Текст книги "Одна на двоих жизнь (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц)

В качестве отчета о пребывании в мире Z:17 Жан с грохотом ставит на стол банку тушенки, датированную октябрем семьдесят четвертого. Теоретически она до сих пор съедобна.

Я сглатываю слюну – от Таниных мясных рулетов в моем организме не осталось и следа. После выплеска адреналина голод просто зверский. Веньяр, похоже, тоже давно не заправлялся, потому что глядит на Рэндела угрюмо.

– Давайте тут по-быстрому, и пойдем поедим.

– С чего вы взяли, что эта банка – доказательство существования таких, как Дан? Ничего посущественнее найти не могли?

– Больше ничего, – качаю я головой, – только банка и моя интуиция.

– И моя, – вставляет Веньяр.

– Не аргумент, – ворчит маленький майор, но банку забирает и прячет в сейф.

Мы обыскали базу вдоль и поперек, но документы оказались уничтожены, а винчестеры всех компьютеров полностью отформатированы. Если бы с нами был специалист, может, что-то бы и нарыл, но наших с Жаном знаний на это не хватило. Но все же я уверен в своей правоте, и, судя по твоему молчанию, ты со мной согласен.

– А что там с мстителями? Есть какие-то зацепки?

Рэндел машинальным постукиванием по настольной лампе направляет яркий свет нам в лицо.

– Бросай эти инквизиторские штуки, – морщится Веньяр, прикрываясь ладонью. Рэндел у нас вроде и свой, но никто не забыл того, что случилось в Нарланде.

– Эпизодов было пять, – майор щелкает выключателем, кабинет заливает розовый рассвет, – все они на расследовании у междумирских спецслужб, нас не подпускают, понятное дело.

– Чего это они? – возмущенно интересуется Веньяр. После гипноатаки у нас обоих мозги, как каша, но его, похоже, долбануло сильнее.

– Потому что думают, что это дело рук оримской разведки, то есть наших с вами, – терпеливо поясняет Рэндел, – все случаи идентичны: небольшая хорошо вооруженная и оснащенная группа без опознавательных знаков высаживается в непосредственной близости от объекта, молниеносно атакует, уничтожая жертву и телохранителей-морфоидов, людей они не трогают. Быстро уходят, не давая шанса отследить их.

– А может, просто в спецслужбах Штормзвейга работают одни дилетанты? – зевает Веньяр.

– Все жертвы имеют отношение к продвижению закона о полной легализации? – уточняю я.

– В точку, Райт.

– Тогда это наши.

– Какие наши?

– Понятия не имею. Внутренняя безопасность, личная гвардия Императора, да кто угодно, – рассуждаю я.

– Если это так, нас возьмут за горло, – качает головой Рэндел, не спеша спорить со мной, – все мировое сообщество за мир с морфоидами, если докажут, что Орима имеет отношение к этим убийствам, против нас будет не только лефтхэнд.

– Если докажут, – почему-то мне кажется, что наш неведомый союзник отнюдь не дурак. Если он не оставил нам следов на базе Z:17, с чего ему оставлять их при банальных зачистках. Одного не пойму, чего он добивается? Для чего, а вернее, для кого эта демонстрация? Показать Семье, что мы их не боимся?

Ну так мы их боимся!

– В общем, надо отыскать этих орлов, пока они не сорвали подписание соглашения и не разрушили и без того шаткий мир. В противном случае, нам придется воевать на два фронта. Есть варианты, Райт?

– Рэндел, у меня голова чумная, можно, я сначала посплю, а потом буду думать?

– Будто ты это умеешь, – ворчит Рэндел, – топайте в казарму, отсыпайтесь. После обеда жду у себя. И, кстати, Дан, свой отпуск ты благополучно продолбал.

Сандерса закрываем в тот же вечер. Во-первых, этот вариант кажется более надежным, чем поиск каких-то неведомых «мстителей», во-вторых, после обеда, едва мы с Жаном появляемся в штабе, бойцы «Зеты», которых Веньяр оставил пасти майора, приносят тревожную весть: квартиру Сандерса взяли под плотное наблюдение какие-то неизвестные личности. Сам майор в это время безмятежно дрыхнет на скамейке в парке, естественно, под присмотром, поэтому до сих пор и не попался.

Мы с Жаном двигаем к военному колумбарию Штормзвейга, благо номер захоронения несчастной девочки нам известен. Сандерс совсем раскис. Мы с Жаном переглядываемся, обнаружив его на карачках возле могильной плиты. Абсолютно невменяемый, он трясет головой, бормочет сплошь матерные и бестолково шарит рукой по траве.

– Бедолага, – с сочувствием вздыхает Жан, но, приближаясь к Сандерсу, вытаскивает пистолет и снимает с предохранителя. Береженого бог бережет, а майор из тех, кто не опасен только мертвым.

Я подхожу почти без опаски, Веньяр меня страхует. Сандерс поднимает соловый взгляд, он почти в умат, но сигарету зубами зажимает крепко.

– Вставай.

– Ннннафига? – уточняет Сандерс.

Я щелкаю зажигалкой.

– Ты же хотел закурить?

Сандерс неопределенно мотает головой и без сил падает в траву. Я убираю зажигалку и киваю Веньяру:

– Грузите его.

И тут начинается. Почувствовав, что его схватили, майор, только что лежавший трупом, оживает и, яростно рыча, начинает размахивать руками. Хорошо, что он безоружен, иначе кому-то тут не поздоровилось бы точно.

– Наручники, живее! – командует Жан.

Тройка из «Зеты» с трудом управляется с буйным майором. В фургоне мы грузим его на лежанку, приходится налечь вчетвером, чтобы зафиксировать мужика. Сандерс мычит и не прекращает вырываться всю дорогу до базы. Срочно вызванная Бэтти кривится, увидев невменяемого майора, которого бойцы волоком затаскивают в медицинский блок. К счастью, здесь есть палата с зарешеченными окнами и бронированной дверью, но Бэт этого кажется мало, и она требует приковать пленника к кровати, только после этого соглашается подойти к нему.

– Ну и что мне с ним делать?

– Надо привести его в чувство. И в норму.

– Кто это такой? – брезгливо передергивает плечами мисс Гарден. – Зачем нам этот пьянчужка?

– Это ветеран «Виктории», – терпеливо поясняю я, – он участвовал в эксперименте на базе Z:17, как и мой брат.

– Не может быть! База законсервирована, – Бэтти еще не в курсе результатов нашей с Жаном вылазки, – и почему ты решил, что ветеран «Ви» не может быть пьяницей? Фу, ну и амбрэ!

В этот момент она бесит меня так же сильно, как в первые дни нашего знакомства. Вроде умная девчонка, но это ее ханжество и бесчувственность просто взрывают мне мозги. Я бы поверил, что все биологи такие, не от мира сего, если бы не знал Вики.

– Бэт, – придержав ее за локоть, проникновенно шепчу я, – у этого человека умерла дочь, ее растоптала толпа на аэровокзале Оримы. Прояви хоть немного уважения к чужому горю.

Мисс Гарден бледнеет, мгновенно теряя напускное хладнокровие и цинизм.

– Ладно, – беспомощно моргнув, кивает она, – пусти, Дан, надо поставить ему капельницу.

– Так поставь, и позови меня сразу, когда он очнется.

Я уже знаю, что сказать майору, чтобы склонить на свою сторону.

Жан нашел интересные факты из биографии Сандерса. Но я, пожалуй, не стану использовать их. Майор крут на расправу, так что шантаж – не самый лучший вариант для установления доверительных отношений.

Заккар. Снова этот чертов Заккар, с которого все началось. Кто-то недосмотрел за порталом, и первые твари вползли в него из темной клоаки Z:17. Вползли, суки, нам на погибель.

Просто удивительно, что на Заккаре гадам всяческих мастей будто медом намазано. Первые плантации марихуаны со времен переселения были созданы именно там. Для их охраны появились первые частные армии, командоры которых, вообразив себя всесильными, бросили вызов законному правительству. Даже я сам в этом проклятом мире едва не проникся симпатией к врагу. А вот майор оказался жестким и правильным.

– Я и не знал, какая там хренотень творилась, – поведал мне Веньяр, когда мы после совещания с Рэнделом ждали доклад от наружки. – Наши батальоны входили как миротворцы, но по факту приказ был очистить территорию от мирного населения. Вот кто бы мне сказал, не поверил бы ни в жизнь. И командовал этой мерзостью, ты не поверишь…

– Генерал Форка? – без твоей подсказки догадался я.

– Он самый, ага.

Если Мануэль Форка был на Заккаре, значит, и ты с ним. Тут вы и встретились с Сандерсом.

– Но самое поганое, что после эвакуации Форка отдал приказ спровоцировать нападение террористов, чтобы скрыть истинную причину, по которой несколько тысяч жителей выгнали из их домов.

– Да не спровоцировать, а инсценировать, – мрачно отзываешься ты, и это твои первые слова с тех пор, как мы ушли с базы Z:17, – Форка дал приказ вертушкам перестрелять наших солдат, изображая террористов. А Сандерс молодец, сообразил как-то, к чему все идет, и обнес территорию колючкой, отделив наших от заккарийцев. Знаешь, как генерал бесился! Одно дело – перестрелять солдат на улицах, по одиночке, другое – атаковать укрепления и боевую технику. Тогда я окончательно убедился, что Форка – «оборотень».

– …вписал в планшет командира снайперского отряда. Райт, ты слушаешь?

– Что? – ты умолкаешь, и я понимаю, что прослушал почти весь рассказ Жано.

Веньяр придвигает мне досье. Довольно куцее, учитывая бурную биографию Сандерса, но централизованная база данных нам недоступна, чудо, что Жан сумел отыскать хоть какую-то информацию о бывшем бойце «Виктории».

– Я говорю, мне кажется, он прикрыл подчиненного. Впрямую в рапортах выживших солдат ничего об этом не говорится, но после того случая майора выпнули под зад из вооруженных сил Оримы без повышения. Вот тебе и карьера. Тут запьешь, пожалуй, с горя.

– Может, и прикрыл, что с того? Ты бы меня не прикрыл, что ли? – я листаю потрепанную папку, очевидно, побывавшую не в одной паре рук военных следователей.

Веньяр трет виски и мучительно зевает.

– Как думаешь, если бы он служил, сумел бы ее спасти?

– Кого?

– Дочку свою, Денизу.

– Откуда мне знать, война есть война.

Не спас бы, конечно, хрен что с перепуганной толпой поделаешь. Бедная девочка так и так бы погибла, как и много других детей и родителей там, на Оримском аэровокзале. Сандерс не мог ее спасти. А мы с тобой могли, если бы я не согласился подняться на лефтхэндовский «колосс».

– Мы не можем спасти всех, брат. Смирись с этим.

Ты прав, конечно. Мы лезем из кожи, рвем жилы, льем кровь, но зла не становится меньше. Только больше шрамов на теле, да на душах тех, кто нас любит.

Но зато я знаю, как уговорить Сандерса сотрудничать.

Глава 10

Мисс Гарден выполнила мою просьбу и вызвала, когда майор очнулся, но перед этим успела нажаловаться на меня Рэнделу и получить от него исчерпывающую информацию по поводу Сандерса.

– Объясни мне, чего ты добиваешься, Дан! – потребовала она, притормозив в узком коридоре санблока военной базы.

– Как он?

– Нет, сначала ответь. Ты собираешь отряд, чтобы пойти в Ориму? Ты что, опять собираешься пойти один?

– Ну, на этот раз не один, – пытаюсь отшутиться я. Напрасно, Бэт шуток не понимает от слова вообще.

– Ты сумасшедший, Райт, их там тысячи, причем не только люди – морфоиды, суморфы. Нужна целая армия, чтобы их уничтожить, нужно…

Расчувствовавшись от ее речи, я едва сдерживаюсь, чтобы не обнять ее. Маленькая и субтильная, как девочка-подросток, ни дня не бывавшая на войне, мисс Гарден учит меня, как справиться с лефтхэндом таким непререкаемым тоном, которому позавидовал бы сам командор Рагварн.

– Бэтти, – я мягко сжимаю ее запястье, – прости, но ты ничего не понимаешь в тактике и стратегии боевых действий. Оставь это взрослым, и расскажи, что там с майором.

Бэтти закатывает глаза с видом: «Что с дурака возьмешь?».

– Ладно, если хочешь знать, у пациента тяжелая интоксикация продуктами распада этанола. Общее состояние оставляет желать лучшего: выраженная тахиаритмия, увеличена печень, нарушена секреция…

– За сколько ты сможешь поднять его на ноги?

– Неделю займет детоксикация, а в целом – месяц, может, два. Не знаю, – она снова морщится, – Дан, этот тип – запойный алкоголик. Ты не можешь взять его с собой!

– У меня настолько большой выбор?

– Я все понимаю, Дан, но исследования идут полным ходом, у нас уже есть хорошие результаты по противодействию гипноатакам. А здесь… алкоголизм, психотравма, контузия… и, кстати, ты в курсе, что этот тип натворил в Кембале в 73-м?

– Вряд ли хуже того, что сделал я.

В первый миг она удивляется, видимо, позабыв обстоятельства нашего знакомства и то, с каким презрением относилась ко мне поначалу.

– Ты никогда меня не слушаешь, Райт, – упрекает она и прикладывает наконец пластиковый ключ к детектору бронированной двери.

Сандерс действительно не спит, судя по цепкому взгляду, он услышал наши голоса, а возможно даже часть разговора. Выглядит он так, как и должен выглядеть человек после нескольких суток беспробудного пьянства, но при этом собран и готов к яростному отпору.

– Как себя чувствуешь?

– Отстойно, – сквозь зубы отвечает Сандерс и дергает рукой с браслетом наручника, – как еще я могу себя чувствовать в кандалах и за решеткой?

– Ты буйствовал. Пришлось тебя зафиксировать, чтобы не навредил себе и другим.

– И долго мне так валяться?

– Если обещаешь лежать смирно, я тебя отстегну, – обещаю я без колебаний. Едва ли майор бросится на меня, на параноика он не похож, да и расстались мы по-приятельски.

– Райт! Командор не позволял тебе тут распоряжаться, – не вовремя влезла мисс Гарден.

– Бэт, выйди.

Она вздрогнула, вспыхнула, но, к счастью, не стала спорить. Быстро вышла, простучав каблуками по плитке пола. Сейчас понесется ябедничать Рэнделу, ну и бог с ней.

Я отстегиваю несчастного майора от койки. Он тут же потирает запястья, поводит шеей и плечами.

– Поговорим?

Сандерс окидывает меня мрачным взглядом.

– Я не буду участвовать в ваших играх, и ничего не скажу.

Разговор начинается не так, как хотелось. Все-таки он параноик, этот майор.

– Будешь, – я хорошо знаю, о чем говорю, – ты сам этого хочешь.

Точно так же меня самого вербовал Рагварн. У него было много аргументов, и почти все значимые, но самый весомый – то, что кроме нас, спасти Ориму некому. Даже не Ориму, к дьяволу патриотические фанаберии. Людей: детей, женщин, мужчин. Их никто не защитит, если мы не перебьем проклятую смертоносную нелюдь.

Сандерс созерцает беленую стену, всем видом демонстрируя незаинтересованность.

– А если не захочешь, тебя заставят. Ты все еще майор запаса вооруженных сил Оримы, и ввиду того, что объявлено военное положение…

– Ну ты и сука! – резко поворачивается и сверкает глазами Сандерс.

– Ты говоришь с человеком, который два года носил сенсорный браслет, – я задираю рукав и демонстрирую правую руку. Иногда мне кажется, что я ощущаю давным-давно снятый Рэнделлом браслет, как какой-то фантом. Так калеки чувствуют отсутствующую конечность.

Взгляд майора делается подозрительным.

– Зачем согласился?

– Боялся, что отнимут детей.

– У тебя есть дети?

– Приемыши. Мальчик и девочка.

Сандерс растерянно облизывает губы. Дергается, чтобы сесть.

– Кто ты нахрен такой?!

– Мы вроде уже познакомились. Ты лежи, лежи смирно! Мое имя Дан Райт. Секретное подразделение разведуправления Оримы, отдел «М». Три года назад мой старший брат Корд погиб в Нарланде. Он был для меня единственным близким человеком. Ты наверняка слышал о нем: Стальной Сокол, самый молодой командир «Виктории», тот самый, который посадил летающий госпиталь.

Рэй смотрит диковато.

– Соболезную.

– Корд погиб на боевом задании, когда пытался накрыть сеть лабораторий, в которых выращивали новое поколение морфоидов. Более совершенное, абсолютное живое оружие.

– Мрази! – снова дергается Сандерс, сжимая кулаки.

Кажется, он уже готов к сотрудничеству. Остается рассказать совсем немного, чтобы закрепить эффект. Сандерс потерял жену и дочку, он все поймет правильно.

– После смерти Корда я думал, что свихнусь, если не удавлю его убийц собственноручно. Нашел их, всех до одного. Ты не представляешь себе, какая это была сеть! Два десятка наших – НАШИХ! – генералов и полковников покрывало террористов, заккарийские банки спонсировали войну в Нарголле и античеловечные исследования. Корд почти подобрался к ним, но не успел. И я не успел. Сеть накрыли: офицеров, лабораторию, персонал, но большую часть подопытных вывезли, чтобы потом эти твари взрывали метро, школы и аэровокзалы.

– Чем они отличаются от морфоидов? – деловито спросил майор. Кажется, я сумел его заинтересовать.

– Мы называем их суперморфоидами или суморфами. Эти существа подвергались воздействию радиации и способны создавать вокруг себя боевое поле… Я не слишком в этом смыслю, яйцоголовые потом объяснят получше. Если попросту: в боевом поле расщепляются любые металлы. Ни пуля, ни нож суморфа не возьмет. Единственный способ – взорвать, но террористы отправляют их в самые людные места. Сначала посылали в поясе шахида… Последнюю, которую я поймал, заставили сожрать пластид. Она взорвала себя прямо в нашем бункере. Они не остановятся, майор. Теперь, когда от военной мощи Оримы остались рожки да ножки, они продолжат убивать. Женщин, детей. Там, где их не ждут, сотнями. Знаю, как тебе больно из-за дочки, но ради других я прошу тебя о помощи.

Сандерс прикрывает глаза и болезненно морщится.

– Чего ты хочешь?

– Мне нужна информация о тех, кто вместе с тобой участвовал в проекте «антиморф». Фамилии, личные номера.

– Нас называли «Призраками».

– Какой год?

– Шестьдесят седьмой.

– Корд был в шестьдесят четвертом, в живых остался только он, после этого проект закрыли.

– Ненадолго, – хмыкает Рэй, – нас выжило трое. Но я не имею права называть их имена без указаний куратора проекта.

– Понимаю, брат тоже был связан подпиской. Но ты должен знать вот о чем. Когда я был в плену, то повстречался с одним мутным типом по имени Кеннет Смит. Он разыскивал выживших в экспериментах солдат с редким фанатизмом и что-то мне подсказывает, что он не остановился в своих поисках после того, как потерпел со мной фиаско. Ты можешь и дальше молчать, но пока ты это делаешь, те двое в смертельной опасности.

Веньяр ждет меня в коридоре, чтобы узнать новости.

– Согласился?

– Думает. Но кое-что я узнал: шестьдесят седьмой, выжили трое, попытайся их найти.

– Попытаюсь, а ты что будешь делать?

– Я? Я буду думать.

– Неужели ты умеешь думать? – повторяет несмешную шутку Рэндела Веньяр.

– Ага, это ты у нас самый умный! – притворно обижаюсь я. – Кстати, что там с порталами? Есть новости от яйцеголовых?

– Неа, – раздосадовано качает головой Веньяр.

– Нафига мы держим целый штат?

– Спроси у Рагварна, дружище, а я пошел рыться в архивах. Да, забыл сказать, тебя у ворот кое-кто ждет.

– Кто?

Но ответа я уже не слышу, потому что бегу к воротам. Вики стоит в голубом платье и накинутой поверх белой кофточке. Она успела замерзнуть на ветру, ежится, и я, подлетев к воротам, вызываю дежурного.

– Почему не впустил миссис Райт, сержант? – молодому парню с туповатым взглядом и неправильным прикусом хочется врезать.

– Простите, сэр, – вытягивается дежурный, – приказ командора никого не впускать на базу без согласования с ним или майором Рэнделом.

– Так чего ж не согласовал, дурак?

– Простите, сэр, я не знал, что это ваша…

– Не надо, Дан, – смеется Вики, – мальчик не виноват.

Я сую сержанту кулак под нос и выхожу за ворота.

– А я выпросила тебя у командора, чтобы пообедать. Поедем? – с надеждой спрашивает Вики. Я тут же забываю о дежурном. На душе делается тепло и мирно.

– Конечно, поедем! – охотно соглашаюсь я, хотя время уже скорее для ужина.

Вики садится за руль и тут же включает обогрев. Все-таки она замерзла. Сержант – козел и последний идиот!

– Как там ребята? Не обиделись, что я не остался?

– Расстроились, – признается Вики, – но не обиделись. Они все понимают. Даже Анж и Ким. Они знают, что без тебя Ориму не вернуть.

Я ничего не говорю на это, просто наслаждаюсь теплом салона, ровной дорогой под колесами машины, запахом духов твоей жены. Вики всю дорогу слегка хмурится и искоса поглядывает на меня.

Она привозит меня в небольшое, очень уютное кафе. За то время, когда я жил с Линой в Штормзвейге, мы часто посещали рестораны и клубы, но такие кафе – никогда. Для дочери лидера Умано не тот уровень. А для нас с Вики в самый раз.

Мы занимаем столик и открываем меню. Я боюсь спрашивать, не случилось ли чего-то, о чем Вики хочет мне сообщить. Пусть лучше будет просто ужин. Ничего не значащие разговоры, воспоминания, улыбки.

– Я угощаю, выбирай, что хочешь, Дан. Здесь прекрасная кухня.

– С удовольствием, – я открываю меню, но тут чужая мужская ладонь припечатывает ламинированные страницы. Вики вскрикивает.

– С ужином придется повременить, – раздается голос над моим плечом. – Прошу прощения, мэм.

Резко встаю, чтобы увидеть нахала, который сейчас лишится зубов за то, что напугал Ви и испортил нам вечер.

Мужик в безупречно сидящем костюме и не думает отступить, разглядывая со сдержанным интересом. Скупой на эмоции, лощеный, чем-то похож на Смита.

– Какие-то проблемы?

Перед моим лицом маячит синее с золотом пластиковое удостоверение: госбезопасность. И чего им надо?

– Лейтенант Дан Райт?

– Он самый, – я бросаю короткий взгляд на Вики. Она мнет салфетку и кусает губы.

– Подполковник службы безопасности Оримской Империи Николас Торн, прошу следовать за мной.

В такой ситуации не отказывают, но во мне поднимается злость! Эта конторка просмотрела в своих рядах маньяка Кеннета Смита. Облажались безопасники, а теперь вот роют носом и дуют на воду. Интересно, какой у них ко мне интерес? Неужели узнали, что мы с Веньяром летали на базу Z:17?

– Иди с ним, Дан, – приказываешь ты.

Я поворачиваюсь к твоей жене и виновато пожимаю плечами:

– Извини, Ви, в другой раз.

– Дан! – она вскакивает. – Офицер, погодите!

– Мэм, – припечатывает ее взглядом Торн, – оставайтесь на месте!

Вики испуганно опускается на свой стул, и меня уже просто трясет от ярости.

– Еще раз нахамишь женщине, Торн, дам по морде и не посмотрю, что ты какой-то там подполковник!

Торн разворачивается на каблуках и испытующе смотрит на меня.

– Не сцепляйся с ним, Дан! У нас нет на это времени.

Ты прав, не хватает мне только загреметь на пятнадцать суток за неповиновение. Но как же хочется начистить эту ухоженную, чисто выбритую физиономию.

– Ну что ты как мальчишка, брат? Угомонись.

Торн отмирает и идет к выходу, ничуть не сомневаясь, что я последую за ним. Я ободряюще киваю Вики, чтобы не переживала, и выхожу следом. Жаль, так и не попробовал здешнюю кухню.

========== Главы 11-12 ==========

Глава 11

В бронированном автомобиле для «особо важных» персон нас с Торном в сопровождении охраны на двух внедорожниках доставляют в здание оримского посольства. При виде темной, облицованной красноватым гранитом, громады я давлю облегченный выдох – если бы контрразведчики вознамерились поболтать со мной где-нибудь на нейтральной территории, например, на конспиративной квартире, найти и вытащить меня было бы затруднительно. А так максимум через полчаса Рагварн прекратит это безобразие, не сомневаюсь, что Вики уже позвонила ему и все рассказала.

По дороге Торн молчит, флегматично отмечая что-то в своем электронном ежедневнике, и это дает мне возможность собраться с мыслями, а тебе – проинструктировать меня.

– Ни в коем случае не ври им, Дан. Старайся говорить только по существу, не вдаваясь в подробности, но не пытайся обмануть, нельзя дать лишний повод подозревать тебя.

Легко сказать, не пытайся обмануть. Я же не знаю, о чем меня будут спрашивать. Как можно ответить честно на вопрос о моих неожиданных умениях, о том, откуда я знаю то, чего знать не должен? Голова идет кругом. Может быть, лучше тебе самому поговорить с этим Торном?

– Не выйдет, братишка. Наверняка, они давно за тобой наблюдают. По жестам, интонациям опытный следователь поймет, что с тобой что-то не так. Помнишь полигон РУ, где я подставился, как дурак? Ты же видел запись, Дан. Не выйдет. Просто тяни время, ты это умеешь.

Торн невозмутимо засовывает ежедневник во внутренний карман и, кивнув мне, выбирается из машины. С моей стороны к автомобилю, поигрывая «винтарсами», приближаются два охранника. Один услужливо открывает дверцу, другой берет на прицел. Обронив:

– Следуйте за мной, лейтенант, – Торн идет ко входу в посольство, и мне не остается ничего иного, как следовать за ним под прицелом охраны, словно какой-то преступник.

Унизительно, ёпт. Стоило спасти трехсот девяносто двух оримлян и вырваться из плена террористов, чтобы получить такой «почетный» караул.

– Он тебя провоцирует, Дан. Сохраняй спокойствие, – ты начинаешь нервничать, и это неожиданным образом усмиряет мою злость.

Далеко идти не приходится. Почти сразу подполковник входит в какой-то кабинет, охрана остается снаружи, аккуратно прикрывая за нами дверь. Торн по-хозяйски отодвигает кресло, садится и пристально смотрит на меня, мнущегося в дверях.

– Присаживайтесь, лейтенант, – подполковник указывает на один из жестких стульев. Отказ не предусмотрен, я сажусь, мысленно отсчитывая минуты. Минута в здании плюс около десяти заняла дорога, итого мне осталось провести здесь от силы минут двадцать.

– Вам интересно, почему вы здесь? – вкрадчиво спрашивает Торн.

– Мне интересно, кто вас уполномочил и по какому праву вы меня задержали, – отвечаю я.

– Вы неоправданно дерзки, лейтенант Райт, – усмехается контрразведчик, – разве я вас задержал? На вас нет ни сенсорного браслета, ни даже наручников, а значит, наш разговор – пока просто разговор. Превратится ли он в допрос на полиграфе, зависит от вас. Это понятно?

– Понятно.

Торн кивает, достает электронный ежедневник, что-то щелкает на экране и кладет перед собой на полированный без единой пылинки стол.

– Если вы не возражаете, лейтенант, наш разговор будет записан.

Я пожимаю плечами, особого выбора у меня нет, а манипуляции с электроникой приблизили меня к свободе еще на одну минуту. И, кстати, ты был прав, что не захотел сам говорить с ним. Запись, если ее будут разбирать эксперты, несомненно, выдаст несоответствие голоса и интонаций.

– Чего вы хотите?

– Расскажите, что с вами было с тех пор, как поднялись на трап шаттла лефтхэнда. Как можно подробнее.

– Вы меня в чем-то подозреваете?

– Пока нет, – ровным тоном отвечает Торн, – если вы будете предельно честны и расскажете, как оказались здесь спустя полтора месяца после того, как нашли обломки шаттла с вашим «трупом», возможно, мы ограничимся этим разговором.

– И извинениями? – выдвигаю я встречное требование. Торн чуток поднимает бровь. – Вы сорвали мне ужин, напугали мою родственницу и притащили сюда под дулами пушек, как преступника. Мне кажется, я заслуживаю извинений.

– Прекратите дурачиться и тянуть время, лейтенант. Вы не выйдете отсюда, пока я не вытяну из вас все, что вам известно. И не ждите, что командор Рагварн приедет вас забрать. Никто, даже Его Величество Император, сюда не войдет и не прервет нас.

Футболка под курткой прилипает к вспотевшей спине. Этот контрразведчик не похож на Смита, но есть в них что-то общее. Уверенность в результате переговоров, что ли?

– Тоже будете пытать? – интересуюсь я насмешливо, а сам напряженно думаю, что делать, если они тоже знают о тебе.

– Они не знают. Дыши ровно, не давай им ни малейшего повода заподозрить тебя, иначе привяжутся, как пиявки, – твой совет почти успокаивает меня. Сердце перестает прыгать, и я могу перевести дух.

Торн заинтересованно наклоняет голову к плечу.

– Вас подвергали пыткам? Кто это был? Лефтхэнд или морфоиды Семьи?

– Ни те, ни другие. Это был человек по имени Кеннет Смит, глава вашей конторы.

– Бывший глава, – быстро уточняет Торн.

– Ну-ну!

И все же он не железный, при упоминании о Смите мрачнеет и словно оправдывается:

– Лефтхэнд завербовал больше двадцати ваших офицеров и только одного из внутренней безопасности.

Я снова пожимаю плечами.

– Рассказывайте, Райт, рассказывайте.

Мне не остается ничего другого, кроме как выполнить требование. Неужели Рагварн не сможет вытащить меня из этих застенков? Интересно, у них тут тоже есть пыточные? Я продолжаю говорить, Торн задает уточняющие вопросы, часы тикают, диктофон записывает наши голоса.

– Вы говорите, что вас не запирали на «шаттле» террористов, я правильно понял, Райт?

– Не совсем так, мне были доступны две палубы, но на них не нашлось ничего интересного. Кроме морфоидов, которых выпускали погулять.

– Для чего?

– Со мной этой информацией не поделились.

– Вы встречались с ними?

– Разумеется, – раздраженно отвечаю я, – иначе как бы я о них узнал?

– И чем закончилась ваша встреча с морфоидами? Сколько их было, кстати?

– Три или четыре, не помню. Я их убил.

– Голыми руками?

– Да, – с вызовом говорю я, – голыми руками.

– Ладно, идем дальше.

Я рассказываю о сержанте Ривзе и о том, как он заставлял меня смотреть хронику захвата Кембалы, но умалчиваю о твоих вылазках на другие палубы, странном излучении и морфоидах, которые работали на террористов. Теперь я понимаю, что это и есть презираемые Зэйро ренегаты. Те, что переметнулись на сторону террористов. Не безмозглые зверушки, которых спускали с поводка, а разумные, высокоразвитые существа, вроде моего «приятеля».

Оставляю эту догадку при себе и сдаю Торну Веру. Вере уже все равно, а я должен выдать этому типу побольше правдоподобных подробностей, чтобы не вызвать подозрений.

Эпизод с вертолетом крайне удивляет контрразведчика.

– Что заставило Крайер так рисковать? Вы могли убить ее и угнать вертолет.

– Она пыталась доказать, что доверяет мне. Хотела завербовать.

– Для чего она вербовала вас, Райт?

– Для себя, – отвечаю я.

– В каком смысле?

– Эльви Крайер была влюблена в меня. Она хотела, чтобы я перешел на ее сторону… то есть я так думаю.

– Надо же, – Торн недоверчиво качает головой, – какая мелодрама. Вы отвечали ей взаимностью?

– С чего вы взяли?

– Вы могли убить ее и угнать вертолет, – повторяет контрразведчик с напором, – но почему-то не сделали этого.

– У меня не хватило выучки, – честно отвечаю я. Почти честно, потому что я в любом случае попытался бы сохранить этой женщине жизнь, но все равно бежать с Шурта без подготовки, не зная координат портала, на летательном аппарате с неизвестной мне системой управления – было неоправданным риском. Я попытался, не вышло.

Торн принимает мой ответ с ехидной ухмылкой. Тебя бы туда, собака, интересно, как бы ты выбирался!

– Продолжайте, лейтенант Райт, что было дальше.

Мы доходим до самого интересного, и мне приходится быть предельно осторожным, чтобы не выдать лишней информации.

– Какого рода информация интересовала Смита?

– Проект «антиморф», в котором участвовал мой брат.

– Откуда вам известно об этом проекте?

– От Смита. До этого я даже не слышал о нем, брат никогда не упоминал о своем участии в этом эксперименте.

– Почему Кеннет Смит решил, что вам что-то известно?

– Понятия не имею.

Подполковник смотрит на меня нечитаемым взглядом. Если бы я каждый день не общался с Рэнделом, мне бы было не по себе, но, оказывается, ко всему можно привыкнуть. Даже к взгляду, рентгеном вскрывающему тебе мозги.