Та осень, когда Эд тебя оттолкнул! Я был с тобой, я был рядом, но я даже мысли не допускал! Мне тогда казалось, что нас связывает только дружба, а теперь я в этом уже не уверен!

– И что ты от меня теперь-то хочешь? – Обозлилась я. В душе развернулась какая-то странная обида. – Чтобы я убежала с тобой? Чтобы я бросила Эда?

– Нет! Ты этого и так не сделала бы, а теперь у тебя есть ещё и веская причина остаться с ним! Единственное, на что я могу надеяться, это то, что мы в очередной раз сделаем вид, что ничего не было. И в очередной раз мы просто останемся друзьями! И теперь я уйду к Рейчел, пытаясь забыть, что произошло. И останусь с ней, делая вид, что ничего нет. И даже постараюсь вспомнить, что я испытываю к этой девушке какие-то чувства, которые не дают мне вспомнить о… Не важно, о чём! И ведь вспомню! И буду с ней. И только по ночам, засыпая, я буду вспоминать, что всё могло бы быть иначе. И когда я обо всём благополучно забуду, когда похороню это всё за ворохом новых воспоминаний, я смогу, наконец, прийти к вам на чашку чая и поговорить о всякой ерунде. А до тех пор – прощай.

Не дав мне сказать ни слова, он аппарировал.

Я осталась стоять в саду, глядя на то место, где миг назад стоял Ремус. На глаза навернулись слёзы. Я не сдержала всхлипа. Почему мне так обидно и неприятно? Почему? Почему каждое его слово словно кололо меня раскалённой иглой в сердце? Почему? Почему так тошно от того, что он нагородил всяких глупостей? Почему? Я с Эдом, я жду ребёнка… всё ведь должно быть хорошо, так почему всё нужно портить? Почему нужно вносить диссонанс? Почему я не могу притвориться, что мне всё равно? Почему мне не всё равно?

В совершенном раздрае, я обошла дом, тихонько скользнула через задний вход, стараясь никому не попасться, я поднялась наверх, зашла в спальню Лины и упала на кровать, бездумно глядя в потолок.

«Почему мир никогда не бывает простым? – Задавалась я вопросом. – Почему всегда нужно выбирать? Почему в бочке мёда всегда есть ложка дёгтя? Почему нужно превращать жизнь в драматический фарс?»

Я повернула голову. На глаза попалась пустая кровать. Поспешно отведя взгляд, чтобы не дать новым дурным мыслям зародиться, я уставилась на тумбочку. На ней лежало кольцо. Маленькое золотое колечко с изумрудом. Я встала и схватила кольцо, рассматривая его и не веря своим глазам. Это было моё обручальное кольцо. То, которое я сняла и швырнула в вазу в Блэк-Лэйке перед пожаром, уничтожившим поместье.

Рядом лежала записка. Крохотный клочок бумаги с одним словом, написанным аккуратным элегантным почерком.

«Поздравляю. —К.»

Комментарий к Часть 60. (Can’t Pretend)

Когда Муза хочет в драму, а Йозефъ пытается в юмор

В названии – песня Tom Odell – Can’t Pretend

========== Часть 63. (Смерть и жизнь) ==========

Главы 61-62 были уничтожены во время пожара 31 октября 1981 года в доме номер 3, Зелёной улицы в городе Оттери-Сент-Кэчпоул

Закатные лучи солнца окрасили дом на Лоуэлл-марш в ржаво-оранжевый цвет. Прохладный ветер с Темзы ласково шептался с листьями липовых аллей, робко рдеющими в лучах. Окна превратились в квадраты сверкающего расплавленного золота, игриво сияя над головами редких прохожих. Если подойти чуть ближе к дому, то можно увидеть, как в окнах темнеют сумерки жилых комнат. Вскоре эти комнаты озарит яркий свет искусственных ламп, но пока обитатели не торопились зажигать свои электрические огни. А когда они зажгутся, проливая медово-золотистый свет на погружённые в сумрак улицы, сторонний наблюдатель увидит на самом последнем этаже несколько высоких тёмных окон, выходящих на небольшую террасу. Таящаяся в этих окнах тьма покажется ему нежилой, постоянной хозяйкой пустой квартиры. В каком-то смысле, наблюдатель будет прав, ведь последний жилец квартиры умер месяц назад. Однако ему невдомек, что укрытая пылью и сумраком квартира обитаема. Он не услышит тихого хрипа и надрывного кашля, доносящегося из спальни.

Тихо зашуршала занавеска в гостиной. Раздались приглушённые шаги и скрип двери. Покачивая в руках чёрную лакированную трость, в спальню шагнул мужчина. Он подошёл вплотную к кровати. По подушкам разметались золотистые локоны, бледное лицо едва-едва выглядывало из-под одеяла. Веки девушки дрогнули и приподнялись. Слабо дёрнулся уголок губ.

– Рада, что ты решил объявиться.

– Как долго меня не было?

– Почти месяц.

– Вот как? Забавно… – Рассеянно произнёс он, беря с каминной полки шахматную фигуру.

– Что с тобой случилось? После того, как ты открыл Ловушку, ты…

– Я вобрал в себя все души, все сущности и их силу. Как и было задумано.

– Ты не стал Богом, не так ли? Я бы это ощутила.

– Богом? – Усмехнулся он. – Нет. Всё гораздо забавнее получилось.

– Неужели? И как же?

– Я умер. Моя плоть растворилась, душа насытилась, а сила возросла в тысячу крат. Я смотрел в глаза Серой Леди, стоял напротив неё…

– Ты… мёртв? Но как же тогда?..

– Она меня не забрала. Сложно сказать… я умер до того, как Смерть ко мне потянулась. Я исчез из времени и в то же время я растворился в нём. Я сотни раз рождался и сотни раз умирал. Я, избегавший Смерти, бежавший от неё половину своей жизни, ощутил её на собственной шкуре. И я сумел познать её в полной мере настолько, что понял, как это – умирать. А поняв, сумел с нею смириться, поглотить её, пока она поглощала меня. От начала и до конца времён мы пожирали друг друга до тех пор пока… пока мы не слились в одно. Я стал Смертью. Я стал сильнее, гораздо сильнее, чем надеялся. Я имею власть над всем сущим, над временем, над Богом… Всё в моей власти, но всё властно надо мной.

– В смысле?

– Всё, что умирает, рано или поздно возрождается. Мир живёт, сопротивляется. Убей одно – на его месте родятся трое, и в этом состоит бесконечность. Я обрёл силу, обрёл власть, могу дать смысл людям, заключать с ними сделки, но… я вынужден забирать жизни, когда приходит срок, даже если срок можно передвинуть. Я забираю жизни, чтобы не нарушать баланс.

– А убийство до срока? Кирпич на голову, к примеру?

– Кирпич сам случайно не упадёт – я должен столкнуть его. Так предначертано судьбой, нить тянется своим чередом.

– Нить можно перерезать. Жизнь можно оборвать. А судьбу – переписать.

– Можно, но…

– Но?

– Пока что я не в силах делать это. Мне понадобится тысяча тысяч лет, чтобы достичь мастерства управления судьбой.

– Ты сказал, что боролся со Смертью от начала до конца времён. В нашем мире прошёл лишь месяц. В чём проблема? Ты сам говорил, что ты вне времени.

– Мне может не хватить сил.

– Тебе-то? – Она хотела рассмеяться, но содрогнулась в надрывном кашле. – Зная тебя, уверена, ты найдёшь способ, чтобы и этого достичь.

– Твоя правда, – улыбнулся он. – А ты, как я вижу, не в лучшей форме?

– Ох, ну неужели ты заметил? – Кларисса прикрыла глаза и откинулась на подушку. – Кажется, смертное тело не выдержало такого наплыва энергии… Я пыталась избавиться от плоти, но она возвращается снова и снова…

– Ты привязана к этому миру, а значит, тебе придётся вновь и вновь возвращаться в телесную оболочку, – пояснил Кьялар. – За магию нужно платить. Ты платишь лихорадкой и болью.

– Замечательно. И как долго мне расплачиваться?

– Скоро твоё тело привыкнет. Быть вместилищем громадной силы – непросто. Тем более, если сила украдена у богини.

– Что тогда произошло? Когда ты… когда она ушла из моей головы?

– Я привязал её к Ловушке. Снова. С помощью пера Маат я вернул её в собственное измерение, после чего уничтожил единственный проводник, ведущий из её мира в наш.

– Ты предал свою госпожу, – слабо усмехнулась Кларисса. – Похвально.

– Я рассудил, что мне выгоднее спасти тебя и отдать её божественные силы. С тобой легко договориться, в отличие от неё.

– Значит… я тебе… нужна… – Тихо прошептала Кларисса. Лихорадочный сон мягко забрал её в свои объятья.

Кьялар усмехнулся, обернулся к зеркалу и произнёс:

– Полагаю, у тебя тоже есть вопросы, на которые ты желаешь услышать ответы.

Я вздрогнула. До сих пор он даже не подавал вида, что видит меня. Я отшатнулась от зеркала. Гладь отражения чуть вздрогнула, пошла рябью, искажая изображение погружённой в сумрак спальни. Из зеркала в комнату шагнул Кьялар. Губы его складывались в обаятельную элегантную усмешку, в глубине бледно-зелёных глаз горел странный голубоватый огонёк. Лакированная трость стукнула об пол.

Словно заворожённая я смотрела на него. Так притягивает взгляд разворачивающаяся под ногами бездна. Я чувствовала себя кроликом, загипнотизированным удавом. Он стоял, спокойно ухмыляясь, и чего-то ждал.

– Ты… в газете писали, что ты умер… – пролепетала я, осознав, что что-то нужно сказать.

– Значит, в кои-то веки в газете написали правду, – пожал плечами Кьялар. – Я действительно умер, ты же слышала. В какой-то мере, можешь считать это моим тебе подарком.

– Подарком?

– Официально ты теперь вдова. Не благодари. О, и поздравляю ещё раз. Мальчик или девочка? Кстати… – Он выдержал театральную паузу. – С тебя ещё должок.

– О чём ты?

– Я спас тебе жизнь, – напомнил Ищейка. – В тот день, когда та дура тебя ударила неизвестным заклинанием. Благодаря мне ты жива и, чего уж там, жив этот ребёнок.

Я содрогнулась от ужаса и отвращения. Кьялар тихо засмеялся, прошёл к креслу и опустился в него, опираясь на трость.

– Если ты посмеешь… – прошипела я, машинально кладя руку на живот.

– Не беспокойся. От тебя я получил всё, что хотел, так что больше я тебя не потревожу, поверь. Пока что. Долг останется, и когда-нибудь ты мне его вернёшь. Или не ты. Или не мне. Или не в этом мире. В любом случае, это не важно. У меня теперь и без того забот полным полно. Статус Смерти накладывает некоторые обязательства.

– Ты сказал Клариссе, что умер до того, как тебя настигла Смерть. Но я же видела, как ты пронзил её кинжалом.

– Именно. А разве одно может помешать другому? – Хитро усмехался Кьялар. – Получив такую колоссальную силу, я сумел убить Серую Леди, однако никто не может просто взять и убить Смерть. Поэтому её полномочия перешли ко мне. Я сказал, что сражался с ней на протяжении веков, но сумел поглотить и принять её лишь там и тогда, когда всё началось. Для меня прошли тысячелетия, тогда как для тебя не минуло и мига.

– Ты знал, что так произойдёт?

– Разумеется, нет. Я шёл ва-банк совершенно вслепую. Даже если бы я и мог предвидеть такой невероятный расклад, назвал бы себя безумцем. Я знал, что сумею поглотить души Ловушки, а дальше…

– Значит, вот что это был за вихрь? Ты опустошил Ловушку?

– Именно. А после я запер в ней Исиду. Пожалуй, я не сумел бы этого сделать, если бы не два твоих дружка. Мне необходимо было, чтобы кто-то закрыл Ловушку прежде, чем я выпущу Исиду и запру её.

– Так это был ты? – Оторопела я. – Ты заставил Клариссу похитить Джастина? Ты знал, что Эд отправится в то измерение? Что они будут так рисковать жизнью?

– Я не знал, что это будет именно Эд, поверь. Ты злишься? Напрасно. Он же выжил и стал героем.

– А Джастин?! Что с ним?! – Вскричала я. – И Джереми! И Филлик и остальные! Что стало с ними?! Они остались заперты там! А потом…

Осознание ударило меня в голову подобно топору.

– Ты их поглотил… Они больше не сумеют вернуться… они мертвы… окончательно мертвы.

Кьялар только руками развёл.

– Что поделать? Магию нельзя взять из ниоткуда.

Я села на край кровати. В голове царила пустота. Наверное, я должна была бы чувствовать опустошённость, отчаяние или что-то вроде скорби, но… Ничего. Со смертью Джастина я давно смирилась, а остальных я не знала. Но как сказать Эду?..

– Зачем тебе трость? – Вырвалось у меня. Тема Ловушки себя исчерпала, а насчёт трости язык чесался спросить.

– Элегантная замена устаревшей косе. – Кьялар покрутил в руках трость. – Серая Леди предпочитала забирать души голыми руками, за что и поплатилась. Но у нас с ней разные представления о том, как должна выглядеть Смерть. Мне, к примеру, туманный облик с редкими проплешинами не кажется таким уж привлекательным. Что ж… – Он достал из кармана часы на цепочке. – Пора идти. Я и так потратил много сил и времени.

– Кьялар, постой, – окликнула я. Он замер. Впервые я обратилась к нему по имени. – Ещё один вопрос.

– Не стоит называть меня этим именем, – чуть усмехаясь, произнёс он. – Кьялар Тоневен мёртв уже несколько тысяч лет. Для меня, по крайней мере. Что за вопрос?

– Ты… ты можешь воскрешать мёртвых? – Тихо спросила я.

– Нет, – ответил он. Помолчав немного, он добавил: – Пока нет.

После чего он исчез.

Я сидела на кровати, думая, что хотя бы здесь можно уже поставить, наконец, точку. Однако за моей спиной раздался тихий стук двери об стену. Я обернулась. На пороге комнаты стоял Эд. Бледнее полотна он смотрел на меня испуганно-потерянным взглядом. Кажется, он давно стоял под дверью.

– Так ты всё слышал… – Тихо сказала я. – Что ж… тем лучше. Иди ко мне.

На негнущихся ногах Эд подошёл к кровати и сел рядом со мной. Я положила руку ему на плечо. У парня было такое лицо, словно он вот-вот разревётся.

– Я надеялся, что смогу его вернуть, – пробормотал он. – Отца. Не сейчас, когда-нибудь. Думал, что ещё можно как-то приоткрыть Ловушку, чтобы он спасся.

– Ты мог бы спасти его душу. Но тело-то давно развоплотилось, – сказала я, понимая, что нихрена не помогаю.

– Зато он мог бы встретиться с мамой и Линой, – прошептал Эд. По щекам его покатились слёзы.

Я обняла его, пытаясь хоть как-то утешить. Если не словами, то хоть так. Словами не поможешь. И мёртвых не вернёшь. Я понимала. Единственное, что я могла сделать, это быть рядом с ним. И просто нужно дать ему время.

***

Минула ещё одна неделя. День я провела в «Норе» у Уизли, помогая Молли по хозяйству. Дома дела были переделаны на месяц вперёд, так что я откровенно скучала и цеплялась за каждую соломинку себя занять. Днём мы нянькались с детьми, да занимались насущными домашними проблемами, а вечером, когда сходила жара, ковырялись в огороде и саду.

– Хоть работу ищи, ей-богу! – Восклицала я, наполняя лейку водой с помощью волшебной палочки.

– Ну, думаю, пару месяцев ты могла бы позволить себе работать, – пропыхтела Молли, разгибаясь и отбрасывая в сторону сорняк.

– Если бы, – фыркнула я. – В аврорат меня не хотят брать, уверена, что и с остальными департаментами будет туго – Визенгамот на всех наступит, да так, что я до конца своих дней буду только мыть аквариумы с морскими чертями. Да и в принципе не хочется с Министерством связываться. Но тогда получается, что больше некуда идти!

– Ну, как же! А Косая Аллея? – Спросила Молли, вновь по пояс исчезая в парнике с огурцами. – Могла бы попытать счастья в торговом поприще!

– С моим-то прошлым идти в торговки? – Засмеялась я, проходя вдоль грядок. Лейка парила рядом со мной и обильно поливала сухую землю. – Нет уж, спасибо! Мне бы что поинтереснее.

– Ну, наш магический мир небогат на профессии, – пожала плечами Молли, захлопывая крышку парника. – Либо Министерство, либо неинтересная работа.

– Ух! Меня это бесит! Ничего интересного! Хоть пожарный департамент открывай! – Я притопнула ногой.

– Полагаю, у нас он уже есть, – усмехнулась Молли. – А если пойти преподавать? С твоим прошлым преподавать Защиту от Тёмных Искусств – самое то.

– Я мастер, как бороться со внутренними демонами и как путешествовать во снах. Вряд ли это поможет детям.

Молли промолчала, пытаясь выдернуть из земли какой-то особенно упрямый корешок. Я взмахнула палочкой. Корешок с тоненьким «пиу» вылетел из земли и шлёпнулся за оградой.

– Придётся сидеть дома и иногда навещать друзей, – вздохнула я.

– Ну, твой брат только тем и занимается, – пожала плечами Молли. – Так почему нет?

– Сириус хотя бы занят делами Ордена. Мне доверяют только штабную работу. А много так от меня проку? Да никакого! Мы с Лили наварили зелий на несколько месяцев вперёд! А я хочу в поле!

– Дорогая, в поле тебя никто и никогда не пустит в твоём положении, – нахмурилась Молли, обвиняюще ткнув в мою сторону морковкой. – И я буду в первых рядах. Не смей гробить ребёнка.

– Да знаю я, знаю, – вздохнула я. – Но мне скучно, вот и всё. Надо бы Эда подбить ремонтом заняться хотя бы. Из комнаты Лины сделаем детскую.

– Ну вот, другой разговор! Тут я даже помогу, чем смогу, – удовлетворённо кивнула Молли.

– Вот ты где! – Посреди грядки с бобами появился Эд. – Я тебя обыскался!

– А ну быстро ушёл с бобов! – Закричала Молли, замахиваясь на Лафнегла тяпкой.

– Я же сказала, что буду у Молли. Ещё утром, – вздохнула я. – Нечего так паниковать.

– Я и не паникую, – буркнул Эд, отряхивая ботинки от земли. – Просто волнуюсь. Да и ты мне нужна. Срочно!

– Что случилось? – Взволнованно спросила я.

– Пока ничего, но кое-что случится, если мы не поторопимся! – Эд схватил меня за руку.

Прежде, чем я успела испугаться, он аппарировал, утаскивая меня за собой.

– Лафнегл! Что за шутки?! Быстро говори, что происходит! – Рявкнула я, когда вновь обрела способность говорить. – Кто-то в опасности? Что-то случилось с Мародёрами? С Лили? Говори же, ну!

– С ними всё в порядке, – засмеялся Эд. – Ничего не случилось, успокойся.

– Тогда зачем меня так выдёргивать?

– Чтобы не остыл пирог, не растаяли свечи и ты не пропустила закат.

Я только открыла рот, чтобы разразиться новой тирадой, когда, наконец, решила осмотреться. Мы оказались на знакомом мне каменистом пляже. Яркое золотисто-рыжее солнце висело над самой кромкой горизонта. Серо-золотое море задумчиво покачивало волнами, изливаясь на берег пушистой шипящей пеной. Лазурное небо расчерчивали белоснежные чайки, что-то покрикивающие друг другу сквозь потоки тёплого летнего воздуха. На берегу прямо на гальке был расстелен зелёный клетчатый плед, на котором были выставлены свечи, два бокала, тарелка с пирогом и тарелка с сэндвичами.

– Лафнегл, я тебя убью когда-нибудь, – рассмеялась я от облегчения. – Ну что ты за человек? Напугал до полусмерти!

– Извини, не хотел сюрприз портить, – виновато улыбнулся он.

– А второй бокал зачем? Мне же нельзя ничего такого.

– Будешь пить сок и притворяться, что это вино, – предложил парень. Я рассмеялась.

Проводив чудный закат и умяв половину пирога, я умиротворённо растянулась на пледе, положив голову Эду на колени.

– Спасибо, что устроил всё это, – промурлыкала я.

Эд что-то неопределённо промычал, задумчиво теребя мои волосы. Потом, словно на что-то решившись, он встал и начал копаться в сумке. Я села и устремила взгляд на горизонт. Интересно, а знает ли закат о своей важности, приближая каждый новый день и завершая старый? Наверное, нет. Просто делает свою работу, то, ради чего он был создан. Везёт ему. Он хотя бы знает, зачем был создан. Наверное. Хотя вряд ли закаты задаются такими вопросами. Не то, что я. Я же даже не знаю, что мне делать со своей жизнью. Раньше это была борьба, сражение с Кьяларом, противостояние Клариссе, попытки найти спасение… а теперь? Кьялар добился своего, так что теперь он не опасен. А Кларисса… что ж, она вернётся, это вопрос времени, но пока это произойдёт…

– Марс, – позвал меня Эд. Я обернулась. Он стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу и подбирая слова. – Я… мне давно уже стоило сказать тебе это… Ну, уже месяц как хотя бы. Да вот что-то всё был занят, да и мы были взвинчены до предела…

– Эд, ближе к делу, – улыбнулась я. Его смущение умиляло до предела. Как будто нам снова по пятнадцать, ей-богу.

– Да, да, точно. Марисса. Мы с тобой многое прошли рука об руку. Немыслимое количество испытаний. Мы с тобой делили моменты радости, мы делили общую скорбь. Были моменты, когда я едва ли не терял тебя. Признаюсь, это были одни из худших моментов…

– Эд, ещё ближе к делу.

– Я люблю тебя, Марс. Правда, больше всего на свете люблю. И теперь, когда у тебя… у нас будет ребёнок… я хочу провести с тобой остаток жизни. Ну, не то, чтобы я не хотел этого, если бы не было ребёнка, но так уж вышло, что…

– Лафнегл! – Воскликнула я, переполняясь восторгом.

– Ты выйдешь за меня? – Выпалил, наконец, он, плюхаясь на одно колено и протягивая мне кольцо.

– Да! Разумеется! – Засмеялась я, бросаясь ему на шею.

Эд облегчённо рассмеялся и прижал меня к себе.

– Ты извини, что так клишировано. Просто подумал, что в ресторане банально, а дома – неинтересно…

– Просто заткнись, надень на палец кольцо и поцелуй меня.

========== Глава 64. (Боунсфайр стрит, 30) ==========

Дни тянулись подобно мёду, стекающему с ложки. Срок свадьбы пока определён не был, так что я даже не торопилась её планировать. На досуге намечалась свадьба Лонгботтомов, а посему пока наше внимание, по большей части, уделялось ей. Порой, листая каталоги платьев, Лили пыталась сунуть что-то мне под нос, но я только со смехом отбивалась. Хватит с меня платьев, ей-богу. А если и будет, то не белое и не подвенечное.

По вечерам гостиная дома на Зелёной улице наполнялась гостями. Мародёры, Марлин, Молли, Лили, Арти, освободившись от основных занятий и обязанностей, собирались в нашем доме. Мы рассаживались возле камина, потягивали чай и говорили ни о чём. Нам всем это было необходимо. Последние дни выдавались достаточно тревожными: Волдеморт трепал нервы как аврорату, так и Ордену Феникса. Каждая операция оборачивалась для нас провалом, словно Пожирателям было давным-давно известен каждый наш шаг. После нескольких не самых удачных вылазок и схваток с Пожирателями каждый из ребят нуждался в простом трёпе и спокойном вечере. И все искали их в нашем доме. Пару раз мы собирались в Годриковой Лощине у Поттеров, однако вскоре Молли попросту запретила мне аппарировать, мол, для ребёнка вредно.