355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сергей Кургинян » Содержательное единство 2007-2011 » Текст книги (страница 14)
Содержательное единство 2007-2011
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 05:22

Текст книги "Содержательное единство 2007-2011"


Автор книги: Сергей Кургинян


Жанр:

   

Политика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 53 страниц)

Необходимо признать, что для слоев населения, которые не загнаны до конца в тупик, легкая компонента социального воспроизводства в ее постсоветском исполнении – притягательнее, чем эта же компонента в советском исполнении. Тут можно спорить о качестве, о нематериальных слагаемых жизни, которые начинают носить все более удушающий характер. Хотя бы о защищенности по отношению к уличной преступности, или о санитарии и гигиене. Но все равно, во всем, что касается легкой компоненты социального воспроизводства, постсоветские преимущества налицо.

Но с тяжелой компонентой все по-другому. При советской власти эта тяжелая компонента была, конечно, несовершенна. Но она была! Сейчас ее нет вообще. Врач, учитель, профессор вуза, инженер в системе ВПК – все эти группы на свои накопления от заработанных честным путем средств ну уж никак не могут купить квартиру детям. А в перспективе не могут дать им ни образования, ни медицинской защиты. Значит, эти локомоционные группы лишены воспроизводственного потенциала вообще!

Я не хочу обсуждать все остальное! Остальное, во-первых, не столь однозначно. И, во-вторых, носит вкусовой характер. Можно спрашивать: чем денежная кабала лучше кабалы политической? Но тут могут быть разные ответы. И поэтому я это обсуждать не хочу. Я только спрашиваю о воспроизводстве и о структуре бедности и богатства. Я хочу зафиксировать, что локомоционные группы лишены законного воспроизводственного потенциала. Что эти группы приговорены к бедности не по качеству своего труда, а по указанному им со стороны государства месту в социальной иерархии. И что, тем самым, эти группы люмпенизированы и маргинализованы, обречены на недовоспроизводство.

Между тем, подобный способ обращения с локомоционными группами не свойственен даже самым бедным африканским странам. Я уж не говорю о государствах Европы и Азии. Российские трансформации последних 20 лет, почему-то получившие название "переходного периода", носят отчетливо регрессивный характер. И богатство, и бедность у нас являются регрессивными.

Россия оказалась слабым звеном в определенной цепи. Правящие группы здесь пошли дальше, чем где угодно в мире, в вопросе об этом самом "ходе конем". То есть, о возможности сохранения позиций в обмен на качественное ухудшение состояния социума и государства.

Наконец, подобный регрессионный сценарий предполагает отсутствие каких-либо устойчивых укладов, каких-либо формаций как таковых. В регрессионном потоке нет и не может быть укладообразующих элементов, поскольку нет воспроизводства основных социальных групп. А именно воспроизводственный контур и характеризует уклад как устойчивую систему.

Вот та рамка, в пределах которой придется решать все политические задачи. И никуда эта рамка не денется.

При ее наличии можно выбрать две стратегии (рис. 28).

Любая попытка разместить политическую устойчивость в пределах регресса плоха не тем, что она представляет собой борьбу за устойчивость, а тем, что она не отменяет регресс и тем самым не может добиться реальной устойчивости. Когда Владислав Сурков честно признается, что (цитирую): «Иллюзия стабильности, которая у нас есть, да вы и сами это знаете, это хрупкая стабильность. Что-то начнется, и страна уедет совсем в другую сторону», – он вольно или невольно описывает именно эту ситуацию.

Но всякое общественное обсуждение этой ситуации нарывается на табу невероятной силы. Попытка указать на данные, вроде бы непреложные, обстоятельства приводит к тому, что твои оппоненты обрушивают на себя и других рационально необъяснимый (но вполне закономерный в свете всего вышеописанного) истерический поток невротическо-защитных мантр. Именно мантр, а не аргументов.

При этом, видимо, включаются две программы – целевая и ценностная.

Целевая состоит в том, чтобы защитить сформировавшийся способ существования. Оппоненту говорится следующее: "Вот наш способ!" (рис. 29).

«Наш способ мы менять не намерены. Мы можем менять точку на кривой „блужданий в регрессе“, переходить из точки 1 в точку 2, 3, 4, 5. И так далее. Мы можем критиковать неолиберализм или его защищать, использовать неосоветскую или антисоветскую риторику. Показывать фигу американскому империализму или гладить его по головке. А также делать все вместе или выбирать любые наборы. Мы будем блуждать и перемещаться ради достижения устойчивости. Мы хотим устойчивости и не хотим смутьянов. Если у тебя есть „клёвые“ словечки и технологии – милости просим к нам. Единственное, чего мы не будем делать, – это менять стратегию #1 на стратегию #2» (рис. 30).

Выход за рамки табуирован по многим причинам.

Во-первых, политический класс, который выживает за счет организации этих рамок, никуда не делся. Все, что "мыслит о точках на траектории", лишь обеспечивает его интересы. И занимает позиции постольку, поскольку обеспечивает эти интересы.

Во-вторых, совершенно непонятно, как выходить за рамки. Что такое контррегресс? Куда надо прорываться? Есть ли для этого какие-то опоры?

В-третьих, это очень сложно соотносится с твоими (этого самого политического класса) позициями. А кто сказал, что при этом процессе сам не погоришь? Что займешь в нем какую-то хорошую роль? Что твоя "революция сверху" не пожрет тебя подобно тому, как все революции пожирают своих детей?

В-четвертых, нужно менять весь социальный профиль, а не просто перемещать куда-то какие-то локомоционные группы. В переводе на бытовой язык, смена социального профиля – штука небезболезненная. Какие-то компоненты личного благосостояния могут оказаться под вопросом. А поскольку хочется-то и устойчивости, и благосостояния, то неявно ощущаемые посягательства на любые компоненты "социального кайфа" – вызывают инстинктивное отторжение.

В-пятых… Здесь мы выходим за пределы целевого в сферу ценностного. В-пятых, вся культура реформаторства имеет далеко не рациональный культовый стрежень. Кому-то это покажется странным, но в стержне, увы, не Томас Манн, не Лев Толстой, не Достоевский и не Иван Ильин. В реальном культовом стержне – братья Стругацкие. Берусь доказать, что это так. Но здесь прошу поверить мне на слово.

А самое культовое слово в пределах системы Стругацких – "прогрессор". Все рассматриваемые мною лица "политического класса" считают себя прогрессорами. Признание указанных мною обстоятельств – переводит их из разряда прогрессоров в разряд регрессоров. А это для многих невероятно болезненно. В чем-то даже более болезненно, чем потеря слагаемых бытовой успешности.

Короче, действующий метасубъект, который я в неявном виде все-таки рассмотрел, будет двигаться, скорее всего, по указанному мною выше маршруту (рис. 31).

Если переход из точки 1 в точку 2 – это переход от ельцинского позиционирования к позиционированию путинскому, то следующий переход (он же блуждание) будет находиться в окрестности, которую я очертил на рисунке: между точкой 2 и точкой 3. Хотелось бы, чтобы не было такого блуждания, а был прорыв к стратегии #2. Но это маловероятно.

Зарезервировав, тем не менее, такую возможность, рассмотрим, что представляет собой блуждание в рамках стратегии #1. То есть, сложное и противоречивое движение, скажем так, из точки 2 в точку 3.

Это противоречивое сочетание страсти к устойчивости и государственности – и необходимости сохранять несовместимую с ними рамку. Я называю это движение "белым поворотом". И постараюсь доказать справедливость подобной оценки, опираясь на некие факты, тексты и действия.

Но для начала все-таки рассмотрим не сами факты, тексты и действия, а то, к чему они адресуются.

В самом деле, у всех фактов, текстов и действий, о которых я говорю, есть нечто общее. Что же это? Чаще всего факты, тексты и действия пытаются рассмотреть в отрыве от этого общего. И в этом тоже знамение эпохи (рис. 32).

В самом деле, почему должно быть нечто, объединяющее разные явления? Почему внутри этих явлений должна быть суть? Ведь именно суть только и может объединить. Кто сказал, что у явлений вообще есть суть?

Нам с вами кажется, что это дикие вопросы. Но на самом деле это не так. Для того, чтобы сознание схватывало любую целостность, внутри этого сознания должен быть "схватыватель". Такой "схватыватель" очень тесно связан с тем фокусом сознания, в котором хранится хронотопический код самого сознания. Его, сознания, особая интуиция по поводу пространства и времени.

Эта интуиция существует у человека только тогда, когда он пребывает в актуальном социокультурном континууме, то есть в Истории. Если Истории нет, то все картины начинают или раздуваться, или свертываться, или рассыпаться, или испаряться… И остаются явления без сути.

А явления без сути не существуют во взаимосвязи. Связывает только суть. Без сути все явления становятся изолированными и самодостаточными. Если наша реальность такова, каковой я ее вижу, то разговор о сути, о содержании, об общих знаменателях, системных фокусах и прочем – почти крамолен, как и название нашего клуба "Содержательное единство". Крамолен – не в том смысле, что мы делаем нечто, не совпадающее с властными интересами. Не делаем мы ничего такого и не будем делать по очень многим причинам. В том числе, и по тем, которые я изложил выше.

Этот разговор крамолен – потому что мы якобы навязываем реальности отсутствующую в ней связность. И, тем самым, актуализируем больной вопрос о связности, о реальности, о картинах, о целостности.

Мне скажут, что я занимаюсь заумным словоблудием, не имеющим отношения к сути дела. А я твердо знаю, что я говорю об этой самой сермяжной сути дела. Что может быть вполне волевое политическое сознание, которое вообще игнорирует целостность и связь. Что это сознание может называть себя прагматическим. И может быть не частным, индивидуальным, а групповым или почти "классовым". И что наличие этого сознания неумолимо вытекает из предъявленной мною картины (рис. 33).

Если то, что я описываю, имеет место, то у этого описываемого есть название – клоака. В клоаке нет целостности и связи. В ней есть лакомые частности. А также нелакомые частности. Живущий по законам клоаки (я имею в виду не Конституцию и не Уголовный кодекс, а неписанные законы некоего общежития, общемыслия и общеделания) понимает реальность, как мусорную свалку. Всю реальность целиком.

И, понимая ее, как мусорную свалку, он соответственно с ней обращается. Он "выковыривает" из нее полезные и даже ценные вещи, отбрасывая вещи ненужные. В любом случае, он ее утилизирует.

Там, где есть клоака, есть утилизация. Чего? Всего! Не только месторождений или ракет, но и всех элементов совокупного бытия. Культурных элементов, смысловых, текстовых, символико-ритуальных. Все эти элементы, находясь на свалке, по факту этого нахождения подлежат утилизации. Запомним это и, чтобы не забыть, зафиксируем (рис. 34).

Когда я говорю «ко всему на свете», то это не метафора. Это буквальность. Действительно, ко всему на свете. Например, к политическим текстам. У этого свалочного-утилизационного подхода есть очень ёмкое название на криминальном сленге. Можно игнорировать сленг, презирать его. Но сленг ведь не случайность. Он может уродовать реальность. А может правильно отражать антиреальность.

Если вы на языке сленга начинаете говорить о "Евгении Онегине", о ваших родственниках, о сохраненных вами идеалах, священных для вас реликвиях и текстах, – вы разрушаете остатки реальности. Но если вы по поводу антиреальности говорите не на языке сленга, а на высоком классическом языке, то вы совершаете ответное кощунство. Вы эту антиреальность удовлетворяете в ее вампирических амбициях. Вы предписываете ей бытие, которого у нее нет.

Поэтому связь языка и предмета описания совсем не так проста и однозначна, как это кажется тем, кто иногда критикует меня за использование сленга. Постмодернизм как разрушение реальности – это одно. Постмодернизм как инструмент описания антиреальности – это другое.

Так вот, о криминальном сленге. На нем такая утилизация с выхватыванием нужных элементов из "мусорного бачка реальности" имеет свое название. Называется это "фильтровать базар".

Но криминалитет выхватывает пригодное для действия, то есть для осмысленной кражи. Клоачники же выхватывают из мусорного бачка то, что им приглянулось. Читают политический текст и видят красивое словцо. Они выхватывают это словцо, фильтруя текст, как криминальный "базар". И начинают использовать его к месту или не к месту. Я назову это "лого-клептоманией".

Но если возможна "лого-клептомания" (притом, что в начале было Слово), то почему невозможна "семанто-клептомания", "образо-клептомания", "символо-клептомания", наконец? В совокупности все эти мании представляют собой способ поведения клоачника, способ его мышления, осваивание этим мышлением антиреальности. Ведь мы сказали, что рукотворно-суррогатные общества – все, от общества потребления до регрессивного общества, – лишены истории. Что такие общества не есть народ, ибо народ – это общество, живущее в истории.

Так вот, клоака живет вне истории. Но это не значит, что она не смотрит на историю как на мусорную свалку, из которой можно добывать лакомые вещички: словечки, бренды, наклейки, прецеденты, аналогии. Все это очень важный "товар". Соответствующий взгляд клоаки на историю вытекает из самого факта того, что клоака живет по закону маний и вне истории. Но смотрит на историю.

Как на что она смотрит на историю? Как на мусорную свалку. Почему? Потому что она на все так смотрит. Она может даже этого не понимать, не отдавать себе в этом до конца отчет. Она так живет, но это не значит, что она так себя понимает. Вопрос: а мы-то – хотим что-то понимать адекватно сути происходящего?

Так вот, общее между фактами, текстами, действиями, которые я рассматриваю, состоит в том, что все эти факты, тексты и действия адресованы одному игнорируемому единому корню – Истории (рис. 35).

Я предлагаю рассмотреть происходящее под этим углом зрения. Предлагаю также общую схему для рассмотрения под подобным углом зрения. Она такова (рис. 36).

А теперь я предлагаю рассмотреть, как осуществляется в отношении к каждому конкретному элементу подобная «клиотилизация». И начну, конечно, со Знамени Победы. При этом выяснятся далеко не столь очевидные вещи.

Начну с реального Священного Знамени (рис. 37).

Это знамя было поднято над рейхстагом Егоровым и Кантарией 1 мая 1945 года. Красный штурмовой флаг, изготовленный по решению Военного Совета 3-й Ударной армии, который был водружен воинами 150-й стрелковой ордена Кутузова II степени Идрицкой дивизии 79-го стрелкового корпуса 1-го Белорусского фронта.

На следующем снимке представлена торжественная церемония передачи Знамени Победы военному коменданту Берлина Герою Советского Союза генерал-полковнику Берзарину Н.Э. для отправки в Москву (рис. 38).

А вот так воины-победители проносят по Центральному московскому аэродрому Знамя Победы в день прибытия его в Москву из Берлина (рис. 39).

Поскольку эти фотографии не цветные, нам нужно рассмотреть цветной оригинал (рис. 40). Почему надо рассмотреть, станет ясно чуть позже.

Вы видите цвета. Вы видите желтые пояса и аксельбанты на форме солдат, желтые надписи на других великих знаменах той же Победы. И вы видите, что на оригинале Знамени звезда, серп и молот, а также надпись – белого (очевидным образом не желтого) цвета. Назовите этот цвет белым или серебряным – это ничего не меняет. Он не желтый. Поскольку любые дистанционные фото недостаточно отчетливы, а вопрос очень острый – привожу и специальную фотографию, сделанную для четкого документирования великого символа (рис. 41).

Итак, есть Знамя Победы, хранящееся в Центральном Музее Вооруженных Сил. Это полотнище красного цвета с изображением в верхнем левом углу перекрещенных серпа и молота с пятиконечной звездой над ними и надписью на полотнище:

"150 стр. ордена

Кутузова II ст.

Идрицк.див.

79 ск.3 УА I БФ".

Мы с вами видим, что и звезда, и серп, и молот на аутентичном Знамени – однозначно белого цвета.

А теперь я цитирую высказывание.

РИА-Новости, 23 марта 2007 года: "Когда со Знамени Победы сдирают серп и молот, вместо красной звезды ставят белую американскую – это оскорбляет память, честь и достоинство всех нас". Так РИА-Новости цитирует Зюганова.

А вот другая цитата, с сайта КПРФ от 9 апреля 2007 года: "Уважаемые товарищи, боевые друзья! 6 апреля депутаты Государственной Думы от партий "Единая Россия" и ЛДПР совершили очередное преступление, приняв закон о смене советской символики на Знамени Победы – красная звезда, серп и молот – на американскую: белая звезда".

Это что, не помоечное мышление? Не утилизация проблемы в личных целях? Я, конечно, совершенно не оправдываю снятие серпа и молота со Знамени Победы. Я просто требую, чтобы из уважения к памяти павших, уважения к живым фронтовикам никто не смел говорить, что на Знамени Победы была звезда красного цвета. Потому что она была белая! И подобные декларации людей, говорящих о своем бесконечном уважении к Знамени Победы, означают, что они попросту рехнулись. А в моей терминологии – выпали из Истории, относятся к ней, как к помойке, как к скопищу бессмысленных предметов, полезных для электоральных кампаний.

Понятно только одно – что те, кто называют себя патриотами, не любят величие своей истории. Не знают своих подлинных символов. Не относятся к этим символам в их аутентичности со священным трепетом. А почему не относятся? Потому что приняли те же правила регрессивно-архаизирующей игры. Потому что в фундаментальном плане тождественны своим кажущимся антиподам.

А вот как действовали антиподы – отдельный вопрос. Чтобы не казалось, что я зацикливаюсь на Зюганове.

Начать приходится с вопроса о символе.

Игра с этим символом и ее заменой "символом Знамени Победы" была затеяна Ельциным и его пиарщиками в преддверии выборов 1996 года. Знамя – само и есть символ. Придумать "символ символа" может только человек, ничего не понимающий в символе как таковом. Не знающий роль символа, его отличие от эмблемы.

Если символ адресует к тому в народе, что реагирует на символическое, то к чему адресует "символ символа"?

Короче, это была помоечная, клоачная игра. К которой, как мы увидим, подключились оппоненты Ельцина. У них не хватило сил поломать игру как таковую. Они стали в эту же игру играть. Предлагать свои "символы символа". Клоачность расширилась. Помойка стала всеобщей.

Как конкретно развивались события?

В советское время, особенно начиная с 60-х годов, когда были введены широкомасштабные празднования Дня Победы, на улицах и зданиях в праздничные дни вывешивалось много красных флагов с советской символикой – серпом, молотом и звездой, и просто красных полотнищ. Вопрос о Знамени Победы тогда не был больным.

А когда этот вопрос становится важным и почему? Важным он становится в одном-единственном случае. Когда в преддверии выборов, имеющих достаточно острый характер, нужно праздновать День Победы 9 мая, но для новой власти "не нужно" густо утыкать страну советскими знаменами.

Кто говорит о такой ненужности? Пиарщики! Когда пиарщики сказали это в первый раз? При Ельцине, на пороге острейших выборов 1996 года.

15 апреля 1996 года, под нажимом пиарщиков из соответствующих, хорошо всем известных групп, Ельцин подписал Указ #561. Указом устанавливалось, что "Знамя Победы, водруженное над рейхстагом в мае 1945 года, выносится 9 мая – в День Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов и 23 февраля – в День защитников Отечества для возложения венков к могиле Неизвестного солдата федеральными органами государственной власти, проведения торжественных заседаний, парадов войск и шествий ветеранов Великой Отечественной войны на Красной площади в городе Москве". Во всех иных случаях, помимо двух дней в году, 9 мая и 23 февраля, вынос Знамени Победы, согласно ельцинскому Указу, запрещался, а "использовать" можно было "символ Знамени Победы".

С "символа" были удалены надпись (наименование дивизии, бойцы которой водрузили знамя над Берлином), а также перекрещенные серп и молот. Осталось красное полотнище с белой звездой.

После того, как Ельцин подписал соответствующий указ, к нему на президентском приеме обратились ветераны Великой Отечественной войны, Герои Советского Союза и представители Совета ветеранов Ленинграда и области. Они просили оставить на "символе Знамени" серп и молот, однако Ельцин отказался это сделать.

Ничего никто, как вы понимаете, на аутентичном Знамени Победы не исправлял! И вообще тем, кто этим занимался, было на все наплевать. Надо было избирать Ельцина и поменьше напоминать об СССР, который он добил. Поэтому Победе – говорили "ДА" (чтобы фронтовики проголосовали), а флаг поменяли (чтобы зюгановцам жизнь медом не казалась).

Каждый, кто скажет, что это было иначе, просто не знает, как это было. За этим стояли конкретные люди с их конкретными пиар-планами. Эти планы кого-то возмущали, кого-то подогревали. Конечно, в них прорывалась и антикоммунистическая страсть – "какой там еще серп и молот"!? Но все делалось "чисто утилизационно".

В том-то и суть. В том-то и основная трагедия, или же трагифарс, что проблема Знамени всем, кто ее решал, была "по барабану". Что намного хуже линейной антикоммунистической судороги.

Еще хуже, что эта проблема была "по барабану" тем, кто провозглашал, что борется за чистоту Победы против оскверняющего ее ельцинизма. Берусь это доказать.

И для начала оговорю, что с 1996 года по 2005 год вопрос вообще никого "не колыхал". В праздник вешали что попало, Ельцин забыл об этом вопросе на следующий день после своего избрания. Было, чем заняться всем российским политикам. И на Знамя Победы они наплевали.

А разбираться с ним начали тогда, когда нужно было готовиться к очередным проблематичным выборам. Острым выборам. Выборам в условиях возможного ухода Владимира Путина. Тогда забеспокоились и о Знамени Победы.

Прежде всего, забеспокоились коммунисты. Беспокойство началось в январе 2005 года и к апрелю того же года дозрело до внесения законопроекта. Законопроект предлагал (цитирую по РИА-Новости от 13 апреля 2005 года, 9 часов 42 минуты утра): "Дополнить описание Знамени Победы определением: "На обоих сторонах в верхнем углу у древка изображается золотистым цветом перекрещивающиеся серп и молот с примыкающей к концу лезвия серпа контурной пятиконечной звездой". Затея эта принадлежала Виктору Тюлькину, заместителю председателя Комитета Госдумы по труду и социальной политике, члену партии РКРП-РПК.

Если данный источник верен – а это самый официальный из всех возможных источников, и никто его не опроверг, – то "символ символа", предлагаемый коммунистами, никакого отношения к Знамени Победы не имеет. Это флаг СССР, который коммунистам выгоден.

Но если он им выгоден, то их конкурентам он невыгоден! А выборы-то предстоят острые! И вот уже Слиска говорит знаменитую кощунственную фразу: "С какой стати мы должны законами увековечивать знамя вашей партии?"

Кто-нибудь Слиску оправдывает? Ничуть! Я тогда же сказал по этому поводу все возможное в предельно резких тонах. Но давайте всмотримся в ситуацию. Есть реальный сакральный символ – а есть две игры (рис. 42).

Единороссы отклонили проект Тюлькина под удобными предлогами (мол, финансовая сторона дела не разработана) и выдвинули свой проект. Повторяющий то, что в цитированном указе Ельцина. Упрощенный «символ» в виде красного полотнища с белой звездой, без серпа и молота.

Для вящей точности рассмотрим хронологию.

Замыленный проект Тюлькина… И – День Победы 9 мая 2005 года. К 9 мая 2005 года предложенный коммунистами законопроект "О Знамени Победы" рассмотрен Госдумой не был. Тему Знамени Победы в дни празднования 60-летия Победы постарались затушевать. Главными символами праздника стали красные и оранжевые знамена (цветные полотнища без символики), Орден Победы и пятиконечная звезда с надписью "60 лет Победы", обвитая георгиевскими лентами. Мавзолей закрыла гигантская красно-оранжевая звезда со словами "60 лет Победы", а на стене Государственного исторического музея был вывешен плакат с изображением Ордена Победы. В оформлении городских площадей были использованы различные комбинации ярких флагов без символики, перетяжек и плакатов.

7 июня 2005 года (выборы-то еще будут!) единороссы внесли в Госдуму свой (фактически ельцинский) вариант законопроекта, в котором "символом Знамени Победы" следовало считать красное полотнище с белой звездой, но без серпа и молота. Инициировал внесение законопроекта депутат от "Единой России" Алексей Сигуткин.

9 сентября 2005 года Госдума, отказавшись рассмотреть коммунистический вариант, приняла в первом чтении единороссовский вариант закон "О Знамени Победы".

11 мая 2006 года Мосгордума приняла обращение к главе государства и спикеру Госдумы с просьбой "не допустить изменения символики Знамени Победы". В частности, отказа от изображения перекрещенных серпа и молота. На заседании автор обращения, депутат от фракции КПРФ Владимир Улас сообщил, что комитетом Госдумы по обороне подготовлен для рассмотрения во втором чтении проект федерального закона "О Знамени Победы". По словам В.Уласа, "особое недоумение" вызывает положение законопроекта, в соответствии с которым 9 Мая на зданиях будет вывешиваться "символ Знамени Победы" – красное полотнище с белой звездой.

23 марта 2007 года Госдума приняла законопроект во втором чтении. "За" проголосовали 335 депутатов – 303 из "Единой России" и 32 из ЛДПР.

30 марта 2007 года Совет Федерации наложил вето на законопроект "О знамени Победы". При необходимых 89 голосах вето поддержали 58 сенаторов, "против" проголосовали 56 человек и 13 – воздержались.

6 апреля 2007 года Госдума, преодолев вето Совета Федерации, в третий раз одобрила законопроект "О знамени Победы". "За" проголосовали 332 депутата (при достаточных 300 голосах).

11 апреля 2007 года в газете "Труд" был опубликован разъяснительный комментарий Б.Грызлова по поводу принятого Госдумой законопроекта:

"С самого Знамени Победы ничего не изымается. Принятый Федеральный закон в своих ключевых положениях соответствует действующему уже более 10 лет Указу президента (ельцинскому, подписанному в 1996 году), то есть вся символика сохраняется в нынешнем виде.

Более того, повышен уровень правового регулирования, уровень юридических гарантий по таким вопросам, как место и порядок хранения Знамени Победы, порядок его транспортировки, которые теперь определяются президентом Российской Федерации. По решению президента Российской Федерации изготавливаются и официальные копии Знамени Победы.

Позиция "Единой России" заключается в следующем…Знамя Победы, водруженное над рейхстагом 1 мая 1945 года, является нашей национальной реликвией, и, естественно, никто не предлагает его изменить. Оно будет храниться вечно, будет доступно для обозрения.

Но те флаги, которые вывешиваются 9 Мая на улицах наших городов, это не Знамя Победы и не его точные копии, это его символы. Вот на них не будет ни изображения серпа и молота, ни текста. Флаги должны соответствовать своей роли, должны сплачивать людей, а не вносить раздор. Тем более что вывешиваться символ Знамени Победы будет наряду с Государственным флагом Российской Федерации".

Совершенно понятно, что подход, предлагаемый Грызловым, недопустим. Что надо вообще снять с повестки дня вопрос о каких-то усеченных "символах символов". И либо вывешивать точную копию Знамени Победы, в полном историческом соответствии, либо вообще не трогать эту тему. Единственная внятная позиция президента может быть только в этом – историческое Знамя, скопированное с достаточной полнотой, или никакое. Это и есть примирение в нормальной логике.

Но в том-то и дело, что логика клоачная! А в клоачной логике возможно все. Слиска, как мы уже сказали, "хороша". А Евгений Евтушенко как вам нравится?

9 апреля 2007 года "Новые Известия" опубликовали такую его стихотворную реакцию на законопроект "О Знамени Победы":

В чем виновны серп и молот

я, ей-богу, не пойму,

но у знамени немого

поцелую я кайму.

Как без молота быть в кузне?

Как на поле без серпа?

Как с души на грязной кухне

теркой стерли мы себя?

Разве мы живем, чтоб выжить

и еще полудики?

Есть же что-то в мире выше

кухонной политики.

Кисть у знамени златая,

в битвах полусожжена,

шепчет, горечь слез глотая:

"До чего я дожила…"

Но, в брильянты втюрясь в доску,

так, что тянет их погрызть,

не уронит Слизка

слёзку

на обугленную кисть…

Все, к чему я могу здесь призвать – это выйти из клоаки, а не размещаться в ней по одну или другую сторону. Но выходить из ее – это непростое и слишком издержечное занятие. Так что клоака будет продолжаться. И у нее есть логика. Я называю эту логику логикой "белого поворота". И вновь предлагаю всмотреться в одну из ключевых модельных схем (рис. 43).

В ближайшее время процесс начнет петлять между точками 2 и 3. Петлять он будет в рамках помоечной логики. А эта логика предполагает помоечные же адресации к истории. Помоечные – не значит бессмысленные.

Есть ли такие множественные адресации? Они есть. И логика этих адресаций очевидна. Еще раз подчеркну, что она помоечная и "поли-пофигистская", то есть история "по фигу" всем. Но по тому, что с ней делают, можно прогнозировать некие сдвиги и трансформации. Рассмотрим эти адресации именно как множественность (рис. 44).

Этих совокупных адресаций к истории (включая размышления Солженицына о феврале 1917 года, и не только) слишком много для того, чтобы рассмотреть их в одном – все равно пунктирном, в силу жанра, – исследовании. Я резервирую за собой право рассмотреть несколько таких адресаций отдельно. В том числе и ту, которая только что мною упомянута, но и не только.

После того, как я это все рассмотрю (а я не собираюсь откладывать это в долгий ящик), определенный круг замкнется.

Внутри этого круга – с невероятным множеством тематических обертонов – окажется, представьте себе (о, ужас!), пятиугольник (рис. 45).

В вершине этого пятиугольника (точка 1) находится тема «русского Пиночета». Мы эту тему уже разбирали в предшествующих докладах.

В точке 2 – разного рода "некротрансформации". От требований вынести Ленина из мавзолея до разного рода захоронений бывших белых эмигрантов. Это мы тоже разбирали ранее в других докладах.

В точке 3 – новые конфигурации внутри действующих крупных смысловых структур. Наиболее яркий пример – совокупность игр вокруг Русской Православной Церкви за рубежом. Это еще предстоит разобрать.

В точке 4 – совокупность новых ударов по ранее не обсуждавшимся широко аспектам красной идеологии. Что тоже заслуживает отдельного, и самого серьезного, обсуждения.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache