Текст книги "Бабье царство. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 45 страниц)
Дождавшись, пока перепуганные девчонки разбегутся, каждая по своим местам, она, медленно и неторопливо подошла к застывшим у двери пещеры близняшкам, и молча уставилась на них.
– Ну, – начала она, спустя несколько минут, так и не дождавшись ни звука с их стороны. – Может быть, вы всё же объяснитесь, что это у вас тут за база отдыха образовалась? И почему они вместо работы раскачиваются на качелях и поют лирические песенки? Тут что, выездное заседание местной консерватории?
– А что это такое? – шмыгнула носом какая-то из близняшек, бросив на Маню любопытный взгляд изподлобья.
– О, Боже! – в отчаянии закатила Маша глаза. – Они неисправимы. Ты им про работу, а они тебе про песни и пляски.
– Да, – раздался из-за её спины насмешливый голос баронессы. – Теперь я действительно вижу, что это малолетки. Все мозги в пятках.
– А это ещё что за цаца? – возмущённо вскинули голову обе близняшки, неразобрав кто там сидит.
– А это не цаца, – подпустив в голос угрозы, оборвала их Маша. – Это та самая баронесса Изабелла де Вехтор, которая вам уже раз по шее надавала. Хотите ещё? Ваша, кстати, непосредственная владелица в отсутствие Сидора. По крайней мере, пока вас не выкупит ваше казначейство.
– Что-то оно не торопится, – недовольно буркнула правая, бросив на баронессу откровенно затравленный взгляд. По сразу изменившемуся взгляду было видно что те обе признали баронессу и её визит им сильно не понравился.
Как только близняшки поняли с кем имеет дело, поведение их резко изменилось. Наглости словно и не бывало. Перед Машей стояли две самые кроткие девчонки, которых можно было только представить. Брови Маши уверенно поползли вверх. Она ничего не понимала. Что произошло?
– Уж чуть ли не полгода прошло, а выкупа всё нет, – виновато произнесла первая блзняшка.
– Ну так может быть, вы нам и объясните, что происходит, – негромко спросила её баронесса, неспешно покидая коляску и лениво потягивая затёкшую поясницу. – У нас вот тоже начали возникать нехорошие подозрения о том, что оно и не собирается этого делать.
– Да нет, – испуганным голосом отозвалась другая близняшка. Брови Маши поднялись ещё больше, хотя казалось бы куда ещё. – Этого не может быть. Наших всегда выкупали, если они попадали в подобное положение.
– Или, может, за вас выкуп назначен слишком большой? – продолжала пытать их баронесса, медленно приближаясь и обходя обоих по кругу.
– Да нет, – настороженно отозвалась первая, поворачиваясь вслед за баронессой и старательно держась за спиной у Маши. – Вполне приемлем. Хотя, конечно для этого города такого ещё ни разу до того не бывало, но размер выкупа вполне в рамках находится.
– Так в чём же дело? – тут же воспользовалась Маша моментом, постаравшись окончательно запугать и запутать молоденькую амазонку. Давнюю, ставшую уже раздражать непонятку с затянувшимся выкупом надо было бы прояснить. – Или нам, действительно отослать вас на рудники или продать в бордели к пиратам, чтобы ваше начальство начало шевелиться.
– Мы не знаем, – тут же развернулась к ней первая близняшка. Одного упоминания о барделе хватило чтоб она ещё больше присмирела. – Наши уже сами стали беспокоиться. Мы прекрасно понимаем, что подобное положение не может продолжаться долго. Но почему казначейство не присылает выкуп, мы сами понять не можем. Ранее такого не бывало.
– Уж не происки ли это нашей подруги княжны, – задумчиво протянула баронесса, вызвав тут же заинтересованный взгляд Мани. – Очень уж на её стиль похоже. Столкнуть лбами своих соседей, чтоб самой под шумок, выгадать себе какие-нибудь преференции. Знакомо, знакомо, – задумчиво протянула она, отворачиваясь от застывших амазонок и направившись в сторону видневшегося неподалёку поля, которое демонстративно и усиленно обрабатывали тяпками бывшие певуньи.
Пройдя к полю, она остановилась неподалёку от девчонок и несколько минут молча наблюдала за ними.
– Ты, ты и ты, – неожиданно ткнула она в троих пальцем, – остаётесь на прополке, а остальные за мной, – и, молча, развернувшись, направилась обратно к стоящим у пещер Маши с близняшками.
Неожиданно заметив, что никто за ней так и не последовал, она медленно вернулась обратно и нехорошо уставилась на застывших с тяпками в руках девчонок. Не дождавшись от них никакой реакции, она медленно вытянула из ножен небольшую и изящную саблю, зловеще сверкнувшую на солнце, и медленно, цедя каждое слово сквозь зубы, повторила:
– Ты, ты, и ты, – слабым движением кончика сабли обозначила она трёх девчонок, – остаётесь на прополке. – Остальные за мной к пещере. Кто не пойдёт, зарублю.
Медленно покачав самим кончиком сабли, она обвела амазонок спокойным, каким-то безразличным взглядом и тихо, вежливо поинтересовалась:
– Вы что, девочки, мне не верите? Мне? Баронессе Изабелле де Вехтор?
Видимо, девочки ждали именно этого вопроса, поскольку после него они просто брызнули в разные стороны, бросившись наперегонки в сторону пещеры, а оставшаяся троица так яростно набросилась на неведомые под снегом сорняки, что казалось, у них в этой жизни нет больших врагов, чем невинные растения.
Хмыкнув про себя каким-то своим мыслям, Маша с флегматичной миной на лице, молча присела на сиденьице качель, и, слегка раскачиваясь, стала с интересом ждать продолжения развернувшегося перед ней представления.
Вернувшись обратно к пещере, Изабелла ещё немного походила вдоль идеально прямого строя вытянувшихся во фрунт девиц, небрежно помахивая своей, невинной на вид сабелькой, а потом, обращаясь непосредственно к Маше, заметила:
– Те трое пригодны для работ в саду, эта пятёрка нет. Если в ближайшие пару суток, ты не придумаешь им ещё какого-нибудь занятия, то я, пожалуй, действительно продам их в бордель к пиратам.
По мгновенно побледневшим лицам амазонок Маша прекрасно поняла, что те не допускают ни малейшего сомнения, что это может быть розыгрыш или какая-то шутка. Видимо, амазонки хорошо знали нравы и обычаи, царящие в западных баронствах, раз одна только, невинная на взгляд Маши, шутка баронессы повергла их в шок.
То, что это совсем не шутка ей даже не пришло в голову.
– Маша, – обратилась баронесса уже непосредственно к банкирше. – Вы обещали мне показать, чем ещё славна ваша долина, так что пойдёмте, пожалуй, прогуляемся. А пленные пусть постоят на солнышке, помёрзнут и подумают, что они могут нам толкового предложить по поводу своего практического использования. Более толкового, чем корявое, ни на что не годное их ковыряние в мороженной земле.
– Ящер! Эй, ты! – махнула она рукой, подзывая кого-то из своей охраны. – Обеспечьте охрану этой пятёрке, пока мы не вернёмся. Пусть погреются пока на зимнем солнышке. Кто знает, когда ещё они его увидят. Попытаются бежать, убить.
– Ну что же, пошли, – согласно кивнула головой Маша. – Думаю, что, и девочки нам покажут местные красоты, – кивнула она на бледных, как полотно, близняшек. Пойдёмте, девочки, – кивнула она им головой. – Показывайте своё жильё. Хвалитесь чего там Димон наизобретал.
– Ну а пока мы ходим, – повернулась она к начальнику своей охраны, – организуйте ка нам по возвращению шашлычок.
– Да не из них, – улыбнувшись, остановила она, дёрнувшихся было к пятёрке сомлевших девиц, ящера. – Мясо в коляске возьмите. Я его специально вчера замариновала. Ребята с железного завода вчера подарок прислали, – пояснила она Изабелле, вопросительно посмотревшей на неё. – Они, как раз накануне кабанчика завалили. Знают шельмецы что я не равнодушна к кабанятине, вот и подлизываются. Наверняка скоро денег ещё на какую-нибудь свою железку будут просить, – тяжело вздохнула Маша. – Ни на что уже не хватает, – грустно добавила она. – Столько всего, столько всего. И везде только дай, дай, дай.
– А может? – вопросительно кивнула Изабелла на пятёрку. – Из них попробуем? Говорят, человечинка сладкая.
– Не, – отмахнулась от баронессы Маша. – Я уксус не захватила, а хорошо промаринованное мясце, это тебе, всё-таки, не свежатина. Гораздо вкуснее! Особенно, – Маша на миг прервалась, о чём-то задумавшись, а потом продолжила с какой-то мечтательностью в голосе. – Я тут возле своего Берлога такие травки нашла, – восторженно покачала она головой. – Аромат, закатила она глаза, – дивный. Ну да Бог с ними, неожиданно как бы опомнилась она. – Мы не за этим сюда приехали. Может, как-нибудь в другой раз.
– Пойдёмте, девочки, – обратилась она к близняшкам и, не обращая больше внимания на чуть ли не падающих в обморок пятёрку молоденьких амазонок, направилась к комплексу жилых пещер, где устроились Димкины жёны.
Следующий час близняшки водили их по своей жилой пещере, показывая и хвалясь своим обширным хозяйством. Стараясь в разговоре всячески, как бы между делом, подчеркнуть важность и необходимость присутствия их подруг в разросшимся хозяйстве, они буквально распинались в их незаменимости. Впрочем, Изабелла про себя тут же отметила, что Димкины жёны больше говорят именно о тех, что она оставила на поле, чем о пятёрке, оставленной ею греться на солнце. В упоминании тех, в голосе и мимике близняшек проскакивало что-то ядовитое, нехорошее…
Маня с баронессой, прекрасно видели попытки близняшек хоть как-то оправдать пребывание в долине их подруг, но не делали ни малейшего шага навстречу робким попыткам амазонок выручить своих товарок.
Лишь только появление какого-то ящера из охраны, позвавшего их к готовому шашлыку, прервало восхваление достоинств отстранённой от работ пятёрки.
– М-м-м, – с наслаждением вдохнула в себя воздух баронесса, как только они вышли из жилых пещер на свежий воздух, – какой чудный аромат.
– Жаль, что нам нельзя винца выпить, – с сожалением покачала головой Маша. – А то бы ты поняла, что такое настоящий шашлык. Мясо, – восторженно закатила она глаза. – С пылу, с жару. А под него и винцо сухонькое, холодненькое. Жалко, тут нет таких вин, как у нас на Земле, – с сожалением покивала она головой, одновременно тяжело вздохнув. – Счас бы чилийского, красненького, – мечтательно протянула она.
– Ничего, – ободрила её баронесса. – Я вас научу настоящий мёд готовить, из мёда земляных ос. Это настоящее чудо, – мечтательно закатила она глаза к небу. – Не тот, что в здешних кабаках, да трактирах подаётся, а настоящий, баронский. Вот тогда вы поймёте, что на охоте, к жареному мясу самое хорошие питьё это настоящий баронский мёд.
– Посмотрим, посмотрим, – усмехнулась Маша, устраиваясь с удобствами возле устроенного на месте старого кострища, мангала и принимая из рук какого-то из охраны шампур с сочащимися соком кусочками хорошо прожаренного мяса.
Следующие полчаса возле костра не раздалось ни единого слова и слышно было лишь только довольное чавканье, да восторженные охи и ахи Димкиных девиц, жадно поглощающих вкуснятину.
– Десятник, а где амазонки? – обратилась к ящерам Маша, неожиданно заметив, что пятёрка девиц, отставленная баронессой от работы, куда-то пропала.
– Там, – махнул он рукой куда-то в сторону. – Выдал лопаты и отправил огород перекапывать. Чего им без дела стоять, а так, хоть какая-то польза. Там и остальные что здесь в долине обитают трудятся. Так что им там будет компания.
– Что-то сажать собрались? – лениво поинтересовалась баронесса, откидываясь на спинку поставленного специально для неё стула и тяжело переводя дух после сытного обеда.
– Да нет, – пожал плечами ящер. – Просто так, чтобы только без дела не стояли. А то все работают, а эти стоят.
– А, – многозначительно кивнула головой баронесса. – Пусть копают. Глядишь, и научатся работать. А это ещё что? – лениво спросила она, пнув ногой какой-то белый, округлый предмет. – Череп какой-то, – озадаченно уставилась она на него, старательно стараясь подавить зевок, буквально раздирающий её рот.
– Не обращай внимания, – тут же попыталась отвлечь её внимание Маша, старательно ногой закатывая кругляш в сторону, под стоящий рядом с баронессой стол.
– Минутку, – остановил её ящер и, присев перед столом, наклонился, внимательно что-то там разглядывая.
– А ведь это наш череп, – задумчиво проговорил он, вопросительно посмотрев на Машу из-под стола.
– Да, не обращай ты внимания, – махнула на него рукой Маша. – Твой у тебя на плечах, а это, наверняка, Васятка забыл. Он, шельмец, постоянно последнее время носился с найденными здесь в пещерах черепами. Сколько ему ни говорили, чтоб закопал, а ему всё равно. В одно ухо влетает, в другое вылетает. Пацан, чего с него возьмёшь.
– Значит, он здесь не один? – продолжал гнуть свою линию ящер.
– Не один, не один, – тяжело вздохнула Маша, поняв, что не удастся отвертеться и придётся объясняться с ящерами. – Тут их полно было. Штук пять или шесть, сейчас уж и не припомню. Может, больше, – пожала она плечами.
Да в пещерах, в пещерах нашли, когда долину обследовали, – раздражённо пояснила она, так и глядящему на неё молча и вопросительно ящеру. – Только не в этих, а вон там, – кивнула она куда-то на противоположный край долины. – Там мы обнаружили целый комплекс пещер. Огромный лабиринт. Вот в одном из ходов и нашли несколько скелетов ящеров, пополам с человеческими. Я думала, что всё давно похоронили, а это, видать действительно, Васятка, стервец, себе взял, а потом бросил. Он такой, – вздохнула обречённо Маша. – Как что заинтересует, так за уши не оттащишь, а как пройдёт интерес, так бросает всё, где ни попадя.
– Я бы хотел осмотреть те пещеры, – тихо, но с отчётливо прозвучавшей в голосе настойчивостью проговорил ящер, настороженно глядя на Машу.
– Зачем? – удивлённо посмотрела она на него. – Пещеры и пещеры. Если интересуешься, то вон, – кивнула она на распахнутую дверь, входа в одну из пещер. – Не нравится эта, смотри другие. Их тут много, на любой вкус. Хоть на два зала, хоть на три, хоть на десять. А вон там, – кивнула она в дальний угол их края долины, – подальше, есть и на пять залов, и больше.
– Мне надо в ту, – упрямо гнул своё ящер, ткнув в сторону противоположного края долины своим чудовищным когтем. – Надо туда, где был обнаружен этот череп, – покачал он на ладони перед собой вынутый из-под стола череп.
– Зачем? – мысленно насторожившись, осторожно поинтересовалась у него баронесса. – Какая вам разница? Все пещеры на один вид. Ничего нового в них нет. Сталактиды, сталагмиты, вот и всё. Везде одно и тож.
– Возможно, если нет нового, то найдём старое, – скривил губы в усмешке ящер, на миг, показав чудовищные зубы.
– Девочки, – неожиданно обратилась Маша к близняшкам, – подите ка погуляйте. На качелях, что ли, покачайтесь, раз они вам так нравятся. А нам тут надо пока о делах своих поговорить.
Прогнав, таким образом, молодых девчонок, Маша, поудобнее устроившись возле костра, и подбросив в него парочку поленьев, кивнула наконец-то головой ящеру и потом медленно и осторожно проговорила.
– Вы что-то знаете об этой долине и об этой пещере. Будет лучше, если вы расскажете всё это здесь и сейчас, перед походом туда. Глядишь, и идти не придётся.
Десятник, переглянувшись со вторым десятником, из другого клана и получив, таким образом, от него как бы согласие, явно неохотно, но начал свой рассказ.
– Лет десять тому назад. Может, больше, может меньше, не имеет принципиального значения, мы достигли договорённости с людьми на проведение ряда неких исследований, имеющих принципиальное значение для наших и их судеб.
– Исследования касались некоего нового типа оружия. Как говорили тогда, огнестрелов. Вот, наши с вашими и сошлись тогда на почве этих исследований. Всё это проводилось тайно, под пологом страшной секретности. Вот, видимо, эта секретность и сгубила их. В какой-то момент все причастные к этому делу разом сгинули. Где и как – неизвестно. Знают только, что было это где-то в этих вот самых краях. Но где? – ящер пожал плечами. – Край большой, – кивнул он в сторону леса. – И захочешь, можно будет сотни лет искать, а не найти, как и получилось с нашими бывшими Главами. Если бы не случайная находка Сидора с Димоном, то мы бы даже не узнали где их кости лежат.
Ящер, глубоко задумавшись, замолчал и не менее десяти минут не издавал ни единого звука, думая о чём-то своём. Потом, придя, видимо, к какому-то решению, продолжил:
– Именно в этот момент и начались гонения на наши кланы. Именно тогда мы потеряли всё своё накопленное богатство и превратились в нищих изгоев и фактических беженцев без земли, без имущества и без прав.
– Особенно тогда свирепствовала тайная полиция прошлой Императрицы. Много наших в то время погибло. Собственно именно эти гонения и подорвали могущество наших кланов, разом лишив нас всего нажитого и заставив скатиться на самую низшую ступень социальной лестницы, на окраину Империи. Как мы потом пришли к выводу, Императрица сама хотела завладеть результатами наших исследований, чтобы ещё более усилить своё превосходство над остальными кланами. И…, – ящер, на миг, прервавшись, внимательно посмотрел в глаза Маше, а затем, переведя взгляд на баронессу, тихо продолжил, – и окончательно решить вопрос с господством на континенте. Да, да, – покивал он головой на удивлённо поднятую бровь Маши. – Её цель была именно поголовное уничтожение цивилизации людей. Не всей человеческой расы, а именно цивилизации. Планировалось только оставить несколько тысяч особей для размножения в резервациях, по типу ваших ферм и курятников. Но, видать, ничего у неё тогда не вышло. Что-то пошло не так и ничего ей не досталось. Да и после того она как-то удивительно быстро померла, – нехорошо так усмехнулся ящер. – Как у нас говорили, от почечных колик. Поэтому и до сих пор максимально эффективное оружие в Империи, а также и во всём остальном мире, это наши арбалеты. Что однозарядные, что двухзарядные, а что и десяти. Лучше, пока, ничего нет. А всё огнестрельное оружие, что попадает в наш мир во времена катаклизмов у вас на планете, из-за отсутствия технологической базы, со временем приходит в негодность и постепенно уничтожается.
– То есть ты хочешь сказать, что эта ваша тайная лаборатория-завод, где-то в этих скалах? – кивнула Маша в сторону видневшихся неподалёку выходов скальных пород на поверхность.
– Не говорю, – отрицательно покачал головой ящер, – но вполне может быть, – покивал он головой. – Больно уж место удобное. Укромное, и от реки недалеко. Наверняка есть выход из пещер в сторону реки.
– Есть, – Маша медленно качнула головой, настороженно глядя на ящера.
Происхлодящее ей совершенно не нравилось. Им только в своей долине ещё и какого-то завода-лаборатории не хватало. Мало им нефтяного заводика здесь, из-за которого у них впервые с Сидором и димоном произошли серьёзные размолвки. Так теперь ещё и это. Дерьмо!
– А что толку, – пожала плечами баронесса. – Отсюда до ближайшего места, где можно причалить на судне чуть ли не полдня пути по берегу. Не очень удобное место для тайной лаборатории. А по реке не пройдёшь, там всё перекатами перекрыто.
– Не совсем так, – задумчиво возразила ей тихим голосом Маша. – Раньше на реке перекатов вообще не было. Да и потом ещё долго, как рассказывали старожилы, это были проходимые перекаты. По крайней мере, один. Тот, что напротив Речной крепости. И непроходимым он стал только после того, как на нём затопили своё судно амазонки. По крайней мере, так рассказывал староста, – задумчиво протянула она. – Хотя, в его рассказе много нестыковок. Спрашивается, с чего бы это амазонки полезли в совершенно рядовую речку, каковых здесь тысячи. Не стали город грабить, который вот он, практически от реки рядом, руку протяни, а направились куда-то вверх по реке. И потом, с чего это вдруг, какой-то, как бы дурак, стал сплавлять кучу леса прямо через этот перекат, когда его спокойно можно было принять выше по течению. Там до города, практически то же расстояние, что и с низу. Река там делает петлю, а перекат ровно посередине. Так что, как ни смотри, а лес удобнее было бы принять в верховьях, и не спускать его через перекат, к тому же забитый полузатопленным судном. С какой стороны не посмотри, а вопросов больше, чем ответов. Да и опять же, есть совершенно достоверные данные, что раньше и перекатов, как таковых здесь не было. А приток от Каменки как раз подходит к скалам, сзади, за краем этой долины.
– Всё равно, – упрямо набычила голову баронесса. – Не вижу в подобном размещении никакой логики. Что ни делай, а её всё равно найдут. Зимой дома отапливать надо? Надо, – сама себе кивнула она головой. – А по дымам, найти поселение, как бы оно не скрывалось, легче лёгкого.
– Там не было поселения, – возразил ей ящер. – Всё было устроено под землёй.
– Ага, – кивнула баронесса головой. – Так я и поверила. А освещать подземные помещения вы, чем будете? – насмешливо уставилась она на ящера. – Да у вас даже ламп нормальных нет, не говоря уж о чём ином. Вы же, небось, такую лампу, что у нас в землянке, первый раз только в городе и увидали то. Или вы умеете видеть в темноте? – чуть ли не рассмеялась она.
– Нет, – покачал головой ящер. – В темноте мы, так же как и вы, видеть не можем. Поэтому, у нас для освещения подвалов было выведено специальное растение, напоминающее внешне обыкновенную плесень, которое светилось в темноте за счёт каких-то особых химических процессов, протекавших внутри него. Вот этим и должна была освещаться лаборатория.
– Ну да, – кивнула согласно головой баронесса. – Слышала я эти сказки. Мне ещё бабушка рассказывала, когда я была маленькой, что если собрать в стеклянную бутылку много, много светлячков, то этим можно осветить весь наш дом. Не вышло, – насмешливо покачала головой баронесса. – Я как-то в детстве пробовала, ничего не получилось. Буквально через пару минут они перестали светить. А потом все разом померли. Так что все эти ваши сказки о светящихся стенах, оставьте своим детям. Им это будет очень интересно.
– Изабелла, – Маша неожиданно прервала детские воспоминания баронессы. – Ты, кажется, хотела посмотреть красоты и диковины нашей долины? Ты ещё не отказалась от этого.
– Да нет, – удивлённо посмотрела на неё та. – Только что это с тобой? То с таким интересом слушала весь этот бред по поводу мирового господства ящеров на континенте, а теперь неожиданно собралась куда-то идти? Вообще-то вечер уже на дворе, – кивнула она в сторону заходящего за верхушки сосен уже не по осеннему холодного солнца. – Пора бы уж и домой собираться. А то мы за этими разговорами, практически провели весь день возле костра. Хорошо, конечно, – баронесса сладостно потянулась, выпрямляя затёкшую спину, а потом заметила. – Давай уж как-нибудь в другой раз. Нам ещё с амазонками этими разбираться надо, кого и куда. А ты мне ещё одну экскурсию устроить хочешь.
– Другого раза может и не быть, – загадочно улыбнулась Маша. – А это тебе посмотреть надо было бы обязательно.
Немного ещё поспорив, они пришли к окончательному согласию, что баронессе просто необходимо посетить последние красоты этой долины – винные погреба, как их окрестила Маша, хоть там и не было ни одного литра ни вина, ни водки. Зачем, Изабелла так и не поняла, но Маша продолжала настаивать, и ей пришлось по неволе согласиться. Маша всё равно собралась туда, а сидеть одной у костра баронессе показалось скучно. Вот она, нехотя, и согласилась составить Маше компанию.
Захватив с собой десяток бензиновых ламп, Маша с баронессой и группой сопровождавших их ящеров, отправились на другую сторону долины, в место, где, как сказала Маша, располагался комплекс интересных пещер, приспособленный ими под винный склад.
И вот уже битый час Маша таскала Изабеллу и охрану из ящеров по ходам и залам этого комплекса, описывая будущие великие перспективы виноделия в этой, отдельно взятой долине.
– Ну и зачем мы сюда пришли? – наконец не выдержав восторгов Маши, немного раздражённо спросила её баронесса. – Всё это ты могла бы мне рассказать и на обратном пути, сидя в коляске. Зачем надо было тащиться сюда?
– Гаси фонарь, – кивнула ей Маша, – сейчас увидишь.
Скептически хмыкнув, баронесса погасила фонарь, а потом, дождавшись, когда и сопровождающие их ящеры погасят оставшиеся, спросила. – Ну? Что дальше?
– А дальше, ты хорошо меня видишь? – неожиданно спросила её Маша, глядя на неё чуть прищуренными насмешливыми глазами.
И только тут баронесса поняла, что, не смотря на то, что все факелы и фонари в высоком подземном зале были погашены, она прекрасно видит улыбающуюся Машу, стоящую напротив неё в трёх шагах и с улыбкой на губах, наблюдающей за ней.
– Что это? – настороженно поинтересовалась она, ни к кому конкретно не обращаясь. – Я что, теперь уже и под землёй могу видеть? Что же это за ягода такая у вас странная? – продолжала она допытываться у молчащей Маши, начиная уже с безпокойством вертеться на месте.
– Успокойся, – хмыкнула Маша. – Ягода твоя здесь ни причём. Это та самая плесень, что вывели ящеры для своих подвалов.
– В наших подвалах гораздо светлее, – недоверчиво заметил ящер. – А здесь, – покрутил он головой, рассматривая что-то на потолке и на стенах. – Такое впечатление, как будто только вчера какой-то неумеха небрежно раскидал по стенам и потолку рассаду, даже толком не понимая, что он делает.
– Ты недалёк от истины, – хмыкнула Маша. – Этим делом всю прошлую зиму занимались Димон с профессором. А откуда им знать, как её рассаживать. Вот вернётся, тогда и научишь, – усмехнулась она. – Правда, можешь начать раньше, прям завтра с его девчонок.
Ящер, недоверчиво покосившись на Машу, быстро подошёл к светящейся стене и провёл по ней когтем. Минуту, не менее, он тупо глядел на то, что у него оказалось на кончике когтя, а потом недоумённо повернулся к Маше и, чуть растягивая слова, медленно спросил:
– А Вы, Марья Ивановна, уверены, что это Димон с профессором рассаживали эту плесень?
– Ты чё, рептилия, – тут же разозлилась Маша, – какая я тебе Марья Ивановна. Это ещё что за обращение? Да и с каких это пор ты стал так ко мне обращаться?
– Извините Маша, – рассеянно ответил ей ящер, – но это уж слишком. Обнаружить свою родовую плесень, которую давно уже потеряли, в этом, богом забытом углу, это уж чересчур. Да к тому же рассаженную посторонними, которые и знать то о ней ничего не должны были.
– Где вы её взяли? – вопросительно воззрился он на неё, глядя уж слишком подозрительно.
– Да кто ж его знает? – пожала плечами Маша. – То ли профессор, то ли Димон нашли где-то на нижних уровнях этого комплекса. Вот мы и решили её рассадить по всей пещере. Пусть, мол, растёт. Вырастет, не надо будет тратиться на освещение этих пещер.
– Вообще-то, как ты, наверное, мог бы заметить, – хмыкнула Маша, – тут рядом с тобой стоят ряды бочек под будущий урожай вина. Так что мы планировали как раз к его созреванию вырастить этот подземный свет, чтоб не заморачиваться с освещением.
– А где, на нижних ярусах? – продолжал настаивать ящер. – Если мы туда пройдём, то, может быть, найдём и место расположения пропавших мастерских с лабораториями?
– Нет, – отрезала Маша. – Никуда мы не пойдём. Хватит и того, что я вам показала. Да и к тому же, место, где была найдена эта светящаяся плесень, известны только Сидору, Димону и профессору. И никому более. Как тебе известно, двое нынче далеко, так что надо вызывать сюда профессора, а это не быстро. Так что идти никуда не надо. Будем ждать, а заодно и решим, что с амазонками делать.
– Димкины девчонки наверняка растрепались об этих пещерах и об этой плесени. Так что не думаю, что будет хорошо, если об этом узнают и все остальные.
Ящер, дождавшись пока Маша, не выговорится окончательно, немного ещё подождал, выжидая, не добавит ли она ещё чего, а потом осторожно попросил:
– Если это не трудно, то мне бы хотелось посмотреть на схему подземелий, – не сводя внимательных глаз с Маши, попросил он её.
– Вот уж чего не трудно, так этого, – улыбнулась Маша. – Как раз на входе должна быть одна. Там её специально профессор повесил. Так сказать, рабочий вариант. Он постоянно на ней отмечал, где и сколько рассаживал плесени. Поэтому, разобраться в ней будет трудновато, слишком много на ней наверчено. Но ничего разберёмся. У Димона в пещере есть ещё одна схема, чистовая. Да и у профессора в городе, должен храниться дубликат. Вот уж чего-чего, а на копирование дублей, мы времени не пожалели. У каждого, почитай, что по паре схем найдётся.
Быстро собравшись, да так больше и не зажигая ламп, они всей группой направились обратно ко входу, свободно ориентируясь в подземелье по разметкам, давно ещё нанесённым на стены профессором с Димоном.
– Опана, – Маша неожиданно остановилась у куска какой-то относительно ровной стены с грязным чёрным пятном посередине. – А вот это уже становится интересным, – задумчиво проговорила она, рассматривая совершенно невзрачную стену с каким-то непонятным выражением на лице.
– Что? – настороженным голосом откликнулся ящер, внимательно глядя на неё.
– А вот тут, – Маша, зло прищурив глаза, посмотрела ему прямо в лицо. – Ещё пара месяцев назад висела карта всех подземелий. Точнее, всей той их части, что мы называем "винными подвалами". А теперь её здесь нет.
– Уж не эту ли карту ты хотела нам показать? – баронесса, подойдя к какому-то камню, неподалёку от места, где стояла Маша, сапожком попинала куски чего-то чёрного.
Быстро подошедшим к ней ящерам и Маше предстала картина практически полностью сгоревшего большого когда-то куска выделанной кожи, на которой по нескольким несгоревшим до конца местам можно было ещё заметить следы каких-то нанесённых на неё линий.
– Вот так, так, – настороженно потолкав обугленные куски сапожком, Маша медленно присела на корточки перед сгоревшей картой. – Угольки, – добавила она задумчиво, когда поднятый ею обгоревший кусок пергамента, рассыпался от первого же прикосновения. – Ещё тёплые…
– Похоже, что кто-то явно торопился, раз не дождался окончательного сгорания, а потом не перемешал пепел.
Подняв взгляд от пола, она перевела его с баронессы на ящера, а потом тихим жёстким голосом приказала:
– Всех амазонок, включая и Димкиных, немедленно арестовать и поместить под усиленную охрану. И чтобы ни одна и шагу ступить, не смела без плотного контроля и наблюдения.
– Немедленно выявить всех, кто здесь был за последнюю пару месяцев, и взять под плотный контроль. Амазонок немедленно изолировать. Послать за профессором. Пусть бросает все дела и мчится немедленно сюда.
– Вызвать Корнея с его сотней курсантов, которых он готовит для всяких тайных операций, чтоб перекрыли все выходы из долины. Он знает какие.
– Баронесса! – повернула она голову к Изабелле и посмотрела ей прямо в глаза. – Вам придётся выбирать, здесь и сейчас. Или вы с нами, или нет. То, чем всё это дерьмо пахнет, мне очень не нравится, но выбора у нас нет. Или, или.
