Текст книги "Хроники идиотов (СИ)"
Автор книги: Chiba Mamoru
сообщить о нарушении
Текущая страница: 69 (всего у книги 74 страниц)
Атрей, по горло заваленный делами, все же находил время периодически повисать в «он-лайне» то со своим хаку, а то и с крестником. Это оказалось чертовски удобно.
Кроме всего прочего, у этих двоих теперь были свои комнаты в его доме, где находились их личные вещи. А так же, оба теперь могли щеголять в одежде фирменной черно-алой расцветки с неизменными стрелочками. Стиль, конечно, у каждого индивидуален, однако, общая направленность предельно ясна. Так, глядя на все это со стороны, до наемника, наконец, дошла вся неприглядность проклятия некроманта, павшего ему на голову.
«Потерять то, что ты отнял у меня» – было вовсе не лишится того, чем он дорожил, как сектант думал изначально. Ведь Атрей был первым (и, как он подозревал, последним) предателем в рядах Новой Волны. Обманув ведьмака, он отнял у него его уверенность в безопасности и саму эту безопасность, дал ощутить его слабое место. То есть, накладывая проклятие, Ирфольте и его самого одарил таким слабым местом. Но хуже всего было другое. Уже зная от своей милой семейки, что с некромантом все нормально, и его личность вернулась в норму, Атрей не хотел с ним встречаться, чтобы снять это проклятие. Не хотел – и все тут. Впервые в жизни он не желал терять то, что являлось для него слабым местом – свой ашурран. Обожавшую его сестру, предано любившего его мужа-хаку, и души не чаявшего в нем крестника. А ведь они знают, кто он такой. Отлично знают. Наемник, сектант, темный шаман. Двуличный, скользкий, лживый, эгоистичный предатель. И не смотря на все это – любят…
Лис, его «семейный доктор», только хихикал и на все вопросы отвечал «это секрет!», а сам, разумеется, не оставался в стороне. Атрей знал, что все окружающие люди и не люди для рыжего беспредельщика – пациенты, которых он лечит без отрыва от производства. Те никогда не замечают его действий, пока кто-нибудь из знакомых не скажет «послушай, как же ты изменился!». Только тогда они задумываются, и то не факт. Совсем недавно это несчастье умудрилось угнать из табуна Институтских лошадей на одной из загородных баз двоих милых четвероногих. Специально, чтобы его, Атрея, милая семейка могла покататься… Угнать, разумеется, надо было не кого-нибудь, а Вереска и Шанель. И если первый вел себя прилично, то вторую хотелось просто пристрелить… Оказалось, некромант просто-напросто подарил своего коня эльфу – ну, правильно, где ему лошадь-то держать?
Но и кроме Лиса и последствий проклятия сектанту было чем поломать голову. Например, как бы так хитренько обойти магические законы. Он уже «обрадовал» Бэльфегора тем, что, согласно ним, Ирфольте является его «посаженным отцом» – так как буквально отдал замуж за Атрея, сопроводив достойным приданым – тавром. А вот теперь настала пора подумать о «калыме» – за жениха, а, впоследствии, мужа, Атрей пока еще не расплатился. И незнание этих законов со стороны «тестя» не освобождает их обоих от ответственности. «Калым» должен быть вручен, чем скорее, тем лучше – иначе он-лайн связь истощится и зачахнет для него. И этот Лисов проклятый «калым» должен быть нужен Ирфольте так же, как ему самому – тавро. Это тоже закон. Приданое обеих сторон должно быть равным по ценности. Небеса и преисподняя, что, скажите на милость, это такое может быть? Вот что?..
Видимо, придется, все же, переступить через себя, и встретится с нежелательным «родственником» – пока еще не поздно. Быть может, он сам сознается, какого Лиса ему от этой жизни надо? Артефакт там какой, защиты магической, денег, в конце концов… Впрочем, последнее можно отбрасывать не глядя: Атрей вовремя вспомнил, о ком он думает. Он уже предвидел, как этот поштыреный рыцарь еще и отказываться будет, наивно полагая, что его собственное желание тут хоть какую-то роль играет.
Одним словом, дерево проблем в этот месяц уродило, как никогда…
«Простите, хозяин, что пришлось так делать…»
СеКрет приподнялся на локте, и обнаружил себя лежащим в кольцах огромного дракона. Чешуя переливалась бело-серо-голубоватым опалом. И напоминала, по правде говоря, хорошо отдраенный кафель…
–Все в порядке, Ларк, вы вовсе не виноваты – успокаивающе произнес телепат – К тому же, я ведь говорил – вы можете обращаться ко мне на «ты»
«Я никак этого не могу» – с достоинством отозвался Ларк – «Если я кому-то говорю «вы», значит, он того заслуживает. Но неужели вы не сердитесь за мое самоуправство?»
–Я не совсем вас понимаю – покачал головой телепат. Он догадывался, что находится в Коридоре. Глазами Ларка он видел огромный луг, расстилающийся до самых гор, похожих на Альпы. Место было тихим – только высоко в небе кружила какая-то птица, наверное, горный орел, или кто-то вроде него. Если, конечно, в этом мире в горах не обитают огромные волнистые попугайчики…
«Это я забрал вас из вашего мира – признался Ларк – Вы опять попали в руки к тому невежде. О, скажи вы хоть слово, клянусь, от него бы ничего не осталось… Если, разумеется, он не вызвал бы свою Кровопийцу…»
–Господин Нао тоже был здесь? – вежливо удивился его собеседник
«Был» – свистяще подтвердил Ларк. Он полностью разделял нелестное мнение Судебного коридора о господине Нао, и не собирался с ним церемониться. С другой стороны, он испытывал нечто сродни ревности – его хозяин – это его хозяин, и нечего Коридору вмешиваться в это дело только для двоих!..
«Так что я забрал вас из того места» – видимо, Ларку с трудом удалось опустить все эпитеты в адрес «того места» – «Отсюда вы можете отправляться туда, куда пожелаете!»
–Знаю, Ларк, благодарю вас. Вы очень добры ко мне – телепат прикоснулся к блестящей на солнце чешуе дракона в жесте благодарности. Он уже знал, что вообще-то эта броня лишена нервных окончаний, и не чувствует чужих прикосновений – пока, по крайней мере, ее не пробьют. Но он-то был хозяином Ларка Крылатое Небо, и тот всегда чувствовал его прикосновения на себе. Собственно, благодаря этому ему и удавалось управлять драконом в полете, когда пришлось преодолевать поле боя второй раз, возвращаясь после первой неудачной попытки.
–И, тем не менее, я должен вернуться именно туда, откуда исчез – твердо закончил телепат – В противном случае господин Нао будет сильно волноваться.
«Но хозяин!..»
–Не беспокойтесь за меня, Ларк. Ведь я по-прежнему могу уйти коридором в любое время, не правда ли?
«Разумеется» – дракон шумно вздохнул с облегчением. Его усы зашевелились, как две змеи, напомнив СеКрету о колодце, а так же и о судьбе Новой Волны. Он произнес:
–После того, как я поговорю с господином Нао, мне следовало бы так же поговорить и с госпожой Салиман. Она, вероятно, тоже беспокоится.
«Вы сами вернетесь в плен?!» – ушам своим не поверил Ларк. Он, конечно, знал, что у него хозяин необычный, но не настолько же!..
–Не плен. Мне кажется, госпожа Салиман не совсем верно понимает позицию Института в сложившейся ситуации, как и ее сотоварищи. Полагаю, в мои обязанности, как сотрудника Института, входит разрешить подобное недоразумение.
«Как скажете, хозяин» – покорно кивнул огромной головой Ларк – «Но в стенах заклятого города мне до вас не дозваться. Как и Коридору»
–Не стоит беспокойства – СеКрет мягко улыбнулся – Как я уже говорил, госпожа Салиман, и ее товарищи вряд ли причинят мне вред. А змеи ко мне уже привыкли. Не переживайте об этом.
Ларк подумал, что вот, сначала Коридор, а теперь еще и какие-то посторонние змеи – как будто хозяину его самого мало!.. Ну что за карма такая – все на него претендуют безо всякого на то права!.. Ларк потряс головой, будто выгоняя неприятные мысли, и только сейчас заметил, что хозяина рядом уже нет. Он ушел, как всегда тихо, оставив мир Коридора и возвращаясь в собственный, а Ларку только оставалось размышлять, как он умудрился это проморгать.
Сад не вызвал у Инессы никаких эмоций. Ну, подумаешь, туман и мешанина звуков… Тропа под ногами виляет, как хвост рассерженной кошки – тоже велика невидаль. Кальвар вел их, строго держа строй – он предупредил, что сошедших с тропы отыскать не сможет. Он, в конце концов, не Теург.
И сколько их путешествие длилось тоже сказать бы никто не смог. Время в Саду ощущалось совсем не так, как в привычном мире.
Жаль, конечно, Фернандо – он остался в Ниневии, последний из всей Новой Волны, готовясь прорываться через строй Институтовцев. Керзон прав, затеряться – его самый выигрышный шанс.
Выход же из Сада сопровождался многоголосыми стенаниями: едва вынырнув из тумана, все сразу попадали в жаркое пекло Суданского солнца, от которого уже успели поотвыкнуть. Но не это было самым ужасным.
Они выходили на территории, огражденной частоколом – разумеется, все ж таки, место оборотней, как иначе. Неподалеку высилось здание архива, так и не сожженное темным магом, видимо, большим почитателем печатного и, тем паче, рукописного слова. И отряд Новой Волны не был одинок на этих просторах. Со всех сторон его окружали другие оборотни, пока только недоуменно пялившиеся на это явление идиотов народу. Кальвар, выходивший последним, огляделся и вслух застонал. Инесса, глядя на его терзания, додумала все остальное. Разумеется, территория не осталась без хозяев – если исконных уничтожили или изгнали, а новые куда-то ушли, то почему бы предприимчивым личностям этим не воспользоваться? И хорошо, если это просто отдельные личности, а не соседняя какая община…
На этом месте размышлений к их отряду приблизилась девушка. Выглядела она совершенно обыкновенно – ну вот разве что темные волосы длинны до умопомрачения, покрывая живым плащом не только спину, но и бедра. Такие сейчас редко кто носит. Держалась она уверено, но не агрессивно, из чего Инесса заключила, что пока их, все же, не хотят убивать на месте.
–Кто вы такие? – начала она, но потом выхватила из толпы лицо Кальвара и изумилась.
–Шавайшан «два языка»? – произнесла она подняв брови – Ты жив?
–Как видишь, Рената «дарящая отнимая» – отозвался Кальвар, уже успевший подзабыть свою фамилию за последний месяц. В Волне они были не в чести.
–Мы заняли каэрн по праву – заявила она, ни минуты не сомневаясь в своих словах – Мы защищаем это место, тогда как вы – проиграли его.
–Я и не претендую – вздохнул оборотень – Посмотри внимательно, Рената: со мной ведь люди, и немало. Это не моя община.
–Да, действительно. Что ж. Тогда рассказывай все, и пока я не решу, что с вами делать, никто отсюда ни шагу не сту…
Она не успела закончить. Из другого конца строя долетел горестный стон.
–Что там такое? – обернувшись через плечо, спросил Кальввар – Я же говорил, что Сад хищное место!..
Но Инесса его не слушала. Она бы все приняла – лишение части магической силы, или таланта пения, к которому имела склонность с юности, или чего-то еще… Но Сад оказался не так милосерден. Она только что обнаружила пропажу потертого черного знамени, прежде гордо реявшего над башнями Новой Волны. И это было невыносимо.
Когда Лис вернулся, он застал своего напарника за вдумчивым исследованием своего оружия. Полуторник, лежавший на коленях асассина, напомнил рыжему самое начало их карьеры, как наемников. И напомнило неприятно. Собственно, его этой штукой убить пытались такое количество раз, что у него не хватило бы пальцев на всех конечностях, дабы посчитать точно. Волк на его приход никак не отреагировал – он придирчиво изучал каждый миллиметр клинка. Оружейницы рядом не было – она не обладала скверной привычкой торчать над душой, выжидая восторгов клиента. Наоборот – она уходила как можно дальше, занимаясь уборкой рабочего места. Если сочтут необходимым – ее известят.
–Я не обнаружил ничего, что могло бы не соответствовать функциональной направленности инвентаря – сообщил, наконец, седой наемник. Лис покачал головой, и запустил руку ему в волосы, под затылком. Пальцы нащупали еле теплую кожу и очень осторожно помассировали. Нет, сидит. И не дергается, чтобы мгновенно его прибить, хотя есть и чем и как. С головой дружит, припадок еще не скоро… Может, потеря его способности к амбидекстрии скажется даже и положительно?.. С медицинской, разумеется, точи зрения…
Волк медленно выпрямился, и рука напарника соскользнула с его затылка – рост не позволял дотянуться. Из дверного проема, как сова из дупла, выглянула Фередигунда Гестельфардовна.
–Что вы там говорили, молодой человек? – нахмурилась она. Волк перевел застывший взгляд единственного своего глаза на пожилую даму, и слово в слово повторил ранее сказанную фразу. Оружейница хмыкнула – для нее это было лучшим, что можно услыхать о своей работе. Когда клиент говорит такие слова, как «прекрасно» и «выше всех похвал» – значит, он сам толком не разбирается в вопросе, и нечего доверять его дилетантскому мнению.
Вонтола расплатился здесь же, на месте и наличными. Пока он этим занимался, рыжий сидел на его месте и независимо болтал ногами. Когда его напарник закончил со своим делом, то, не прощаясь, развернулся и направился к дверям. Лис последовал за ним, все ж таки дав себе труд попрощаться, что правда, в такой форме, что ему в след полетел точильный брусок, пущенный крепкой рукой оружейницы.
–Какая прелесть!. – умилился рыжий, едва они, спустившись по лестнице, уселись в машину. Вонтола его заявление не проигнорировал, как того следовало бы оживать, а вытащил из своей сумки словарь и уткнулся в оный. Секунд сорок изучал, после чего отозвался:
–Не нахожу замечание конструктивным
– И не найдешь – пообещал ему Лис. Он устроился, подтянув колени к подбородку, и задумчиво теребил ремень безопасности. Точнее то, что от него осталось после предыдущей поездки.
–И, тем не менее, это все равно прелесть. Ты будешь теперь заниматься восстановлением?
–Это целесообразно
–На это может уйти не один год
–Вероятность твоей гипотезы составляет восемьдесят восемь процентов
–То есть, у наших друзей-сектантов вполовину повышаются шансы на успешное растаскивание тебя на памятные сувениры…
–Отрицательно. Успех данного действия зависит от большего количества влияющих факторов, и субъективная боевая функциональность является лишь одной девятой из них.
–Не буду спрашивать про остальные… – рыжий зевнул украдкой, и потянулся. Не то, чтобы он не выспался, однако потянутся всегда приятно.
–Кстати, почему ты не хотел оставить парные, если все равно будешь тренироваться?
–По четырнадцати логическим причинам
–Любопытно было бы изучить…
–Первая – я здраво оцениваю себя, как субъект действия. Вторая – я здраво оцениваю тебя, как объект действия. Третья – я прогнозирую эффективность наших совместных действий в заданных условиях. Четвертое – я прогнозирую успех действия противостоящих сторон в заданных условиях. Пятая – расчет КПД предпринятых нами действий не ниже допустимого уровня. Шестое – контроль за системой действий должен выполнятся без отрыва от производственного процесса. Седьмое – Данный контроль не должен препятствовать выполнению условий контракта. Восьмое – Суммируя предыдущие причины, должен быть составлен временной график, согласно которому должны происходить следующие действия. Девятое – Данный график не должен включать в себя погрешности, допускаемые в случае работы десяти процентов, приходящихся на обстоятельства форс-мажора. Десятое – имея данные относительно потенциальных способностей участников действия, должен быть известен коэффициент практической полезной деятельности, и он должен быть учтен в графике. Одиннадцатое – при выполнении ряда действий, оговоренных контрактом, следует отследить все враждебные факторы и нейтрализовать их. Двенадцатое – любые следы данной деятельности, явные или неявные, обязаны быть уничтоженными, если только обратного не оговаривают условия контракта. Тринадцатое – структурный анализ системы должен показать не менее шестидесяти пяти процентов целесообразности исполнения контракта. В противном случае он не будет принят. Четырнадцатое – ты.
–Э-э?..
–Я потенциально не способен прогнозировать большую часть твоих действий, так как именно они и составляют девять из десяти процентов форс-мажорных обстоятельств, о которых я упоминал.
–Белобрысый, я тебя обожаю!..
Вонтола равнодушно потянулся за словарем.
====== Завихрения в небе ======
Завихрения в небе
Я ее любил, и она меня любила,
но все это как-то без взаимности
(Аноним)
–О лучезарный, светлый ликом народ, нарекаемый дивным по праву…
Шауверран ми-Кеватиалла, один из Круга, медленно открыл глаза и уставился на говорившего. Он вот уже более полутора сотен лет состоял в
В Малом Кругу эльфов Эпсилона, однако, такого еще не видел. Его коллеги по кругу так же скрытно демонстрировали свою заинтересованность в вопросе.
Круглый стол из молочного ясеня гладко отсвечивал магические огни, цветами распускавшиеся под потолком. Кресла с высокими резными спинками, стоящие вокруг, были выполнены из того же материала. Зал Торжественных Сборищ принимал гостей Альфы неохотно. Собственно, дальше Зала их обычно и не пускали – еще чего не хватало. Смертным не место среди бессмертных. Не из гордости. Из самосохранения.
–…да пребудет с вами величественная сила необузданной природной мощи, сияния звезд, водного плеса, соков земли…
Дилиаросс Ваетиенионн, еще один состоящий в Малом Кругу, позволил себе прикрыть глаза, дабы не созерцать непотребства. Хотя, конечно, лучше было бы прикрыть уши…
Шауверран же наоборот – даже едва заметно подался вперед. Ему впервые за последние полсотни лет снова стало что-то любопытно. Кажется, изначально не принимаемый всерьез Институт Прикладной Экзофизики (какое неуклюжее человеческое название!..) все же смог преподнести бессмертным, мягко говоря, сюрприз.
–…милостью соединяющей миры, любая армия, вступи в ее ряды хоть один из воинов Дивного народа, не может не быть непобедимой…
Таиллара Миолакассе-Лал едва заметно поджала искусно подведенные губы.
Это приветственное слово длилось уже сорок две минуты. Кто их тянул за язык пожаловаться, что Альфа не соблюдает букву протокола? Кто им мешал не отправлять разрешения на доступ к этой ноте протеста?! Какая нечистая сила заставила согласиться на «визит реабилитации»?!..
–…пламя душ бессмертных неугасимо, так же, как и живущие в истоках их жизни звезды небес, озарившие благоденственных перворожденных…
Сорок пять минут. Даже спину ссутулить нельзя. И как он сам это терпит?!
Ллионарриль Идал-Ванадиос, младший из присутствующих, кажется, спал с открытыми глазами. Хорошо натаскали мальчишку, подумала Таиллара, потихоньку завидуя.
–О, досточтимые, негасимый светоч мудрости и нерушимый оплот справедливости на сей грешной земле. Мы бы никогда не осмелились посягнуть на воистину драгоценную крупицу вашего внимания, если бы наши жалкие умы могли самостоятельно справиться с вставшей перед ними проблемой. А посему не сочтите за дерзость сию смиренную просьбу уделить нам глоток из бездонного озера ваших знаний...
Дамиарен Ааннатиль чуть ощутимее впился пальцами в подлокотник. Мысленно он уже набросал штук пять черновиков заявления в Институт о вольной трактовке протокольного постулата.
–…Позвольте же говорить от имени…
–Все, хватит!!! – нервы у эльфов тоже, оказывается, не мифриловые. Шауверран хлопнул холеной ладонью по столу, привлекая внимание. Движение это не имело ничего общего с взрывом ярости смертных – так, всего лишь жест в сторону приличий.
–У тебя две минуты, чтобы изложить суть дела – процедил он сквозь тщательно сжатые зубы, и явно удерживаясь от более цветистых обещаний
–Но прежде чем мы начнем… Поведай нам, юный посланник, свое имя, дабы мы могли упомянуть его в летописи, как достойного герольда мира наших друзей…
«Достойный герольд» не поднял на эльфа глаз только потому, что и так на него смотрел. Прямо и неотрывно, все сорок восемь минут своей речи – кажется, едва ли не на одном дыхании произносимой. Сам он выглядел спокойным и собранным, как человек, серьезно относящийся к своей работе – в чем бы она ни заключалась
–Как твое имя, гость?
–Нортон-младший.
Фальче пришел в себя от ощущения прохладного шершавого трения возле шеи. Рефлексы прожженного параноика сработали раньше, чем он успел толком проснуться: левая рука перехватила источник ощущений. Тот один раз дернулся и сразу обмяк.
Мужчина открыл глаза, и оглянулся. В его ладони, вяло барахтая лапами, находился сабервирм. Некроманту стало совестно, и зверушку он выпустил. Ящер немедленно снова полез к нему. Дана отчего-то искренне полагала, что Крокозябла относится к Фальче как собака к хозяину, привязываясь. Самому ведьмаку представлялось более вероятным, что Крокозябла чувствует в нем кровь его рода. Полосатые ящеры, который век украшали герб семейства Ирфольте, и не вызывали поэтому у Фальче никаких положительных эмоций.
Увернувшись от ящериной морды – Крокозябла все еще пытался то ли влезть к нему на голову, то ли растолкать и облизать – некромант попробовал сесть. Это движение немедленно отозвалось резкой болью в простреленном плече. Рассмотрев еще и его, мужчина пришел к выводу, что ему срочно нужен врач: научить Дану накладывать повязку правильно. Тем не менее, ему удалось принять вертикальное положение. Именно в этот момент он и заметил, что не один в ванной. Дана спала, пристроившись рядом на табурете, и опершись спиной о стену. Обеими руками она так и держала «Беретту» – не поверив до конца в то, что в доме их оставят в покое. Караулила.
Аккуратно ссадив ящерицу, ведьмак сначала выбрался из ванной с давно остывшей водой, заранее смиряясь с мыслью о грядущем насморке. Перенес блондинку на кровать. Отбирать оружие и не подумал – это было бы самоубийственно. В этом он мог судить по себе.
Дана свернулась, подтягивая колени к подбородку, и он ее укрыл. Совершенно ясно, что она не выспалась ночью, так что нечего ее и будить.
Был ряд дел, которые стоило проделать в одиночестве. Не потому, что кому-то не доверяешь. Скорее уж потому, что доверяешь слишком сильно.
Фальче очень ценил в людях одно качество – человечность. Хотя Это СеКрет как-то сказал при нем, что «человечностью», то есть, качеством, присущим человеку более всего, следовало назвать жестокость, а не гуманность. Такие люди и есть. Эльф и вампир под стенами Ниневии были более «человечны», чем многие из гомо сапиенс . Они не убили темного мага, хотя и могли, не стали решать задачу самым простым путем. Так о какой же «человечности» может идти речь тогда?.. Когда более всего ее проявляют два не-человека?
Его просто беспокоило новое положение дел, о котором ему сказал Бэльфегор. Сказал, и попросил молчать. Ведьмак чувствовал себя в неоплатном долгу перед этими двумя. Не то, чтобы его хотелось немедленно вернуть – он в принципе не знал, как такое возвращают. Но теперь, чего бы они у него не просили, он вряд ли смог бы отказать.
Бэльфегор ошарашил его сообщением, что связал свою судьбу с Атреем. И что когда Ирфольте отправил вампира с тавром обратно к сектанту, он буквально «выдал» его замуж. Это было для некроманта настолько дико, что он даже не представлял, как разберется в возникшей дилемме. Должность названого отца двухтысячелетнего вампира, выданного за наемника, которого лично он сам подозревал в авторстве «черного хода» – это как-то не вписывалось в представления Фальче о нормальном положении вещей.
Так что, пока неугомонная блондинка смотрит десятый сон, можно спокойно покопаться в своих записях и старых книгах.
Судя по отсутствию метки, Лис бывал здесь. Так и есть – он забрал из вентиляции свои фотографии, сделанные еще на «Крыле альбатроса» три года назад. Но книг не тронул. Быть может, там найдется что-нибудь на интригующую тему…
Некромант устроился у стены под окном, расположившись прямо на полу. Задумчиво закурил, пролистывая истрепанные страницы. С родственниками ему патологически не везло – что с настоящей семьей, что с метафизической. Против вампира или Лаари он бы не возражал, эти двое, как уже говорилось выше, вызывали в нем исключительно положительные эмоции, хоть и далекие от родственных. Однако на счет Атрея он бы не был так уверен. Хотя Лаари говорил, что они просто встретились в неудачный момент…
К его сожалению, по темному шаманизму у него материала было что кот наплакал – в основном то, что совпадало с европейской практикой. В основном оно касалось имен. Это он уже давно знал: имена потомственных даются с оглядкой, с привязкой на что-то конкретное, и совершенно неважно, что оно будет выглядеть чужеродно. Такими именами были и «Тенгри», и «Атрей» – первое указывало на ветку шаманской практики, второе – на древнегреческую историю. Быть может, подумалось Фальче, сектант и меняет имена как перчатки, с целью хоть к одному привязаться? У японца должно быть японское имя, как напоминание о том, кто он. Чего можно ждать от человека, если ему даже в имени отказано?..
Запах сигарет разбудил Дану – или, скорее всего, ее разбудило такое же желание покурить. Она приподнялась на локте, секунду оглядываясь, будто соображая, где она и что там делает. Потом наткнулась взглядом на знакомое лицо и сразу успокоилась. Села, спустив ноги на пол. Фальче скользнул по ним взглядом, с привычной мыслью, что они красивы, но без желания немедленно забросить их себе на плечи. И пол Даны здесь был совершенно ни при чем.
–Доброе утро, дорогой – немного хрипло поприветствовала его блондинка
– Как ты?
–Хорошо – он улыбнулся – Нет, правда. Ты молодец.
–Нужно будет заехать к врачу – она сползла на пол, и, как была босиком, вернее, в чулках, подошла и присела рядом. Проверила перевязку, и пришла к тому же выводу, что и некромант: что накладывать ее она не умеет. Пока.
–Какие у нас планы на сегодня? – поинтересовалась Дана, усаживаясь там же, под стеной и обнимая колени. У ведьмака мелькнула совершенно идиотская мысль, что если сейчас сказать «завоевание мира», то Дана примется немедленно перечислять, что для этого потребуется, а там и план действий составит. С подсвечником в первом пункте.
–Больница – мужчина хотел пожать плечами, но это было больно, и он отказался от привычного жеста – Там, я уверен, найдется и офтальмолог.
–Тогда я посмотрю, не завалялось ли чего на кухне, из чего можно было бы сообразить завтрак, а ты заканчивай с бумажками и присоединяйся – вынесла вердикт Дана. Уже совсем было собралась уходить, но внезапно остановилась и снова пытливо поглядела на горбоносый профиль собеседника. Тот на протяжении всей их короткой беседы как-то странно на нее смотрел, будто прикидывал что-то.
–Говори сейчас. Потом может быть и поздно – заметила она
–М?.. – кажется, ведьмак не совсем уловил смысл сказанного
–Я говорю, что если хочешь что-то сказать, то давай, пока я тут. Потому что потом может быть поздно.
–Так видно?
–Мне – да – блондинка внезапно отвернулась. Словно то, что ей предстояло услышать, вряд ли могло ее обрадовать. Быть может, темный маг наконец-то одумался, разглядев хорошенько, кто за ним потащился следом…
–Когда у тебя день рожденья?
–Чего? – опешила она, явно такого не ожидая
–Я спросил…
–Я слышала, что ты спросил – она помотала головой, будто разгоняя остатки сна, хотя его и так было ни в одном глазу – Мне просто показалось, что я ослышалась. Мой день рожденья пятого октября, я Весы.
–А как ты его празднуешь? – в голосе ведьмака проявилось самое рядовое любопытство. Однако вопрос почему-то омрачил настроение Даны.
–Один – Ответ прозвучал, как удар. Некоторые вопросы были и остаются слишком личными даже после пуда совместно употребленной соли. И никогда заранее не угадаешь, что таким вопросом может оказаться. Можно прикрывать друг другу спину, бегать от всемирной организации, поднимать восстания, можно переворачивать мир на уши – и считать, что так и надо. Но простой обыденный вопрос вышибет из седла, не успеешь и слово сказать. Повисло неуютное молчание, но всего на секунду. Или две – Дана быстро справилась со своими воспоминаниями.
–А твое?
–Четырнадцатого января.
–Козерог
–Да. Ты веришь в гороскопы?
–Иногда они бывают полезными. Почему тебя вдруг заинтересовали дни рождения? Просто восполнить пробел в знакомстве?
–Мой первый нормальный день рожденья случился, когда мне стукнуло двадцать семь. Я вернулся затемно, и, едва открыл дверь, в этой комнате вспыхнул яркий свет, а Лис заорал «сюрприз!».
–И что ты сделал?
–Чуть не пристрелил его. Я говорю «чуть» потому что успел выпустить половину обоймы прежде, чем заставил себя прекратить.
–Параноик
–И он тоже так сказал. А еще он сказал, что это первый случай в его практике, когда к столу подают торт, фаршированный свинцом…
–Он испек тебе торт?
–Ты бы его видела… – некромант поглядел куда-то потолок, будто там до сих пор могли сохраниться следы происшествия многолетней давности.
– Честное слово, к его стряпне перед употреблением надо подпускать саперов…
–Он заминировал? – давясь смехом, уточнила блондинка
–Нет. Только подходы к столу. У Лиса очень специфический юмор, который без лишних натяжек можно назвать «взрывным». – Некромант поглядел на собеседницу в упор – Но, как бы там ни было, я только тогда понял, как это здорово – когда праздник свободен.
–Что значит «свободен»? От чего?
–От правил. От вереницы церемонных гостей, половину из которых ты терпеть не можешь, от этого чертова галстука, от того, что все по расписанию, что поздравления ты выучил еще с позапрошлого раза… – затуманившийся от воспоминаний взгляд был устремлен в стену напротив
– Я ненавижу всю эту фальшь, и думал, что ненавижу любые празднования. Пока Лис не показал, что они могут быть… другими. Свободными. В радость. И это… это было здорово, Дана!
–Я посмотрю, что ты запоешь в этом – вернее, уже в следующем – году – усмехнулась его собеседница – Бьюсь об заклад, готовлю я всяко хуже Лиса… – ее речь прервал звонок в дверь. Оба синхронными жестами потянулись к кобуре – у кого она где находилась – и так же синхронно замерли, осознав абсурдность своих действий.
–Я подойду – едва разжимая губы, произнес некромант. Дана кивнула, радуясь мысленно, что еще не успела обуться: тогда ее движения выдал бы стук каблуков. А так она вполне бесшумно заняла позицию сбоку, прикрывая. Она, как уже упоминалось, так до конца и не поверила в то, что на чужой, не принадлежащей ему территории, Барби их не тронет. Она все собиралась уточнить этот вопрос у Фальче, но как на грех времени не хватило.
–Кто там? – поинтересовался тем часом тот голосом настолько напряженным, что это даже не ощущалось.
–Почта – немного сонно отозвались из-за двери – Господин Грейбек велел отнести вам, раз уж вернулись…
Фальче открыл, узнав голос. Подросток, сосед через пару кварталов, подрабатывавший мальчиком на побегушках. Все время, пока велись переговоры, Дана не спускала с двери глаз, очень жалея, что под рукой не имелось перископа. Тогда можно было бы проверить, не притаилась ли на лестнице засада.
