Текст книги "Хроники идиотов (СИ)"
Автор книги: Chiba Mamoru
сообщить о нарушении
Текущая страница: 41 (всего у книги 74 страниц)
–Я сегодня уеду
–Опять?!
–Я отозвал своих. Скандал ты слышал. Чтобы на их головы ничего не свалилось…
–Тебя посылают одного?
–Ага
–За всех твоих? В одиночку?
–Ага
–А тебе не кажется, что от тебя просто пытаются избавиться?
–Чему тут казаться, они и пытаются
Как ни старался, но Воронов не мог себе сейчас представить лица Джежоли. Тот упорно не желал расставаться с подушкой. Может быть, это и к лучшему…
–Ты выкупаешь своих?
–Точно. Выкупаю. Мне надо вывести из окружения 414-ых, группу А.
–Тебе, генералу ИПЭ? А не круто будет?
–Почеши меня за ушком!..
Сергей закатил глаза к потолку. Он когда-нибудь чокнется с этим оборотнем, это точно…
Итак, Эфла – маг ритуала общины Марокко. А разрушена община Судана. При этом все, что тот был ритуальщиком именно в Судане…
Нет, не так. Еще раз. Он не может ведь быть магом обеих общин… или?
Стоп. Джарская еще раз проглядела информацию на экране КПК. Одновременно – нет. Мог по-очереди. Ну-ка… послужной список ан Аффите. Вот он. И где мы там отметились? О. Как по заказу. Был, действительно был магом ритуалов общины Судана, страны, где родился и провел первые годы жизни – примерно полгода был. Потом – очередной скандал, разнос в пух и прах, захлопнувшиеся за спиной ворота общины… Которая только тогда и поняла – выставить-то она выставила, а мага ритуала так и не сменила. Фактически, номинально, Эфла работал и там и сям. На самом деле, конечно, нет. Только в Марокко – интересно, как это у него получилось пробиться среди чужаков… А что же Судан? В Судане действовал в этой должности кто-то, кто не носил ритуальных браслетов. В этом – все неудобство Литании – когда оборотень покидает стаю, ничего уже нельзя изменить, в том числе – и его позиции в ней. Слишком они торопились избавиться от него. Слишком спешили, не оглядываясь, не давая себе труда задуматься…
Майор Джарская прикрыла глаза. У нее уже все болело, но она не могла себе позволить отдыха. Едва ее отряд вернулся – ее тут же потребовали в секретариат, где ее поджидала здоровенная стопка дел, касающихся военного положения. На самом верху лежал приказ за резолюцией генералитета оборотней – отправить Джежоли в одиночку вытаскивать 414-ых… Ирина понимала, что сейчас такое время, что и напиться-то нельзя, и некогда, и не как. Вот, стоило на полдня оставить рабочее место (она не думала «прошлое») как за ее спиной кто-то провел очередной ход. Кому-то не нравился непосредственный генерал, в сущности, большое дитя, входивший в разум лишь во время боевых действий. В этом состоянии он перегрызал врагам глотки не переходя в звериную ипостась. В нем он отбил Рысеву от мелкого демона Мастдая, имевшего склонность к нетрадиционным путям получения силы. В нем он вынес Ожешника на руках из рушащегося после визита Слепца подвала. В нем он притащил ей голову Варга… А сейчас, небось, сидит и лопает зефирки!.. Сидит в оббитом черным крепом кабинете…
Стало уже совершенно невыносимо. Подумав, что хуже уже некуда, Джарская вспомнила, что еще и отдел связи отказал ей в доступе. Не то, что имя номера 61 – даже задания, на которое его заслали, ей не сказали. Обиднее всего, что нельзя было их за это возненавидеть – она отлично понимала, почему так, а не иначе.
Потом вспомнился сегодняшний бой. Если это вообще можно назвать боем. Их атаки попросту недолетали до спокойно идущей колонны. На них оборачивались, но не нарушали строя. Майор чувствовала, что в этом-то и состоит подвох, но ни на одну провокацию никто так и не повелся. Видимо, гнева ведьмака боялись больше. Она этого ведьмака видела издали. Еле узнала, хоть раньше и видела его на фотографиях. Совершенно другое лицо. Он словно был создан для этой роли «главного злодея» за которую теперь с таким энтузиазмом взялся.
А их отряд все-таки потерял одного человека – совсем молоденького мальчика, может, что и в первый раз выехавшего на полигон. Заигрался, не рассчитал, подошел слишком близко. Ирина не знала, что прошептали смуглые губы ведьмака – ее интересовало, как забрать тело Мишы Овчаренко. Если его оставить здесь, нетрудно догадаться, что с ним тут сделает некромант…
В Институте с некромантами было туго. Прямо скажем, нераспространенная нынче специализация, и очень редкий дар. Спасибо тетке Инквизиции – в свое время она приложила немало сил, чтобы выжечь заразу с корнем. Не преуспела в последнем – кое-где, но корни остались. И иногда дают плоды – вот такие, как этот товарищ, Ирфольте Фальче. И как только его частые инквизиционные грабли пропустили? А ведь Эфла о нем говорил, что тот скорее удавится, чем что-то сделает с корыстной целью…
Что же происходит-то?!
-А я говорю – ставь
–А я отвечаю – не буду
–Ставь!
–Не буду!
–Почему «не буду» если она отлично смотрится?! Гляди, как хорошо легла, четко под шапку…
–Ага, «под шапку», а фотографии я тебе куда дену, бесплатным приложением издам?..
Лионель пристально посмотрел на товарища и соратника, а по совместительству, заклятого друга. Ханаан сидел прямо, неестественно выпрямив спину, и по привычке чертил на полях макета чертиков, амурчиков, и прочую ересь. Эти двое знали друг друга уже лет, наверно, с полдюжины, или больше. Никто не удосуживался посчитать. Оба работали в отделе связи, а, майор Зеленый, глава межмирового сообщения на Альфе, был у них, что называется, за стеной.
Лионелю было 38 лет. Он раз в неделю, как по расписанию, ссорился с женой, и шел ночевать к Ханаану. Тот соблюдал целибат вот уже четверть века из своих 35-и, а потому никогда не отказывал. Каким чудом проповедника из Отдела Крестной Силы занесло к ним, в информационный, Лионель упорно понять не мог. Ханаан в свою очередь недоумевал, почему его благие намерения раз за разом приводят в… м-м… Весьма демократичную субстанцию. В болото, извращенцы!..
Началось все, собственно, с анекдота. С рассказанного в столовке анекдота, которым прожженный циник Лионель Штудгарт хотел смутить смиренного послушника, читавшего молитву над вечерней трапезой. Анекдот тогда еще был свежим, не приевшимся, одним из немногих на нетипичную тему. Дескать, экзамен по фехтованию на курсах ИПЭ. Ментор сидит носом в свои записи, и не глядит в зал, только слушает звуки сражения да называет имена. И вот он объявляет: пара Штайнберг – Суравин. Звон шпаг. Ментор, не глядя: Штайнберг сдал. Вторая пара: Фортунова – Гимин. Звон шпаг. Ментор, не глядя: Гимин сдал. Третья пара: Рысева – Сенин. Звон шпаг. Ментор, не глядя: Джежоли, за кого сдаем?
К ужасу Лионеля, послушник улыбнулся, и рассказал другой анекдот, тоже про Джежоли, тогда еще не генерала а всего лишь подполковника, и в нем участвовало такое количество персонажей обоих полов и совершаемых ими действий, что Лионель навсегда распрощался с идеей смутить Ханаана Неприведигосподя хоть чем-нибудь… Даже и анекдотами про Джежоли, ИОО, Лютича, ан Аффите, Джарскую, и прочих мифических монстров. Отучившись на журфаке, Штудгарт повидал всякого. Хуже всего оказалось то, что Неприведигосподь тоже отучился на журфаке…
И вот теперь они сидели, и, по выражению старшего сына Лионеля, Эмиля, маялись туфтой. Вот уже несколько лет они обдумывали креативную идею. А именно: создать в стенах ИПЭ свое печатное издание. И, может быть, и не одно… Но эти мечты оканчивали свое существование обычно на столе ан Аффите, который злобно припечатывал «отказать» и в сотый раз пояснял, что если, не приведи Литания, хоть один номер вынесут по недосмотру… Если об этом узнают цивилы… И если… Дальше лучше было не слушать. Для здоровья полезней.
И вот, наконец-то, палач их идеи, тиран и деспот ан Аффите больше не стоял на их пути. Можно было смело приниматься за дело. Перед ними лежит чистый лист, и тут внезапно выясняется, что они совершенно по-разному представляют себе общий проект…
Попрепиравшись всего полночи, они кое-как поделили зоны влияния, хоть и оговорили возможность поменяться. Лионелю достались статьи, Ханаану, соответственно, фото. Сделано так было еще и потому, что Лионель лучше владел русским языком. И у него не было типичного словянско-монашеского выговора. Ханаан, полжизни промытаривший по различным монастырям, этим грешил. Его нрав никак не подходил для смиренной службы, а любопытство искало выхода в самых непригодных для этого делах. К тому же он увлекался фотографией, а не чтением Священного Писания, что тоже не говорило в его пользу в глазах святых отцов. Но при всем при этом Ханаан Неприведигосподь был верующим, и Лионель мог лишь догадываться, как его характер достигает компромисса с его верой. Он даже и представить этого не мог.
–Куда ты втиснешь вот эти четыре столбца?
–Ну, перенесу, тоже мне… Я же не спрашиваю, куда втискивать ту муру, что ты накатал после возвращения…
–Не после, а во время. Там оперативников домой везли, и я с ними. И там было мно-о-ого всякого, интересного… – Лионель мечтательно поглядел в потолок. День вспоминался как на редкость плодотворный.
Еще одна мысль, омрачавшая их существование, была связана с обложкой и названием. Нездоровое чувство юмора Ханаана, и природное ехидство Лионеля на пару пришли к выводу, что шрифт а-ля советские «Вести» им чреват пропаленными штанами, какой-нибудь «Нью-Йорк Таймс» не оценят сами сотрудники. Прикинув и так и эдак, они все же додумались до того, как остаться верными вышеупомянутым качествам, и вместе с тем дать Институту повод лишний раз улыбнутся. Обложка в стиле Плейбоя, впрочем, тоже не гарантировала целостности штанов, но, по крайней мере, ОКР за них заступится… А чтобы никто плохого не подумал, а то вон Ханаан очень сильно против мордашки агента Сэдфилл, можно на обложку чего-нибудь невинное, чтоб ни у кого не возникло задней мысли…
–Мы думаем об одном и том же?
–Сильно подозреваю, что да… Только где возьмем?
–Придумаем. Вместе с названием. Кстати, я предлагаю…
–Я против!..
Ночь обещала быть долгой.
Фередигунда Гестельфардовна редко покидала дом. Вернее не так – она покидала его либо редко, либо очень часто. Периодами. Как раз сейчас начинался второй из них, который она не слишком одобряла. Он включал в себя переизбыток лишних движений, и это ей не нравилось.
Она спустилась по лестнице высотки, вот уже много лет служившей ей домом, по дороге здороваясь с теми соседями, кто не прятался за угол, делая вид, что это вовсе не они здесь курят на балконе. Их можно было понять – лицо Фередигунды напоминало вываренный топор. Если бы на стали могли появляться морщины и недовольное выражение, это было бы самое оно.
Старая оружейница спустилась вниз, по дороге просматривая список всего, что ей требовалось. За некоторыми вещами придется, конечно, идти на почту. И забирать накопившиеся посылки «до востребования» Но кое-что было ближе, чем об этом думали обычные люди. Они, эти самые, которые обычные, отчего-то полагают, что быть кем-то первым, лучше всех знающим тонкости дела, непременно предполагает обзаводиться уймой ненужной рухляди, которая и пригождается-то раза три в жизни, не больше. А так же умением пользоваться всякими полузабытыми самой историей штуками. Дескать, в том-то и весь секрет. Никто при этом не берет в голову, что, например, молоденькой девочке-маникюрше из парикмахерской за углом требуется весь набор, а маститому знатоку своего дела из фирменного салона хватит только ножниц, и ими он сотворит настоящий шедевр. Но об этом люди думают редко. Фередигунде, прозванной детворой своего двора Фредди Крюгерой, требовалось всего лишь четыре сорта масла, наждак, и алмазная пыль. За пылью-то ее на почту и понесло.
Неподалеку от подъезда она заприметила знакомую машину: черный тонированный «Хаммер» второй модели. Не придавая этому значения, направилась туда – и не прогадала. Клиент стоял рядом, флегматично курил, глядя куда-то, кажется, внутрь своей головы. Длинные седые волосы струились по худой спине. Фередигунда, в силу воспитания, не одобряла длинные мужские прически, но здесь должна была признать разумность подхода. Народ, оглядываясь на полуметровую косу, уже меньше обращал внимания на все прочее.
–Добрый день – медленно кивнул он, не глядя в сторону оружейницы. Фередигунда отчетливо ощутила насущную потребность пояснить ему, что не следует использовать слова, смысл и значение которых тебе не вполне ясны. А для нее было очевидным, что словосочетание «добрый день» для Вонтолы – пустой звук, код, пароль, логин – что угодно, лишь бы начать разговор. Он даже не пытался задуматься над значением произнесенного. Его голова была занята другими вещами. И оружейница не была уверена, что хочет знать, какими именно.
–Добрый – сухо кивнула она в ответ – Когда вы уже научитесь приходить по договоренности? Молодой человек, это по крайней мере, невежливо… И нецелесообразно, к тому же. – Она разговаривала с собеседником, как обычно взрослые разговаривают с очень серьезными детьми – в шутку говорят им «вы», а на самом деле думают, какие же те обормоты.
–Это целесообразно с точки зрения безопасности. – Был равнодушный ответ. Пожилая дама вздохнула. С этим клиентом всегда было трудно. Интересно, прибыльно – но трудно. Впрочем, трудностей она не боялась. С тех самых пор, как умер ее единственный сын, у нее не было иной заботы, кроме труда оружейника – ему она и отдавала всю себя.
–Что вам, молодой человек, потребовалось?
–Экспертиза.
–Что-то экзотичное?
–Отрицательно. Нечто не поддающееся классификации.
–Простите, не поняла. Вы не знаете, что оно такое, молодой человек?
–Отрицательно. Я имею представление об этом. Тем не менее, экспертиза в данном случае единственный путь к пониманию ситуации.
–Пока что я ничегошеньки не поняла – Фередигунда покачала головой. Она выделила местоимение «я» голосом, дабы дать понять свое отношение. Дать-то она дала, но наемник не взял.
– Расскажите-ка с начала. Или даже нет, сударь, – дайте взглянуть.
–В машине – отозвался наемник. Она сочла такой подход разумным, и, не спрашивая разрешения, полезла внутрь. Однако, к ее изумлению, там ничего не обнаружилось – ни на сидении, ни под ним, ни вообще нигде. Зная манеру напарника Вонтолы распихивать важные вещи в самые неподходящие для них места, проверила и их – не нашла. Ничего. Села спокойно и задумалась. Вариант о том, что ее попросту разыграли, отмела в сторону не глядя. Разыграл? Волк? Смешно, если бы не было так безумно. Оружие исчезло по дороге? Из его машины, под его же присмотром? Еще больший бред. Оно представляет собой нечто, что она и за оружие не принимает? Тогда это должен быть хоть какой-то предмет, а здесь ничего… Пораскинув мозгами несколько минут, она выглянула наружу.
–Оно не дается мне – заявила Фередигунда – Все ваши сказочки об экстрасенсах, конечно, чушь собачья, но оружие мне не дается.
–Искать требуется на ощупь – проронил Волк хладнокровно, все так же глядя в одну точку – Оно там.
Фередигунда почувствовала бы себя полной дурой, если бы не обстоятельства. Этот клиент с ней не шутил никогда. Видимо, действительно что-то из ряда вон… Она тщательно исследовала все окрестности сидения и рядом с ним, и только ее профессиональная внимательность позволила ей обнаружить… нечто. Глазами оружейница этого «нечта» не видела. Но, тем не менее, руками ощущала, когда оно стукнуло ее по запястью, задетое нечаянно. Поймать его в руки не удавалось. Чем бы оно ни было, оно не хотело оставаться в ее руках.
Промучившись минут десять, Фередигунда Гестельфардовна оставила бесполезное занятие. И вылезла из машины наружу
–Не знаю, где вы, юноша, это добыли…
–Не я.
–Что?
–Не я. Лис.
–Хорошо, я не знаю, где Лис это добыл, но оно не желает иметь со мной дела. И с вами, как я понимаю, тоже… Полагаю, единственный путь изучить – это привести ко мне и Лиса, и эту странную штуку.
–Это технически невыполнимо в ближайшие четыре часа сорок шесть минут двенадцать секунд.
–Вот, а после этого – милости прошу – немного раздраженно заявила пожилая дама – И вообще, как вы его довезли, молодой человек, хотелось бы мне знать…
–При помощи магнитов.
–Ну да, я должна была догадаться… Вы его и руками-то небось не трогали?.. Гм… А откуда Лис взял это чудо, вы не в курсе, молодой человек?
–Из коридора.
–Какого еще, прости господи, коридора, юноша? – она демонстративно помассировала висок – Коридоров в мире – превеликое множество…
–Этот – единственный – Волк посмотрел на нее тяжелым, и, как оружейнице показалось, сухим взглядом. Стало ясно, что будь он нормальным человеком, произнес бы слово «коридор» с большой буквы. Но он не произнес, просто прошел мимо, фигурально, разумеется, выражаясь…
–Я хочу поговорить с Лисом – вынесла свой вердикт Фередигунда Гестельфардовна
–Как бы это устроить?
–Через четыре часа сорок три минуты двадцать семь секунд он окончит свою работу, и с ним можно будет связаться
–Он здесь?
–Положительно
–А явится он быстро?
–Вероятность этого составляет шестьдесят семь процентов. Шестьдесят семь и три десятых. Шестьдесят семь и семь десятых.
–Ясно. Она растет, по мере того, как он там что-то вытворяет… – пожилая оружейница вздохнула, и едва не закашлялась. Дым от курева клиента всегда казался ей едким, прямо-таки драл ее старое горло. Она задумчиво поглядела на запястье, о которое стукнулось невидимое оружие в машине. Синяк был, самый что ни на есть, взаправдашний. Совершенно точно. В таких вещах она могла бы поработать экспертом.
–У вас, юноша, изменились показатели – заметила она как бы между прочим – Стоите вы, молодой человек, по-другому. Давайте-ка мы вам еще раз ладонь обмерим, а? А то упор по гарде не рассчитаю потом…
Вонтола равнодушно открыл дверь в машину, пропуская ее вперед
Дана понятия не имела о местности, в которой находится. Тем не менее, она уверенно проехала ближайший городок без остановок, ибо по одному его внешнему виду было ясно, что там нет, и не может быть того, что они ищут. На заднем сидении беспробудно спала Арна. Пусть уж, ее смена будет ночью. Шастать по местным реалиям в своем нынешнем виде блондинке представлялось неразумным. Вольно так делать, когда ты просто парень, и, в случае чего, с легкостью решишь конфликт при помощи известных миру и никем не любимых способов. Почему-то стреляющая из пистолета, или просто выписывающая апперкот девушка вызывает у всех криминальных элементов низших структур непреодолимый ступор и упорное нежелание понимать ситуацию. Они с упорством дятла, отстающего по всем предметам в классе, продолжают пытаться настоять на своем. Дану это раздражало.
Хэвраис остался за спиной, и теперь блондинка отчаянно искала трассу. Не такая уж сложная задача, если прикинуть. Ведь должна же она хоть где-то быть тут? Конечно, это сущий медвежий угол, но, тем не менее – город есть, и машины как-то добираются…
А по трассе уже можно ориентироваться.
Арна проснулась от довольно дружелюбного толчка в плечо.
–Ась?.. – сонно поинтересовалась она, сама себе напомнив Лиса
–Приехали. Вставай.
–Куда это мы приехали?.. – тоном «А мы что, еще и ехали, что ли?» поинтересовалась форвалака, садясь, и протирая глаза. Вокруг действительно был город, так что, несомненно, приехали. Машина стояла у небольшой, всего в четыре этажа, гостиницы – по местным меркам верх скромности для такого рода заведений.
–Не хочу, чтобы нас заметили – пояснила Дана, наблюдая за этими оглядываниями – Сейчас поселимся, и поговорим
–О чем? О задании?
–И о нем тоже. А еще о том, кто пойдет на разведку, и заодно за едой, а кто займется местными сетями – телефонными и компьютерными.
–Тут и думать нечего – Арна вылезла из машины – Я на разведку, а тебе сети. Это целесообразно!
–Все может быть – Дана повернулась к ступеням, ведущим к двери. Они поднялись, пообщались с портье, который, будучи в перманентном шоке от знакомства с блондинкой, чуть ли не валявшейся у него на стойке в едва ли приличной позе, не спросил и половины причитающейся информации. Номер – довольно просторный, с общей гостиной и двумя спальнями, окнами выходил на все ту же улицу, частично захватывая и соседнюю.
–Иди пока в душ – предложила Дана – Я еще хочу поболтать с местными. На счет здешних, ну, ты понимаешь, особенностей жизни…
–У каждого города свои неписаные правила – понимающе закивала Арна, и отправилась в душ, пока предлагают. Здравый смысл подсказывал ей, что если там закроется, Дана, это будет надолго. Может, и на целый день. Или дольше. А кому такое счастье надо?..
Около полудня они даже позавтракали, чем нашлось – несколько экзотичнее, чем хотелось бы. Но что же делать, на войне как на войне.
Козий сыр показался Арне отвратительным, впрочем, кажется, Дана тоже была не в восторге. Зато вареный изюм оказался вкуснее сушеного на порядок – тут, очевидно, знали некоторые секреты, в конце концов, блюдо-то родом из этих мест…
–Значит, искать дом, старый, с плохой репутацией, и побольше размером. Желательно, вдали от жилых мест – форвалака вытерла пальцы салфеткой
– Хотелось бы, конечно, знать, кой Лис это ему надо…
–Для защиты – отозвалась Дана, как показалось Арне, несколько отстраненно
–Защиты чего или кого?
–Отряда. «Новой волны».
–Это так зовут его сброд в Институте?
–Да. Только почему «сброд»? Лично мне кажется, они продемонстрировали совершенно обратное.
Арне не хотелось говорить, что ей тоже так кажется. Она и не стала. Отвернулась, и занялась сборами – ей предстояло целый день шляться по незнакомому городу, и стоило подойти к вопросу ответственно… За ее спиной Дана все же пошла в душ, но провела там на удивление мало времени – каких-то четверть часа. Видимо, апокалипсис уже действительно наступал.
–А еще Арне безумно хотелось расспросить блондинку, что там у них с Ирфольте вышло такого, что она сначала исчезла из Таормины, а потом появилась в отряде некроманта. Форвалака не могла не обратить внимания на то, как он общался с Даной, когда выдавал им обоим инструкции. За время, прошедшее после нанесения татуировки, у форвалаки было достаточно возможностей убедиться, насколько испортился ведьмачий характер. А может, и не испортился. А может, он таким всегда и был, просто Фальче сдерживал свой норов, не давая ему воли. А вот после Черного Хода – тот расцвел пышным цветом… пока Дана не пришел. Его общество как-то смягчило вспыльчивого ведьмака, это даже в отряде заметили. Вспомнив, как отреагировал на упоминание имени агента Сэдфилла Фальче в первый раз, форвалака подумала, а не замешано ли тут профессиональное обаяние некоторых. Зная-то везучесть Ирфольте…
Тем временем, вода перестала шуметь, и на свет божий появилась блондинка. Арна обернулась – все-таки, она видела шпиона без грима один раз и недолго, но запомнился он, наверное, на всю жизнь. Косметика и прическа меняли его лицо до неузнаваемости. Сейчас волосы от воды опали, и наемница с трудом узнала человека, с которым разговаривала только что. Лишь теоретическое знание того, что никто больше выйти из ванной не мог бы, остановило ее от проверки личности. И только потом, спустя несколько секунд, до Арны кое-что дошло…
–Ты что… сделал операцию по смене пола?
–Очень смешно – Дана предприняла с самого начала тщетную попытку запахнуть полотенце. Шестой размер отравлял жизнь с энтузиазмом профессионального садиста, однозначно.
–А как так получилось?.. – форвалака таращилась, хоть и понимала, что это невежливо, но прекратить не могла. В прошлый раз,
совершенно точно, грудь была плоской и не менее совершенно точно – мужской. А сейчас…
–Это какое-то заклинание – пожал…а плечами блондинка. Голос немного смодулировал – словно она хотела показаться более равнодушной, чем на самом деле.
–Заклинание по смене пола?! Ни хрена себе Фальче развлекается!!! – Арна ощутила насущную потребность присесть. Немного помолчала, привыкая к новому положению вещей. И осторожно поинтересовалась, сама еще толком не зная, как будет к этому относиться:
–А это… он… В смысле – вы с ним… того?
–Я не знаю, что ты подразумеваешь под «того» – пожала плечами Дана, и едва не потеряла полотенце. Поймав его, продолжила:
–Но как по мне, это несчастный случай на производстве.
–Может, ты мне просто расскажешь? – предложила наемница – А то я ни фига не въезжаю… – она закурила, и блондинка последовала ее примеру.
–Как бы так поточнее и покороче… – прикинула она – Если в двух словах, у нас было общее задание, окончившееся слишком внезапно, и я не успел пояснить ему некоторые… технические моменты. А потом стало уже поздно.
–Фальче случайно узнал, что ты – не та, за кого себя выдаешь?
–Ага. Узнал. Пропустим все сопровождающие моменты – встретились мы только через некоторое время, уже в лагере Новой Волны.
–Тебя туда заслал ИПЭ?
–Заслал. Я и сама была не против. Но Фальче даже не стал меня слушать.
–Просто запер в кругу?
–Он всегда был сильнее. И – вот – Дана недвусмысленно натянула полотенце – Самое паршивое, что его даже упрекнуть не в чем. Он действительно исполнил мое желание…
–Но ты же нормальной ориентации!..
–Я и сейчас нормальной. Женской, потому что это тело не понимает моих закидонов, и за здорово живешь заявляет мне, что ему, телу, как раз очень даже нравится такая постановка вопроса.
–Я смотрю, мне еще повезло…
–Хочешь добрый совет? Никогда не крути романов с темными магами – Дана вздохнула – В любом случае, я все еще рассчитываю его вытащить.
Арна, затягиваясь, думала что вот, как же удачно совпало – ей как раз нужна информация, а Дана не прочь поболтать. Видимо, больше ей болтать было на эту тему не с кем. Форвалака понимала, что в этой ситуации выговорится – это не развлечение, а насущная необходимость.
–Так вышло, что я кое-что знаю об этом заклинании, вернее, ритуале, что на нем лежит – протянула наемница. Дана насторожено на нее поглядела, готовая внимать. Ни единого лишнего движения – сам слух.
–Он как бы выпускает на волю все, что ты раньше сдерживал, то, что всегда держал в узде, и что и частью личности, строго говоря, не является. – Форвалака очень старалась не запутаться
–Думаю, если Фальче любил тебя до ритуала, то после он сделает все, чтобы получить желаемое… Так что, вероятно, просто уложит тебя в свою постель, а после с него станется и женится…
–Уже уложил – Дана зевнула – В этом нет ничего страшного, не строй таких глаз. Мне понравилось.
–Ты же мужчина!
–Не сейчас.
–И на что похоже? – любопытно поинтересовалась Арна. Блондинка пожала плечами, как бы желая сказать, что не знает, как ответить на сей вопрос. Сама Дана, слушая подробности о ритуале Черного Хода, размышляла еще и о том, что вот, надо было слушать на курсах по эзотерике, а не ворон считать. И что некоторых вещей она и Арне не скажет, и что женщины – странные твари, способные думать о трех вещах одновременно, да еще и слушать вдобавок… Гениально.
А Дана действительно не знала, что думать. И что делать тоже. Она брала командование в свои руки только в том случае, если остальные претенденты на это место были еще хуже. Но сейчас все было по-другому – она по-прежнему не хотела командовать. Не хотела управлять решениями «клиента» и вообще не хотела на него влиять. Было противно как-то. Ведьмак ей доверял – насколько он сейчас вообще мог это делать. Дане не хотелось вмешиваться ни в политику, ни в битву между Новой Волной и ИПЭ, ни в интриги. Неземная усталость сковывала мозг, и хотелось лишь ждать. Исполнять по ходу дела то, что просит некромант, и ждать. Развязки событий, чем дело кончится, его по вечерам, своих рефлексий.
Агент Сэдфилл никогда не был сильным человеком. Он легко поддавался чужому влиянию, и с трудом сопротивлялся грамотному давлению. Сопротивляться же лидеру Новой Волны желания и вовсе не было.
Найти бы поскорее ему этот домище, и вернутся под безопасное темное крыло… Туда, где на тебя не смотрят, как на интересную зверушку в зоопарке, как вот сейчас Арна. Рассматривает, и не думает даже скрывать этого. И в голову не приходит, что Дана – живое существо, которому это может быть неприятно. И никому из Института не приходило. Никогда.
Кажется, агент Сэдфилл сделал свой выбор.
Майор Джарская проснулась позже, чем планировала, но раньше сигнала будильника. Перебрала в голове все дела, которые ей надо за сегодня переделать. В первую очередь – самые неприятные. Ее за каким-то Лисом вызывали в Отдел Ликантропи и Вурдалачества. Что еще, интересно, от нее нужно генералу Джежоли, если она и так ему в глаза смотреть не может…
Она вчера очень внимательно изучила все документы, скопившиеся у нее на столе. В том числе и его отправные бумаги. Это же додумался кто-то – выменивать участие конфессионата лисьих на его личную работу… Нет, обосновано все было очень грамотно, и, как сказал бы бывший капитан ан Аффите – законно. Задание сложное, времена тяжелые, кому и забирать из зоны боевых действий троих оперативников, как не генералу. Но Джежоли… Это же просто хоть Волка нанимай.
А он пошел. Интересно, вернулся ли… И в Институт после окончания задания, и вообще, по факту. Живой ли. С другой стороны – если вызывает – наверное, все же, живой.
Через два часа Ирина уже стучала в дверь его кабинета. К ее удивлению, ее не пригласили изнутри – дверь тихонько отворилась, и на нее подозрительно поглядел один из генеральских секретарей.
–Проходите – буркнул он, не то чтобы неприветливо, но стараясь казаться более серьезным, чем есть на самом деле. Майор зашла, тут же с порога учуяв запах зефира – естественно, чего ж еще… Джежоли что-то черкал, сидя за столом, и она не сомневалась, что это – та самая, подаренная Ирэной Шаттенхайм раскраска, про которую упоминал в статье Штудгарт.
–Святик, кто там? – поинтересовался он, не поднимая головы
–Я – тихо отозвалась Ирина, подходя ближе. С расстояния в два метра она увидела, что на столе – вовсе не раскраска. Вернее, раскраска, но не та. Ну, если армейскую карту трехверстку вообще можно засчитывать за раскраску… Джежоли в ней что-то активно вырисовывал, пользуясь при этом транспортиром и циркулем.
–Что это вы делаете?.. – опешила немного майор. Она уже попривыкла, что после объявления военного положения Джежоли впадает в состояние «нормальности мозга» чуть ли не по три раза в день. Но никак не рассчитывала застать его в нем.
–Отмечаю все маневры, которые они предпринимали. У них кавалерия, а идут нетипично, как если бы их отряд был маленьким. Кажется, у ведьмака не хватает опыта на такую ораву.
–Обалдеть – Ирина с трудом удержалась, чтобы не добавить «Ты такой умный!..» и сунуть палец в рот. Так всегда делал сам Джежоли, глядя круглыми глазами на собеседников. Она тихо присела на диванчик для посетителей, терпеливо ожидая, когда дело не будет сделано. Вряд ли такое состояние продлится долго… Она и не ошиблась. Минут через пять карта была отодвинута на другой конец стола, а Джежоли потянулся за зефиром.
