Текст книги "Содержательное единство 2007-2011"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 53 страниц)

Другой скандально известный телеролик, время от времени возникающий на палестинском телевидении, несмотря на запрет, – мультфильм, в котором мальчик Мухаммад аль Дура (опять же лицо реальное), погибший во время интифады и сразу же героизированный, рассказывает детям, что есть специальные небеса для детей-шахидов и на них чудесная "игровая площадка" с чертовым колесом и прочими аттракционами. Сюжет, также явно рассчитанный не столько на выработку героического сознания у этих детей, сколько на формирование в их подсознании уже сейчас комплекса влечения к смерти. На адаптацию к смерти и стремление к быстрейшему ее достижению.

Цель подобных упражнений – в глубинном подрыве детской психики, позволяющем вырастить человека-аномалию, человека, лишенного страха смерти, – а ведь вне этого онтологического страха и, соответственно, вне способности его преодолеть нет и человека! – вырастить буквально "живую бомбу". То, что авторы данного "ноу-хау" нарушают традиционное отношение к детям как к одной из высших для людских сообществ ценностей, увы, не приходится и обсуждать. Причем в случае Палестины действительно есть основания говорить о готовности сжечь генофонд во имя "дела ислама".

Вот отрывок из интервью, которое в июне 2002 года дали две 11-летние девочки палестинскому телевидению.

Ведущий: Ты говорила, что Шахада – это прекрасно. Как ты думаешь, Шахада – это действительно хорошо?

Девочка 1: Шахада очень, очень прекрасна. Все люди мечтают о Шахаде. Что может быть лучше, чем рай?

Ведущий: А что лучше? Мир и полноправие для палестинского народа или Шахада?

Девочка 1: Шахада. Я получу все свои права после того, как стану шахидкой…

Девочка 2: Конечно, Шахада – это очень хорошо, потому что нам не нужен этот мир, нам нужна загробная жизнь. Мы получим выгоду не от этой жизни, а от загробной… Палестинские дети приобщились к мысли о том, что (смерть) – это Шахада и что умереть шахидом – это прекрасно. Каждый палестинский ребенок, в возрасте, скажем, 12-ти лет говорит: "О, Боже, я бы хотел стать шахидом " (Kids seek Shahada Martyrdom for Allah // Palestinian Media Watch. 01.06.2002 palwatch.org/main.aspx?fi=111fld_id=111doc_id=446).

А вот слова из так называемой "песни Мухаммада аль Дуру" – наиболее любимой сегодня песни палестинских детей.

Как приятно благоуханье шахидов!

Как приятно благоуханье земли,

Утоляющей жажду потоками крови,

Истекающей из юного тела!

Как приятно благоуханье земли!

Мальчик закричал: "О, отец, до встречи.

До встречи, отец.

Я пойду бесстрашно, не плача.

Как приятно благоуханье шахидов!

Я пойду к своему месту в раю.

Как приятно благоуханье шахидов!

Я пойду, о, отец, к своему месту в раю.

До встречи, отец!".

(Palestinian children taught paradise is reward for martyrdom // Palestinian Media Watch. 28.06.2006 – palwatch.org/main.aspx?fi=111fld_id=111doc_id=1180)

Казалось бы, и в словах девочек о рае как высшей цели, перед которой меркнут все радости земные, и в этой песне мы сталкиваемся с традиционным проявлением религиозного чувства, естественного для верующих – и мусульман, и христиан. Разве что с предельным проявлением этого чувства, странноватым у детей, да еще в массовом выражении. Но можно сказать, что религиозный экстаз "не знает возраста", найти этому подтверждения можно в истории войн за веру и т.д. Однако – нисколько не ставя под сомнение искренность и истовость веры палестинских детей в необходимость шахады для достижения рая! – посмотрим на текст внимательнее. Что означают строчки: "Как приятно благоуханье земли, утоляющей жажду потоками крови, истекающей из юного тела!"?

Какое это имеет отношение к исламу и его религиозной доктрине? При чем тут "земля, утоляющая жажду потоками крови"? Да еще и истекающей из юного тела?

Не очевидно ли, что мы здесь имеем дело отнюдь не с исламом, а, по минимуму, с технологами-постмодернистами, бойко пекущими агитационные "пирожки", даже не заботясь о соответствии той религиозной системе, которую им довелось представлять. По большому же счету, данный текст, ловко подмешивая к исламской религиозной образности совершенно иную и чуждую ему, подменяет высокую устремленность человека ислама к Всевышнему экстатическим хтоническим культом. Фраза "земля, утоляющая жажду кровью", отсылает прямиком к культу Кибелы. Или к другим вариантам соития с "низшей" сущностью, которых было немало. Где-то эти культы отправляют до сих пор, в их первозданном виде. (Но, повторяем, не в исламе, не в монотеистических религиях.) А где-то, в каких-то "лабораториях", их выводят как вирус, приживляя к дереву традиционной религии. Именно так возникают злокачественные новообразования агрессивного и тупикового Контрмодерна.

Итак, зафиксируем, что и здесь, в исламской цивилизации, как и в европейском цивилизационном поле, мы наблюдаем определенную атаку на саму идею жизни. Мы видим продвижение идеи смерти как высшего блаженства. Но даже "тип" этого блаженства отсылает нас к неким макабрическим вариантам, а не к религиозной классике, присущей той и другой цивилизациям, что крайне существенно! Зафиксировав этот промежуточный вывод, вернемся к рассмотрению фактов.

Как известно, терроризм смертников, в том числе женщин и детей, сейчас чрезвычайно высок в Ираке. Вербовку детей-мучеников ведет "Аль-Каида". Есть и совершенно новое явление – приезд в Ирак для совершения терактов-самоубийств женщин-европеек. Наиболее нашумевшая история о 38-летней бельгийке Мюрель Дегок (Dupont G. Le rйcit du parcours de la kamikaze belge! // La Derniеre Heure. 01.12.2005), вышедшей замуж за мусульманина и принесшей себя в жертву Аллаху.

Не менее примечательный случай: одна из неудавшихся шахидок– немок собиралась взорваться вместе с годовалым ребенком (поскольку справедливо считала, что при подходе к месту теракта женщина с ребенком вызовет меньше подозрений).

Существует созданный ХАМАС специальный детский сайт, ведущий на арабском языке пропагандистскую работу, рассчитанную в том числе и на живущих в Европе и США подростков (al-fateh.net; см. также интервью Тафлика Хамида (бывшего члена "Исламского джихада"): 22-летие "Хамас": методы современной подготовки террористов– смертников // Радио Свобода. 15.12.2009 – svobodanews.ru/ content/transcript/1905465.html).

Вербовка желающих из Европы отправиться в Ирак, дабы стать "живыми бомбами", их выход на инструкторов свободно осуществляется через известные в террористической среде интернет-сайты. Что, правда, позволяет и отслеживать такие контакты.

Причины тенденции ясны: очевидная утрата смыслов в западном обществе потребления при остающейся потребности в оных, обретение нового смысла в исламе, желание доказать себе наличие нового сильного духовного содержания.

Еще один регион, где радикальный ислам активно применяет тактику шахидизма, – Россия. В ходе двух чеченских войн вербовка женщин для суицидального террора была буквально поставлена на поток. Это так называемые "черные вдовы".

В порядке важного уточнения к данному сюжету следует сказать о побудительных мотивах в суицидальном терроризме. Может быть задействовано три уровня мотиваций. Самый внешний и респектабельный – это то, о чем обычно террористы говорят: патриотизм, идеология, религия… То есть то, что вырабатывается и жестко контролируется сознанием.

Следующий уровень мотиваций – связанный с психотипом (его хорошо выявляют при вербовке и работе инструкторы).

И наиболее глубинный уровень – находящийся под спудом всяческих запретов.

Название "черные вдовы" довольно точно выявляет специфику чеченского суицидального терроризма. Она в фактическом отсутствии религиозного мотива при наличии социального – абсолютной безнадежности будущего для молодой женщины, потерявшей мужа и отданной (иногда даже проданной) родственниками вербовщикам, которые в Чечне (в отличие от Палестины) не слишком– то церемонятся. И применяют весьма грубые методы работы с "кандидатками в шахидки". Те, после которых семья, кавказское общество, их попросту не примет. Не идеология или вера, а именно ощущение социальной обреченности оказывается мотивом для теракта.

В Москве чеченскими женщинами-смертницами было совершено семь взрывов с большим количеством погибших. Четыре из них – в метро, два – в гражданских самолетах, один – на рок-концерте. Один – предотвращен. Несколько взрывов – в других городах. Впечатляющая цифра: в захвате чеченскими террористами театрального здания на Дубровке в Москве в 2002 году из 40 террористов – 19 (!) были женщины, и именно они были с поясами шахидов. Две женщины-террористки участвовали и в самом чудовищном из терактов – захвате школы в Беслане в 2004 году.

При всем росте женского терроризма, который наблюдается в исламских регионах – Палестине, Ираке, Чечне – это не сравнимо с тем, что происходило в течение последних десятилетий на Шри-Ланке. Там возник, безусловно, особый и не во всех аспектах исследованный феномен. Поражает чрезвычайно высокий процент женщин и детей, участвовавших в террористической войне "Тигров освобождения Тамил-Илама". По доступной нам статистике, в ходе многолетней партизанской войны женщины совершили 40% от общего количества терактов. Это очень высокая цифра, особенно учитывая масштаб применения смертников. (Только в 1987-2000 гг. движение "Тигры освобождения Тамил-Илама" (LTTE) осуществило 168 операций с использованием 292 смертников.) – Арас Д. Терроризм вчера, сегодня и навеки. Баку: SADA, 2003. C. 38

Само по себе принудительное массовое рекрутирование женщин и детей на подконтрольных "тиграм" территориях не объясняет данного феномена. Очевидно, что имеет место и применение наркотиков, и спецтехнологий, воздействующих на глубинные пласты подсознания, ради включения особого типа бесстрашия и аномальной жестокости. Причем подобная вовлеченность женщин и детей в суицидально-террористическую деятельность свидетельствует о результативности этих технологий при работе именно с данным контингентом. Мы имеем в виду возможность формирования у детей изначально антиценностного сознания и легкость раскачки у женщин "хтонического" начала.

Могут сказать, что с партизанской войной на Шри-Ланке покончено, что движение "Тигры освобождения Тамил-Илама" разгромлено и весь этот ужас в прошлом. Но вряд ли может рассосаться бесследно такое мощное движение, столько лет ведшее большую террористическую войну. Не могут поменять профессию супербоевики. Нет никаких видимых оснований для утери привлекательности сепаратистских идей и их героизируемых носителей. Значит, все это еще будет востребовано. Будет востребован и в чем-то уникальный опыт LTTE по организации и подготовке в массовом количестве террористов-смертников. Будут востребованы и конкретные технологии, позволяющие работать на снятие высших личностных структур психики. На обеспечение доступа к наиболее архаическим "программам".

Если на нечто есть спрос, то оно не пропадет втуне.

Спрос же – в этом убеждаешься при рассмотрении сегодняшних общемировых культурных тенденций – будет на то, что и далее сможет двигать общества по "обратной спирали".

Заключение

Итак, танатофилия на Западе, исламистский вариант танатофилии (шахидизм) и этнически окрашенный ее вариант ("Тигры освобождения Тамил-Илама") – явления глубоко связанные. И – глубоко рукотворные.

В каждом из этих явлений мы видим наличие и использование глубинных психологических механизмов, пробуждающих волю к смерти. Есть основания говорить о почти открытом проявлении в современном мире фашистских и гностических тенденций.

Предлагаем следующую модель происходящего как проблему, явленную через разнокачественные, но связанные внутренней логикой события (рис. 2).

Первый уровень наблюдаемой проблемы – суицидальный терроризм как таковой.

Второй уровень проблемы – место темы суицида в культуре.

Третий уровень – влечение к смерти (танатофилия) как запускаемый глубинный психический процесс.

Эти три уровня очевидно связаны между собой. Суицидальный терроризм сопровождает и раскручивает "культуру смерти", волю к смерти. Он призван сформировать новые нормы в обществе. Но (!) новые нормы создают только тогда, когда хотят осуществить новый большой Проект.