Текст книги "Бабье царство. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 45 страниц)
– А кто? – с ехидным любопытством посмотрела на неё Маша.
– Э, – замялась в растерянности баронесса. – Всё равно это как-то неправильно. Так не должно быть. Надо срочно организовать погоню, – остановилась баронесса посреди комнаты. – Надо немедленно его вернуть. Вернуть и наказать, – требовательно уставилась она на Маню. – Это что такое? – гневно ткнула она пальцем себе в живот.
– По-моему, – глубокомысленно протянула Маня, – это молодой Вехтор, или молодая Вехтор. А может и оба, судя по первоначальному объёму, – глубокомысленно заключила она, со смехом глядя на схватившуюся в ужасе за голову баронессу.
– Как же это вы, баронесса, были так неосторожны, – вопросительно посмотрела на неё Маня. – То всё кричали прислуга, прислуга, знать не желаю. А тут раз, и пузо надуло.
– Я уже и не знаю, – обречённо сказала баронесса, глядя на Маню грустными коровьими глазами. – Раньше всё вокруг казалось каким-то другим, как-то всё воспринималось по-другому. Я всё боялась, что заметно будет, что мы не супруги, что это как-то помешает восстановлению меня в правах на мои родовые земли и имения. А теперь я уже ничего не знаю, – обречённо глядя на Маню, тихо промолвила баронесса. – Я ему такого наговорила, что самой стыдно. Но хуже всего то, что я припомнила ему свою кузину, – баронесса горестно вздохнула и жалобно посмотрела на Маню. – Может, Советник всё-таки был не прав? И нет ничего страшного в том, что я припомнила её конюха?
– Какого ещё конюха? – озадаченно посмотрела на неё Маня. – Причём здесь ваша кузина и её конюх.
– Ну, – замялась баронесса, упорно глядя в пол и не подымая глаз, – я сказала, что ничего страшного в том нет, если в первый раз это сделаешь с прислугой. Что моя кузина это впервые сделала со своим конюхом и ничего, ей понравилось. А Сидор, как-то странно на меня посмотрел и сказал, что и с золотарём это для меня будет в самый раз.
Баронесса, тяжело вздохнув, подняла взгляд на Маню и невольно отшатнулась, поражённая тем странным выражением, что проступило на лице у Мани.
– И что? Вот так прямо глядя ему в глаза и сказала, конюха? – аж крякнув от раздражения, переспросила её Маня. – А Сидор согласился и на золотаря?
Маня, с каким-то непонятным выражением, смотрела на баронессу, как на какое-то редкое чудо.
– Милочка, – тихо обратилась она к ней, – ты в своём уме? Кто же говорит такое мужику, да ещё ложась с ним в постель. Я удивляюсь, как он вообще после этого захотел с тобой дело иметь? – Маня поражённо покрутила головой. – Нет! Наверное, ты родилась в рубашке.
– А что тут такого? – испуганно глядя на неё и невольно съёжившись, тихо переспросила баронесса. – Что я такого сказала? Ведь моя кузина действительно сделала это с конюхом, – уже с отчётливо видными истерическими нотками в голосе проговорила она.
– Успокойся! – резким, сердитым голосом оборвала начинающуюся истерику Маша.
– Вот что я тебе скажу, бабонька, – с мрачным видом хмыкнула Маня. – Если по возвращению из этой его экспедиции, Сидор на тебя взглянет хотя бы раз, то я буду о-очень этим удивлена. Я его знаю уже не первый год. И не второй, и не третий. Так вот учти. Он тебе этого не простит. Никогда! Чтобы тебе все вокруг иного не говорили. Чтобы он сам тебе не говорил, но это твоё сравнение его с конюхом, он тебе никогда не забудет. Запомни это, милочка. А уж эти его постоянные ссылки на золотаря, так это только ты на них не обратила внимания. Ох, ты бабонька и дура.
– Кстати, – усмехнулась Маня, – ты хотя бы догадываешься, почему он сравнил себя с золотарём?
– Да я даже не знаю, кто такой этот ваш золотарь, – недовольно буркнула баронесса, шмыгнув носом, – наверное, ювелир какой-то, раз с золотом работает. Вы тут все постоянно хвастаетесь тем, что у вас золота полно. Наверное, поэтому он и сравнил себя с золотарём, чтоб подчеркнуть какой он у вас богатый. Хвастун! – раздражённо буркнула она. – У меня всё равно золота больше.
– Милочка! – протянула, хватаясь за голову, Маня. – Да золотарь, это у нас тот, кого вы у себя называете ассенизаторами или говночистами. Тот, кто говно вывозит и отхожие места чистит, понятно тебе! И повелось это сравнение, ещё с тех давних времён, когда мы разгребали кучи отбросов и рыбьей требухи, наводя порядок на рыбных тонях у местных толстосумов, в период массовой заготовки икры.
– И вспоминает он об этом только в исключительных случаях, когда его кто-нибудь сильно достанет и разозлит. Вроде, говорилось поначалу в шутку, а потом стало верным признаком того, что он в бешенстве. Так что милочка, я тебе не завидую. Бросит он тебя, как пить дать бросит. Если уже не бросил, – расстроенно заметила она.
– В общем, бабонька, я тебе вот что скажу, что если раньше он за тобой бегал, то теперь, по возвращению, пошлёт он тебя, как у нас говорят, нахрен. Готовься.
– Ну и подумаешь, – нервно передёрнула плечами баронесса, – лишь бы детей не забрал, а там может и катиться, – сверкнув слезами, неожиданно набежавшими на глаза, тихо проговорила она, шмыгнув носом. – Мы и без него обойдёмся.
– Каких детей? – непонимающе уставилась на неё Маня.
– Как каких? – снова шмыгнула носом баронесса. – Ты же сама сказала, что я беременная, – удивлённо посмотрела на неё баронесса. – А сама я чувствую, что у меня будет двойня. Ну и вот.
– Угу, – хмыкнула Маня. – И часа не прошло, а она уже всё чувствует, – тихо рассмеялась она. – Ну, ты, милочка, и даёшь.
– Мне мать рассказывала, – упрямо наклонила голову баронесса, – что когда она была беременна моими братьями, она сразу поняла, что их будет двое. Как её ни разубеждали, а она стояла на своём. Так и получилось, родилось двое.
– Куда ж они потом делись? – осторожно поинтересовалась Маня. – Ты же, вроде, как одна на белом свете? И у тебя, окромя Советника, родни вообще нет.
– Почему нет? Есть! – поморщилась невольно баронесса. – Только очень дальняя и мы с ней не знаемся. Хотя, было бы лучше, чтобы этих скотов совсем не было, – мрачно добавила она.
– Так вот, – продолжила она в ответ на заинтересованный взгляд Маши. – Когда отец погиб, их взяли якобы на воспитание наши дальние родственники. По решению Баронского Совета, конечно. Это общепринятая практика, поскольку считается, что одна мать не может воспитывать мальчиков, – тоскливо глядя на помрачневшую Маню, жалобно проговорила баронесса. – А потом они оба погибли. Якобы случайно. Одного на охоте медведь тут же задрал, буквально через пару месяцев. А второго брата неожиданно взбесившаяся лошадь сбросила, ушибся насмерть. Всё вроде представлено, как смерть по естественным причинам, но мать говорила, что убили их вслед за отцом, чтобы извести весь наш род. Так и осталась я последняя в роду.
– Как же тогда тебя никто не взял на воспитание? – недоверчиво посмотрела на неё Маня.
– А меня и взяли, – шмыгнула носом баронесса, постепенно успокаиваясь. – Мой дядя. Тот самый, кого вы знаете, как моего Советника, барон Ивар фон Дюкс. Только вот он стал жить не у себя, а в нашем замке, вопреки воле тех самых дальних родственников.
– Он меня очень любит, – тихо проговорила баронесса, грустно глядя на Машу. – Только поэтому я и жива до сих пор.
– Понятно, – задумчиво протянула Маня. – Значит, в случае твоего развода с Сидором, у тебя ваш какой-то там Баронский Совет, в полном соответствии с вашими же законами, может преспокойно отобрать детей, якобы на воспитание. А ты ничего и не сможешь сделать? Я правильно тебя поняла? – Маня с задумчивым видом уставилась на баронессу.
– Нет, – отчаянно затрясла головой баронесса. – Ты ничего не поняла. Не может, а отберёт. Повторяю. Не может отобрать, а отберёт.
– У нас очень много врагов и очень мало друзей, особенно в Баронском Совете, – грустно сказала баронесса, опять зашмыгав носом. – Так что, никаких "может", не будет. И я даже думаю, что если Сидор и не захочет со мной разводиться, по каким-то своим причинам, то его заставят это сделать.
– А вот тут ты, девонька, не угадала, – задумчиво протянула Маня. – Заставить нашего Сидора сделать что-либо из того, что он не хочет, – Маша насмешливо покрутила головой. – Это вообще, из области фантастики. Да и не завидую я тем, кто попытается его заставить, – выделила Маша последнее слово. – Если его заставлять делать что-то из того, что он не хочет, он, милочка, просто звереет. А когда он звереет, он идёт вразнос. И тогда даже я не хотела бы стать у него на пути. Снесёт и не заметит, – грустно проговорила она. – Были преценденты.
– Ну а по поводу будущих претензий вашего Баронского Совета, мы можем кое-что сделать и прямо сейчас, – усмехнулась Маша. – Буквально здесь и немедленно. Как раз сейчас для этого есть все возможности. Дашка! – неожиданно в полный голос, Маня рявкнула в закрытую дверь своего кабинета.
Буквально через секунду, дверь отлетела в сторону, распахнувшись и громко хлопнув по стене. Перед ошарашенной громким криком баронессой предстала деловитая Машина секретарша Даша уже с блокнотом и карандашом в руке.
Дашка прекрасно знала, что если в голосе её подруги появляются подобные ледяные нотки, то являться перед её глазами следует мгновенно, чтобы она там не делала, хоть сидела на унитазе.
– Дарья, – по-деловому, тут же обратилась к ней Маша, вставая из-за стола и начиная нервно ходить по кабинету. – Сегодня в банке должен ошиваться кто-то из наших ящеров. Они как раз должны получать деньги на строительство новой дороги. Немедленно ко мне, любого!
– Бурусый, гад, как раз толкается в приёмной, – тут же быстро оттараторила Дашка. – Надоел уже совсем. Что-то ему надо с тобой согласовать было. Вот уже полчаса топчется, а я его не пускаю.
– Немедленно сюда, – ткнула пальцем в стол Маня и, немного успокоившись, уселась обратно в своё кресло.
– Яволь, натюрлих, я, я, – дверь кабинета громко стукнула, захлопнувшись за мгновенно испарившейся из кабинета Дашкой.
– И прекрати, наконец-то называть его Бурусый, а то он ругается, – Маша кричала она уже в плотно закрытую дверь скрывшейся за ней Дашки.
– Здравствуйте Бус Ур Гр-лян, – холодным голосом приветствовала она, сразу же появившегося в дверях ящера. – Присаживайтесь, – холодно кивнула она на свободное кресло недоумённо посмотревшему на неё ящеру.
– Вы знаете, кто это? – холодно кивнула она на испуганно съёжившуюся в кресле баронессу.
– Баронесса Изабелла де Вехтор, жена барона Сидора де Вехтор, – по военному чётко доложил ящер, вскочив с кресла и вытянувшись во фрунт, в то же время глядя на строгую Машу, чуть ли не смеющимися глазами.
– Помимо этого, – усмехнулась Маня, сразу оценив игру Бурусого, – это ещё и мать детей Сидора. И есть веские основания полагать, что ей грозит нешуточная опасность. Особенно в её новом для неё положении матери.
– Надеюсь, вы слышали эту историю про ядовитую зубатку, – внимательно посмотрела она на сразу настороженно подобравшегося ящера. – Поэтому, вы должны связаться с кланом Сидора и совместно организовать её охрану. Так, чтобы её враги даже близко боялись к ней подойти.
– Вот оно что, – задумчиво протянул ящер, с интересом глядя на испуганно вжавшуюся в кресло баронессу. – Значит, семья Сидора увеличивается, – констатировал он.
– Надеюсь, Госпожа Маша, у нас с вами одинаковый взгляд на врагов наших друзей? – настороженно посмотрел он на неё. – Хороший враг – это мёртвый враг, – и замолчал, напряжённо ожидая реакции.
– Ещё лучше, когда их нет совсем, заранее, – тихо, медленно и отчётливо выговаривая слова, проговорила Маня.
Дождавшись медленного ответного кивка ящера, явно разделявшего подобные взгляды на врагов, она добавила, жёстко глядя ему прямо в глаза:
– Хорошо только то, когда все твои враги лежат в могиле.
– Я понял, – кивнул головой Бус Ур. – Я извещу мастеров Сидорова клана. И с сегодняшнего дня приступаем к совместной охране объекта. Но, до того мне надо было бы согласовать кое-какие моменты охраны с профессором и временной главой другого клана. По меньшей мере, на период пока господин Сидор в отъезде.
– Мне надо также безотлагательно решить вопросы со строительством дороги, что вы нам предложили, – тут же ящер стал разворачивать какие-то документы, что держал всё это время в руках.
– Вкратце, – остановила его Маня. – Как вы видите, – кивнула она на сидящую рядом баронессу. – У меня нет сейчас времени.
– Вкратце? – Бус Ур перестал копаться в бумагах и посмотрел на Маню. – Надо заменить мосты с каменных, на деревянные. Это съэкономит первоначальные вложения и ускорит работу. Тогда мы сможем намного быстрей закончить всю дорогу. Ну а уже потом, через пару лет, можно будет спокойно поменять временные деревянные мосты на капитальные, каменные. Уже без спешки.
– Принимается, – согласно кивнула головой Маня. – Но размер сметы можете не менять. Высвободившиеся средства пустите на устройство дополнительных мотов, там где раньше планировалось обойтись бродами.
– Что-то ещё? – вопросительно взглянула она на ящера.
– Ещё, в кланах недовольны тем, что стеклобронь не поступает в наши кланы, – осторожно посмотрев на неё, заметил Бус Ур.
– Бронь получит только охрана баронессы и никак иначе, – отрезала Маня. – На других пока не хватает. И ещё долго не будет хватать, если мы не наладим постоянную торговлю с Приморьем или с Империей ящеров и не сможем, наращивая объёмы торговли, одновременно вкладывать получаемые доходы в развитие производства.
По договору, все брони что делают мастерские Кондрата Стальнова продаются исключительно ими же. Мы с них получаем только свою долю в деньгах. Плюс ещё конечно то, что пока не можем сами производить. Наколенники, налокотники, пояса, перчатки, шлемы и прочую ерунду, столь приятную мужскому военному сердцу.
А тем, кто недоволен, передайте, что для стеклоброни нужны деньги, деньги и ещё раз деньги. А помимо денег ещё куча всяческих, редких присадок и оборудования, которых у нас просто нет. И вместо того, чтобы ругаться, пусть лучше поищут их в окрестных горах, чтобы не тащить всё это за тридевять земель.
– Тогда всё, – ящер торопливо встал, поклонился Мане и ошарашенной таким его поведением баронессе, торопливо вышел за дверь.
– Ну, – Маня насмешливо посмотрела на баронессу. – Посмотрю я на того, кто посмеет теперь отобрать у тебя детей. Правда, – замялась она, – тут есть одна тонкость, может быть для тебя и неприятная.
Маня, усевшись поудобнее в кресло, посмотрела внимательно на баронессу. А потом, спустя буквально минуту подумав, медленно добавила.
– Охранять тебя и твоих детей, они будут только пока ты жена Сидора. А вот если ты вздумаешь с ним развестись, то детей у тебя отберут уже они, как детей Сидора. Правда, за жизнь их ты можешь не беспокоиться. Они скорее умрут, чем допустят их гибель. Но, что отберут это точно. Отобрав – отдадут в род мужа. Даже, если он сам этого не захочет, ему всё равно придётся заниматься их воспитанием. Так что, чтобы не допустить подобного, надо нам искать пути и выходы для вашего примирения. Чтобы он тебя по возвращению всё же не бросил, а носил на руках и лелеял. Ну, – задумчиво посмотрела она на баронессу, – это только при условии того, что тебе оно надо. Если же нет, то попробуем придумать что-нибудь другое.
– Девочку какую посимпатичней ему подсунем, чтоб тебя быстро позабыл, – хитро прищурив глаза, Маша с любопытством наблюдала за реакцией баронессы. Она не подвела.
– А это возможно? – пряча взгляд, тихо спросила её баронесса. – Не девочка, а помириться? Всё-таки я ему такого наговорила, что даже Советник за голову хватался и ругал меня последними словами.
– Как я сказала, – грустно заметила Маня. – Будем искать пути и подходы.
– Кстати, – задумчиво протянула Маня. – Поскольку ты де юре жена Сидора, то тебе необходимо исполнять и его обязанности, пока его нет. Иначе стороннему наблюдателю многое совершенно непонятно. Как, мол, так, муж отправился в дальний поход, а его жена не занимается делами своей семьи. Это весьма подозрительно, особенно в вашем случае, баронесса. Поэтому, пока он где-то бродит, тебе надо бы начать заниматься его проектами. К тому же, людей у нас постоянно не хватает, так что давай ка, ты бабонька, включайся в семейное дело. Как у вас там будет потом, я не знаю, но пока ты здесь, будь любезна, соответствовать общим правилам.
– К-каким таким правилам, – настороженно и немного растерянно посмотрела на неё баронесса. – Вот и Советник мне постоянно твердит, чтобы я не сидела дома, а придумала себе какое-нибудь занятие. Только вот какое такое дело я могу здесь придумать, когда никого и ничего здесь не знаю.
– Вот, кстати, – спохватилась она. – Мой Советник меня просил походотайствовать перед вами на предмет приобретения им без очереди комплекта стеклоброни. А то его, без объяснения причин даже в очередь не ставят. Советник полагает это оттого, что он дворянин и барон. А баронов у вас, как я поняла, здесь не любят, – грустно констатировала она.
– Не проблема, – отмахнулась Маша. – Сделаем. На той недели, как посвободней бедет и сделаем. Сейчас ж, давай о другом.
Маша на целую минутку задумалась, оценивающе глядя на Изабеллу, а потом, видимо на что-то решилась.
– Со слов твоего же Советника, ты весьма неплохо разбираешься в земледелии. Он говорил, что ты сама, единолично вела подобные дела в своём поместье. Так может, съездим в Райскую Долину, и ты посмотришь, как там идут дела и не надо ли чего улучшить, или что по-другому сделать.
– Потом…
Ненадолго прервавшись, Маня несколько минут рассматривала баронессу с сомнением в глазах, и, видимо на что-то решившись, продолжила:
– Если ты вела у себя дома хозяйство, то может, что и подскажешь по проблемам с нашими спиртоводочными заводами. Внешне, там всё хорошо, но мне кажется, что что-то идёт не так. Вот и Сидор, всё собирался ими вплотную заняться, да всё никак руки у него не доходили. Да и я сама, дура, надо честно признаться, – Маша грустно вздохнула, – тогда категорически противилась, чтобы он лез в мою сферу деятельности. А потом эта эпопея с лошадьми началась, так вообще не до них стало.
– Понимаешь, – опять не секунду замялась на. – Внешне то, конечно, там всё нормально. Заводы работают, продукцию производят. Качество напитков отменное, но что-то мне там не нравится. Я это нутром чую. Чего-то не хватает или идёт не так как надо, а заняться и разобраться этим, некому. Вот ты и займись.
– С Долиной то уж Димкины девочки как-нибудь разберутся, а вот с заводами, кроме тебя некому.
– У меня дома был, конечно, небольшой опыт работы с винными заводами, как и у всех наших баронов, – внимательно глядя на Машу, осторожно начала баронесса. – Но уж очень небольшой. Да и не думаю я, что хоть что-то понимаю в этой вашей спиртоводочной технологии, – ошарашенно уставилась на Маню окончательно запутанная баронесса. – Что мне там делать то? Водку эту вашу пить?
– Зачем же пить, – повеселела Маня. Она уже поняла что договорилась. – Приедешь, посмотришь. Может что-то свежим взглядом заметишь. А потом мне расскажешь. Вот тогда-то мы вместе и покумекаем, что делать и как.
– Потом ещё одно, – задумчиво посмотрела она на неё. – Не хочется ли тебе, милочка плюнуть в тарелку супа этим твоим ящерам. За то, что они вздумали с тебя брать оплату за охрану, о которой, как я прекрасно осведомлена, никто их не просил. Да и Сидор всячески сопротивлялся этой их охране. А оказывается, они ещё хотят и деньжат с этого поиметь, – задумчиво протянула она. – Ну, ну. Я им устрою Бородино и Ватерлоо вместе взятые.
– Не желаешь, присоединиться? – вопросительно посмотрела она на баронессу.
– К чему? – ошарашенно уставилась на неё Изабелла недоумённым взглядом.
– Думаю, что у нас есть прекрасная возможность хорошенько вдарить им по их любимому месту. По кошельку, – усмехнулась Маша. – Раз уж они ради постройки какого-то моста бросают охрану жены Главы собственного клана, то деньги для них много значат. Вот мы им по этому их слабому месту и вдарим.
– Но как!? – Баронесса с загоревшимися глазами, вцепилась судорожно руками в подлокотники своего кресла и даже чуть привстала с него, с нетерпением ожидая, когда Маща посвятит её в свой план.
Неторопливо пройдясь по комнате, Маня насмешливо посмотрела на неё и неожиданно спросила.
– Ведь ты же, юридически, его жена. Ну, Сидора нашего! – пояснила она немного раздражённо на недоумённый взгляд Изабеллы. – Не так ли? И на этом основании имеешь полное право на те проценты, что должен выплачивать своему Главе клан со всех сделок, им совершаемых. Это соответствует тем условиям договора, что первоначально был заключён между ними. Причём, заметь, по их же собственной инициативе. Никто их за язык не тянул.
Раньше мы, как-то не спрашивали эти проценты, как с сирых и убогих. Но, теперь, как я погляжу, они уже вполне оперились и могут выплачивать положенное содержание.
Вот, мы и заставим их выплатить этот процент. Тот самый процент Сидора
Вот в таком ключе мы им это и преподнесём. Есть положенный процент. Есть кто его должен платить. Есть кому положено его платить. Есть наконец-то банк, где открыт счёт у господина Сидора, которому положено платить. Вот, пусть и положат на его счёт все причитающиеся ему денежки. А ты, как его официальная жена и наследница, проследишь за точным выполнением этого пункта их договора. Хватит уж им зажимать своего бедного и обиженного жестокими и жадными ящерами Главу, – усмехнулась Маша, хищно прищурив глаза.
И тут уже не важно, есть ли их Глава на месте, или погиб где-то. Пусть платят. По крайней мере, до тех пор, пока сами не докажут, что он погиб, платить обязаны.
Вот это живо собьёт спесь с них и поставит на место. Ну, как? Согласна? – Маня, остановившись перед креслом баронессы, вперила в неё свой пронзительный взгляд и замолчала, выжидательно глядя на неё.
– Хорошо, – спокойно отозвалась баронесса, поднимаясь с кресла и встав прямо напротив Маши, – Думаю, что этого занятия мне вполне хватит на ближайшие полгода, – чуть улыбнулась она краешком губ. – По крайней мере, да приезда господина Вехтора, когда смогу сдать ему все дела, уж точно.
– Вот и отлично, – удовлетворённо кивнула головой Маня и, неожиданно что-то вспомнив, добавила в спину повернувшейся к выходу баронессы. – Завтра утром! Завтра поутру жду вас, баронесса, у банка. Лошадей и коляску я обеспечу.
Нет, стой, – остановилась он. – Завтра нет. Лучше я потрачу пару деньков и получше подготовлюсь к визиту. А потом мы их посетим, – хищно прищурилась она.
Визит к ящерам. *
Занятый по просьбе профессора какими-то непонятными химическими анализами, весь следующий день у Изабеллы прошёл в какой-то непонятной суете и бестолковой, изматывающей возне. Самое ужастное в этом было что сама Изабелла, при всём её дотаточно хорошем образовании, совершено не понимала что делает, а профессор не потрудился ей объяснить. Так день и пролетел. Бестолково и незаметно.
– Это же самое время Маша провела максимально эффективно, собрав за день абсолютно все сведения по работам, проведённым ящерами в городе за всё прошедшее со дня их соглашения время. И к концу рабочего дня уже имела на руках подробнейший перечень всех доходов, полученных ящерами за отчётный период.
– Поэтому, Маша посчитала себя к визиту готовой и, следующим же утром, подхватив Изабеллу, вымотанную до невозможности вчерашним бестолковым днём, они вдвоём отправились в Ящеров Совет.
– Конечно, обе они предполагали, что их появление может вызвать там фурор, но такого ажиотажа и суеты среди своей охраны, они даже представить себе не могли. Как только их охрана из ящеров поняла, куда они направляются, так ящеры устроили фирменный саботаж. Приставленный к Изабелле десятник приложил буквально титанические усилия чтоб как можно незаметнее, но их задержать. Ссылаясь на какие-то совершенно незначительные и пустые поводы для отсрочки, он старательно забалтывал и тянул время.
– Однако, и так злая на ящеров баронесса, едва заметив, что и так порядком поднадоевший ей десятник, попытался отправить кого-то из своих подчинённых вперёд, явно чтобы предупредить своих об их скором визите, она так зло рявкнула на него, что у того от растерянности буквально отвалилась челюсть.
– Так десятник и простоял какое-то время, в недоумении пялясь на раскрасневшуюся от гнева баронессу, не зная, то ли не слушать её и отправить подчинённого вперёд, или же всё-таки не нарываться. Не смотря на то, что теперь никто из ящеров как бы и не оспаривал прав баронессы на супружество с их главой клана, но статус самой баронессы в их глазах похоже совершенно не поменялся. Как считали её бесполезным приобретением для клана и ошибкой своего Главы, так и продолжали считать, не ставя ни во что. В отношениях лично к ней, у них так и не появилось ни малейшего, не то чтобы уважения, даже элементарной вежливости не было.
Вот и теперь, глядя на эту застывшую ошарашенную физиономию десятника, было прекрасно видно, насколько тот растерян. Но растерян не оттого, что его как бы поставили на место, кстати, непонятно за что, а оттого, что расфуфыренная кукла, каковой они все считали баронессу, неожиданно заговорила. Как будто это был не живой человек, а какой-то вдруг заговоривший манекен.
– Но всё-таки это был хороший воин. Поэтому, он чуть ли не мгновенно стряхнул с себя накатившее наваждение и, насмешливо оскалившись, собрался, было явно что-то надерзить, как вдруг встретившись с Изабеллой глазами замер.
– Маша, разозлённая, как и баронесса, наглым поведением ящеров, собралась уже вмешаться, как неожиданно заметила странный взгляд ящера и, несколько растерянно переведя взгляд на Изабеллу, сама замерла от неожиданности.
– На застывшего столбом ящера смотрела не слабая юная девушка, каковой она была ещё минуту назад, а профессиональный, матёрый убийца, которому для того, чтобы вот сейчас, немедля не отрубить дерзкому и наглому ящеру голову, не хватает малейшего повода. Малейшей зацепки, ухватившись за каковую, можно было одним махом снести эту дурную бошку. И сабелька, маленькая, изящная сабелька, с чуть, чуть выдвинутым из ножен лезвием, теперь уже не смотрелась изящной безделушкой, игрушкой, лежащей на коленях баронессы. Теперь это было смертоносное грозное оружие, готовое в один момент смахнуть голову наглеца.
– Что изменилось, Маня так и не поняла, но того, что увидел сам десятник, хватило ящеру для того, чтобы молча и безпрекословно подчиниться. И весь недолгий путь до их Совета, он старательно избегая даже приближаться к Машиной коляске, держась в самом конце отряда.
– Так, молча, они и добрались до того места.
– Представительство ящеров городские власти устроили хоть и на другой улице, но неподалёку от бывшей землянки Маши, или теперь барона Сидора. в самом глухом и самом, наверное, замызганном и грязном углу города. Наверное, из всех возможных, это было самое ветхое строение, которое только и смог найти Городской Совет для представительства ящеров в городе. Тем самым невольно показав своё истинное к ним отношение.
– Наверное, если бы можно было найти ещё что-нибудь, намного хуже, то нашли бы. Но, видимо дерьмовее ни места, ни самого здания у Городского Совета на тот момент не нашлось. Вот потому-то ящеры и перебивались, хоть ещё и во вполне целой и добротной, но уже достаточно ветхой избушке.
– Сказать, что их обоюдный визит не произвёл в Ящеровом Совете фурор, это, значит, не сказать ничего. Как только Машина коляска подкатила к скособоченному крыльцу, которое никто до сих пор так и не удосужился привести в порядок, как на сие косое произведение плотничьего искусства вывалился весь Ящеровый Совет в полном составе и в немом изумлении уставился на Маню с баронессой.
– Маша с Изабеллой, наверное, добрую пару минут наслаждались видом ошалевших рож ящеров, растерявшихся от неожиданности, а потом Маша, слегка прищурив глаза и насмешливо посмотрев на собравшихся, негромко поинтересовалась:
– Ну? И долго я буду сидеть в этой коляске? Сколько вы будете на меня пялиться? Может быть, вы всё же дадите мне возможность из неё выбраться, и не будете толпиться на крыльце, пуская от удивления пузыри и не пуская меня в дом.
– Госпожа банкирша, – мгновенно расплылся в льстивой улыбке Ли Дуг, первым пришедший в себя. – И госпожа баронесса, – с едва заметной заминкой, и значительно более холодным тоном выговорил он. – Мы рады вас видеть. Но всё же сразу хотел бы поинтересоваться, чем вызван ваш визит?
– Он столь неожиданный и необычный, – тут же зачастил он, поняв, что его слова можно двояко истолковать. И как радость от неожиданного визита друзей, и как нежелание их видеть у себя в доме.
– Чуть заметно улыбнувшись, и ничего ему не ответив, Маша медленно поднялась с дивана коляски, а потом степенно и не спеша, вышла из неё. Неторопясь, дождавшись пока выйдет из коляски и баронесса, они вдвоём поднялись на крыльцо. Пройдя по узкому тёмному коридору, Маша с Изабеллой попали в небольшую обшарпанную комнату Совета.
– Прошу прощения, Марья Ивановна, – рассыпался мелким бесом перед Машей Ли Дуг. – Прошу прощенья. Но, к сожалению, это единственное наше общественное помещение в этом городе, – с отчётливо проступившим в голосе фальшивым сожалением поведал он.
– Так всё-таки, – поинтересовался Ли Дуг, услужливо пододвигая Маше единственное в комнате роскошное кресло, и с умилением наблюдая, как она там с удобством устраивается. – Чем вызван ваш столь ранний и необычный визит?
– Чем же он так для вас необычен? – равнодушно поинтересовалась баронесса, стоя в дверях комнаты и окидывая беглым взглядом непритязательную обстановку. – Вполне рядовая инспекционная поездка к нерадивым плательщикам. Всего делов то.
– Какая? – неуверенно посмотрел на неё Ли Дуг, недоумённо переглянувшись с остальными членами Совета.
– Та самая, та самая, господин Ли, – покивала головой Маша. – Инспекционная, к нерадивым. И не делайте вид, будто ничего не понимаете.
– Должен признать, что мы действительно ничего не понимаем, – вопросительно взглянул на них Уно Бер, в настоящее время исполнявший обязанности Главы Сидорова клана, на период отсутствия и Сидора, и Ван Гур-Бера. – Какая инспекция? К каким неплательщикам? – недоумённо уставился на он Машу, как-то умудрившись одновременно с этим совершенно проигнорировать баронессу.
– Баронесса, бросив на Уно спокойный, равнодушный взгляд, прям как на заговоривший предмет мебели, молча прошла в дальний угол комнаты и, взяв там стоящий одиноко, даже на один только вид, хлипкий стул, со стуком поставила его рядом с роскошным креслом, предложенным Маше. Небрежно, однако, совершенно расковано, не обращая никакого внимания на изумлённо наблюдавших за её действиями ящеров, она преспокойно уселась на хлипкий, тут же жалко перекосившийся под её небольшим весом стул, издавшим отчаянный, пронзительный скрип, и недовольным, совершенно недружелюбным тоном, поинтересовалась.
