Текст книги "Бабье царство. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 45 страниц)
– "М-да, – хмыкнула она про себя насмешливо. – Чувствуется типично рыцарское воспитание. Это тебе не семь слоников на комоде. Это боевые топоры, да алебарды. Во! – снова насмешливо хмыкнула она, заметив кое-что хорошо знакомое. – Вот тебе и боевые луки со стрелами. Хоть сейчас снимай и стреляй, – остановилась она в противоположном углу комнаты возле, по-видимому недавно разожжённого камина.
К комнате стоял лёгкий запах дымка от горящих берёзовых дров, как всегда ранее бывало, когда они только, только разжигали камин, собираясь перед ним по какому-нибудь поводу.
– "Однако, давненько мы тут не собирались, – проскочила у неё в голове недовольная мысль. – Можно подумать, что это не она у нас в гостях, а мы тут незваные гости. И вообще. Что она делает на Сидоровой половине? Сидела бы в своём, выделенном для неё углу, и не совалась бы сюда, в нашу гостиную. Да ещё интерьеры принялась украшать и перестраивать", – промелькнула у неё раздражённая мысль.
– Вот уж никогда бы не подумала, что нашу убогую землянку можно столь радикально изменить, превратив её даже не в приличное, а просто в комфортное жильё.
Как Маша не старалась, но видимо истинные чувства в этот момент прорвались в какой-то форме, потому что раздавшийся в ответ голос баронессы был достаточно прохладен.
– Проходите, госпожи банкирша. Устраивайтесь.
Баронесса Изабелла де Вехтор, пройдя следом, подошла к столу и взяв в руки с серебряного подноса на столе колокольчик, негромко позвонила. В соседних дверях мгновенно материализовался силуэт какой-то девчонки.
– "Дашка, – отметила тут же Маша. – Вот знашит где она всё время болтается когда её нет в коптильне. Понятно".
– Вот уж не думала, что у Вас, баронесса, было столько железа с собой.
Маша, недоумённо подняв брови, бросила на неё вопросительный взгляд.
– Мне казалось, или когда Сидор привёз вас сюда в город у вас ничего подобного не было?
– Кое-что по мелочи было, но большую часть я приобрела уже здесь. Кое-что нашлось в кладовке у господина Сидора из его доли трофеев после разгрома рыцарей во время последнего его похода за лошадьми. Но из-за ранения господин Сидор не мог отобрать себе оружие надлежащего качества. Так что, досталось то, что досталось, – с лёгким оттенком едва заметного сожаления в голосе заметила баронесса. – По крайней мере, так утверждал господин Сидор. Ну а основную часть коллекции составило то, что попало в город вместе с егерями после того самого похода и что я смогла потом у них выкупить.
– В общем, всё самое лучшее, что ты здесь видишь, было прикуплено мною сразу после этой эпопеи с изгнанием от города амазонок.
– Эх! – мечтательно покачала она головой и голосом, полным искреннего сожаления продолжила. – Мне бы сразу сообразить, что многие из ваших егерей будут продавать трофеи. К сожалению, теперь многое из ранее возможного уже и не собрать.
– Без больших денег, – улыбнулась она, глядя на удивлённо разглядывающую оружие Машу.
Изабелла подняла на повернувшуюся к ней Машу чистый и спокойный взгляд, полный искреннего сожаления об упущенной возможности.
– Ну, ладно. – Маша, отодвинув от стола изящный, с гнутыми ножками стул, похоже появившейся в землянке вместе с баронессой, с удобством устроилась боком к жарко пылающему камину. – В своих отношениях с господином Сидором, вы сами определитесь. Сейчас же перед нами стоит совершенно другая проблема, с Сидором совершенно не связанная.
– Даша, – повернулась к двчонке Изабелла. – Если профессор с Корнеем дома, то позови их пожалуйста сюда. Нам надо поговорить.
– Они сказали сейчас будут, – без запинки отбарабанила Дашка. – Они оба сейчас в нашем арсенале и смотрят что оттуда можно использовать.
Корней ругался что ничего там толкового нет, – тут же заложила она его, повернувшись к Маше. – А профессор сказал что у него есть что-то хитрое, что нам очень поможет.
– Так, егоза! – раздалось от двери. – Уже всё выболтала.
– И ничего я не егоза, – обиделась Дашка. – Тебе бы старый дома на печи сидеть, а ты вечно где-то по свознякам шлындаешь. Вот простудишься опять, кто тебя будет лечить. Опять тебя старого мне на шею повесят.
Ой! – пискнула она, получив звонкий шлепок по заднице. – Чё дерёшься то, – Дашка быстро юркнула за дверь на кухню, скрываясь от демонстративного гнева профессора.
– До чего вредная девка, – улыбнулся проходя к столу профессор. За его спиной маячила фигура закрывающего входную дверь Корнея. – Никакого сладу нет. Но она права. В нашем арсенале действительно ничего стоящего нет. Куча снятых с цундпов пулемётов и ни одного патрона к ним.
– То есть как? – удивлённо воззрилась на него Маша. – А как же…
– Васятка, стервец, всё расстрелял, – выругался вошедший вслед за профессором в комнату Корней. – Всё подчистую извёл шельма. Теперь это только железный хлам. Придётся рассчитывать на арбалеты, – устало проговорил он.
– Что значит рассчитывать? – удивлённо посмотрела на него Маша. – Вы что, собрались воевать? Тогда просветите нас, – повернулась она к Изабелле, ища её поддержки. – Потому что лично я ничего не понимаю. И до этой минуты воевать ни с кем не собиралась.
– А что тут понимать, – устало проговорил профессор, тяжело опускаясь на стул за столом. – Судя по вашим лицам, ничего вы в Совете не добились. А это значит что в выявленном готовящемся смятеже нам придётся рассчитывать исключительно на собственные силы и может быть ещё на помощь ящеров. В том случае, если они вдруг решат вмешаться, – устало добавил он. – Хотя я в этом не уверен. Им это не надо.
– Какие силы, профессор? – неверяще глядела на него Маша. – Свои? – повысила она голос. – А они у нас есть?! Вы соображаете что говорите. Надо собирать вещи и уматывать из города. Лучше всего спокойно переждать в Берлоге набег, пока здесь всё не успокоится, а потом вернуться.
Вы что, профессор, с несколькими десятками наших охранников, гордо называемых вами егерями, и с возможной помошью нескольких сотен ящеров, которых, если они не вмешаются, вообще никто не тронет, собираетесь остановить готовящееся вторжение амазонок? У вас от старости видать что, голова слегка ослабла? – с сожалением посмотрела она на старенького профессора. – Совсем заговариваться стали.
Когти надо отсюда рвать, – возмущённо воскликнула она, – а не готовиться к сопротивлению.
– Боюсь, что рвать когти как раз у нас и не получится, – с сожалением цыкнул зубом Корней. По его расстроенному виду было понятно что идея с сопротивлением и ему самому не очень нравится.
Как только мы с вернувшимися из долины ящерами получили данные о готовящемся мятеже амазонок, мы с профессором скоренько проанализировали ситуацию, и скажу тебе, дорогая, что отсидеться в стороне лично у нас не выйдет. И я тебе сейчас объясню почему, – тяжело вздохнул он.
Самое главное, по нашему с профессору общему мнению, если не основной, то один из ударов готовящегося вторжения придётся как раз на нашу Речную крепость и на наш питомник. Там и там для амазонок есть много чего интересного.
В заливе их ждут аккуратно складированный, хоть завтра вывози, сухой, выдержанный пиломатериал, в количестве, более чем достаточном для строительства двенадцати больших речных лодий, а в долине – не забывай, что там у нас ягодник, добраться до которого амазонки давно уже мечтают. Вспомни, что беглянку с Ягодного ведь так и не поймали, а значит, и где что находится они прекрасно осведомлены.
И ещё, – грустно посмотрел он на Машу. – Во всю эту историю с будущим набегом очень хорошо встраиваются наши проблемы что мы имеем по водочному заводику на Рожайке. Прям, как по заказу. И по срокам, и по тому, что нам, лично нам, отсидеться в стороне никак не получится. Нас будут грабить, Маша, конкретно нас.
Но не всё так плохо, – Корней остановил вскинувшуюся было сердитую Машу. – Не всё так плохо, Маша. Даже если мы плюнем и на свои будущие лодьи, и на питомник, и на водочный заводик, не отсидимся мы у себя в Берлоге, если амазонки захватят город. Слишком мала там охрана, да и стены невысоки. И дня не продержимся. А все в городе прекрасно осведомлены, что у нас там хранится хороший куш в виде большого количества речного жемчуга. Так что, нас там в покое не оставят.
И в город, в хранилища банка жемчуг не перетащишь. Насчёт того что город захватят, у нас с профессором нет ни малейшего сомнения. Пусть ненадолго, пусть на день, на два, но с таким отношением властей к его охране, амазонки несомненно его захватят. Потом, конечно, подтянутся клановые войска и амазонок вышибут отсюда как пробку из бутылки, но за эти пару дней они тут дел наворочают. По крайней мере, город они ограбить успеют. И нас в том числе. В чём, в чём, а в этом их умении можно не сомневаться.
– Это если мы попытаемся отсидеться в стороне, – тихо проговорил профессор, глядя Маше прямо в глаза.
– Что вы собираетесь делать? – холодно проговорила Маша.
Она уже поняла что у её мужа с профессором появился какой-то план, и теперь сдвинуть их с него будет совершенно невозможно. В чём-чём, а в характере своего мужа за время жизни с ним она разобралась прекрасно. Если тот что решил, сдвинуть эту глыбу было нельзя. Ругаться было бесполезно, так что, придётся теперь подстраиваться.
– Давайте рассмотрим что мы имеем, – тихим, невыразительным голосом проговорил профессор. – Но сначала надо обсудить ситуацию, чтобы чего-либо не упустить.
Итак, – начал он. – Что мы имеем.
Мы имеем чёткое понимание того что в городе в среде амазонок существует заговор с целью мятежа. Ничего, в общем-то нового, – пожал он плечами. – Дело вполне обыденное и его, честно говоря, следовало ожидать. Сидор зарвался со своими предъявами амазонкам на такие безумные выкупные платежи и они единственным естественным образом собрались ему ответить.
– Полагаю вы ошибаетесь, – холодным голосом возразила Белла.
Она сама в этот момент не могла понять сложного чувства, охватившего её в момент упоминания мифической вины своего мужа, но главное она уловила – такой подход ей совершено не нравился. Слишком легковесен.
– Я уже Маше говорила, повторю и вам с Корнеем. Безумно высокие как вы считаете выкупные платежи для пленных амазонок, высоки лишь для этого города. Во всех остальных краях такие суммы вполне обыденное дело. Так что рассматривать готовящееся вторжение как реакцию на завышенные требования господина Сидора будет неправильно.
Цель существующего заговора можно точно определить, как захват и грабёж самого города. И пленные амазонки нами могут рассматриваться лишь как удачно подвернувшийся случай в давно разрабатываемых планах руководства Республики по подчинению своему влиянию не только одного этого города, но и всего этого края.
Существуют ли у амазонок связи с кем-либо здесь в городе сейчас невозможно сказать. Нет данных. Но что она безусловно существует, это факт. То как нас быстро вышвырнули из Совета, стоило лишь заговорить о возможном мятеже пленных, безусловно на это указывает.
Лично у меня вообще сложилось мнение, что заговор существовал ещё задолго до всей этой истории с лошадьми, а появление в городе такой массы пленных лишь спровоцировало давно вынашиваемые планы.
На эту мысль наводит оперативность, с которой была произведена замена всех возможных для богатого выкупа амазонок, на их так называемых "дублёров", которые по обычаю сидят в плену вместо тех кто гарантировано сам лично может заплатить большой выкуп. Сидят до того момента пока семьи замещаемых соберут необходимую сумму для выкупа. Обычная казалось бы практика. Если бы только не одно но… Оперативность с которой это было осуществлено. Удивительно быстро произведённая замена. И личности, выставленные на замену – так называемые волчьи вдовы, профессиональные наёмницы с Волчьих островов.
Вы, господа, совершенно упускаете из виду или просто забыли, каким образом так называемые "вочьи вдовы" оказались в городе. По обмену! Именно в качестве таких вот дублёров. Считать это случайностью верх глупости.
И в настоящий момент мы даже представить себе не можем сколько их, таких вот дублёров вообще находятся сейчас в городе.
– Замена произведена давно, несколько месяцев назад, а о мятеже мы говорим сейчас, на пороге зимы, – сердито проворчала Маша. – В огороде бузина, а в Киеве дядько. Что-то у вас, Изабелла не сходится.
– Вы забыли реакцию жён Димона на агрессию к нам со стороны этих самых дублёров, – бросила на неё короткий, внимательный взгляд Изабелла. – Думаю расслоение, с самого начала существовавшее в их среде, и помешало им сразу выступить с мятежом. Сразу, как только произошла замена.
И необычно тёплая осень, затянувшая установление на реках ледяного покрова, препятствующего судоходству, практически на начало зимы, дала им время чтобы спокойно разобраться со своими делами. Льда на реках нет до сих пор и практически ничто им не мешает провернуть мятеж с последующим грабежом города в любое удобное для них время. Надо только правильно определить момент их выступления и тогда нам сразу станет ясно чего следует ожидать.
– Оставим вопрос с возможной связью кого-то из города с амазонками на потом, а пока сосредоточимся на на том что знаем, – покосился на неё Корней. Слова Изабеллы о связи амазонок с кем-либо в городе он воспринял спокойно, видать сам он так же думал. Но останавливаться на данном вопросе не хотел. Пока, – Одного того что вас не захотели выслушать нарочитые мужи города ещё не говорит о том, что там сидят все изменники. Сами представьте как это всё выглядело со стороны. Прибежали рано с утра две взъерошенные молодые бабёнки и заблажли дурным голосом что их только что собирались убить.
Так ведь не убили же, чего верещать. А все ваши домыслы легко можно списать на перевозбуждённое разыгравшееся воображение.
Но это они так считают, – хмуро буркнул он. – Или делают вид что так считают. Мы же будем исходить из реальности.
Что нам точно известно?
Что в настоящий момент мы имеем дело более чем с двумя сотнями таких подозрительных дублёров. Сомневаюсь, что все они представлены наёмницами "вдовами", потому как найм такого числа столь дорогостоящих наёмниц дело весьма и весьма затратное. Да и смысла большого нет. Реально, думаю можно вести речь о сотне человек, не более. Остальные – обычная замена.
Может это и не так, и я ошибаюсь, но в городе из дублёров как раз постоянно находится данное число. Это новые кухарки и подавальщицы, работающие в следующих местах:
Гостиница "Пьяный Бугор" возле Городского Совета. Трактир "Василиск" возле арсенала. Четыре мелкие гостиннички с трактирами возле всех четырёх основных городских ворот: север, запад, юг, восток. В каждом из этих мест сосредоточены не менее двух десятков, так называемых "дублёров". Это мы за первую половину дня уже выяснили.
Итого, в городе находится одновременно как раз та самая сотня дублёров о которой я собственно и веду речь. Жаль только что проверить являются ли они теми о ком мы думаем, и действительно ли они относятся к волчьим вдовам, никто нам не даст. Если бы поверили – вопроса бы не было. Но раз нет, значит нет.
Что они представляют собой в бою, не мне вам говорить. Вы все уже убедились, что даже по одиночке, это крайне опасные создания. Поэтому, действовать против них надо внезапно, жёстко и только одновременно против всех разом. Брать их в плен безсмысленно, поскольку они просто в плен не сдаются, а потери среди наших бойцов в связи с попытками взять их живыми, резко возрастут. Не тот уровень подготовки. Поэтому, ставится задача поголовного их уничтожения, даже в том случае, когда они заявляют, что якобы готовы сдаться.
Как показала жестокая практика стычек с подобными наёмницами, это не более чем тактический ход. И он приводит лишь к лишним потерям с другой стороны. Поэтому, только поголовное уничтожение и желательно с дальней дистанции. В ближнем бою они слишком опасны, и не с уровнем подготовки моих курсантов с ними тягаться.
Но понимание того что происходит, не избавляет нас от необходимости принятия решения. Проще говоря, – скупо усмехнулся он. – нам надо решить. Как нам быть? Ввязываемся мы в эту драку или отходим в сторону и смотрим со стороны к чему это приведёт.
Сценарий происходящего, я думаю, всем нам понятен. Поэтому сразу перейдём к нашим решениям. Чего тянуть.
– Всё же я бы хотела его сперва услышать. Как вы себе представляете дальнейшее развитие событий? Потому как наши действия напрямую будут зависеть от правильности оценки ситуации, – раздался негромкий, отчётливо акцентированный голос Изабеллы.
– Ну, – недовольно пожевал губами профессор. – На вопрос как будет протекать мятеж, я думаю вам лучше всего ответит Корей. Он в таких делах спец, ему и слово.
– Ну, раз слово опять мне, – решительным, деловым тоном проговорил Корней, – тогда слушайте. Первое. Если вы думете что мятеж будет когда-то там не скоро, то вы ошибаетесь. Можно с совершенной точностью сказать что начнётся он ровно через два дня на третий.
– Откуда такая исключительная точность? – неприятно поражённая, Маша сердито смотрела на своего мужа. – Вы что-то с профессором знаете? Что-то от нас скрывали?
– Ничего кроме того что ты и сама знаешь, – недовольно отозвался Корней.
Обвинения в сокрытии чего-либо ему никогда не нравились, а уж выслушивать нечто подобное от собственной жены, так и ещё менее.
– Рассмотрим известные нам факты по порядку, – хмуро проворчал он.
Разбирать подробно казалось бы такое ясное дело ему не хотелось, а надо было. Иначе Машка его потом запилит тупой пилой, и так, несколько раз. Приходилось подробно ей всё объяснять.
– Думаю, что первоначально мятеж планировался, считая с сегодняшнего дня – через две недели. На день, когда Городской Голова собирается устроить торжественное празднование годовщины рождения своего первого внука. День сбора в одном месте всей городской Старшины, которую можно разом прихлопнуть, на мой взгляд как нельзя более подходит для нападения и мятежа.
Вся верхушка соберётся в городе, и соберётся не воевать, а праздновать. Праздновать и веселиться. Взять их всех в одном месте, тёпленькими, не готовыми к сопротивлению – что может быть лучше. Тут можно такие условия диктовать, что не всякий и вообразит.
Но почему именно на этот день, зимой?
Потому что все настолько привыкли к тому что в это время сезона вокруг ничего не происходит, что совершенно не задумываются о таких мелочах как природа. А природа этой осенью показала свой норов. Реки до сих пор ещё не встали, льда на реках нет, и проникнуть в город десанту амазонок на судах по Каменке не представляет ни малейших трудностей.
То что раньше не было ничего подобного не значит что этого не будет никогда, – резко бросил он, как будто пытался их в чём-то убедить.
Никто их не остановит. Весь состав береговых батарей будет в полном составе пьянствовать и отмечать именины внучка Головы. На батареях не будет никого, кроме дежурной смены, которую можно или нейтрализовать, или она вообще будет пьяна в хлам, что более вероятно. Тем более что Голова не жалеет на это своих немалых средств.
Почему я это знаю, – криво улыбнулся Корней. – Потому что у меня на рабочем столе в училище лежит кипа заявлений от курсантов, с просьбой об отпуске на это время. Все, поголовно все, стремятся оказаться в этот день в городе, в своих семьях, потому что, как гуляет Голова знают все.
Гуляет он широко, весело, бесшабашно, не считаясь ни с затратами, ни со временем, чисто по русски.
Но это же знают и амазонки, – мрачно заметил он, с очень нехорошей улыбкой на губах. – Очень хорошо знают. Поэтому и готовиться должны были именно к этой дате.
– А тут вы, – с нехорошим прищуром посмотрел он на Машу с Изабеллой. – Можно сказать, сломали им всю игру, раскрыли их планы. Сообщили всем, что в городе есть мятежники и что возможно нападение. И если до сегодняшнего совещания в Совете мятежники ещё могли потянуть пару недель, поскольку погода позволяла, то с этого часа счёт пошёл на минуты. Они наверняка уже осведомлены об итогах того внезапного совещания, и прекрасно понимают что затягивание по времени работает против них. Не сегодня, так завтра кто-нибудь из Старшины задумается, а так ли уж была не права госпожа банкирша с баронессой, и сложит одно к другому. И тогда десант амазонок на реке будет ожидать горячий приём. Но пока этого не произошло, у них есть всего лишь два дня до общегородского праздника.
Встреча зимы или что-то вроде того. Думаю, у них нет больше выбора, потому как это не только единственный, но и самый удобный для мятежа день из всех возможных. Другого, более удобного больше не будет. а на две недели откладывать практически подготовленное выступление – чревато. У них уже всё и так пошло наперекосяк. Уже часть самих амазонок выступила против мятежников. Дальше может быть только хуже. Стоит только сарафанному радио разнести вести что амазонки схлестнулись друг с другом, как кому-либо из самих амазонок может прийти в голову обратиться к городским властям со сведениями о планируемом мятеже. Вот тут-то весь их план рухнет окончательно. А что такое развитие событий, учитывая их горячие отношения друг к другу, вполне возможно, вы, я думаю уже поняли. Поэтому и тянуть они уже больше не могут.
За это же говорит и то, что беглая вдова не сбежала никуда, а скрылась где-то здесь в городе. Единственной причиной, по которой это имеет хоть какой-то смысл, являтся близость даты мятежа.
С датой определились, теперь рассмотрим противостоящие нам силы. Почему я говорю нам, потому что на кого-либо ещё кроме моих курсантов и здесь присутствующих не стоит. В Совете не поверили до того, не поверят и дальше.
Итак, что мы имеем. Из-за ограниченности времени, фактическом срыве сроков начала мятежа, вероятный десант амазонок будет представлен лишь теми силами что есть в непосредственной близости к землям Старого Коюча. А это исключительно тот самый пресловутый легион Речной Стражи, что мы потрепали этим летом.
Легион в последнее время серьёзно пострадал, в связи с отстранением прошлого его руководства, Тары из Сенка, от власти, и был частично расформирован. Но тем не менее, много ещё и осталось, не менее половины. Причём в самой непосредственной к нам близости. Потому, думаю, расчёт мятежников будет сделан на них.
А это не менее шести тысяч матёрых ветеранов, – мрачно заметил Корней. – И это, я вам доложу, не те соплюшки, что нам встретились на Девичьем Поле. Будь они там, сомневаюсь что нам так легко досталась бы победа. Кабы не наоборот. Уж слишком в том перегоне было много скользких моментов.
Корней заимолчал. Похоже, всплывшие в памяти воспоминания не доставили ему удовольствия. С силой проведя ладонью по шее, хмуро продолжил:
С числом определились, теперь, откуда ждать нападения.
Первое – удар изнутри силами мятежников. Тут мы ничего не сделаем, потому как сил внутри города у нас нет. Никто нам не поверил. Остаётся лишь рассчитывать что Боровец одумается и хоть что-то предпримет. Не полный же он, в конце концов дурак.
Второй, главный удар, будет нанесён по городу черед нашу Речную крепость и дальше через Южные городские ворота. Почему так?
Потому как они наверняка ожидают что вся воинская школа в полном составе будет распущена на праздник и в Южном заливе их практически некому будет встретить.
Помимо этого, как уже было сказано, в нашем заливе для них есть много чего интересного. И учитывая то что они прекрасно осведомлены кто был на самом деле истинным виновником пропажи у них в своё время нескольких новых ушкуев, они, думаю, не откажут себе в удовольствии пощипать зарвавшихся землян. Нас то есть.
К тому же, как я сказал, гарнизона в училище на эти дни не будет. Все будут в отпусках, – Корней опять, как-то нехорошо ухмыльнулся. – Но это, пусть они так думают.
И южное направление для нападения вообще очень удобно. С этой стороны за всё время существования города отсюда никогда не было нападения. Опять подчеркну – раньше, никогда не было. И с этой стороны практически нет насёлённых пунктов. Ни деревень, ни хуторов, ничего.
Поэтому они практически без сопротивления, не задерживаясь, пройдут от залива прямо к центру города, в арсенал и кремль. Словно горячий ножь сквозь масло.
Главное направление удара поддержит ложная атака через порт.
Почему ложная? Потому что только дурак серьёзно может рассчитывать пройти сквозь кривые улочки с густонаселёнными бараками портового района. Сотни вооружённых до зубов переселенцев, злых на амазонок словно черти, пусть даже и пьяных в дым, гарантировано задержут их надолго, несмотря ни на какие праздники и пьянки. Амазонки не могут этого не понимать, поэтому, на этом направлении будет лишь отвлекающий манёвр.
И последнее – север. Но это тоже опять лишь отвлекающий манёвр. Высадиться ниже города на реке легко, но вот пройти оттуда незамеченным до города нечего и думать. Слишком густо населён тот край. Кто-нибудь да заметит раньше времени. А вот от нас, с юга – никого нет. Поэтому основной удар будет с южной стороны.
Как же они пройдут? Легко!
Хмурая Изабелла, молча слушавшая сольный монолог Корнея, сердито перебила его.
– Прорваться вверх от устья по реке до города невозможно. На реке действует система раннего предупреждения – постоянные посты охраны по всему руслу. В нескольких местах русло перекрывается на ночь цепями и с батарей станковых арбалетов простреливается всё насквозь. Муха не пролетит.
Прошлое лето прекрасно показало амазонкам, что прорваться по реке можно, но это будет им стоить очень дорого. И самое главное, будет потеряно так необходимое им время. Будет потеряна внезапность, будет поднят шум. А весь расчёт этого набега, как я поняла, сроится именно на внезапном, неожиданной ударе. Как вы всё это объясните?
– Как бы не так, – криво ухмыльнулся Корней. – Никто не ждёт нападения. Вы что, баронесса, забыли? Вам же не поверили, когда вы с Машей в Совете сказали что зреет мятеж среди пленных и будет набег. Зима! Все гуляют и веселятся. Поэтому, на общегородской праздник вся обслуга этих батарей будет пьяная вдрызг. Ну а чтоб раньше времени никто не поднял тревогу, посты на Каменке тихо вырежут, цепи опустят и за ночь по свободному руслу десант на парусах, а где и на вёслах тихо проскочит до самого города.
– Чтобы тихо проскочить по реке до города надо вырезать и осталенную на батареях дежурную смену, – хмуро возразила Изабелла. – Ну, на самом деле, не дураки же они чтобы проспать такое нападение. Там же будет не одна, не две лодьи – десятки!
– А хоть бы и так, – поморщился Корней. Непонятливость баронессы немного раздражала. – Вы думаете маячащий впереди здоровенный куш в виде ограбленного богатого города, которого до этого ни разу никто не грабил, остановит амазонок перед тем чтоб вырезать пару десятков каких-то пьяных остолопов, которые вместо того чтобы нести службу будут пьянствовать?
– А ведь им совсем не обязательно пьянствовать, чтоб пропустить мимо себя десант, – задумчиво проговорила Изабелла, глядя на него каким-то сразу ставшим отрешённым, рассеянным взглядом. – Уровень подготовки этих мифических вдов столь высок, что они без всякого пьянства вырежут ночью постовых и уничтожат всю обслугу. Даже если те не будут пить. Ведь мы не знаем, сколько же на самом деле попало в город этих вдов по программе обмена богатых пленниц на дублёров.
Надо предупредить Боровца, – глянула она прямо в глаза Корнея.
– Что вы с Машей согодня и сделали, – хмуро буркнул Корней. – Что он вам ответил? Молоденькие дурочки не мешайте взрослым дяденькам работать? Проще говоря, пошли отсюда сопливые девчонки. Вы мне ещё указывать будете что надо делать, и что в моей епархии происходит.
– Согласна, – медленно кивнула головой Изабелла. – Дураков надо наказывать, даже таким кровавым способом. Иначе остальных не научить никак.
– Но с Боровцом всё же я поговорю, – тихо проговорил Корней. – Может он меня и послушает. Ну не дурак же он совсем.
– Ну а я за эти два дня подготовлю ка нашим дорогим гостьям подарочек. Думаю, он им понравится, – пробормотал себе под нос профессор. – Вы же, милочка, повернулся он к Изабелле, – берите тех немногих егерей, что у нас есть, сотню, а то и две ящеров, и прошерстите тех пленных, что находятся у нас на работах. Замен, дублёров этих, или как вы их назвали – волчьих вдов, у нас изначально не было. Но мало ли что. Глядишь, парочка где и затесалась. Очень уж вы, милочка, ловко их обнаруживаете.
Постарайтесь взять хоть кого-то живьём, поспрошать надо. Если получится, конечно, – тут же поправился он. – А нет, то и ладно. Главное, чтоб вы сами целы остались.
Зимний городской Праздник. *
То что городские власти к ним всё же прислушались стало ясно на другой день. С утра из казарм городской стражи Боровцом была направлена усиленная группа стражников для проверки состояния укреплений и усиления гарнизонов береговых батарей, расположенных ниже города по Каменке. И этого было бы достаточно и можно было бы успокоиться…, если бы не то состояние, в котором городские войска отправились на усиление границ.
Если там был хоть один кто трезвый, так чтоб не падал под копыта собственной лошади, это значит польстить той пьяной в хлам толпе, вывалившейся рано утром из ворот казарм на улицу и с пьяными криками, матом и песнями промаршировавшей по улицам города до городских ворот. Выйдя за город, так и не одолев и половины пути до назначенного им места, пьяная толпа злых стражников разбила свои палатки чуть ниже города возле одного из речных заливов, и устроив там импровизированный лагерь отдыха, предалась дальнейшему загулу, нагло наплевав на полученный приказ.
Что они пьяными орали по пути, лучше было ни Маше, ни Изабелле не слышать. От пожеланий, которыми как раз накануне городского праздника высылаемые из тёплых казарм в холодное поле стражники комментировали достоинства и недостатки двух женщин, из-за которых их несчастных и выгнали на мороз, у кого угодно свернулись бы в трубочку уши, не только у женщин. Поэтому ни та, ни другая, благоразумно предпочли не показываться на улице, пока последние толпы пошатывающихся пьяных мужиков, волочащих за собой и теряющих по пути амуницию, тела людей и оружие, не покинули город.
Да-а-а. Это была не та реакция городских властей, на которую они все рассчитывали. Тут надо было смотреть как бы им самим ещё до предполагаемого вторжения не настучали бы по тыковке, потому как и у Корнея, когда он заикнулся об отмене отпусков на праздник, в казармах произошёл форменный бунт несогласных. В результате чего списочная численность курсантов его воинской школы сразу сократилась на треть. Остальным же, видимо желающим всё же окончить раз начатое обучение, хватило примера несчастных товарищей, буквально взашей вытолканных за ворота училища. Бунт был подавлен. И оставшиеся учащиеся теперь только что в рот не смотрели своему начальнику, устрашась возможных перспектив. Возвращаться с позором в родные семьи никто не хотел.
