Текст книги "За краем Вечности (СИ)"

Автор книги: Jane_BlackCat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 45 страниц)

– Как видишь, его дома не оказалось.

Впервые я обрадовалась, что приняла участие в авантюре. Это был шанс – шанс подняться в глазах Джека и добиться уважения. Выпавшая роль отвлекающей «приманки» помогла узнать очень важные сведения. Я ощутила прилив авантюрного духа, который успел испариться ещё во время нападения Тёмной Личности на Тортуге. Это оказалось очень приятно – знать то, что не знает капитан Джек Воробей, иметь возможность сплести интригу самой – пусть совсем ненадолго; а не разматывать клубок чужих запутанных слов и действий. Я остановилась и внезапно для себя произнесла:

– Я знаю, как достать дневник.

Воробей словно на невидимую стену наткнулся. Сделалось абсолютно тихо, лишь стрёкот цикад подбадривал в обоюдном молчании. Ветер шелестнул кронами пальм. Ко мне обратилось полное внимания капитанское лицо. Я выдавила улыбку и гордо прошествовала мимо. Спина ощутила прожигающий насквозь взгляд. Несколько секунд показались вечностью, пока Джек не отозвался:

– Может, поделишься?

Теперь очередь таинственно-медленно обернуться пришла мне. Тянуть время, заставлять оппонента помучиться в ожидании, было сродни мести. Сколько раз выпрашивать туманного ответа приходилось мне, сколько раз ответами служили недомолвки, знойные взгляды и отвлекающие фразы? Надоело! Пришла моя очередь поиздеваться и показать, что я тоже чего-то стою. Но великолепная выдержка позволила Джеку терпеливо ожидать ответа и не скакать от нетерпения. Вдоволь насладившись чувством превосходства, я подошла к Джеку вплотную и приподнялась на носках, чтобы наши лица были на одном уровне. Я обвела беспринципным взглядом капитанскую физиономию, считывая малейшие эмоции. Чёрт знает, что пришло ему в голову в момент, когда мы впервые оказались так близко друг к другу, что заставило чёрные глаза лукаво заблестеть, что приподняло уголки губ в бессовестной улыбке… Когда между нами оставалось всего несколько сантиметров, я положила руки ему на плечи, прикрыла глаза, подалась вперёд и знойно, пылко… прошептала на ухо:

– Не для твоих это ушек.

Осанка сама собой гордо выпрямилась, плечи расправились, а подбородок задрался вверх, когда я уходила в лес, оставляя неудовлетворённого Джека позади. Впервые за день мной овладело чувство триумфа и победы. Наконец Джек Воробей почувствует, каково быть мной. Каково мучаться от желания узнать ответ и чувствовать себя полным идиотом. Наглецов надо ставить на место, даже несмотря на то, что порой эти наглецы очень привлекательны. Такая «киношная» сцена позволила чувствовать себя не больше ни меньше роковой красоткой, с надменной улыбкой рушащей планы мужчин. Но в отличие от фееричной внешности, что полагалась бы ролью, одежда представляла из себя сгусток грязи.

– Есть одно «но», дорогуша.

Я чуть повернула голову и скосила глаза назад. Джек хитро улыбнулся и склонил голову на бок.

– И какое же? – надменно бросила я, отворачиваясь и вновь шагая в лесную чащобу.

– Ты опять идёшь не в ту сторону.

Ноги приросли к земле. Торжественная улыбка съехала с лица под гогот неизвестной птицы, так напоминающий издевательский смех. Победная гордость сжалась до состояния маленького, назойливого едкого чувства, охарактеризовать которое можно лишь двумя словами: «полная дура». С какой лёгкостью он разрушил весь триумф, как быстро вернул превосходящее состояние себе! А мне осталось лишь глупо хлопать ресницами, и лихорадочно искать достойный ответ.

– Каждый человек имеет право на карт-бланш, и я в том числе. Могу идти куда хочу. Могу делать что хочу. Да и потом, может быть, я знаю более короткую дорогу, – заметила я, повернувшись и сложив руки на груди. И плевать, что я даже не знала, куда именно мы держим путь. В ответ раздался смешок.

– Не знаешь, – Джек покачал головой. Наблюдать за мной для него было разве что забавно. В ответ на мой вопросительный взгляд он раздвинул листья каких-то высоких растений и кивнул: – Потому что мы уже пришли. Но раз говоришь, карт-бланш… не буду тебя заставлять, можешь идти по своим делам.

Я мигом оказалась рядом с ним. В обрамлении широких листьев тропического папоротника бликовала светло-бирюзовая гладь моря, над которой нависал каменный утёс, выпяченный как язык дерзкого мальчишки. День был в самом разгаре. Внизу извивалась лента золотого песка, огибавшая вдающийся в сушу небольшой залив. На пляже через каждые пять метров чернели обломки деревянных конструкций, будто какой-то великан рассыпал их, как семечки. Вероятно, когда-то непостижимо давно, в этой уютной гавани крылся порт, но жители решили переметнуться в более удобную для причала бухту. А может, собственный залив когда-то обустроили себе контрабандисты или пираты. Теперь же от былой пристани остались лишь разбросанные волнами обломки и обломанный рыболовный мостик, что одиноко торчал над водой. На язык просился вопрос о том, что нас привело в старую гавань, но опережая мои мысли, из-за крутого соседнего сочно-зелёного холма, о который разбивались гребни волн, выглянул острый бушприт, а за ним гордо натянутый чёрный парус. «Жемчужина» заходила в бухту неспешно, лениво и величаво как король среди подданных. Полотна парусины подтягивались к реям, готовясь к остановке. Фигурки пиратов на палубе суетились, и отзвуки команд долетали до слуха. Причина прибытия корабля и нас в этот заброшенный уголок была ясна. Джек всё предусмотрел – и возможные погони, и немалую заметность судна-о-черных-парусах в столь защищённом городе, поэтому было приказано уйти в секретную бухту, где не стоит опасаться появления незваных гостей. Якорь разбил хрустальную гладь воды на множество брызг, от чего я инстинктивно поморщилась, корпус корабля качнулся и выровнялся. Зрелище было настолько великолепно, что дух захватывало – не залюбоваться было невозможно. Стало ясно, почему Джек так любит и дорожит «Жемчужиной» – корабль действительно прекрасен. Интересно, каково это – быть капитаном этой красоты, владеть такой махиной и иметь права распоряжаться ей как угодно? Уж точно не просто. Как минимум, надо знать морское дело и географию до мельчайшей капли, быть великолепным организатором, стратегом и уметь убедить людей идти за тобой. Всё-таки это не только удовольствие и «свет софитов», как выразились бы в нашем времени, но и огромная ответственность. А иногда, вероятно, и бремя.

– Так значит, знаешь, как достать дневник? – певучий голос Джека вывел из прострации. Утихнувшие было звуки мира снова хлынули в сознание и вернули в реальность. Я хлопнула глазами и стремительно развернулась к Джеку. Коварная улыбка расползалась по лицу и вновь подняла самооценку. Неподдельный интерес и ожидание ответа окрасили пиратское лицо авантюрной улыбкой. Знать, что эта заинтересованность вызвана моими словами было сродни счастью. Джек наконец-то смотрел на меня, как на человека, помощь которого может очень подсобить, а не как бессмысленный предмет мебели.

– Знаю.

Едва ступив на борт «Жемчужины», мы с Джеком рванули в капитанскую каюту, сославшись на очень важное дело. Гиббсу, который встретил нас, как только мы перелезли через борт, было обещано рассказать обо всём позже. Тимми, который было обеспокоился моим непривычно чумазым видом, был отправлен ожидать рассказа вместе со старпомом.

В каюте на «Чёрной Жемчужине» было прохладнее, чем снаружи. Солнце светило с другой стороны и не раскалило деревянный стол, за котором мы сидели, обсуждая подробности. Джек плеснул ром в кружку и заботливо протянул. Но даже несмотря на россказни о том, что помогает сосредоточиться, я ответила решительным отказом. Джек слушал меня внимательно, в раздумьях поскребывая подбородок. Мне же важнее всего было изложить мысли как можно убедительнее и серьёзнее аргументировать. Назвать несколько причин, почему мы должны поступить именно так, и внешним спокойствием убедить Джека в хорошем исходе предложенного предприятия.

– … Так что завтра в одиннадцать вечера корабль Кристиана Стивенса прибудет в Нассау. И это – отличная возможность застать его почти наедине, – произнесла я. Взгляд Джека просветлел. Он стукнул кружкой по столу и наклонился чуть ближе:

– Ты предлагаешь…

– Да, – я пристукнула по столешнице и наслаждённо развалилась на стуле. – Ему нужно будет добраться от города до дома. Значит, он с прислугой будет идти, или, что вероятнее, ехать в карете по дороге, что проложена через лес. Это отличный шанс застать его врасплох. Только представь, уставший губернатор, слуги уставшие, потеря бдительности… а кругом лес и тёмная ночь, – я жадно оскалилась. Непривычно. По-пиратски. Но и без дальнейших объяснений капитан Воробей уловил мысль и наверняка в мгновение ока придумал решение всем недочётам. Довольство и некая гордость отпечатались на загорелом лице. Джек откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.

– Значит, предлагаешь устроить засаду в ночи, напасть, воспользовавшись эффектом неожиданности…

– И прибегнуть к «ненавязчивым» угрозам смерти, – завершила я. – А после узнать от него, куда запрятал дневник. Если он действительно в доме – заставим выдать на блюдечке с голубой каёмочкой.

Джек прищурился, глядя куда-то сквозь меня, словно пытаясь представить себе всё описанное, распробовать, провести мысленный рейд. На первый взгляд план прост и понятен, но есть довольно важные моменты – например, стратегия нападения. Если субъект будет ехать в карете, надо остановить ее. Проще всего – перегородить путь. К примеру, упавшей прямо на дорогу пальмой… А дальше в ход будут пущены сабли, пистолеты и «прочие прелести ближнего боя». А если пойдут пешком – в первую очередь обезвредить охрану.

– В этом что-то есть, – наконец изрёк Джек. Нельзя в двух словах описать всю ту радость что чуть не сбила меня волной. Облегчение и спокойствие нахлынули следом за восторгом: если бы Джек не согласился и решил, что мой план – это глупость, пришлось бы забиться в угол своей каюты и не показываться наружу, дабы не попадаться на глаза и в который раз не чувствовать себя по-идиотски. Как в детстве, когда предлагаешь что-то родителям, а они в ответ смеются или даже ругаются; а твоё искреннее желание помочь превращается в глубокую обиду и стыд. Сейчас всё было как раз наоборот. План, который казался безумным, был принят на ура, и Джек всерьёз обдумывал возможные варианты его исполнения. Заткнув детскую радость более реальным «не всё так просто», я сдержанно улыбнулась.

– Должно сработать.

Так было положено начало разведкам и тайным вылазкам команды в город. Группе из нескольких пиратов было велено отправиться в порт и разузнавать подробности о прибытии Стивенса и обстановке в городе. Прибегнуть к расспросам местных зевак, торговцев и всех, кто мог быть сведущ в нужном аспекте хоть немного. Вопреки ожиданиям, первая группа разведки сообщила, что гвардия не поставлена на ноги и не рыщет в поисках человека, пытавшегося обворовать кабинет губернатора. Впрочем, ничего украдено так и не было, значит дому Стивенса стоило лишь усилить охрану, а искать незваного гостя нет смысла. Другая группа матросов отправилась выискивать подходящее место для засады у лесной дороги. Тёмный уголок леса, обилие кустарников и деревьев, примерно посередине расстояния от города до особняка, было признано лучшим местом для кратковременной базы.

Пока Джек и матросы занимались такими масштабными вещами, меня заботило куда меньшее, но столь же важное для меня дело. Ближе к пяти вечера на палубе заметно опустело. Большая часть команды, включая Джека отправились на вылазку, и лишь семеро пиратов остались дежурить на судне. Заметив на корме призадумавшегося Тима нельзя было не обрадоваться. Прислонившись к бизань-мачте тот курил трубку, глядя на что-то поверх гакаборта. Редкие порывы ветра взъерошивали слегка вьющиеся каштановые волосы, как волны моря. Моё появление рядом ничуть не удивило молодого пирата, но заметно обрадовало. Едва я прислонилась к мачте рядом с ним и кратко поприветствовала, на худощавом лице юноши появилась широкая, открытая, добродушная улыбка – совсем не такая, как у Джека, но тоже притягательная. Тим затянулся трубкой и выпустил изо рта несколько облачков дыма, которые сразу рассеялись в воздухе.

– Как самочувствие? – спросила я. С чего начать беседу и как деликатнее разъяснить свою просьбу я так и не решила. Но лучше всего мозг соображает по ходу ситуации. Этим принципом и было решено воспользоваться.

– Не жалуюсь, – пожал плечами парусный мастер, наблюдая за рассеивающимися кольцами сероватого дымка. – А ты, я вижу, не очень… – в серых глазах пролегла тень озабоченности, когда пират оглядел меня с головы до ног. К зеркалу подходить я ещё не решалась, но видимо после валяний в грязи мой вид был настолько жалок и удручающ, что даже Тим не удержался от сочувственного причмокивания и покачивания головой.

– Именно за этим я и пришла, – я вздохнула и подняла взгляд ко внимательному матросскому лицу. – Есть просьба, Тим. Вернее, даже вопрос. Не знаешь, есть ли где неподалёку пресное озерцо? Меня тошнит от этого запёкшегося слоя грязи.

На лбу матроса пролегли складки. Взгляд устремился к берегу, сквозь деревья. Стало прохладнее – солнце скрылось за тучкой, и дневная жара сошла. Температура воздуха сделалась идеально комфортной. Ветер улёгся, и погода воцарилась прекрасная. Наконец, Тимми перекинул языком трубку в другой уголок рта и с лёгкой тенью сомнения произнёс:

– Ммм… кажется, есть одно…

Трава хрустела под сапогами, пылинки плясали в полосках света, которые пробивались сквозь кроны пальм и падали на землю, как сияние прожекторов. Я бодро шагала по указанному Тимом направлению, напевая заглавную мелодию из фильма, в который попала. После составления удачного плана и повышения в глазах Джека, настроение было приподнятое. Дневные обиды перестали напоминать о себе щемящим чувством, и даже предстоящая завтра вечером вылазка не мучила страхами. Сейчас ещё рано бояться, так к чему портить момент ненужными опасениями?

Мачты «Жемчужины» скрылись за стеной леса спустя несколько минут. В этом направлении деревья росли друг к другу намного реже, чем у губернаторского особняка, и было не настолько грязно. Но даже редкие грязные лужи я замечала заранее, наученная горьким опытом. Вскоре зашумел водопадик и меж деревьями блеснула полоска воды. Дорога до озера оказалась ещё короче, чем описывал Тимми. В нескольких ярдах от каменистого берега пресного водоёма, я остановилась. Слух и зрение напряглись до максимума, в стремлении убедиться, что за мной никто не следит. Но не считая любопытного огненно-красного попугая, что уселся на ветку и следил за мной одним глазом, живых душ не обнаружилось. И тогда я вприпрыжку понеслась к озеру. Оно оказалось маленьким и прозрачным – совсем как на дорогом курорте где-то на Гавайях. С пригорка струился маленький, узкий и звонкий водопад, вытекающая речка вилась меж деревьями и пряталась за высокими зарослями кустарника. Грязное платье и корсет были скинуты на нагретый гладкий вал, сапоги поставлены рядом, а волосы распущены. Я разбежалась и с головой сиганула в воду. В воздух взметнулись брызги, и разложенное на камне платье промокло до нитки. Галька пестрела под ногами сквозь чистейшую хрустальную воду, вода тепло обволакивала, смывала засохшую грязь с тела и волос и позволяла расслабиться. Я резко вынырнула, вдохнула свежего воздуха и пригладила мокрые волосы. Капли воды заструились по лицу, рукам и телу, и зазвенели по поверхности воды.

Последний раз принять полноценную ванну довелось ещё дома, в родной квартире. Теперь же казалось, что это было непостижимо давно, как в другой жизни. Столько событий, сменивших друг друга за последнюю неделю напрочь отделили меня от скучного прошлого. Та комфортная жизнь, удобства, университет – отсюда, из этого века, выглядели совершенно бессмысленными и суетными. Словно сняли пелену с глаз, а вместе с ней спал и ореол достойности и удобств былой жизни. Жизнь можно ощутить, только когда приходится драться за неё руками и ногами. Этот мир – куда более сложный и опасный, оказался намного живее и настоящее чем наш.

Озеро было вовсе не глубоким, и вода доставала по грудь, когда стоишь в полный рост. Благодаря чистоте воды не стоило бояться ходить по дну босыми ногами – любой острый камешек заметился бы заранее. Я подошла к невысокой каменной гряде, что высилась у берега и нырнула под водопад – вода забарабанила по телу, как настоящий душ, отбивая от кожи недельный слой грязи вкупе с засохшим на волосах содержимом ненавистной лужи. Вздыхая об отсутствии каких-никаких средств гигиены, я намылась с запасом на несколько дней. Вдоволь наплескавшись в тёплой райской воде, я выползла на каменистый берег. Пришла очередь приводить в порядок одежду. Устроившись на нагретом камне, я запустила платье в воду: серо-коричневые пятна с тёмными вкраплениями поплыли по поверхности, едва началась стирка. Грязь оттёрлась с платья спустя минут десять; когда оно было приведено в потребный вид, вернулось на гладкую поверхность прибрежного камня сохнуть и наступила очередь сапог. Тёмные разводы покрывали их почти до верха голенища, но оттирались легко. Извинившись перед хрустальным озером за вынужденное загрязнение, я оделась и тем же путём удалилась в лес.

На корабле меня встретил только что вернувшийся пиратский патруль во главе с капитаном Джеком Воробьём. Тот выглядел довольным, как сытый кот, что доказывало удачное завершение вылазки, а значит, место для засады было избрано. Такелаж поскрипывал под напором посвежевшего ветерка, а волны встречали борта почти бесшумно – укромная гавань укрывала от особенно сильных порывов. Едва штормтрап остался за спиной, я окинула палубу цепким взглядом в поисках капитана. Тот, как и полагается, обнаружился на мостике. Каблуки сапог затопали по палубе, подол юбки оставил на половицах редкие мокрые пятнышки. На Джека я накинулась сзади, хватая за руку и настойчиво потянув за собой:

– Джек! Ты обязательно должен пойти со мной! Я обязана показать тебе кое-что!

Воробей обернулся и на лице его отпечаталось лёгкое удивление: вместо грязной замарашки пред ним предстала мокрая, но зато чистая особа в эротично прилипавшей к телу одежде. Не дожидаясь ответов, я схватила капитана за вторую руку и потянула к штормтрапу. Тот поспешно начал сопротивляться и затормозил, вырвав свою ладонь из моей и приподняв бровь в ожидании объяснений. Пришлось в раздражённой спешке обернуться к нему.

– Что ты хочешь показать, цыпа? – по-доброму усмехнулся Воробей. Интрига работала и на него, что показывал заинтересованный блеск карих глаз. Вероятно, подобная выходка вызвала интерес не у одного капитана, но смотреть по сторонам в данный момент не представлялось важным. Мой «сюрприз» полагался именно капитану Воробью, и никто из команды не должен был быть посвящён в его тайну.

– О, ты не разочаруешься, – многозначительно обещающе протянула я, довершив фразу интригующей улыбкой.

На берег мы с Джеком сошли под провожающие взгляды матросов. Лес быстро сомкнулся за нашими спинами, скрывая от любопытных глаз. Зашелестели раздвигаемые ветки, затрещала под ногами опавшая листва. Вскоре деревья стали расти реже и перестали быть помехой ходьбе, что было признаком приближения к знаковому месту. Воробей молчал, следя за мной чересчур заинтересованным взглядом.

– Иди за мной! – я отпустила его руку и вприпрыжку понеслась по ковру травы. Садящееся солнце ещё опускало лучи промеж пальмовых крон и подсвечивало прозрачные кружева паутинок между ветками. Джек следовал за мной, как терпеливая, но до ужаса заинтересованная тень.

– Если ты решила показать мне как ловко умеешь скакать по джунглям в платье – у тебя это прекрасно получилось, – подал голос кэп на очередном повороте забега. Я лишь коварно хихикнула, прикрыв губы ладонью. В прохладном воздухе так и витал задор. Когда в промежутках между пальмами начала проглядываться вода знакомого озера, я стремительно затормозила, из-за чего капитан чуть не влетел мне в спину.

– Пришли! – выдохнула я, довольно уперев руки в бока. – Ну и как тебе? – я указала раскрытой ладонью на высившуюся стену деревьев. Джек подался вперёд, прищурил глаза, всерьёз пытаясь что-то разглядеть в чащобе. Но сколько он не старался вглядываться в гущу леса, сколько не искал предмета моей заинтересованности и не пытался понять, что же я имею в виду, его лицо так и не осветилось восторгом.

– О да! – наконец горячо воскликнул он, кинув мне косой взгляд. – Великолепно! Только знать бы, что именно…

– Ну посмотри внимательнее, подойди поближе, – рука подтолкнула его в спину, заставив сделать пару шагов. Джек сблизил брови и в замешательстве сдвинул подбородок в сторону. Я очутилась за его плечом, еле сдерживая хихиканья. Спустя несколько секунд тишины последовало медленное высказывание:

– Не вижу ничего особенного. Что там?

– Та-ам, – кровожадно протянула я, отступив на полшага назад, – моя маленькая месть! – и со всех сил толкнула Джека в спину; тот нелепо взмахнул руками и не удержав равновесия, приземлился лицом прямо в лужу грязной жижи, что была заботливо укрыта листьями. Не рассмеяться сделалось невозможным, и мой смех зазвенел на все окрестности. Затрещала какая-то птица, словно бы присоединившаяся к хохоту. Джек раздосадовано приподнялся, возмущённо отряхнулся, как сброшенный в воду кот и оттёр с лица часть грязи. Вся его передняя часть была вымазана в бурой жиже похлеще, моё платье до стирки. Не дожидаясь праведных возмущений, упрёков и вопросов, я вприпрыжку понеслась к озерцу, ухахатываясь до боли в животе. «Так тебе и надо, пташка! За свои деяния в конце концов приходится платить!»

Озеро поприветствовало меня дружелюбным блеском, как старый друг, тоже наблюдавший за розыгрышем. Я устроилась на излюбленном гладком камне, взяла с земли веточку и стала водить её концом по поверхности воды, наблюдая как расходятся извилистые волны. Почти сразу же из леса вышел Джек, фыркая, отряхиваясь и бурча себе под нос наверняка не очень лицеприятные реплики. Его фигура, высившаяся надо мной, закрыла солнце, но я лишь снова хохотнула, увидев с ног до головы перепачканного пирата.

– Если ты думала, что мне понравится подобный сюрприз – точно сумасшедшая, – буркнул Джек. Я спокойно выдержала слегка грозный взгляд. Палочка полетела в воду, и я поспешила ответить:

– Как и ты, – я закусила губу, сдерживая новый подбирающийся приступ смеха. – Ты не очень беспокоился, когда напялил мне на волосы вывалянную в грязи шляпку. Так что око за око, капитан! – Джек несогласно цыкнул и мотнул головой.

– Один, глядя в лужу, видит в ней грязь, а другой – отражающиеся звёзды, – с присущим мудрецам спокойствием произнёс он.

– Вот как? – расхохоталась я. – Что-то ты не очень обрадовался, когда угодил своей симпатичной мордашкой в эти самые звёзды…!

Воробей раздражённо подвёл глаза к небу и сделал шаг ко мне. Но в этот самый момент нависающий над водой кусок берега обвалился под удвоенным весом. В воду полетели мы оба, звонко вскрикнув и оказавшись с головой под тёплыми ласковыми волнами. Начавшее было обсыхать платье вторично вымокло – сухой нитки не осталось. Несколько из устилавших дно камешков подлетели в воде, когда я упёрлась в них пяткой, чтобы облегчить всплывание. На поверхность мы с Джеком Воробьём вынырнули синхронно, отфыркиваясь, откашливаясь и отплёвываясь. Вода смыла часть грязи с капитанского лица и теперь стекала струями с густых волос. Несчастный, уязвлённый вид капитана вызвал смешок. Я отлепила от лица мокрые пряди волос и убрала за спину, интенсивно моргая чтобы убрать с ресниц капли воды. Насупившийся Джек грустно дёрнул усами и вытер рукавом остатки грязи с лица. Постепенно кашель перешёл в смех – отчасти нервный, отчасти счастливый. Постепенно к хохоту присоединился и Воробей – возможно, мой смех оказался настолько заразительным, а возможно, его забавила сама ситуация. Странная лёгкость и радость переполняли душу, когда мы оба, насквозь промокшие, стояли в воде, и смотрели друг на друга. Словно близкие родственники, словно давние друзья. В развернувшейся сцене было нечто… семейное, беззлобное и радостное, что хотелось петь и пускаться в пляс. Вместо этого я сделала шаг к Джеку – он поднял брови домиком и комично улыбнулся. Воцарилась тишина. Птицы замолкли и даже шум водопада не будоражил слух. Всё ушло на второй план. Только мы двое посреди лесного озера глядели друг другу в глаза. Но через несколько секунд я подорвалась на месте и плеснула в Джека водой. Тот инстинктивно прикрылся локтем и издал преисполненное негодования восклицание.

– Чтобы остаток грязи смыть! – хохотнула я и новый приступ смеха разверзся над окрестностями. Я ловко выскочила на берег и хотела было пуститься по лесу вприпрыжку, но прилетевшая вдогонку лукавая фраза вынудила остановиться:

– Так что ты говорила про неограниченное право каждого человека на карт-бланш?

Джек застыл по пояс в воде, впервые за всё время снизу-вверх глядя на меня. Я медленно повернула голову к нему, неопределённо повела плечами и многозначительно улыбнулась, перед тем как отвернуться и скрыться под сенью деревьев:

– Разгадаешь.

====== Глава V. Засада ======

Солнце ещё не скрылось за горизонтом, а на небе уже замерцали первые огоньки звёзд. Прохладный ветер заставлял ёжиться и шумно разбивал неспокойные гребни волн о борта «Чёрной Жемчужины». С прибрежных джунглей потянулись влажные плети тумана. Мрачный амбьянс напоминал далеко не самые жизнеутверждающие эпизоды кинолент и вызывал всё больше сомнений в беспроигрышности плана. По мере приближения часа «икс» нутро сжималось от осознания: тщательно выработанный план провалится с треском и заклеймит меня позором в глазах Джека и команды. Если, конечно, останусь жива. Подобные опасения, очевидно, терзали не одну меня: матросы были молчаливы и слишком сосредоточенно выполняли свою работу в поте лица. Стрелки часов неумолимо приближались к ключевому моменту, когда всё будет зависеть только от обстоятельств.

Прозвенели десятичасовые склянки, а вместе с ними прозвучал приказ о спуске баркаса на воду. Я подавила тяжёлый вздох и сквозь юбку платья поправила натянутый вокруг ноги кожаный ремень, к которому цеплялся пистолет и кинжал. Увы, сменить платье на излюбленный пиратский костюм не удалось: не позволила отведённая в авантюре роль. Это угнетало: в пиратской одежде – как в доспехах – вокруг меня витало бы куда больше уверенности в собственных силах, словно сменяя одежду, я действительно превращалась из кисейной барышни в лихую пиратку. Впрочем, до последней мне ещё далеко: какой пират станет нервно трястись перед придуманной им же авантюрой?

Опускающееся небесное светило поднимало над собой широкую полосу алого заката. Задрожали листья прибрежных пальм. Постепенно ужас сменился странным смирением и отчаянной готовностью встретить судьбу. Лишь абстрагировавшись от предстоящих событий и возможных проблем, удалось сделать философский вывод: уже несколько раз всё могло закончиться, ещё не начавшись. Сложно разобрать, везучий ли я человек, или совсем наоборот: с одной стороны, далеко не каждому обстоятельства позволяют избежать страшной участи, а с другой – не с каждым происходят настолько рискованные ситуации. Но глядя на лица матросов, закалённые бурями и сражениями, на губы непроизвольно просилась горькая усмешка: каждый из них испытал на своей шкуре куда более жестокие повороты судьбы. Но они по-прежнему живы. Смерть выкашивает слабых, а сильным только отдаляет срок. А дальше всё зависит от человека: сколько времени он сможет прятаться от ледяного дыхания костлявой с косой, столько его жизнь будет в его руках. Мне определённо хотелось быть в числе последних, а для этого придётся бороться за свою жизнь всеми возможными способами, уметь соглашаться на оправданный риск, продумывать умелые ходы и приобрести капельку безумия. Но когда ты собственнолично предлагаешь пиратам опасную вылазку, приходится усомниться в собственном психическом здоровье. Если умру здесь – «воскресну» ли там, дома? Надеюсь, проверить не придётся.

– Любуешься закатом или стараешься не попадаться на глаза, чтобы тебя забыли взять с собой? – Джек возник за спиной словно невидимая тень. Вероятно, он держался позади не одну минуту, наблюдая за мной с не самыми безгрешными мыслями, отчего неприятное чувство уязвлённо покалывало душу.

– Угадал, любуюсь закатом, – я подавила вздох и нацепила уверенную улыбку, оборачиваясь к капитану. Тот удовлетворённо кивнул. Ещё вчера твёрдая решительность и гордость за свой план не препятствовали мне бездумно соглашаться на немаловажную роль в авантюре. Впрочем, добавлена она была Джеком и несла лишь отвлекающий характер, что было лучше, чем участвовать в самом захвате. Но лишь недавно к горлу подобрались сомнения и страхи: смогу ли? Не испугаюсь? Не впаду в ступор в последний момент? В который раз прокручивая в воспоминаниях вчерашнюю сцену, снова пожалела о том, что когда высоконравственный Тим, узнав о моём предполагаемом участии, пытался отговорить Джека отправлять мою персону на такой риск, я мягко отказалась от позиции Тимми, решив самой себе доказать, что способна на что-то большее, чем попадаться маньякам-ака-Тёмным-Личностям и в наипрямейшем смысле падать в грязь лицом.

– Ну тогда сообщу, что нас с тобой ждёт баркас, – Джек неопределённо качнул головой куда-то в сторону. – Знаешь, полюбоваться закатом можно и из лодки…

– Знаю, пойдём, – я перебила его немного грубовато, но заумные поучительные речи сейчас только мешали сосредоточится и заткнуть мечущиеся в испуганных «А вдруг…?» мысли холодной рассудительностью.

Вдруг взгляд застыл на чернеющем пятне на горизонте за спиной Джека. Затрепетало что-то в районе сердца, опустилось ниже и неприятно сжалось в животе. По спине пробежал холодок. Мир перестал существовать, всё существующее словно бы сконцентрировалось на вырисовывающихся вдали костлявых мачтах и изодранных парусах. Все надежды о том, что странный исчезающий корабль, встретившийся ещё в самом начале пути, больше не будет появляться из ниоткуда, безжалостно разрушились, раскололись на части и не оставили даже меркнущих надежд из рода «повторяющаяся галлюцинация». Это был он. Фрегат, так напоминающий небезызвестный «Летучий Голландец». Очередное появление таинственного судна подпитало страхи и убедило: видения вовсе не были видениями. Сердце отсчитало несколько отрешённых ударов, но корабль не пропал. Глаза заслезились и защипали из-за долгого воздержания от морганий. Стоит прикрыть веки на секунду – и судно исчезнет. Я старалась запомнить всё до мельчайших деталей, до малейших подробностей строения корпуса; видимо, мой вид стал настолько поражённым, что Джек Воробей повернул голову и скосил глаза к горизонту. Молчание продержалось несколько секунд. Поверить удалось не сразу: корабль увидела не я одна – «Голландец» не скрылся, когда Джек повернулся к нему, что подпитало надежду, что всё это происходит не только в моей голове.