Текст книги "Одна на двоих жизнь (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 38 страниц)

– И вас оставили на плавучей платформе? Почему?

– В каком смысле?

– Почему Смит не убил вас?

– Спросите его, если увидите, – а если я его повстречаю, у меня тоже найдется пара вопросов к козлу, продавшему родину террористам.

Торн долго молчит, не глядя на меня, словно о чем-то раздумывает. Потом поднимает взгляд и настойчиво требует:

– Дальше, лейтенант. Что же я должен из вас каждое слово вытягивать?

– Это ваша работа, подполковник, – откровенно по-хамски отвечаю я.

– Работа, – невозмутимо пожимает плечами Торн, – которую я сделаю и пойду домой, к жене и детям. А вот вы останетесь в камере, если не расскажете, как выбрались из плавучей тюрьмы и где были те полтора месяца, которые о вас не было ни слуху, ни духу. Прекратите выделываться, Райт, и расскажите о морфоиде!

Вот оно. Он все-таки выдал себя. Смит искал способ совладать с гипнозом морфоидов. Этот тоже интересуется ими. Но откуда безопасникам известно о Зэйро? Ты ведь даже Рагварну не рассказал.

Зато я разболтал Веньяру. Дьявол! Нет, я не подозреваю Жано, но мой боевой товарищ то еще трепло.

– В тюрьме я повстречал морфоида по имени Зэйро, – вынужденно рассказываю я, – мы вместе бежали с тонущей платформы.

Коротко пересказываю наш побег. Торн не перебивает меня, слушает предельно внимательно, сцепив пальцы под подбородком. Мне приходится рассказать о Сандре, и под ложечкой свербит от стыда и недовольства собой. Мисс Дэй не просила меня молчать, но почему-то у меня возникло ощущение, что я предаю человека, которому обязан жизнью. Странно. Зэйро я тоже обязан, но о нем рассказывать легче.

– Вы симпатизируете морфоидам, лейтенант? – вкрадчиво спрашивает Торн, когда я умолкаю.

– С чего вы взяли?

– Вы могли убить Мегу морфоидов…

– Да что вы заладили? Убить Крайер, убить Зэйро… Эти люди, хрен с ним, и нелюди, они раз за разом спасали меня от смерти! Скажите, Торн, вы могли бы убить того, кто спас вам жизнь?

Лощеный подполковник надменно усмехается:

– Если это враг, конечно.

Кабинетная крыса! Что ты знаешь о чести? Что ты, блядь, знаешь о жизни? О войне?

– Я могу идти?

– Еще один вопрос, – останавливает меня Торн.

Развожу руками, мол, валяй, спрашивай, ты на коне.

– Насколько я понимаю, Зэйро согласился освободить вас по просьбе мисс Умано.

– Да.

– Как вы думаете, почему он отпустил вас?

– Спросите у него. Мне морфоид о своих планах не рассказывал.

– Он ни о чем не просил вас? Не давал никаких поручений?

– Он хотел поговорить со мной о сотрудничестве, – припомнив твой разговор с Зэйро, сообщаю я.

– Что он предлагал вам, Райт? – Торн сощурился и напрягся, как рыбак, готовящийся подсечь крупную добычу.

– Понятия не имею. Я отказался говорить на эту тему.

– Почему?

– Потому что считаю, что ни в этой войне, ни в какой-то другой мы с ними не будем на одной стороне. Так я и сказал Зэйро.

Глава 12

Рагварн вызволяет меня точно по расписанию. Ровно через полчаса с того момента, как мы с Торном вышли из кафе, раздаются узнаваемые шаги – тяжелые, чуточку шаркающие – командующий оримской армии подволакивает левую ногу, и грохот кулаком в дверь.

– Немедленно откройте! С вами говорит командующий вооруженными силами Оримской Империи командор Рагварн.

Надо отдать ему должное, на лице Торна не дрогнул ни один мускул. Контрразведчик подтягивает к себе электронный ежедневник, закрывает в сейф и только тогда отпирает дверь.

Командор врывается в кабинет, окидывает меня быстрым взглядом и дает волю своему негодованию:

– По какому праву вы задерживаете моего офицера, подполковник? Какие ему предъявлены обвинения?

Торн морщится и отступает на шаг.

– Господин командор, прошу прощения, это был всего лишь приватный разговор.

– Приватный разговор?! – от рева Рагварна с потолка сыплется штукатурка. – Какой еще приватный разговор, если вы подкараулили его в кафе с женщиной? Еще раз…

– Господин командор…

– Еще раз подойдете к Райту, в порошок сотру, ясно вам? Никто не смеет допрашивать моих людей без моего ведома! Дан, идем.

Я поднимаюсь и послушно следую за кипящим от ярости командором к выходу, радуясь, что допрос окончен. Адъютант распахивает перед нами дверцу скромного армейского внедорожника.

– Тыловые крысы! – мотнув головой, припечатывает Рагварн. – А ты тоже хорош, так подставился! Зачем поехал с ним?

– Да у меня выбора особого не было, – виновато развожу я руками.

– Эх, – махнув рукой, командор снова оглядывает меня с отцовской заботой, – не покалечили тебя?

– Нет.

– Ну и ладно. Скажи Виктории, я разрешил ей и семье приезжать на базу в любое время. А ты больше с периметра ни ногой, кроме как по моему приказу.

– Да, сэр, – киваю я. Введенные ограничения ничуть меня не огорчают. Встречаться с Торном и его конторой снова совершенно не хочется. Слишком уж неудобные вопросы задают господа контрразведчики, а мне совершенно нечего сказать в свое оправдание.

В молчании мы возвращается на базу. В приемной командора собрался весь отдел «М». При нашем появлении Рэндел и Жан, донимавшие адъютанта командора, встают и вытягиваются в струнку. Вики с мисс Гарден, о чем-то шептавшиеся в уголке, оборачиваются и тоже вскакивают. На лицах у всех такое неимоверное облегчение, что я чувствую себя польщенным и немного виноватым.

– Ну… – командор кажется сбит произошедшим с толку, но берет себя в руки, – прошу в мой кабинет. Всех, – уточняет он для Ви и Бэт.

Рагварн замирает посреди кабинета, не спеша опуститься в кресло. Мы стоим, смиренно дожидаясь начальственной выволочки. Я получу за то, что по-глупому попался. Рэндел огребет, потому что не предупредил меня и не подготовил к допросу безопасников. Вики за то, что сыграла на руку контрразведке, забрав с территории базы, а Веньяр просто с нами за компанию.

Рагварн оглядывает нашу виноватую компанию, покрытая шрамами щека дергается.

– Хотел не так, – говорит он, отворачиваясь к сейфу, – но проклятая война… Когда не знаешь даже, что будет завтра, нельзя оставлять на потом…

Рэндел первый понимает, что он собирается сделать.

– Смирно! – командует он, и все, даже девочки, вытягиваются и застывают.

– Лейтенант Райт, – торжественно произносит командор, – за проявленный героизм и заслуги перед Оримской Империей… эх, почему ты не при параде, сукин сын?!

Веньяр сцеживает смешок. Бэтти ахает. Я ошеломленно таращусь на синюю орденскую ленту в руках командора.

– Поздравляю, братишка! – от гордости в твоем голосе на глаза наворачиваются слезы.

Рагварн приближается, сурово сверлит меня взглядом, и я с опозданием понимаю, что должен наклонить голову. Серебряный крест ложится на грудь – тяжелый, нагретый руками бессменного командующего Оримской армией. Вторая по значимости военная награда империи.

– Поздравляю, Дан, – командор на миг обнимает меня и кивком подает сигнал ребятам. Некоторое время Рэндел, Веньяр и мисс Гарден тискают меня, жмут руку и хлопают по спине и плечам. Вики стоит в сторонке, не решаясь подойти, я протягиваю ей руки, и она с благодарной улыбкой прижимается к моей груди.

– Рада за тебя, Дан! Позвоню нашим, вот они обрадуются.

– Рэндел, у тебя шампанское нигде не завалялось? – весело спрашивает Жан.

– Найдется, – неожиданно признается майор, смущенно дергая усы, и я понимаю, что он знал о моей награде заранее, – сэр, у вас бокалы есть?

– Погодите с шампанским, – строго пресекает веселье Рагварн, – как дети, ё-моё! Виктория.

Вики выворачивается из моих объятий и вообще отступает подальше.

– Простите, сэр, – она бледнеет и закусывает губу, – Дан, прости меня, пожалуйста. Я сглупила.

– Ты не знала! – тут же бросаюсь я на защиту твоей жены. Откуда ей было знать, что контрразведка заинтересовалась мной. – Сэр, Вики ни при чем, они могли достать меня где угодно.

Рагварн садится в кресло и кивком велит нам всем сесть.

– Миссис Райт.

Вики прижимает ладони к щекам.

– Этот человек пришел ко мне сегодня утром, расспрашивал про Дана. Когда ты вернулся, – она виновато качает головой, глядя мне в глаза, – с кем связывался, что говорил. Грозился, что меня арестуют, как сообщницу изменника, говорил, что ты на самом деле не был в плену у лефтхэнда.

– Сволочь!

Представляю, как ей было страшно и противно это слушать.

– Почему ты не рассказала мне, Ви?

– Я не успела. Вернее… – она, решившись, говорит быстро, не раздумывая, – я хотела тебя предупредить об этих людях, но не только. Мне хотелось поговорить, узнать новости, просто повидаться, ты же так неожиданно уехал… Мы ничего не успели. Думала, расскажу тебе, а потом мы еще немного поболтаем. Боже, какая дура!

Рэндел и Веньяр отводят глаза, сочувствуя Вики, Бэтти хмурится, что-то набирая на своем планшете – похоже, она полностью в своих мыслях и, поскольку все живы, происходящее ее мало волнует.

– Вы поступили неосмотрительно, миссис Райт, – произносит командор, – но вы действительно не знали, на что способны люди из «безопасности». Больше никаких встреч за периметром. Идет война. Мы ее не видим, но тем она страшнее. Отныне, Виктория, вы будете под постоянной охраной «Зеты» и рекомендую вам не разъезжать по Штормзвейгу без крайней необходимости. К вашим близким тоже приставим охрану, Ко… Дан мне нужен живым и здоровым, ясно?

– Ясно.

– Тогда можете праздновать. Но в приемной, – Рагварн позволяет себе скупую улыбку, – Веньяр, возьми бокалы в шкафу, и выметайтесь отсюда, у нас с Райтом есть о чем поговорить.

Серебряный крест на строгой синей ленте оттягивает шею и, наверняка, нелепо смотрится поверх черной футболки. Командор, дождавшись, когда за ребятами закроется дверь, откидывается в кресле и сцепляет пальцы, задумчиво глядя на меня.

– Могу я поговорить с твоим братом, Дан?

– Да, сэр, – я незамедлительно отхожу в сторону. С каждым разом это получается все легче – давать тебе свободу. Мне нравится слышать твои интонации в своем голосе, слушать твои наблюдения и выводы, до которых я бы в жизни сам не дошел своим умом.

– Корд? Это ты? – если бы нас кто-то видел со стороны, счел бы сумасшедшими, точно.

– Это я, сэр, – отвечаешь ты неохотно. Тебе отчего-то не слишком хочется посвящать командора в подробности разговора с Торном, но я, хоть убей, не могу понять, почему.

А может, все проще, и все твои мысли сейчас в приемной, с Вики?

– О чем тебя допрашивал контрразведчик?

– Не меня, а Дана. Они допрашивали Дана.

– Как думаешь, они знают? О проекте, об «особенных»?

Ты медлишь, обдумывая ответ. Пальцы под столом отплясывают по коленке оримский марш.

– Контрразведчики не знают обо мне. Подполковник Торн ничего не спрашивал о проекте, его интересовало нечто другое.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Слава богу, – кивает Рагварн, – я боялся, что его снова будут пытать!

Ты снова обдумываешь что-то. Жаль, это ты в моей голове, а не я в твоей, мне никак не догадаться, о чем ты думаешь, что чувствуешь.

– Разрешите высказать предположение.

– Говори.

– Я думаю, наши «мстители» работают на безопасность. Торн проговорился, когда запугивал мою жену и почти проговорился, допрашивая Дана. Думаю, «безопасники» против сотрудничества с Семьей. Подполковник явно выразил не только свое мнение, но и позицию руководства.

– Полагаешь, у них есть такие, как ты?

– Полагаю.

– Думаешь, и Сандерс работает на контрразведку?

– Почему нет? Мы его вербовали, а не допрашивали.

Рагварн задумчиво трет кулаком подбородок, поднимает тяжелый взгляд.

– Так какую информацию они хотели получить от твоего брата?

Я снова чувствую – ты не хочешь отвечать на этот вопрос, и вдруг припоминаю, что ты не рассказал командору подробностей нашего побега с Шурта.

– Когда Кеннет Смит понял, что не сможет меня использовать, моего брата, раненного, бросили в тюремную камеру на нижнем уровне плавучей платформы. Умирать. Это было часов за пятнадцать до оримской бомбардировки.

Лицо командора каменеет, на скулах проступают мускулы.

– Дан спасся при помощи Меги морфоидов. Зэйро, так звали морфоида, находился в соседней камере. Лефтхэнд вживил в его позвоночник сенсорный шунт, так что морфоид был парализован ниже пояса и не мог передвигаться. Они бежали вместе. Бежали на Заккар. Дан не выбрался бы в одиночку, к тому же он был ранен и принес Мегу в дом врача. Ему пришлось остаться, чтобы выжить. Дан провел на Заккаре месяц.

– В плену у Семьи? – голос командора обманчиво спокойный, прямо-таки ласковый.

– Не совсем. Мой брат считал себя обязанным спасшему его жизнь существу и женщине, которая залечила его раны. К тому времени мы знали, что Орима захвачена террористами, и связи с ней нет. Когда Мега встал на ноги, Семья отдала Дана представителям правозащитной организации междумирья в обмен на политическую лояльность.

– Вот оно что! Значит, не зря «безопасники» вцепились в твоего брата, целый месяц даже не в плену, добровольно – подумать только! – добровольно скрываться на Заккаре… Почему ты молчал, Корд? Почему вы оба молчали? – не на шутку свирепеет Равгарн. – Когда ты собирался мне сказать?

Ты смотришь прямо и непреклонно.

– Я планировал сообщить об этом как можно позже.

– Почему, твою дивизию?! Не доверяешь мне? – спрашивает уязвленный командор.

– На днях международная коалиция примет конвенцию о правах морфоидов. После этого будут заключены военные союзы с Семьей, потому что даже детям совершенно очевидно, что в борьбе с лефтхэндом без морфоидов не обойтись.

– Ну и что? – хмурится Рагварн.

– Кому-то может показаться, что мой брат достаточно лоялен к этим существам, чтобы использовать его для переговоров. Я не намерен допустить, чтобы Дан стал разменной монетой в этой «сделке»!

Рагварн пожирает тебя глазами так, будто хочет забраться в черепную коробку и прочесть мысли. Но ему, как и мне, этого не дано.

– А он разве не лоялен? Морфоид спас ему жизнь.

– Этого не будет.

– Дан тоже так считает?

Ты медлишь с ответом, и до меня, наконец, доходит, что ты не подбираешь слова. Нет! Ты злишься! Ты в своей извечной манере давишь бешенство внутри, тратя на это всю свою волю.

– Мы с братом единодушны в этом вопросе.

– Хорошо, – Рагварн понимает, что спорить бесполезно, – я помню о твоей ненависти к этой расе.

– Это не раса! – в твоем голосе прорывается ярость. – Не нужно говорить о них, как о людях другого цвета кожи. Морфоиды – хищные твари, которые используют человечество в качестве кормовой базы. Женщин, детей… всех.

Теперь молчит Рагварн.

А у меня щемит сердце. Я не умею читать твои мысли, но это и не нужно. Чертов летающий госпиталь! У каждого из нас своя точка «невозврата». Моя жизнь перевернулась в тот день, когда я нашел в нарландской пустыне твое изувеченное тело. Твоя – когда ты просмотрел записи с камер видеонаблюдения летающего госпиталя. Я почти забыл – в пятнадцать боль, как физическая, так и духовная, быстро проходит. Мы оба тогда выжили и вернулись домой, что могло быть важнее? Благословенная память стерла все неприятное.

Но ты не забыл ничего.

========== Главы 13-14 ==========

Глава 13

А на следующий день начинается подготовка к вторжению в Ориму.

Те, кто незнаком с военной работой, думают, что война – это постоянные сражения. Атаки, контратаки, маневры, контрманевры. Но в большинстве своем служба в армии – тяжелый труд. На подготовку военной операции порой требуются недели, а то и месяцы, для подготовки одного солдата спецподразделения – долгие годы.

У нас нет ни лет, ни месяцев, я сильно сомневаюсь, что террористы оставят нам хотя бы пару недель. Мы ориентируемся на дату подписания конвенции. Интуиция подсказывает, что этот день станет отправной точкой, после которой события понесутся, как ком с горы. Жан со своим даром предвидения разделяет мои опасения. Поэтому мы работаем без отдыха и почти не прерываясь на сон.

– Всего «колоссов» было семь. Три собрали в 912 году, когда открыли окраинные миры, те, первые, работали на твердом топливе и были настолько громоздкими, что от них отказались очень быстро.

Эксперт, найденный для меня Рэнделом, оказался бывшим военным летчиком.

Фридрих Штейнмаер, седой, сухощавый старик, вздергивает нос, оглядев меня необычайно острым для своего возраста взглядом. Для визита на оримскую базу он надел все свои ордена и медали, что позволяет ему смотреть на нас с Веньяром свысока.

– Где они сейчас?

– Развалились. Полвека прошло, лейтенант, что же вы хотите?

Я развожу руками, мол, и слава богу, что развалились. Нам меньше хлопот.

– А остальные четыре?

– Остальные два взлетели с аэродрома Аргонны в 956 году, один из них пилотировал ваш покорный слуга, – Штейнмаер тронул наградную планку, – жидкое топливо сделало этих титанов куда более быстроходными и грузоподъемными. «Феникс-2», капитаном которого я служил, весил двести сорок тонн и нес в себе двенадцать авиабомб весом в девять тонн каждая.

Мы с Жаном переглядываемся. Первоначальный оптимистичный план подразумевал, что мы захватим судно лефтхэнда и перегоним в безлюдную Нарландскую пустыню, где будет проще его уничтожить.

– «Феникс-2» с легкостью делал рывок сразу через два Перекрестка, такими мощными были его двигатели. Я, капитан Штейнмаер, лично совершил три таких перелета на окраинные миры. Один из вылетов был боевым.

– Что стало с вашим кораблем? – быстро спрашиваю я, и вижу обиду на морщинистом лице старого летчика – кажется, надо было проявить больше интереса к его подвигам. Но у нас просто нет на это времени, я хочу побыстрее перейти к практике и начинаю сомневаться, что сумею сладить с «колоссом». К пилотированию шаттлов такого типа допускают летчиков с большим опытом. Хотя Крайер же сумела, значит, сумею и я!

– На нем обнаружили брак. После третьего вылета на «Фениксе-2» вышел из строя запасной двигатель, и корабль отправили в утиль, – сообщает Штейнмаер ворчливо, – если честно, я этому рад. Не самая надежная посудина этот «колосс».

– А «Феникс-1»? – влезает в разговор нетерпеливый Веньяр.

– Вы, наверное, имеете в виду «Феникс-3», капитан? – высокомерно интересуется Штейнмаер. – Первый и четвертый «Фениксы» никогда не видели неба.

– Почему?

– Говорю же, – сердито трясет головой старик, – ненадежное судно. На Третьем тоже произошла поломка, и она стала причиной крушения и гибели экипажа. Поэтому оставшиеся два так остались неиспользованными. Инженеры пытались решить эту проблему, но, видимо, не вышло. Я никогда не слышал, чтобы эти шаттлы поднимались в воздух.

А вот и поднимались! Один из этих «Фениксов» атаковал Ориму и перебил цвет нашей армии. Я пихаю Веньяра в бок:

– Узнай, который из этих колоссов угнали террористы, и что стало с последним.

Жан уже сам догадался и набирает номер Рэндела, чтобы поделиться информацией. А мне интереснее другое:

– Скажите, мистер Штейнмаер, какие у этих шаттлов есть слабые места?

– Не скажу,-старый летчик усмехается, кривя уголок рта. – А покажу, не зря же я тащил с собой эти чертовы чертежи.

Через пару дней мы уже имеем компьютерную 3D – модель «колосса» террористов. Помимо Штейнмаера, РУ привлекло к делу инженеров, проектировавших второе поколение этих жутких бомбардировщиков. Благодаря собранным тобой разведданным, мы знаем, что на палубе D расположены лаборатории и камеры, в которых содержатся суперморфоиды, а на палубе С находятся скутеры и другая боевая техника лефтхэнда. Штейнмаер с присущей ему немецкой скрупулезностью показал нам все слабые места «Фениксов» – проблемный запасной двигатель, хлипкие переборки и ненадежная противопожарная система. Представленные инженерами отчеты полностью подтвердили его слова.

К моей идее пилотировать «колосс» самостоятельно Штейнмаер относится с удивленным пренебрежением.

– Вы – пилот, лейтенант?

– Оканчивал летные курсы, сэр.

– Летные курсы! Невероятно! На чем вы летали?

– Самой мощной машиной, которую я пилотировал, была эФка, вертолет F-2, – честно признаюсь я.

– Вертолет, – закатывает глаза Штейнмаер, – как же вы собираетесь управлять «Фениксом»?!

– Вы меня научите. Желательно начать прямо сейчас.

Рэндел нашел «Феникс-1». По документам оба списанных «колосса» числились переплавленными еще до первой Заккарийской, но оба остались нетронутыми на аргонском секретном аэродроме. Когда спустя пять лет один из бомбардировщиков вдруг поднялся в воздух и миновал портал, этот факт предпочли скрыть. Получается, «Феникс-4» находился на Шурте шестнадцать лет и «восстал из пепла» лишь сейчас, решающим аргументом перевернув историю.

Как истинный офицер и патриот Штейнмаер соглашается научить меня тонкостям управления этой громады, хоть и уверен, что толку от этого не будет.

– Может быть, вам стоит взять с собой настоящего пилота? – терзая нагрудные планки, спрашивает он.

– У нас нет пилота, обученного противостоять гипнозу морфоидов. Будем исходить из того, что имеем, – улыбаюсь я.

– Ничего не выйдет!

– А мы с вами постараемся, чтобы вышло.

Когда мы вечером, едва волоча ноги, возвращаемся в казарму, Веньяр, отчего-то воспылавший ненавистью к старому летчику, ворчит, не переставая:

– Старый пердун! Таскает на себе свой иконостас и думает, что может нам указывать, как воевать с лефтхэндом. Да на его веку ни одной настоящей войны не было, тоже мне, бомбардировщик!

– Ну, не иконостас, а награды, – поправляю я, поглощенный в свои мысли. Допустим, мы решим проблему управления «колоссом», но как на него попасть? Пожалуй, это будет посложнее, чем выбираться под обстрелом с шуртской плавучей платформы.

– Надень завтра свой Серебряный Крест, Дан, пусть этот зазнайка видит, что ты за человек.

– Нет уж, – негодование Жана забавляет меня и заставляет на время отключить мозги, – я и так из-за этого ордена стал самым популярным офицером на базе. Вчера какой-то полковник мне честь отдал! Представь: я отдаю ему, а он мне – и немая сцена. Так что не буду я перед стариком щеголять, пусть что хочет, то и думает.

Веньяр останавливает меня, сжав тяжелой ладонью плечо, долго смотрит в глаза:

– Странный ты, Райт, очень странный. Так говоришь, будто вторая награда Империи – сущая ерунда. Но больше, чем ты, не сделал для Оримы никто.

– Корд сделал, – говорю я, – он бы сделал больше. Правильнее, чем я.

Хватка Жана становится жесткой, пальцы впились до боли.

– Ты уже давно куда больше герой, чем твой брат, – очень серьезно произносит Веньяр и, отпустив мое многострадальное плечо, уходит в казарму.

Сандерс сдается на пятый день своего вынужденного заключения. В этот день нам докладывают, что кто-то навестил квартиру майора и устроил в ней разгром. Показательный такой разгром: искать что-то в съемной квартире человека, работающего на спецслужбы, дохлый номер, и Смит об этом прекрасно осведомлен. Его люди перебили стекла и посуду, сломали двери и раскидали немногочисленные вещи Сандерса. Впрочем, не думаю, что майор станет сожалеть о квартире и одежде. Хуже, что тех двоих, информацию о которых он упрямо скрывает, тоже могли отыскать террористы.

Бэтти встречает меня жалобами на своего пациента:

– Грубый солдафон и психопат, – сообщает она, – никакого покоя с ним нет!

– Спокойно, Бэт, я как раз пришел избавить тебя от его общества.

– Ты что, хочешь его выпустить?! Он же псих!

Знаем-знаем, не забылись еще времена, когда Бэтти называла психом меня.

Сандерс вскакивает с койки, едва я вхожу в его камеру. В глазах волнение и такая бешеная надежда, что я невольно проникаюсь уважением к мисс Гарден – похоже, она тоже знает толк в пытках.

В качестве дополнительного аргумента я захватил с собой обмундирование для майора. Прикинул на глаз, должно подойти. Сандерс косится подозрительно:

– Что-то произошло?

– Был у тебя дома. Дверь взломана, в квартире разгром. Тебя искали, майор.

– Интересно, как они меня нашли?

– Это не так уж сложно.

Майор деловито рвет пакет, вытряхивает на кровать одежду и ботинки, без стеснения начинает переодеваться.

Я принимаю это за согласие сотрудничать.

– Ладно, я назову имена, – решился Сандерс, – но пойду с тобой.

– Все еще не доверяешь? – на его месте я бы тоже никому не доверял.

Мисс Гарден энергично возражает против этой идеи, но я напоминаю про сроки, и Бэт отступает.

Недоверие Сандерса и мое промедление вышло нам боком. По лицу открывшей нам женщины мы понимаем, что опоздали. Кеннет Смит нашел парня по фамилии Мартинес два дня назад. После короткого, но эмоционального разговора с женой похищенного Сандерс долго стоит в подъезде возле закрывшейся двери со следами взлома. Смотрит в окно с окаменевшим лицом, впившиеся в подоконник пальцы побелели от напряжения.

– Твою мать! – цедит он. – Твою же мать!

Приходится приводить его в чувство. Подхожу, касаясь плечом плеча. Майор пониже ростом, и я просто закидываю руку ему на шею.

– Его не убьют. Может, будут пытать, но не убьют. Давай найдем второго.

Сандерс дергает верхней губой, как скалящийся пес.

– Кэлвин Ванхаус. Это второй. Живет в Реконе. Или жил…

– Поехали. Может, еще не поздно.

В Рекон мы с Сандерсом летим под плотной охраной «Зеты» и в полном снаряжении на случай, если в поисках сослуживца Сандерса пересечемся с людьми Кеннета Смита. Встречаться с ним один на один мне не с руки. Свежа еще память о пытках, которым он подверг меня на Шурте, и нога после перелома до сих пор ноет.

Но и тут мы с этим типом разминулись. Может, и к счастью! Однажды я доберусь до Смита и рассчитаюсь с ним за все, но сейчас у нас есть дела поважнее.

В многоэтажном доме, где по данным разведуправления последние несколько лет проживает Кэлвин Ванхаус, мы с Сандерсом обнаруживаем запертую дверь и до смерти перепуганную соседку капитана. Женщина, вернувшаяся домой с тяжеленной сумкой, пытается прошмыгнуть в свою квартиру, но, припертая к стенке, шепотом сообщает нам, что мы не первые, кто ищет Ванхауса, и к капитану уже приходили утром. Судя по описанию, Смит заявился сюда собственной персоной, ничуть не таясь, да еще и тыкал ей в лицо фальшивым удостоверением.

– Ну так соседа вашего, что, не нашли? – уточняю я. Женщина нервно передергивает плечами под прожигающим взглядом Сандерса и снова тянет дверь на себя.

– Откуда я знаю? Я не следила за ним. Да и вообще, от таких, как этот Смит, лучше держаться подальше.

Она поспешно захлопывает дверь и закрывает на все замки.

– Что будем делать? – майор оглядывается, пистолет он держит в руке, в любой момент ожидая нападения.

– Ждать, – а что нам еще остается? – и удобнее будет делать это в квартире.

Пока я примеряюсь к двери Ванхауса, раздается звук поднимающегося лифта. Сандерс передергивает затвор, жестом определяя зону обстрела. Но на этот раз нам везет. Вышедший из кабины лифта невысокий мужчина, этакий моряк в бескозырке и с пышными усами, оглядывает нас и расплывается в широкой улыбке.

– Сандерс, упырья твоя морда! – моряк от души сжимает майора в объятьях, тот с облегчением возводит глаза к потолку и тоже хлопает приятеля по спине.

– Ванхаус, дружище, рад видеть тебя живым! Знакомься, это Дан Райт.

– Тот самый Райт?!

Капитан десантных войск в отставке, ныне старпом на рыболовном судне, переключает внимание на меня. Похоже, он, как и Сандра, запомнил меня по истории с захватом «Калифорнии».

– Наверное, тот. Пригласишь к себе? Не стоит нам тут светиться.

– Ничего, – отпирая дверь, успокаивает Ванхаус, – эти уже ушли. У меня в доме напротив одна… кхе-кхе, знакомая живет.

– Пассия? – язвительно уточняет Сандерс.

– Не пассия, а дама сердца, чертов ты Упырь! Милости прошу в мои хоромы.

Квартирка у Ванхауса крошечная. Комната и кухня, в узкой прихожей мы с майором – два здоровенных парня разворачиваемся с большим трудом.

Ванхаус кивком приглашает нас на кухню, попутно рассказывая о том, как ухитрился разминуться со Смитом.

– В общем, я пересидел у Сары, пока эти типы не ушли, не знаю, кто это, да и знать чего-то не хочу. С тех пор, как координатор перестал подавать признаки жизни, я все ждал, когда кто-нибудь придет. Готовился.

Нравится мне этот Ванхаус, гостеприимный мужик! Ставит на плиту чайник, достает из ящика под подоконником, нет, не банку варенья, а два «винтарса», новеньких, вкусно пахнущих, еще в заводской упаковке.

– Жопой чувствую, с минуты на минуту нагрянут снова.

Мы с майором переглядываемся.

– Подождем, а пока можно и чайку попить.

Сандерс мрачно кивает, протягивая руки к пистолету-пулемету, прикидывает его к руке. Бережно оглаживает, втягивая ноздрями запах смазки.

– Подождем.

Ванхаус сдвигает «винтяги» к краю стола и невозмутимо вытаскивает из хлебницы початый батон, а из холодильника масленку и палку «гвардейской» колбасы.

– Эх, еще бы водки! – потирает ладони Сандерс и тянется за бутербродом. Ванхаус усмехается в усы, разливая кипяток по щербатым кружкам.

Долго ждать не приходится. Я успеваю доложить обстановку командиру нашей охраны и слопать бутерброд, пытаясь вспомнить, когда в последний раз ел. Надо завязывать с таким режимом, и хоть иногда спать и есть. Ты подтверждаешь мои мысли характерным смешком, и это, пожалуй, первое, что я слышу от тебя после твоего памятного разговора с командором.

А в следующий миг раздается аккуратный щелчок в дверном замке – взломщики цивилизованно пользуются отмычками. Ни слова не говоря, я и Сандерс перемещаемся к двери, майор занимает позицию за дверью, я в свою очередь беру проем на прицел из комнаты. Дверь распахивается, и в квартиру врываются двое в бронекостюмах без опознавательных знаков и шлемах с опущенными забралами. Некоторое время мы держим друг друга на мушке, пытаясь понять, с кем имеем дело. Не похоже, что эти типы работают на Смита.

– Кто такие?

Неизвестные не спешат объяснять свое нахождение в квартире Ванхауса, тоже, видно, пребывая в замешательстве от встречи с нами.

Ситуацию разрешает Сандерс – опустив ствол, он снимает шлем и делает шаг к главному в двойке. Лицо майора кривится в болезненной ухмылке:

– Это свои.

Глава 14

Ты был прав. Ты всегда прав. Короткий разговор Сандерса с командиром боевой группы проясняет ситуацию. Командир – нервный блондин с горбинкой на носу – диковато таращится на майора, будто никак не ожидал его тут увидеть.

– Кортни, ты скажешь, наконец, за каким дьяволом явился? – раздраженно спрашивает его Сандерс.

– У меня задание – найти капитана Ванхауса и присоединить к моей группе. Кстати, это касается и тебя, Рэй.

В голове моментально всплывает это имя – Кортни. Я отлично помню генерала Кортни. Вот у кого был иконостас на груди. Кряжистый старик с трясущимися руками и зычным голосом, он пару раз бывал в нашем доме. Но сейчас эта фамилия вспоминается в связи с Сандерсом.

Точно! Вспомнил, где я ее видел: в рапорте, который раздобыл Рэндел. Подложным приказом, который стоил ему карьеры, майор прикрыл парня по фамилии Кортни.

Надо же! Похоже, майор никак не ожидал, что подчиненный, которого он выгородил, тоже окажется в проекте по противодействию морфоидам.