Текст книги "Never Back Down 2 (СИ)"

Автор книги: Menestrelia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 53 страниц)

Эд присел рядом с ней на кровати, изрядно напуганный. Он осторожно коснулся её дрожащих рук, надеясь разбудить Мариссу. Та лишь сдавленно вскрикнула.

– Пожалуйста, не надо… – пробормотала она.

– Марс? Марс, проснись.

Эд аккуратно потрепал её по плечу, стараясь быть как можно более деликатным. Его действия возымели двойной эффект: с одной стороны, девушка проснулась. С другой, она со всей дури впечатала ему ладонью по носу. Охнув, парень схватился за пострадавшую часть лица, отшатнулся, понял, что за спиной не твёрдая стена, а полог, попытался за что-то удержаться и грохнулся на пол.

– Лафнегл? Ты что тут забыл? – услышал он шёпот Мариссы.

– Пришёл тебя навестить. О Мордред, ну и удар! – прогнусавил Эд, поднимаясь с пола.

– В два часа ночи?

– Ну, а что? Я Староста Школы! Вдруг ты тут порядок нарушаешь? – Эд поправил пижамную рубаху и уставился на девушку. Та сидела, прижимая к себе одеяло и недоверчиво сверля его взглядом. – А ты меня тут избиваешь. Фу.

– Я думала, что ты Берн…

– Кто?

– Никто, – быстро сказала девушка, отводя взгляд. Руки у неё по-прежнему сводило судорогой, Эд видел это. Он подошёл к ней и осторожно взял её пальцы в свои.

– Тебе снился кошмар? – Девушка покивала. – Расскажешь? – Отрицательно помотала головой. – Мне уйти? – Снова мотание головой.

Лицо девушки снова исказилось, словно от боли. Она прижалась, дрожа, к сидевшему на её кровати Эду, обвив его спину руками. Тот рассеянно гладил её по голове, наслаждаясь этой нежной близостью. Он осторожно поцеловал её в лоб, в нос, в щёки, осушая две скатившиеся слезинки, и, наконец, в губы.

Голова у него пошла кругом. Он осознал, как давно он не целовал её по-настоящему. Не дежурный поцелуй на Кингс-Кросс, который был у них последним, не просто «клевок» в щёчку, которым они обменялись прежде, чем она уехала к Альфарду, а настоящий чувственный поцелуй. Такой, от которого захватывает дух, который не хочется никогда прерывать. Когда Эд по-полной ощущал, насколько они близки и насколько хочется быть ещё ближе. Он почувствовал, как её холодные пальцы коснулись его шеи под рубашкой, как они потом путались в волосах на его затылке. Сам Эд не заметил, когда обвил её талию руками и прижал к себе ещё крепче, не желая никогда не отпускать её. Он чувствовал, как она распаляется, отвечая на поцелуй, как льнёт к нему всё ближе, как пальцы скользят под его рубашку, проводят по спине…

Пожалуй, это-то прикосновение и заставило его остановиться. Он знал, насколько сильно хочет её, но боялся. Прежде всего того, что она сама не хочет, что она откажет в последний момент, что она потом будет жалеть, если не откажет… Лафнегл знал, что от желаемого его отделяет лишь шаг, и то, что, сделав шаг, ему будет тяжело остановиться.

Не без сожаления, он слегка отстранился, прервав поцелуй. Открыв глаза он встретился с Мариссой взглядом. Лучащиеся счастьем и нежностью синие глаза, ради которых он готов был мир перевернуть, с лёгким изумлением взирали на него.

– Не возражаешь, если я вновь здесь переночую? – тихо проговорил он, беря её за руку. Марисса улыбнулась.

– Конечно, не возражаю.

Эд не без облегчения вздохнул, ещё разок поцеловал её в щёку, поднялся с кровати и прошёл к соседней койке. Согнав развалившегося на ней Инсендио, он расстелил кровать и забрался под одеяло. Всё это время Марисса с лёгкой улыбкой наблюдала за его манипуляциями. Только когда улёгся Эд, Марисса тоже, словно нехотя, легла на кровать, обратив к нему свой взор. Эд даже немного смутился.

– Марс, ты…

– Доброй ночи, Эд, – промурлыкала она, закрывая глаза. Губы её против воли расползались в блаженной улыбке.

Лафнегл усмехнулся, закрыл глаза и через пару минут погрузился в дремоту. Однако вскоре (как ему показалось), он вновь проснулся, будто бы от толчка. Изумлению его не было предела, когда он ощутил тёплое податливое тело, прижавшееся к нему. Распахнув глаза, он увидел копну взъерошенных чёрных волос. Горячее дыхание обжигало его шею. Усмехнувшись, Эд осторожно высвободил руку, обнял спящую мертвецким сном девушку и прижал к себе, не в силах поверить, что это всё взаправду. Та лишь что-то промурлыкала во сне. Эда затопила волна умиления и нежности. Он скосил взгляд к окну. Надо же, уже светает. А пришёл он к ней в два ночи… Как быстро время минуло.

Однако рука, что покоилась под его собственной головой, нещадно затекла, чем испортила всю романтику момента. Эд подавил сдавленный вопль, когда миллиард иголочек впились в его запястье, растекаясь дальше по руке. Стараясь не разбудить Мариссу, он попытался аккуратно вытащить из-под головы конечность. Ни одна из попыток не увенчалась успехом: рука так и осталась покоиться под головой, а девушка проснулась. Чуть дрогнув, большие синие глаза открылись. Эд почувствовал, как окунается в омут этих глаз, ещё затуманенных сном. Он прижал её к себе свободной рукой ещё крепче, стараясь удержать этого самого дорогого ему человека.

Следующей ночью всё повторилось: вновь он выскользнул из спальни, вновь она прокралась в его кровать, вновь они провели ночь вместе, прижавшись друг к другу до самого рассвета Эд дорого бы заплатил, чтобы оставаться вечно в её руках, чтобы она была с ним, чтобы вновь и вновь влюбляться в эти глаза.

Кошмары перестали мучить девушку, по крайней мере, когда она спала с Эдом. Лицо её приобретало то выражение блаженного спокойствия, которое Эд рассчитывал увидеть в первую ночь. Однако он не мог не ощущать лёгкого беспокойства, что девушка испытывала каждую ночь. На его вопросы она только качала головой и просила его подождать – сама всё расскажет.

Разговор состоялся в конце октября. Эд, как обычно, дождался, когда мальчишки уснут и прокрался в комнату Мариссы. Та сидела на кровати по-турецки, хмуро листая книжицу в чёрной обложке.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Эд, запирая дверь.

– Случилось. Уже давно, – всё так же хмуро ответила Марисса. – Сядь, надо поговорить.

Она рассказала ему о своей связи с Клариссой и плане проникнуть в её сознание. Идея Лафнеглу, ясное дело, не понравилось. Однако он понимал, что до сих пор они все делали ставку на дневник Горстейма, бесследно исчезнувший после катастрофы на Хогвартс-Экспрессе.

– Насколько я знаю Клариссу, это очень опасная затея? – произнёс он, когда Марисса закончила. Девушка кивнула.

– Но даже не пытайся меня отговорить, я всё равно…

– Я и не пытался бы, – криво усмехнулся Эд. – Знаю, что бесполезно. Ты мне только скажи, могу ли я тебе чем-то помочь?

– Пока нет, – помолчав, протянула она. – Связь возобновляется спонтанно, да и дело это только моё пока что… Только… будь рядом со мной.

– Как же иначе? – Эд взял её за руку.

Не поднимая глаз, Марисса вымученно улыбнулась.

– Спасибо, Эд.

Посчитав диалог исчерпанным, Эд слез с кровати Мариссы, расстелил соседнюю и лёг. Немного погодя, Марисса выключила свет и, к вящему удивлению Эда, нырнула к нему под одеяло. Лафнегл осторожно обнял лежащую спиной к нему девушку и приятнул к себе. Шквал эмоций обрушился на него. Как же она близко… Он понял, почему Марисса прежде приходила к нему посреди ночи или под утро: спросонок Лафнегл не мог ничего толком соображать, так что о всяческих поползновениях не могло быть и речи, а утром Эд поспешно уходил, чтобы никто не застал его, покидающего спальню девочек. Сейчас же, когда их ничто не разделяло, он едва помнил себя от возбуждения, тяжёлой и тугой спиралью разворачивающееся в груди.

– Как думаешь… – Внезапно в его помутнённое сознание тихо вплёлся её голос. – Что будет, если мы проиграем?

– О чём ты? – облизнув губы, спросил он, заставив себя мыслить ясно.

– Что если я не смогу переговорить с Наваждением? Или если очередная попытка сорвётся? Получается, Кьялар победит?

«Она будет хотеть своего мужа. А про тебя забудет, словно тебя никогда не было… Не тебя она поцелует у алтаря. И не с тобой она ляжет в постель. Не ты будешь её первым…»

– Не хочу об этом думать, – пробормотал он, прижимая её к себе сильнее.

«Не пущу. Костьми лягу, а к алтарю не пущу. Не отдам. И всё тут. И точка».

От столь собственнических мыслей Эду самому стало смешно. Того ещё зашипит: «Моя прелес-с-сть!». Пока он веселился, Марисса перевернулась лицом к нему. В глазах её была странная решимость.

– А ведь если Кьялар победит, – продолжила она, запуская пальцы в волосы Эда, – он получит всё, да? Силу, власть… меня? Так…

– Марс… – Голова у Эда пошла кругом, сосредоточиться на нужной мысли было крайне трудно. Как близко… Слишком близко.

Она подалась вперёд и поцеловала его. Эда бросило в жар. Он ответил на поцелуй, захлёбываясь эмоциями. Последний шаг, один только шаг. Руки скользнули на её талию, сквозь тонкую ночнушку пальцы ощущали тепло её тела. Сердце билось так громко, что Эд дивился, как Марисса этого не слышит.

– Если так, то я хочу, чтобы одна вещь ему уж точно не досталась, – прошептала Марисса, прервав поцелуй. Они по-прежнему были близко настолько, что их лбы соприкасались, меньше дюйма отделяли Эда от её губ.

– То есть, ты это из принципа? – чуть обиженно протянул Эд, сдерживаясь, чтобы не наброситься на неё тут же.

– Конечно, нет, – засмеялась она, заливаясь краской до корней волос. – Я люблю тебя, Эд. И хочу быть с тобой. Даже если не получится сбежать, хочу, чтобы ты был… ну… первым…

Окончательно смутившись, она замолчала, отведя взгляд. Эд рассмеялся.

– Ты бы знала, как я этого хочу… с лета уж точно…

Марисса улыбнулась и вновь потянулась к нему. Эд почувствовал, как её холодные пальцы скользнули под его рубашку…

[Эпизод был вырезан по просьбе человека, нашедшего дневник]

Утренние лучи ласково светили сквозь не задёрнутый синий полог. Как-то вчера они об этом не подумали. Эд, чуть поморщившись, открыл глаза. На его голой груди покоилась голова Мариссы. По телу растекалось блаженное тепло. Левая рука нежно обнимала спящую девушку. Пару минут Эд прислушивался к её дыханию, вспоминая все детали минувшей ночи. И с каждой новой деталью в его сознании словно взрывался целый фейерверк. Интересно, след от укуса на плече уже прошёл? Всё-таки, девушка сильно его хватанула зубами, когда он… ох…

Уняв поднявшуюся, было, дрожь, Эд осторожно потрепал Мариссу по плечу. В конце-концов, пора было тихонько выбираться из комнаты. Однако девушка никак не отреагировала на его прикосновение. Тогда Лафнегл осторожно выпутался из её объятий, нашарил отброшенную одежду, оделся. Зазвенел будильник. Странно. Обычно Марисса просыпалась задолго до будильника…

Объятый непонятной тревогой, Эд осторожно прокрался к кровати.

– Марс? Марс, проснись. Скоро завтрак, ты опоздаешь.

Марисса не отреагировала. Она болезненно жмурилась, лицо её то и дело как-то подёргивало. Верхняя губа, дрогнув, разъехалась в оскале.

– Марисса, проснись. Слышишь? Марс! – вскричал напуганный не на шутку Эд, забыв о всякой осторожности.

– Больше, больше кровушки, хе-хе… – пробормотала она, не открывая глаз.

***

– Ну-ну, дорогая. Это всего навсего паяльник, зачем так верещать? Потерпи, тебя ещё ждёт моя недавняя находка – циркулярка. Представляешь, какие будут фонтаны крови? Ой, ты что, сознание потеряла? Так неинтересно, просыпайся, клуша!

«Гадость какая», – промелькнула отчётливая мысль. Не теряя мгновения, я цепляюсь за эту мысль, как за соломинку, и пытаюсь погрузиться глубже, в самые потаённые уголки подсознания. Мысленно я рисую перед собой дверь, как можно чётче сосредоточившись на мысли о Наваждении. Пару мгновений спустя, передо мной появилась дверь. Не мешкая ни секунды, я распахиваю её и буквально вваливаюсь в комнату.

Она уже сидит там, пьёт чай, делает вид, что читает газету. Антураж сильно изменился, мы явно были не в Воющей Хижине: светлая комната, обставленная преимущественно антикварной мебелью, в камине ревел огонь, под потолком висела тяжёлая люстра, стены обклеены полосатыми жёлто-зелёными обоями. Помещение больше смахивало на гостиную: диваны, книжные полки, маленькие кофейные столики, уставленные посудой. В кресле у камина сидела Наваждение. Отложив газету, где не было ничего написано, она подняла на меня прозрачно-серые глаза. Тонкие губы сложились в улыбку.

– А я тебя уже заждалась, – промурлыкала она. – Присаживайся, нам есть о чём поговорить, а времени так мало.

– Почему я не могла до тебя дотянуться? Ты же часть Талисмана? – не без упрёка спросила я.

– Я – сущность Талисмана. Так же, как и Кларисса. Его часть. Когда ты воплотила Клариссу, мне поневоле пришлось убраться. Я ещё существую в твоём сознании, но тебе не хватает сил до меня дотянуться. Однако, ты явно пришла не о том поговорить. У тебя есть вопросы, дитя.

– Есть способ снять заклятие Контракта? – мигом выпалила я.

– Снять? Нет. Заклятие крепкое, прошло много времени, оно уже пустило «корни». Однако… у тебя есть небольшая возможность спастись.

– Есть? Расскажи мне. Пожалуйста.

– В таком случае, присядь. Говорить придётся долго. – Наваждение указала на соседнее кресло. Я плюхнулась в него. – Ты помнишь, что с тобой случится, когда Талисман исчерпает свои силы?

– Я исчезну?

– Неправильно. Ты развоплотишься. Твоя сущность отправится в Пустоту, тогда как твоё тело перестанет существовать. Сейчас это твоя единственная…

– Я не хочу умирать! – взвилась я.

– Никто не заставляет. Сядь, будь добра, – сдвинула тонкие брови Наваждение. Пришлось покориться. – Заклятие Контракта связывает магов через физические объекты: материальный предмет, в котором запечатана суть Контракта, и человеческое тело. Ты помнишь те нити, что вели к физическому объекту? Они оплетают не только твоё запястье, но всю тебя, подобно плющу. Если ты, вернее, твоё тело исчезнет, а после вновь воплотится, то ему будет не за что цепляться, так что чары исчезнут.

– У меня есть шансы провернуть всё это и остаться в живых? – хмуро спросила я.

– Есть. Мизерные. Как повезёт, – пожала плечом Наваждение. – Повторю, это пока твоя единственная надежда. Да, это опасно, да у тебя может ничего не получиться, но ты вполне можешь… постой… – она прищурилась, всматриваясь в меня. Мне стало неуютно. – В тебе не осталось огня…

– То есть? – опешила я. – Какого огня?

– С момента заключения Контракта с Талисманом, в тебе изначально было заложено две силы: красного и синего пламени. Красным была Кларисса, пламя исчезло вместе с ней. Часть Синего ты отдала Эду, чтобы его спасти, но… неужели ничего не осталось?

– Какая разница? Это имеет значение?

– Имеет! – строго рявкнула Наваждение. – Без огня ты беспомощна, как котёнок!

– Что он такое?

– Концентрат твоей силы. Огонь горит в любом носителе Талисмана. Ты отдала свой и осталась ни с чем! – Было видно, что Наваждение не на шутку разозлилась.

– Но… я же… творила всякое…

– Талисман продолжает существовать в автономном режиме. Он может усилить твои заклятия, отвести смертельное проклятье и уберечь от гибели в физическом мире, но… Ох, затея всё опаснее и опаснее…

– О чём ты? – Не на шутку испугавшись, спросила я.

Внезапно стены содрогнулись. Пламя на концах свечей испуганно задрожало.

– Кларисса начала что-то подозревать, – пробормотала Наваждение. – Слушай внимательно, у нас мало времени. Тебе необходимо раздобыть песню Сноходца.

– Сноходца?

– Существует магия хождения по чужим снам. Тебе она знакома не понаслышке. Суть в том, что Сноходец, волшебник, что проецирует себя в чужой сон, может развоплотиться в физическом мире. Сновидец – тот, на кого наложено заклятие, погружается в глубокий сон, часто углубляющийся в собственное сознание. Ты и Эд в прошлом попали под заклятие Ищейки, став Сновидцами, так что такая магия тебе знакома.

– И что мне нужно делать?

– Тебе необходимо попасть в чужой сон. Пока у тебя нет никакого опыта, тебе понадобится помощь – песня Сноходца. Как и где ты её найдёшь – твоё дело. Слушай, сейчас очень важная информация. Сновидцы крайне уязвимы для иных Снходцев – сведущий в подобной магии маг может легко скользнуть в распахнутое подсознание жертвы…

– Хочешь сказать, что Ищейка может проследовать за нами?

– Не может, а последует, я голову даю на отсечение, – серьёзно кивнула Наваждение. – И наверняка попытается помешать вам. Тебе необходимо продержаться во сне несколько часов, пока заклятие не спадёт.

– Сколько времени мне нужно?

– Часов двенадцать, не меньше, – помолчав, произнесла она, цепким взглядом осматривая меня. – Заклятие уже успело «разрастись». Год назад достаточно было бы двух-трёх часов… но не об этом сейчас. Послушай, Сноходец может с лёгкостью выбить другого из сна, вызвав на Арабеск.

– Арабеск? – холодея, переспросила я. – Но я же…

– Именно. А посему, когда почувствуете присутствие Кьялара, бегите со всех ног по сознанию дальше, как ты делала это два года назад. Бегите, иначе он сожжёт вас обоих, если ты не сможешь отбиться.

Стены вновь содрогнулись.

– Ты мне не сказала заклинание… – начала, было я, когда комната снова задрожала. Стены начали искажаться, пламя в камине погасло. Тьма, жавшаяся по углам комнаты, ожила и начала пожирать пространство.

– Сверенто Вирио. Это заклятие поможет тебе развоплотиться и отметить Сновидца. У тебя будет лишь несколько секунд, чтобы проникнуть в его сознание, иначе тебя Талисман поглотит. Но у тебя мало опыта, тебе понадобится ещё песня Сноходца. Найди её сама, я её не знаю. Чтобы выбраться из сна, произнеси контр-заклятие: Хаану Слен Облан.

Тьма поглотила больше половины комнаты. Получив увесистый тычок от Наваждения, я выскользнула из комнаты. Секунду или две я висела в пространстве, после чего неведомая сила резко подхватила меня и куда-то потащила. Я летела сквозь бесцветное марево, всё быстрее-быстрее, пока в глаза не ударил резкий и яркий свет. Зажмурившись во сне, я открыла глаза наяву. Взгляд тут же вперился в испуганное лицо Эда. Осознав всё, что произошло только что, я облегчённо рассмеялась и бросилась его обнимать.

– Марс? Что с тобой? Я час не мог тебя добудиться… Марс?

– У нас есть шанс, Эд! – воскликнула я, хохоча от облегчения. – У нас появился шанс!

Комментарий к Часть 41 (2). (Those Nights)

Простите, дорогие, но весь наш коллектив (даже наша бро) в глубоком кризисе… Боимся, что придётся выйти в небольшой отпуск.

Спасибо большое за поддержку.

В названии – песня группы Skillet – Those Nights

В основу первой части главы легла песня группы Fiddler’s Green – Lullaby.

========== Часть 43. (Книги наших снов. Первая книга: Воздух) ==========

Глава первая: Крылья стрекозы

Я шагнула следом за Эдом в сияющую белизной бездну. Под ногами была твёрдая поверхность, шаги гулким эхом отдавались в пространстве. Я держала Эда за руку, пока он вёл меня вперёд, к зелёной двери, что виднелась впереди. Всё до боли напоминало мой собственный сон, только там мы шагали через чёрную мглу, а я была призраком собственного сознания. Тогда я постоянно вздрагивала от мысли, что где-то там, на задворках моего необъятного подсознания Кларисса наращивала силы, а рядом может крутиться Ищейка. Сейчас я не ощущала опасности. Лишь смутную тревогу, которая, подобно камешку в ботинке, не давала мне покоя. Но я продолжала идти, ведомая Эдом.

Мы достигли зелёной двери. Эд взялся за ручку и неуверенно повернулся ко мне.

– Готова?

– Да, раз мы здесь. – Я лишь пожала плечами. – Мне ведь нечего бояться, правда?

– Понятия не имею, – честно сказал Эд.

– В любом случае, глупо было бы простоять здесь все двенадцать отведённых нам часов. К тому же, если Ищейка проследует за нами, лучше всё же оторваться от него.

– Твоя правда, – кивнул Эд.

Он потянул на себя дверь. Яркий зелёный свет мигом затопил всё вокруг. Первой мыслью было, что Кьялар нас опередил и уже сжигает всё к чертям. Инстинктивно я зажмурилась и отступила назад. Эд лишь рассмеялся.

– Не бойся. Экая ты трусишка.

– Ничего я не трусишка! – возмущённо выпалила я, открывая глаза.

Перед глазами раскинулся изумительной красоты изумрудно-зелёный луг, расстилающийся вниз с холма и тянущийся до самого горизонта. Пёстрые островки цветов всплывали в этом головокружительном, чуть волнующемся море. Сочная зелень трав подкупала невероятной яркостью. Под ногами распускали наивный взгляд васильки и незабудки, весело покачивали головами ромашки. Напоенный ароматом клевера душистый ветер мягко скользил по моим волосам. Легчайшие завитки полупрозрачных облаков лениво разрезали кристальную гладь небосвода, подобно паруснику, неспешно плывущему в бесконечном море. Поделённый на два цвета пейзаж кривил свой горизонт холмом, темнеющем впереди. Откуда-то доносились тихий гомон птиц и журчание ручья.

Но было нечто жуткое в этом великолепии. Повсюду, насколько хватало глаз, не было видно ни единой души. Ни зверя, ни птицы. Даже бабочки и пчёлы не кружили вокруг душистых цветов.

– Какое странное место, – прошептала я.

– Странное? – переспросил Эд. – Не «великолепное», «тихое», «умиротворяющее», «спокойное»? Странное?

– Здесь никого нет, – ответила я, продолжая осматриваться.

– Здесь никого и не должно быть, – пожал плечами Эд. – Это место я выдумал в дестве.

– Выдумал?

– Ага. – Эд начал спускаться с холма, на котором мы оказались. Я нерешительно проследовала за ним. – Мне было… семь или восемь. Жизнь мне тогда сахаром не казалась: рос без отца, мать его всё ждала, Лина уже тогда была себе на уме, в школе учёба не задалась, мальчишки дразнили маменькиным сынком, девчонки просто врединами казались… О, нет-нет, не думай, что всё было одновременно. Но мне всё равно было туговато. Тогда я и придумал это место: тихая долина, где никого нет. Здесь так… спокойно. Погода всегда хорошая, трава всегда зелёная, а небо всегда голубое.

– Никогда о тебе такого не подумала бы, – пробормотала я, с упоением вдыхая запах трав. – В смысле, чтобы ты и мечтал о таких вещах? Я полагала, что ты… ну, не знаю… Сочинил бы парк аттракционов, где всё принадлежит тебе. Или, скажем, необитаемый остров, где ты выживаешь и борешься с опасностями. На крайний случай, пещера с драконом. Ты ж такой задницей был, поэтики в тебе, как смысла в беллетристике.

– Не забывай, мне было только семь, – расхохотался парень. – Лет до десяти я был мечтателем. Это потом уже я научился мастерить рогатки, бить стёкла, играть в бейсбол и доставать Лину. Что, не веришь?

– Ни на йоту, – усмехнулась я.

– Зря. Хотя насчёт драконов ты почти угадала.

– Неужто? И где? – Я окончательно развеселилась, представив эдакого Смауга, выныривающего из-за горизонта.

– Нет-нет, никакого Смауга, – снова захохотал Эд. Увидев мой изумлённый взгляд, он лукаво сверкнул очами. – Ты слишком громко думаешь.

– Ха-ха, – протянула я. – Так что? Что же вместо Смауга тогда?

– Стрекозы.

– Стре… – Я почувствовала себя чуть глупо. – Стрекозы?

– Ну, да. Не знаю, почему их именно так назвали, но, пожалуй, из-за имени нафантазировал бог весть что. Только потом уже их увидел настоящее насекомое, да так всё не увязалось, что я в шоке проходил дня два. Но, тем не менее, стрекозы теперь постоянно вызывали у меня какой-то трепет.

– Ты странный, – объявила я. – Путешествие ещё толком не началось, а ты уже странный, Эд Лафнегл.

– Какой есть, – Эд лишь развёл руками.

Журчание стало намного ближе. Мы пришли к каменистому неглубокому ручью. Эд уселся на берегу, я последовала его примеру. Солнце весёлыми бликами играло в воде, высвечивая пёстрые мелкие камушки. Ручей весело кривился, изгибался, словно призывая собою любоваться. Прохладная прозрачная вода манила сделать глоток. Такая холодная, свежая, сладкая, сулила головокружительный вкус, которого прежде не ощущала… Однако чувство, что всё это кажется чуть жутковатым, остановило меня от дегустации воды в незнакомом водоёме. Пусть даже во сне – бережёного Моргана бережёт.

Над хрустальной гладью воды танцевали замысловатый танец две стрекозы. Одна была поменьше, двукрылая, с длинным блестящим синим тельцем. Вторая, что побольше, красивая, серебристая, с четырьмя крылышками. Невольно я залюбовалась изящным узором крыльев, когда оба насекомых присели на травинки, нависающие над водой.

– А ты прав, Эд, – тихо сказала я. – Что-то в них есть.

Эд лишь усмехнулся. Он вытянул руку вперёд ладонью вверх. Серебристая стрекоза вспорхнула с травинки, покачнув её, и села на палец парня. Голубая стрекоза, потревоженная неустойчивостью травинки, слетела с неё и подлетела ко мне. Я нерешительно протянула руку, повторив жест Эда. Насекомое опустилось на кончик моего пальца. Щекотно. Она сложила трепещущие крылышки за спиной. В голове шевельнулось далёкое-далёкое воспоминание.

– В детстве я очень хотела иметь крылья, – тихо сказала я. – Наверное, как и любая девочка. Я очень хотела, чтобы у меня были красивые крылья, чтобы я умела летать и могла улететь далеко-далеко от площади Гриммо. Знаешь, моё детство тоже было не таким уж радостным… ну, да ты видел. Разве что друзей у меня до Хогвартса не было. Только братья и кузины. Но они не в счёт. Так вот. Каждый раз, когда на очередном приёме, который был у родителей дома, я, укутанная в дорогущее красивейшее платье, как какая-то кукла, до ужаса хотела разбить окно, расправить крылья и улететь куда-нибудь. Глупо, да?

– Ничуть, – серьёзно ответил Эд.

– Ну что, полетели? – хихикнула я, кивнув на насекомое, устроившееся на моём пальце.

– А ведь это мысль! – вскинулся Лафнегл. Стрекоза на его руке даже не шелохнулась. – Обернёмся стрекозами! Или возьмём их крылья! Или…

– Эд, я же пошутила.

– Ай, да ладно, Марс. Мы же во сне, так почему нет? Ты заставила меня выпрыгнуть из окна.

– То было другое… У нас не было выхода и…

– А это просто как в сказке. Ну же, как ты мне говорила? Вперёд, как Алиса, очертя голову?

– Ох, Эд, ну, не знаю… – мялась я, представляя, как комично буду выглядеть верхом на стрекозе.

– Отрастим крылья, как ты мечтала в детстве! – Глаза Эда загорелись восторженным огнём.

– Это немного слишком…

– Мы никому не скажем! Ну, пожалуйста, Марс! Прошу!

– Ладно, – рассмеялась я. – В конце концов, это же сон, верно? Почему бы и нет?

Эд вскочил, горя энтузиазмом. Я осторожно поднялась на ноги, стараясь не потревожить стрекозу. Когда я подняла голову, я увидела озадаченное лицо Эда.

– Что с тобой?

– Я не знаю, что дальше делать, – с совершенно глупейшим выражением лица произнёс он. Чего греха таить, спустя так много лет это выражение тотальной беспомощной глупости по-прежнему грело мне душу.

– Изумительно, – я не сдержалась и всплеснула руками. Стрекоза испуганно вспорхнула с моей ладони и приземлилась на подол платья. – То есть, летать на крыльях, созданных человеком, который даже не знает, как их создавать? А если они исчезнут, пока мы летим?

– Я тебя поймаю.

– А если у тебя исчезнут, а я не успею поймать?

– Однажды ты меня уже поймала, разве нет?

– Однажды. Раз на раз не приходится.

– Ты мне что, не веришь? – Вдруг совершенно серьёзно спросил Эд. Я даже поперхнулась аргументом. – Марс, с каких пор ты мне не веришь?

– Верю я тебе, Эд, верю, – пристыженно буркнула я. – Просто переживаю. Я же параноик.

– Не бойся, всё будет хорошо. – Эд подошёл ко мне и взял за руку. – Ты же меня знаешь. Всё будет хорошо, я обещаю. А теперь расскажи, как мне создать нам по паре крыльев?

– Просто представь. Я так делала, когда мы в прошлый раз оказались в моём сне.

На пару мгновений Эд зажмурился. Я осторожно повела плечами, ожидая какого-нибудь зуда или ещё чего. Но ничего не было. Тогда я обернулась посмотреть, есть ли хоть какой-то результат. И, честно скажу, была ошеломлена. Тоненькие прозрачные ажурные крылья тихо трепетали за моей спиной. Невероятной красоты узор, словно плетёное кружево, расчерчивал два полупрозрачных крыла, блестя серебристыми ниточками на солнце. Восхищённо вскрикнув, я повернулась к Эду. Тот стоял, жмурясь и смешно морща нос. У самого у него за спиной покачивалось аж четыре крыла, как у той серебристой стрекозы. Такой же ажурный серебристый узор покрывал крылья парня.

Услышав мой вскрик, Эд раскрыл глаза и восхищённо уставился на мои крылья. После, словно не веря, он обернулся на свои.

– Вау! Я и не думал, что сработает! – воскликнул он.

– Какой же ты оптимист, – фыркнула я, любуясь собственными крыльями. – Изумительно! Я не похожа на моль?

Я попробовала представить, как быстро-быстро машу этими крылышками и взлетаю в воздух. Вопреки сомнениям, всё ещё пытающимся вернуть меня к рациональному скептицизму, мои ноги оторвались от земли. Я зависла в нескольких футах над травой, несмело покачиваясь, словно стараясь сохранить равновесие. Эд поспешил повторить этот трюк за мной следом.

Не выдержав, я расхохоталась от восторга. Изумительно! Просто изумительно! Не передать словами тех чувств, что объяли меня, когда я взмыла навстречу абсурдно-голубому небу. Эд стремительно поднялся следом за мной, так же смеясь. На миг, вспомнив о стрекозе, севшей на моё платье, я посмотрела вниз. Земля была уже далеко-далеко под ногами, ветер трепал мои волосы, подол платья, на котором самого насекомого уже не было в помине, зато красовалась симпатичная вышивка синей стрекозы.

Немного покружив на месте, я рванула ещё выше, окидывая взором бесконечный пейзаж. Руки мои хватали белесые облака, развеивая их. Хохоча, я летала от облака к облаку, разрывая их в клочья. Эд присоединился к моей игре, вскоре мы летали над полем наперегонки, стараясь успеть к тому или иному облачку. Сочные зелёные луга сменились буро-лиловыми вересковыми пустошами. Запах ветра и вереска, азарт полёта и игры опьяняли меня. В какой-то миг я нырнула вниз, к земле, сложив крылья и войдя в головокружительное пике. Прежде, чем разбиться в лепёшку, я вновь развернула крылья, выравнивая себя в пространстве. Ноги коснулись твёрдой земли. Несколько метров я бежала среди вереска, захлёбываясь весельем, после чего вновь взлетала высоко-высоко прямо с разбега.

В какой-то миг мой взор выхватил невероятную громаду облаков где-то на юге, вдали. Высокой серо-белой стеной облака вздымались, очерчивая горизонт серой тенью.

– Эй, Эд! – прокричала я, пытаясь заглушить ветер. – Там впереди какие-то облака! Не похожи на то, что нас окружает!

– Не ори, я слышу. – Эд поравнялся со мной. – Да, действительно. Не припомню такого.

– Летим туда? Заодно и узнаем.

Глава вторая: Воздушные замки

– Ого…

Удивлению нашему не было предела, когда мы приблизились к той облачной громаде. Залитая солнечным светом долина облаков опоясывала невероятных размеров белоснежный замок. Похожий на грозное кучевое облако, он возвышался сюрреалистичной массивной громадой над нами, впитывая в себя солнечный свет. Купол замка словно царапал небосвод.

Мы нерешительно зависли в воздухе над расстилающейся долиной у самого подножья замка. Вблизи можно было увидеть слеповатые окна, зажигающиеся бледным жёлтым светом.