Текст книги "Содержательное единство 2007-2011"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 53 страниц)

Имеется в виду простейшая вещь. Горбачев и Рейган стали говорить о сокращении вооружений, причем именно о паритетном сокращении различных видов вооружений. Они согласовывали одну позицию за другой. Потом дошли до ПРО.

Горбачев сказал Рейгану: "Сократите или уберите свою ПРО". Рейган сказал Горбачеву: "Согласен, но вы тоже сократите или уберите свою ПРО". И точка. Потому что Рейган уже переходил (блефуя или нет – повторим, вопрос отдельный) от системы ПРО театра военных действий к системам "дальней" ПРО. А Горбачев переходить не хотел и не мог.

Теперь все повторяется. С одной-единственной разницей. Американцы продвинулись во всем, что касается системы "дальней" ПРО, а мы двинулись в обратную сторону. И разговор об асимметричном ответе немного добавляет к этой коллизии.

Ничего не знаю о наших новых вооружениях. Но твердо знаю, что полностью "асимметричного" ответа – в принципе не бывает. Помню, как Гобрачев говорил об асимметричном ответе: "А зачем нам гонка вооружений? На худой конец, мы взорвем свои АЭС, и будет гарантированное взаимное уничтожение". Американцы пожимали плечами и ухмылялись.

Так что же такое с технической точки зрения американская ныне существующая "дальняя ПРО"?

Сегодняшний американский комплекс "дальней" ПРО включает наземные системы перехвата GMD – Ground-based Mid-course Defense, и корабли с системой ПВО AEGIS, оснащенные противоракетами Standard-3. Причем наиболее мощная система, о которой и идет речь в нынешнем конфликте вокруг установки американской ПРО в Восточной Европе, – это, конечно, именно наземная система GMD.

"Дальний" комплекс ПРО типа GMD включает в себя радиолокационную станцию (РЛС) дальнего обнаружения и целеуказания XBR (X-Band Radar), а также группу пусковых установок противоракет GBI (Ground-based Interceptors).

Противоракета GBI, созданная на базе 2-3 ступеней стратегической баллистической ракеты "Минитмен-2", имеет стартовую массу почти 20 тонн и дальность стрельбы до 5000 км. Головной частью противоракеты является "кинетический" маневрирующий перехватчик EKV ("надатмосферная машина-убийца") весом 64 кг, оснащенный собственной инфракрасной системой наведения (рис. 17).

В настоящее время ведутся разработки по оснащению системы GBI несколькими десятками миниатюрных перехватчиков MKV массой всего 5 кг, что должно позволить одной противоракете уничтожать все боеголовки, отделившиеся от головной части атакующей МБР.

Противоракета GBI развивает скорость 8,3 км в секунду и выводит перехватчик на расстояние 600-800 км от цели. Новейшая система радиолокационного целеуказания и сверхчувствительная инфракрасная головка самонаведения перехватчика EKV захватывают цель, после чего он, маневрируя при помощи собственных двигателей, уничтожает цель прямым попаданием (не только без ядерного боеприпаса, но и без обычного взрывчатого вещества)

Радиолокационная станция XBR (X-Band Radar) системы "дальней" американской ПРО типа GMD, разработанная фирмой "Рейтеон", имеет мощную фазированную антенную решетку площадью 384 кв. метра, вращающуюся внутри шарообразного купола диаметром 36,6 м. По описаниям американских источников, эта РЛС способна обнаруживать на дистанции 5000 км цели "размером с бейсбольный мяч" (рис. 18).

На территории Чехии предполагается установить именно такой радиолокатор типа XBR, который должен начать работать в 2011 году. Местом его размещения выбран военный городок Инце в 60 км к юго-востоку от Праги.

Подчеркнем: горизонт обнаружения целей радиолокатора XBR – до 5000 км. То есть, эта РЛС способна просвечивать всю территорию России до Урала и даже гораздо дальше. Это и есть для нас наиболее больной вопрос. "Затачивают" ли американцы свою ПРО на Иран или на нас?

Сторонники иранской версии восклицают: "Причем тут мы? Мы ядерные ракеты если и будем посылать на США, то через Тихий океан или через Северный полюс!"

Мы уже отдельно обсуждали этот вопрос в одном из предыдущих докладов. И уточнили, что наши потенциальные цели, которые не могут быть поражены через Северный полюс, не ограничиваются Великобританией с ее нацеленными на нас двумястами ядерными боеголовками на баллистических ракетах четырех атомных подводных лодок. Мы, далее, понимаем, что при новой администрации Франции вовсе нельзя исключать пересмотр положений французской ядерной доктрины, связанных с "дистанцированием от США". Откуда вытекает необходимость учета Россией примерно 350 французских ядерных боеголовок на ракетах атомных подводных лодок и на бомбардировщиках.

Мы также обсуждали и несколько "экзотическую" версию – о возможности создания американцами арктической "ионосферной пробки" на пути наших ракет через полярную зону. Но и без экзотики (а и она вовсе не исключена) ясно, что однозначно определить, зачем нужна система ПРО в Чехии и Польше, не представляется возможным.

Что из этого следует с точки зрения содержательного анализа российско-американской дискуссии по поводу европейского "третьего позиционного района ПРО"?

Если американцы хотят "алиби" в смысле доказательств, что эта система ПРО не "заточена" против России, – пусть выбирают для ее установки другую "геометрию и географию", которая будет отвечать и их, и нашим интересам.

В том, что касается установки РЛС, это вопрос сложный. Мы можем сказать, что США в данном случае вполне могут использовать для наведения своих противоракет менее мощную РЛС, чем XBR. Такую РЛС, которая не способна "сканировать" половину территории России. Но американцы наверняка ответят, что XBR разработана именно как часть противоракетного комплекса, и заменить ее в этом комплексе чем-то другим просто невозможно.

А размещение этой РЛС в другой части Европы – пусть даже в Испании – не решает проблемы доверия к аргументам США со стороны России. Не решает хотя бы потому, что даже в таком случае РЛС типа XBR будет "просвечивать" нашу территорию, как минимум, до Урала.

Реальным вариантом компромисса, который мог бы показать России, что данная американская инициатива направлена не против нас, могло бы стать размещение базы перехватчиков не на балтийском побережье Польши, а, например, в Великобритании, Бельгии или на юго-западе Германии.

Такое размещение мало что меняет в конфигурации системы перехвата иранских ракет, направленных на Европу или США – и по азимутам, и по дальности. Но такое размещение – все-таки, на тысячу километров дальше от нашей границы, – в какой-то мере гарантирует, что американские противоракеты не перехватят большинство российских запусков (в том числе, даже по полярным азимутам) с шахтных и мобильных установок в Европейской части нашей страны. А вот база американских противоракет в Польше, как показывают простые расчеты траекторий и скоростей, вполне способна решать именно эту – откровенно антироссийскую – задачу.

Однако все это касается возможных принципов обсуждения РЕАЛЬНОГО компромисса с США по европейской ПРО. Но причем тут Габала? Габала не заменит радар XBR, потому что она может обнаруживать баллистические ракеты, но не может наводить на них противоракеты. И что тогда получается? Мы сдаем Габалу, нас благодарят, потом указывают на это самое предметное обстоятельство (похоже, совсем непонятное и чуждое нашим пиарщикам) и говорят: "А теперь, пожалуйста, нам нужно еще поставить противоракеты, а также РЛС для их наведения!"

То есть мы свое сдаем, а они ничего не снимают – и какой тогда пиар?

Мы начинаем настаивать? А на чем мы можем настаивать? На том, чтобы вернуть американцев в другую технологическую эру? А они не хотят!

В чем же специфика прежней и новой технологической (а значит, и военной, а значит, и политической) эры?

Прежняя эра – она же "эра гарантированного взаимного уничтожения" – это и есть вся совокупная система, в которую вписана Габала.

Специфика этой системности заключается в том, что Габала (как и вся система раннего предупреждения о ракетном нападении – СПРН) была "заточена" на мгновенное обнаружение ракетной атаки на СССР, гарантирующее руководству СССР наличие необходимого времени для принятия решения об ответно-встречном ракетно-ядерном ударе.

Руководство, приняв решение об этом ударе, могло за счет этого обеспечить следующее.

Во-первых, гарантированное возмездие. Что и имело решающее значение.

Во-вторых, подавление неких радиолокационных возможностей, превращающих американские ракеты уже в середине полета в слепые. Эта вторая возможность не имела абсолютного значения. Но была тоже немаловажной.

Защитить всю территорию СССР от ядерных ракет, если они уже будут запущены, мы не могли. Американцы от наших ракет защититься тоже не могли. В этом и была та, прежняя эра.

У нас тогда система ПРО существовала только вокруг Москвы. И в этом виде она существует поныне. У них тогда система ПРО тоже защищала только район базирования их ключевого стратегического потенциала – шахтных МБР в Северной Дакоте.

А потом они сказали американским гражданам: "Давайте так поступим! Вы заплатите налоги, а мы вам на эти деньги сделаем такую ПРО, что даже если кто-то и пошлет на вас ракеты, мы эти ракеты собьем вне зависимости от того, на какую точку США они будут посланы".

Эта амбициозная задача была абсолютно невыполнима в условиях существования ракет СС-18. Она остается невыполнимой даже в условиях, когда на США полетит много "Тополей". Но все невыполнимое сегодня может стать выполнимым завтра. Сила идеи ПРО не в том, что выполнимо, что нет. А в том, что американцами выдвинута новая военная философия и философия безопасности. Философия, "обесточивающая" все, что касается доктрины гарантированного взаимного уничтожения. А ведь только это "гарантированное взаимное уничтожение" – и гарантировало невозможность мировой ядерной войны между сверхдержавами. Если бы не это обстоятельство, о чем вообще речь?

Прикрывая свое (пока нереализуемое) желание иметь стопроцентную защиту от удара крупной ядерной державы (сегодняшней России или завтрашнего Китая), американцы создают для своих граждан и для мирового общественного мнения вспомогательную доктрину – доктрину борьбы с ядерным терроризмом. Говоря о том, что эта доктрина носит вспомогательный характер, мы вовсе не хотим сказать, что американцы не будут бороться с ядерным терроризмом. Мы хотим сказать только то, что говорим. Что эта доктрина носит вспомогательный характер.

Сила вспомогательной цели в том, что она уже сегодня осуществима. Начав угрожать ядерным терроризмом, Иран актуализировал эту цель. Случайно или по сговору с определенными кругами США? Мы считаем, что по сговору. И имеем определенный набор, по крайней мере, косвенных доказательств. Но это – не тема для публичного обсуждения.

Намного важнее следующее.

Существовавшая идеология ведения наших военных действий (под которые была "заточена" Габала) и нынешняя американская идеология – это две разные эры, две разные философии.

Габала была ориентирована на ядерное нападение сверхмощного противника (не какого-то там Ирана, а США, решивших вести ядерную войну на полное уничтожение СССР). И на "удар возмездия". Все это отражено в техническом решении. И все это очень сильно отличается от того, что сейчас "разминают" американцы.

Американцы (по крайней мере, декларативно) хотят обезопаситься от отдельных "авантюрных" ракет, а не от массированного удара на уничтожение США. Является ли такое желание только декларацией (за которой стоит желание обезопаситься от русских ракет, которые могут быть выпущены после нанесения американцами первого удара) или же реальной стратегией? Пусть ответят те, кому положено. В уже приводившихся нами ранее официальных высказываниях официальных же лиц (то есть тех, кому "положено") говорилось, что американцы хотят обезопасить себя от нашего "удара возмездия", а не Европу от Ирана. Сейчас официальные лица, возможно, скажут другое. Но это, как говорят, дело житейское.

Давайте займем позицию, при которой это просто неважно. И назовем эту позицию технологической. С технологической точки зрения, важно только то, что Габалинская РЛС должна была немедленно сообщить в центр принятия решений о том, что американские (или любые другие) ракеты в "южном секторе" – на полную глубину ее обзора – взлетели и летят на нас. Но она могла только обнаруживать старт ракеты и сообщать о параметрах ее траектории и точке нацеливания.

Если бы ракета подлетала к Москве, то ее стали бы сбивать с пунктов дислокации противоракет, размещенных рядом с Москвой (имеющаяся у нас система противоракетной обороны Москвы и Центрального района, А-135). А если бы ракета полетела не на Москву, а на другой стратегически важный объект, так она бы и достигла цели.

Ранее – в советскую эпоху – и в США было бы все то же самое. Удар по району базирования их шахтных МБР был бы отражен, а по любым другим целям – нет. Сейчас американцы страстно хотят от этой ситуации отойти и защитить у себя все. А мы – не хотим или, точнее, не можем.

Габала заточена под "вчера", американцы ориентированы на "завтра". "Вчера" руководство СССР успело бы послать ответные ракеты, причем "в достаточном количестве". И это было решающим сдерживающим фактором для американцев. Об иранцах, повторяем, никто и не думал.

Сегодня американцы, вроде, хотят защититься от иранского ядерного хулиганства. Или делают вид, что хотят. Завтра они уже будут защищены от нашего ядерного удара. А мы – нет. И тогда ядерное оружие перестанет быть гарантией от мировой войны и станет реальным мировым ужасом.

Но поговорим о сегодня.

Уже сегодня американцы хотят гоняться за каждой отдельной ракетой, нацеленной в ту точку, которую они хотят защитить. Защитить они хотят себя. Но именно всю свою территорию. Говорят же они о том, что хотят защитить еще и Европу, союзников по НАТО, все дружественные страны и все прогрессивное человечество.

В данном случае нам неважно, что они говорят. Важно, что они хотят гоняться за каждым отдельным ракетным пуском. Они не рассчитывают при этом (по крайней мере, пока) на отражение массированного ракетного нападения, когда на них полетит сразу несколько сотен или даже несколько десятков ракет. Возможно, что в перспективе они хотят защититься и от такого массированного удара. И это и называется национальной ПРО. Но тогда речь идет о далекой перспективе.

А пока – есть содержание и есть игра. А также их сопряжение, которое наши "игроцентристы" не улавливают. Тогда попытаемся уловить сами.

Часть 14. О сопряжении содержания и игры

Предположим, что нынешнее содержание – это ПРО как полицейский, гоняющийся за отдельным ядерным хулиганом, который неизвестно откуда и неизвестно куда "наедет". Называется это – угроза ядерного терроризма со стороны стран-изгоев.

Предположим, что Габалинская РЛС обнаружит пуск ракеты таким изгоем. Откуда американцы будут его сбивать? Пока вообще ниоткуда. Они должны где-то поставить эти самые радары XBR и противоракеты GBI, то есть "полицейского", который схватит хулигана за руку.

Американцы спрашивают русских: "Хорошо, вы или мы вместе обнаружили ядерного хулигана. Что дальше? Кто его будет брать за руку? Даже если ваша Габала перекроет весь опасный сектор в смысле обнаружения, откуда мы "навернем" по обнаруженной ракете? Мы должны поставить противоракеты в Польше или где-то еще. Мы не можем их поставить в Азербайджане, потому что это слишком близко. Мы и без Азербайджана могли бы их поставить в дружественной Турции, но и ее считаем недостаточно стабильной. Азербайджан еще менее стабилен. Ударить по нему из Ирана – пара пустяков. Но главное-то в технологии. В том, что слишком близко так же плохо, как и слишком далеко.

Вы предлагаете нам Габалу и предлагаете отказаться от Польши и от противоракет. Чего вы хотите? Чтобы мы изменили свою стратегию? Чтобы угрожали ядерному авантюристу ответным уничтожением? А он этого не боится! И мы не хотим получить от него даже один удар!

Мы готовимся к другим сценариям, не тем, под которые сделана Габала. И мы готовимся отвечать на эти новые сценарии новым, удобным для нас образом. Короче – где нам разворачивать радары и противоракеты?"

Президент Путин на это отвечает примерно следующее: Габала обнаружит первые испытания ракет Ираном. От первого испытания до момента готовности нанести удар пройдет 3-4 года. Вот когда вместе обнаружим испытания – тогда и начнем думать, где размещать ваши противоракеты.

Американцы на это возражают: "Технологии сейчас распространяются очень быстро! Подозрительно быстро – в том смысле, что их кто-то распространяет. Поэтому от испытательного запуска до атаки может пройти не 3-4 года, а, например, полгода или меньше. Быстро установить противоракеты невозможно. И потом, никто нас не гарантирует от того, что северокорейцы просто передадут Ирану готовые ракеты, которые можно сразу запускать по целям, без всяких там испытательных пусков".

Мы на это ничего не отвечаем. Мы сосредотачиваемся на РЛС в Чехии и спрашиваем американцев: "А зачем вам мощная РЛС в Чехии, которая способна сканировать всю нашу территорию? Вы ее хотя бы уберите в обмен на наш габалинский дар. А мы не будем ракеты наводить на Европу".

Тем самым мы уже (неявно или наполовину явно) признаем возможность установки противоракет в Польше. То есть де-юре мы этого не признаем. Президент Путин настаивает, что противоракеты под габалинское обнаружение можно поставить в Турции. А американцы говорят, что Турция слишком нестабильна и недопустимо близка.

Вот так и играем… Но все же – вокруг чего?

Часть 15. И снова техника

Как же устроено это "вокруг чего", оно же наша система самозащиты, относящаяся, как мы теперь видим, к предшествующей военно-технической эре? Чем мы все же располагаем, и какое место в этом нашем совокупном ресурсе занимает объект под названием Габалинская РЛС? (рис. 19)

Система предупреждения ракетного нападения (СПРН), которой должна пользоваться Российская Федерация, состоит из следующих объектов.

РЛС в Мукачево (объект #1),

РЛС в Севастополе (объект #2),

РЛС в Мурманске (объект #3),

РЛС в Габале (объект #4),

РЛС в Казахстане (Балхаш – объект #5),

РЛС в Иркутске (объект #6),

РЛС в Печоре (объект #7),

РЛС под Петербургом (Лехтуси – объект #8),

РЛС в Барановичах (объект #9).

РЛС в Лехтуси поставлена на боевое дежурство в нынешнем году. РЛС такого же типа строится в Армавире.

Из этих объектов на территории чужих государств находятся:

РЛС в Мукачево (объект #1),

РЛС в Севастополе (объект #2),

РЛС в Габале (объект #4),

РЛС в Казахстане (объект #5),

РЛС в Барановичах (объект #9).

То есть из девяти объектов, от которых зависят фундаментальные интересы страны, пять находятся на чужой территории, а один еще не введен в действие. На нашей территории – четыре готовых объекта и один (Армавир) в стадии испытаний.

Какие станции находятся на боевом дежурстве? (рис. 20)

Самой старой советской разработкой (1964 года) является РЛС типа «Днестр-М» (Мурманск), которая введена в эксплуатацию в 1972 году. Дата начала боевого дежурства узла в Скрунде (ныне уничтоженного), оснащенного такой же РЛС «Днестр-М», считается официальной датой создания отечественной Системы предупреждения о ракетном нападении (15 февраля 1971 года). Характеристики РЛС «Днестр» позволяют производить обнаружение баллистических ракет на расстояниях до 5000 км.

РЛС типа "Днепр" составили второе поколение советских станций системы СПРН. Они представляют собой доработанный вариант РЛС "Днестр" и позволяют, при сохранении размеров сектора обзора, производить обнаружение головных частей баллистических ракет на расстояниях до 6000 км. Сейчас они функционируют в Мукачево, Иркутске и на Балхаше.

Следующий этап в развитии системы СПРН связан с созданием РЛС нового поколения "Дарьял" с фазированной антенной решеткой. После проведения испытаний в 1974 году было начато строительство таких узлов – близ Печоры и в Азербайджане (Габала). РЛС "Дарьял" с разнесенными приемной и передающей антенными решетками имеет дальность обнаружения головных частей МБР до 7000 км и сектор обзора по азимуту 100 – 110 градусов.

Альтернативный "Дарьялу" проект РЛС "Волга" был создан на основе входившей в Московскую систему ПРО станции дальнего обнаружения "Дунай". В отличие от "Дарьяла", работающего в метровом диапазоне радиоволн, "Волга" работает в дециметровом диапазоне, но обладает меньшим энергетическим потенциалом, и соответственно, меньшей дальностью. РЛС "Волга" оборудован радиотехнический узел в Белоруссии (Барановичи), который планировалось ввести в строй в 1987 году, но он был запущен лишь в 2002 году. По комплексным характеристикам РЛС "Волга" не смогла составить конкуренцию РЛС "Дарьял", и в качестве базовой радиолокационной станции нового поколения был выбран именно "Дарьял", а не "Волга".

И, наконец, есть новые многофункциональные станции "Воронеж-ДМ", которые могут не только обнаруживать ракеты, но и наводить на них противоракеты. Однако для их полноценного использования, опять же, нужно еще иметь что наводить, то есть противоракеты соответствующего "дальнего" класса.

Мы, конечно, помимо "дальних" противоракет, можем наводить на вражеские ракеты и противоракеты "ближние" – с комплексов ПВО С-300 и С-400. Но они имеют собственные РЛС сопровождения целей и наведения и, кроме того, являются уже оперативными комплексами театра военных действий. То есть, "ближнего боя".

А в том, что касается обнаружения вражеских ракет, РЛС "Воронеж-ДМ", обладая массой преимуществ, имеет существенно меньший по сравнению с габалинским "Дарьялом" радиус действия.

Каков этот радиус? В открытой информации точных данных нет. Но в печати неоднократно писали о том, что из Лехтуси можно обнаружить северные пуски – норвежские и иные. Отсюда понятно, о каких примерно радиусах идет речь.

А теперь снова вернемся к игре вокруг обсуждаемой нами темы.

Часть 16. И снова игра – но все-таки вокруг содержания

Если даже американцы обнаружили с помощью Габалы некий запуск, им нужно ведь не только запустить откуда-то противоракеты. Им нужно поставить такую РЛС, которая сможет эти противоракеты вести на цель. Повторим: РЛС типа "Дарьял" не может этого делать. Она для этого не предназначена. Кроме того, Габала слишком близко от Ирана и уязвима в отношении ударов существующих иранских самолетов и ракет. А это значит, что для ее защиты нужно поставить рядом еще и специализированную систему ПРО – например, нашу С-400 или американскую THAAD.

Но при этом, в любом случае, американцы спрашивают: "А где мы должны разместить наши РЛС для наведения противоракет? Мы вот хотели в том же Азербайджане разместить парочку, да еще в Грузии. Вы как, не против? Иначе какой нам прок от вашего "Дарьяла"?"

На самом деле прок, конечно, есть. Если габалинский "Дарьял" обнаружил пуск и определил траекторию, то хоть бы GBI из Великобритании (а они там уже есть) могут, используя свои РЛС наведения, вовремя начать перехват.

Но на это американцы отвечают следующее: "А если пуск будет нацелен на Европу? Тогда складывается ситуация недопустимой дальности". Ситуацию недопустимой дальности мы описали выше. И здесь просто еще раз воспроизведем (рис. 21).

Короче, американцы благодарят за «Дарьял» и снова начинают требовать установки РЛС наведения и баз перехватчиков на допустимом расстоянии. Хотят ли при этом американцы обезопасить себя от наших остаточных пусков, или они так заботятся о Европе, – повторим, вопрос открытый. Факт в другом. Что мы им «открыли дверь» своим предложением. Они в эту дверь и войдут. А уж разместятся затем – так, как хотят.

В связи с этим стоит подчеркнуть, что американцы могут использовать заявление президента Путина о возможном нацеливании наших ракет на объекты в Европе (уж и не знаю, кто ему такое насоветовал) как еще один "подарок". А именно – как повод предусмотреть дополнительный специальный "уровень защиты" для их нового "европейского позиционного района" стратегической ПРО. Например, поставить в Польше и Чехии еще и комплексы ПРО театра военных действий типа THAAD и соответствующие воинские контингенты обеспечения и охраны…

А теперь посмотрим, что же на самом деле может быть прикрыто американской затеей с ПРО в Чехии и Польше.

Если удар из Ирана будет нанесен по югу Европы – не только по Турции, но и по Греции, Болгарии или даже южной Италии, то противоракеты из Польши не успевают перехватить ракеты противника. Проблематична и защита Румынии и других балканских стран Европы.

Надежно же будут защищены Северная и Западная Европа, включая Великобританию. То есть, та зона, где размещены американские стратегические РЛС и где предполагается размещение дополнительных противоракетных баз, защищающих США.

Таким образом, речь идет о еще одном эшелоне ПРО, защищающем Северо-Запад Европы (который, в свою очередь, защищает США). Это первое назначение новых РЛС и противоракетных баз.

Второе назначение – это надежно перекрыть "русское направление". Вот тут все как раз идеально размещено "географически и геометрически", как выразилась госпожа Кондолиза Райс.

А теперь – еще раз спрашиваю – объясните, пожалуйста, причем тут Габала? Американцы хотят, повторяю, а) эшелонировать свою защиту (что-то подарив в смысле безопасности новым защитникам, на чьей территории окажется очередной эшелон) и б) прикрыться от русских.

Помните, в начале я приводил перл госпожи Латыниной – "Какая, к барану, разница? Нет реальности мира, есть реальность власти"?

У американцев есть "реальность мира". Она же – содержание. Это содержание они хотят прикрыть пиаром (рис. 22).

Но они не хотят «крутить пиар» вокруг отсутствия содержания (рис. 23).

Американцы непоколебимо уважают себя. Их другие не уважают. Но они себя уважают. Это единственное, что всерьез отпечатано на их лицах. На всех лицах – умных и глупых, демократоидных и ястребино-республиканских. Хоть вам Бжезинский, хоть Вулфовиц, хоть Киссинджер, хоть Райс, – IQ разные, взгляды разные. Что общее? Непоколебимое уважение к самим себе и к Америке. Все будут о них говорить – «вот, козлы». А они будут твердо и нравоучительно излагать, что к чему. Тупо или тонко, лживо или правдиво, но серьезно и с глубоким самоуважением. И пока это самоуважение есть, пока есть эта серьезность – есть нация. Есть государство. И есть мировая власть.

Потому что мировая власть – это то, что опирается на нематериальный ресурс. Каким бы ни был этот ресурс, его надо иметь. И, конечно, как-то сочетать с материальным. Но о материальном мы уже говорили. А сейчас давайте всмотримся глубже и пристальнее в нематериальное. Иначе говоря, в гуманитарный аспект проблемы. Иначе – все в тот же тупик нынешнего российского прагматизма.

Часть 17. Клоака как карнавал нон-стоп

Разбирая лингвистику госпожи Латыниной и ее претензию на дескрипцию метафизики и онтологии власти, я по сути уже поднял эту проблему. И никак не ради уничижения Латыниной. Хотите еще раз повторю? Способный человек, плодовитый журналист и писатель. Личность с какой-то оппозиционностью. А я оппозиционность не просто уважаю – я ее считаю неизымаемой из любого нормального общества.

Но то, что оппозиционность нужна для того, чтобы общество было нормальным, вовсе не означает, что в ненормальном обществе оппозиционность не будет носить столь же ненормального характера. Минус на минус не всегда дает плюс. Оппозиция онкологии – это не обязательно здоровое тело. Это может быть и рассеянный склероз.

Для того, чтобы противостоять патологиям культурного свойства, нужна не оппозиционность, опирающаяся на ту же культурную патологию, а контркультура. В нормальном обществе контркультура – это, например, Владимир Сорокин. И ничего плохого в этом нет. Вещи плохи не сами по себе, а только в соответствии с тем, какую позицию они занимают. Если господин Сорокин превращается в культурный мейнстрим, то контркультурой становятся не только Достоевский или Пушкин, но и Гессе, Томас Манн, Борхес и много кто еще.

Если, например, "Мурка" ("Здравствуй, моя Мурка, Мурка дорогая! Здравствуй, дорогая, и прощай!") станет, упаси бог, государственным гимном, то надо будет секретно собираться в каких-нибудь подвалах и слушать Шостаковича или Моцарта. По социальному статусу в этом случае Шостакович и Моцарт станут контркультурой. А как там насчет реальности? Ась?

Я, как вы понимаете, не о музыке. И даже не о культуре в узком смысле слова. Я о состоянии общества. Если все общество находится в определенном состоянии (или это состояние – суть мейнстрим), то примитивное позиционирование уже ничего не значит. За вы или против, справа вы или слева – какая, к барану, как говорит Ю.Латынина, разница? Вы внутри этого самого мейнстрима.

А чтобы быть вовне, нужно быть не против кого-то (например, Путина). Нужно занять не оппозиционную, а контркультурную позицию. Что же происходит, если контркультурную позицию не занять, а оппозиционную занять? Вопрос, согласитесь, немаловажный.

Только ради обсуждения этого вопроса я анализирую конкретные фигуры и их высказывания. Я уже анализировал высказывания госпожи Латыниной, господина Окуджавы. И хочу обсудить еще одно высказывание – высказывание господина Пионтковского. А обсудить – никоим образом не значит осудить.

На господина Пионтковского сейчас "наехали", как мне кажется, самым глупым и бессмысленным образом. Могу я, дав категорическую оценку такому наезду, заняться некими философскими проблемами, упакованными в высказывания Пионтковского? Могу и должен! Иначе мы из огня да в полымя. Из лающего "одобрямс" – в обратную сторону. Ну, так вот – меня всего-то интересует одна фраза. А также герменевтика культуры, которая из фразы сей вытекает.

Фраза носит репрессивный характер и описывает Путина как неудачника из бедной пролетарской семьи, выросшего в коммунальной квартире. Оставим в стороне вопрос, почему неудачник – при такой-то карьере. И сосредоточимся на пролетарской семье и коммунальной квартире. То есть на уничижительной оценке, опирающейся на факт социального генезиса. Налицо тут две вещи – сама уничижительная оценка и то, на что она опирается.

Спросят: "И что? Это его мнение! Он так прочитывает данное лицо! А вам бы, наверное, хотелось, чтобы он называл Путина гением всех времен и народов?!" Этот вопрос относится к праву Пионтковского на уничижительную оценку как таковую любого лица, включая президента. Такое право носит для меня абсолютный характер. А любое посягательство на это право вызывает глубокое возмущение.

Иными словами, могу, положа руку на сердце, сказать, что мне не хочется (поверьте, действительно не хочется), чтобы господин Пионтковский называл господина Путина гением всех времен и народов. У нас слишком долго царил климат, при котором все политические лидеры описывались комплиментарно. И существовал запрет на другой тип описания.