Текст книги "Что-то кроме магии (СИ)"

Автор книги: Akana again

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 87 страниц)

– Крыса подходит больше всего, – кивнул Снейп.

– Люпин и Блэк могут действовать в отношении него заодно?

– Более чем вероятно.

– У вас есть шанс сделаться союзниками.

Северус состроил гримасу отвращения.

– Блэк отправится в Азкабан: в отличие от вас, мой счет к нему не закрыт. А Петтигрю никуда от меня не денется.

– Уверены? – со странной интонацией спросил директор.

– Да. Сейчас, с вашего позволения, хотел бы вернуться к себе. Скоро наш домашний оборотень должен прийти за зельем.

* * *

Люпин в очередной раз задерживался. Раздражение Северуса росло с каждой минутой; наконец, выругавшись, он схватил кубок с питьем и отправился на второй этаж, где располагались апартаменты учителя ЗоТИ.

На стук в дверь никто не отозвался. Помедлив, Снейп нажал на ручку и вошел. Комната пустовала, дрова в камине давно догорели.

Нет уж, гоняйтесь за оборотнем сами, господин директор. Дело зельевара – сварить зелье, и не его забота, что больной где-то бродит. Собираясь оставить кубок на столе, Северус заметил раскрытую карту Мародеров. Три черных точки деловитыми муравьями бежали по ней к Визжащей хижине.

* * *

– Северус...

– Уйди. Пожалуйста.

– Я хотела деньги вернуть... Ты дал лишних триста галлеонов, – Сивилла протянула звякнувший кошель черной спине, замершей в проеме одной из арок крытой галереи. – Барон сказал, ты сюда пошел...

Снейп обернулся, увидел в глазах попятившейся женщины свое исковерканное злобой лицо, проронил глухо:

– Оставь все себе. И уходи, дай побыть одному.

Сивилла прикусила язык и поторопилась к выходу, но ее догнал короткий вопрос:

– Поттера не видела?

– Он с друзьями у озера, – охотно откликнулась прорицательница. – Видела их только что, веселые такие...

– Проклятое отродье... – стон, полный бессильной ненависти, заставил ее умолкнуть на полуслове. – Наглый молокосос, которому везет, как после бочки «Жидкой удачи»! Ну почему?! – стон перешел в тихий хриплый вой. – Почему у него все получилось?! Как он освободил Блэка?! Как?!

– Я пойду, пожалуй... – Сивилла попятилась, стараясь не смотреть на сбитые в кровь костяшки его пальцев. Багровые пятна на ближайшей колонне красноречиво объясняли происхождение ссадин.

Северус ее уже не слышал. Одна и та же мысль со вчерашней ночи металась в измученном мозгу, жгла его хуже кислоты: как недорослям удалось уложить его, взрослого опытного мага, а потом обвести вокруг пальца?!

Блэк бежал... Петтигрю тоже... От чувства невыносимого унижения хотелось грызть камни.

– Хроноворот, – будничным тоном сообщил знакомый голос.

Дамблдор стоял совсем рядом, но смотрел не на своего подчиненного, а на залитый солнцем замковый двор.

– Мисс Грейнджер с его помощью могла посещать несколько дополнительных уроков. А минувшей ночью успела спасти две жизни. Их с Поттером уже давно пора воспринимать всерьез.

– Хроноворот... – простонал Снейп. – Так просто...

– А верный слуга Волдеморта отправился на воссоединение с господином, – Дамблдора отчего-то сильно заинтересовали кровавые пятна на граните. – Советую вам куда-нибудь съездить на каникулах и хорошо отдохнуть. Возможно, это наше последнее мирное лето... – он с силой провел пальцами по камню.

На черной поверхности осталось пять оплавленных борозд.

Глава 78. «Безобразная выходка клеветника»

В канцелярии Аврората пахло бумажной пылью и черными чернилами. Сивилла заметила, что у фиолетовых чернил, которыми пользовались в Хогвартсе, и у черных чернил Министерства запахи разные. Школьные ей нравились больше, а от этих с непривычки щекотало в носу. Она чихнула и едва не поставила жирную кляксу на извещении о наложении штрафа, которое еще предстояло обменять в Гринготтсе на оплаченную квитанцию.

– Аккуратней, у меня больше чистых бланков нет, – проворчал служащий, оформлявший бумаги для освобождения Квиринуса.

– А с квитанцией потом снова к вам? – на всякий случай уточнила Сивилла.

– Ко мне.

Она присмотрелась, желая запомнить его лицо, но поняла, что проще запомнить место – первый стол справа от двери, – чем уловить отличие между одинаково холеными и одинаково безразличными физиономиями сотрудников. Хоть бы бороды с усами носили или лысины, что ли...

После банка пришлось скучать в знакомой комнате дежурного, дожидаясь, когда приведут мужа. За десять лет тут ничего не изменилось, только сиденья стульев сильнее засалились.

– Когда-то я за тобой приходил, а теперь ты за мной, – Квиринус осунулся, на подбородке виднелась щетина, но голос звучал бодро. – Здравствуй, родная.

Дежурный аврор, сопровождавший его, вытащил из ящика стола тощий кошелек, велел расписаться в получении имущества и вручил узкий прямоугольник серой бумаги с жирным черным штампом «Повестка»: «Принесли сегодня из Общества поддержки сквибов. Каких только контор не напридумывают!»

В коридоре Квиррелл пробежал глазами документ и помрачнел:

– Зря я надеялся, что хождения по кабинетам закончены. Но это подождет... Сиби, где ты раздобыла деньги?

– Северус дал всю сумму и даже больше, – не стала скрывать Трелони. – И сказал, что у тебя творческий подход к хулиганству.

– Ну, корзина на голове – это не столб огня на утесе! Хотя последнее, конечно, стоит дороже.

Повестка, которую он все еще держал в руке, откашлялась и заговорила шершавым, как казенная бумага, голосом:

– Мистер Квиррелл, срочно зайдите в офис Общества поддержки сквибов. Мистер Квиррелл, срочно зайдите в офис Общества поддержки сквибов. Мистер Кви...

Смятый и брошенный в урну, вопиллер продолжал бубнить, как заведенный.

Игнорировать столь настойчивое приглашение не следовало, и Квиринус, попросив Сивиллу идти домой и ждать там, углубился в лабиринт министерских коридоров.

* * *

На этот раз портрет основательницы Общества Идрис Оукби снизошел до разговора. Точнее, до краткого распоряжения, последовавшего, едва сквиб вошел в кабинет.

– Покажите ему газету.

Чиновница, фамилию которой он так и не узнал, через стол протянула ему выпуск «Пророка» с заметкой, отчеркнутой красным карандашом.

«Безобразная выходка клеветника», – гласил заголовок.

Из заметки Квиринус узнал, что на протяжении многих месяцев вводил в заблуждение целое подразделение Министерства, полагавшее, что он добросовестно трудится на благо магического общества. Когда же встал вопрос о результате трудов, обществу была предложена, по выражению автора, «псевдоисторическая поделка», имевшая несомненной целью оскорбить все, что свято для любого добропорядочного волшебника. Клеветника быстро изобличили в его гнусном намерении, отмечала газета, но в ответ он не только не раскаялся, но решился на неслыханную дерзость и нанес тяжелые побои нашему уважаемому Заместителю министра, который попытался пристыдить хулигана.

Завершалась заметка гневным требованием пересмотреть министерскую политику в отношении сквибов, которые хоть и являются неотъемлемой частью волшебного мира, без надлежащего контроля могут представлять угрозу общественной безопасности и морали.

Подписи под заметкой не было.

– Заберите вашу писанину, – знакомая картонная папка шмякнулась на пол у его ног. – На репутации нашего Общества в результате ваших бесчинств появилось грязное пятно. Нечего и говорить о том, что отныне и до конца вашей жизни вы лишаетесь какой бы то ни было поддержки или помощи с нашей стороны. Кроме того, вам вменяется в обязанность в недельный срок возместить нам всю сумму выплаченного вам пособия. В противном случае вы будете обвинены в мошенничестве и предстанете перед судом. Вам все ясно?

Чиновница умолкла и вопросительно посмотрела на портрет патронессы. Та кивком подтвердила ее слова.

Квиринус поднял рукопись, провел рукой по крышке папки. На пальцах остался серый след.

– Если рукопись изучали, как она могла запылиться? – он переводил взгляд с живого лица на нарисованное, но то были уже не лица – бело-розовые маски. – Да, мне все ясно... А, знаете, быть сквибом не так уж плохо. По крайней мере, не имеешь ничего общего с волшебниками вроде вас.

Он собирался напоследок от души хлопнуть дверью, но в последний момент передумал: что толку вымещать раздражение на этих женщинах? Они всего лишь чиновницы...

Искренне надеясь, что покидает Министерство навсегда, Квиринус хотел зайти к Марчбэнкс попрощаться и поблагодарить, но узнал, что накануне пожилой колдунье сделалось плохо с сердцем и ее увезли в Мунго. Когда же он кинулся туда, Гризельда, которой к тому времени стало получше, отказалась его видеть. Сиделка передала ему вырезку из газеты – ту самую злополучную заметку.

* * *

– Не пойду.

Собственный голос в пустом кабинете звучал чересчур громко. Но не шептаться же с самим собой! Лучше иди, посоветовал здравый смысл. Иначе скоро свихнешься, сидя в одиночестве и растравляя раненое самолюбие.

– Я никого не хочу видеть.

Тогда иди не ради себя, подсказала совесть. Иди ради приписки в традиционном приглашении на ужин от Квиринуса: «обсудим кое-какие идеи по поводу холма Св. Михаила».

Северус воровато оглянулся. Барона нигде не было, но все равно стало неловко, точно привидение застало декана за каким-то постыдным занятием. Например, попыткой увильнуть от данного когда-то обещания.

Если призрак рыцаря отыщет путь к своему королю и уйдет, декан лишится превосходного помощника и опытнейшего советника. Барон бродит по Хогвартсу девять веков, что бы ему не побродить еще сущий пустяк, года четыре, до совершеннолетия Поттера? А там, полагал Снейп, опека мальчишке уже не потребуется, у Дамблдора исчезнут причины удерживать бывшего Пожирателя возле себя, можно будет убраться из школы и на свободе спокойно искать путь на Авалон...

Ну хоть себе-то не ври, возразил кто-то безжалостный, кого любила будить в самый неподходящий момент зануда-совесть. Живым – живое, ты примешься откладывать поиски ради других дел и очень скоро забудешь о Бедуире-Бароне.

Но ведь ему тут неплохо, попытался оправдаться Северус. Развлекается, лунное свое кружками хлещет, Пивз опять же скучать не дает... И почет, и уважение, и дело – за слизеринцами приглядывать, Хогвартс охранять. И еще вот что: когда уволюсь, его с собой позову!

...Как кошку или собаку, закончил мысль все тот же голос. Наденешь поводок, положишь в чемодан, как вещь, примешься демонстрировать новым знакомым, как дрессированную обезьяну? Сам желаешь воли, но другим в таком желании отказываешь?

– Господин Барон! – хрипло позвал Снейп.

– Да, Северус, – немедленно откликнулся призрак, будто только и ждал зова.

По своему обыкновению, он выплыл из темного угла между стеной и книжным шкафом, невозмутимый и внимательный, как всегда.

– Скажите, до того, как Биннс принялся переделывать прошлое Хогвартса, ваша подлинная история была всем известна?

– Скорее, она мало кого интересовала... Но несколько слизеринских деканов знали, кто я и откуда. Однажды даже пообещали помочь, – уже тише добавил он. – Очень давно это было.

Вопрос «Помогли?» вовремя умер на языке.

– Я сейчас иду к моим, – вместо этого предупредил Снейп. – Квиринус раскопал что-то новое насчет Авалона.

* * *

– Боюсь, Мариус, нам придется съехать. В Министерстве меня обязали вернуть им пособие, которое мне выплачивалось, так что у нас теперь каждый кнат на счету. Наверное, подыщете себе других соседей?

Квиринус был не на шутку расстроен. Возвращенная рукопись, рухнувшие надежды на публикацию, мерзкая заметка в «Пророке», и в довершение ко всему – дыра, которую пробила в скудном бюджете историка необходимость расстаться почти с двумя сотнями галлеонов.

Блэк понимающе вздохнул.

– До вашего появления я жил один в этой квартире, так что всего лишь восстановлю статус кво. Очень надеюсь, ваши дела скоро поправятся. И буду рад, если станете заглядывать просто так, – он грустно улыбнулся.

– К нам кто-то поднимается, – Сивилла склонила на бок голову, прислушиваясь к тому, что делается за дверью. – Похоже на Снейпа.

Пересказ ему плохих новостей не занял много времени.

– И как ты намерен поступить? – спросил он, хмуро выслушав все до конца.

– Лавгуд еще зимой предлагал мне печататься у него в «Придире». Но прежде я напишу хор-р-рошую статью о том, что творится в Министерстве! А денег заработаю переводами: Хью как-то давал мне перевести один манускрипт, надеюсь, у него найдутся еще. Не миллионы, конечно, но с голоду не помрем, да, Сиби?

– Особенно, если переберемся на лето в Хогвартс, – согласилась Трелони. – Вот уж Дамблдор обрадуется...

– Не попадаться ему лишний раз на глаза, только и всего, – поддержал идею Северус. – В крайнем случае объявим тебя помощником Филча. Тем более старику он давно нужен.

– И в Хогвартсе нам будет удобнее проверять одну мою мысль насчет башни на холме, – воодушевился Квиринус. – Я тебя за этим и позвал, а вовсе не для того, чтобы пожаловаться.

А ведь я почти завидую, подумал Снейп. Лишиться магии, испытать унижение, балансировать на грани нищеты, сделаться из красавца уродом – и вопреки всему сохранить интерес к жизни. Как ему удается?

– То, что «Хохот банши» нам не подходит, думаю, тебе ясно так же, как и мне, – тем временем говорил Квиринус. – Этим заклинанием хорошо дробить камни, но что нам даст дыра в холме? Разве что новые археологические открытия и неприятности с магловскими властями... Первое, конечно, замечательно, но нас в данный момент интересует мир легендарный, а не вещный. А кто у нас, кроме Барона, выходец оттуда?

– Моргана? – догадался Северус.

– Именно! Если она знает путь на Авалон, то, может быть, способна открыть его – если не для нас, то хотя бы для привидения.

– Погоди, погоди, – Снейп предостерегающе поднял руку. – Ты предлагаешь тащить портрет на холм?

– Мы поищем варианты, – уклончиво ответил Квиринус. – Лишь бы Моргана согласилась.

* * *

Хогвартс отдыхал от школяров. Тишина сытой кошкой разлеглась в огромном вестибюле первого этажа, и даже звук шагов ее не побеспокоил; только эхо мурлыкнуло где-то в темных сводах потолка.

– Кажется, будто и не уходил никуда, – вполголоса признался другу Квиринус, вместе с ним направляясь к комнате Филча.

– Хей-хей, Зашитый вернулся! – веселый вопль Пивза все-таки спугнул сонную тишину и россыпью звонкого гороха покатился по коридорам.

– Ну все, теперь еще до вечера о твоем возвращении узнает каждый, начиная с Дамблдора, – прокомментировал Снейп.

Как и ожидалось, Филч обрадовался помощнику. Старик давно нуждался в отпуске, сразу предложил Квиринусу заменить его на посту завхоза до конца лета и обещал переговорить с Дамблдором насчет жалования.

– А то бы и совсем на мое место, а? – без особой надежды предложил Филч. – Уморился с этими охальниками воевать, годы уж не те, на покой пора... Не хотите? Ну, может, передумаете еще...

Пивз тем временем разнес новость, и не успел еще будущий завхоз распаковать чемодан, как в апартаменты Трелони заявились Помфри, Спраут и Флитвик. Бывший наставник Квиррелла от души пожал руку своему ученику, а дамы по очереди обняли его и почти одновременно прослезились.

На ужине его поприветствовали Дамблдор и МакГонагалл – сдержанно, но вполне дружелюбно. Кроме того, директор подтвердил его временное назначение на место Филча, и Квиринус провел остаток дня, принимая у Аргуса его дела. К счастью, летом их оказалось немного.

Снейп с удовольствием убрал с камина Запирающие чары, наложенные в позапрошлом году. О бледном мороке в фиолетовом тюрбане вспоминать не хотелось. Пусть убирается в никуда вместе с давно остывшей золой от сгоревших дров.

– Эй, повелитель подземного мира, к тебе можно? Мы вдвоем, – гукнуло в черной дыре трубы.

– Валяйте, – улыбнулся владелец кабинета.

Знакомый стеганый халат, правда, уже заметно потертый. Вот только десять лет назад не было этой плотной черной косынки на голове...

Вслед за Квиринусом и Сивиллой в кабинет просочились почти все привидения. Пивз где-то раздобыл корзинку из-под хлеба и под общий смех водрузил ее поверх косынки.

Барон достал непочатый бочонок лунного. Хогвартс принял своего человека.

Веселье длилось до глубокой ночи; затем привидения разбрелись, Сивилла тоже пошла спать. Тогда Снейп с Квирреллом переглянулись, и декан попросил сонную Моргану пока не уходить в большую картину в гостиной, где волшебница обычно ночевала.

Квиринус, заметно волнуясь, выложил ей свою просьбу. Волшебница задумалась.

– Не знаю, – наконец призналась она. – То есть путь на Авалон мне известен и открыть я его могу... точнее, могла. Когда была человеком. А теперь...

Моргана пожала плечами и пригорюнилась.

– Надо нести портрет на холм, – решительно заявил Квиррелл.

– Затея пустая и бредовая, – высказался Снейп. – Ничего не выйдет.

– А если выйдет? Если портрет не утратил каких-то человеческих способностей? Ты не можешь знать наверняка.

– В Хогвартсе полно портретов волшебников. Никто из них не пытался и не пытается колдовать.

– Но Моргана не простая волшебница! И речь идет не о заурядных чарах!

– Не имеет значения. Извини, но идея твоя – дурацкая. Оставь ее.

Квиринус подошел к другу, попытался заглянуть в угрюмо опущенное лицо.

– Вспомни зеленую бороду Тофти, вспомни тоннели... вспомни Истборн! Почему тогда ты не боялся рисковать и тебя не пугали самые бредовые идеи? Где твой огонь до неба, Северус?

Снейп скрипнул зубами. Растворился огонь в мутной пене повседневности, погребла его под собой бесплодная, иссушающая ненависть, растущая усталость и разочарование.

«Квиринус, – пришел на ум давний разговор. – Неужели и мы тоже? Лет через десять-двадцать... Тоже превратимся в такое вот болото?!»

Двадцати лет не понадобилось. Хватило тринадцати.

...Исполинское плечо Бичи-Хед врезалось в штормящее море. Над головой громыхнуло. Только глупец выходит в такую погоду на край утеса. Дурак орет дерзости грозовым тучам. Безумец вздергивает волшебную палочку к небесам...

– Буди Сивиллу.

В черных глазах плясали знакомые черти.

– Уже бегу! А что мне ей сказать, чтобы не ругалась?

– Нужен второй маг левитировать портрет, пока я буду заниматься аппарацией и Хамелеоновыми чарами. Или предпочитаешь сам тащить эту махину?

Квиринус окинул взглядом пышную золоченую раму и нырнул в камин.

Глава 79. Знамение для защитника

– Вы перепились или по-трезвому сбрендили? – ворчливо поинтересовалась Сивилла, кое-как убирая растрепанные волосы в узел на затылке. – Знаете, который час?

– Неважно, – рассеянно ответил Северус. – Он был занят тем, что пытался «на глазок» определить, пройдет ли портрет в низкий дверной проем или нет. По всему получалось, что пройдет, но направлять его по узкому коридору подземелья с его крутыми поворотами будет нелегко.

– А если уменьшить? – предложил Квиринус.

– Никаких уменьшений! – испугалась Моргана. – Меня уже однажды того... Бр-р! Лучше я перейду в ту картину, которая висит на первом этаже, она поменьше.

– Отлично, перебирайтесь туда, мы пока поднимемся наверх.

Холл первого этажа встретил их лязгом, дребезжанием стекла, глухим звуком падения чего-то мягкого и громким недовольством Морганы:

– Проклятие! Совсем забыла, что это натюрморт!

Полотно, украшавшее стену у входа в Главный зал, представляло собой мечту чревоугодника. Неизвестный художник во всех подробностях изобразил грандиозный окорок, который, подобно главнокомандующему, возвышался на столе во главе войска блюд, судков и кастрюлек, наполненных жареными, вареными и печеными изысками кудесника-повара.

Впрочем, сейчас окорок был повержен и валялся под столом, а на его месте, свесив ноги, устроилась Моргана. Живописец по неведомой причине не поставил рядом со столом даже крохотной табуретки.

– Вам там удобно? – изо всех сил стараясь сохранять серьезность, спросила Сивилла.

– Несите уже скорее, – обиженно отозвалась волшебница. – Ой! Ну вот, рукав испачкала...

Трелони поспешила достать палочку, и картина, повинуясь левитационным чарам, поплыла к выходу из замка.

Ночной холм встретил их испуганным женским визгом. Снейп мигом поставил Хамелеоновы чары, но потревоженная влюбленная парочка, вскочившая с травы, уже со всех ног улепетывала вниз.

– Вот так и рождаются слухи, – философски прокомментировал Квиринус. – Сиби, подводи картину ближе к башне.

На фоне звездного неба башня смотрелась воротами в потусторонний мрак. Полотно с Морганой слабо засветилось, когда волшебница принялась бормотать на непонятном языке.

Свечение усиливалось, но древний камень не откликался. Лишь сверчки, потревоженные людьми, вновь завели в траве свой монотонный концерт.

Моргана побормотала еще немного и досадливо толкнула попавшее под руку блюдо:

– Ничего не получается! Помню все слова, сила осталась – сама картина мешает!

Она тяжело вздохнула и вновь принялась колдовать, уже не бормоча, а зло выкрикивая слова.

Фундамент башни прочертили молнии, но стоило волшебнице замолчать, как они тут же пропали.

Моргана заплакала. Северус много раз становился свидетелем ее плохого настроения, но сейчас в плаче волшебницы слышался не каприз, а отчаяние и безнадежная тоска.

Квиррелл подавленно молчал. Сивилла опустила картину на землю, прислонив к стене башни, подошла к мужу, прижалась щекой к его плечу.

– Заклинания и жесты при желании копируются, – Квиринус словно обрел вдохновение от ее сочувствия. – Что если вы обучите этому, например, Северуса?

– Путь на Авалон открывался только мне... и еще Мерлину... – голос Морганы дрожал. – Мы сами так устроили. У других не получится...

– Возвращаемся, – решил Снейп. – Потом станем думать дальше.

Короткая июньская ночь подходила к концу. Женщины отправились досыпать: Сивилла к себе в башню, печальная Моргана в свою любимую раму в гостиной.

Квиринус упал на диван в кабинете слизеринского декана и сжал виски ладонями.

– Решение где-то рядом, совсем близко... Я это чувствую!

Северус заглянул в ящик стола, инспектируя остатки Бодрящего зелья. Надо же, пусто... Придется все-таки идти спать.

– В книгах мне не попадалось описание извлечения портретов. Упоминаний о попытках – тоже. А ты встречал что-то подобное?

Квиринус помотал головой.

– Это шанс, – продолжил он. – Ведь все когда-то бывает в первый раз, верно?

– Но давай для очистки совести поступим так: ты завтра расспросишь Флитвика, а я напрошусь на беседу к Дамблдору. Если уж они ничего не подскажут, будем изобретать сами.

– Да ты, никак, загорелся, – подмигнул историк.

– Все равно летом делать нечего.

– Ой, какие мы равнодушные циники, да-да-да, – Квиринус зевнул и побрел к камину. – Удачной беседы с директором.

* * *

К удивлению Снейпа, Дамблдор охотно согласился поговорить о природе магических портретов и не стал допытываться, зачем подчиненному понадобилась подобная информация. Директор рассказал немало ценного о составе красок и качестве холста, которые используют в работе маги-художники, упомянул и о специфических заклинаниях. Но на вопрос, есть ли способы извлечь нарисованного человека из картины, лишь покачал головой: «Если бы такое оказалось возможно, кто бы согласился сидеть в своей раме, как в тюрьме?»

То же самое и почти теми же словами сказал Квирреллу Флитвик.

– Вы сделали все, что могли, – попытался утешить их Барон. – Видно, и впрямь заказан мне путь к королю...

– Ну уж нет, мы пока не сдаемся, – запротестовал Снейп. – Верно, Квиринус?

Временный завхоз Хогвартса энергично кивнул.

Интересная и трудная задача – лучшее лекарство для уязвленного самолюбия. До сентября были отложены мысли о Поттере, Блэке, Петтигрю... даже о вероятном воскрешении Темного Лорда. Хандра и апатия забились в темный угол и оттуда испуганно наблюдали за деятельным, воодушевленным деканом.

Меньше чем за месяц друзья чуть не вдвое увеличили свой объем знаний о магических портретах; Квиринус, совмещая работу с исследованием, расспросил домовых эльфов; Северус, утащив многострадальный натюрморт из вестибюля в лабораторию, экспериментировал с зельями и заклинаниями. Сивилла так рвалась помочь, что ухитрилась разглядеть в гадательном шаре ровную и широкую дорогу, что, по словам прорицательницы, означало успех дела.

Моргана в эти дни почти не появлялась в деканском кабинете, где вечерами шли оживленные обсуждения. Не заглядывала она и в гостиную, предпочитая тишину и темноту девичьих спален. Когда же все-таки забредала в картину, висевшую в кабинете, то выглядела изможденной и грустной.

* * *

Очередной день поисков подходил к концу. Снейп, оставшись в одиночестве, вяло листал выписки из множества темномагических книг, еще раз убеждаясь, что сегодня он так же далек от решения проблемы, как и несколько недель назад.

– Северус... – тихо окликнули его. – Северус, мне надо сказать тебе кое-что.

Он поднял голову: Моргана, белее собственного носового платка, смотрела на него сухими, блестящими глазами.

– Барон сейчас в Выручай-комнате, у меня мало времени, – она заговорила быстро и сбивчиво. – Я могу сама выбраться из картины. Всегда могла. Но обратно не получится. Нужно, чтоб он ничего не знал.

– Погодите... Вы хотите сказать, мы тут почти месяц напрасно возимся?!

– Когда-то давно у меня была сестра, Моргауза, – волшебница немного успокоилась, но оставалась такой же бледной. – Наши портреты висели рядом. Чары, которые накладываются на портрет, очень сильны, но иногда их можно преодолеть. Моргауза смогла. Она покинула картину, но вернуться не сумела. Не пустила ее картина. От сестры осталась горстка пыли... Я видела, как это происходит... Потом кто-то из художников проболтался, что таково скрытое свойство волшебных красок: они привязывают тебя к холсту, а если попробуешь вырваться... Холст превращается в глухую стену, краски – в огонь. Моргауза освободилась ночью, а к утру все было кончено.

– Но зачем устраивать такое? – не мог понять Снейп.

– Как выразился тот художник, чтоб зря не шастали, – горько усмехнулась Моргана. – Все портреты об этом знают. И сидят смирно: нарисованная жизнь всяко лучше пригоршни праха.

– И вы намерены выйти прямо сейчас?

– В другой раз у меня не хватит духу.

Гладкая поверхность картины пошла рябью, вспучилась мутными пузырями кипящего варева. Пузыри треснули, открывая живую яркость красок, и вот уже показался расшитый золотом пунцовый подол сюрко, приподнятый маленькой рукой, и ножка ступила на край рамы...

– Осторожней! – Северус рванулся поддержать выходящую красавицу.

– О, не беспокойся, – у этой Морганы и голос был другой, чище и звонче. – Я не упаду, даже если очень захочу.

Волшебница сделала шаг и поплыла по воздуху. Она не была полупрозрачной, подобно привидению, но светилась изнутри, точно капля воды в солнечном луче.

– Уповаю на единственное: мне не придется возвращаться в картину, – Моргана плавно опустилась на пол рядом со Снейпом. – Авалон примет Бедуира, а я уйду следом. Прости, что покидаю тебя...

– Моргана?! – Северус не заметил, когда в кабинете возник слизеринский призрак. – Как тебе удалось?

– Неважно, – волшебница отмахнулась с небрежностью королевы. – Ты готов встретиться со своим королем, рыцарь?

Кровавый Барон кивнул, не раздумывая.

– Тогда дай мне руку, мы отправляемся на холм! Ты проводишь нас, Северус?

– Мы отправимся, но иначе, – остановил ее Барон и громко, протяжно свистнул.

– Погодите, я разбужу Квиринуса... – Снейп, оглушенный происходящим, кинулся к камину, но услышал глухое ржание и едва успел отшатнуться: обдав его ледяным дыханием, в кабинет вломился призрачный конь.

– Послужи в последний раз, дружище, – Барон одним прыжком оказался в седле. – Госпожа не возражает против конной прогулки?

– Госпожа мечтала об этом девять сотен лет! – рассмеялась волшебница, боком усаживаясь впереди него и обнимая за шею. – Северус, встретимся на холме!

Копыта ударили по воздуху, хвост плеснул, подняв со стола вихрь бумаг, и кабинет опустел.

– Квиринус, просыпайся! – заорал Снейп в гулкий провал камина. – Моргана вышла из портрета!

Он взглянул на стену: там, в позолоченной раме, темнел мертвый холст. Сквозь частую сеть трещин едва проглядывали старое продавленное кресло и кусок дырявой портьеры.

– Каким образом? Почему сейчас? – кое-как одетый Квиррелл вывалился из камина вместе с ворохом вопросов. – Где она? Что произошло с картиной?

– Вопросы потом! – Северус нетерпеливо поглядывал ему за спину, ожидая прибытия Сивиллы. Она явилась почти сразу вслед за мужем. Не давая ей времени опомниться, Снейп потащил обоих к выходу из замка.

– Скорее, они наверняка уже там! Сивилла, аппарируем на холм!

* * *

Из-за холма Святого Михаила поднималась луна. Пятнистый диск полз по небу, и башня тонула в белом зареве, ее камень терял твердость, превращался в мерцающий туман, в столб голубоватого дыма, сквозь который безразлично смотрел вниз лунный глаз.

Луна видела, как ночь на холме распалась на две части, и каждая потекла своим чередом: одна несла древнюю башню в рассвет, к новым любопытным, что придут поглазеть на нее, другая же замерла, забыв о солнце, изогнула аркой лунный луч и утвердила его на месте человеческой постройки, открыв ворота в другой мир.

– Надеюсь, Моргана позаботилась о невидимости, – Снейп сощурился, ослепленный потоками света, лившегося из арки. – Не хватало еще, чтобы сюда вся деревня сбежалась.

Свет манил. Он то наливался полуденным золотом, то уходил в звездное серебро, и в глубине его что-то постоянно менялось, вспыхивало и гасло.

Завороженные, позабыв о волшебных палочках, люди двинулись к арке. Лучи уперлись в грудь, остановили.

– Оно пропустило только Моргану, – вздохнул кто-то рядом.

Почти невидимый в этом холодном пожаре, стоял Кровавый Барон, держа лошадь под уздцы.

– Неужели она ушла без вас? – ужаснулся Квиррелл.

– Она вернется. Сказала ждать ее здесь, и вам это передать, когда появитесь. Так что рано нам прощаться...

Время переливалось опалом, радугой оплетало лунные столбы – красное, оранжевое, желтое, зеленое...

Темный силуэт закрыл сердце света. Он быстро рос, и вскоре лучи выпустили Моргану.

Она шла шатаясь, с трудом переставляя ноги. Барон бросился к ней, но она отстранила его:

– Я сама... – хриплый шепот был едва слышен. Волшебница с усилием сглотнула и продолжила громче и увереннее: – сэр Бедуир Крепкожильный, преклони колена и выслушай то, что велел передать тебе Артур, твой король.

Кровавый Барон склонился перед женской фигурой.

– Ты не взойдешь на Авалон, ибо не исполнен еще твой обет. Тебе не откроется урочный день и час, но будет дано знамение. Жди его с терпением. Вот символ твоего обета.

Моргана развела руки, и свет между ними застыл большим круглым щитом. Лунный луч обежал его по кромке, оставляя стальной след, ткнулся в центр и замер отполированным умбоном.

– Пусть он верно служит тебе, защитник.

– Благодарю, моя госпожа.

Едва щит перешел к новому владельцу, руки Морганы бессильно упали. Она оглянулась, словно собиралась вернуться, но сияющая тропа за ее спиной угасла, внезапный порыв ветра развеял арку, облака набросили ватное одеяло на луну, и вот уже снова холм как холм, и башня прочно уперлась каменными ногами в землю, и нет никакого светящегося прохода, нет и никогда не было...