Текст книги "Хроники идиотов (СИ)"
Автор книги: Chiba Mamoru
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 74 страниц)
–Вы меня вызывали – осторожно напомнила о себе майор
–Да? – удивился оборотень, и беспомощно оглянулся на своего секретаря
– Святик?..
–Так точно, запрос был подан сегодня ночью в четыре часа десять минут – четко, по-военному, отрапортовал Ожешник. Ирине захотелось потрепать его по макушке. Он так старался быть солидным!..
–Там по поводу документов – подсказал он, наконец, сжалившись над непутевым начальством. Лицо генерала просветлело. Он вытащил из ящика какую-то папку, стряхнул с нее крошки от печенья, и хлопнул на стол.
–А! Вот!..
Джарская с интересом заглянула – и тихо обомлела. Документы сами по себе не представляли интереса. Так, бытовуха. Но вот шапки!.. Оборотни, щепетильные к таким моментам, всегда ставят звания внутри стаи на своих бумагах. А в рапортах везде – везде! -стояло, что Эфла ан Аффите маг Ритуала общины Судана. Да что им тут всем сделал этот несчастный Судан, хотелось бы знать?.. Действительно, что?..
Ирина Валерьевна вернулась на ставший уже уютным диванчик, и прямо там принялась раскладывать бумажки. Она поняла, почему Джежоли вызвал ее к себе в кабинет – здесь точно их никто не подслушает, разве что Ожешник, но тот предан своему генералу беззаветно – ничего удивительного, у них тоже некогда был роман, и секретарь, кажется, до сих пор питает к нему какие-то теплые чувства…
Закопавшись по уши в бумаги, Джарская совершенно прослушала вопрос о чае, так что пришлось потом отдирать зефир от зубов.
====== Слово сказано ======
Слово сказано
Приятно откладывать на завтра то,
от чего можно умереть сегодня (Макс Фрай)
Ханаан раскладывал на столе фотографии, придирчиво присматриваясь к каждой. Ему предстояло выбрать, какие пойдут в «боевой листок», как ехидно обзывал новое печатное издание Лионель. Сам он сидел неподалеку, на подоконнике. Закусив ручку – он их вечно грыз – сочинял статью на передовицу. Тихо под нос бормотал, проговаривая про себя отдельные части.
–Как думаешь, – внезапно обратился он к Ханаану – А если мы попробуем взять интервью у кого-нибудь из участников?
–У кого? – меланхолично поинтересовался фотограф – С божьей помощью, те, что вернулись живыми, сейчас очень заняты. Майор Джарская снова заняла пост в секретариате, например, а агент полковника Хьюстона еще не возвращался
–Ха, да он даже вестей не подавал!.. – фыркнул Лионель – Но должен же быть хоть кто-то!.. Командующий?
–Генерал Джежоли? – Ханаан подавил смех – Что ж, попробуй… Если у тебя нет аллергии на зефир, да простит Господь генералу грех чревоугодия, – почему бы и нет?
–Не напоминай – Лионель устало помассировал висок. Посмотрел на товарища и коллегу.
–Я вообще не понимаю, как он мог стать командующим. Там же в голове сплошной вакуум!..
Послушник оторвался от своих фотографий, и поглядел на собеседника. Будто прикидывал – а стоит ли ему говорить то, о чем он думает. Решил, что, очевидно, да, потому что иначе от него не отстанут. Что такое профессиональная приставучесть рассказывать было не надо, тем более ему. А все Фудживары могут идти, и повесится от зависти…
–Не тогда, когда дело касается войны – покачал он головой, от чего его светлые волосы разлохматились. Они всегда сильно электризовались, и торчали в разные стороны, вызывая неприятные ассоциации с Лисом и его динамитным хобби.
–Как это может быть?
–Не знаю. Но к войне у него своеобразный талант, что ли. Как у некоторых к рисованию или музыке. Или ты думал, у оборотней-лисов чувство юмора взыграло?
–Откуда ты это знаешь?
–Оттуда, что я журналист, и прелюбопытный к тому же. Я у них крутился несколько дней, расспрашивал, но ненавязчиво.
Лионель ощутил укол профессиональной ревности. Хоть они и договаривались в случае чего меняться местами, все равно было немного неприятно осознавать, что Ханаан добрался до какой-то информации раньше.
–Ну давай, козыри на стол – с деланным равнодушием предложил Лионель
– Блесни.
–Блестеть особо нечем. Просто он очень удобен для старейшин стаи – другие командующие вечно пытаются раскусить его фокусы, ищут подоплеку действий, ищут тайну, которой на самом деле нет.
–Они полагают, что Джежоли притворяется таким придурком?..
–Да, именно это, прости Господи, они и полагают. Но дело в том, что он такой и есть. Когда, повторяю, дело не касается войны. – Ханаан потянулся, встал, и прошелся по комнате. Нескладный, похожий на куклу на шарнирах, так и не научившийся нести свое тощее тело хоть с каплей грации. И походка. Судя по всему, он так и не отвык от рясы.
–Ты много об этом знаешь
–Ну как, много… – замялся блондин – Не слишком, по правде говоря. Это один из слухов, курсирующих в стенах штаба. Я просто знаю, что он – правда, в отличие от прочих таких же. Погляди – он подошел к шкафу, где неаккуратно были навалены груды папок. Старых и новых, пластиковых и картонных, из них всех лезли какие-то листочки, какие-то бумажки падали на пол, перемешиваясь. Ханаан достал одну из папок, ярко-оранжевую, и предложил собеседнику.
–Это – то, что я накопал по этому оборотню. Гиляр Вальтерович Джежоли – общинный оборотень, его семья – общинные оборотни, он в стае с самого рождения. Штаб в Днепропетровске – центральный, потому что расположен в географическом центре страны. И связи с последними событиями остальные представители оборотней тоже прибыли сюда. Как ты понимаешь, в какой-нибудь Житомир они навряд ли бы намылились…
–Понимаю – кивнул Лионель, жадно пробегая строки глазами. Почерк Ханаана сильно напоминал церковный шрифт с поправкой на врожденную криворукость. У него никогда и ничего не получалось красиво. Кроме фотографий.
–Все двенадцать генералов Отдела Ликантропии и Вурдалачества нынче здесь. И каждый из них считает, что Джежоли что-то задумал, и оттого-то и ведет себя как дитя неполных пяти лет, спаси его Господи. И недавно его отправляли в Судан одного.
–Ханаан… – его товарищ поднял голову и долго смотрел, не отрываясь
– Ханаан, ты хоть понимаешь, что с нами сделают, если мы это напишем?.. Это генералитет!
–Если бы были доказательства – развел руками послушник – Свидетели, кто угодно, хоть бесы преисподней, прости господи, все легче было бы…
–Может, попросим поручительства лейтенанта СеКрета? – усмехнулся горько Лионель.
–Простите, я не могу – раздалось от двери. Оба журналиста синхронно подпрыгнули на своих местах, и обернулись. На пороге стоял, едва различимый в сероватом предрассветном мареве, лейтенант, и что-то держал в руках.
–Доброе, э-э, утро – выдавил Лионель – Извините, мы вас не заме… э-э… И давно вы тут?
–Минут десять – с подкупающей искренностью ответил телепат – Но вы были заняты, я счел лишним вам мешать.
–О всеблагой и всемилостивый Господи, спаси и сохрани… – Ханаан перекрестился
–А, извините за бестактность, что вы от нас хотели? – не отставал Штудгарт
–Лис просил вам передать это – лейтенант прошел к столу, и положил на него запечатанный конверт плотной бумаги. Ни адреса, ни иного опознавательного знака. Только небольшой смазанный след от ярко-бирюзовой, переливающейся дряни на уголке.
–«Это» – это что? – подозрительно переспросил Лионель, со всех сторон рассматривая конверт
–Я не знаю – телепат привычно мягко улыбался. Он сделал плавный жест в сторону конверта, поясняя:
– Я не открывал его и не смотрел ясновиденьем.
–Почему? А вдруг там что-то опасное?
–Потому что он предназначен не мне. И опасности я от него не чувствую.
–Хорошо… – Лионель огляделся, нашел резак, и с его помощью вскрыл таинственное послание. На стол цветастым веером упали фотографии – отлично сделанные на «зеркалку», совершенно неграмотно, но явно с фантазией и энтузиазмом. Ханаан склонился над ними так резко, что чуть не свалил стол.
–Но откуда он знает?!.. – вырвалось у него. Лейтенант СеКрет покачал головой – он не мог дать ответа. И направился к выходу.
–Всего хорошего, господа.
Господа были не в состоянии ответить. Кажется, они были обеспечены обложками на два года вперед…
-Тебя долго не было
–Прости, отец. Обстоятельства изменились.
Атрей прошел по комнате, ощущая, как мягко пружинят под ногами татами. Эту комнату он тоже очень хорошо знал. Тренировочная. Можно сказать, ностальгия. Вернее, можно было бы сказать, но он не скажет.
–Что-то не так с твоим ведьмаком? Ты передумал?
–Он еще может быть полезен. Институт вступил с ним в военный конфликт.
–О?
–Да. И отряд, «Новая Волна», пока еще держится. И, вполне возможно, продержится в дальнейшем. Это хорошо. Они отвлекают противника, в то время как я могу продолжать работу.
–Не откусывай больше, чем сможешь проглотить. Ты сам говорил, что ведьмак стал неуправляем.
–Он потерял фамилиара в бою. – Атрей надолго замолчал после этой фразы. Не то чтобы она требовала столько времени на обдумывания. Просто разговаривать надо с расстановкой. И четко выверять паузы.
Тенгри подал знак, едва заметно взмахнув рукой. Один из его учеников выскользнул из-за ширмы с плохо различимой, очень бледной, росписью, и занялся чаем.
–Это жасмин – произнес верховный темный шаман, подавая пиалу сыну – Я знаю, что ты его любишь. Черный с жасмином. Пей.
–Спасибо – с искренней благодарностью отозвался наемник. Происходящее было почти отдыхом. Он даже не опасался, что их подслушают. Тенгри мастер своего дела. Он наверняка предусмотрел такой момент.
–Институтский отряд вел оборотень-лис. Он и уничтожил Варга.
–Оборотень тебе мешает?
–Мешал. Я думал от него избавиться, не своими, разумеется, руками. Договорился с одним дампиром. Но он не оправдал моих надежд. То ли он худший боец, чем я о нем слышал, то ли оборотень невероятно везуч. Я знал, что он не станет сильно сопротивляться дампиру – у него приказ не трогать агентов в рядах отряда ведьмака.
–Но он ушел живым.
–Да, живым, хоть и раненым. – Атрей поставил пиалу на столик и сложил ладони вместе.
–Я обязательно привезу некроманта сюда, будь готов к этому.
–Я уже готов – спокойно отозвался Тенгри – Ты уверен, что мы с ним нигде не встречались прежде?
–Я проверял это на «вишневых косточках» и на «паутинке». Пусто. Совершенно точно, вы не встречались, и ты можешь играть роль Цкури-сенсея.
Они снова помолчали. Тенгри раздумывал над сложившейся ситуацией, медленно поворачивая свою пиалу по часовой стрелке, а потом – против.
–Ты останешься на ночь? – наконец, спросил он
–Нет. Еще часа на пол, пока не отыщу подходящее дерево туи. Для амулета.
–И обратно в отряд?
–Нет. У меня встреча на крыше Днепропетровского регионального штаба ИПЭ
Темные глаза встретились. Отец сдержанно приподнял одну бровь, выражая свое недоумение. Атрей покачал головой. Нет. Это принадлежит ему, и он не собирается об этом рассказывать. Даже своему родителю. Тенгри не претендовал.
–Да, кстати – уже в дверях обернулся к нему наемник – ты случайно не знаешь, магазин игрушек на набережной еще стоит?
–Знаю. Он там. Но для какого ритуала тебе потребовались игрушки?.. И какие?
–Мягкие. Не для ритуала. Для встречи на крыше.
И сектант вышел, оставив невысказанный вопрос висеть в воздухе.
-И ты что же, считаешь, что это – ответ на вопросы?!
–Положительно
–Ну, даешь… – Лис уселся на стуле верхом, и принялся раскачиваться. Несчастная мебель скрипела так, словно собиралась с минуты на минуту отдать богу душу. Если, конечно, у мебели есть душа, и специальный мебельный бог, к которому она могла бы отправиться…
–Ладно, давай, блесни эрудицией, а я послушаю… Что ты там накопал такого?..
–Сформулируй задачу
–О, мать моя Серенити, чем ты занимался всю последнюю неделю?.. – Лис едва не грохнулся, но удержал, все же, равновесие, когда потянул со стола стопку бумаги, визуально напоминающую автореферат. При этом незамысловатом действии он едва не сбросил на пол и все остальное, но до разрушений дело не дошло. Записи носили такой вид, словно им со дня на день суждено было предстать перед приемной комиссией на получение Нобелевской премии. Волк всегда был занудой и педантом.
–Просто если ты думаешь, что я способен разобрать твои изыскания на эту тему… – рыжий полубезумным взглядом окинул писанину, ища хоть что-то знакомое. Обилие графиков и диаграмм, километровые формулы на пол-листа, и обилие научных терминов вызывало в нем отработанное за годы совместной жизни желание позвать напарника. Все бы ничего, но он и так уже сидел напротив. Непонятно пока, зачем асассину понадобилось обсуждать с ним свои рабочие вопросы, но он умный, ему виднее.
–Эффект парадокса Шаттенхайм в последний раз имел место в 1944 году, и сейчас ситуация располагает к повторению этого опыта. Вероятность этого свыше 74%.
–И что в этом такого?
–Это нецелесообразно
–А, ну да, ну да… как это я забыл… Сейчас, тут у тебя еще, оказывается, вступительное слово имеется… «Возникновение артефактальной основы, камней «синих звезд», относят к 1344 году. Согласно архивным данным, изделия с этими камнями были изготовлены при дворе Педро Жестокого мастером Антонио Оррасо, и являлись приданным для Марии Виктории Ир… гхм… Ирфольте. А сами камни поступили в казну после одного плаванья в Новый Свет. Погоди, ты что же, хочешь сказать, что камешки в бирюльках Ирэны родом из Мачу-Пикчу? Или любого другого индейского города?
–Вероятность этого составляет 89,6%
–Нехило так… Ладно. Дальше. Мария Виктория, как я понимаю, имела с королем роман, следствием которого являлось ее скоропатильное вступление в брак, подкрепленное королевским приданным… и ребенок, я полагаю? Фальче имеет косвенное отношение к наследству испанской короны?..
–Положительно.
–Допустим. Потом «артефактальная основа», ты бы еще «базис» написал…
–Она не является базисом
–Ладно, ладно, не цепляйся к словам… Артефакты попали в Германию, способом, о котором мы можем только догадываться… Но какой семье они принадлежат?
–Они не могут принадлежать одной семье. Их изначальный заряд обязан своему возникновению индейцам майя и их ритуальной практике. Полагаю, она имеет непосредственное отношение к оборотничеству. Долгое пребывание в руках рода Ирфольте наделило их какой-то сугубо родовой силой. Предположительно, имеющией отношение к эфирным устойчивым субстанциям типа «призрак». После чего настала очередь рода Шаттенхайм, и они тоже что-то вложили в камни «синих звезд».
–Офигеть, кричали гости… Так что, ты угробил три недели на то, чтобы это выяснить?
–Пятнадцать суток, десять часов, четыре минуты, семнадцать секунд потребовалось для добычи необходимых для структурного анализа данных.
–А, так еще будет структурный анализ, а это все цветочки? Ня-я, найс!.
–Амплитуда твоих телодвижений свидетельствует о том, что через двадцать секунд ты превысишь допустимый уровень.
–А то я никогда со стульев не падал… – хмыкнул рыжий, но скакать на несчастной мебели перестал, и с любопытством уставился на напарника. Тот невозмутимо ждал возможности продолжить. Когда, по его мнению, она наступила, заговорил снова:
–Из архивных записей известно, что в последний раз, когда применялся полный набор артефактов, была допущена ошибка. Неверно сфорумлированная Эдвардом Себастьяном Шаттенхаймом задача, на выполнение которой не была рассчитана система «синих звезд»
–И чего стряслось? Рухнуло небо?
–Отрицательно. Дисбаланс, созданный предметами комплекта в точке пространства и времени, отвечающей моменту, продолжается до сих пор. Тот же эффект, что и прохождение светом космического пространства.
–А! Свет идет быстро, но из-за громадного расстояния словно бы стоит на месте? Звезда давно погасла а свет еще идет?
–Волна воздействия прошла в тонком эфире, и задела ряд людей с экстрасенсорными способностями, отвечающими ряду показателей «синих звезд», создав генетические изменения.
–Слушай, я все понимаю, но честное слово – пока ты не поседел, то ничего синего у тебя не было: ни глаз, ни волос, ни кожи… Ляшарель!!!
–Положительно. Лейтенант СеКрет и капитан Рысева являются представителями класса экстрасенсов, подходящих по параметрам для данной системы артефактов.
. -И что система будет с ними делать?
–Недостаточно данных для анализа
Ты, небось, за этим самым и попортил Песцу прическу… – Лис задумчиво пролистал рукопись. Забывшись, он снова попробовал раскачиваться на стуле. И тот не выдержал. Раздался закономерный грохот. Рыжий, приподнявшись на локте, посреди мебельных обломков, потряс головой и чихнул. Первое, что он увидел перед собой – протянутую руку в черной кожаной перчатке. Улыбнулся разбитыми губами.
–«Отчет о повреждениях, патер Найтроуд»
–…
–Ну хоть скажи «код ввода непонятен»!
–Это нецелесообразно. Код ввода понятен, не ясна формулировка и использование терминов. С вероятностью около 97% данная фраза является цитатой из неизвестного мне источника.
–Положительно, занудище!.. Я же говорил, что аниме – это целесообразно!
Свет на кухне не горел. Он вообще никогда не горел. Слепому телепату он был не нужен, а гости к нему не заходили.
Он уже около трех недель жил здесь, в общежитии при штабе Днепропетровска. Кухня здесь была, но ею редко кто-то пользовался – все предпочитали ходить в столовую на первом этаже.
Ориентироваться в темноте было несложно – найти шкаф с посудой, поставить чайник, и совершить еще несколько простых бытовых действий. Его состояние в последние дни улучшилось настолько, что доктор Воронов отпускал пациента «погулять» обратно в свою комнату. Хотя бы на ночь. Лейтенант СеКрет знал, с чем была связана эта просьба, но не счел необходимым заострять на этом внимание, да и вообще привлекать его как-либо. Личная жизнь каждого – дело, касающееся лишь его одного. И доктору следовало бы сказать спасибо за то, что он избавил телепата от риска просыпаться по ночам от слишком сильных эманаций из операционной.
Он так же понимал, почему ему запрещено работать в медчасти: раненые. Многие – серьезно. Многие – на всю жизнь. И всю эту прелесть – ему в мозги? Сергей Александрович знал технику безопасности. Сергей Александрович был отличным доктором. Никаких претензий к Сергею Александровичу лейтенант не имел. Но ему тоже надо было действовать. Поэтому, едва получив разрешение, он уходил на ночь к себе. Здесь можно было как-то защищаться от чужих эманаций, пусть даже за стеной могло твориться что-то наподобие операционной. Есть вещи, в которые телепатам действительно лучше не вмешиваться.
Когда Лис отвозил его обратно в штаб, СеКрет попросил отдать ему кое-что. Наемник и отдал. А зачем бы он оставлял у себя красный вязаный шарф бывшего капитана ан Аффите? Жалко, что ли… Пусть забирают. По крайней мере, Лис был твердо уверен, что Ляшарель его, хотя бы, не потеряет. В отличие от него самого.
И теперь каждый вечер, оставшись наедине с самим собой, телепат упорно пытался связаться с мертвым оборотнем. Это было с технической точки зрения совершенно бесполезно, но, тем не менее, он пробовал. Уже не раз приходилось убеждается, что порой даже самые бесполезные вещи обретают смысл. По прошествии некоторого времени.
Внезапно в воздухе запахло апельсинами. СеКрет поднял голову, принюхиваясь – совершенно точно, запах не приближался, он словно бы нарастал прямо в комнате.
–Кто здесь? – тихо, без тени страха, спросил он. Рядом что-то зашуршало. Телепат привычно потянулся в контакт с гостем, но потерпел поражение, наткнувшись на совершенно непреодолимый барьер. Ему мягко, но настойчиво – так, как это бывало, делал и он сам – дали понять, что этого не стоит делать. Телепат не стал настаивать.
–Добрый вечер – произнес кто-то незнакомый почти шепотом. Сложно было даже понять, говорит мужчина или женщина. Шагов лейтенант не слышал, но мог утверждать совершенно точно, что гость передвигается по помещению. Касается стен. Словно ищет или проверяет. Опасается?..
–Добрый вечер – ответил он незнакомцу – Чем могу вам помочь?
–Нет, это я могу помочь – в голосе послышалась улыбка – Во-первых, советом. Не ложись сегодня спать. Иначе Коридор затащит и тебя.
–Какой коридор? – перед мысленным взором предстал уходящий в бесконечность туннель, по обе стороны которого были двери, двери, и только двери. Всех форм и размеров, всех цветов и стилей – ничего кроме дверей.
–Вот этот. Еще рано. Только не сегодня. Ты – плотина, задерживающая поток. Хорошо, что убийца не вошел вчера в дверь… Это, сказал он, нецелесообразно. И был прав, впрочем, как и всегда.
–Вы Зэрирель. Я слышал о вас.
–Правильно. Только сейчас – Зираэль, не путай нас, мы этого не любим, хоть и привычные… С тех пор, как мы вдвоем собрали весь комплект Равновесия, приходится мирится. У нас были другие имена, и сами мы были людьми. То, что есть сейчас – только функция вселенной, не более но и не менее того. Знаешь, ведь тот, кто снова соберет весь комплект Равновесия, заменит нас. А мы обретем свободу. И покой, что одно и то же. И избавимся друг от друга. Ты внимательно слушаешь?
–Да. Я слушаю вас внимательно, прошу, продолжайте.
–Изволь. Есть в мире вещи, которые, ради Равновесия, не должны произойти. Ради Равновесия, я держу тебя здесь, не давая уснуть.
–Не могу сказать, что понимаю ход вашей мысли до конца.
–Очередность входа в Судебный Коридор. Бэльфегор. Деймос. Тенгри не успел. Ризен. Ран. Ирина. Леонид. Атрей. Лаари. Вэлэр. Вонтола не пошел. Лис. Теперь – ты.
–Но мне туда нельзя… Почему?
–За тобой пойдет Фальче.
–Я могу отказаться от Коридора вообще.
–Это не поможет, ты просто пропускаешь другого без очереди – как убийца пропустил напарника. Это, с его стороны, тоже имело какой-то смысл. Оба его клинка походили бы на него как две, то есть, как три капли воды. И звали бы их Правый и Левый, потому что убийцы не дают имен, они их забирают.
–Хорошо. Я не буду спать сегодня.
–Спасибо – кажется, Зираэль немного расслабился, если такое вообще ведомо ему и подобным ему существам – Что ты за это хочешь?
–Простите?
–Я спрашиваю, что ты хочешь от меня за свою помощь?
–Ничего – кажется, телепат немного удивился – почему я чего-то должен желать? Мне не трудно помочь вам.
Шуршание – верно, от крыльев, подумал лейтенант – усилилось. По ногам прошел несильный сквозняк. Почти машинальным жестом он протянул руку, ища собеседника, и кончики пальцев нащупали мягчайшие перья. Белоснежные – откуда-то СеКрет это знал – перья. Трогать их было невероятно приятно.
–Тогда просто прими подарок. Хранитель Равновесия не может взять, не давая в ответ, и дать, не беря взамен. Протяни руку.
–Простите, нет.
–О, я забыл – ты ведь еще и ясновидящий. Ты увидел, да? Почему тебе не нравится?
–Я не желаю становиться одним из вас. Прошу не понять меня неверно. Я лишь хочу остаться самим собой. Так же, как вы и говорили – не больше, но и не меньше.
–Не хочешь быть «одним из нас»? Я не покупаю тебя крыльями, хотя они у тебя будут. Откуда, ты думаешь, берутся ангелы? Кстати, вспомни, что в переводе «ангел» означает «посланник». А ты как раз из таких.
–Спасибо, но нет.
–И никаких «я не могу»?
–Я могу. Но не имею желания или склонности к подобному развитию событий.
–То есть, ты не хочешь «вечность» в качестве срока жизни, и «всемогущество» в виде своей правомерности.
–И то и другое далеко от истины.
–Правда. Знаешь, совсем недавно я говорил с еще троими из вас.
–Людьми? Претендентами?
–Первое – не важно, для меня вы все – люди. Втрое – да. Они могли бы. Если бы прошли испытание. Дольше всех продержался эльф.
–Я ничего не понимаю в иерархии небес, но почему вы так отчаянно ищите кого-то нового?
–Не «мы», все ангелы вообще, а «мы» – хранитель Равновесия, я и Зэрирэль. Он сейчас бы сказал, что это очень нужно миру, но я не буду ему потакать. Действительно, нужен кое-кто. Из-за трикстера. Это будет… равноправно.
–То есть, вы хотите уравновесить обе стороны, потому что трикстер выигрывает?
–Пока да. У него неплохая фора.
–Если надо…
–Уже нет. Таковы правила – только пока условия игры неизвестны, можно предлагать. Что ж. Значит, так тому и быть…
–Можно еще вопрос?
–Конечно, спрашивай.
–Добрый вечер, Зэрирэль. Я хотел бы знать, почему вы оба мне это все рассказали. Я всего лишь человек.
–Верно. И ты всего лишь ничего и никому не расскажешь без острой надобности. Нас – и меня, и Зиэ… Не смей говорить обо мне так!.. Это устраивает. К тому же Зиэ… Я кому сказал!.. Хотел поговорить о сотрудничестве. Вижу, он не преуспел. Я же говорил, давай лучше я…
–Я не стану говорить о сегодняшнем вечере без веской причины, вы правы. Если меня не спросят об этом.
–Меня это устраивает. И Зиэ… Хватит!.. Тоже.
Послышался взмах, шорох удалился куда-то вверх, и вместе с ним исчез запах спелых апельсинов.
Дана устало помассировала висок, и отодвинулась от монитора. Здесь ее допотопный ноут не давал и половины привычной мощности, интернет ползал, как дохлая черепаха, но проведенный за этим страшилищем день она не могла бы назвать бесплодным. Карта местности расчеркана пометками, их вечером недурственно было бы показать Арне – она в разъездах, как раз бы и глянула, что здесь и как.
С утра Дана выходила «в народ», поошивалась в местном центре, перезнакомилась с нижним слоем администрации. Это первый шаг. Так, через слои, она всегда добиралась до самого верхнего, где можно было «грузить апельсины бочками». То есть, получать информацию из первых рук. Рано или поздно, блондинку, крутящуюся возле приемной, примечал начальник отдела. Возле него ее замечал его шеф, а возле шефа… И так далее. Агент Сэдфилл пользовалась этим всю свою шпионскую карьеру.
Стукнула входная дверь. Судя по всему, вернулась Арна.
–Твой ужин на столе, под салфеткой – крикнула блондинка из гостиной, не отрываясь от работы – Заходи, пообщаемся потом.
Шаги сначала стихли, потом послышалась обычная бытовая возня. Зашумела вода. Дана в это время со всех сторон разглядывала трехмерную проекцию дома – ее она обнаружила на сайте местной археологической компании. Эти молодчики здесь обитались уже давненько – лет двести, и начали еще в период колонизации. Ребята давно и плотно переквалифицировались из алмазодобытчиков в честных людей, и копали теперь только кости мамонтов и прочее в том же роде. А вот дом, где полтора века назад жили колонизаторы, сохранился, и его рассчитывали пустить под музей, как только наберется достаточное количество экспонатов. Это здание нравилось блондинке более всех прочих. Она крутила его и так и эдак, выискивая изъяны. На счет репутации можно было не беспокоиться – к этому зданию даже мальчишки не приближались ближе, чем до ограды. Аварийное состояние перекрытий еще полбеды, а вот курсирующие в округе слухи – это уже намного существенней. Слухи, как известно, на пустом месте не возникают.
–Добрый вечер – внезапно раздался над головой блондинки голос. Незнакомый голос. Дана подняла голову. Встретилась глазами с неизвестным ей человеком. Молодым и привлекательным, не лишенным обаяния, и неудержимо напоминавшим ей суслика. Он улыбался.
–Только не делайте резких движений, хорошо? – так же заискивающе продолжил он – Не то, боюсь, мои люди могут нечаянно сделать больно нашей общей знакомой.
–Что вы сделали с Арной? – спокойно поинтересовалась блондинка. Она мысленно прикидывала ширину стола, и сможет ли она, в случае чего, заехать шпилькой под косточку этому грызуну. По всему выходило, что придется рисковать. Ей это не нравилось.
–Ничего, кроме того, что она заслуживала. Не стоило так нахально лезть в не принадлежащие тебе владения без приглашения.
–Это куда же она залезла? – Дана захлопала ресницами, вовремя припомнив генерала Джежоли. И приняла свой самый безобидный, самый кавайный вид. Гламурная блондинка, что с меня, дескать, возьмешь…
–Куда не надо – сладко протянул ее собеседник – Кстати, как ваше замечательное имя? А то так невежливо получается…
–Ах, назовите меня сами! Это же так романтично!..
–Жиль, не вздумай! – донесся высокий женский голос из холла – Это ловушка. Говори настоящее имя, крашеная крыса.
–Ну почему же сразу крашеная, это мой натуральный цвет… – Дана немного наклонилась вперед, вслепую целясь каблуком. Кто бы ни была эта тетка за стеной, у нее были мозги. Мозги, которые не запудришь ее методом. Надо поторопиться. Жиль наблюдал за ней с искренним интересом. Когда до часа «икс» остались считанные сантиметры, в комнату вошли. Женщина. Темные волосы подобраны, открывая шею, легкий костюм светло-сиреневого льна сшит явно на заказ, для местного климата. Женщина подошла к столу, и оттеснила Жиля, спасая его ноги от каблуков Даны.
–Меня зовут Лаура. Лаура Аэддин, а эта неразумная барышня, что сейчас грызет кляп в коридоре – моя дочь. А вот кто ты такая?
–Крашеная крыса – Дана широко улыбнулась. Каблук достиг цели. Осталось только ударить. Поза была неудобной. Стоило поторопится, желательно, нарваться и спровоцировать конфликт… Но Лаура не поддалась гневу.
–Тогда послушай меня, госпожа Крашеная Крыса. Я не знаю, за каким чертом моя дочь потребовалась черному трикстеру, но теперь он ее не увидит, как своих ушей.
–Что такое трикстер? – незамедлительно поинтересовалась блондинка, полностью оправдывая свой цвет волос. Конечно, будь она одна – уже набирала бы термин в «гугле», благо сеть, хоть и хреновая, есть. Но рядом были чужие. Лаура фыркнула. Жиль, стоя в отдалении, усмехался.
–Если ты даже не знаешь, на кого работаешь, то с чего бы я стала вам помогать?.. Мы договорились с оборотнями. Так что…
–Они обманывают вас – Дана устало поглядела куда-то под потолок. Ну сколько можно на одном и том же…
–Вы же люди. Что такое люди для перевертышей?.. Бросьте. Им просто нужна Арна.
К ее удивлению на нее не обрушили шквал ругани и обвинений. Лаура призадумалась.
–Маленький зомби говорил то же самое – протянула она
–Маленький? Вот такой? – Дана отмеряла от пола где-то с полтора метра
– Хорошенький, светловолосый и ругающийся, как тысяча чертей?
–Как две тысячи, но, в общем, да. А ты его знаешь, госпожа Крашеная Крыса?
–Кого только Крашеная Крыса не знает… – вздохнула Дана – Кстати, я люблю крыс. Они теплые, мягкие и пушистые. И умные.
–И крашеные…
–Жиль! – Лаура метнула на молодого человека испепеляющий взгляд
– Придержи язык, ты всего лишь посредник!
–Посредник с оборотнями? – ухватилась за новую информацию блондинка
–Так – Лаура решительно хлопнула ладонью по столу – Я хочу, наконец-то, расставить все точки над «и». Жиль, сядь. Или нет, сначала приведи Арну, а потом сядешь, а вы… Как вас, черт возьми, зовут?!
–Вы же уже назвали – откровенно веселилась Дана – Я не против, крысы очень милые…
–В вашем отряде все такие долбанутые?
–Есть и более – внезапно Дана почувствовала что-то вроде уязвленности. Да, конечно, отряд у нее – не приведи господи, но все-таки, это ее отряд… И отряд Фальче. Ее Фальче. Захотелось передернуть затвор, но она сдержалась. Одного непрофессионально принятого под влиянием эмоций решения уже с головой ей хватило. Она теперь расхлебывает последствия. О боги…
