Текст книги "Что-то кроме магии (СИ)"

Автор книги: Akana again

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 87 страниц)

Тусклая вспышка над их головами означала, что Квиринус наложил Дезиллюминационные чары. Тому, что он при этом не произнес ни звука и не воспользовался палочкой, Сивилла уже не удивлялась.

В коридоре они прокрались мимо двух мальчишек-гриффинфорцев, которые кого-то высматривали. За поворотом показалась лестница, ведущая на третий этаж. На верхнем пролете стоял Снейп, также скрытый хамелеоновым заклятием.

– Знаешь, кого он там подкарауливает? – шепнул Квиринус. – Меня! Они с директором никак не дождутся, когда я полезу за магистериумом. Не понимают, что я только-только начал развлекаться. Гляди, сейчас будет самое смешное... – и не дожидаясь ее ответа, ликвидировал Дезиллюминационные над ними обоими.

– Северус, объявляйся, я знаю, что ты здесь.

Снейп, тоже увидевший их, неохотно пробормотал формулу прекращения.

– Зачем ты выпустил тролля? – сердито спросил он.

– И этот поверил! – торжествующе воскликнул Квиррелл. – Купился! Купился!

– Нет никакого тролля, – хмуро объяснила Трелони. – Это была его шутка.

– Обхохочешься, – проскрежетал Снейп. Он разглядывал друга: на худом лице проступили красные пятна, глаза горели азартом и дикой радостью. – А сюда ты зачем пришел?

– Позабавиться в компании старых добрых друзей!

Руки распахнулись в дружелюбном жесте, но Сивилла отшатнулась от его объятий, Снейп тоже сделал шаг назад.

– Вот вы какие?! – капризно протянул Квиринус. – Ну ладно... Мы остановились на тролле? Да будет тролль!

Трелони вскрикнула, замерла, воздух вокруг нее помутнел, и мгновение спустя на месте женщины топал пудовыми ножищами огромный пещерный тролль.

Северус ахнул. Поразительное, запредельное владение трансфигурацией! Он читал о легендарных опытах Основателей по превращению людей в магические существа, но о том, чтобы увидеть это воочию, не мог и мечтать.

– Невероятно...

– Впечатлен? А сеанс легилименции не забыл? И это ничтожная часть того, что мне теперь доступно! – Квиринус слегка пнул «тролля» в пятку, и тот, покачиваясь, побрел по коридору. – Ну, хоть сейчас-то ты понимаешь, ради чего я пошел на договор?

Снейп с усилием оторвал взгляд от тролльей туши.

– Договор? Ты так это называешь?

– Именно договор. Поначалу я вел себя глупо, и господину Волдеморту пришлось быть грубым. Но потом мы поладили, и теперь я пользуюсь полной свободой и всеми его знаниями!

Северус отметил про себя «господина Волдеморта».

– А он взамен пожирает тебя изнутри.

– Чушь! – взвизгнул Квиррелл. – Небольшая головная боль – такой пустяк по сравнению с тем, что я могу! Мне открылись такие знания, что дух захватывает! Северус, пойми же наконец, знания не делятся не плохие и хорошие, это мощь в первозданном виде, чистейшая сила разума и магии!

Волны густого смрада плыли по коридору: тролль получился совсем как настоящий. Увлекшийся оратор их не чувствовал, а Северус вдруг понял, что эта вонь напрочь убивает пафос прочувствованной речи.

– Что и говорить, тролль в женской уборной – идеальное воплощение сверхзнания. Мои поздравления.

– Что-что? – растерянно обернулся Квиринус. – Я совсем о другом тебе говорю...

– Видимо, Трелони приспичило, – невесело пошутил Снейп. – Хотя ты, кажется, сделал из нее тролля, а не троллицу. Очевидно, она завернула по привычке.

Действительно, «тролль» потоптавшись у одной из дверей в коридоре, кое-как открыл ее и втиснулся внутрь. Мальчишки, которые все это время стояли в противоположном конце коридора, со всех ног побежали вперед, и один из них быстро повернул ключ в замке.

– У Поттера с Уизли чувство юмора такое же, как и у тебя, – тихо прокомментировал узнавший их слизеринский декан.

Несколько секунд спустя из туалета донесся утробный рев, треск, грохот и пронзительный детский визг. Гарри и Рон, не успевшие далеко отбежать, тут же повернулись, кинулись к запертой двери и, едва не сломав замок, скрылись за ней.

– Ты можешь отсюда расколдовать ее? – быстро спросил Снейп.

– Могу. Но не хочу, – Квириниус демонстративно сложил руки на груди. – Разве тебе самому не интересно, как тролль справится с ними? Это же тот самый ненавистный Поттер!

Северус выругался и побежал к месту побоища.

– Как хочешь, – пожал плечами Квиррелл и вальяжно двинулся следом. К туалету со стороны башни Гриффиндора уже бежала Минерва Макгонагалл.

«Тролль» неподвижно лежал среди деревянных обломков. Перемазанные известковой пылью, запыхавшиеся первокурсники стояли рядом. Северус лишь поморщился, когда Квиринус закатил глаза и съехал по стене в очередной обморок. Перешагнув через его вытянутые ноги, он наклонился к голове чудовища: к счастью, она была цела, толстые ноздри приплюснутого носа едва заметно двигались. Очевидно, мальчишки только оглушили несчастную заколдованную предсказательницу.

Снейп молча выслушал, как МакГонагалл делала разнос своим студентам, который предсказуемо завершился начислением баллов, и дождался, пока она уведет школьников.

– Кончай ломать комедию, – потребовал он у все еще распростертого на полу Квиррелла. – Вставай и расколдовывай. И с чего ты хлопаешься в обморок, как барышня?

– Потому что я жалкий заика и на редкость впечатлителен, – Квиррелл бросил равнодушный взгляд на серую тушу. – Расколдовать ее сможешь сам, там простое «Фините». Мне это неинтересно. Счастливо оставаться, герой-освободитель! Уверен, еще повеселимся, – он подмигнул безумным глазом и ушел.

Расколдованная Сивилла сидела на обломке двери одной из туалетных кабинок, всхлипывала и размазывала по лицу слезы пополам с кровью, текущей из носа.

– Сходи к Помфри, – буркнул Снейп, собираясь уходить.

– Само пройдет, – хрипло откликнулась прорицательница. – Знаешь, а ведь я его все еще люблю... Того, прежнего. Его и вижу, а не этого... А ты?

Он промолчал и отвернулся.

В разоренной уборной появилась группа домовых эльфов, готовая приступить к ликвидации последствий сражения. Волшебников попросили уйти.

Глава 53. «Тяни-Толкай»

Ловушка была приготовлена со знанием дела. Темный участок лестницы между двумя далеко висящими друг от друга светильниками. Серая тонкая бечевка почти неразличима на фоне каменных ступеней. Натянута на уровне лодыжек.

Часом раньше здесь прошли слизеринцы – на уроки. У декана именно в этот день имелось окно в расписании, и он обычно задерживался в своем кабинете. Так произошло и сегодня.

Стремительные шаги по знакомому до последней пылинки коридору... Первый десяток ступенек, второй, тре... Эхо разнесло шум падения тела и короткое ругательство, от которого дрогнули огни в лампах.

Северус прислонился к стене, шипя от боли и растирая ушибленную ногу. Ткань под пальцами стала влажной.

– Еще и кожу содрал, – пробормотал он. – Тв-вари.

Волна обжигающей ненависти скоро схлынула, вернув способность рассуждать спокойно.

Как и всякий нелюбимый преподаватель, Снейп был неизбежно вовлечен во многолетнюю скрытую войну с учениками. Он снимал баллы – в отместку ему придумывали обидные прозвища; он был требователен и безжалостен – школьники в ответ изощрялись в мелких и крупных пакостях. Неискусных и трусоватых хулиганов ему удавалось поймать на месте преступления или вычислить. Они получали свое (спасибо Филчу) и, как правило, в дальнейшем не рисковали. Но оставалась кучка ловкачей, которые ухитрялись избегать поимки. Слизеринский декан не без основания подозревал среди них близнецов Уизли, но прямых улик у него не было. Дерзких, удачливых паршивцев не помогала выявить даже магия. Вот и злополучная веревка ничего не говорила о том, кто всадил в щели между камнями два длинных гвоздя и намотал ее на них. Не трансфигурировал из чего-нибудь, а просто, по-магловски... Но Уизли, по мнению Снейпа, имели дополнительную причину пакостить ему: месть за обиженного Гарри Поттера и снятые с него баллы. Как раз накануне был урок зельеварения...

Так ничего и не определив, декан собрался было ликвидировать ловушку, но передумал: смотал веревку и вместе с гвоздями спрятал в карман. Филч будет рад пополнению своих запасов: завхоз любил шутить, что, мол, картины и гобелены, наполненные магией до края рамы или последнего стежка, сами собой на стены не вешаются. Портреты директоров и старинные тканые шедевры держатся на совсем не волшебных, грубых, но таких надежных и крепких гвоздях, крючьях и веревках!

Впрочем, визит к Аргусу будет позже, а сейчас надо поторапливаться на уроки. Хромая и чертыхаясь сквозь зубы, он покинул подземелья.

Чтобы спустя несколько минут наткнуться во дворе на неизменную троицу гриффиндорцев.

И что им не сидится в своей гостиной в такой холод? Три пары глаз настороженно следили за ковыляющей по снегу фигурой. У Поттера в руках книга. Надо же, какой прилежный ученик... Утихшая было злость всплеснула с новой силой, мозжащая боль в ноге подхлестнула ее. Не отдавая себе отчет в том, что делает, Снейп повернул к ним, на ходу вглядываясь в название толстого тома. «История квиддича». Кто бы сомневался! Что же еще по доброй воле станет читать сынок Джеймса Поттера?!

Предлог снять баллы нашелся мгновенно. Ничего, декан-покровительница наверстает. Северус оставил книгу в учительской, и к вечеру, поглощенный множеством текущих дел, начисто забыл о ней.

Как назло, за весь день профессор ни разу не встретил завхоза. Гвозди, покалывая кожу сквозь ткань брюк, периодически напоминали о себе. Он не выдержал и, остановив первого попавшегося эльфа, спросил, где найти господина Филча. «На третьем этаже, в комнате с собакой», – невозмутимо ответил домовик. Гадая, какая нелегкая его туда занесла, Снейп побежал к запретной зоне.

Рычание и лай Пушка гулко разносились по коридору. Сквозь рев громадного пса едва пробивался слабый голос Филча: старик то лаской, то угрозами пытался утихомирить животное.

С палочкой наготове Снейп ворвался в комнату. «Петрификус» остановил собаку в прыжке; мощное тело рухнуло на бок, подмяв под себя большую арфу. Из-за лохматой туши едва виднелся бледный Филч, прижавшийся к стене. В руках он сжимал обломок черенка от половой щетки, а на его плече сжалась в шипящий комок взъерошенная Миссис Норрис.

– Северус! Слава богу... – завхоз снял с плеча перепуганную кошку. Тыльные стороны его кистей были густо исполосованы глубокими царапинами.

– Что вы тут делаете?!

– Днем кто-то украл Миссис Норрис... Я весь замок обыскал! Вдруг слышу, она за дверью мяучит! Кто-то подбросил ее, пока эта скотина дрыхла. Я думал тихонечко выйти, но брынчалка перестала играть, и он проснулся. У-у, зараза!

Слушая жалобы Филча, Северус разглядывал косматые головы-валуны, огромные лапы с острыми когтями. Миссис Норрис и ее хозяину крупно повезло: крепкая цепь и три широких металлических ошейника не дали длинным желтым клыкам дотянуться до незваных гостей. Дубинообразный хвост дернулся, по холке пробежала дрожь – действие заклинания слабело. Очевидно, для такой горы мышц требовалось что-то сильнее «Петрификуса».

Лежащая собака и обломки музыкального инструмента создали в тесной комнате настоящую баррикаду. Филч, прижимая к себе кошку, попытался протиснуться к двери, Снейп шагнул к нему, чтобы помочь – и взвыл не хуже Пушка: неловко наступил на искореженный корпус арфы, тот провернулся, и обломок грифа острым краем впился в ушибленную ногу. К месту оказались самые забористые выражения, которыми когда-то поделился Кровавый Барон. Завхоз посмотрел на декана с особенным уважением.

Кое-как выбрались из комнаты. Филч тщательно запер дверь и устало вздохнул:

– После такой-то встряски хорошо бы прилечь, да надо в учительскую заглянуть, убрали там или как... За этими эльфами глаз да глаз нужен.

Снейп вспомнил об «Истории квиддича», которая с утра так и лежала на его столе. Как ни презирал он эту игру, но редкое издание позапрошлого века заслуживало уважения, и его следовало бы отнести в библиотеку.

Эльфы выполнили работу на совесть, в учительской царили образцовый порядок и чистота. Филч довольно крякнул, любуясь до блеска вымытым полом, но тут же нахмурился:

– Это что за пятна? Северус, да у тебя кровь на ботинке... О, и на подошве!

– Эванеско, – не глядя, пробормотал он, забирая книгу и собираясь уходить.

– Лучше посмотри, что у тебя там, – предложил Филч. – Чего подранком разгуливать?

В другой ситуации Северус бы проигнорировал совет. Задирать мантию и закатывать штанину при постороннем? Исключено. Но день выдался на редкость изматывающим, нога так немилосердно ныла, старик-завхоз свой человек... Он плюнул на все, сел на ближайший стул и потянул плотную ткань кверху.

На передней заметно опухшей стороне голени красовались две ссадины. Одна поменьше, судя по засохшим полоскам крови, утренняя. Вторая глубокая и свежая, содран лоскуток кожи. Едва ли задело какой-то сосуд, но кровило на удивление сильно. Трансфигурировать бинт из листа пергамента, забытого кем-то на столе, было делом секунды.

– Не мое это дело, конечно, но зря директор поселил в школе эту зверюгу, – доверительно понизив голос, сообщил Аргус. – Северус, можно и мне немного бинта? Бедняжка от страха здорово меня располосовала...

– Проклятая тварь, – проронил Снейп, протягивая ему белый рулончик. – Хотел бы я знать, сможет ли кто-нибудь, кроме Хагрида, следить одновременно за всеми тремя головами и пастями и избежать того, чтобы одна из них его не цапнула?

Странный шорох и поток холодного воздуха по полу заставил его поднять голову. В дверях учительской стоял Поттер и испуганно таращился на окровавленную ногу декана.

– Хлебнем мы с ним лиха, – покачал головой Филч, когда мальчишка убежал, оглушенный профессорским криком. – Вылитый отец.

Северус ответил невнятным рычанием, зло одергивая полу мантии и думая о том, что фамилия Поттер для него всегда будет связана с чувством невыносимого унижения.

* * *

Маркус Флинт с трудом сдерживался. Остальные члены слизеринской команды в угрюмом молчании стояли позади него. Все семеро находились в кабинете своего декана, куда они принесли возмутительное известие: новым ловцом Гриффиндора назначен Гарри Поттер, у которого неизвестно откуда взялась скоростная метла последней модели!

– Значит, нас штрафуют за малейшее нарушение правил, а этим... этим, выходит, все можно?! – негодовал капитан. – Первокурсникам запрещено играть в квиддич! И почему у него «Нимбус», когда ни у кого, ни в какой команде ее нет?!

Известие о переменах в команде соперников вызвало досаду, но не удивление: Северус ожидал чего-то подобного. За снятые на уроках зельеварения баллы Минерва отыгралась сполна.

– Гриффиндор стабильно проигрывает нам и от отчаяния пускается в рискованные предприятия, – спокойный голос главы факультета подавил ропот учеников. – Профессор МакГонагалл, очевидно, полагает, что вы отнесетесь снисходительно к малолетнему и неопытному игроку... Но в правилах игры, кажется, ничего не сказано о том, что кому-то надо делать скидку на возраст?

Иронический тон декана яснее любых слов давал понять, что именно требуется от команды.

– Флинт, вы прошли школу Бешеного Стью, – продолжал Снейп. – Уверен, вы знаете, что делать. Никаких поблажек. Игра есть игра.

– А если я его задену? – злорадно улыбнулся Маркус. – Случайно, конечно. Он ведь и упасть может.

– Играйте так, как вы играете всегда. Победы стали нашей традицией и нарушать ее не следует.

«А о безопасности своего ловца пусть Минерва заботится самостоятельно. Раз уж решила выпустить его на поле», – добавил он про себя.

Игра началась, как обычно. Снейп хмуро наблюдал за пируэтами, которые выписывал в небе Поттер на своей новенькой метле, не столько помогая своим, сколько мешая слизеринцам. Не удивительно, что счет открыл Гриффиндор.

«Следишь?» – насмешливо прозвучал в мозгу знакомый голос. Северус вздрогнул от неожиданности и нашел глазами среди зрителей нижнего ряда фиолетовый тюрбан. Квиринус сидел неподвижно, спиной к нему.

«Хочешь поиграть?»

Ментальное общение давалось с трудом, и он далеко не сразу смог так же беззвучно ответить: «Нет».

«Зря. Хотел предложить тебе детскую игру, называется «Тяни-Толкай». Смотри».

Метла Поттера заметалась, задергалась. Чужая воля невидимым хлыстом гоняла «Нимбус» из стороны в сторону, превратив седока в безвольную куклу.

«Попробуй. Тебе понравится».

Северус попытался остановить метлу. Появилось странное ощущение: мысль вдруг стала осязаемой. Это не было легилименцией, когда одно сознание впитывает в себя образы другого, оставаясь совершенно невещественным. Происходило нечто другое: отсюда, со скамьи слизеринского сектора, он мог дотронуться до зависшего в воздухе метловища, не пошевелив даже пальцем!

«Я же говорил, что тебе понравится. Ну, кто быстрее загонит его к чужим кольцам?»

Он не думал о том, что на метле сейчас едва-едва держится перепуганный ребенок, которого он обещал защищать. Незнакомый ледяной азарт захватил все его существо, давно забытое пьянящее ощущение силы и свободы заставило кровь быстрее бежать по венам. Забыв обо всем, не сводя с «Нимбус» застывшего взгляда, он сильно толкнул ее вверх и вбок, посылая к гриффиндорским воротам.

«Ого! Да ты лихач!» – «А ты как думал!» – «Не поймаешь!» – «Поймаю!» – «Нравится?» – «ДА!!»

Другие игроки, зрители, мадам Хуч – всё превратилось в размытые силуэты, медленно колыхающиеся, как водоросли на дне озера. Любые звуки перестали существовать, и лишь откуда-то с неба тяжело, редко и глухо падали удары собственного сердца.

...Что-то произошло. Силуэты ожили, задвигались, вопли, свистки, топот, солнечный свет разом рухнули на него. Он задохнулся, болезненно заморгал и очнулся.

В нижнем ряду соседи помогали встать Квирреллу, громко возмущаясь невежеством некоторых гриффиндорок. Северус, чувствуя себя совершенно разбитым, машинально взглянул вверх: Поттер уверенно летал над полем, и, как положено ловцу, примеривался к снитчу.

«Надо порадовать милое дитя, – голос звучал убийственно-ласково. – «Вот твой мячик, Гарри! Кушай на здоровье».

Поттера отшвырнуло назад, он спикировал вниз, согнулся на земле в дугу, как от приступа сильной боли, и прижал обе ладони ко рту.

– Я поймал снитч! – разнесся по стадиону его счастливый возглас.

На ватных ногах Снейп спускался с трибуны, оглушенный и раздавленный всем, что случилось. По пути его нагнал Квиррелл, по-приятельски взял под руку и шепнул на ухо со своим уже привычным безумным смешком:

– А мальчишка-то везунчик... Другой бы на его месте половину зубов вместе с шариком выплюнул. Одно слово, Избранный!

Глава 54. Хранители

Моргане не спалось. В девичьих спальнях было тихо, из гостиной не доносилось ни звука. Декан, долго просидевший в одиночестве над книгами, после полуночи забылся тяжелым сном. А волшебница, стараясь потише шуметь платьем, все переходила из рамы в раму, прислушиваясь к чему-то...

– Бедуир, – шепотом позвала она.

Белый силуэт выплыл из стены рядом с ней.

– Неужели опять оно? – встревоженно проговорила Моргана. – Чувствуешь?

– Чувствую, – также тихо подтвердил призрак. – Присмотри за Северусом, я наверх.

Вспышка – и он исчез. Волшебница осторожно прошла в раму, висевшую в спальне декана. Села в кресло и обхватила себя руками, пытаясь унять возрастающую дрожь. Она знала, что сейчас все портреты в замке тоже не спят. Нельзя спать, когда сквозь стены, пол, потолок, леденя самое сердце камня, ползет серое тяжелое ничто.

Первым его обнаружил Пивз. В одну из сентябрьских ночей, когда Филч, завершив обход, отправился на боковую, и замок погрузился в самый крепкий предутренний сон. Глаз человека не заметил бы ничего необычного у двери в апартаменты преподавателя ЗоТИ. Но полтергейст замер на полушаге, увидев мутное пятно, расползающееся по стене. В его центре что-то вздувалось и опадало, пятно едва слышно сипело и хлюпало, всасывая в себя все, до чего дотягивалось осклизлыми рваными краями.

Мигнул и сгинул медный светильник, с громким скрежетом смялся в бесформенный ком железный рыцарский доспех, зашелестела ковровая дорожка...

Ежась от непонятного страха, Пивз подошел ближе. Пятно застыло на мгновение, подалось назад и вдруг выбросило в его сторону длинное гибкое щупальце. Полтергейст успел отпрыгнуть и нырнул в пол, прямиком к слизеринскому подземелью.

Барон, узнав, что творится в жилом крыле, велел срочно позвать Делэйни-Подмора со всем клубом и поспешил туда.

Вернулся нескоро. Нашарил в деканском кабинете за шкафом бутылку лунного и жадно стал пить прямо из горлышка.

– Хорошо, что подоспел сэр Патрик... – выдохнул он, опорожнив сосуд наполовину. – Еле-еле загнали эту погань обратно.

– А чего не прикончили? – разочарованно протянул Пивз.

– Чтобы прикончить ее, надо убить Квиринуса. Но я не уверен, что это поможет, – Барон опустился в свое кресло и понурился.

– Да что же оно такое, наконец?! – воскликнула Моргана.

– Пустота, – просто ответил призрак. – Пустота и великий страх. Вот все, что осталось у бывшего Тома Реддла... Они ненасытны, и уничтожить их можно только вместе с ним. Сдается мне, такая веселая ночь у нас не последняя.

На протяжении столетий призрачные обитатели Хогвартса незаметно для живых берегли покой замка. Бесшумные, всепроникающие, не знающие усталости, видящие и слышащие гораздо больше, чем самый чуткий волшебник. Ведь враг бывает не только из плоти и крови... Зачастую люди ничего не подозревали, засыпая и просыпаясь в мирной тишине, а привидения – за исключением Почти Безголового Ника – не отличались болтливостью. Но на сей раз о ночном сражении решили сообщить директору.

Охотники сэра Патрика в один голос требовали немедленно изгнать Квиррелла, доказывая, что он опасен для всех. Сам Делэйни-Подмор был солидарен с Кровавым Бароном: изгнанный может вернуться под другой личиной, беду увольнением не устранить. Толпа призраков с утра явилась директорский кабинет, желая получить ответ от главы школы.

– К сожалению, я пока не в силах повлиять на ситуацию, – признался Дамблдор. – Хотя и стараюсь держать ее под контролем. Выгонять Квиррелла не только бессмысленно, но и опасно: почуяв угрозу, Волдеморт может натворить дел куда похуже того, что он уже сделал. У меня есть причины полагать, что развязка уже не за горами, но пока прошу вас действовать так, как действовали до сих пор, то есть не выпускать врага за пределы комнаты.

После того разговора несколько недель ночи в жилом крыле проходили без происшествий. Правда, почти все преподаватели, сами не понимая почему, под различными предлогами предпочли найти себе другие спальни, благо в замке хватало свободных покоев. Но тут уж призраки ничего не могли поделать.

Черная клякса вернулась в ночь Хэллоуина. Потом – в середине ноября. И вот спустя почти месяц Моргана опять ощутила ее приближение.

В коридоре преподавательского крыла беспокойно переговаривались потревоженные портреты.

– Вот не зря тут никто жить не хочет!

– Этот черный ужас однажды чуть не добрался до моей рамы!

– Надо разбудить деканов...

– Сами справимся, – осадил их Делэйни-Подмор, возникая в коридоре одновременно со своими Безголовыми и уходя в злополучную комнату. – Не в первый раз.

В спальне слоями ходил серый туман, особенно густой над кроватью, где метался в сонном кошмаре человек. У стен грязная туманная вата наливалась тяжелой чернотой, расползаясь воронками по поверхности, наполняя комнату тошнотворным неживым скрипом и шорохом.

Внезапно все звуки стихли; дрожащая муть словно подобралась, насторожилась. Одна из воронок с торопливым хлюпаньем оторвалась от стены, из которой брызнули белые лучи, прошили насквозь, оттолкнули прочь. Еще вспышка, еще – белые силуэты заполняли комнату, призрачные клинки рубили хищные щупальца, тесня туман обратно к кровати. Он клубился рваными клочьями, исчезая в изуродованном лысом черепе, спящий заметался сильнее, застонал глухо – и тогда у изголовья возникла еще одна полупрозрачная фигура, уже без оружия. Человек в монашеском одеянии опустился на колени и скорбно склонил голову.

– Брат Джером все еще надеется, что его молитвы помогут, – недовольно заметил кто-то из Охотников. Остальные воины молча следили, как втягиваются под бугристую кожу последние сизые пряди.

– Он делает то, что может, – возразил Барон. – Как и все мы.

Призраки один за другим таяли, спальня быстро пустела. Лишь монах еще долго что-то шептал, и под звуки мягкого голоса стоны понемногу утихли, разжались сведенные судорогой пальцы, и кошмар уступил место сну.

* * *

Во дворе школы пахло свежим снегом, морозным ветром с гор, скорыми рождественскими каникулами. Белые шапки на статуях искрились под солнцем, а шпили башен серебряными стрелами уносились в ярко-синее небо.

Веселые голоса первокурсников звучали особенно звонко; более степенные старшие школьники поначалу снисходительно поглядывали на младших, но вскоре заражались их озорным настроением и включались в общую снежную возню.

Двое рыжих третьекурсников-гриффиндорцев увлеченно перебрасывались снежками с другими ребятами. В азарте сражения они ничего не замечали вокруг, но когда на дорожке, ведущей к главному входу, показалась высокая фигура в лиловом тюрбане, мальчишки, для порядка кинув в приятелей снежок-другой, отошли в сторону. Не сговариваясь, тихонько достали палочки и, прячась за скульптурами, побежали за идущим.

Один из них коротко взмахнул рукой, губы шевельнулись, выговаривая заклинание, и в тот же миг плотный ком снега поднялся сам собой с земли и с силой ударил в лиловый затылок.

Квиррелл качнулся вперед так, что едва не упал, обернулся, но хулиганы успели спрятаться за статую какой-то древней волшебницы. Постояв, он торопливо пошел дальше, и тут же в его в голову впечатался второй снежок.

Человек побежал – белые комья осиным роем ринулись за ним. Отчего-то он не пытался сопротивляться и не поспешил укрыться в школе, а бестолково метался по двору, по-птичьи дергая головой всякий раз, когда получал удар. Школьники оставили свои игры, наблюдая за странным поведением учителя, многие захихикали: «Чучело! Чесночное чучело!» Он шарахался от дразнивших, нелепо махал руками в длинных рукавах мантии, пытался заискивающе улыбнуться, но кто-то швырнул снежком ему в лицо, и он упал на колени.

– Прекратить! Уизли, тридцать баллов с Гриффиндора, – лязгнул посреди веселья резкий голос. Слизеринский декан черной горгульей вырос среди сугробов. – Расходитесь. Немедленно!

Все поспешили исполнить его приказание, пока еще какой-нибудь факультет не лишился баллов. Снейп царапнул злым взглядом по сидящей в снегу фигуре.

– Хватит изображать мученика. Поднимайся.

Ему не хотелось говорить даже этого. Не хотелось смотреть, слышать, находиться с ним рядом. И две недели спустя Северуса не оставлял ужас осознания того, что он творил на квиддичном матче, в какую бездну едва не угодил, поддавшись соблазну друга. «Бывшего друга, – у внутреннего голоса появились отчетливые интонации Дамблдора. – Никаких личных привязанностей, под корень их, начисто...» Наверное, поэтому, прежде чем вмешаться, декан какое-то время стоял, скрытый тенью замковой стены, и следил за школярской экзекуцией, испытывая попеременно то стыд, то мрачное, мстительное удовольствие.

По лицу Квиринуса стекал тающий снег, глаза болезненно щурились. Он не шевелился.

– Спасибо, Северус...

– Я выполнял свои обязанности. Почему ты сам не остановил этих щенков?

– Не мог... – прошелестело в ответ. – Повелитель пожелал наказать меня...

Пересиливая отвращение, Снейп внимательнее взглянул в его лицо: нет, это не талая вода оставила мокрые полосы на впалых щеках. Скрипнув зубами, он протянул руку:

– Вставай.

Квиринус вцепился в ладонь, как утопающий. Тяжело и неуклюже встал, продолжая держать ее.

– Северус...

– Ну? – он дернул локтем, желая освободиться. Холодные пальцы покорно разжались.

– Я страшно ошибся... Мне так... – он вскрикнул от боли и схватился за голову: – Умоляю, не надо! Повелитель!..

Забыв о том, что хотел сказать, он круто развернулся и побежал к школе, не разбирая дороги. И Северус с пронзительной ясностью вспомнил: такое же яркое солнце, синее небо, но не снежная белизна под ногами, а зеленый край утеса. И – Квиринус, бегущий навстречу теплому ветру и распахнутой морской глади.

– Я тебя вытащу, – пробормотал Снейп, задыхаясь от ненависти к тому, кто гнал сейчас Квиринуса к замку, и к другому, кто заранее похоронил его. – Обязательно вытащу... Ты только не сдавайся.

* * *

– ...Реддл, конечно, подчинил его себе, но и Квиринус еще способен его сдерживать. Иначе бы то, что пока вырывается на свободу только по ночам, появлялось бы и днем.

Барон закончил рассказ о ночных событиях. Моргана и Пивз вопросительно посмотрели на Снейпа: мы свою работу сделали, дело теперь за тобой. Тот кивнул понимающе, но уже не безнадежно. Нет, у него не имеется готового рецепта или заклинания, да и едва ли они существуют, случай ведь редчайший... Пока еще не ключ, но идея ключа – зыбкая, расплывчатая – забрезжила в темноте сомнений, и задача-замок уже не выглядела бессмысленной. У нее все-таки есть решение!

Дамблдор был прав, советуя изучить старинные труды по экзорцизму. Штудируя их заново, более спокойно, Северус обнаружил глухое и обрывочное упоминание о некоем эликсире, якобы способном сохранить одержимого в мире живых после изгнания беса из его тела и вернуть ему прежнее здравие. Ничего конкретного святые отцы сказать не могли, или, скорее, не хотели: упоминание эликсира недвусмысленно намекало на алхимию, занятие, как известно, богопротивное. Зельевар был уверен, что за минувшие годы собрал неплохую библиотеку по своему предмету, однако в ней никаких сведений насчет искомого эликсира не нашлось. Каталоги мадам Пинс тем более ничем не помогли. Оставалось хранилище за стеной Тайной комнаты. В свое время унесено оттуда было немало, но он помнил, что оставалась там еще одна небольшая полка, до которой не дошли руки... Шанс, конечно, ничтожный, но проверить его надо. Торопливо, чтобы не дать волю воспоминаниям, Северус задал себе новый вопрос: как добраться до хранилища быстро? Тратить целый день, как в прошлый раз, нельзя. Рассеянный взгляд упал на Пивза, который в любой ситуации умел находить себе развлечение. Так, из стопок толстых томов, громоздящихся на полу, он построил ступенчатую пирамиду и скакал по ней вверх-вниз, как по лестнице.

– Ты чего такой довольный? – удивился полтергейст странному выражению на лице человека.

– Потому что я знаю, кто мне поможет. Дело как раз для вас: надо кое-что украсть из секретной библиотеки директора.

– Это я с дорогой душой, – осклабился Пивз. – Могу из школьной что-нибудь утащить за компанию.

Договорились, что хищение оттуда совершится как-нибудь в другой раз, и шумный дух, пнув на прощание пирамиду, ушел сквозь рассыпавшиеся книги в стену, пообещав вернуться самое позднее через час. Декан посмотрел на часы, давно пробившие полночь, и привычно потянулся за склянкой Бодрящего.