Текст книги "Песнь Пророка (СИ)"

Автор книги: LunaticQueen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 44 страниц)

Следом Гаррет глянул на Бетани. Она поднялась с пола и молча стояла перед самой пленкой щита. Ей было нечего сказать, она верила, что ее брат поступает правильно. Верила в то, что никакой Песни не существует. Верила, как и он.

Как верил и Варрик, пытающийся унять дрожь в руках и сложить их ровно на животе. Как верили остальные.

По крайней мере, этот ублюдочный маг обещал отпустить их.

Хоук глубоко вдохнул и вновь возобновил шаг. Ему на секунду показалось, что нога провалилась сквозь пол.

Он посмотрел на свой сапог. В бледно-розовом полотне откуда-то возникла прореха. На полу, это не давало много, но вместе с тем обеспечивало все. Надежду.

– Иногда обстоятельства сильнее.

Эсмильда отошла от Натаниэля. Ее лицо, спрятанное у него на груди, вовсе не было заплаканным. Оно было сосредоточенным и немного злым.

Храмовница вытянула руку в сторону и разжала пальцы. С тихим звоном на каменный пол упала пустая склянка из-под лириумного зелья. Того самого, что она сберегла.

Гаррет мысленно зааплодировал. Она не рыдала. Она пила эликсир. Она просто умница.

Раньше, чем Хаави успел послать в нее какое-либо заклинание, Эсмильда вздернула руки. Волна кристального очищения соскользнула с ее пальцев, подобно магическому заклятию. Голубой свет врезался в розовый и подмял под себя, вымывая его из воздуха.

Хоук мог поклясться, что запахло морозом. Мурашки покрыли его с головы до пят, когда он почувствовал отсутствие магии. Рывком он дернулся вниз, подхватывая свой меч с пола, и обернулся ко второй клетке.

Натаниэль не терял времени. Его работа с замком все-таки увенчалась успехом. Сначала он не подал и виду, щелчка все равно не было слышно за их разговорами. Но теперь он был готов.

Выбив дверь, Хоу кинулся к Бетани. Он молниеносно нагнулся, подбирая кинжалы, и оказался за пределами видимости.

– Сучка, – прорычал эльф.

Он быстро построил перед собой щит, чтобы укрыться от наступающей на него Эсмильды. Она нашла только один из своих коротких мечей, но и им была готова раскрошить его. Еще никто не видел ее настолько разъяренной.

Савитр, оставшись сам в невыгодном положении, только оскалился, увидев, что все идет не так, как он планировал.

Он сжал свой посох обеими руками, упирая в пол между стоп. Темное облако тумана, пронзенное синими лучами, поглотило его. Через несколько секунд маг появился, но уже в другом месте.

Оказавшись в противоположном конце зала, он замер между колонн, возводя вокруг себя защитный купол.

Но привлекал внимание уже не Савитр. Туман, повисший над тем местом, где он стоял до этого, не торопился рассеиваться. Даже наоборот, пятно черноты расползалось. Его рваные края взволнованно трепетали, как кожа вокруг свежей раны. А центр, точка, начал светлеть и растягиваться.

У Савитра был запасной план, разумеется. Его безопасность была заплаткой на полотне, соединяющем реальный мир с Тенью, Завесе. Как только маг потерял контроль над ситуацией, ткань с треском лопнула, впуская сюда всех, кто ждал по ту сторону.

Ледяной холод возвестил о присутствии призраков. Их сумрачные фигуры тут же замаячили, струясь прямо из камня.

Тяжелый пахучий дым породил собой нескольких демонов. Потрескавшаяся плоть их переливалась энергией. Они только что освободились из своего мира, и были готовы ко всему. Некоторые из них остались вблизи разрыва Завесы, напитываясь сочащейся оттуда силой, другие уже подбирались к людям.

Гаррет облизался в предвкушении. Теперь он наконец-то был в своей стихии, на своих условиях. Пусть маг и устроил им незабываемый сюрприз, они с ним разберутся.

Он поймал летящий в него щит. Оглянувшись, Хоук увидел машущую ему Кордулу. Гномка нашла свою булаву и с криком бросилась на призраков. Она не стала тратить времени.

За ней Гаррет заметил Варрика. Он не приласкал по обычаю Бьянку, удостоверяясь, в порядке ли она, а тут же приступил к делу. Болты нашли себя, глубоко погрузившись в вязкие тела демонов Праздности.

Непорядок был у Бетани с Натаниэлем. Пока магесса возводила руну, за ее грань успели прорваться несколько призраков. Хоу не мог до них добраться, так как сам был вытеснен наружу. Он не успел и оглянуться, как оказался окружен несколькими тварями, тянущими к нему когтистые лапы.

– Пупсик, жди кавалерию! – крикнул ему Хоук.

Перебегая на другую сторону зала, Гаррет не упускал возможности сорваться на каком-нибудь призраке. Белый сильверит пронзал их, как гнилое мясо. Сползая по сверкающему клинку, плоть Тени растворялась под чудесным металлом.

Но все это не очень помогало. С каждым убитым призраком из разрыва появлялись двое новых. Казалось, поток бесконечен. Весь зал заволокло черным дымом. В нем Хоук едва разбирал собственные руки, не говоря о том, что с трудом отделял его от врагов.

Из тьмы закричала Кордула.

Гаррет прищурился, пытаясь разглядеть гномку через непроницаемое марево. Вместо этого он наткнулся на глаза-фонарики очередного призрака. Хоук замахнулся.

Меч не прошел насквозь, как это было ранее. Он запнулся о невидимую преграду, прочную, как стену. Она блекло замигала розовым, Гаррет понял, на кого наткнулся.

Дым вокруг понемногу рассеивался, являя светловолосого эльфа, небрежно придерживающего свой посох. Он смотрел на Хоука с легкой надменной улыбкой, которую он до этого не видел ни у одного эльфа. И предпочел бы не видеть вообще ни у кого.

– Далеко собрался, Гаррет Хоук? – со смехом спросил Хаави. – Друзей своих спасать? Сестричку? Или любовничка? Всех-то не успеешь.

– Сейчас я тебе уши намылю и все успею, – выплюнул Гаррет.

Новый удар мечом не принес ничего. Соприкосновение сильверита с силовым полем сопровождалось тихим сосущим звуком. Металл не нанес магическому щиту никакого ущерба.

– Ты и не представляешь, насколько умело я это делаю, – ухмыльнулся эльф.

Розоватый пласт поля отслоился. Хоук едва успел отбить его прежде, чем он прошел сквозь него.

– Не настолько, – парировал он.

– Я только начал.

Хаави обошел его кругом. Щит двигался за ним, облегая пространство едва заметной пленкой.

– Ты даже подойти ко мне не сможешь. Заключенный в свое тело, ты и не знал, насколько это, – Хаави коснулся своего виска, – может быть сильным.

– Эльф-молокосос метит в магистры, это, должно быть, страшный сон Фенриса.

Гаррет бросил попытки ударить с размахом и направил меч горизонтально. Укол отбросил его самого назад.

– Магистры ничтожны по сравнению с тем, чем можем стать мы, используя возможности ваших душонок.

– Ты, кажется, пропустил последнюю лекцию, – заметил Хоук, уворачиваясь от нового магического лезвия. – Речь шла о том, чтобы коллективно переехать в светлый мир, а не безраздельно править. Ха. Ты и сам не веришь в этот бред.

– Я получил силу, – упрямо ответил эльф. – Зачем мне какие-то сумасбродные идеи об освобождении от бренности бытия? Все это подстроено духами. И я не раз это ему говорил.

– Лучший ученик.

– Да!

Хаави сжал посох так сильно, что волна энергии последнего заклятия толкнула Гаррета. Она бы сшибла его с ног, если бы не колонна за его спиной. Он врезался в нее, тормозя, и заклинание сошло на нет.

– Я всегда был лучшим, – прорычал эльф. – Я впитывал в себя все, что говорил учитель. Я научился всему тому, чему он хотел меня научить, и овладел даже тем, что ему не под силу. Я превзошел его.

Он вздернул руку, демонстрируя одно из проявлений школы Духа.

Призрак, сторожащий разрыв в Завесе, пошел трещинами. Он застонал тем самым утробным голосом Тени, словно был по-настоящему живым. А потом его тело разорвалось на сотни клочков, разлетающихся пеплом в разные стороны.

– Я черпаю не только душу пленника, но и свою, – прохрипел Хаави.

Заклинание сковало Хоука, прижимая к каменной колонне. Он почувствовал, как оторвался от пола и пополз вверх, цепляясь ремнями за рельеф.

– Он так не может. И никогда не сможет потому, что слишком занят своей Песнью. Песнью Пророка! – с издевкой проговорил эльф. – Он несет слова Пророка, но я сильнее и умнее его. Я знаю, как и на что это использовать. Своя душа гораздо глубже, ты знаешь все ее потаенные уголки, и тебе не приходится рыться в грязном белье. Гаррет Хоук, угадай, была ли моя история хоть отчасти правдой?

Гаррет хотел ответить, но горло было сдавлено, он мог только промычать.

– Я ведь в самом деле убил хозяйку, – Хаави улыбнулся, предаваясь приятным воспоминаниям.

Хоук оттолкнулся от колонны, наконец падая вперед, на ноги. Его немного шатало после заклятия, не хотелось думать, что эльф еще может показать.

– И не только ее. Но это уже мелочи. Я шесть лет провел бродяжкой у лесов, где меня принимали за долийца, одного из сумасшедших, гонящихся за своим прошлым. Самое унизительное, что можно испытать. А потом забрали в Круг. Твоими стараниями еще одна бойня магов с храмовниками не была так заметна на фоне остальных, улизнуть было проще простого. Гораздо сложнее было найти достойного учителя. Но я его нашел. Он не лепил из того, что было, он дарил и дарил знания, и делал щедро, не прося ничего взамен. Кроме верности.

– Какая, должно быть, травма. Верность. Удар по самолюбию подлеца.

– Ну нет, – эльф облизнул верхний ряд зубов. – Сильную душу не сломить.

Гаррет отшатнулся назад, глядя, как туман змеей обхватывает шею Хаави сзади. Вероятно там, где у него не было щита.

Серая мгла рассеялась в мгновение ока. Дымные змеи оказались руками Эсмильды. Храмовница крепко держала у горла эльфа свой меч.

– Нет у тебя души, падаль, – женщина сжала рукоять.

Ее волосы растрепались, глаза горели. Эсмильда надавила лезвием на шею эльфа. На коже блеснули рубиновые капли крови. Но тут же храмовница ощутила, как сила уходит из ее руки. И она не смогла даже убрать ее.

Хаави развернулся. Порез на его горле удлинился, но не был смертельным.

Хоук дернулся вперед, но ударился об остатки щита.

Скрюченная ладонь эльфа обхватила лицо Эсмильды. Под кожей заструились черные вены. Храмовница сделала шаг назад. Ее тело взмыло вверх, окатываясь сиянием.

Правая кисть обернулась на триста шестьдесят градусов, из запястья вынырнула кость. Но рот женщины был сомкнут темными нитями, и она не могла кричать.

Гаррет только предполагал, что темница делает с ее внутренними органами. Он не мог больше ждать. Он все понимал. Эсмильда не надеялась убить мага. Она жертвовала собой. Чтобы спасти его, чтобы спасти остальных и дать время, ослабив противника неожиданной атакой со спины.

Вложив в свои руки всю силу, всю злость, которая скопилась у него внутри, Хоук замахнулся мечом. Эльф только посмотреть на него успел.

На этот раз сильверит с легкостью преодолел щит, на поддержание которого у Хаави не хватало концентрации. Лезвие скользнуло по его шее, как по медовой дорожке. Голова свободно отделилась от тела. Так же легко, как это делало его заклинание. Щель, расцветшая на горле, заструилась кровавой сетью, расползающейся по светлой коже. С губ эльфа сорвался последний вздох. Удивленный, возмущенный, не верящий в происходящее.

И Хаави развалился, как карточный домик. Тело обессиленно рухнуло в одну сторону, голова – в другую. Светлые пшеничные волосы утонули в луже крови, а брови эльфа так и остались изумленно приподнятыми.

Гаррет бросился к Эсмильде, ловя ее падающее тело. Оно смачно ударилось о каменный пол прежде, чем Хоук успел обхватить его. Храмовница обмякла в его руках. Не нарочно, в ней просто уже не было жизни. По ощущениям ее тело было похоже на мешок, набитый требухой. Внутри почти не осталось целых костей, а органы напоминали бульон, рубленное мясо в крови.

Гаррет опустился на пол рядом с ней, обнимая ее лицо.

– Эсме, – прошептал он, не веря в то, что она может не слышать его. – Это же не твой конец.

Хоук не привык терять друзей в бою, не привык держать их на руках, зная, что они доживают свои последние минуты. Но Создатель видел, больше он ничего поделать не мог.

С Эсмильдой они познакомились совсем недавно, но ему казалось, что он знает ее достаточно. Она была совсем не плохой женщиной, у нее были свои предубеждения, свои мечты и фантазии. Он понимал часть из них, другая оставалась для него заветной. К тому же храмовница была целеустремленной и верной, что он так ценил. И несмотря ни на что, ставила семью на первое место, как и он.

Гаррет погладил ее по щеке.

– Прощай.

Он не знал, видела ли она его, умирая, или перед глазами стояла кровавая пелена, но он держал ее до последнего. Пока не потухли синие глаза, и ему не пришлось закрыть их.

Он поклялся, что позже похоронит ее должным образом. Но сейчас перед ним оставались другие цели. Полоумный колдун был все еще жив, а прореха в Завесе – не запечатана.

Хоук осторожно опустил тело Эсмильды на пол и поднялся, поправляя щит на предплечье.

Он был готов ко всему, но, демон побери, не к этому.

Огненный шар ударил его в грудь. Отброшенный, Гаррет упал на зад, вовремя придержавшись руками, чтобы не завалиться на спину. Запах горячего металла впитался в его ноздри, а раскаленный воздух поднялся к лицу, заслоняя зрение. Но он все равно видел.

Андерс несколько раз ударил посохом о пол, словно перезаряжая его. Несколько малиновых искр выскочили из-под него, разгоняя туман вокруг них.

Дух хотел, чтобы он не упустил ни момента из того, что собиралось произойти. Хоук это чувствовал, Хоук это знал.

– Ты снова мешаешь свершиться тому, что суждено, – проговорил он, отворачиваясь.

Справедливость не боялся поворачиваться к нему спиной. Гаррет ничего не мог сделать с его телом, и это было его козырем.

– А ты снова лезешь туда, куда не просят, – фыркнул Хоук, поднимаясь. – Ты и твои вшивые дружки. Когда вы оставите нас в покое?! Когда вы оставите в покое наш мир? Когда не надо будет уже ничего менять?!

Он замахнулся мечом, но бить не собирался. Дух понял его действие превратно. Клинок замер в воздухе и с силой опустился вниз. Гаррет, не выпускавший его из руки, рухнул на колени.

– Ты никогда не поймешь нас, Хоук, – сказал Справедливость.

На лице Андерса появилось то выражение. Ярость и разочарование, что он всегда боялся там увидеть.

Дух отошел назад.

– Так, может, и не надо пытаться? – сквозь зубы проговорил Гаррет, поднимаясь. – Уйди, разорви тебя тьма, уйди туда, откуда пришел, найди себе другого…

– Это невозможно, – прошелестел Справедливость. – Но… я нашел выход. Мы можем сразиться с тобой. Хоук.

– Никогда!

– Сразимся за жизнь, – дух усмехнулся. – За право быть здесь.

Он обошел Гаррета кругом, не сводя с него взгляда сияющих глаз.

– Мы не можем сосуществовать. Ты уничтожаешь все, к чему я стремлюсь. Свободу и справедливость. И теперь я тебе предоставлю выбор. Твоя жизнь за жизнь этого тела, – дух кивнул вниз. – Или его смерть и твои вечные муки.

– Я не буду этого делать.

У Хоука кровь стыла в жилах, как только он начинал хотя бы задумываться о возможности такой альтернативы.

Его захлестнула ненависть к духу, к демонам, к самой Тени, но он держал себя в руках. Перед ним был все еще Андерс, его любимый Андерс.

– Его тут осталось совсем немного, – продолжил Справедливость. – Я дал ему волю на все то время, что вы были вместе. Но теперь пора это прекратить. Так больше не может продолжаться, и ты это знаешь.

– Я ничего не знаю, демонов ублюдок, – Гаррет сплюнул под ноги, поднимая голову.

Он опустил меч, прижимая его к боку левым локтем. Правую же руку он поднял вверх, тыча пальцем в грудь духа.

– Ты сейчас же выберешься из него, или я за себя не ручаюсь!

– Давай же, Хоук, – тот был спокоен. – Что нужно делать – ясно. Только возьми меч и сражайся. Или сдайся, и спаси мир от своей пустоты. Никчемной, сильной, но никчемной личности, которая никогда не знала, за что следует бороться.

Последние слова Справедливость почти каркнул. Его эмоции, они у него тоже были, выдавали его. Когда он был сильным и сдержанным. Когда он был слабым и неудержимым. Когда внутри, на самой поверхности мог оказаться его маг.

– Андерс, – Гаррет закашлялся, так странно звучало это имя. – Андерс, ты там, я знаю.

– Даже не пытайся, – предостерег его дух.

– Андерс, ты мне нужен.

Хоук сделал шаг вперед.

Он физически ощутил, как натягивается нить, обхватывающая его ноги. Но сдаваться он не имел права. Не ради себя, ради него.

– Ты не спасешь его, – сказал Справедливость, не сходя с места. – Его там почти нет. Я много усилий положил на то, чтобы захватить полный контроль. Внезапные потери памяти, унылые разговоры, недоверие. Это того стоило.

– Андерс.

Гаррет наклонился, кладя свой меч на пол, перед его ногами. Металл блекло сверкнул в камне. Щит последовал за ним.

– Глупец! – голос духа взвился.

Он схватился за посох, направляя в его сторону концом с камнем, в красной глубине которого мелькала синь Тени. Его охватило пламя.

Хоук сглотнул, жмурясь. Демоны, он был готов сгореть.

Но он не чувствовал жара заклинания, как не было смертоносной волны огня, которая обещала спалить его до костей. И не было ничего, кроме потрескивания.

Гаррет открыл глаза.

Тонкая черта, как ручеек масла из лампады, окружила Справедливость. Едва круг был закончен, по черте побежало пламя. Переливаясь, оно поднялось на несколько футов в высоту, образуя преграду. Жар растворил воздух, образы перед глазами заслезились.

Хоук подумал, что дух хочет так защититься от него. Не дать достучаться до его целителя, не подпустить внутрь.

Но когда он увидел светлые глаза, бесконечно родной янтарь радужек и печальную искру в них, он понял, что все было наоборот. Андерс пытался защитить Гаррета от себя.

– Андерс! – Хоук потянулся вперед.

Он собирался перепрыгнуть через пламя. Собственное тело отошло на задний план, когда он увидел, что его маг вернулся. Но огонь не дал ему пройти через себя, жаля сквозь ткань, пробираясь под кожу, но не причиняя вреда. Даря острую боль, расползающуюся по всему телу. Выстраиваясь плотной преградой, непроходимой стеной.

Гаррет отшатнулся.

– Что ты собираешься делать? – выдохнул он, потеряв целителя из виду.

Маг исчез за пеленой огня, были видны лишь его волосы. Он нагнулся, поднимая что-то с пола. Легкий звон, и Андерс выпрямился. Посох остался лежать у его ног, в его же руках блеснул короткий меч. Второй из тех, что принадлежали Эсмильде.

– Андерс, – строго сказал Хоук. – Только посмей.

Маг поднял лицо, всматриваясь в него. Казалось, он пытается его запомнить. Заучить. Или наоборот, вспомнить то, каким он был раньше. Оставить на долгую память в себе.

– Прости меня, – прошептал целитель и поднял меч.

Его длинные пальцы обхватили изогнутую рукоять. Раньше, чем Гаррет успел кинуться к нему, Андерс развернул меч лезвием к себе. Глубоко вдохнув, он закрыл глаза.

Маг не издал ни звука, когда острие меча вошло внутрь. Когда металл разрезал мягкую плоть, разбивая органы. Целитель знал свое дело, и знал, куда бить, чтобы быстрее покончить со всем. Со всем, с чем нужно было разделаться давным-давно. Как только он принял непосильную ношу на свои плечи. Как только позволил двум душам существовать в одной оболочке.

Пламя тухло, не поддерживаемое своим создателем, но жалило только больнее. А сам создатель медленно сползал на пол, в лужу покидающей его тело алой крови.

Хоук закричал.

========== Глава 45. Еще один финал ==========

Хоук закричал. Так, как никогда в своей жизни. Громко. Отчаянно. Его крик был болью, мольбой, воем. Всем.

Он глохнул от захлестнувших его эмоций. От ужаса и безнадежности. От гнева на себя за то, что не уследил за всем, не поспел вовремя; на Андерса за то, что тот вздумал, что Гаррет сможет без него жить.

Звуки исчезли, осталось только биение собственного сердца, медленное, тяжелое, дробящее нервы на части. Тупая боль, свербящая жаром на коже, отошла в сторону.

Он упал на пол. Оставшиеся язычки пламени успели только лизнуть прежде, чем окончательно испариться.

– Нет, нет, нет, – повторял Хоук, переворачивая Андерса на спину.

Его щека была перемазана кровью разбитого о пол виска, волосы над левым ухом склеивались бордовой вязью.

Гаррет потянул его к себе, укладывая голову на колени. Она безвольно обвисла, в шее не осталось сил. Щеки мага были горячими, но это не продлилось бы долго.

Хоук вытащил из него меч, отбрасывая в сторону. Рукоять была все еще теплой от его пальцев, по лезвию скатывались бурые капли. Звук его падения на пол был невыносимо громким в повисшей тишине.

Рука Гаррета скользнула по лицу целителя, обводя контур скулы и небритого подбородка. Под пальцами казались такими живыми закрытые глаза с каймой легких ресниц, изящные темные брови, тонкие приоткрытые губы – нижняя еще блестела слюной.

Хоук смотрел на него, не отрывая взгляда, все ожидая, что тот придет в себя. Он знал, что это не должно было так закончиться. Он был в этом уверен.

Но безжизненное тело Андерса твердило обратное.

Гаррет долго уговаривал себя прежде, чем смог глянуть на рану в его теле. Кровь пропитала светлую рубашку и немного – накидку. Целитель бы очень расстроился, узнав, что испачкал любимые перья. Если бы был…

Хоук притянул его голову еще ближе. Так близко, чтобы касаться губами его виска. Где раньше выстукивал пульс, а сейчас все стихло.

– Зачем, – прошептал он. – Зачем ты это сделал?

Андерс не отвечал. Его бледнеющие губы не дрогнули.

– Мы бы со всем справились, – почувствовав, как сильно горчит в носу, Гаррет упрямо потер его.

Он поднял глаза, ловя расплывающуюся картинку.

Он не знал, должен ли был видеть это, или во всем был виноват разрыв в Завесе, но ему показалось, что он видел, как умирал маг. Как его душа покидала тело.

Это было похоже на еще одно заклинание. Красивое, медленное и прощальное. Свет, что был в теле Андерса, маленькой искрой, крошечным фонариком взметнулся вверх. Он ненадолго завис перед лицом Хоука, давая себя рассмотреть. Но едва он протянул к нему руку, свет отдалился. Возможно, это были глаза Гаррета, видевшие то, чего на самом деле не было, возможно, искра и вправду, дрогнув, раздвоилась. Уже двумя – синей и белой – она устремилась к разрыву Завесы.

Андерс уходил в Тень. И теперь это была не просто будничная прогулка. Он прощался. И он наконец был свободен от Справедливости.

Гулом до ушей Хоука донесся грохот падающих дверей.

Он коснулся пальцем уголка рта мага, отводя его в сторону. Было немного похоже на то, будто он улыбается. И видеть это было так больно, так больно.

…

Андерс крепче цепляется за бортик. Корабль качает, и он не хочет оказаться по ту сторону от перекладин. Маг поднимает ворот накидки, но ветер все равно треплет его волосы. Попутный. Это хороший знак.

Гаррет не выходил из каюты со вчерашнего утра, а сейчас почему-то появляется на палубе. Придерживаясь за все, что попадает ему под руку, он добирается до целителя, и становится рядом. Серые глаза пытливо его изучают, с языка вот-вот сорвется какой-нибудь комментарий. Андерс даже рискует поставить на то, что это опять касается его носа. Хоук очень неравнодушен к его носу.

Но он ошибается.

– Ты прямо курва, – смеется Гаррет и кивает на его всклокоченную прическу.

Маг щурится, улыбаясь, и вновь поворачивается. Большая рука Хоука ложится на его, сплетая их пальцы. И теперь они вместе смотрят на сиреневый горизонт, утопающий в прекрасном море. На свою новую жизнь. На свою новую дорогу, которую собираются пройти бок о бок.

…

Погрузившись в себя, Хоук почти забыл о том, что происходило вокруг. Ему казалось, что он смотрит на своего целителя вечно. Вспоминает все, что было, чего не было, и что он очень хотел осуществить, но так и не успел. Они так и не успели.

Поднимая свое лицо от его, Гаррет вскользь заметил тень, простирающуюся по каменному полу. Она закрыла их живым навесом, подрагивая сверху. У основания мелькнули ноги в костяных наростах и бурая кожа.

Сглатывая комок в горле, Хоук понял, что меч его беспросветно далеко; что никто, кроме него не сможет защитить Андерса… теперь тело Андерса; и что ему незачем больше притворяться, что он будет бороться, несмотря на все трудности на своем пути.

И ведь это была она. Та самая демоница Кхадиэль, все это время поджидавщая его по ту сторону Завесы. Обрубок руки напомнил о том, что он сделал с ней. Оскаленная пасть без слов сказала о том, что она собирается сделать с ним.

Бережно уложив мага, Гаррет поднялся на ноги. Он не собирался умирать сидя.

Демон смотрел на него, но не сдвигался с места. Как дикое животное, ждущее от него первого шага. Первой попытки напасть.

Хоук медленно отошел от тела целителя. Шаг за шагом он сдвинулся вправо. Не к мечу. Дальше от Андерса, чтобы не задеть его. Хотя ему уже и было все равно.

– Хочешь меня? – тихо спросил он.

Кхадиэль ступила вперед, готовясь к атаке. Глаза сердито сверлили его. А сама она решала, что лучше оторвать. Голову от тела. Или тело от головы.

– Давай! – Гаррет раскинул руки в стороны. – Давай!

Что было раньше – удар в бок, сносящий его в сторону, или выпад демона, пронесшегося упрямым огром мимо, Хоук не мог вспомнить при большом желании.

Тупая боль от падения на пол охватила весь его бок. А сверху внезапно обнаружилось живое тепло. Живые руки, шарящие по нему, проверяя, все ли в порядке.

Сердце Гаррета затрепетало от мысли, что… что чудеса все-таки бывают. И Андерс мог запросто подняться, закрыть его от кровожадного демона и спасти все и вся вокруг. Он же волшебник.

Но это был не Андерс. Хоук стиснул зубы от осознания собственного бессилия, от попыток убедить себя в невозможном.

– С ума сошел? – спросил Зевран, помогая ему встать. – Надоело жить?

Эльф толкнул их за одну из колонн, за которыми почти ничего не было видно. Демон мог их пропустить.

Хоук не стал спрашивать его, где он был все это время и зачем лезет не в свое дело сейчас. Он просто пожал плечами, кивая. Кивок получился случайным – шея отказывалась держать голову ровно.

– Его больше нет.

Зевран недоуменно посмотрел на него. Быстрые руки изучали его лицо, ощупывая лоб. Так неприятно. Совсем не как он.

– Кого нет? – спросил он и тут же ответил сам себе. – Его? Твоего… мага?

Гаррет опустил глаза. Впервые в жизни слова выходили с таким трудом.

– Андерс убил себя. Он убил себя, чтобы спасти меня.

Эльф замолчал. Было похоже, что он не знает, что сказать. Но, выдержав паузу, он начал так, будто речь у него была уже наготове.

– Послушай, – он положил ладони на плечи Хоука. – Мне очень жаль.

– Тебе покласть.

– Послушай, – повторил Зевран. – Мне действительно жаль. Но сейчас… Я не знаю, что тут происходит, что было между вами… но Завеса прорвана… демоны, призраки… эта вся дрянь окажется в нашем мире. Мы должны их остановить.

– Мне все равно, – Гаррет отошел назад, сбрасывая его руки с себя. – Пусть они хоть шабаш устроят.

– Это не ты говоришь, не ты, – эльф нахмурился. – Слушай меня! Он погиб не за то, чтобы ты сдался.

– Ты не знаешь, за что он погиб!

– Ты прав. Но зато я знаю, что ты не позволишь своим друзьям и сестре умереть, сражаясь за мир, – прошипел эльф. – За тот самый, который ты сейчас игнорируешь.

Хоук не нашел, что ответить. Это придало Зеврану уверенности.

– Весь твой путь, Хоук, – продолжил он. – Ты же знал, что все кончится именно так. Не думай, мне известно о тебе больше, чем ты успел рассказать в нашу первую встречу. Неприятности идут за тобой. Но ты со всем справляешься.

Гаррет почувствовал руку эльфа на своей. Он хотел сказать, что ему не нужны подобные прикосновения, тем более, сейчас, но понял, что тот всего лишь вкладывает в его ладонь рукоять меча. Меча Эсмильды, который он забрал рядом с телом Андерса. На котором все еще была его кровь.

– Не дай этой преграде разрушить все то, за что ты боролся всю свою жизнь.

– Я ни за что не боролся.

– Семья, – наугад сказал Зевран и улыбнулся, осознав, что оказался прав. – Друзья. Свобода.

– Которую я так и не получил.

– Так получай ее сейчас, – эльф стукнул его кулаком в плечо. – Бери ее.

Хоук крепко сцепил зубы. В чем-то этот малый не ошибался. Было в нем что-то помимо странного акцента и хитрого взгляда эльфа, чего только ни повидавшего на своем веку.

– Ладно, твою мать, – Гаррет поднял меч, рассматривая его. – Пусть это будет ради них. Ради него.

Присохшая к лезвию кровь мешала ему увидеть свое отражение, но он знал, что выглядит чудовищно. Демона это вряд ли бы испугало, но попытаться стоило.

Зевран только слегка толкнул его в спину, и он вынесся в зал.

Призрачный туман почти рассеялся, и вся картина сражения лежала перед ним, как на ладони.

Первым Хоук увидел дыбу. Зависая на ремнях, Натаниэль освобождал Кусланда, по очереди отстегивая его онемевшие конечности. Бетани прикрывала их, окружив руной отталкивания. Сама она была там же, замораживая особенно настырных призраков. Ее посох так и мелькал в воздухе, разражаясь столпами голубых искр.

Савитр был на своем месте. Сложив руки на рогатом наконечнике своего орудия, он наблюдал за всеми со стороны и усмехался.

Вероятно, это было не тем, что он ожидал. Вероятно, это рушило половину его планов. Но он был безумен и верил в свое безумие.

Через полотно его щита пыталась пробиться Кордула. Это было сложно, учитывая то, что помимо магической преграды там были еще призраки, которых так тянуло силовое поле рядом.

Тут же был Варрик. Забравшись на обломок колонны, он отстреливался от подбирающихся к нему демонов Праздности. Болты поражали не всех, на уцелевших уже бросались Дэггет с Норбертом. Оба пса бились с врагами, как в последний раз. Старые собаки много чего встречали в своей жизни. Каждый прошел такие битвы, из которых не выбирались и самые крепкие люди, но сейчас мабари были готовы, как никогда.

Кхадиэль была совсем рядом, она стояла к Гаррету спиной, возможно, ища его самого среди других колонн. Это был его лучший шанс.

Он вновь посмотрел на дыбу. Командор был почти освобожден, оставалась всего одна нога. Но руна на полу уже растаяла. У Бетани не хватало сил, она обернулась, чтобы попросить Хоу о помощи. За ее спиной мгновенно образовались несколько призраков.

Хоук наплевал на своего демона, крича ей. Магесса услышала его, но не торопилась смотреть за себя, ища брата взглядом.

Гаррет почувствовал, как к нему поворачивается Кхадиэль. Тяжелая поступь уже доносила демона до него.

Раньше, чем твари Тени собрались разорвать Бетани, они разлетелись на куски под чужим клинком. Остатки разогнал сияющий щит.

Хоук зажмурился, так сильно блестели латы внезапного спасителя. Тот не спешил останавливаться, включаясь в бой. Магесса узнала его и улыбнулась, становясь с ним рядом, чтобы отбить оставшихся призраков.

Гаррет тоже вспомнил этот квадратный подбородок. О, демон, Зевран же обещал привести Его Величество.

Удар мощной когтистой лапы сбил Хоука с ног. Гаррет покатился по полу. Провидением Создателя было то, что его ноги тут же уткнулись в собственный щит.