Текст книги "Оттенки изумрудных глаз (СИ)"

Автор книги: Джен Аллард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 71 страниц)

– О чем ты?

– Ты вся дрожишь, – констатирует факт Локи, снова буравя меня ярко искрящимся взглядом. Я рвано вздыхаю, сожалея о том, что не могу сжаться в маленький, незаметный комок. На щеках появляется жар смущения и неловкости.

– Мне просто холодно, – мрачно отвечаю я, заглядывая через плечо Локи, который своей широкой спиной преградил мне путь к двери. Которая, кстати, оказалась снова закрыта. И когда он успел?

– Хочешь, я тебя согрею? – непонятным тоном произносит бог коварства, ловя мой растерянный взгляд. Я застыла с приоткрытым ртом, чувствуя, как медленно холодеет от ужаса кончик языка. Что он только что сказал?

Вопрос так и повис в голове нескладным гулом. Я медленно моргнула, стараясь вернуть себе самообладание и напускную холодность. Как же тяжело играть по правилам бога обмана.

– Моя одежда согреет меня гораздо лучше, – в конце концов отчеканиваю я, смотря в изумрудные глаза, в которых пляшут озорные бесенята. Помнится, я уже видела их…

– Не будь так уверена. Раз ты позволила мне сюда войти, значит тебя не должно пугать или настораживать, в каком ты виде, – спустя несколько секунд молчания бросает мне трикстер. Я озадаченно хмурюсь.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты совершенно не знаешь о приличии, – подытоживает Локи, разводя руками и в какую-то секунду указывая одной из ладоней в мою сторону. Я едва не задыхаюсь от накатившего возмущения, ощущение которого вмешалось в коктейль из других эмоций.

– Как будто ты что-то знаешь о нем! – повышаю голос я, отчего он опасливо дрожит, едва не срывается в конце фразы. Я автоматически нащупываю раковину рядом с собой и сжимаю ее край пальцами свободной руки так, что ноют суставы. Странно, но это не придало мне ни капли уверенности. Скорее даже наоборот, показало мою слабость даже нормально стоять. Это нелегко под пристальным изумрудным взглядом, который, кажется, сейчас вот-вот разденет тебя. Обнажит весь страх. Как оголенный нерв.

– О, поверь, гораздо больше тебя, – вырывает меня из сбивчивых мыслей насмешливый тон трикстера. Я снова кривлюсь.

– Если бы это было так на самом деле, ты бы не стал вламываться сюда, – парирую я, протягивая руку с полотенцем к крючку. Пальцы отчего-то дрожат. Я стискиваю их чуть сильнее, чтобы прекратить это. Медленно вешаю ткань и отвожу ладонь обратно, прижимая к себе. Пристальный взгляд трикстера будто обжег ее.

– Не стал, если бы знал, что на тебе нет действительно никакой одежды.

И после этих слов я резко застываю изваянием. В такой нелепой позе – одна рука все еще судорожно сжимает край раковины, а другая вжата в грудь так, что под пальцами чувствуется жаркое биение обеспокоенного сердца. Я приоткрываю губы в немом восклицании, напрочь забыв о дыхании. Его слова все еще крутятся в голове, рассылая тревожные импульсы по всему телу.

– Ты что, подглядывал за мной?! – взвизгиваю я, сделав нелепый взмах рукой в приступе острых смешанных чувств. Их было слишком много, и они невыносимо давили на грудь, на черепную коробку, принося непонятную, ноющую боль.

– Нет, просто у меня очень тонкий слух, – спокойно произносит бог коварства на мой выпад, на секунду прикрывая веки так, что пушистые ресницы отбрасывают длинные тени на бледную кожу. Я пялюсь на его щеки, не зная, куда еще деть свой отрешенный взгляд. Внутри просыпается злость, раздражение, которые накатывают с очень ощутимой силой. Я фыркаю, гордо сжимая похолодевшие губы.

– Попахивает хвастовством.

– Именно поэтому ты меня чуть не оглушила своим воем, – продолжает Локи, испытывая меня пронзающим изумрудным взглядом, который стал гораздо темнее. Словно покрылся слоем прозрачного серого льда. Я издаю возмущенный возглас.

– Я пела!

Трикстер ядовито усмехается на мои два слова. На единственное, что я смогла выдавить в свое оправдание.

– Да что ты? Пела так, что я проснулся с ужасной головной болью.

– Возможно, она началась из-за вчерашних событий! – выпаливаю я прежде, чем успеваю обдумать собственные слова. В голове тут же оживают воспоминания вчерашней ночи, яркое оперение птицы вспыхивает перед внутренней сетчаткой глаза. Мои зрачки испуганно расширяются. Я с силой прикусываю губу, коря себя за сказанное, и отвожу взгляд, пытаясь спрятать его. Рядом слышится достаточно громкий, почти что сдержанный от раздражения выдох.

– Сейчас тебе лучше о них не вспоминать. Скажи спасибо, что я не стал тебя трогать вчера, – холодно произносит бог лжи и обмана, сверля глазами дыру в моей макушке, будто хочет заставить меня поднять взгляд. Я продолжаю с напускным увлечением разглядывать кафель под босыми ногами, но, услышав его слова, резко вскидываю голову, поддавшись необъяснимой смелости и обманчивой гордости.

– Ты бы ничего не сделал, – холодно и строго говорю я, скрещивая руки на груди, с которой от этого действия полотенце слегка приспускается. Внутри вспыхивает жар испуга, и я быстро натягиваю ткань как можно выше, едва ли не под самое горло. Кровь слишком ощутимо приливает к щекам.

– Ты уверена? – вкрадчиво переспрашивает трикстер, снова делая попытку приблизиться ко мне. Я так же резко подаюсь назад, заводя руки за спину, чтобы не натолкнуться на неожиданную преграду. – В прошлый раз, когда ты сбежала из дома в лес, тоже была так уверена? Помнишь, что произошло потом?

Я едва заметно вздрагиваю от этих слов. Теперь в сознании крутятся иные образы. Прохладные длинные пальцы, с силой стискивающие мое бедро, леденящий и вместе с тем пробуждающий жар в низу живота шепот, ярко блестящие изумрудные глаза…

Я громко сглатываю горькую слюну, почти что силой проталкивая ее в пересохшее от волнения горло. Стискиваю кулаки, чтобы придать себе уверенности.

– Именно, слишком хорошо помню. Поэтому не хочу, чтобы появилось еще больше воспоминаний, которые омрачают мою жизнь, – сухо процедила я, практически не разжимая напряженных губ и хмуро уставившись в сверкающие изумрудные глаза.

– Не лукавь, Дженни, ты прекрасно осведомлена, что со мной это бесполезно. Я знаю, что таится внутри тебя, – елейным голосом опровергает мои слова Локи, снова подаваясь вперед. Я чудом удерживаюсь на месте, однако делаю защитный жест – поднимаю руки и вцепляюсь ими в ткань, которая облегает мое тело, впитавшая в себя всю влагу, мокрая и набухшая. Тяжелая, едва держится на ослабнувшем узле.

– Это чудесно, что ты знаешь анатомию, – не жалея язвительности, громко говорю я. Однако трикстер снова приближается, тем самым живо уничтожив во мне восставшие было чувства сопротивления. Я утыкаюсь спиной в прохладный кафель, которым выложена стена и досадливо морщусь, ощущая, как холод врезался в лопатки. Намерения бога обмана ясны, как день. Он хочет снова наказать меня, совершенно ужасным, порочным способом. Хочет отнять у меня это треклятое полотенце, служащее на данный момент единственным элементом одежды. От этих мыслей мне становится по-настоящему жутко.

– Не нужно было будить меня, – тихим и низким голосом произносит бог коварства, буравя меня жгучим взглядом, от которого дыхание застревает у меня в груди. Я открываю рот, собираясь бросить очередную колкость в ответ:

– Хочешь сказать, что от недосыпа в тебе сразу просыпается желание…

Еще один шаг, сбивающий фразу. Глушащий все мысли, заставляющий что-то ворочаться в грудной клетке с боку на бок, сминая все в непонятный комок. Я оцениваю оставшееся между нами расстояние. Меньше метра…

– Возможно, в следующий раз ты не станешь совершать столь опрометчивых поступков.

– Локи, дай мне пройти, – неуверенно прошу я, позволяя отчаянию прорваться наружу и заскользить тонкой змейкой в словах. Бог коварства недобро усмехается, цепляясь за мой взгляд, направленный на дверь.

– Я выпущу тебя, как только буду уверен, что навсегда отбил у тебя охоту будить меня своим пением, – низким бархатным голосом сообщает бог лжи, и от этого тона во мне будто медленно опускаются вниз все внутренности. Я сильнее вдавливаюсь лопатками в кафель, игнорируя жалящий холод. Прикусываю нижнюю губу так, что ощущаю слабый привкус крови.

– Послушай, я уже все поняла. Давай ограничимся этим, – почти что шепчу я, потому что голос внезапно сел. Страх пропитывает воздух на манер едкого дыма. Внутри все медленно холодеет, покрываясь приличным слоем льда, который образуется от этого взгляда.

– Ты говоришь сейчас так, только чтобы улизнуть отсюда. На самом же деле ты ни капли не согласна с собственными словами, – раскусывает меня трикстер, продолжая наступать. Я давлюсь воздухом, чувствуя, как тревожно сосет под ложечкой. На секунду растерянность заставляет мой взгляд неуверенно забегать по ванной, но затем я резко поднимаю его, сталкиваясь со сверкающими изумрудными глазами.

– А еще мне что-то говорил о приличии! Ты сам ничего не знаешь о нем! – вскрикиваю я, ощущая, что мне все труднее становится овладевать собой, поскольку приближение бога коварства выбивает из реальности. Выбивает все мысли, разом вышибает из легких весь воздух, вселяя вместо него сладкий, дурманящий голову запах. Морозный, с легким привкусом мяты, который жжет и щиплет самый кончик языка.

Я чувствую, как начинаю подрагивать от напряжения.

– Мне оно не нужно, – заявляет Локи, небрежным жестом приглаживая свои волосы. Я слежу за этим жестом. В груди что-то просыпается, понемногу растапливая лед своим жаром. Однако я игнорирую это, потому что наравне с подобным чувством оживает и скалит зубы злость, вонзая их в нервно бьющееся сердце.

– Какой же ты… – гневно шиплю я сквозь сжатые зубы, лишь в мыслях закончив эту фразу. Трикстер изящно вскидывает одну бровь.

– Какой? Ну же, договаривай. Раз у тебя хватило смелости начать, – говорит он, и в его низком голосе отчетливо слышен яд. Я кривлю губы, попутно стараясь подобрать наиболее емкое и подходящее слово.

– Мерзкий, – безжалостно выдаю я, чувствуя, что мой горящий взгляд вот-вот начнет метать молнии. На мое заявление бог коварства издает короткий, пренебрежительный смешок.

– Правда? Помнится, недавно ты говорила несколько другое. Обаятельный, – вспоминает он наш разговор в его комнате, отчего мне тут же становится не по себе. Появилось неприятное, ноющее чувство в желудке. Я на секунду прикрыла глаза, стараясь мысленно отдалиться от этого.

– Ты сам знал, что я тогда лгала, – жестко говорю я. Свинцовая тяжесть начинает наполнять все тело.

– Может быть, я сам солгал тебе о том, что ты врала мне, – быстро проговаривает Локи, заставив меня тяжело вздохнуть.

– Подожди… Я совершенно запуталась. Мы не о том говорим, – слабо бормочу я, уставшая от этих глупых словесных баталий. Даже напряжение слегка спало под прессом легкой головной боли и слабости. Но долго это не продолжалось, поскольку бог обмана резко сделал еще один шаг, заставив меня хрипло втянуть в легкие его запах. Я остро ощутила тепло его тела и издала какой-то невнятный звук.

– Ты попусту тянешь время. Я не стану стоять здесь с тобой весь день, – отчеканил Локи, этими словами возвращая мне холодность и до жути сильное желание сопротивляться.

– Прекрасно. Ограничься тем, что уже наговорил, – ядовито произношу я, старательно игнорируя полыхающий изумрудный взгляд, который, кажется, теперь совсем близко. Напряжение снова вьется между нами, бьет слабыми импульсами тока прямо в грудь, заставляя лично меня податься назад, вдавиться спиной в потеплевший кафель.

– Действия запоминаются лучше, чем слова.

– Это, конечно, здорово, но воспоминания о том, как ты стащил с меня полотенце… – говорю я, растягивая слова. В мыслях крутится совсем не то. Однако я все-таки сказала это. Сердце на секунду замирает, пропуская удар, а затем возобновляет лихорадочный ритм, вселяя в грудь тревогу, которая, будучи густой и тягучей, течет параллельно венам, уходя все глубже. Я теряюсь, остро чувствуя тепло тела бога лжи, который непозволительно близко, на расстоянии полусогнутой руки.

– Я слышу в твоих словах смелость? – спрашивает Локи, с каждым произносимым словом сокращая и без того маленькое расстояние. Его взгляд колет мои внутренности ледяной крошкой. Я беспомощно хватаюсь за полотенце, скрывающее наготу моего тела. Язык чешется отпустить очередную колкость, бросить очередной вызов. Я не задумываюсь о том, что и так зашла слишком далеко. Мы оба зашли.

– А что если и так?

– Это хорошо. Она тебе сейчас понадобится, – усмехается Локи, и его усмешка вселяет в меня еще больший страх. Я широко распахиваю глаза, быстро моргая, вжимаюсь в кафель. Пальцы с невероятной силой вжимаются в махровую ткань. Мое сердце трепещет в груди, то замирая, то вдруг остервенело лупя по ребрам. Я сухо сглатываю и торопливо облизываю губы, стараясь взять себя в руки.

– Ты действительно пойдешь на это? Разденешь ту, которая тебе противна? – громко говорю я, и голос едва не срывается в конце от перенапряжения. Глаза трикстера сверкают непонятным блеском после моих слов, и мне кажется, что на секунду в них промелькнуло удивление. Но даже если это было и так, я не заметила, поскольку расстояние между нами составляло не более двадцати сантиметров. Локи почти что навис надо мной, заставив сжаться в комок. В затылке, вдавленном в стену, что-то тревожно и неприятно кольнуло. Я застыла изваянием, именно сейчас остро осознавая свою беспомощность. У меня не осталось путей отступления, не осталось громких слов, которые смогли бы хоть как-то предотвратить его наступление.

– Ты еще не утонула в собственной лжи? – практически шепотом произносит бог коварства, наклоняясь к моему уху. Мой испуганный взгляд непроизвольно падает на его движущиеся губы. Я растерянно моргаю, чувствуя, как острое сладкое ощущение расползается в груди, противореча всему остальному. Его запах так близко, что я дышу только им. И ничем больше. Очищающе. Глубоко. До дрожи в коленках.

– Задай этот вопрос себе! – собрав остатки своих сил, выкрикиваю я богу лжи прямо в лицо, о чем тут же жалею. Его рука резко взметается в воздух. Я крепко зажмуриваюсь, чувствуя, что внутри ревёт и бьёт в рёбра что-то большое и колючее, перехватывающее дыхание. Что? Что он сделает? Ударит? А может…

Вихрь мыслей застывает в голове, когда я вдруг перестаю ощущать махровую ткань, обтягивающую мое тело.

Мозг отметил это с какой-то отстраненной медлительностью.

Я резко распахиваю глаза, до краев наполненные ужасом, резко вскрикиваю, упираюсь поднятыми ладонями в грудь Локи, в бесполезной попытке отстранить его от себя. Затем спохватываюсь и судорожным движением обхватываю себя руками, стараясь прикрыть свою…

Что?

Вместо ожидаемого тепла обнаженного тела я остро чувствую, как пальцы вцепляются в мягкую ткань.

И стискивают ее так, что ногти царапают кожу под ней.

Я с трудом открываю глаза, оглядывая себя с ног до головы. Непонимание накрывает меня с головой, льется в грудь, бултыхаясь в ней.

Я одета. Одета в то, что взяла с собой в ванную.

Осознание этого едва не выбило у меня почву из-под ног.

Я слишком медленно поднимаю непонимающий взгляд, встречаясь им с горящими глазами Локи. На его губах застыла усмешка, в одной руке он сжимает мое полотенце, а другая выставлена растопыренной ладонью, на которой мерцает слабое зеленоватое свечение.

Я резко глотаю воздух, все еще отравленный его запахом. Изо всех сил стараюсь вбить себе в голову мысль, что я одета.

Что он просто жестоко подшутил надо мной.

Внутри что-то щелкает, как рычаг, как сигнал к действию. Похолодевшая было кровь разом горячеет. Под кожей задрожала злость.

Я моргаю, и, когда открываю глаза, мой взгляд уже другой.

Ненавистный, горячий. Я удивлялась тому, как Локи еще не обратился в пепел под ним.

С помощью невесть откуда взявшихся сил, я подаюсь вперед и отталкиваю бога обмана, наконец-то открывая себе путь к двери. Злость жжет изнутри, заставляя меня плотно сомкнуть челюсти. Я резко распахиваю дверь, слыша, как она с громким стуком бьется о стену. Почти что несусь вперед, к своей комнате, изо всех сил сжав кулаки, прожигая ненавистным взглядом все вокруг себя.

Одежда на мне, кажется, насквозь пропитана его магией. Теплой. Отравляющей. Вызывающей сейчас желание разодрать ее голыми руками, в противовес только что произошедшей ситуации.

Я так же сильно захлопываю дверь в свою комнату. Даже крошка известки сыплется из углов косяка. В голове ревут сбивчивые мысли.

Он обманул меня! Разыграл весь этот чертов спектакль.

И мне до нервной дрожи обидно, что у него это получилось невероятно идеально.

Я тяжело дышу, втягивая воздух, который пахнет по-другому. Как обычно.

Но кажется, будто тот аромат мяты въелся в кожу на всю жизнь. Будто я сама теперь пахну им.

Я глухо рычу от бурлящих под кожей злости, гнева, обиды, отчаяния. Все смешалось в жгучий жидкий коктейль, который медленно заливает каждую клеточку моего тела.

Чертова хроническая злость, раздражение, которые пропитывают меня, душат, отравляют организм.

Никогда еще я не была так разъярена.

А ведь это последствие вытекло из того, что мне захотелось попеть в душе.

Я издаю невнятный хриплый возглас, чувствуя, что сердце стискивается от совершенно иной эмоции. Укор. Самой себе.

Я нервно расхаживаю по комнате, меряя ее широкими шагами. Никак не могу успокоиться. Внутри все горит. Злость продолжает вертеться огромной змеей, охватывая все больше и больше пространства.

Мой отрешенный взгляд впился в солнечный пейзаж за окном. Я отчаянно пытаюсь вернуть себе утерянное самообладание. Которое оказалось отшвырнуто в самые дальние углы души, задавлено полыхающей яростью.

Я делаю медленный, очищающий вдох через нос, постепенно разжимая побелевшие пальцы, впившиеся в кожу. Так же медленно высвобождая губу из-под зубов, которые очень ощутимо прикусили ее, обескровливая.

И сразу же после этого действия слыша достаточно громкий стук в дверь.

Я дергаю головой в ту сторону так, что еще влажные волосы снова бьют по щекам. Злость снова бурлит во мне, поднимая температуру кипения.

– Пошел. Прочь! – членораздельно бросаю я, не жалея яда, который выплескивается наружу, не находя себе места в сердце, переполненном ненавистью. Я щурюсь, снова устремляя взор вперед, сквозь стекло.

Дверь скрипит, открываясь. Этот звук режет слух, заставив скривить губы в немом возгласе. Я скрещиваю руки на груди, наблюдая на пороге трикстера. Едва сдерживая в себе ярость, что подкатывает густой желчью к горлу.

– Что тебе непонятно в том, что я произнесла? Запутался в двух словах? – выплевываю я, где-то в глубинах подсознания все же удивляясь своей бесконечной злости. Откуда у меня ее так много? Почему я стала такой агрессивной?

– Тебе не кажется, что ты слишком увлеклась, разыгрывая из себя обиженную и разъяренную? Я же ничего особенного не сделал, – спокойно произносит бог обмана, заставляя меня подавиться воздухом от возмущения. Он заходит в комнату, окидывая меня ничего не выражающим взглядом с ног до головы.

– Ничего?! Ты раздел меня! – рычу я, выплескивая из себя все негативные эмоции. Сердце понемногу остывает с каждым выброшенным словом. Однако отчего-то при произношении этой фразы на моих щеках просыпается жар смущения. Не будь я так зла, ни за что бы не сказала этого.

– Ты сама прекрасно знаешь, что я этого не сделал, – ухмыляется трикстер, показывая на мою одежду. Я вскидываю брови в немом раздражении.

– Да, но…

– Довольно. Давай закончим эту дискуссию на сегодня, – останавливает рвущиеся из меня слова Локи. Я от удивления покорно захлопываю рот. Он трет переносицу, смотря на меня внимательным серьезным взглядом. – Я пришел, чтобы ты отдала мне оставшуюся магию.

Я хмурюсь от резкой перемены темы. С чего вдруг она ему так понадобилась?

– Я не знаю, готова я к этому или нет, – слегка растерянно бормочу я, потупив взгляд. Естественно, я знаю, что физически готова, и еще как. Моя магия бурлит и извивается внутри меня так, что сейчас, кажется, сожжет все внутренности, оставив лишь пепел. Но вот морально… я ни черта не готова. При одной только мысли о том, что нам придется…

Сердце сжимается в дрожащем трепете.

– Ты готова. Я чувствовал твою магию даже тогда, когда ты уже убежала к себе в комнату, – возражает мне Локи, будто прочитал мои недавние мысли. Мне хочется поспорить, сказать, что я вовсе не убегала, но я продолжаю молчать, уперев глаза в собственные пальцы, скрещенные на уровне живота. Злость отступила назад, позволив растерянности и легкому страху поселиться внутри, охватить и без того натерпевшееся сердце.

– Хорошо, – все-таки выдавливаю из себя я, делая несколько деревянных шагов, чтобы сесть на постель. Внутри уже вьется горячей спиралью что-то, не поддающееся разумному объяснению, закручивается у меня в позвонке, рассылая свои тёплые импульсы по всему организму. Я сухо сглатываю, снизу вверх наблюдая за сосредоточенным и равнодушным трикстером, который двигается ко мне и тоже рядом опускается на кровать. В глубине его взгляда мне удается уловить остатки ледяной злости, видимо, еще не ушедшей из его души. Я хмурюсь, страшно волнуясь.

Наверное, лишь спустя минуту я соображаю, что давно пора бы начать. Это происходит после изумрудных глаз, которые резко обращаются в мою сторону. На их дне скользит непонимание.

Я прикусываю губу изнутри, нещадно терзая ее и закрывая глаза. Постепенно приходят знакомые ощущения и накрывают меня с головой. В этот раз сосредоточиться и отрешиться от внешнего мира получается намного быстрее и проще. Наверное, я уже привыкла. Хоть и его тепло, запах невероятно отвлекают. Все тело тихо вздрагивает от немого волнения, когда я поднимаю ладонь и кладу ее на медальон. Сейчас почувствовать магию Локи, которая осталась там, очень трудно. Ее немного, она будто прячется. Я напрягаюсь каждой мышцей, крепче смыкая веки и автоматически сильнее стискивая холодный кусочек металла.

И наконец я чувствую ее. Пульсирующую темную, обжигающую. Точную копию эмоций и чувств, из которых состоит душа Локи.

Я со свистом вдыхаю заряженный напряжением воздух. Поддаюсь чужой магии, позволяя ей проникнуть в меня. До дна. Без остатка.

И снова эта боль. Черный нещадный сгусток, плавящий внутренности, охватывающий все вокруг себя. Я приглушенно стону, но не сдаюсь, еще крепче сжимая медальон, еще шире раскрывая свое сердце, давая инородным силам захватить и его. Отчего оно содрогается и начинает рвать и бить в ребра, перехватывая дыхание.

К моему счастью и великому удивлению, боль спустя полминуты понемногу начинает отступать. Словно на нее что-то давит. Я глубоко вдыхаю воздух, смешанный с дурманящим голову ароматом трикстера, чувствуя, как сердце замедляет свой ритм. Возможно, в этот раз магии оказалось слишком мало, и она не наносит мне особого вреда.

Я разлепляю веки, сразу же сталкиваясь с пронзающим холодным взглядом. Бог коварства неотрывно наблюдает за моим состоянием, и мне кажется, что он тоже удивлен.

Терзаемая сомнениями, но желающая побыстрей покончить со всем этим, я несмело подаюсь вперед, сокращая расстояние между нами. Чувствуя тепло чужого тела еще сильнее. Останавливая взгляд на тонких, плотно сжатых губах. Вспоминая их вкус…

Я ощущаю, как мои губы начинают зудеть, и это будто подталкивает меня в спину. Локи не предпринимает никаких действий, лишь неотрывно смотря на меня. Будто испытывает.

Я замираю лишь в считанных сантиметрах от его лица, взглянув в изумрудные глаза, как бы спрашивая разрешения. От бога лжи не поступает никаких ответных реакций. Все тот же холодный и сосредоточенный взгляд, напряженные мышцы. Я хмурюсь, и на это действие в висках отзывается слабая боль, вызванная темной магией, сидящей внутри меня. Я беззвучно охаю и, напоследок снова окунувшись в холод зеленых глаз, мягко подаюсь вперед и легонько касаюсь теплых губ, ожидая ответной реакции. Снова спрашивая разрешения.

В ответ на это не следует ничего, что обескураживает меня, ставит в тупик. Движимая темной магией, которая начинает шевелиться, рассылая импульсы боли по телу, я напрягаю губы, стараясь разомкнуть ими губы трикстера. Но это все равно что биться в толстую стену. Я не открываю глаз, кладя свои ладони на плечи Локи и придвигаясь ближе. Без эмоций я ничего не смогу. Ощущения, как при ином физическом контакте, который я когда-то пыталась испытать.

Наконец, спустя несколько мучительных долгих мгновений, бог лжи размыкает свои губы. Но медленно, будто нехотя. Едва-едва. Я начинаю было радоваться, почти почувствовав знакомую искру жара, но понимаю, что этим трикстер и ограничится. Это трогает меня до глубины души, поселяет внутри непонимание, растерянность и огорчение. Горькая эмоция заставляет меня чуть сильнее сжать ладони на застывших и напряженных плечах Локи. Черт, давай же, помоги мне!

Очередной толчок боли от темной магии заставляет меня возобновить попытки растопить лед бога коварства. Я шире открываю рот и проскальзываю своим языком в приоткрытые губы Локи. Сталкиваюсь с его языком. Отчаянно пытаюсь углубить поцелуй, оживить его. Добиться хоть какой-то нормальной реакции. Черт, велика, должно быть, его злость, раз он так игнорирует меня.

Я вздрагиваю от импульса приятных теплых мурашек, когда его рука медленно поднимается и едва касается моей талии. Но этот жест слишком вялый. Холодный. Отстраненный.

Устав бороться, не выдержав, я резко отстраняюсь, распахивая глаза, в которых искрятся противоречащие друг другу эмоции. Глубоко вздыхаю, облизывая сухие губы. Стараюсь собраться с мыслями, хоть и ноющая боль мешает это сделать. Слава богу, что она не такая сильная, как в предыдущие разы.

– Ты все еще злишься? – практически неслышно шепчу я, заглядывая в равнодушные изумрудные глаза. Черт, зачем я задала такой глупый вопрос? Это же ясно, как день.

– Ты даже не можешь себе представить как, – недобро усмехается бог коварства самым уголком рта, прожигая во мне дыру своим ледяным взглядом. Я передергиваю плечами, а затем приподнимаюсь с постели.

– Хорошо. Если тебе не надо – так бы и сказал сразу. К чему нужно было разыгрывать весь этот глупый спект…

Конец слова застревает в глубине моего горла, потому что вдруг сильная рука хватает мое запястье, стискивает его и тянет вниз, заставив шлепнуться обратно на мягкую ткань. Я несколько раз быстро моргаю, ошарашенная, и это чувство не успевает спасть, потому что…

Резкий поворот его головы – и он впился в мои губы.

Сердце рванулось к ребрам, увеличивая свой темп в одну секунду. Все внутри меня моментально застыло.

Просто так. Без предупреждения.

А внутри уже звенит та самая, знакомая раскаленная дрожь. И теплые мурашки. И тугая спираль в самом низу живота.

Я не успеваю сориентироваться, как он со всей напористостью и яростью раскрывает мои губы, почти что до хруста челюстей. Я приглушенно вскрикиваю, и это крик тонет в глубине его горла. Локи врывается языком в мой рот, не сдерживая себя. Погружаясь внутрь, заставляя меня подавиться горячим, обжигающим дыханием.

Я дрожу всем телом, пытаюсь было отбиваться, потому что мне больно, но бог лжи перехватывает мои ладони, одним рывком заводя их назад, заставив меня выгнуться в спине и снова вскрикнуть. Моя грудь упирается в рубашку трикстера, отчего та покрывается складками. Я задыхаюсь от перенапряжения и от ощущения языка Локи у себя во рту. Жадного, требующего, властного, жестокого.

Так, что безмерно пугает.

Его губы безжалостно въедались в мой рот, словно желали выпить меня без остатка, забрать всю жизнь, всю душу. Забрать магию.

Он вымещает всю злость в этом поцелуе. Яростно кусает мои губы, тянет их, то и дело заставляя меня стонать или вскрикивать. Я путаюсь в этих ощущениях, наравне с ними чувствуя и катастрофическое, жаркое желание, охватывающее меня целиком. Топящее в себе. И мне уже наплевать на жалящую боль. Наплевать на металлический привкус крови во рту.

Я пытаюсь было ответить на этот яростный поцелуй, но Локи не дает мне этого сделать, погружая мой дрожащий язык обратно в рот. Как сквозь тысячу стен я слышу свой собственный разочарованный рык. Дикий.

А он не останавливается, продолжая вымещать всю злобу. Погружать ее в меня. Пропитывая ею этот поцелуй, больше напоминающий укусы.

Он целовал меня со всей силой, на которую был способен. Безжалостно, игнорируя мои слабые попытки сопротивления, овладевая максимально распахнутым ртом. Заставляя меня дрожать и задыхаться от нехватки кислорода. Глубоко. Жарко. Влажно.

Его хватка на моих запястьях ослабла. Я осторожно высвободила одну руку и только было подняла ее, чтобы зарыться пальцами в невероятно мягкие черные волосы, как трикстер со злостью перехватил ее, вдавливая в ткань покрывала. Я скривилась от неожиданности, но сопротивляться не стала, чтобы не сделать еще хуже. Локи держит ситуацию только в своих руках. Он не хочет, чтобы я вмешивалась. Не хочет, чтобы я помешала ему выплеснуть весь гнев.

Он снова продолжает целовать меня. Гневно, яростно, больно. Почти до кровоподтеков на губах. До нервной дрожи. До рваного дыхания. До жгучего, разрывающего внутренности желания.

А поцелуй жаркий, глубокий, властный, порочный, жестокий.

И самое безумное то, что он мне нравится. Нравится до потери пульса.

Я ухитряюсь как-то прикусить его влажный горячий язык в ответ, на что следует незамедлительная реакция. Локи вцепляется в мой подбородок и выше запрокидывает мою голову, не жалея сил. Заставляя еще шире распахнуть губы. Снова погружаясь языком в мой рот, снова кусая. Принося боль, которая меня совсем не пугает.

Я стону, обездвиженная, хотя мне так хочется зарыться пальцами в густые волосы, пробежаться ими по рубашке бога коварства. Но я лишь подчиняюсь властному, требующему поцелую, не смея нарушить его. Утонув в сильном запахе мяты. Господи, как же это…

Воздух между нами трещит и подрагивает, атмосфера раскалывается на куски. Мое сердце бьется так катастрофически сильно, что сейчас, кажется, пробьет ребра и вырвется наружу. Кровь бурлит от жара внутри. Я снова стону, выгибаясь в спине от особо сильного укуса. От того, как его язык терзает мой разгоряченный рот, ища что-то, не собираясь останавливаться.

У меня разом сводит все внутренности. Что-то разносится вспыхивающими импульсами по всему телу. Внутри меня натягивается тонкая струна, натягивается до ультразвукового писка.

– Локи… – рваным шепотом произношу я, когда его язык ненадолго выскальзывает из моего рта. На мгновение мы оба замираем. Втягиваем в легкие воздух, пропитанный нашим смешанным дыханием. Низ живота пылает. Я больше не контролирую себя. Отдавшись эмоциям. Так остро чувствуя жжение на искусанных губах.

Но больше всего меня опьяняет осознание того, что схожу с ума здесь не я одна.

– Черт… Джен… черт… – бормочет бог коварства, не прекращая поцелуев. Влажных, требующих, вбирающих. Я охотно следую за ним, чувствуя, как все внутри трепещет от его только что сказанных слов. Локи поднимает руки и зарывается ими в мои все еще влажные волосы, заставляя запрокинуть голову еще выше.