Текст книги "Что-то кроме магии (СИ)"

Автор книги: Akana again

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 87 страниц)

– Пусть это делает магия, – предложил его друг. – Маглы кидают таблички с именами в шляпу… Сделаем волшебную шляпу!

– Шляпа у нас уже есть, не хотелось бы повторяться… Идея! Эй, кто там, принесите мне какой-нибудь ненужный черепок!

Монах уже потом узнал, что именно сочли самой ненужной вещью в замке. Директор гордился своим творением: изящный резной кубок, полный холодного синего огня. В произведении Высшей трансфигурации никто бы не угадал кривобокую плошку. Никто, кроме призрака…

Но он опять промолчал, рассудив, что чашу в случае нужды можно расколдовать обратно, и раз уж такой ученый человек, как директор, не углядел в наследстве Джоскина ничего особенного, то оно, скорее всего, и впрямь ничтожно. Или Грааль не открылся и директору? Как бы то ни было, но чаша спрятана надежнее некуда, решил брат Джером. Следующие пятьсот лет он за нее не беспокоился.

Когда Пивз стащил Кубок из директорского кабинета, Толстый Монах рассказал полтергейсту всю правду, опасаясь, что озорник сделает с ним что-нибудь нехорошее.

– Древнючая магловская цацка? А я-то думал… – фыркнул Пивз. – Успокойся, ничего с ней не станется. Пинта в нее войдет, как думаешь?

И вот теперь Кубок вновь в своем ларце и опять готов вспыхнуть на открытии Турнира. Радуясь Кубку, как старому знакомому, вспоминая все, что произошло с ним за века, Монах так увлекся, что не сразу услышал странный лязг за спиной: как будто кто-то мерно ударял в пол связкой металлических полос. Такой походкой в Хогвартсе обладал один человек: новый учитель ЗоТИ Аластор Грюм.

Да, именно Грюм посреди ночи забрался в кладовую завхоза и, ничуть не смущаясь, клацал своим протезом, расхаживая среди хозяйства Филча.

– Доброй ночи, – поздоровался Толстый Монах.

– Доброй, – буркнул Аластор. – Вот проверяю, не прячет ли кто темных артефактов или какой другой дряни… Это у нас что? Ага, шкатулка.

Он откинул крышку, направил палочку на Кубок и что-то прошептал. Призрак не разобрал слов заклинания, но его испугал грязно-желтый дым, на мгновение окутавший сосуд.

– Что вы делаете?!

– Сказал же, проверяю, – процедил Грюм. – Все в порядке.

Монах очень в этом сомневался. А еще его встревожила непонятная аура старого аврора: словно человек натянул на себя одежду с чужого плеча и она вот-вот свалится.

Глава 82. Лицедеи

Рослый аврор со значком службы внутренней безопасности Министерства на мантии преградил дорогу.

– Нежелательным персонам доступ в отделы и департаменты воспрещен.

– У меня назначена встреча со старейшиной Визенгамота Марчбэнкс, – возразил Квиррелл, но аврор в ответ молча сунул ему под нос циркуляр.

– Но Марчбэнкс меня ждет... Вы могли бы хотя бы сообщить ей, что я в Атриуме?

– Точно ждет? – дежурный смерил его взглядом от носков ботинок до капюшона мантии. – Ладно, сейчас...

Он порылся за пазухой, извлек бланк для вопиллера и взмахнул волшебной палочкой:

– Мадам Марчбэнкс, вас ожидает мистер Кливер, которого нельзя впускать.

– Квиррелл, – торопливо поправил Квиринус.

– Квилер, – уточнил аврор, сложил магическую бумагу самолетиком и отправил в полет по коридору. – Ждите. Да не здесь... Идите туда, к общественному входу.

Странно, что Гризельда в своем письме не упомянула о запрете, подумал Квиринус. Конечно, тон письма был далек от дружеского, но на такие мелкие пакости старая волшебница не способна. Скорее всего, запрет ввели совсем недавно.

Тут ему на глаза попалась доска с объявлениями. От нечего делать он принялся читать и обнаружил, что очутился в одной компании с бузотером-уборщиком, клерком, уволенным за аморальное поведение, и сумасшедшей ведьмой-посетительницей. Всем им доступ в отделы и департаменты был закрыт, а в случае неповиновения грозил штраф и насильственное выдворение. Правда, для ведьмы штраф заменялся принудительным лечением в Мунго. В перечне этих выдающихся личностей Квиррелл проходил как «общественно опасный сквиб».

– Допрыгались? – проворчали сзади. – Уже на порог не пускают?

Он не услышал, как подошла Марчбэнкс: в Атриуме было шумно – наступил обеденный перерыв.

– Извините, что не предупредила, – без перехода продолжила она. – Оказывается, распоряжение насчет вас было сделано только сегодня утром.

– Спасибо, что согласились меня выслушать, профессор.

– Надеюсь, вы не дадите мне повода пожалеть об этом.

Они сели на скамью у фонтана. С Марчбэнкс слетела вся суровость, она грустно и устало вздохнула.

– Та заметка в «Пророке» меня просто убила... Ну, скажите, к чему эта хулиганская выходка? Вы понимаете, что из-за нее пошла насмарку вся наша работа?!

– Тут вы не совсем правы, – Квиринус принес ей хорошие новости и не собирался тянуть с ними. – Исследование все-таки будет опубликовано. Правда, его придется разбить на короткие фрагменты и придумать цепляющие заголовки... Лавгуд согласился печатать его в «Придире». Публикация начнется в октябре. И в предисловии я во всех подробностях распишу обычаи нашего дорогого Министерства!

– Наживете себе врагов, и тем дело закончится, – Марчбэнкс покачала головой. – Ах, Квиринус, Квиринус... А ведь мы были в одном шаге от учебника. Я почти уговорила Фаджа.

– Согласие Министра немного стоит без согласия директора...

– А кто вам сказал, что у меня его не было? – перебила его Гризельда. – Дамблдор на следующий же день после вашего доклада встретился со мной, и мы все обговорили. Для начала факультатив для старшекурсников, года через три-четыре – введение в число обязательных предметов.

– Но Биннс...

– Биннсу дважды пора на покой. Но теперь это пустые мечтания. Все накрылось мусорной корзиной. Или что вы там нахлобучили на голову зама...

Марчбэнкс поморщилась, достала из кармана пузырек и отпила из него.

– Опять сердце... В Мунго советуют ехать на воды, лечиться. Как будто там уже открыли лекарство от старости.

– И все-таки с трудом верится, что Дамблдор так легко согласился. Учитывая его характер, его образ мыслей...

– Да что вы знаете о его характере и образе мыслей, – утомленно прикрыла глаза волшебница. – Альбус – великий лицедей. Вам известно лишь то, что он сам написал у себя на лбу во-о-от такими буквами.

– Не мне с вами спорить, – смутился Квиринус. – Но почему тогда он так скептически относился к моим исследованиям раньше?

– Потому что сомневался. Вы, наверное, не обращали внимания, а мне за десятилетия наблюдений прекрасно видно: программа обучения в Хогвартсе не меняется. Нет новых учебников, у преподавателей нет новых идей... Это трагедия, милый мой. Это катастрофа для общества. Не будем сейчас касаться причин, хотя мне кажется, они вам известны. Важно другое: когда вдруг в Хогвартсе появляется кто-то энергичный, исполненный дерзких замыслов – он, будто в насмешку, оказывается всего лишь мелочным и злобным честолюбцем. Альбус Дамблдор не простил и никогда не простит себе ошибку по имени Том Реддл. Теперь вы понимаете, почему он так настороженно отнесся к вам? Причем еще до того, как с вами случилось непоправимое...

– Он все это время думал, что я копаюсь в истории для каких-то корыстных целей?! Хорошего же он был обо мне мнения, нечего сказать!

– Однажды укушенный вдвойне пуглив,[1] – Марчбэнкс снова потянулась за пузырьком. – Мне пора, много дел на сегодня.

Она тяжело поднялась, Квиррелл поспешил поддержать ее под руку.

– А помните, как вы за мной ухаживали? – неожиданно улыбнулась Гризельда. – Мне только сейчас пришло в голову, что люди, подобные вам, не способны на долгое униженное терпение. Сколько стоит годовая подписка на вашего «Придиру»? Оформите мне одну со следующего месяца.

* * *

Меньше всего Игорь Каркаров хотел возвращаться в Британию. Жил себе спокойно в тихом уголке Восточной Европы, работал, получал от жизни немало удовольствий – и нате вам: Турнир Трех Волшебников. Двести лет не проводили, и вдруг ни с того ни с сего... Подозрительно? Для бывшего Пожирателя cмерти – более чем.

Сомнительно, конечно, что Министерство задумало столь сложную затею ради поимки его одного. Логичнее предположить, что Турнир – прикрытие для крупной операции. Но какой? Как назло, ни с кем не свяжешься: самые матерые – в Азкабане, Руквуд и Макнейр излишне на виду, Малфой, небось, осторожничает, как всегда, Снейп... Он, кажется, отирался у Дамблдора и, если старик не прогнал его, может быть в курсе истинного положения дел. А знает ли он, что именно Каркаров сдал его Визенгамоту? Ответ на этот вопрос решает многое...

Директор Дурмстранга не заблуждался насчет благородства бывших соратников: предателя не простят, надеяться на снисхождение не приходится. И если Снейп все знает, то Игорь не даст за собственную жизнь и кната: носатый гад прикончит его в отместку за себя или за кого-то из дружков, гниющих в тюрьме.

С другой стороны, на Турнир прибывает не просто бывший Пожиратель, но глава магической школы, важная фигура. Случись что – обстоятельства его гибели станут расследовать, разгорится скандал. Снейп не дурак, он наверняка учитывает этот факт. Значит, есть шанс договориться мирно. В конце концов, раз Дамблдор приблизил его к себе, он едва ли бедствует. Следовательно, предательство, десять с лишним лет назад совершенное Каркаровым, не ударило по Северусу так уж сильно.

Поднимаясь во главе делегации по склону, ярко освещенному огнями Хогвартса, директор Дурмстранга выискивал взглядом в толпе знакомую фигуру.

Нашел. Да он, оказывается, декан!

Северус, стоя рядом с Дамблдором, ожидал гостей, потихоньку зевая в кулак. И почему бы им не прибыть утром или днем? Сырым октябрьским вечером хорошо сидеть у теплого камина, а не торчать под стенами замка, таращась в темноту. Турнир Трех Волшебников никак не влиял на дела его факультета, разве что одним из участников окажется слизеринец. Но решать это, увы, не декану.

Первой прибыла гигантская карета Шармбатона, следом вынырнул из озера корабль Дурмстранга. Школьники взахлеб обсуждали новое для них зрелище, а Снейп разочарованно вздохнул: это всего лишь громадная повозка и неуклюжее громоздкое судно. Непонятно, что тут обсуждать...

Он рассеянно переводил взгляд с одного лица на другое, пока не остановился на знакомой остроконечной бородке. Правда, пятнадцать лет назад она вроде бы выглядела погуще и потемнее.

За все время знакомства с Игорем Каркаровым они едва ли перекинулись десятком слов. Каркаров входил в ближний круг, он был старше Снейпа и поглядывал на него свысока, изредка снисходя до приказов от имени Повелителя и нередко забывая или путая фамилию соратника-Пожирателя.

Впрочем, когда припекло, вспомнил ее сразу: Дамблдор много лет назад показал в Омуте Памяти весь судебный процесс. То ли демонстрировал Северусу, с какими подонками он связался, то ли подспудно намекал, что вот именно так и выглядят все без исключения предатели...

Игорь Каркаров перехватил его взгляд и кивнул в знак узнавания. Снейп ответил тем же. Дамблдор, надев на лицо радушную улыбку, наблюдал за обоими.

Пока директора обменивались любезностями, декан решил увести слизеринцев в Главный зал, на торжественный ужин. В коридоре Снейпа перехватил Кровавый Барон.

– Северус, есть серьезный разговор.

Человек последовал за привидением в ближайший темный закоулок, где их уже ждал Толстый Монах. Толково и быстро он рассказал обо всем, чему стал свидетелем в кладовой Филча.

– Со старым аврором что-то не так, – убежденно заключил брат Джером. – Это не два существа в одном, как было с Квиринусом, тут другое...

– Идемте к Кубку, – решил Снейп. – Закончим разговор по дороге.

Но договорить им не дали: за очередным поворотом коридора им навстречу шагнул сам Грюм.

– Что за спешка? – искусственный глаз подозрительно уставился на Северуса.

– У декана хватает срочных дел, – сухо ответил Северус. – Дайте пройти.

– Фу-ты ну-ты, важная персона! Давно ли у Волдеморта шестерил, приятель?

Массивная фигура прочно перегородила проход. Аластор лениво поигрывал волшебной палочкой, но бывшего Пожирателя показная расслабленность аврора не обманывала.

– Здесь вам не Аврорат, Грюм. И Непростительными владеете не вы один.

– Угрожаешь? – прищурил здоровый глаз Грюм.

– Предупреждаю. Чтобы не вышло так же скверно, как со Стивенсоном.

– Не бойся, не выйдет, – бормотнул Аластор и, точно мучимый страшной жаждой, прильнул к своей фляжке. – Ладно, иди, – задев его плечом, он захромал дальше по коридору. Снейп проводил удаляющуюся широкую спину настороженным взглядом. Чуть помедлив, за ней двинулся Кровавый Барон.

– Вы правы, брат Джером, с ним что-то не так.

– Ты тоже заметил неладное? – подлетел к нему Толстый Монах.

– Угу. Нет никакого Стивенсона, я выдумал его минуту назад. Любой человек на месте Грюма спросил бы, о ком идет речь, или потребовал, чтобы я не порол чушь. А он – согласился и после этого сразу убавил тон. Как будто испугался новых намеков... Но пойдемте к Кубку, пока еще кто-нибудь не помешал.

– Северус, директор требует твоего присутствия на ужине, – окликнул их Барон. – Я проводил Грюма до самых дверей Главного зала. Аура у него и впрямь чудная... Но ты поторопись, Дамблдор сильно не в духе.

Декан остановился в нерешительности: конечно, приказ есть приказ, но Кубок – его надо проверить... Что ж, если на нем заклятие, директор наверняка и сам это определит. Снейп развернулся и поспешил в Главный зал.

– Каркаров чем-то серьезно встревожен, – вполголоса сообщил Дамблдор, едва Снейп приблизился к нему. – А Грюм близок к тому, чтобы схватить его прямо здесь. Приглядывайте за Игорем, не дайте ему спровоцировать Аластора.

Действительно, Каркаров время от времени нервно оглядывался по сторонам и переминался с ноги на ногу, а Грюм, напротив, стоял неподвижно, насупившись и уставив волшебный глаз прямо на директора Дурмстранга.

– За самим Грюмом тоже неплохо бы приглядеть, – проронил Снейп. – Он ведет себя странно даже для аврора.

– То, что он испытывает открытую неприязнь к Пожирателям смерти, пусть даже бывшим, еще не делает его странным.

– Привидения рассказали мне, что он делал прошлой ночью. Думаю, вам следует это знать.

– Отложим до вечера, Северус. Вон Филч уже несет Кубок.

Церемония началась. В торжественной тишине Дамблдор объявил правила Турнира Трех Волшебников и предъявил всем Кубок Огня.

Северус насторожился, ожидая неприятного сюрприза, но директор спокойно подержал в руках деревянный сосуд и поставил его на крышку ларца. Очевидно, с Кубком все было в порядке.

Происходящее за преподавательским столом привлекло к себе всеобщее внимание, и потому никто не заметил, как в зал, стараясь не шуметь, вошел еще один человек.

Снейп невольно обратил внимание на движение у дверей, пригляделся – и вздрогнул от радостного удивления: новым гостем оказался старший лаборант кафедры магической кибернетики ванкуверского колледжа имени королевы Виктории Джеральд Треверс.

Темно-синяя мантия со значком колледжа на груди, каштановая густая бородка, аккуратный пробор в коротко стриженных волосах – Треверс сошел бы за учителя-новичка, впервые прибывшего в Хогвартс. Он скромно пристроился у стены, обвел взглядом зал и улыбнулся как человек, попавший в хорошо знакомое место.

Заметив Северуса, он улыбнулся еще шире, став похож на самого себя десятилетней давности – школьника-выпускника, который одним из первых поверил в свежеиспеченного декана и не побоялся вместе с ним сразиться с пещерными троллями.

Снейп, сидя среди подчеркнуто серьезных лиц, понимал, что не может ответить бывшему ученику тем же. Слишком заметным получится контраст. Но искренность Треверса на миг точно «Люмосом» высветила и напускную солидность Каркарова, под которой прятался страх, и душную злобу Грюма, скрытую за маской хмурого спокойствия, и наигранную безмятежность Дамблдора.

Личины, маски, хитрые уловки – Северус в этот момент завидовал призракам, способным видеть подлинную сущность человека. Неужели надо умереть, чтобы позволить себе правду, подумал он. Умереть или, как Треверс, уехать за океан, стать совершенно чужим для всех этих людей...

Оживление в зале вернуло декана к действительности. Торжественный ужин окончился, школьники потянулись к выходу. Неожиданно образовался затор: это Каркаров замер среди своих студентов, и все они изумленно уставились на Поттера.

Громыхая протезом, к нему приблизился Грюм, и на лице Каркарова изумление сменилось яростью.

Нащупывая в рукаве палочку, Снейп бросился к ним, но аврор что-то сказал главе Дурмстранга, и тот, напоследок злобно блеснув глазами, повел подопечных дальше. Лицо Грюма перекосилось от ненависти – чересчур сильной даже для старого и непримиримого борца с Темными магами.

________________

[1] английская пословица Once bitten, twice shy, аналог русской «Обжегшись на молоке, на воду дуют».

Глава 83. Гости званые и незваные

Пивз блаженствовал. Десятки новых людей, здоровенная карета, лошади-гиганты, огромный корабль – есть где разгуляться духу хаоса! И не на день-два, а почти на полгода все они осели рядом с Хогвартсом. Значит, можно не спешить и развлекаться со вкусом.

Полтергейст начал с простого: утопил в озере судовой колокол дурмстранговского парусника и продырявил все шлюпки. Работы подопечным Каркарова хватило на целый день, и никто не мешал Пивзу вязать на линях узлы – в его понимании самые что ни на есть морские.

Барышни Шармбатона несказанно порадовали хогвартского хулигана своей сплоченностью и голосистостью: их дружный визг был слышен аж в Запретном лесу. А всего-то понадобился десяток обычных мышей, выпущенных под ноги!

Сейчас Пивз вразвалочку шел по коридорам замка, направляясь в слизеринские подземелья. Там ему предстояло дело непростое и кропотливое: приготовление слабительного для великанских лошадей. Примерный рецепт полтергейст знал, но требовалось посоветоваться с деканом относительно поправок на конский вес.

С замком на дверях лаборатории кто-то возился – и этот человек был совсем не похож на зельевара.

– Двери попутал, грабля одноглазая? – поинтересовался Пивз, подойдя поближе и узнав Грюма.

Тот молниеносно обернулся с палочкой наготове, но языкастый наглец успел отпрыгнуть в стену. Мгновение спустя ехидная физиономия высунулась из середины двери:

– Чего молчишь – челюсть заржавела?

– Еще попадешься мне, недомерок, – пообещал Грюм, плюнул в сердцах и захромал прочь.

* * *

– Ну ничего, совсем ничего не изменилось!

Треверс раскланивался с портретами, как со старыми знакомыми, без труда находил нужные лестницы, узнавал, казалось, каждую трещину в стенах.

– Хогвартс – вот истинный оплот британского консерватизма, – воскликнул канадский гость, оказавшись у деканского кабинета. – По-моему, даже пыль на рамах та же самая!

– Нет, пыль обновляется, – улыбнулся Снейп. – Время от времени сюда все же забредают домашние эльфы.

Из переписки он знал, что в ванкуверском колледже жизнь бьет ключом, но прошло уже три месяца с момента получения последнего письма, и у Треверса определенно накопился изрядный запас новостей. И канадец принялся их выкладывать, не дожидаясь, пока хозяин кабинета разольет по бокалам вино – отметить встречу.

– Северус, а ведь мы теперь с тобой коллеги: месяц назад я стал деканом.

– Поздравляю! И чей же Дом ты возглавил?

– У нас другая система: деление не по заветам основателей, а по научным дисциплинам. Мой факультет занимается магокибернетикой – самое перспективное направление! Кстати, Кристи, – ты ж помнишь его, да? – он переехал в Штаты, делает карьеру в НАСА.

– Где-где? – рука Снейпа с бокалом задержалась на полпути ко рту. – Ты давай попроще, для погрязших в консерватизме.

– В космическом агентстве, – пояснил Треверс. – И добрая половина нашего колледжа работает на космос. Другая половина занимается земными, но от того не менее замечательными вещами… – гость отставил вино. – Северус, я ведь только для Дамблдора турист и бывший выпускник, которому в отпуске вздумалось побывать на родине и поглазеть на редкое зрелище – открытие Турнира Трех Волшебников. Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что зрелище не столько редкое, сколько убогое? Ты тоже вспоминаешь о наших Играх Школяров, да? Но не в том дело. Я действительно прилетел по туристической визе, но не как отпускник. У меня имеется хорошее предложение для тебя, коллега Снейп.

Декан факультета магокибернетики сделал неуловимое движение рукой, и на столе перед деканом Слизерина возник белый лист бумаги с серебряным обрезом и гербом колледжа имени королевы Виктории. Ниже герба одна за другой проступили черные печатные строчки. Самая первая состояла всего из одного слова: «Контракт».

– Директор Монаган прекрасно тебя помнит. Собственно, он и послал меня к тебе, зная, что мы переписываемся. Северус, помимо космической темы, у нас в будущем году открываются три крупных направления: фармацевтика, разработка новых видов топлива и мусоропереработка. Вы тут, ясное дело, магловских газет не читаете, раком не болеете, и о том, куда девается грязь после «Эванеско», не задумываетесь. Но остальной мир вынужден об этом думать. И мы думаем тоже – потому что это потрясающе интересно и, не стану скрывать, сулит колоссальные деньги. В каждом из направлений найдется работа для талантливого химика вроде тебя. Ну или для мастера зелий, если тебе больше по душе ваши древние статусы.

Северус, не отрываясь, смотрел на контракт и чувствовал себя первокурсником, который открыл учебник, пытается читать, но никак не может уловить смысл написанного. Большой мир говорил на другом английском языке, использовал иные термины; большой мир, которому не было никакого дела до Гарри Поттера и Волдеморта, жил своими интересами. Облеченные в слова, в сумрачном подземелье древнего замка эти интересы выглядели более чуждо, чем духовой оркестр под водой.

– Что же, весь колледж сидит и ждет одного-единственного зельевара? – наконец поднял голову Снейп.

– Завтра я отбываю в Гонконг, потом еще в несколько мест, – не смутился Треверс. – Таких, как я, называют «охотниками за головами». Мы собираем ценные мозги со всего мира. Многие, правда, прибывают сами… Например, из России сейчас идет самый большой поток. Ты окажешься в славной компании, Северус. Займешься делом, которое по-настоящему тебя достойно, начнешь в полном смысле слова новую жизнь…

– Нет.

– Не понял, – поднял брови Джералд. – Ты отказываешься?

Медленно, очень медленно, точно не бумажный лист, а каменную плиту, Снейп отодвинул от себя бланк контракта.

– Однажды ночью, лет тринадцать назад, некий учитель зельеварения застал пятерых семикурсников в кладовой у кухни. Один из них сильно переживал о том, что у величайшего мага современности нет даже могилы, и что будь у того семикурсника на руке знак Пожирателя…

– Ну у тебя и память! – рассмеялся Треверс. – Мы, по-моему, тогда крепко набрались с парнями… Неужели я и впрямь молол такую ерунду?

– Тогда это не было ерундой. Сейчас – тем более.

– Да-да, я помню, Темный Лорд, террор и все такое… У вас до сих пор не ликвидировали его группировку?

Вместо ответа Снейп расстегнул манжету и дернул вверх левый рукав рубашки. При виде черной выпуклой Метки веселье Треверса мигом улетучилось.

– Думаю, ее будет несложно удалить, – осторожно предположил он. – Наши специалисты…

– О да, ваши специалисты умеют рассуждать о прогрессе человечества и космических полетах, – не выдержал Северус, – пока тут пытают и убивают людей. Знаешь, что произойдет, если я уеду? Под «Аваду» Волдеморта выставят подростка!

– У тебя будет возможность спасти тысячи подростков, – невозмутимо ответил «охотник за головами». – Подростков, детей, взрослых. Все, что от тебя требуется – присоединиться к команде. Я предлагаю тебе вместо героического самопожертвования заняться более эффективным и полезным делом.

– …Например, поблагодарить меня за то, что спугнул взломщика, – донесся из-под стола громкий скрипучий голос. Треверс вскочил от неожиданности и едва не упал: Пивз незаметно связал вместе шнурки его ботинок.

– Вот так у нас заканчиваются все разговоры о героизме и прочих отвлеченных материях, – Снейп взмахом палочки ликвидировал узлы на шнурках. – Джералд, ты, часом, не захватил с собой знаменитый канадский айсвайн? Думаю, наш старый друг требует угощения.

Довольно сопящий полтергейст залез на стол и помахал в воздухе своей пустой чудо-кружкой.

– Признаться, отвык я от его штучек, – смех Треверса прозвучал немного натянуто. – Айсвайна не захватил, каюсь… А о каком взломщике идет речь?

Северус вопросительно посмотрел на Пивза. Тот красноречиво наклонил кружку.

– Огневиски устроит? – предложил человек. Полтергейст кивнул и одним глотком выдул угощение.

– Грюма от лаб... ик!.. лаборатории погнал, – выдохнул он, жмуря заблестевшие глаза. – Зачем-то он туда лез.

– Опять Грюм, – помрачнел Снейп.

– Вы это о ком? – спросил Треверс.

– Есть тут один бывший аврор, сверх меры деятельный, – Северус с такой злостью прихлопнул пробку, что она полностью скрылась в бутылочном горле. – Извини, Джералд, не получится у нас с тобой разговора. Сейчас не время для него. И еще очень долго будет не время.

– Понимаю, – гость вновь поднялся. – Жаль. Вечером я покидаю Британию… очень надеюсь, что мы еще увидимся, причем уже не здесь, а в Канаде. Контракт оставь у себя и возьми еще вот ее… – из ладони Треверса выскользнул на стол маленький серый прямоугольник, сделанный из какого-то легкого, но плотного материала. – Это контакт-карта. Чтобы связаться со мной, согни ее пополам. Активируется маячок, я приму сигнал и запущу коннект-голограмму. Только имей в виду, она одноразовая. И, пожалуйста, учитывай разницу во времени, – улыбнулся он, протягивая руку для прощального рукопожатия. – Не стоит меня провожать, я хочу немного побродить у озера.

* * *

– Это что, новые заклинания? – поинтересовался Пивз, когда гость ушел. – Коннект-контакт-громограмма!

Снейп задумчиво крутил в пальцах канадскую штуковину – гладкую, твердую, почти невесомую.

– Нет, не заклинания. Это пропуск в новую жизнь… От которой я, дурак, отказался.

Вздохнув, он смахнул контракт и карту в ящик стола.

– Значит, меня вновь пытались ограбить. На сей раз наш новый преподаватель Защиты. Надо ли знать об этом директору? Думаю, надо.

***

– Занят, не велел никого пускать, – сварливо отозвалась горгулья в ответ на пароль.

– У него посетители? – уточнил Снейп.

– Профессор Грюм.

– Вот как… – человек замолчал, глядя в пол, а потом вдруг хитро усмехнулся.

– Пивз, вы здесь? У меня к вам дело на хороший бочонок эля.

Снейп не сомневался, что любопытный полтергейст увяжется за ним к директору. Так и оказалось: Пивз немедленно материализовался на голове горгульи. Он уселся там по-турецки, пропуская мимо ушей протестующий клекот каменного стража.

– Слезайте, поговорим без свидетелей.

Человек поманил его вглубь коридора, они пошептались о чем-то, и спустя несколько минут шумный дух вернулся к горгулье. Та предупреждающе заворчала, но полтергейст махнул на нее рукой, подпрыгнул и притаился в темноте сводчатого потолка.

Тем временем Снейп, набросив на себя Дезиллюминационные чары, крался по лестнице, ведущей на этаж преподавательских покоев. Он помнил, что по традиции все учителя ЗоТИ занимали в замке одни и те же апартаменты.

Башенные часы пробили десять, Хогвартс готовился ко сну. Мимо Снейпа, шаркая туфлями, пошел на еженощный обход Филч; Почти Безголовый Ник, пролетая по своим делам, рассеянно кивнул декану; Серая Дама и ее неизменный спутник Бродяга Дик прошли, взявшись за руки, и, похоже, вообще ничего не замечали вокруг. Какое-то время Северус размышлял, следует ли рассказать об их прогулках Кровавому Барону, но затем решил не вмешиваться в дела привидений.

Наконец коридор затих. Снейп скользнул к нужной двери – ничем не примечательной, если не считать бронзовой плашки с именем хозяина. Несколько специальных заклинаний помогли определить, что Сигнальных чар на входе нет, да и Запирающие не представляли особой сложности. Да, школьникам, скорее всего, с ними не справиться, но взрослому волшебнику потребовалось несколько минут… ну и особые знания, которыми за соответствующую мзду делятся некоторые мутные личности вроде Хромого Хью.

Дверь отворилась без скрипа и закрылась без стука. Северус постоял, прислушиваясь, но все было тихо.

Неяркий «Люмос» выхватил из мрака край резного бюро, шкаф, угол какого-то портрета и уперся в большой тусклый диск, парящий в нескольких дюймах над поверхностью стола. Диск напоминал сильно исцарапанное зеркало, поврежденная поверхность которого способна отображать лишь расплывчатые тени. Засветив палочку поярче, незваный гость приблизился и зеркало ожило: пропали царапины, отражение сделалось четким, до мельчайших деталей воспроизводя узколицего черноволосого человека в деканской мантии.

– Знаменитый Проявитель врагов, – тихо хмыкнул Снейп. – Уже боюсь.

Не увидев в Проявителе ничего нового, он занялся осмотром комнаты.

Определенно, Грюм был педант. Книги на полках выстроились строго по размеру; ни единой морщинки на покрывале кровати; вся одежда аккуратнейшим образом разложена и развешана в гардеробе. На столе тоже идеальный порядок: ровная стопка бумаги, перья в стаканчике, чернильница прикрыта особой крышкой. Снейп выдвинул глубокий ящик в тумбе стола и удивленно присвистнул: здесь хранились небольшой медный котел, жаровня, ступка с пестиком, мензурки, флаконы – словом, все необходимое для варки зелий. Ингредиентов не нашлось никаких, готовых снадобий тоже, но на дне ступки остался едва различимый бурый налет. Северус принюхался: совсем недавно в ступке растирали рог двурога.

Сквозь закрытую дверь в комнату сунулась кудлатая голова Пивза:

– Сматывайся, он вышел от директора.

Северус поспешно задвинул ящик и бросился к выходу. По пути он заметил большой, окованный железом сундук, полускрытый тенью книжного шкафа. Следовало бы заглянуть и в него, но времени уже не оставалось: взломщик едва успел восстановить Запирающие чары на двери и спрятаться в нише за ближайшей статуей, когда на лестнице послышался знакомый лязг.

* * *

– Допустим, я не стану уточнять, каким образом вы обнаружили остатки рога, – веско проговорил Дамблдор. Он хмуро выслушал подозрения Снейпа, всем своим видом давая понять, что не доверяет им. – Аластор слегка простужен, вот и сварил себе Бодроперцового. Вам ли не знать, что в его составе есть рог двурога.

– Но он также входит и в состав Оборотного, – возразил Снейп. – Да, самого зелья я не нашел, но если учесть странное поведение Грюма, о котором я уже говорил…

– Призрак видел Грюма у шкатулки с Кубком, а полтергейст – у двери в лабораторию. Вы задали Грюму вопрос, и ответ вас не устроил, – перебил его Дамблдор. – И что же из всего этого следует? В чем вы подозреваете Аластора?