Текст книги "За краем Вечности (СИ)"

Автор книги: Jane_BlackCat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 45 страниц)

– Джек?

– Элизабет!

После секундного взгляда глаза в глаза, Лиззи изъявила новую попытку подняться, и Воробей свалился с придавленной девушки. Та неуклюже встала, путаясь в пышных юбках пепельно-розового платья, и удивлённо моргнула:

– Удивлена, что ты так спешил на встречу со мной.

– Чего не скажешь о тебе, – Воробей отряхнулся, как кот, угодивший под дождь. – Стоило бы тебе не задерживаться – и была бы заслуженно награждена Амулетом.

Элизабет в порыве рванулась к Джеку.

– Что это значит?!

Воробей выдержал пристальный взгляд её бегающих глаз.

– А то, что только что твой Амулет упорхнул от тебя в неизвестном направлении.

– Анжелика украла, – пояснила я. Элизабет рассеянно моргнула, то ли не понимая, кто такая я, то ли кто такая Анжелика – и снова обратилась к Джеку:

– Хочешь сказать, у тебя нет Амулета?

– Благодаря тебе, дорогуша.

– Джек, – я наплевала на возмущение Лиззи и беззастенчиво оттеснила её плечом. – Как ты умудрился позволить ей стащить Амулет?

– В самом деле, – цыкнул Воробей. – Это было настолько глупо – отбиваться от отряда солдат, желавшего порубить меня на кусочки, а не бороться с Тич за Амулет!

– Вот почему она ушла из команды Барбоссы! Решила взять всё в свои руки и не делить ни с кем Амулет! – злобно сплюнула я, и, кажется, попала на платье Элизабет.

– Надо отправиться в погоню. Эта женщина обязательно захочет уехать с острова. В бухте кроме «Жемчужины» только один корабль. И, кстати, когда я шла мимо причала, он готовился к отплытию. – Оповестила миссис Тёрнер.

Воробей метнулся было в сторону гавани, махнул рукой, и кинулся в другую сторону:

– Значит, бегом за командой, а ты, – его палец указал на меня, – бежишь на пристань, чтобы не пропустить, когда и в каком направлении отойдёт их корабль.

Я на автомате кивнула и развернулась на каблуках. Воробей с Элизабет исчезли в соседнем переулке. Улицы сменяли друг друга, вспышками мелькали фонари, а увеличившиеся дождливые капли стекали за воротник промозглыми струями. Улицы путались, однотипные дома напоминали лабиринт, в котором невозможно разобраться. Этот момент поселил в мыслях тревогу: каждый поворот напоминал предыдущий, и в голове вскружился безумный хаос из одинаковых (будто клонированных) переулков.

Я кинулась к тёмному проулку, потом обратно, отпрыгнула от фонаря, что вырос на пути и едва поспособствовал столкновению, побежала по улице дальше, но из тьмы мрачным великаном выросла внушительная каменная стена.

Однообразие города завело меня в тупик. Я испустила ругательство и замерла посреди улицы. Отчаяние подначивало захныкать и обидеться на весь мир. Это особое искусство – уметь прошляпить даже такое простое дело. То-то будет весело, когда я скажу Джеку, что не смогла проследить, куда ушла шхуна Анжелики!

Как известно, слезами горю не поможешь – и я продолжила забег по городу. Постепенно в памяти всплывали знакомые повороты, и я едва не взвизгнула от радости, когда на пути показалась знакомая куча коровьего навоза, которая была своеобразным ориентиром. Этот знак говорил о том, что до пристани рукой подать. Несколько домов сменили друг друга, прежде чем из-за серых стен проглянулись белые блики на ночном море.

На пристань я вылетела галопом, чуть не сбивая старого рыбака, который сворачивал сети и швартовал свою лодку.

– Полегче, юная леди! – прозвучало добродушным старческим голосом.

Я встала как вкопанная. Ошалелый взгляд пронёсся по пустой гавани, задержался на «Жемчужине» и устремился в темноту. Ни единого признака присутствия шхуны не выдавало себя.

– Не-ет, – вырвался разочарованный стон. В душе всё опало. Руки опустились.

– Что-то случилось? – прохрипели над ухом.

– Нет. То есть да! – истерично вскрикнула я, оборачиваясь к запоздалому рыбаку. – Здесь была шхуна… Она…?

– Ушла, от силы десять минут назад, – старик с пониманием закивал, прищуривая глаза с глубокими лучиками морщинок. – Что ж вы опоздали на борт?

– Куда она ушла? – вопросом на вопрос отчеканила я.

– Да Бог её знает! Честно сказать, странная была шхуна – ни одного фонарика не зажгла, когда уплывала. Ума не приложу, зачем плыть в полной темноте…?

Дальнейшие слова пролетели мимо ушей, потому что я знала, зачем. Корабль без освещения мгновенно растворяется в ночной тьме, если чуточку отойдёт от береговых фонарей. Тем самым Анжелика обеспечила себе полную незаметность. О какой погоне может идти речь, когда у нас нет даже намёка на то, какой она курс взяла?

Загромыхал топот сапог. На пристань вырвалась толпа тёмных фигур. Я уныло обернулась к Джеку, шагавшему во главе. В ответ на его взгляд – удивлённый и вопрошающий, я лишь развела руками.

– Где шхуна?

– Мы её прошляпили, – уныло протянула я.

Джек укоризненно изогнул бровь.

– Вернее будет сказать «прооксанили», – фыркнул тот, будто такой исход его ничуть не удивил.

– Хорош упрёк от того человека, который только что не уберёг Амулет от какой-то бабы!

– Хороши слова от той дамы, которая добиралась до гавани медленнее, чем на черепахах!

– Замолкните! – перед нами выросла фигура Элизабет. Точёное лицо миссис Тёрнер приобрело оттенки раздражения, но она поспешила сменить их на твёрдый безапелляционный взгляд. – Ведёте себя как изнеженные губернаторские дочки!

– Кто бы говорил! – хором крикнули мы и изумлённо замолчали.

Элизабет возвела глаза к небу.

– Так, – она испустила напряжённый вздох и разжала кулаки. Непроницаемый тёмный взгляд поднялся из-под густых ресниц. – Есть теоретические предположения, куда она отправилась?

– Надеюсь, что к морскому дьяволу, – прошипела я сквозь зубы и отвернулась к морю. Сзади послышалась возня и задумчивое «Хмм», поясняющее, что эти слова натолкнули капитана на мысль.

– К дьяволу, говоришь… Уверен, ты не одна желаешь ей такого.

Я развернулась осторожно, чтобы не спугнуть мимолётную догадку.

– Не одна… ты про…? – я умолкла, наблюдая, как Джек кивает, и чувствуя на лице заговорщицкую улыбку.

– Да. Барбосса.

«Жемчужина» отчалила, когда ещё ночное небо не прояснили просветы. Каждый понимал, что Барбосса не будет доброжелателен после того, как мы насадили его корабль на мель. Однако без буксира такой махине не сползти с отмели, поэтому у Гектора не будет иного выбора, кроме как рассказать о целях Анжелики в обмен на освобождение «Мести…» из плена песка.

Мы не могли быть уверенными наверняка, посвящён ли Гектор в её планы, имеет ли правдивые догадки, или же хоть какие-то наблюдения, которые могут натолкнуть на след, но его участие стало единственным шансом достичь успеха.

Поэтому, когда утро засеребрилось влажными хлопьями тумана, горизонт выпустил нам на встречу блестящую песчаную косу, над которой возвышалась покосившаяся деревянная громада. «Месть королевы Анны» не сменила того положения, в котором мы её оставили, когда загнали на мель. Это делало их позицию зависимой, что в свою очередь диктовало им играть по нашим правилам.

Мы сбавили ход, двигаясь навстречу. «Огненное» преимущество по-прежнему оставалось на стороне «Мести…», поэтому к судну пришлось подкрадываться осторожно, как кот к собачьей миске. На первый взгляд, «Месть…» имела безжизненный вид: ни одной живой души не стояло ни на мостике, ни на баке, ни на шкафуте, поэтому корабль казался полностью покинутым.

– Кхм, – неоднозначно произнесла я, складывая подзорную трубу. – Могли ли они покинуть корабль на лодках?

Словно в ответ на вопрос впереди мелькнула огненная вспышка, и с хищным свистом воздух разрезало ядро. Фальшборт сразило пушечным выстрелом, доски подкинуло, меня впечатало в уцелевшее ограждение мощной взрывной волной. Сердце подскочило к горлу. Я хлопнула ртом, пытаясь прогнать звон в ушах и собрала вместе подкосившиеся ноги. Внутри всё похолодело, стоило лишь обернуться: знатная пробоина в фальшборте оказалась в считанных сантиметрах от нас с Джеком. Стоило бы нам стоять чуть ближе, и…

– Не думаю, – наконец ответил Воробей, отталкиваясь от досок планшира. Спустя несколько беззвучных секунд я кинулась за Джеком.

– Выкатить орудия! – Воробей простучал сапогами по сходням мостика и обернулся к матросам.

– Нам нужно поднять белый флаг! – я встала между капитаном и штурвалом, пока матросы выкатывали пушки. Джек выглянул из-за меня и протянул руку к рулевому колесу, но я отклонилась в бок, чтобы перекрыть его обзор собой. Воробей потянулся через другое моё плечо, но я перехватила его руку. – Мы пришли не стреляться, а вести переговоры! «Что биться, лучше договориться»!

– Эта аксиома не работает, когда в парламентёров стреляют ещё до начала переговоров. Брасопь реи! – крикнул он Гиббсу, после чего навязчивым движением оттеснил меня от штурвала. Воробей вцепился в рукояти рулевого колеса. Спустя мучительные секунды раздумий моя ладонь мягко легла на его плечо. Тёмные глаза вымученно обратились ко мне.

– Прошу. Доверься. – Шепнула я.

Несколько секунд растворились в топоте и металлическом грохоте, с которым пушки въезжали в раскрытые порты. Я вложила во взгляд все мольбы. Ведь кожа ещё чувствовала холод мёртвого тела, а перед глазами стоял безжизненный взгляд. Это не должно повториться. Не сейчас. Поэтому надо сделать всё, чтобы избежать любых опасностей для жизни. Я привыкну, обязательно привыкну. Снова перестану бояться идти в бой, но пока воспоминания настолько свежи, я не должна рисковать моим Джеком.

– Хорошо, – через силу выдохнул Воробей. Я засветилась благодарной улыбкой и отошла к вантам. – Поднять белый флаг.

Я нервно теребила в пальцах полы рубашки, наблюдая, как на флагшток всползает белое полотно, а ярды до «Мести…» стремительно сокращаются. Вопреки ожиданиям Джек следовал иной тактике, чем просто надеяться на согласие Барбоссы вступить в переговоры: от него нельзя ожидать этого наверняка, поэтому Воробей принял меры предосторожности: порты закрыли, но орудия не откатили. Пушки прижимались жерлами к закрытым окошкам, чтобы при необходимости в мгновение ока принять боевую позицию. «Месть королевы Анны» прекратила боевое приветствие и отрешённо дожидалась нашего приближения.

– Вот видишь, – облегчённо заулыбалась я, когда нас разделяли считанные ярды. Джек неоднозначно качнул головой, не теряя серьёзного вида.

Солнце уже высоко стояло над горизонтом, и блестящие переливы волн отражали голубизну неба и невесомость облаков. «Месть королевы Анны» была чужеродным объектом посреди морской идиллии – но ещё более чужеродным был капитан на её палубе. Барбосса сжимал штурвал, будто это могло помочь его кораблю сойти с мели. Увы, грозного вида ему это тоже не придавало, поэтому Джек приветливо взмахнул треуголкой.

– Эй, Гектор! Как тебе отдыхается?

– Спасибо, солнышко не припекает, – язвительно выплюнул Барбосса.

– Да? Тогда вдвойне странно, почему же ты стоишь у штурвала, когда твой корабль увяз брюхом в песке.

Было видно, как ногти Барбоссы проскребли по дереву рулевого колеса – чуть опилки не полетели.

– Зачем явился?

– Чтобы заключить бартер.

– Бартер? Ха, согласен!

По щелчку пальцев Гектора мимо нас пронеслась меховая молния – обезьянка дёрнула с пояса Джека кошелёк с деньгами и взвилась на мачту. Воробей подавился возмущённым воплем. Я инстинктивно хватанула пистолет. Дуло нацелилось на маленькое мохнатое тельце. Выстрел – и кошелёк со свистом шмякнулся на палубу; попрыгали и зазвенели монеты. Нежить-обезьяна же, некогда получившая бессмертие на Исла-де-Муэрто, ничуть не смутившись, мягко перелетела на тросе на судно хозяина.

Джек сложил руки и послал мне благодарственный кивок.

– А теперь, когда твоя мартышка помогла моей боевой подруге поупражняться в стрельбе, перейдём к делу, – невозмутимо кивнул Воробей.

– Я не собираюсь иметь с тобой дел, – сплюнул Барбосса. Обезьяна вскарабкалась ему на плечо и прижалась хвостиком к его щеке. Барбосса почесал за ушком любимца и безапелляционно вернулся к штурвалу.

Джек показательно тяжело выдохнул и пожал плечами.

– Не беда. Обратимся к другому союзнику – он-то точно не откажет – не каждый же раз тебе предлагают получить координаты Острова Дьявола и список указаний по поискам Амулета…

Он произнёс это тихо, но весомо, и эти мимолётные слова произвели должный эффект. Барбосса замялся, потоптался на месте, однако не сдержался и с протяжным вздохом обернулся.

– Так уж я тебе и поверил, – злобно сощурился Гектор, на что Джек развёл руками:

– Как же испортился мир. Когда рядом с тобой искренний, доброжелательный человек, который хочет помочь, ты ищешь в этом подвох! Что ж, как знаешь… – и отправился на мостик.

Переговоры зашли в тупик. Барбосса не собирался вступать в сделку без гарантий, но и слепо отказаться от шанса не мог. На нашей стороне было много преимуществ, но главное было утеряно – доверие. Воробей и Барбосса предавали друг друга бесчисленное количество раз, поэтому в игре друг с другом поставить на кон что-то важное уже не могли.

Внутренний голос отсчитал десяток отчаянного «Умоляю!», пока я заламывала пальцы, надеясь на то, что Гектор изменит ответ. Однако молчание затянулось, и Джеку пришлось снова настоять на своём.

– Гектор, ей-богу, ты собираешься сидеть на мели, пока по твою душу не приплывёт «Голландец»? Если да, то…

Между двумя кораблями взорвалась водная толща. С оглушительным шумом взмыли кубометры воды, брызги ударили в паруса и окатили палубу. Море пошло волнами, нос «Жемчужины» занесло набок. Я вцепилась в фальшборт, балансируя на танцующей палубе, и нервно смаргивая воду с ресниц. Эффект неожиданности был облегчён тем, что я уже имела удовольствие наблюдать за фееричным выныриванием «Голландца» из-под воды, поэтому, когда волна отхлынула, и перед глазами предстал собиратель душ, вставший аккурат меж «Жемчужиной» и «Местью…», я даже не словила микроинфаркт.

– Уилл! Ты как никогда вовремя!

Джек, раскрыв объятья, зашагал навстречу «Голландцу». Уильям Тёрнер сурово стоял на мостике, а его мрачные водянистые глаза шастали от «Мести…» к «Жемчужине».

– Тёрнер, чёрт тебя побери! – отдалённый окрик Барбоссы прозвучал визгливо и жалко.

Уилл не расщедрился даже на скупое холодное приветствие, вместо чего лишь кивнул Гектору – и зашагал к фальшборту, который едва ли не тёрся о борт «Жемчужины». Я невольно шагнула навстречу, но меня тут же оттеснили – Джек проворно подскочил к фальшборту и, перегнувшись через него, пожал руку старому почти-другу. Уилл медленно моргнул и сухо улыбнулся. Я едва сдержала смешок, заметив, как Джек после рукопожатия со склизким капитаном «Голландца» вытирает ладонь о штанину.

– Что там с нашим Амулетом? – приглушённо пробасил Тёрнер, искоса поглядывая на «жемчужных» матросов.

– Логически, с ним всё удовлетворительно, а…

– Ещё как! Настолько удовлетворительно, что он готов разбрасываться картами и подсказками! – язвительно донеслось с «Мести…». Воробей вжал голову в плечи, как перед ударом. Уильям заторможенно обернулся, но не успел обратиться к Барбоссе, как Джек украдкой тронул его за плечо:

– Это был стратегический ход.

Тёрнер опустил голову и исподлобья взглянул на кэпа.

– Если так, то отдай мне Амулет, – выразительно произнёс он.

– Обязательно и всенепременно, – отчеканил Воробей. – Однако для этого нам необходимо прояснить некоторые моменты, конкретно с этим престарелым… пятном на репутации пиратства, – и выразительно покосился за плечо Уилла на Гектора, с которого порыв ветра так кстати сбил широченную шляпу. – И твоё участие в переговорах помогло бы обернуть некоторые нюансы в нашу пользу, смекаешь?

Уилл поджал губы, в смятении взглянул на дверь собственной каюты – и обернулся к Джеку. Воробей принял это за согласие и расплылся в наглейшей улыбке:

– Да ты золотко!

Капитан невозмутимо запрыгнул на планшир и перешагнул на «Голландец». Уилл отодвинулся – то ли пропуская его, то ли не желая запачкаться. Два капитана задержались на палубе, Уильям что-то сказал Барбоссе, после чего и тот присоединился к ним.

Я наблюдала за тем, как Джек в компании с Уиллом и Гектором скрываются за дверью капитанской каюты «Голландца» и сгорала от любопытства. Теперь сомнений в удачном разрешении переговоров не было, поэтому я довольно потёрла руки и хитро заулыбалась. Во-первых, своевременное появление Уилла произвело на Гектора должный эффект, а во-вторых, Тёрнер хорошо осведомлён обо всём происходящем в море и окажет неоценимую помощь.

Время затянулось. Я ждала разрешения переговоров на шканцах, наблюдая за тем, как болотно-зелёные кливера «Голландца» и кроваво-бордовые стаксели «Мести…» утопают в ярком рассвете. Приглушённый галдёж у грот-мачты выдавал настороженность, с которой матросы относились к двум галеонам. «Жемчужина» имела преимущество в скорости, но, если бы что-то пошло не так, отбиваться от легендарных кораблей на полном ходу оказалось бы нелёгкой задачей. Надежда на парламентёрские навыки Джека успокаивала, и внутренний голос отрешённо твердил: «Расслабься! Джек с того света выбрался дважды, думаешь, он не справится с такой лёгкой задачей, как уговорить двух капитанов встать на нашу сторону?»

Тихо скрипнуло. Взгляд метнулся к соседнему кораблю: капитанская каюта «Голландца» выпустила из дверей Джека, Уилла и Барбоссу. Сердце провалилось под палубные доски, когда три капитана безмолвно разошлись по сторонам. Я разочарованно закусила губу, пока Джек возвращался на «Жемчужину».

Тень от парусов покрыла капитанское лицо, и я увидела главный ответ на свой вопрос: его улыбку. Воробей перемахнул на палубу «Чёрной Жемчужины», и живо поскакал на мостик. Я дрожаще втянула солёный запах моря и последовала за ним.

– Ну что?

Загрохотал поворачиваемый штурвал. Ко мне обратились полные триумфа карие глаза.

– Великолепно.

Я с беззвучным пониманием закивала головой.

– Выходит, переговоры прошли успешно? – я вальяжно облокотилась об ограждение мостика. – И куда же мы держим курс теперь?

Штурвал под рукой Джека совершил кульбит и бушприт судна пошёл в сторону. Палубу наполнил оживлённый топот готовых к отплытию матросов. Несколько секунд напряжённого молчания снова поселили в душе настороженность.

Обречённо хлопнул разворачиваемый парус, и одновременно с ним прозвучал капитанский голос:

– Исла-де-Розас.

====== Глава XXIII. Карты раскрыты ======

Несколько секунд растворились в скрипе обшивке и гудении ветра. Я с трудом протолкнула ком в горле, наблюдая за Джеком, который с присущей партизанам невозмутимостью поворачивал штурвал.

– Исла-де-Розас? – по слогам произнесла я. В памяти бурным вихрем проносились воспоминания о личном острове Стивенса, о нашем «путешествии» на плоту через прибрежные скалы-убийцы, о беготне по особняку и о нелёгкой попытке отстреляться от корабля-стражника, заметившего «Жемчужину».

Джек беззастенчиво кивнул. Остолбенелый взгляд заторможенно обратился к отмели: с «Летучего Голландца» на «Месть…» перебросили длинный трос. Я кивнула своим мыслям: а Джек даже уговорил Уилла, чтобы именно «Голландец» снял пострадавшую «Месть…» с мели, ибо непотопляемый собиратель душ сделает это быстрее и с меньшим ущербом, чем «Жемчужина».

– И как же вы пришли к такому выводу, кэп? Почему, – я рассеянно фыркнула и развела руками, – почему Исла-де-Розас? В прошлый раз мы там чуть не откинулись!

– Наш старый одноногий друг рассказал, что Анжелика исчезла ещё на Пуэрто-Плата, когда мы крали вторую часть координат на корабле у Фридриха Стивенса (мир его парику). Спустя немного времени после того, как нас подобрал «Марко Поло», в бухту Пуэрто-Плата вошёл Кристиан Стивенс на «Августиниусе» и – вот совпадение! – Анжелика сошла с корабля Барбоссы и больше не объявлялась на нём. А незадолго до этого её застали за изучением дневника Розы Киджеры. Из всего этого мы пришли к выводу, что она работает на Стивенса. – Джек выровнял штурвал и крикнул Гиббсу: – Приспустить паруса! Ждём этих морских черепах, – и он мельком кивнул на «Месть…», которая натужно стонала, с трудом сползая с мели с помощью тягача-«Голландца». – Теперь же, когда она украла у нас Амулет, ей остаётся только передать его Стивенсу. – Джек облокотился о штурвал и в заключение обернулся ко мне: – На сколько мы знаем, у Стивенса две резиденции: Нассау и Исла-де-Розас. Разумеется, ни один идиот не стал бы возиться с такой ценной вещью в шумном и многолюдном городе, поэтому Анжелика передаст Амулет Стивенсу на его личном уединённом островке Исла-де-Розас. Насколько мы знаем, – Джек издал мрачный смешок, – воистину неприступном.

Я тщательно переварила сумбурную речь, прежде чем пришла к выводу:

– Выходит, «Месть…» и «Голландец» плывут с нами?

– А как же! Именно Уиллу нужен Амулет, а Барбосса не имеет права отказаться после того, как мы стащили его с мели! – Джек с гордостью сложил руки на груди.

– На которую сами и засадили, – сухо заметила я.

– Не суть. Главное, что у Анжелики нету шансов устоять перед тремя сильнейшими кораблями за всю историю.

Спустя полчаса, когда «Месть…» вырвалась из песчаного плена, наш маленький флот взял курс. «Жемчужина», пользуясь своим преимуществом в скорости, а также наличием у капитана заветного компаса, заняла флагманскую позицию. Позади шёл «Голландец», а «Месть…» замыкала тройку. Хоть Уилл и не обмолвился словом, было очевидно, что его корабль шёл посередине для того, чтобы контролировать два других судна и пресечь попытку «тактического отступления».

Так или иначе, до Исла-де-Розас предстоял долгий путь. Это было нам на руку, так как у нас был шанс нагнать шхуну Анжелики в море. Погода благоприятствовала, посылая попутные ветра в паруса. «Жемчужина» шла порядка тринадцати узлов, что было превосходно против восьми у шхуны. Даже наши спутники то и дело отставали, и тогда «Чёрной Жемчужине» приходилось спускать паруса, чтобы корабли, превратившиеся в маленькие точки, догоняли наш быстроходный фрегат. Мы отставали от Анжелики примерно на день, что было не так много, и на максимальной скорости мы должны были нагнать её уже на вторые сутки, однако горизонт был предательски чист. С каждым днём это настораживало сильнее, ибо расчёты капитанов могли оказаться неверными, и Анжелика могла встретиться со Стивенсом на любом другом острове. В конце концов, никто не давал гарантий, что Тич села на борт этой шхуны, а не спряталась где-то в городе.

Каждые новые сутки погружали во всё большее оцепенение. Я изо дня в день проводила на полубаке у фальшборта, заламывая пальцы и вглядываясь вдаль. Суша проплывала редкими голубыми пятнышками на горизонте, что сообщало о том, что мы покинули Мексиканский залив и вошли в воды Карибики. Каждый бесполезно проведённый на вахте час угнетал меня. Но спустя некоторое время тревога уступила смирению. Я готовила себя к тому, что придётся дать бой у берегов Исла-де-Розас – с одной стороны защищённого страшными рифами, с другой – неприступными обрывами, а с третьей – фортом. В этот раз наши шансы были выше, так как на нашей стороне были сильнейшие корабли в истории. Но я хотела измученно стонать при мыслях о том, что, если бы мы нагнали Анжелику в море, боя можно было бы избежать.

В бездействии проходили дни, а вместе с ними уходили храбрость и решимость. Мысли циклились на обдумывании вариантов действий. Даже матросы выполняли работу тихо и отрешённо, будто каждый боялся спугнуть хрупкий час спокойствия.

Я рано вставала, рано ложилась спать, а по вечерам любила долго сидеть на койке, подтянув колени к груди, и гладить золотую поверхность кулона, подаренного Джеком на день рождения. Золотые дельфинчики всегда отдавали теплом – теплом, с которым они были подарены.

Я трепетно провела пальцем по гладкому золоту. Ценная вещь была для меня ещё ценнее, потому что была одним из немногих знаков внимания. Во время погони за шхуной Воробей тоже не спешил вести задушевные разговоры. Более того, его редко можно было увидеть не у штурвала. В иные же моменты он отсиживался в собственной каюте. Нехватка общения с ним чувствовалась так остро, что я ощущала себя одинокой, но в то же время понимала, что не могу отвлекать его в такое непростое время.

Тихий скрип. Скрип обшивки корабля. Перерастающий в треск. Налитые свинцом веки дрогнули, дрёма отступила. Шум донёсся словно из глубины подсознания. Взгляд бессмысленно застыл на кулоне в моей руке и, спотыкаясь, поднялся. Я подавилась воплем ужаса.

Горло сдавило спазмом от дыма, объятые огнём стены замельтешили вокруг. Золотые дельфинчики выскользнули из ладони, рукав перекрыл лицо в наивной попытке уберечь от угарного газа.

– Давайте, живо! И-и раз! Взяли! – уже знакомо прозвучало над ухом. Я заметалась по горящему залу, выискивая средь дыма группу матросов, несущую сейф к выходу из здания.

– Нашёл время разлечься.

– Помог бы, мерзавец!

Я наткнулась взглядом на споткнувшегося Барбоссу и Джека, в презрении остановившегося над ним. Воробей не без неприязни протянул ему руку, не замечая обожжённый кирпич, поехавший с потолка прямо над ним.

– Джек! – я взорвалась криком, кидаясь наперерез. Ватные ноги не слушались, будто увязали в бескрайнем болоте. Раскалённый воздух затормаживал. Сквозняк откинул дым на потолок, закрыл от обзора падающий кирпич. Я толкнула капитана плечом, сбивая с ног. Просвистела падающая сверху тяжесть, и об голову раскололся кирпич. В ушах загудело. Темнота перекрыла обзор.

Тихий звон. Голубой свет сквозь веки.

– Ковалёва вышла из комы.

Я распахнула глаза. Вместо знакомых лиц – медицинские маски. Вместо привычных пейзажей – экран с изломанной линией пульса.

– Нет! – я заметалась по постели, путаясь в трубочках и проводках, тянущихся от приборов к моему телу. – Нет!

– Пришла в себя! – восторженно присвистнул человек в белом врачебном халате, после чего наклонился надо мной и с издевательской ухмылкой, которая чувствовалась сквозь маску, выдохнул мне в лицо: – Полторы мили, капитан!

Я отклонилась назад, изгибая бровь:

– Что?

Мир завертелся. Белые стены наклонились, стерильный воздух подёрнулся сыростью, круговорот больничных коек и проводков смешался в потемневшую кашу… И я резко распахнула глаза от отдалённого крика с палубы:

– Полторы мили, капитан!

Тяжёлое дыхание смешалось со скрипом дерева. Моя каюта на «Жемчужине» заполнялась тёплыми лучами утреннего света. Руки измученно закрыли лицо. «Ты сходишь с ума», – резонно заметил внутренний голос. – «Один сон два раза – это неспроста».

– Чепуха! – вслух выкрикнула я, спрыгивая с койки, и про себя добавила: «Это всего лишь сон».

Я на автомате перекинула через плечо ремень со шпагой и вывалилась на палубу. Влажный воздух висел прохладным облаком. Солнечные лучи серебрили его и заливали зелёную громаду острова, нанизанную на линию горизонта. Утро было на исходе, передавая свои права жаркому солнечному дню.

– Пойдём по ветру.

Джек передал Гиббсу подзорную трубу и вернулся к штурвалу. Я шумно выдохнула и сжала кулаки. Сходни мостика отозвались стуком под сапогами. Меня сковало исступлением, едва стоило подняться к Джеку на мостик. Следом за этим меня обуяло яростью:

– Где «Месть…» и «Голландец»? Ты с ума сошёл?! Уилл же нас потопит за то, что мы сбежали от них! – взорвалась я, гневно указывая за корму. Там было пусто: двух кораблей и след простыл.

– Ого! На тебя плохо влияет долгая дорога, – опасливо присвистнул Джек. – Я так скоро тебя бояться начну, – то ли с издёвкой, то ли осторожностью добавил он. – Не стоит так кидаться на людей, когда можно просто спросить. Ну?

– Что «ну»?

– Спрашивай!

Я подняла глаза к небу и не без раздражения выговорила:

– Ну и где же «Месть…» и «Голландец», о, премногоуважаемый капитан Джек Воробей?

– Отстали во время шторма, – капитанские глаза подсветились удовлетворением. А вот мои, наоборот, округлились от изумления.

– Разве был шторм?

– С тобой точно всё нормально? – Джек с заботливым опасением нахмурился. – Ты не подумай чего плохого, просто… мм… не услышать ночью шум бури… это странно.

Я закивала своим мыслям. «Это был не просто сон», – эхом донёсся внутренний голос. Такое выпадение из реальности напрягало все силы разума. Мысли должны были быть сконцентрированы на предстоящем бое – но циклились на этом странном явлении. Это было непривычно. Это было неправильно. Это началось после того, как я спасла Джека с помощью Амулета. Я не понимала, не хотела верить, но знала, что это связано.

Я скрупулёзно вгляделась вдаль. Джек протянул подзорную трубу.

– Спасибо.

Я навела линзы на остров и несколько задумчивых секунд провела в высматривании береговой линии.

– Значит, это Исла-де-Розас. И мы подошли со стороны форта… – я схлопнула подзорную трубу и обернулась к Джеку: – но здесь нет шхуны. Здесь вообще нет кораблей.

– Прямо по курсу судно! – в ответ, как изощрённое издевательство, донеслось с марса.

Я развернулась на каблуках, ожидая увидеть на горизонте отставших попутчиков, однако улыбка тут же сползла с лица: вместо болотных или кровавых парусов впереди вырисовывались снежно-белые полотна на гладких светлых реях. И не на горизонте, а в считанных сотнях ярдов от нас. Огромный корабль вышел из-за зелёного массива соседнего острова, будто всё это время дожидался нас в засаде.

Рядом щёлкнула подзорная труба, и спустя секунду Джека уже не было рядом со мной. Я рассеянно моргнула, оборачиваясь к штурвалу, который уже проворачивал капитан.

– Кто это? – я взмыла на мостик и припала к планширу.

– «Августиниус», – мрачно выдохнул Джек, будто вынес приговор. Я судорожно сглотнула, а ладонь нащупала эфес. – Свистать всех наверх! Крепи топенант фок-марса-рея!

Пока Гиббс эхом повторял приказы капитана, я чувствовала, как всё тело наливает злоба, концентрируясь в ладони, сжимающей саблю. Это была ловушка, в которую нас так умело загнал Стивенс. Создать иллюзию незащищённости, спрятавшись за соседним островом, подпустить к себе поближе, а потом нанести неожиданный удар… Как он узнал? Как догадался, что мы придём сюда? Анжелика не могла сообщить, ибо сама не могла знать наверняка. Это мог сделать лишь тот, кто всё это время был среди нас и знал наши планы.

От догадки спину покрыло холодным потом. Осознание помутнило разум. На корабле полно мест, где можно спрятать почтовых голубей. Это стало настолько очевидным, что меня на время посетило остолбенение. Всё это время среди нас был предатель.

Из шока меня вывел свист воздуха. Ядро шумно вломилось в недра корабля, сотрясая его мощным толчком.

– Мы не успеем уйти, они слишком близко, – шепнула я, остервенело хватаясь за тросы. «Августиниус» шёл спереди, а по правому борту расположился остров. Дать задний ход невозможно, а сворачивать влево слишком долго. По крайней мере, достаточно для того, чтобы нас расстреляли как мишень в тире.