Текст книги "Содержательное единство 2007-2011"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 53 страниц)

СЕРГЕЙ КУРГИНЯН
СОДЕРЖАТЕЛЬНОЕ ЕДИНСТВО 2007-2011

18.01.2007 : Панорама

Введение

К моему глубокому прискорбию, пришлось потратить много времени на идеологическую дискуссию с некими верхушечными КПРФ-овскими кругами, решившими придать слишком большое значение моей личности. Оправдание только в том, что в ходе этой дискуссии удалось выявить некоторые проблемные узлы, не сводящиеся к лобовой конфликтной полемике. Лично для меня это все было крайне важно постольку, поскольку позволило иначе ответить на вопрос о причинах распада СССР и содержании процессов, развернувшихся как до, так и после этого распада.

Главное, что я понял – ответ на данный вопрос нельзя искать только в сферах академической научности и прикладной теории элит. Такой поиск необходим, но недостаточен. Он должен быть сопровожден поиском совершенно другого типа. Опирающимся на другие методологические основания. Поиском, соединяющим черты художественности и научности. Только после того, как такой поиск даст какие-то ориентиры, можно дополнять найденное научными и прикладными разработками. Без этого мы попадем в "дурную бесконечность".

Поняв это, я предпринял попытку осуществления такого "другого поиска". Эта попытка оказалась достаточно удачной для того, чтобы быть оформленной в виде книги. А вот насколько книга окажется существенной для нашего общества в целом и для нашего клуба – судить не мне. В любом случае, она будет издана в течение ближайших месяцев. Думаю, что к февралю я ее завершу. А дальше все будет зависеть от издателей. Но поскольку издатели – это наша редакция журнала "Россия – XXI", то вряд ли процесс затянется.

На этом – надо подвести черту той дискуссии. Пожалеть о потерянном времени. Преисполниться надежды, что книга окупит временные потери. И начать заниматься текущей политикой. Благо эта политика стремительно набирает обороты. Посмотрите, сколько всего произошло, как сказали бы математики, "в эпсилон-окрестности" Нового года.

И казнь Саддама Хусейна.

И белорусская эпопея.

И туркменские коллизии.

И казахстанские метаморфозы.

И азербайджанские политические подвижки.

И рост напряжения в Киргизии.

Но тут же – и новая доктрина Буша по Ираку (а значит, и не только Ираку).

И нарастание американо-китайских противоречий.

И наши отечественные "мелочи", которые на самом деле – вовсе не мелочи. Я имею в виду задержание Прохорова и многое другое. Вплоть до перипетий расследований и скандалов вокруг разного рода убийств.

Что можно сложить из этой панорамы? И что она представляет собой в действительности? Попытаемся ответить на этот вопрос. Начать я предлагаю с анализа такого крупного события, как казнь Саддама Хусейна.

Часть 1. Казнь Саддама Хусейна

1.1. Ракурс, без которого обсуждение бессмысленно

Я предлагаю рассматривать это событие как часть "войны образов".

Образ – это не только важнейшая эстетическая категория. Образ, наряду с символом, – это еще и религиозная категория. А самое главное, с середины ХХ века образ превращается в ключевую политическую категорию. Это происходит в связи с совершенно новым характером войн, которые осуществлялись в условиях ядерного стратегического баланса между СССР и США. В этих условиях прямое стратегическое столкновение сверхдержав стало невозможным. Но это не отменило военного столкновения, а изменило его характер.

Большая война классического образца заменилась суммой ряда малых войн (периферийных войн, управляемых конфликтов, точек и дуг напряженности), а также качественно новой – информационной – войны.

При этом решающее значение приобретает именно эта качественно новая информационная война, в которой противники обмениваются не ядерными ударами, а образами себя и других. Победа и поражение в подобной войне определяется не захваченными господствующими высотами или столицами воюющих государств. Захвачены должны быть не географические, а информационные территории. В определенных ячейках того или другого сознания (американского или советского, чешского или венгерского, кубинского или афганского) должны разместиться те или иные образы.

Соответственно, образы становятся, как минимум, эквивалентами ядерных боеголовок. А в ячейки сознания их доставляют не стратегические ракеты, а средства массовой информации. Если средства массовой информации не имеют емких дееспособных образов, то они столь же бессмысленны с точки зрения информационной войны, как стратегические ракеты без ядерных боеголовок.

Итак, образы – это уже не эстетика (на что и как воздействует образ Татьяны Лариной) и не религия (первичны ли эйдосы как источники образов). Это уже большая политика. И это главное средство ведения войны.

СССР в целом и его правящие элиты не уловили этот фундаментальный сдвиг. Генштаб советской армии, советское КГБ и даже идеологические подразделения правящей партии не превратились в площадки, на которых яростно обсуждалось качество образов и средства их доставки до нужных адресатов. Обсуждалось по-прежнему нечто другое, сугубо материальное. Что и привело к определенным результатам.

Получив эти сокрушительные результаты, можно либо начать перевооружаться, анализируя опыт собственных ошибок, либо продолжать упорствовать и усугублять ошибки предшествующего периода. Ряд процессов, развернувшихся на постсоветском пространстве (в сумме являющихся, как мы убеждены, именно системным социокультурным регрессом) привели к тому, что ошибки усугубляются. Это видно по всему, что происходит.

И это становится особо понятно в случаях, когда происходящее явно представляет собой эту самую войну образов. А обсуждается происходящее с любых других точек зрения, – но только не с этой.

Казнь Саддама Хусейна, безусловно, представляет собой одно из тех событий, которые демонстрируют невосприимчивость российской элиты и российского общества ко всему, что касается значения образов.

При этом в очередной раз возрастает значение так называемой ключевой проблемы эстетики. А именно – проблемы соотношения образа и реальности. Черпается ли образ из реальности? Является ли он отражением оной? Ленинская теория отражения – это одно из многочисленных теоретических описаний, в рамках которых образ вторичен по отношению к реальности. Характерно, что один из почитателей Ленина, Владимир Маяковский, яростно полемизировал с этой точкой зрения "вождя пролетарской революции": "Театр не отображающее зеркало, а увеличительное стекло" ("Мистерия-буфф").

Этой полемикой задается граница между реалистическим и нереалистическим художественным творчеством. Дополнительно надо обратить внимание на то, что подобная полемика в пострелигиозной эстетике не имеет ничего общего с религиозной полемикой между "реалистами" и "номиналистами". Средневековый реализм – это не реализм Толстого, в котором образы призваны отражать реальность природы и человека. Средневековый реализм апеллирует к другой образности, связанной с надприродной и надантропологической реальностью. Той реальностью, которая в пострелигиозную эпоху приравнена к иллюзорности.

В эпоху информационных войн (а еще точнее – войн образов) данная эстетическая проблема превращается в проблему политическую. Задаются ли образы реальностью, или они производятся в значительной части помимо этой самой реальности?

Если мы всмотримся в то, что связано с казнью Саддама Хусейна под данным углом зрения, если увидим в случившемся (внимание!) ВОЙНУ ЗА ОБРАЗ САДДАМА ХУСЕЙНА, то может быть, мы ответим и на этот, практически очень важный, вопрос.

В любом случае, мне представляется недопустимым игнорировать в таком многоуровневом событии, как казнь Саддама Хусейна, тот уровень событийности, на котором размещена эта самая ВОЙНА ЗА ОБРАЗ.

И я попытаюсь отстоять свою позицию.

Есть вопросы, которые в какой-то момент времени становятся актуальными. А потом теряют актуальность с тем, чтобы в надлежащий момент ее снова приобрести. Один из таких вопросов: кто такой Саддам Хусейн?

Что такое ответ на этот вопрос? Это размещение определенного образа (в данном случае – Хусейна) в чьем-то сознании. То есть это ВОЙНА ЗА ОБРАЗ КАК ЧАСТЬ ВОЙНЫ ОБРАЗОВ (этого стержня информационной войны).

Кто такой Саддам Хусейн? Казнь иракского лидера вновь придала данному вопросу предельную актуальность. Такая казнь – масштабное событие. Одно из наиболее масштабных за последние годы.

На столь масштабное событие надо реагировать. А для того, чтобы реагировать, нужно иметь критерии. Если человек страшный негодяй (образ "со знаком минус", или О-минус), то его казнь – это благое дело. Если он герой (образ "со знаком плюс", или О-плюс), то его казнь – это чудовищное преступление. Казнь Саддама Хусейна потребовала некого умственного и даже эстетического напряжения в обществе в связи с необходимостью ответа на вопрос: "Казнили героя или мерзавца?" Соответственно, обсуждение личности Хусейна в явном или неявном виде снова актуализировалось. (рис.1)

Какова цена этих образов? Провозгласив эпоху конфликта цивилизаций и начав под этим флагом войну с Ираком (и не с Ираком вообще, а именно с Ираком Саддама Хусейна), США объявили Саддама Хусейна, как минимум, врагом номер два. Если врагом номер один считать неуловимого Бен Ладена. Соответственно, для тех сил в США, которые оправдывают и даже героизируют войну в Ираке, крайне важно, чтобы Саддам Хусейн был средоточием мирового зла и страшнейших пороков. То есть не только врагом США, но и палачом Ирака вообще, а также отдельных слагаемых иракской нации (курдов, иракских шиитов). Это и есть образ «О-минус». Побеждает этот образ – побеждают американские сторонники конфликта цивилизаций (в первом приближении – республиканцы). А также их немногочисленные союзники в мире.

А кто тогда на стороне "О-плюс"?

Все остальные, и их немало. Это и силы антиамериканского ислама (вся концепция конфликта цивилизаций построена как оправдание войны с исламом), и другие противники американской экспансии по республиканской модели (европейцы, китайцы – мало ли еще кто). Это и противники республиканцев в США (в первом приближении – демократы). Все они должны скомпрометировать войну США в Ираке. А значит, всем им важно, чтобы Саддам Хусейн стал если не героем, то хотя бы жертвой. А казнь Хусейна – еще одним маразмом действующего американского президента и его загоняемой в угол политической команды.

Соответственно, образ Саддама Хусейна – это никак не отражение определенных характеристик реальности. Кем был Саддам Хусейн в реальности? Добрым семьянином и искренним другом всех иракцев, или распутником и палачом иракского народа? Для сил, ведущих войну образов, это так же неважно, как то, голодал ли реальный Цурюпа, убивал ли Ленин зайчиков, изменял ли он Надежде Константиновне Крупской, осуществили ли большевики геноцид 60 миллионов населения своей страны и т.д.

Школьный учитель в драме Бертольда Брехта "Страх и отчаяние Третьей империи" кричит: "Как я должен догадаться, какой им завтра понадобится Бисмарк?" (читай: собирается ли Гитлер воевать с Россией). Сегодня этот школьный учитель превратился в гигантское собирательное лицо, чуть ли не в основного актора мировой политики.

Вопрос не в том, кем был Саддам Хусейн, а в том, какой им нужен Саддам Хусейн. И для чего он нужен им в таком, а не в другом образном качестве. А также – кто такие "они" (рис.2).

Итак, Саддам Хусейн – убийца курдов и шиитов («О-минус»). Разве это не правда? Разве это не доказано? Почему мы должны говорить тут о виртуальных моделях как информационном оружии, а не об образах как отражении реальности?

Да, это правда. И это еще не вся правда. На счету Хусейна – страшные злодеяния. И что? Все эти злодеяния будут разбираться по всему миру, так сказать, в масштабе деполитизированного права? А почему я должен считать, что это право деполитизировано? Саддама Хусейна казнили после того, как было доказано, что он убил несколько сот человек. А Пиночета, убившего гораздо больше людей, никто не казнил. Его мирно и с почестями похоронили.

Объяснять это различием в волеизъявлении иракского и чилийского народов невозможно. Потому что свобода волеизъявления иракского народа явно находится под вопросом. И вообще – действует ли деполитизированное право в условиях гражданской войны или чего-либо, к ней приближающегося?

Другой вопрос – возможны ли единые критерии по отношению к странам с разной социокультурной (или, как ее иногда называют, цивилизационной) спецификой?

Будут ли турки отвечать за геноцид армян или курдов? Будет ли Франко постфактум отвечать за Гернику и многое другое? Почему сербы должны отвечать за пролитую ими кровь в одной степени, а хорваты или мусульмане, или албанцы – в другой?

А что будет, если все начнут отвечать? И кто будет тут судьей? И к чему это приведет? И почему на определенном этапе даже Пол Пот отнюдь не оказался для американцев предметом рассмотрения с позиций "деполитизированного права"?

Количество подобных вопросов столь велико, что их повсеместное рассмотрение с позиций деполитизированного права превратит мир не в бескровно-правовое целое, а в кровавую кашу из бесконечных взаимных претензий. Как современных, так и исторических.

Таким образом, убийцей и палачом всегда будет назван тот, кто проиграл. А некто, совершавший то же самое, но победивший, – становится "успокоителем", "спасителем страны от бесконечных смут" и так далее.

Саддам Хусейн не мог удерживать власть суннитского меньшинства над шиитским большинством в восточной неблагополучной стране без репрессий. А любая другая власть разрушила бы целостность Ирака как государства. Что и показала американская оккупация. В какой мере Саддам Хусейн осуществлял репрессии ради сохранения территориальной целостности, а в какой мере для того, чтобы потешить свое деспотическое "эго"? Теперь уже это почти невозможно определить.

Это как с ролью Михаила Максимовича Гвишиани (отца Джермена Михайловича) в уничтожении чеченского аула. Почему в докладной записке аул назывался "местечком"? Почему на бумаге стоял не обычный гриф, а "только для ваших личных глаз" (чисто американская формулировка, никак не соотносимая со стилем официальной переписки между Берией и его подчиненными)? А даже если бы всех этих ошибок не было допущено? В процесс включены такие интересы, что историческая истина этими интересами неизбежно будет раздавлена. Она окажется между ними, как между жерновами. И мы всегда будем иметь дело не с зерном истины, а с идеологической мукой, которая, как мы знаем, так легко превращается в муку.

Так давайте еще раз зафиксируем интересы (рис.3).

Но если бы этим все исчерпывалось! Есть ведь и другие интересы! Например, интересы тех же курдов или иракских шиитов. И наоборот, интересы иракских суннитов (рис.4).

Смотрите, как разрастается древо, корнями которого являются два образа – «О-минус» и «О-плюс»!

А теперь посмотрим, как это все накладывается на информационно-аналитическую фактуру произошедшего.

1.2. Что нормативно предъявлено, и каково нормативное отношение

Нормативно предъявлено следующее.

Бывший глава Ирака Саддам Хусейн казнен в Багдаде на рассвете 30 декабря 2006 года.

Казнь состоялась в присутствии представителей властей Ирака, судей и духовенства.

Велась видеозапись казни.

Самые разные источники указывают на то, что Хусейн был морально готов к казни, спокоен и вел себя с достоинством. Он отказался от завязывания глаз черной повязкой, но согласился, когда ему предложили повязать шарф на шею.

А теперь – каково отношение к нормативно предъявленному?

Оценки казни в тот же день явным образом разделились.

Так, в США казнь была подана как крупное шоу. На центральной площади Нью-Йорка на огромном экране ход казни был показан в прямом эфире. В то же время телеканалы показывали прямые включения с мест компактного проживания иракской общины в США – людей на улицах с транспарантами "Да здравствует казнь!". Д.Буш назвал казнь важной вехой для Ирака на пути продвижения к демократии.

Но и в Иране (вот что важно!) многие торжествовали по поводу данной казни. Многие – но не все. И все же на улицах Ирана по случаю казни Хусейна раздавались конфеты. В иранском МИДе подчеркнули, что считают казнь победой иракского народа, а не американцев.

Теперь Европа.

В Европе казнь Хусейна приветствовал польский президент Л.Качиньский. Но:

– в Евросоюзе казнь назвали варварской,

– Ватикан отозвался о ней как о трагической новости, ведущей к росту насилия в Ираке,

– по той же причине российский МИД выразил по поводу казни сожаление.

– в Великобритании с острой критикой казни выступил возможный преемник Тони Блэра – Гордон Браун. Сам же Блэр сначала хотел поддержать казнь, потом понял, что это невыгодно.

В крупных городах Китая в начале января был проведен опрос, который показал, что более 70% относятся к казни Саддама Хусейна отрицательно и осуждают политику США как "мирового жандарма".

31 декабря агентство РИА Новости сообщило, что Израиль решил официально не комментировать казнь Саддама Хусейна. Такое сообщение исходило из источника в израильском правительстве и объяснялось нежеланием вмешиваться во внутрииракские дела. Неофициально израильские политики говорили, что справедливость приговора не оспаривается, но внушает опасения возможность обострения.

Что же получается уже при первом соприкосновении с фактурой? (рис.5)

1.3. Что остается за пределами нормативного описания и нормативных реакций

Как ни странно, достаточно много.

В день казни, 30 декабря 2006 года, американский телеканал ABC-news процитировал военного представителя США в Ираке, заявившего, что казнь прошла в назначенное время так, как было запланировано. Однако очень быстро стало выясняться, что это не совсем так.

Постараемся разобрать все ненормативности для того, чтобы оценить действительный характер случившегося.

Ненормативность #1. Апелляционный суд Ирака, за 48 часов до казни подтвердивший смертный приговор С.Хусейну, предоставил 30-дневную отсрочку. При этом присутствовали представители американских оккупационных властей, по-видимому, находившиеся в курсе этого обстоятельства. Однако, к их неудовольствию, оказалось, что иракский прошиитский премьер-министр Малики использовать отсрочку не намерен и настаивает на немедленной казни.

Ненормативность #2. Для осуществления казни был необходим указ, подписанный иракским президентом и двумя вице-президентами. Президент Ирака курд Джелал Талабани подписывать указ отказался и только на словах сказал, что "не возражает".

Ненормативность #3. Казнить правоверных не разрешается в дни великих праздников. Начинался праздник Жертвоприношения, Курбан-Байрам. Однако высший конклав аятолл Марджайа в Неджефе дал премьеру разрешение.

Ненормативность #4 – она же главная ненормативность. Уже в первых числах января появилась пиратская видеозапись казни, сделанная с мобильного телефона, из которой ясно, что в действительности ход казни отличался от того, что демонстрирует официальная запись. Причем касается это не поведения Хусейна, а поведения палачей.

Имеются данные о том, что Хусейн сразу опознал в палачах шиитов (по цвету кожи и южному диалекту). Дальнейшее уже не оставляло в этом сомнений.

Би-би-си, ссылаясь на ту же запись с мобильного телефона, отмечает, что когда Саддам уже стоял на виселице, один из официальных свидетелей начал кричать. Вначале он произносил слова шиитской молитвы. Затем, когда все собравшиеся (включая Хусейна) начали молиться ("Мир Мохаммеду и его святому семейству"), молитва оказалась прервана восклицаниями: "Муктада! Муктада!" Восклицает тот же голос.

Ни для кого не является секретом, что восклицания "Муктада" относились к вождю радикальной шиитской "Армии Махди" Муктаде ас-Садру, который имеет существенное влияние на иракского премьера. Подоплека тоже известна – это уверенность иракских шиитов в том, что близкие родственники Муктады – в том числе его отец – были убиты по прямому приказу Хусейна в 1980 г.

По приводимым описаниям, Хусейн вопросительно повторил за палачами "Муктада?" и сплюнул. Кроме того, Хусейн произнес: "Разве так ведут себя мужчины?" – и получил в ответ выкрики: "Ты отправишься в ад!", "Да здравствует Мухаммед Бакер Садр!"

Имеется еще одна немаловажная деталь, которой пока особенного значения не придают. Среди последних слов Саддама Хусейна были слышны слова: "Нет Бога, кроме Аллаха, а Мухаммед пророк его". Таким образом, Хусейн умер, как правоверный мусульманин, с символом веры на устах и Кораном в руках.

При этом, когда Хусейну на шею была накинута петля, кто-то из стражников прокричал: "Так было с теми, кто молится Мухаммеду и семье Мухаммеда!"

Поскольку эта фраза уже находится за пределами любого нормативного ислама (шиитского, суннитского, исмаилитского, суфийского – именно любого), то этому нужно искать специальные объяснения. Либо провокация… Либо это свидетельство подлинного выявления такой религиозной позиции, которая в иной (не столь уникальной) ситуации не заявляется никогда.

Если действующее лицо – Муктада ас-Садр, то это "Армия Махди". Многие махдисты – никогда не отрицают необходимости почитания Мохаммеда. Но есть крайние радикалы. Эти радикалы (чье наличие в Иране доказано) настаивают на том, что приближение конца света (который, по их мнению, может наступить через пару лет) отменяет нормативные исламские основания. Единственный, кого следует почитать в этой ситуации – это Махди, "спаситель и карающий меч".

Однако даже эти радикалы в Иране не осмелятся официально отказаться от почитания Мохаммеда. Но тут они в маске, в экстремальной ситуации – и высказать нечто сокровенное было для них крайне важно. Эксперты настаивают на том, что такая интерпретация данной фразы, брошенной Хусейну, вовсе не исключена. А если это так, то казнь закладывает массу расколов внутри ислама. Как более или менее банальных (суннитско-шиитский), так и эзотерических.

Итак, фраза была сказана. После чего, наконец, вмешался представитель обвинения Муктид аль-Фарун, призвавший к соблюдению тишины и пригрозивший покинуть помещение (что, по протоколу, остановило бы казнь).

Данными подробностями все не исчерпывается.

Информационная спираль в том, что связано с казнью Хусейна, раскручивается стремительно. Война образов нарастает. Образы множатся. И вот в начале января саудовская газета "Эр-Рияд" однозначно заявила, что Хусейна казнил лично шиитский имам Муктада ас-Садр, лидер "Армии Махди". И что Муктада ас-Садр заранее договорился с премьер-министром о том, что получит возможность казнить Хусейна до конца 2006 года.

Газета ссылалась на свидетеля, присутствовавшего при казни. Этот неназванный свидетель утверждал, что видел, как Муктада ас-Садр надевал маску, чтобы войти в помещение, где совершалась казнь. По словам свидетеля, среди палачей также находился Абдель Азиз аль-Хаким, один из лидеров правящей Объединенной иракской коалиции, в состав которой входят семь шиитских партий. (Шиитская семья аль-Хаким имеет основания для ненависти к Саддаму: в 80-е годы она потеряла в результате репрессий не менее сотни членов, причем несколько человек были расстреляны на глазах остальных.)

Газета "Эр-Рияд" процитировала также слова некого иракского чиновника, сказанные в эфире одного из спутниковых каналов, о том, что люди в масках прибыли вместе с "политической фигурой", повесили С.Хусейна и оплевали его тело. Представители ас-Садра информацию об участии в казни лидера "Армии Махди" опровергли.

В любом случае, картина дополняется следующим фрагментом (рис. 6):

Кстати, содержание альянса крайних махдистов и «бушевских радикалов» может быть интерпретировано по-разному. Как с позиций прагматики (альянс крайних сил), так и с позиций метафизики (альянс тех, кому нужен Апокалипсис, конец света, Второе пришествие, Армагеддон и прочее).

Но продолжим анализ ненормативностей.

Ненормативность #5. На следующее утро после казни Саддама Хусейна, в воскресенье 31 декабря (то есть в начале праздника Жертвоприношения), в Багдаде было обнаружено много тел шиитов, повешенных на фонарных столбах. В частности, сообщается, что на улицу Хайфа подъехали три микроавтобуса. Из них выскочили вооруженные люди, выволокли шиитов-заложников и развесили по электрическим опорам – всего 23 человека. В министерстве внутренних дел Ирака сообщили о ста обнаруженных телах шиитов. Людей, убитых таким же образом, находили и в других районах Багдада. Предположительно, все эти люди были взяты в заложники перед казнью Саддама Хусейна.

После этого количество боестолкновений и терактов в Ираке начало расти лавинообразно.

А теперь – о возможных объяснениях данных ненормативностей.

Здесь лучше сослаться на, так сказать, "местные" точки зрения.

Арабские аналитики из влиятельных суннитских стран уверены, что шиитские власти Ирака "обвели США вокруг пальца", ускорив казнь для сохранения своего лидерства. Что же угрожало их лидерству?

В последнее время (в том числе, при участии МОФ ЭТЦ) произошло несколько международных "мозговых штурмов", в ходе которых доказывалось, что только модифицированная партия БААС может обеспечить стабильность в Ираке. И что американцам нужно любой ценой договариваться с баасистами. Я лично в текстах, опубликованных и в России, и за границей, доказывал, что только баасистский вектор, вектор модерна в Ираке, спасет от халифатизма (рис.7).

В конце 2006 года речь шла уже не об инициативах ЭТЦ, слабо поддержанных за границей. Речь шла о серии внутриамериканских инициатив, о борьбе внутри республиканских кругов за тип решения иракской проблемы. Казалось, что эта борьба кончится союзом республиканских элит с баасистами, «подреставрированными» под совместимость с американцами. Было несколько условий подобной совместимости. В том числе, – отказ баасистов от идеи «большого арабского единства» в пользу идеи иракской нации.

Казнь Саддама нанесла этому проекту сокрушительный удар. Он оказался не только мощным, но и в чем-то почти иррациональным. За этим ударом – стоит страшная борьба внутри ныне правящего американского субъекта. Теперь мы можем с гораздо большей уверенностью утверждать, что эта борьба не стихла после отставки Дональда Рамсфелда. А также, что она носит не прагматический, а иной характер.

Но вернемся к БААС.

Американцы (причем весьма и весьма влиятельные) реально рассматривали план возвращения во власть баасистских лидеров. Но казнь Хусейна как лидера БААС поставила на этом крест. Эта казнь вызвала взрыв ярости у баасистов (да и суннитов вообще). И складывается впечатление, что одна из задач казни Саддама (со всеми описанными выше подробностями – и это самое главное) – воспрепятствовать баасисткому (а значит, и в целом модернистскому) сценарию решения Вашингтоном иракской проблемы. Кому-то этот сценарий очень не нужен. И этот "кто-то" очень многолик и могуществен.

Другая цель спецоперации под названием "казнь Хусейна" связана с курдами. Спешная казнь Хусейна отменила курдский судебный процесс, в связи с чем курды не получили ожидаемого правосудия. А "Армия Махди" получила все, что хотела! Вот так!

16 января газета "Ле Темп" публикует комментарий по этой курдской проблеме бывшего члена БААС, профессора конституционного права Раада Джидды. Джидда отмечает, что судебный процесс, рассматривающий дело о применении химического оружия против курдов в 1988 году, высветил бы неприглядную роль в этом США, продававших Ираку оружие массового уничтожения.

И вообще, потребовал бы пересмотра образа Хусейна, – добавим мы. Химическое оружие против курдов в 1988 году – это тема, которая не оставляет камня на камне от образа Хусейна как врага американцев. Да и от американцев как врагов Хусейна. То есть, казнь нужна была не абы кому, а именно операторам ведущейся войны образов.

С другой стороны, наблюдатели неоднократно указывали, что казнь Саддама Хусейна должна была быть приурочена администрацией Д.Буша к началу сессии конгресса в новом составе. Не согласиться с этим нельзя. А вот о смысле этой приуроченности стоит поговорить подробнее. И не абстрактно, а абсолютно конкретно.

3 января 2007 года новый состав конгресса официально вступил в свои права.

4 января "Нью-Йорк таймс" (понятно, что антибушевский орган, пишущий что-нибудь убойно-антибушевское к каждой сессии конгресса) опубликовала выдержки из стихотворения Саддама Хусейна "Освободи ее", написанного уже после вынесения смертного приговора. Текст стихотворения был передан семье Хусейна вместе с завещанием. В стихотворении говорится, в частности:

"Враги привели чужеземцев в наши воды,

И тот, кто им служит, принужден будет плакать.

Мы открываем свою грудь, подставляя ее волкам,

И мы не убоимся зверя".

Налицо героизация Саддама Хусейна со стороны весьма элитных американских структур, работающих против Буша.

Но и не только. Эта героизация является еще и стратегическим пиаром некоего духовного завещания Хусейна как непримиримого антиамериканского лидера. Такой пиар превращает это завещание в неотъемлемый политический капитал баасистов как преемников Хусейна. Тем самым, не только кровь Хусейна как жертвы препятствует американо-баасистскому альянсу, но и образ Хусейна, являющийся теперь политическим капиталом баасистов.

Кто откажется от такого ценного капитала? Между тем, этот капитал предполагает не альянс с американцами, а непримиримый конфликт. То есть – другой тип лидерства, другой тип международных ориентаций, другой тип внутрииракской конкуренции и прочее.

"Нью-Йорк таймс" "пиарит" призыв Саддама к беспощадной борьбе с США. И этот пиар находит отклик. Такой вот стратегический расклад. Такая вот война образов, переходящая в другие виды войны.

После казни Хусейна партию БААС возглавил его ближайший соратник – Иззат Ибрагим Дури, заместитель председателя Совета революционного командования при С.Хусейне. Дури не раз объявлялся погибшим. Однако, по некоторым данным, после захвата Хусейна американцами в декабре 2003 года именно Иззат Ибрагим Дури возглавил иракское сопротивление. Сообщалось, что именно он стоял за финансированием и организацией вооруженного сопротивления в Ираке.

Все это ставит под очень большой вопрос возможные американские планы о возвращении к власти баасистов. А кто подрывает эти планы? "Нью-Йорк таймс"! Кто внес главную лепту в "Образ-плюс"? Эта газета и ее боссы! (рис.8)

А что же Буш? Буш сказал, что решение суда было правильное, а способом проведения казни он крайне разочарован. Что это означает на политическом языке? Что внутри команды Буша есть системный раскол (рис.9).

А вот теперь пора сказать об Иране. Там такой же раскол, как и в США.