Текст книги "Песнь Пророка (СИ)"

Автор книги: LunaticQueen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 44 страниц)

Мгновенно оказавшись под ним, Хоук защитился от нового удара, и рывком поднялся, отбегая в сторону.

Он редко оказывался один на один с соперником. Даже в самой трудной ситуации его поддерживал Дэг. Теперь у пса была своя задача – оберегать Варрика.

Гаррет сплюнул. Его нос кровил, а костяшки правой руки саднили. На них пришлось его падение.

– Все еще думаешь, что я твой обед? – спросил он у Кхадиэль, размахивая коротким мечом. – Смотри не подавись.

Демон зарычал. Нагнувшись, он оскалил пасть. Сотни зубов, острых, смертоносных, изогнутых, торчали во все стороны. Нити слюны обматывали каждый, свешиваясь из темного рта. Демон с удовольствием бы насадил Хоука на любой из них, но у того были свои планы.

Собрав всю силу и ярость, Гаррет обратил себя к его лодыжке. С разгона удар всегда получался лучше. Щит толкнулся в Кхадиэль с готовностью, впиваясь острым краем в плоть Гордыни. Но, лишая демона возможности передвигаться, он пропустил его пас, и тяжелый кулак лег ему на спину, вбивая в пол.

Стоя на четвереньках, Хоук почувствовал, как из его рта течет кровь, падая на пол. Скапливаясь темно-бордовой лужей прямо между его руками, затекая в расселины каменной кладки.

Его позвоночник почти парализовало от удара, но вид своей беспомощности придал новых сил. Это было унизительно, очень унизительно, стоять на коленях перед каким-то жалким демоном.

Проведя рукой по крови, размазывая ее по полу, Гаррет выгнулся. Энергия вновь наполнила его тело, прокатываясь от кончиков пальцев до самого сердца, обегая его кругом и возвращаясь к конечностям. Как там говорил этот псих? Новая сила, испивший крови дракона… ну да, это всегда было полезным навыком.

Хоук сорвался с места. Пока демон нагибался, чтобы вновь нанести ему удар, на сей раз последний, он отскочил назад. Когтистая рука ударилась о пол. Тварь зарычала от боли. Гаррет не стал больше ждать.

Прыжок донес его до заветного бока, где торчал обрубок конечности. Клинок вошел в незащищенную плоть, покрытую лишь тонкой теневой коркой. Кхадиэль закричала, глуша его своим воплем.

Демон еще не пришел в себя и не выпрямился, когда Хоук оказался прямо перед ним. Мечом наметив крест на его груди, он втолкнул лезвие прямо внутрь. Попав между костяных пластин, клинок застрял, но сейчас это не было помехой.

Поднятый в воздух разъяренным демоном, Гаррет только крепче вцепился в рукоять, раскачиваясь на ней. Представляя, как лезвие крошит органы твари.

Последнее движение принесло долгожданную смерть врага. Запрокинув голову, Кхадиэль откинулась назад, рушась огромной тушей на каменный пол. Хоука сильно тряхнуло от удара, но он остался цел.

Высвободив меч из демона, он сполз с его тела, оглядываясь.

Теперь он был уверен, что прекрасные искры – это не его видение. Разрыв в Завесе, что казался зияющей дырой прямо в пустоту, уменьшался. И было ли это связано с синим и белым светами, кружащими в нем, он сказать не мог.

Призраки стремительно таяли, а новых на замену исчезнувшим не появлялось. Пока не кончился живительный заряд энергии крови, Гаррет разбирался с оставшимися, подбираясь ближе к Савитру.

Маг выглядел все более озабоченным. Увидев, как Хоук расправился с сильнейшим демоном, Савитр порастерял половину своей уверенности, тратя все свои силы на поддержание щита.

Кусланд соскользнул с дыбы на пол, поддерживаемый Натаниэлем. Неизвестно сколько он тут провисел, его ноги не ходили. Оттолкнув Хоу, он упал на колени, едва успев опереться на разъезжающиеся руки. Правая ладонь угодила в кровь, лужу, натекшую из-под тела Хаави в нескольких футах от него.

Вспомнив пьянящую бодрость от ощущения крови врага на руках, Гаррет облизнулся. Теперь за командора можно было не беспокоиться. Он тоже знал, что нужно делать с кровью.

Натаниэль долго смотрел, как цвет втекает в тело Кусланда через пальцы. Как сползает с кожи бледность, а дрожащие конечности наконец держатся на полу.

Командор поднял голову. Голубые глаза ярко сверкнули прежде, чем белок окрасился его собственной кровью. Темно-красное сияние, исходившее от них, пугало. И успокаивало. С ним все было нормально.

Кусланд встал на ноги, игнорируя помощь Его Величества с правой руки и Хоу – с левой. Его прямая осанка и уверенный взгляд снова были при нем.

Хоук добрался до щита Савитра вовремя. Кордула вновь успела травмировать свое левое запястье и с трудом справлялась с тяжелой булавой.

– Ты прямо как раз, когда надо, Хоук, – улыбнулась гномка. – Я почти всковырнула его.

Гаррет вздохнул, вспоминая, как пробился через предыдущий щит. Сейчас рядом не было Эсмильды, которая могла бы напасть со спины и отвлечь внимание.

Но, кажется, у Савитра были другие планы.

Хоук ударил мечом по защитной оболочке заклятия. Она растворилась под металлом вместе с магом. Гаррет почувствовал изменение пространства за собой, но не успел повернуться самостоятельно.

Его тело обхватил паралич, и оно развернулось на сто восемьдесят градусов. Не по своей воле, а велением очередной магии. Как велением ее же замерла Кордула с булавой над своей головой.

Савитр появился из тумана, рожденного его последним перемещением. И он наконец-то был зол, по-настоящему зол. Но помимо ярости им владело что-то еще. Хоук не хотел давать этому определения.

– Ваши чувства, Гаррет Хоук, – руки мага затряслись. – Как же они сейчас сильны, после смерти оболочки Справедливости. Вас одного бы хватило на такое заклинание… все бы заговорили словами Песни Пророка. Все бы освятились и вознеслись бы к небесам, в чертоги Создателя. И этот мир был бы свободен для первых…для душ… для правды Создателя…

Гаррет попробовал что-то сказать, но паралич лежал и на его горле. Он не смог даже сглотнуть образовавшуюся во рту слюну.

Савитр подошел ближе, неся за собой шлейф тумана.

– Попробуем выудить из вас все без остатка, – колдун наклонился к нему. – Конечно, этот случай уже смертелен, но, увы, мне не оставили шанса. Я один могу завершить дело Пророка. Я один знаю алгоритм.

Он вытянул руку в сторону. Купол неизвестного заклятия вспух на его ладони, растекаясь по запястью вверх.

– Архитектор нашел лазейку, но он и понятия не имел, на что ее использовать, – сообщил Савитр.

Заклинание тугим жгутом стягивало его руку. Кисть совсем побледнела, а пальцы были до того напряжены, что не сгибались.

– Но сейчас, – маг захохотал, откидывая голову назад, – ответ так близко. Я открою ваши души навстречу Песни Пророка, единой и прекрасной.

Он вновь наклонился к Хоуку. Их носы почти соприкасались, но Савитра не волновала подобная близость.

Он поднял ладонь, окончательно побелевшую от иссушающего ее заклинания. Пальцы тяжело прошлись по рубашке Гаррета. Они замерли над тем местом, где у него было сердце. Жжение сквозь ткань было почти неощутимым, но оно стремительно увеличивалось.

Ладонь мага увлажнилась, он нервничал.

Хоук в мыслях заколотил его первым попавшимся тяжелым предметом, но такое сильное заклятие паралича он в одиночку осилить не мог.

Лицо Савитра было в нескольких дюймах. На белках полопались капилляры. Черный глаз казался пропастью, зеленый пугал отчасти даже больше. Когда кровь точками замигала в светлой радужке, Гаррет пожалел, что сам не может зажмуриться.

– Слушайте, слушайте, – Хоук смотрел на рот мага и не понимал, почему не шевелятся его губы.

Песнь звучала в его голове, или он сам шептал ее, частично освобожденный от паралича, Гаррет не мог понять. В его голове замелькали сотни образов. Сотни картин прошлого и будущего, каждая из которых растворялась в последующей, едва рука Савитра сильнее давила на его грудь, а длинные ногти царапали кожу сквозь полотно рубахи.

Он видел смерть и жизнь, и все то, во что верил безумный маг. Он убеждался в чужой правоте и чувствовал, как понемногу сходит с ума вместе и за ним.

Но красочнее всех картин перед его пересохшими глазами сверкнул белый сильверит собственного меча. Возникшее из тумана сияние прекрасного металла ослепило.

Савитр скривился, почувствовав неладное. Он отстранился назад, и этого было достаточно, чтобы не задеть Хоука.

Меч прошел сквозь него, кончик в темной крови возник прямо из груди. И это был не конец. Едва показавшись, он вновь ускользнул внутрь, но лишь для того, чтобы пройти его тело под другим углом.

– Отсоси теперь мою душу.

Кусланд в рассеивающейся мгле сиял ярче самого света. Мутное кроваво-красное свечение его глаз окатило Гаррета волнами прежде, чем сошел паралич. Сзади с шумом от него отошла Кордула.

Хоук наконец зажмурился, но ненадолго. Он не хотел пропустить ни малейшей детали. Ни малейшей эмоции, которых так жаждал маг, на его лице, искажающемся от боли. Ни малейшего движения губ, безмолвно шепчущих Песнь Пророка в надежде на спасение.

Командор больше не произнес ни слова, глаза его оставались спокойными.

Гаррет невольно спросил себя, почему он не испытывает удовлетворения от мести над Савитром. Он держал его здесь столько времени, роясь в глубинах его памяти, подпитывал им свои силы, заставлял вспоминать то, чего он, вероятно, помнить не желал.

И Кусланд как будто услышал его. Улыбка коснулась его губ, когда Савитр наконец сполз по мечу на пол и бесформенной кучей уместился на коленях. Как игрушечная кукла на театральном шесте.

Он поднял голову, оглядываясь. Будто ища еще желающих угоститься его мечом. Мечом Хоука, если быть точным.

Гаррет бы возмутился, если бы не был так измотан и истощен.

Отпихнув со своего пути тело мага, командор подошел к нему. Протянув руку, он помог Хоуку встать. Он передал ему его меч, о котором Гаррет так беспокоился, и уважительно кивнул.

– Хорошее оружие, Хоук, – единственное, что Кусланд сказал прежде, чем развернуться.

Перескакивая через горки демонического праха, но все равно поднимая тучи пыли и пепла, к ним спешили остальные.

С одной стороны бодро ковылял Варрик, возглавляемый двумя крепкими псами. Он уже не пытался их придержать, зная, как они ждут встречи с хозяевами. За ними рысью следовал Зевран. Его вклад в бой также был неоценим, но в отличие от других, эльф все еще выглядел элегантно.

С другой же торопились Бетани с Натаниэлем. Их вел в свою очередь сам Его Величество. Он был озабочен, словно никак не мог решить, идти сейчас с должной грацией, как подобает государю, или бежать, чтобы поскорее убедиться, что с его командором все в порядке. Хоу двигался, сильно прихрамывая. Его брючина была порвана, на коже виднелся след от когтей. Магесса же замыкала процессию. Она шла медленно. Увидев тело Эсмильды, девушка не удержалась и прижала руку к лицу.

Гаррет пытался найти взглядом среди идущих светлую шевелюру и потрепанные перышки на плечах. Он не мог понять, почему их там нет, пока не вспомнил, где их оставил.

Его змеи снова вернулись, жаля все изнутри. Даже Дэггет, кинувшийся обтирать его ноги, не спасал.

– Вашество, – поприветствовал короля подоспевший гном. – Сколько лет.

– Варрик, – кивнул тот. – И года не прошло.

– Надеялся, наша следующая встреча произойдет при более приятных обстоятельствах, но… увы.

– Да, увы.

Алистер скорбно покачал головой, но отвлекаться на посторонние беседы не стал, возвращаясь к Кусланду.

– Ты, – он подошел к командору ближе, – каким местом думаешь? Каким должен думать я, когда мне приходит письмо: пропал месяц назад, но не беспокойтесь?!

Зевран кокетливо махнул рукой, мол, не стоит преувеличивать его заслуги.

– Да я думал, да я столько всего себе представил, – Алистер не выдержал и ткнул Кусланда в грудь, прикрытую разорванной рубахой. – Да я… я уже в Круг письма отправил, чтобы предоставили кого-нибудь, по кускам тебя собирать, с того света вытаскивать. Я и не надеялся, что с тобой будет все, как обычно… Тебя нельзя оставлять одного. Беда ходит за тобой по пятам.

Выговорившись, он вздохнул и опустил голову. Осознав, что его рука все еще покоится на грудине командора, он спешно ее убрал. Алистер осторожно огляделся, заметили ли остальные неподобающее для монарха поведение или нет.

– Обсудим все позже, – пообещал Кусланд.

– Да-да, когда сменим наряд, усядемся в наши кресла, обитые шелком, и нам принесут по бутылке антиванского бренди, – отмахнулся Его Величество. – Все эти обсуждения заходят не туда.

Хоук только успел выпрямиться, к нему уже прижалась Бетани, стискивая в объятьях. Вся пыльная и в крови, она пыталась обнять его так крепко, что его поврежденные ребра начали жужжать.

– Братишка, – зашептала девушка ему в грудь. – Братишка, прости меня за то, что я тебе не сказала…

– Да забыли уже, – Гаррет не хотел отталкивать ее, но не мог иначе. – Давай не будем.

– Отлично, – магесса просияла. – У меня камень с души свалился. Я думала, ты и меня, и Натаниэля… Я ошибалась в тебе. Снова. Прости меня еще раз. Надо все рассказать… А где Андерс?

Варрик, услышав ее вопрос, стал оглядываться, но нигде не мог найти Блонди. Натаниэль поступил так же. Он сразу различил одно из тел у дальних колонн. Он бы хотел верить в то, что маг просто оглушен, но он знал, что Хоук в том случае его бы не оставил. Внутри прокатился неприятный сквозняк. Хоу хотел оказаться неправым.

В противовес он видел Гаррета. Он не выглядел виновато, разбито или же просто гневно. Его глаза светились, он казался воодушевленным.

– Бетани, – вдруг воскликнул Хоук, хватая сестру за плечи. – Бетани. Ты же маг.

– Спасибо, что заметил, – стушевалась она, не понимая причину восторга.

– Ты же можешь, – Гаррет неопределенно подмигнул, чем еще больше запутал остальных. – Да?

Натаниэль с Варриком переглянулись. Кроме них никто не заметил странного поведения Хоука. Кусланд с Его Величеством были слишком заняты тем, что все-таки что-то обсуждали. Алистер говорил, Эйдан его слушал, кивая, будто признавал свою вину. Но судя по взгляду, на него королевские речи впечатления не производили. Кордула с Зевраном их внимательно подслушивали. И если эльф понимал все, о чем они беседовали, то гномка скорее делала вид, что разбирается.

– Я не понимаю, о чем ты…

– Пойдем же, – Хоук взял Бетани за руку, таща в сторону колонн.

Этого пропустить уже не могли. Не сговариваясь, все двинулись за ними. Даже Его Величество предпочел отложить воспитательные беседы до лучших дней. Тем более, они были крайне бездейственны. И он это знал, но от привычки разглагольствовать избавиться уже не мог.

Гаррет совсем не смотрел под ноги. Его светик маячил вдали, он шел больше по наитию. Несколько раз Хоук обо что-то спотыкался, но это не останавливало его, а только больше подбадривало.

Магесса увидела целителя первой. Его аккуратно уложенное тело, руки вдоль него, так, как его устроил Гаррет. На его груди темнело пятно от крови. Он погиб не от заклинания, сразу поняла она.

Бетани не выдержала, вырывая свою руку из руки Хоука. Ладонями прикрыв рот, она не могла отвести взгляд от любимого друга своего брата. Она никогда не задумывалась, как привыкла к его существованию рядом с Гарретом. О нем самом она не беспокоилась только потому, что он находился под опекой целителя. А теперь все перевернулось. Должно было перевернуться.

– О, нет, Андерс, – выдохнула девушка дрожащим голосом. – Он… он мертв.

Последнее слово она выдавила из себя с трудом. В голове все еще не укладывалось, что человек, которого она знала столько лет, который выходил сухим из всех луж, подготовленных судьбой, своими и хоуковскими мытарствами, в конце концов утонул в столь неглубокой.

– Брат, мне так жаль, – только и могла выдавить Бетани.

– Что? – Гаррет казался удивленным. – А, это. Смотри.

Он сел на колени рядом с телом Андерса. Взяв его за руку, он почувствовал, что она все еще теплая. Как будто дразня его.

– Ты же умеешь лечить, – Хоук поднял голову. – Вылечи его. Вылечи.

Магесса закашлялась. Она обвела неуверенным взглядом остальных, проверяя, разделяют ли они ее беспокойство.

Натаниэль не смотрел на нее. Он не отводил глаз от лица мага. Он знал его дольше нее, даже дольше Гаррета. Он знал его до и без Справедливости. Он даже позволил себе предположить, что Андерс может внезапно открыть глаза. В конце концов, он как-то раз такое уже проделывал. В своей прошлой жизни.

Варрик качал головой. Он даже не обратил внимания на Кордулу, обнявшую своей здоровой рукой его плечо. Гном знал, что такое смерть. И откровенно беспокоился больше за Хоука. У того так сияли глаза, словно он искренне верил, что Бетани взмахнет руками, и короткое заклинание возьмет и оживит труп.

Кусланд хмурился. Он редко, когда не хмурился, но сейчас морщина между его бровей была еще глубже. Андерс был его хорошим другом, и он должен был сочувствовать. Но по выражению на его лице было трудно определить, разочарован ли он, убит горем или принял смерть мага как должное, необходимую жертву.

Алистер с Зевраном, стоящие по обе стороны от него, молчали. Они не были так хорошо знакомы с целителем, но общая атмосфера заразила и их. Эльф вздыхал. Его Величество переминался с ноги на ногу, все больше поглядывая на командора.

– Гаррет, – начала Бетани.

Хоук оторвал взгляд от лица Андерса, поднимая голову. Он чуть улыбался, готовый выслушать сестру.

– Гаррет, – повторила магесса. – Даже самое сильное заклинание не может оживить мертвеца. Если это не…

– Магия крови, – закончил за нее Кусланд.

Его губы дернулись при упоминании о ней.

– Да, – кивнула Бетани. – Магия крови.

Хоук скривился и вновь опустил голову, задумываясь.

Перед ним было все еще красивое лицо Андерса. Теперь можно было поверить в то, что он спит.

– Но это будет уже не он, – поспешила добавить магесса. – Никто не знает, во что он превратится после такого.

– Он… он не умер, – упрямо сказал Гаррет, подтягивая его к себе. – Он просто заснул. Вылечи его, пока он спит.

Девушка содрогнулась. Ее, как и Варрика, посетила мысль о том, что Хоук, должно быть, немного… немного не в себе. Она его понимала. Бетани даже не знала, что бы делала, если бы на месте Андерса был Натаниэль. Наверное, она бы кричала, вопила и заходилась в рыданиях.

Ее брат всего лишь слегка тронулся. Или не слегка.

– Вылечи его, – вновь повторил он. – Тебе что, жалко?

Магесса вздохнула. Она могла ненадолго продлить его страдания, подарить капельку надежды. В конце концов, может быть, она так смогла бы убедить его.

Бетани опустилась на пол по другую сторону от тела целителя. У нее оставалось совсем немного сил, чтобы поддерживать себя в сознании, но она готова была пожертвовать ими ради брата. Быть может, мысль о потере сестры отрезвит его. Это жестоко, но у нее не было других вариантов.

Руки девушки легли на грудь Андерса. Его рубаха была пропитана кровью. Ладони сразу прилипли к ткани, магесса вздрогнула от влажного тепла, но не убрала их.

– Давай, малышка, – прошептал Гаррет. – Ты умеешь это делать.

Бетани закрыла глаза. Остатки магии в ней, что она собирала по уголкам себя, втекали в тело медленно. Нехотя. Как бывало всегда, когда пытались исцелить мертвецов. Магесса знала, что произойдет. Его тело будет здорово, ни раны и ни царапины. Но душа все равно не сможет вернуться в свое прежнее обиталище. Когда-нибудь она попробует убедить в этом Хоука.

Почувствовав, что рана на груди Андерса заросла, девушка отстранилась. Силы тут же покинули ее. Как будто из нее выкачали весь воздух или всю кровь. Она ослабла, садясь на пол.

Натаниэль сзади помог ей подняться. Несмотря на его поддержку, она все равно не могла стоять на ногах. Только благодаря его помощи Бетани хоть как-то сохраняла равновесие.

– Ты могла убить себя, – Хоу коснулся губами ее уха. – Сумасшедшая.

Гаррет всматривался в лицо своего целителя, не понимая, почему он не приходит в себя, как случалось после такого заклинания. Так было всегда. Правда, никогда до этого Андерс еще не был мертв.

– Он не приходит в себя, – констатировал Хоук. – Ты что-то сделала неправильно.

– Она сделала все, что могла, – отрезал Натаниэль.

Он обнял свою невесту крепче, поворачиваясь к нему боком. Он ожидал еще какой-нибудь попытки огрызнуться или поспорить, но Гаррет молчал.

Хоук впервые в жизни не задумывался о том, как жалко может выглядеть. Окруженный друзьями, соратниками или просто знакомыми, взгляд каждого из которых был наполнен сочувствием. Сидящий на коленях на холодном полу, обнимающий тело Андерса. Заглядывающий в закрытые глаза, вспоминающий их теплый янтарь.

Дэггет подошел к нему, тычась мордой в плечо хозяина. В отличие от него, собака понимала, что уже все кончено. Он хотел бы об этом рассказать Гаррету, но не мог.

Бетани подумала, что скулит мабари, пока Дэг не отошел от хозяина, безмолвно садясь в стороне. Она даже предположить не могла, что ее брат может издавать такие звуки. Печальные, горестные. Он подвывал, как брошенный пес, уткнувшись в грудь Андерса. Его большая рука комкала накидку мага, заляпанную кровью, а губы подрагивали.

Магесса никогда в жизни не видела, чтобы он плакал. Даже в детстве. Хоук всегда боялся показаться слабым, боялся, что авторитет старшего брата пошатнется, и младшие перестанут верить в его непреклонную стойкость.

Одной весной Гаррет с Карвером свистнули у торговца, живущего по соседству, огромный тяжелый ящик. Они хотели построить из него кораблик и катать сестру по речке. И, конечно, это было больше для того, чтобы произвести на нее впечатление, чем для собственного удовольствия.

Они даже донесли этот ящик до дому. Но Карвер был еще мал, поэтому ноша для него оказалась неподъемна. Когда они устраивали ящик у себя в сарае, он не удержал его на весу, и тот выскользнул, падая на руки старшего брата. У Хоука сломалось несколько пальцев, слезли ногти, и вывихнулось запястье, когда он пытался освободиться от груза. Бетани расплакалась, ей было жаль Гаррета и больно вместе с ним. Она лезла обнимать его и успокаивать. Брат же молча гладил ее по голове менее травмированной рукой и обещал, что все будет в порядке, как только он найдет отца, и тот подлечит его. Тогда Бетани и поверила, что он непоколебим, или, может быть, несокрушим. Да и Карвер, наверное, тоже поверил. Но она сейчас не могла его об этом спросить.

Хоук поднял голову. Он не плакал. Магесса ждала этого. Сейчас. Ведь он любил Андерса, хоть и редко об этом говорил. Он должен был им дорожить достаточно, чтобы оплакать его смерть.

– Я же хотел как лучше, – прошептал он в ухо мага. – Думал, тебя это приключение повеселит. Я должен был знать, что оно закончится для нас печально. В конце концов, я же Гаррет Хоук.

– Ну да, ты же предупреждал, что эта дорожка когда-нибудь приведет в тупик. Только почему сейчас? Почему не через десять лет? Хотя нет, этого бы определенно было мало.

– Я иногда представлял, какими мы будем в старости. Ты, конечно, Серый Страж, и пенсия для вас большая проблема, но мечтать мне это не мешало. Ты бы точно поседел, отрастил бороду, стал бы похож на одного из старых магов, что зависают в Кругах. А я бы облысел и носил пышные усы. Такие длинные, чтобы их можно было заправлять за уши. Я даже специальную костяную расческу с камушками присмотрел на ярмарке одной. Жаль, тогда не купил. Но в принципе я мог бы и сам выточить. Вот это было бы забавно.

– И, конечно, когда я бы скончался в старости… разумеется, в пасти дракона, ты бы завел себе кота, чтобы утолить грусть. Лучше серого. На том свете мне, наверное, было бы все равно. Но не бери это на заметку.

Гаррет погладил его перья. Ладонь скользнула по руке ниже, нащупывая его пальцы.

Бетани уже не могла смотреть на это и попросила Натаниэля отвести ее подальше. Кусланд тоже отвернулся, закрывая глаза.

– Но это довольно грустно, ты не находишь? Ты там, а я здесь. Нет. Это немного нагло. Ты же помнишь всю ту чушь, что я тебе говорил? На самом деле это не чушь. Я просто не умею по-другому. А это правда.

– Ты – центр моего мира. Как ядро. Вокруг тебя все вращается. Конечно, без центра мира не бывает. Ведь полый орех… ну ты помнишь, что я тогда говорил. И ты полагаешь, что я буду существовать без тебя, ядрышко мое? Вот уж нет.

– Я ненавижу слово «люблю». Наверное, я никогда не говорил его тебе. Оно привязывает. Оно слишком настоящее. И прямое. А Хоуки – народ с заковыркой. Им такое не подходит.

– Ты не раз удивлялся, как сильно Дэг ко мне привязан. А, интересно, замечал ли ты, как я привязан к тебе? Мы, собаки, верные. М-да, в мыслях эта фраза звучала лучше.

– Мне кажется, ты специально сбежал от меня. Думаешь, я туда не доберусь? Держи карман шире. Доделаю свои земные дела и прямиком за тобой. Всю Тень перелопачу. Это я обещаю.

– Но это все-таки эпос. Варрику для истории нужна замысловатая фраза. Так вот. Пройду я, друг мой, за тобой, сквозь ночь и день, сквозь жизнь и Тень, сквозь мрак лесной и быт земной, как за несбыточной мечтой, казавшейся исполненной такой… столь недавно… ну, у меня больше и нет слов, наверное.

Гаррет хотел отпустить его руку и поцеловать его на прощание. Он уже наклонился, зажмуриваясь, когда почувствовал укол в губы. Под веками мелькнула искра белого света, а в его ладонь с силой вцепились пальцы.

– Куда это ты там собрался за мной пройти?

Хоук изумленно воззрился на лицо целителя, остававшееся до этого неподвижным. Глаза были широко открыты, золотисто поблескивая, тонкая линия рта изогнулась в улыбке.

– Создатель, ты жив, – только и выдохнул Гаррет. – Жив.

– Андерс? – Бетани отпустила Натаниэля, самостоятельно двигаясь к ним. – Андерс?!

– Андерс по-прежнему с вами, – откашлявшись, маг сел. – Эйдан, даже не думай направлять на меня меч, это на самом деле я.

Кусланд нахмурился. Его рука действительно уже лежала на рукояти меча, что он подобрал у тела Эсмильды. И хотя пальцы его не убрались с прежнего места, губы командора тронула улыбка облегчения. Он доверял своим ощущениям, а они твердили, что все в порядке.

– Как ты?.. О, демон, да о чем это я, – Хоук помешал магу встать, душа его в объятьях. – Я так рад, что ты жив.

Он отстранился, внезапно покраснев.

– Ты же не слышал всего того, что я тут плел? – с опаской спросил он. – Это все нервы.

– Как тебе удалось выжить? – перебила его магесса, озвучивая вопрос, который он не решился задать. – Это же невозможно. Ты был мертв. Душа не могла вернуться в тело.

Целитель еще раз попробовал встать, но теперь ноги не держали его, и он остался на полу. Руки Гаррета сжимали его так крепко, что становилось трудно дышать, но он не мог его в этом винить.

– Я всегда знал, что у нашего Блонди секретная карта в рукаве, – заметил Варрик.

– Андресу просто стало там скучно, – поддержала его Кордула. – Одни покойники. Неважная компания.

– Что с тобой было? – вернул их к основной теме Натаниэль. – Ты же не отдал себя в рабство какому-нибудь демону?

– Вот еще, – фыркнул Андерс. – Больше никогда не повторю ошибок молодости.

Все замолчали, ожидая его ответ. Сейчас маг, пожалуй, понял Хоука, так сияющего от радости, оказываясь в центре внимания. Это было приятно.

– На самом деле, – он кашлянул, – все было очень быстро. Я действительно умер.

– Не говори этого снова, – попросил Гаррет.

– Вы знаете, что… когда приходит смерть, душа покидает тело. Отправляется в Тень, сумрачное странствие, темную даль. Туда и лежал наш путь. Мы были почти там.

Андерс остановился. Воспоминания о том пограничном состоянии давались ему с трудом. Но, переведя дыхание, он продолжил.

– У ворот, разделяющих наш мир и их, я и Справедливость. Настоящий, чистый. Не демон, а дух, в которого я поверил когда-то. Я почти ничего не помнил, но он… он говорил, что все будет нормально. А врата… врата открылись всего единожды. После одной смерти Тень принимала только одну душу.

– А вас было двое, – прошептала Бетани, дрожа от внезапной догадки.

– Да, – кивнул целитель. – Нас было двое. Он остался. А я смог вернуться.

– Он умер? – с нескрываемым удовлетворением поинтересовался Хоук.

– Он дома, – Андерс улыбнулся. – Все на своих местах.

И Гаррету было уже глубоко наплевать на свидетелей. Он сгреб мага в объятья и бросился засыпать его кучей взволнованных требовательных поцелуев. Андерс даже сопротивляться не стал.

Бетани рядом вновь стекла в руки Натаниэлю, позволив ему заняться собой. Хоу с нескрываемым удовольствием поцеловал ее. И теперь ее брат не был против.

Варрик ощутил напряжение и попытался мелкими шажками убежать от Кордулы, пожирающей его напряженным взглядом.

– В такие моменты я чувствую себя неуверенно, – поделился Алистер. – А ты как?

– Смотрю в другую сторону, – Кусланд пожал плечами, не отводя от него глаз.

– Мы это тоже можем обсудить в шелковых креслах, – не дрогнув, предложил тот.

– Я не буду против, – командор улыбнулся.

Зевран только покачал головой. Сколько он за ними ни наблюдал, а это все еще было забавно.

Старательно не обращая на остальных внимания, эльф дошел до тяжелой черной портьеры, закрывающей единственное окно. Отодвинутая штора подняла тучу пыли, но взамен подарила свет утра и надежду на будущий день.

Чистое небо, ни одного облака. Мир еще не знал, что где-то его, возможно, еще раз спасли.

Пожалуй, тело мага нужно будет сжечь, подумал Зевран. А то мало ли, кто еще вернется с того света.

Над лесом вовсю цвело красное солнце.

========== Эпилог ==========

Небольшая церковь в деревушке близ Джейдера еще никогда не принимала у себя столько гостей. Ее покатая грязная крыша, крошечный дворик и небогатое внутреннее убранство едва ли завлекали приезжих, а на местных и вовсе наводили уныние. Скорее всего именно этим она и понравилась паре, желающей обручиться вдали от посторонних глаз.

И хотя церемония была практически тайной, мало-помалу в церковь стекалось все больше и больше народа. Сложно было поверить, но все они были друзьями и хорошими знакомыми жениха и невесты.

Хоук водрузил на себя обязанность следить за всеми входящими. В тесном праздничном костюме ему было неуютно и жарко, он вовсю пользовался тем, что может стоять в дверях и дышать свежим воздухом. Варрик, занимавшийся половиной приготовлений, в частности закупкой сливовицы в больших масштабах, составлял ему компанию. Но и он делал это не просто из благих побуждений. Только за занятостью можно было скрыться от гномки Кордулы, следующей за ним по пятам.

Одними из первых прибыли Авелин с Донником. Свою малышку дочь они оставили на его родителей, но разлука с ребенком не казалась им такой уж трагичной. Наоборот, они даже были довольны тем, что могут наконец расслабиться. Зная по опыту, что может пригодиться молодой матери, Авелин подготовила Бетани целую кучу безделушек для ребенка, а Донник сухо вручил Натаниэлю бутылку орлейского ликера. Его опыт отца подсказал, что это вещь порой может быть столь же незаменима, сколь и пеленки.

Изабелла не была столь прозаична. Явившись с Зевраном под мышкой, она уже успела наклюкаться и начать распевать песни разной степени похабности. Впрочем, пиратка и близко не была так пьяна, как хотела казаться.