Текст книги "Оттенки изумрудных глаз (СИ)"

Автор книги: Джен Аллард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 71 страниц)

Без него будет еще холоднее.

Я осторожно выпутываю свои пальцы из прохладной ладони, тихонько шевелюсь, стараясь не потревожить бога коварства, и медленно разворачиваюсь так, что теперь могу видеть его. Грудь наполняет какой-то непонятный восторг от того, что открылось моему взору.

Локи. Спящий.

Бледная сонная улыбка трогает мои губы. Внутри что-то начинает подрагивать, теплится, будто заворочался живой мохнатый зверек прямо под сердцем. Мне казалось, что я открыла для себя что-то новое, неизведанное, даже запретное. Интересно, скольким людям доводилось видеть великого бога коварства спящим?

Я внимательно разглядываю разглаженные черты лица, не потревоженные никакой эмоцией, длинные пушистые ресницы, отбрасывающие причудливые тени на белоснежную кожу, черные волосы, обрамляющие ее…

– Так и будешь пялиться на меня всю ночь?

Я дергаюсь от ударившего хрипловатого голоса по барабанным перепонкам, но от инстинктивного отстранения меня избавила сильная рука, притянувшая только ближе.

Сердце начало биться несоразмерно, а секундный испуг пробежался по всему телу от макушки до кончиков пальцев ног, оставляя неприятные мурашки. Волосы на коже встали дыбом. Мой растерянный взгляд забегал по сгустившейся вокруг нас темноте. Я отчаянно пыталась придумать себе оправдание.

– Огонь почти погас. Мне нужно… – наконец смущенно выдавливаю из себя я, оборачиваясь через плечо на уже умерший оранжевый огонек, а затем снова обращая свой искрящийся эмоциями взор к Локи. Сон давно исчез из моего тела, напуганный словами трикстера.

– Я наложил на тебя тепловое заклинание еще до прибытия сюда. – В слегка рассеявшейся темноте сверкнули изумрудные глаза, в глубине которых еще виднелась сонливость. Я отрешенно кивнула, поначалу не вникая в смысл услышанного, поскольку была увлечена приведением своего состояния в порядок, но затем встрепенулась. Что?

А в голове уже бьется недопустимая, горячая мысль.

Он не хочет, чтобы я замерзла…

Я одергиваю себя, хотя жаркое чувство уже принялось полосовать мою грудную клетку и брюшную полость, подбираясь к крови и подогревая ее. Тщательно пытаюсь сориентироваться и сказать хоть что-нибудь, лишь бы бог коварства не заметил моего состояния.

– А тебе… оно не нужно? – хрипло спрашиваю я, с трудом удерживая установленный зрительный контакт с Локи. Все внутри шипит, будто пунш, в груди словно плещется кипяток. Как еще подо мною снег не расплавился?

Своей грудью я вдруг чувствую легкую волну напряжения, пробежавшую по телу бога коварства. Мигом позабыла о своем состоянии. Под ложечкой тревожно засосало.

Неужели я что-то не так сказала?

– Нет, – сухо и кратко отвечает трикстер, приближая руку, которая не обвивает мою талию, ко мне, заставив сжаться в предвкушении чего-то и еще шире распахнуть глаза. Внутренности будто начали наматывать на раскаленные вилы. Я вздрогнула. Внутри начал бежать дым страха, образовывая плотную завесу.

И даже он застыл, когда моему взору открылось следующее действие Локи.

Его растопыренная ладонь вдруг начала синеть и покрываться непонятными узорами. Как в тот раз, на Земле…

Я громко сглотнула, практически силой толкая слюну в глубь горла. Тело перестало меня слушаться. Все мое внимание приковалось к его руке. Мне будто метнули куском стали в спину. Я не знала, что делать и как поступить. Какая должна быть реакция у здравомыслящего человека? Броситься бежать? Нет, этот этап мы уже проходили.

Что-то стискивает разгоряченное сердце туже кожаных ремней. Растерянность парализует похолодевшую кожу.

Но я все-таки делаю над собой усилие и, не придумав ничего умнее, робко поднимаю свою ладонь и тяну пальцы навстречу синеющей руке, от которой так и веет жгучим холодом.

Сердце вот-вот разорвется, усердно качая бушующую кровь по расширившимся венам.

– Не трогай. Обожжешься, – останавливает меня бог лжи, когда я уже почти что дотронулась до его пальцев. Резко одергиваю руку, словно меня ударили током, и понятливо киваю, хотя на самом-то деле мне все равно ничего не ясно. Внутри мощно ширится непонимание. Я едва не захлебываюсь им, каждый раз давясь воздухом при вдохе, поскольку грудь пронзает боль.

– Ладно… – бормочу я, опуская взгляд куда-то на уровень грудной клетки Локи. Краем глаза все-таки замечаю, как его ладонь принимает обычный вид. Точно ведь. Он же йотун, как рассказывал Тор…

При этой мысли под ребрами что-то неприятно колет. Я ненавижу думать об этом.

Поэтому побыстрее отметаю так и не законченную внутри сознания фразу и медленно скольжу взглядом по пещере и выходу из нее.

Замираю, останавливаю его, вдруг заметив какое-то свечение снаружи.

По телу прошелся непонятный зуд. Такое, пусть даже неясное зрелище уже заворожило, заинтриговало, заставив приподняться со снега и максимально прищуриться.

– Что там? – дрожащим от волнения голосом интересуюсь я, чувствуя, что Локи тоже шевелится, поднимаясь со снега. Его рука соскальзывает с моей талии, и я, воспользовавшись этим, моментально вскакиваю на ноги, начисто позабыв обо всех недавних событиях. Нетерпеливо мнусь на месте, ожидая, пока и трикстер подымется со снега.

Так и не ответив, он следует к выходу, бросив на меня короткий взгляд. Заинтригованная, я спешу за ним, желая побыстрей увидеть то, что встревожило мой разум.

Не ожидая, что мое желание исполнится так быстро… И так резко.

Вышибло из меня весь воздух. Будто ударило под ребра.

Мы с Локи вышли из пещеры, остановившись возле ее входа. Но я все равно бы не смогла сделать даже крошечный шаг вперед. Замершая от того, что открылось мне.

Сердце заходило ходуном под кожей.

Все синее небо то и дело мерцало и пересекалось разноцветными полосами. Будто прозрачные драпировки ткани накрывали его то там, то тут, постоянно переливаясь, сверкая, тая, образовывая медленно осыпающееся в пустоту марево. Радужные переливы освещали и снег, отчего тот причудливо мерцал, будто усеянный миллионами случайно рассыпанных блесток.

– Ночь Падающего Сияния, – медленно проговорил Локи где-то с левой стороны. Это название неосознанно впечаталось в мой отсутствующий сейчас для размышлений мозг. Я забыла обо всем, наблюдая за цветными переливами.

– Как красиво… – все же смогла выдохнуть из себя я, делая самый крошечный вдох, поскольку сердце совсем замедлило свой ритм биения. Все внутри трепетало при созерцании этого чуда. Никогда не видела ничего прекраснее. Это сияние опадало так низко, что казалось, стоило протянуть руку – и ты коснешься этих переливов.

В пальцах проснулся невыносимый зуд.

– Такое случается раз в сто лет.

Я с трудом отвела глаза от столь увлекающего зрелища и перевела взгляд на фигуру бога обмана. Он смотрел на меня, ожидая реакции на сказанное. В изумрудных глазах отчетливо отражалось разноцветное сияние. Я поперхнулась морозным воздухом, который начала было втягивать в пустые легкие. Еще одно прекрасное зрелище на сегодня.

Сердце дрогнуло, будто что-то подтолкнуло его в глубине грудной клетки.

– Ты уже видел его? – тихо спросила я, медленно переводя восхищенный взгляд то на пестреющее, опадающее небо, то на лицо трикстера, не в состоянии успокоиться. Детский восторг заполнил бьющееся сердце.

– Да. Когда-то давным-давно.

Я изогнула дугой одну бровь, постепенно возвращая себе способность нормально мыслить. Радость слегка рассеялась, уступая место и другим эмоциям, что рвались к моему сердцу.

– Кстати, сколько тебе лет? Все забываю спросить… – робко поинтересовалась я, озадаченно морща лоб. Громовержец что-то говорил мне о возрасте богов, но я совершенно не помню этого. Тогда пьяна была…

– Больше тысячи.

Я закашлялась.

– Ого! … кхм… очень много, – выпалила я, окидывая оценивающим взглядом трикстера с ног до головы. Больше тысячи! С ума бы не сойти. А выглядит он лет на 25-30. Ну, это по Мидгардским годам…

– На самом деле для богов это ничтожно мало, – возражает моему возгласу Локи, делая шаг в мою сторону. Сердце ухнуло вниз и наткнулось на ребра. Рукава рубашки вдруг невыносимо туго врезались в кожу. Я сжала пальцы в кулаки, пытаясь отрезвить себя, и коснулась кончиком языка уголка рта. Мой взгляд никак не мог оторваться от глаз трикстера, в изумрудном цвете которых тонули радужные переливы.

Внутренности скрутились, а неконтролируемый жар быстро заполонил мое безвольное тело.

– У тебя такие красивые глаза, – выдала я, совершенно не соображая, что говорю. Мысли спутались и разбежались, провалившись сквозь сознание и вывалившись прямо на мерцающий снег. Дыхание наравне с сердцебиением участилось. Я вновь потерялась в себе, в своих эмоциях и ощущениях. Хотя, одно ощущение было сейчас определенно ясно. Желание. Тяжелое, плавящее, свинцовое. Давящее на грудь. Нужное.

Все это и так сразу. Переплетенные пальцы, лицо трикстера во сне, Падающее Сияние, ярко блестящие, такие единственные изумрудные глаза…

Со стороны бога лжи послышался смешок.

– Кажется, Падающее Сияние действует на тебя негативно.

Эти слова всколыхнули мое умершее сознание, но всего на секунду. Расстояние между нами заметно сократилось. Желание все взвивается, ведет лезвийно-резко по напряженным внутренностям, катается в груди, мнет, рвется…

Я изо всех остатков сил закусываю нижнюю губу, делая последнюю отчаянную попытку снова увлечься сиянием. Вышло крайне плохо. Взгляд как магнитом снова притянулся к изумрудным глазам.

Локи тяжело вздыхает, глядя на меня.

– Иди сюда, – внезапно требует он, поманив меня рукой, видимо, полагая, что устной просьбы недостаточно, поскольку выгляжу я весьма растерянно.

Повинуясь его бархатному голосу, я послушно подхожу на негнущихся ногах, почти вплотную. Останавливаюсь только тогда, когда рядом не остается воздуха, который не был бы задет мятным ароматом. Он окружает меня, наполняет легкие, лишь подогревая желание и задевая сосуды с кипящей кровью. Я сейчас не выдержу. Разорвусь. Умру. Мне слишком жарко.

А, нет. Видимо, не слишком. Раз его пальцы, коснувшиеся сейчас моего подбородка, едва не расплавили кожу.

Трикстер надавливает на мою нижнюю губу большим пальцем и оттягивает ее вниз, отчего она выскальзывает из-под зубов. Сквозная пуля пробивает мое сошедшее с ума сердце.

– Никогда больше не кусай губу, ясно тебе? – грозно произносит бог коварства и обмана, так и не отпустив меня. А его слова доносятся до меня, как через тысячу стен. Желание пронзает меня насквозь, прошивает огромными стежками, бьется, будто огромная птица, задевая широкими крыльями все внутри.

– Почему? – как-то умудряюсь спросить я. Хотя это было больше похоже на шипение, что едва сотрясло воздух, наполненный правильным и нужным мне ароматом. Мои глаза вспыхнули лихорадочным блеском.

Как и глаза Локи.

Что-то щелкнуло между нами. Так отчетливо, что не потребовалось больше никаких слов и объяснений.

Всего какая-то считанная секунда, а его руки уже сгребают меня в охапку, прижимая к себе. Из глубины моего горла вырывается стон.

Локи, не спрашивая, не медля, запрокидывает мою голову так, что мне приходится встать на цыпочки, и впивается поцелуем в мои зудящие губы.

На какую-то наносекунду я замираю, чувствуя, как это ощущение резко бьет под ребро навылет.

А поцелуй уже выжигается прямо на судорожно сокращающихся стенках моего сердца.

Бог коварства распахивает мой рот и врывается в него горячим, скользким языком. Заставив снова вскрикнуть. Я вскидываю руки, цепляясь ими за его плечи, уступая в поцелуе власти Локи. И он целует. Яростно, жаждуще, вбирающе. Почти что кусает мои влажные губы, сталкивается с моим языком, обвивает его своим.

Моя кровь кипит подобно горючему. Я выгибаюсь в спине, натягиваюсь, как струна, отдаюсь головокружительному жаркому поцелую.

Нужно. Мне. Ему.

Нам.

Воздух вокруг нас будто взрывается. Бог обмана еще шире раскрывает мой рот, целует, так вкусно, даже больно. Но я хочу этой боли, о чем и говорю, приглушенно застонав ему в горло. Локи в ответ коротко рычит, впиваясь пальцами в талию, в разгоряченную кожу.

Желание грохочет в моей груди, трещит между нами, сыплется густыми искрами прямо в снег, его сияние смешивается с Падающим Сиянием…

Еще. Пожалуйста, я так хочу. Мне так нужно…

Я давлюсь нашим смешавшимся горячим, сбившимся дыханием. Внутри что-то туго рвет, тянется, до ультразвукового писка, дергается. Локи кусает мою саднящую губу, снова врывается твердым языком в мой рот, жадно, властно. Забирает, пьет вкус моего желания. Я горю, словно пламя на поленьях в пещере.

Чувствуй, как мое сердце заходится в бешеном темпе, как низ живота пылает, как все сводит в неясной судороге. Как рассудок будто выбивается из головы сквозь пульсирующие виски.

Что-то разносится вспыхивающими импульсами по всему телу. Замирает, переворачивается, съеживается, а затем снова расширяется.

Когда Локи вдруг резко прерывает поцелуй. Влажно, вязко. Покинув мой пылающий, широко раскрытый рот.

Я распахиваю глаза, чувствуя, как каленая стрела желания надламывается.

Трикстер обхватывает мое лицо ладонями, не дав ничего сообразить, не дав прийти в себя от жаркого поцелуя. Сводящего все внутренности. Такого, что до исступления, до остановки сердца, до сломавшихся ребер. Он испытующе всматривается в мои лихорадочно горящие глаза. Я подаюсь вперед так, что моя грудь сильнее упирается в него. Мне мало этого расстояния. Оно слишком большое. Хочу ближе.

– Ты доверяешь мне? – тихо спрашивает он с какой-то непонятной, новой для меня интонацией. Мое работающее на износ сердце на секунду замирает. Я смотрю в ярко сверкающие изумрудные глаза. В их глубине блестит огонь желания.

Долго думать мне не пришлось. Сердце все решило за меня.

– Я… – выпаливаю я, захлебнувшись рваным дыханием. – Да.

Бог обмана сильнее вжимает пальцы в мою кожу, придвигаясь ближе и опаляя учащенным дыханием лицо. Я чувствую, как он напряжен, но это не сравнимо с ощущением мятного аромата, который намертво въелся в мою кожу, течет в моих венах. Это мой воздух.

– Ты уверена в этом? – не унимается Локи. В его взгляде сквозит неуверенность. Я отнимаю одну руку от его плеча и подношу ее к ладони, что лежит на моей щеке.

– Как никогда, – шепчу я, нежно проводя подушечками пальцев по белоснежной коже. Трикстер еще секунду смотрит в мои глаза, а затем снова подается вперед, убивая расстояние и глубоко целуя меня. Испивая, пробуя. Как бокал шампанского. До самого дна. Которое очень далеко…

Я цепляюсь за его плечи, подчиняясь властному языку. Снова стону, утонув в глубине этого темного, неизведанного моря.

Кажется, я на всю жизнь запомнила вкус ночи Падающего Сияния.

========== Часть 30. Достичь цели ==========

“Холодно” – была моя первая слабая мысль в состоянии дремоты. Из сна меня цепко поддело и вытащило именно это чувство, которое полосовало уставшее тело. Я не знала, сколько прошло времени с тех пор, как мы с Локи налюбовались Падающим Сиянием и вернулись в пещеру. Точнее, нацеловались под Падающим Сиянием.

Даже находясь в легком сне, я почувствовала, как мои щеки начинают полыхать. Чтобы избавиться от ярких картин, всплывших в сонной голове, я медленно перевернулась с одного бока на другой, цепляясь недвигающимися пальцами за холодную ткань плаща.

Широко раскидывая руки в стороны так, что коснулась обоих его краев.

Осознание так сильно ударило в меня, наподобие гигантского шара.

Сердце встрепенулось под ребрами, вызвав неприятную волну мурашек. Я подскочила на месте, скомкав пальцами ткань. Сладкого сна как не бывало.

Растерянно огляделась по сторонам, чувствуя, как сбитый пульс в висках начинает колотить все громче, принося с собой легкую боль. Глаза были расширенны до предела, а дыхание, столь размеренное секунду назад, превратилось в сбитые полухрипы.

Локи нигде не было.

Только я. И груда оставшегося пепла от поленьев.

Паника так упруго по-свежему полоснула по моей разгоряченной груди.

Я вскочила со смятой ткани, окидывая взволнованным взглядом пространство вокруг себя снова и снова. Будто надеясь, что от этого Локи неожиданно объявится.

А по телу между тем пробегалась неприятная дрожь, которая плотно облегала кожу, втискивалась в нее, крупно пробирая все внутри.

Как и мысли, лихорадочно скачущие в затуманенном мозгу.

Нет, он не мог просто взять и уйти. Не мог. После того, что…

Я резко остановилась, секунду назад мерившая широкими шагами узкую пещеру. В горло будто воткнули искрящиеся толстые провода.

– Нет! – вслух выпалила я, бросая распахнутый взгляд в сторону выхода. Он взял с меня слово. Вчера…

И ушел, добившись того, что ему было нужно? Зачем?

Я остервенело потрясла головой, в мгновение ока выскакивая наружу. Зимний мир по-прежнему оставался ночным и мрачным, несмотря на ярко сверкающий снег. Над моей головой все так же висело платиновое небо, слегка подернутое серой дымкой прозрачных облаков.

Я покрутилась вокруг своей оси, всматриваясь буквально в каждую снежинку. Но Локи нигде не было. Словно испарился.

В сердце будто воткнули остро заточенный нож. Я нервно зарылась пальцами в волосы и сжала кулаки. Что происходит? Почему он ушел? Я ничего не понимала. А между тем к сжатому горлу подкатил тугой вязкий ком. Соленый.

Этот привкус въелся в кончик языка. А в воспаленных глазах начали скапливаться непрошеные слезы.

Я тряхнула головой, после далеко запрокинув ее, надеясь, что слезы утекут обратно.

Ну уж нет. Глупо плакать в такой ситуации.

В противовес успокаивающим мыслям в груди горячо и густо вертелся воткнутый нож, изувечивая обливающееся кровью сердце, едва ли не разрывая сосуды и вены.

Тревога поселилась внутри и теперь, как пульс, вибрировала в сжавшемся животе.

Я снова окинула растерянным взглядом пустующее пространство вокруг себя и бегом вернулась в пещеру.

– Локи, – робко выкрикнула я слабым голосом в пещеру. Дрожащее эхо пробежалось по ее стенкам и ухнуло в заледеневший снег. Под ложечкой неприятно закололо. Тревога нарастала, заливая кипятком все внутри меня. Я сжала руки в кулаки, стараясь контролировать себя, однако бушующий океан эмоций то и дело подкатывал пенистыми разъедающими душу волнами к моему горлу. Дышать в конце концов стало совершенно невозможно.

– Локи! – громче взвизгнула я, резко оборачиваясь вокруг своей оси. – Если ты думаешь, что это смешно, то очень…

Я что-то случайно толкнула ногой и замерла. Леденящая душу волна мурашек прокатилась по всему телу, заставив вздрогнуть. Глубоко вдохнув и выдохнув, чтобы хоть как-то придавить панику, сковавшую грудную клетку, я медленно опустила испуганный взгляд вниз.

С губ сорвался тихий вздох.

– Что… – пробормотала я, медленно опускаясь на корточки и вытягивая онемевшие от холода пальцы. Рюкзак был широко расстегнут, часть его содержимого была разбросана рядом. Мой блокнот валялся на твердом снегу, широко распахнутый прямо посередине.

Внутри что-то вспыхнуло и оборвалось.

В голове раненой птицей забился вопрос.

Зачем он рылся в моих вещах?

Новое чувство подло ранило в живот острой стрелой, с каждой секундой вворачиваясь все глубже и глубже. Я наморщила лоб и на секунду закрыла глаза, пытаясь утихомирить бьющиеся в черепной коробке мысли. Я ощущала себя оскорбленной, раздавленной, одинокой и покинутой. Совершенно не знала, что делать дальше, как быть.

Хотелось верить, что я до сих пор сплю, однако устрашающая реальность попросту раздавила эту идею. Грубо, жестко, с почти что слышимым хрустом.

Я медленно открыла веки, снова пробегаясь взглядом по вещам, разбросанным по снегу. Останавливаясь на открытом блокноте.

Сердце вдруг подпрыгнуло, быстро перевернулось и ухнуло вниз, очень ощутимо ударившись в ребра.

На пустой белоснежной странице чернела нарисованная карандашом, который дал мне Бальдр в подарок с блокнотом, стрелка, указывающая в одну из стен пещеры.

Я широко распахнула глаза и вскинула удивленно брови, не припоминая, чтобы видела этот рисунок до этого.

Затем перевела взгляд на стену пещеры. Снова на нарисованную стрелку. Обратно.

Внутри что-то вскинулось подобно дикому зверьку, заставив вскочить с корточек и подлететь к голой стене.

Я едва не врезалась в нее, летя на всей скорости. К счастью, удачно затормозила грубыми подошвами по крошке снега, гулко шлепнув ладонями по льду, из которого и состояли стены пещеры.

Кто, как не Локи, нарисовал стрелу? Это знак. А значит… Что-то случилось. Из-за чего Локи был вынужден уйти. Один? Предупредив меня?

Окончательно запутавшись в собственных мыслях, я принялась водить руками по стене, стучать в нее, царапать так, что ледяная крошка забивалась под ногти, сводя кожу своим холодом.

Ничего не происходило. Разве что мои ладони покраснели, и их начало невыносимо печь, будто кожу окатили кипятком.

Я плотно стиснула зубы, отходя на шаг назад и снова окидывая растерянным взглядом стену.

Мозг вдруг пробила первая здравая мысль за сегодня.

Ну что за глупость?

Я резко обернулась и вновь подошла к блокноту, опускаясь коленями прямо на снег. Внимательно вгляделась в рисунок, тяжело дыша. Сердце работало на износ, качая остывающую от паники кровь по сужающимся сосудам. Все внутри было погружено в липкий страх. Он облизал все до кристальной белизны каления. Напрочь лишив меня других чувств.

В голове на секунду помутнело, заставив меня пошатнуться. Я коснулась ледяными пальцами пылающего лба и снова до рези в глазах вгляделась в чернеющую стрелу.

Что за нелепость? Какой глупый знак! Локи мог бы придумать что-то поумнее!

Внезапно разозлившись, я ударила кулаком по поверхности рисунка. Зуд где-то слева под ребром заставил еще крепче сжать зубы, которые уже сводило от напряжения.

Внутри начала скулить и выть обессилевшая ярость.

Вдруг перестала.

Когда я резко одернула руку от блокнота и, инстинктивно отстраняясь назад, упала на снег.

От увиденного.

Нарисованная стрела вдруг задрожала, будто ожила, и внезапно подскочила вверх, срываясь с белоснежной поверхности листа. Я подавилась собственным, безумно колотящимся сердцем, широко распахнутыми глазами созерцая, как она взлетает ввысь, увеличиваясь в размерах и приобретая насыщенный изумрудный оттенок. Теперь это была будто проекция, висящая в воздухе. Стрела встрепенулась, неизменно указывая куда-то вперед, на выход из пещеры.

Я приоткрыла отнявшиеся губы, резким вдохом утягивая в себя немного кислорода. От испуга все внутри сжалось в тугой колючий клубок, который словно состоял из арматур и проволоки с заостренными концами. Низ живота то и дело пронзала ноющая боль ужаса, которая огромными грубыми стежками прошивала всю мою брюшную полость, двигаясь к грудной клетке.

Однако паника начала постепенно остывать, вытаскивая свои липкие пальцы из моего обезумевшего сердца. Потому что я узнала это зеленое свечение.

– Локи, – сорвалось с моих губ невольно. Я поднялась со снега, подходя немного поближе и наклоняя голову набок. В грудь будто вонзился непонятный каленый шип.

Я медленно подошла вплотную к стреле, которая висела прямо над моей головой. Зеленое свечение вызывало во мне неясные ощущения. Будто Локи только что своей рукой нарисовал этот знак для меня…

Я растерянно подняла руку и провела пальцами по воздуху. Стрела растворилась, уходя сквозь мою ладонь, однако стоило мне убрать ее, снова образовалась в воздухе, указывая в том же направлении.

Зачем трикстер оставил этот указатель? Чтобы направить меня, но куда?

Я в который раз подавилась воздухом от мысли, врезавшейся в сознание подобно пуле, охваченной огнем.

К нему. Что, если он в опасности?

Ведь эта планета кем-то населена…

Меня резко передернуло. Тошнота подкатила к горлу, и мне пришлось несколько раз учащенно сглотнуть, чтобы растворить ее. Я посмотрела на стрелу взглядом, переполненным паникой и болью, а затем кинулась к своим разбросанным вещам и принялась судорожно запихивать их в рюкзак.

В пальцах будто колкое электричество, сбивающее движения. Внутри словно чья-то рука, которая выворачивает и коверкает пространство вокруг себя. Мои ладони дрожат, на лбу проступил пот.

Я рывком застегнула сумку и вскочила со снега, наспех надевая ее себе на плечи. Живот скрутило в спазме, образовав тугой жгут. Я буквально комьями глотала морозный воздух, окончательно оставив попытки успокоиться и выпустив весь страх наружу. Как же болезненно мое существование, когда я знаю, что бог лжи в опасности. Как можно быть настолько сильно зависимой от него?

Я вскинула голову и, еще раз убедившись в направлении стрелы, направилась к выходу. Оказавшись на улице, я сощурилась от хлесткого ветра, что ударил в мое разгоряченное лицо. Пошел снег мягкими крупными хлопьями. Хорошо, что порывы ветра были не частыми, и лишь иногда трепали белоснежный пух, что невесомо спадал с неба.

Только хотела было обернуться назад, чтобы еще раз посмотреть на стрелу, как впереди вдруг образовалась еще одна, указывающая куда-то вперед. Она словно возникла из воздуха.

Я сглотнула горькую слюну и направилась к ней. Ноги тут же утонули в неглубоком слое снега. Я мысленно порадовалась тому, что у жены Бальдра имелись высокие до колена сапоги, которые сейчас были на мне.

Очередной порыв ветра хлестко ударил мне в лицо хлопьями снега, заставив максимально прищуриться и вскинуть руку, согнутую в локте. Я не останавливалась и, дойдя до стрелы, огляделась вокруг. Никаких других стрелок не возникало, как в момент выхода из пещеры.

Я запрокинула голову, взволнованно всматриваясь в мерцающую стрелу. Она висела очень низко: протяни пальцы – и ты сможешь коснуться ее.

Секунду помедлив, я вытянула руку вверх.

Изображение рассеялось зеленой дымкой сквозь мои пальцы. Впереди что-то замерцало.

Я вгляделась и мимолетно улыбнулась очередной стрелке, возникшей впереди и указывающей куда-то в сливающиеся с горизонтом белоснежные пустыри.

Морозный воздух обжигал легкие, в боку невыносимо кололо, глаза щипало, сердце бешено колотилось, не поспевая восстановить привычный ему ритм. Я бежала, не заботясь о собственных силах. Вскидывая руку каждый раз, когда подбегала к очередной стрелке. Я не знала, сколько времени уже прошло, но чувствовала, что ушла довольно-таки далеко. А вокруг ничего не менялось. Ничего, кроме белеющего снега и мерцающих над ним указателей.

Паника вновь начинала подкатывать к моему горлу. Теперь я боялась, что не успею. Чего? Я сама не знала. Просто не успею.

К нему.

Я вдруг резко остановилась, проскользив сапогами по рыхлому снегу. Внутри все содрогнулось и болезненно сжалось, окаченное новой порцией страха, тягучего, подобно мазуту.

Впереди меня зиял обрыв. Не настолько большой, конечно, как по прибытию сюда, но все-таки это заставило страх вернуться в мое распахнутое, беззащитное сердце.

Я тяжело выдохнула, потому что дыхание секунду назад резко сперло, и недоуменно запрокинула голову. Стрела указывала по направлению к обрыву.

– Что? – выдохнула я, не успевая контролировать эмоции, которые уже пробивали мою грудь, заставив ее судорожно сокращаться. Нескончаемое удивление, страх, злость – все это смешалось в бурные потоки, которые принялись ополаскивать мое нутро. Нещадно, ощутимо.

Обозлившись, я замахнулась ладонью и рассекла ею изображение стрелы. Та непонятно замерцала, но не растворилась, а вдруг сменила направление. Теперь она указывала на очередной белоснежный пустырь.

Я непонимающе моргнула, чувствуя, как внутренности начинают медленно сползать, и всмотрелась вдаль. Ничего. Все тот же неизменный пейзаж.

Край глаза вдруг уловил некое несоответствие.

Я резко дернула головой в сторону. Мои зрачки тут же расширились.

Приевшееся уже чувство вспыхнуло огоньком внутри. Непонимание прошлось по моей груди жесткими когтями, оставив кровоточащие рубцы.

По левую сторону от меня снег становился мерзлым. Огромные глыбы льда раскинулись на все пространство, не имея конца и края. А далеко за этим возвышались гигантские столбы из того же льда. Конструкция чем-то напоминала дворец.

Я ошарашенно поглощала все это взглядом. Пульс забился где-то в самом горле.

Все внутри меня вскинулось, подобралось, будто кто-то разжег огонь.

Я обернулась и посмотрела на стрелку, мерцающую в воздухе. Она указывала на белоснежный пустырь.

Догадка неожиданно прошила мой мозг гигантской каленой иглой почти что с ощутимой болью. Я скривилась и снова перевела взгляд на ледяные глыбы.

Вздумал обмануть меня, Локи?

Вцепившись в лямки рюкзака до побеления костяшек пальцев, я глубоко вдохнула, выдохнула, пропихивая ледяной воздух через сжавшуюся глотку, и сорвалась с места, направляясь к ледяному дворцу.

Поверхность сменилась с рыхлой на льдистую, едва покрытую тонким слоем снега. К тому же теперь земля была не ровной, а сплошь покрытой трещинами. Ее куски то вздымались, то опускались, значительно затрудняя возможность передвижения. Я окончательно захлебнулась собственным дыханием, двигаясь к дворцу. Внутри все туго сжалось и стянулось ледяными ремнями. Я не знала, куда иду, но подкожно чувствовала, что это опасно. А еще то, что там Локи.

И с каждым приближением это ощущение все выше и выше подкатывало к воспаленным бронхам.

Я вжалась спиной в прохладную поверхность одного из столбов, подобравшись слишком близко к дворцу. Сердце колотилось, как сумасшедшее, готовое выбить грудную клетку и вывалиться наружу.

Секундные страх и растерянность парализовали меня. От того, что я чувствовала чье-то присутствие. Знала, что они рядом. И отчего-то была уверена, что пока меня не заметили. Все внутри скомкалось, смешалось, образовывая сумбур и в мыслях. Я не знала, как дальше действовать и куда идти. Придется довериться своим никчемным инстинктам.

Я пошевелилась, не расслабляя затекшую от напряжения спину, и осторожно вышла из-за столба, короткими перебежками подбираясь к следующему. Дальше. Дальше.

Дышать становилось все трудней. Грудную клетку распирал и ширил изнутри всепоглощающий страх. Он и оттаскивал меня назад за шкирку, и подстрекал, хлестал тугим бичом в позвонки. Пульс невыносимо давил на виски, в горле пересохло. От волнения мне стало казаться, что рукава рубашки слишком туго давят на запястья. Дрожащими пальцами я потянулась к ткани и расстегнула пуговицы на рукавах, облегченно выдыхая. Из посиневших губ вырвалось облачко пара. Только сейчас я осознала, что здесь слишком холодно. Настоящее ледяное царство.

Лопатки почти до боли вжимались в ледяную поверхность. Я уже была “внутри” дворца. Назвать это помещением было сложно, так как никаких стен не было. Лишь вездесущие ледяные скалы, образующие неясные конструкции, лишь в общем виде представляющие некое подобие дворца. И тишина. Гулкая, так чувствительно бьющая по барабанным перепонкам и вытаскивающая землю из-под ног, что заставила вцепиться пальцами в лед в поисках опоры. Я пошатнулась, задыхаясь от переизбытка эмоций. Атмосфера давила, угнетала, вталкивала в лед. Кожа покрылась мурашками, и на всем теле волоски встали дыбом.