Текст книги "Содержательное единство 2007-2011"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 53 страниц)

В 2007 году они заплатят 100 долларов за 1 тысячу кубометров. Но крайне важно понять, что по условиям договора, 100 долларов за 1 тысячу кубометров – это цена только на 2007 год.

В 2008 году цена с учетом скидки составит 67% рыночной – то есть 154 доллара за 1 тысячу кубометров. В 2009 году – цена для Белоруссии составит 80% рыночной цены – то есть 184 доллара за 1 тысячу кубометров. В 2010 году – 90% рыночной или 207 долларов.

А дальше должен заработать принцип "Белоруссии – как всем". То есть – по мировой рыночной цене. Посчитаем рост издержек для белорусов.

В 2006 году они платят примерно 900 млн. долларов.

В 2007 году – они заплатят примерно 2 млрд. долларов (примерная доплата, соответственно – 1,1 млрд. долларов).

В 2008 году они заплатят чуть более 3 млрд. долларов. То есть доплата – более 2 млрд. долларов.

В 2009 году они заплатят уже более 3,5 млрд. долларов. Доплата составит около 2,6 млрд. долларов.

В 2010 году они заплатят примерно 4,1 млрд. долларов. Доплата – свыше 3 млрд. долларов.

А дальше они будут платить (при сохранении цен и объемов) 4,6 млрд. долларов в год. Доплата – 3,7 млрд. долларов.

Такова ситуация с поставками газа.

То, что они должны доплатить, составляет примерно 20% нынешнего бюджета Белоруссии. Уже неслабо!

Предмет #2 – тарифная ставка при поставках газа по сетям "Белтрансгаза" (рис. 26).

В 2006 году она составляла 0,75 доллара за 1 тысячу кубометров на 100 км прокачки.

В 2007 году она увеличилась до 1,45 доллара за 1 тысячу кубометров на 100 км прокачки. Эти тарифы поступают в бюджет Белоруссии.

С учетом объема прокачки (примерно 40 млрд. кубометров) и длительности маршрута (около 600 км) – частичная компенсация белорусского бюджета за счет повышения транзитного тарифа составит около 170 млн. долларов.

Рис.26

Предмет #3 – условия оплаты «Газпромом» 50% акций «Белтрансгаза».

Россия заплатит за них до 2,5 млрд. долларов равными платежами в течение четырех лет, причем "живыми деньгами".

То есть, условия – как бы компромиссные. Однако этот "компромисс", во-первых, сильно сдвинут с начальных белорусских "цифр торга" (газ – 47 долл. за 1000 кубов, "Белтрансгаз" – 10 млрд. долларов) в пользу России. И, во-вторых, что еще важнее, этот компромисс означает очень болезненный удар по белорусской экономике – она весьма энергоемкая и при таких ценах на газ становится глубоко дефицитной.

Так что же, война кончилась или нет? Получается, что нет. На не устраивающий его договор Минск отвечает "встречными мерами".

4 января Совмин Белоруссии объявляет о введении с 1 января таможенной пошлины в размере 45 долл. за тонну на транзит российской нефти по республиканской ветке нефтепровода "Дружба", указав плательщиком пошлины "Транснефть".

В этот же день, 4 января, Путин по телевидению заявил, что "Республика Беларусь обходится России ежегодно в 3 миллиарда 300 миллионов долларов". Откуда президент России взял эти данные – непонятно. Поскольку экономические аналитики уже тогда называли гораздо большие цифры – до 8 млрд. долл. Да и сам Путин, как мы покажем ниже, через две недели назвал цифру 5,8 млрд. долл.

5 января Россия официально требует от Белоруссии отменить таможенную пошлину на перекачку российской нефти в Европу (это около 230 тыс. тонн в сутки), объявляя ее незаконной. Что понятно, поскольку речь идет о взимании с Транснефти (а значит, с российских компаний-нефтеэкспортеров) лишних 3,7 млрд. долл. в год.

6 января Таможенный комитет Белоруссии возбуждает против "Транснефти" дело о перемещении через границу незадекларированных товаров (сырой нефти). Главе "Транснефти" Семену Вайнштоку вручается телеграмма с повесткой о вызове в суд.

8 января "Транснефть" прекращает транзит нефти через Белоруссию в направлении Польши, Германии, Венгрии и Украины. Вайншток заявляет, что Белоруссия с 6 января занимается незаконным отбором нефти из трубопровода "Дружба", и уже отобрала 79 тыс. тонн. Представитель МЭРТ России называет незаконный отбор нефти в Белоруссии "развязыванием торговой войны". Вот уже и слово названо. А война принимает грубые формы.

Следующие два дня идут интенсивные переговоры. А на их фоне в Европе – и официальными лицами, и прессой – делаются предельно жесткие заявления: Россия уже второй раз за год показала, что она не является надежным поставщиком энергоносителей; необходимо форсированно искать и вовлекать в снабжение Евросоюза альтернативных поставщиков энергоресурсов.

В частности, Ангела Меркель 8 января в достаточно резкой форме выразила сомнения в способности России "быть надежным энергетическим партнером ЕС". Этому же тезису вторят передовицы как в европейских, так и в наиболее статусных американских газетах.

То есть и в США, и в Европе (особенно в Восточной) по поводу данного конфликта обвиняют не Лукашенко и Белоруссию, а Путина и Россию. Именно его, который объявил Россию "гарантом энергетической безопасности Запада", в западных СМИ настойчиво называют не гарантом, а главной угрозой.

Восточная Европа вновь наперебой истерично заговорила об "имперской колониальной политике России". А в ЕС еще более жестко оказался поставлен вопрос о том, чтобы форсированно снижать зависимость от российских газа и нефти.

Пройдет совсем немного времени – и в США, и в Европе начнут уже открыто говорить о том, что войска НАТО должны обеспечивать равный доступ всем компаниям (читай – американским и европейским) к энергетическим ресурсам, и что "война на энергетическом фронте" приравнивается к обычной войне. Вот вам и великая энергетическая держава! Такой результат – сопоставим с извлекаемой выгодой? Или "в огороде бузина, а в Минске – батька", сменивший ирано-венесуэльскую форму на натовскую?

10 января премьер Белоруссии Сергей Сидорский заявил, что пошлина на транзит российской нефти в Европу отменена. И в этот же день СМИ сообщили, что Лукашенко распорядился изучить возможности закупки нефти и газа в таких странах, как Венесуэла, Иран, Азербайджан.

10 января в Брюсселе на заседании Еврокомиссии обсуждалась энергетическая стратегия ЕС на ближайшее время. В ответ на сообщение о том, что президенты РФ и Белоруссии достигли договоренности в вопросе транзита нефти в страны ЕС, глава Еврокомиссии Жан Мануэль Баррозу ответил: "России и Белоруссии предстоит восстанавливать свою репутацию в этом вопросе".

А с 11 января Транснефть возобновила в полном объеме поставки нефти в Европу по белорусской ветке нефтепровода "Дружба".

11-12 января премьеры России и Белоруссии Михаил Фрадков и Сергей Сидорский провели в переговорах в Москве. В результате был согласован размер экспортной пошлины на российскую сырую нефть, поставляемую в Белоруссию.

Итак, предмет #4 – нефть.

Что означает возникшая ситуация в конкретных цифрах?

Белоруссия потребляет в год примерно 25 млн. тонн нефти (которые почти полностью перерабатываются в нефтепродукты на двух современных НПЗ – Мозырском и Новополоцком). При этом она прокачивает транзитом на Запад около 60 млн. тонн нефти и, кроме того, реэкспортирует около 10 млн. тонн нефтепродуктов своей переработки.

В части транзита российской нефти по ветке нефтепровода "Дружба" никаких кардинальных подвижек не произошло. Как и в цене на нефть для самой Белоруссии: она фактически внутрироссийская (пока!) и определяется договорами НПЗ с компаниями-поставщиками. Главные изменения – в сфере транзитных тарифов. И изменения очень серьезные.

Здесь нужно сразу оговорить, что белорусская сторона, в соответствии с двухсторонними договоренностями от 1995 года, была обязана передавать российскому бюджету 85% пошлин, взимаемых при экспорте углеводородов, однако ничего не перечисляла. Однако и Россия, по этим же договоренностям, не имела права вводить экспортные пошлины на поставки нефти в Белоруссию, – но ввела в 2006 г., причем сразу в размере 180 долл./т. И, значит, обе стороны, – нарушители соответствующего соглашения.

Но главная интрига данного сюжета состоит в том, что российские компании работали с белорусскими НПЗ по толлинговым (давальческим) схемам. То есть, оставались собственниками сырья и произведенной продукции и платили лишь за переработку на НПЗ и транспортные расходы. Причем если в России экспортная пошлина на светлые нефтепродукты составляла 134 долл./т., то в Белоруссии – 76 долл./т. В результате основные прибыли от установленных Минском низких экспортных пошлин получали, помимо белорусского бюджета, российские нефтяные компании-экспортеры: "Сургутнефтегаз", "ЛУКОЙЛ", "Славнефть", "Русснефть" и т.д.

Кроме того, 48% акций Мозырского НПЗ, перерабатывающего в Белоруссии около половины российской нефти, находится в собственности "Славнефти" (контролируется ТНК-BP и "Газпром нефтью"). А компания "Русснефть" даже построила в пограничной Брянской области отдельный нефтеналивной терминал, чтобы иметь возможность экспортировать нефть в Белоруссию по железной дороге, в обход загруженных трубопроводов.

То есть, речь шла об очень выгодных российским нефтяным компаниям и белорусскому бюджету реэкспорте нефтепродуктов и их потреблении в самой республике.

Сейчас "сторговались" на том, что в 2007 г. экспортная пошлина на нефть для Белоруссии будет 29,3% от устанавливаемой в России величины экспортной пошлины (сейчас это приблизительно 53 доллара за тонну), в 2008-м – 33,5%, а в 2009-м достигнет уровня 35,6%. Кроме того, при экспорте нефти и нефтепродуктов с территории Белоруссии в другие страны пошлины должны взиматься точно в таком же размере, в каком они установлены в РФ, а при несоблюдении этого условия Россия будет вправе поднять пошлину на ввоз нефти в Белоруссию до уровня экспортной.

Что это значит в цифрах? (рис. 27):

До сих пор Белоруссия получала из России примерно 25 млн. тонн нефти беспошлинно. Из них примерно половина в виде переработанных на НПЗ нефтепродуктов потреблялась в республике. Теперь же, после введения пошлины в 53 доллара за тонну, республика должна будет за те же объемы доплатить 12 млн. тонн ? 53 доллара = 650 млн. долларов.

Вторая половина поставок нефти на белорусские НПЗ после переработки шла в виде нефтепродуктов на экспорт. Причем делилась "маржа" от этого экспорта между российскими компаниями-поставщиками и Белоруссией, по оценкам аналитиков, в пропорции 70/30. То есть Белоруссии доставалась прибыль от экспорта примерно 3 млн. тонн нефтепродуктов по цене 700-900 долларов за тонну.

Что приносило ей в год 2,1-2,7 млрд. долларов.

А еще бюджет Белоруссии получал при этом экспорте нефтепродуктов прибыль от таможенного тарифа в 70 долларов за тонну, при общем объеме экспорта – около 10 млн. тонн. То есть около 700 млн. долларов. Итого, прибыли Белоруссии от реэкспорта нефтепродуктов из российской нефти составляли 2,8-3,4 млрд. долларов. Всего же совокупные белорусские потери от отмены прежних схем открытого и теневого реэкспорта составляют не менее 3,6-4 млрд. долларов.

Рис.27.

Но при новом тарифно-экспортном режиме не намного меньшие потери (по оценкам экспертов, не менее 2-2,5 млрд. долларов) несут и российские компании-экспортеры нефти в Белоруссию.

Новые "пошлинные" условия фактически означают практически полное пресечение белорусского реэкспорта российских нефтепродуктов и нефти – они становятся невыгодными. А чтобы "подсластить пилюлю" для Белоруссии, оговорено, что взимаемые белорусской таможней экспортные пошлины на нефтепродукты полностью пойдут в белорусский бюджет.

Итак, Белоруссия в результате новогодних нефтегазовых пертурбаций имеет совокупные дополнительные расходы и потери в размере 4,2 млрд. долларов в год – с перспективой фактического удвоения этой суммы после 2010 года (разумеется, при сохранении нынешних уровней мировых цен и объемов поставок).

Россия, соответственно, получит в результате новых договоренностей по газу и нефти дополнительные валютные поступления, – как минимум, около 3 млрд. долларов в год. Но получат их в основном "Газпром" и бюджет.

А вот российские компании-нефтеэкспортеры за счет введенной экспортной пошлины не досчитаются сотен миллионов долларов каждая. Если, так или иначе, не задерут соответствующим образом нефтяные цены для белорусских потребителей.

И они, как показали события последних дней января, уже начали задирать эти цены. А это вызвало очередные демарши Минска…

Что все описанное означает экономически и политически? (рис.28)

Формально исход описанного конфликта означает, что Лукашенко пришлось уступить по большинству позиций. И потому тем более интересны некоторые его высказывания в ходе конфликта, а также после его завершения.

Еще в своем новогоднем выступлении перед нацией Лукашенко выдвинул на первый план "задачу сохранения суверенитета республики". И потребовал для её решения добиваться максимального энергосбережения, перехода к развитию на основе современных технологий, создания конкурентоспособной экономики, основывающейся на последних достижениях науки и техники. При этом он не упомянул ни одним словом ни Россию, ни союзное государство.

6 января, в рождественскую ночь, Лукашенко выступил в Минске в главном белорусском Святодуховом соборе и заявил: "Независимость и суверенитет – это святое, как постулаты христианства, независимость и суверенитет за нефть и газ не продаются!". А далее сказал, что Москва с помощью "Газпрома" добивается аннексии Беларуси.

12 января (уже после формального завершения конфликта) Лукашенко назвал строительство Северо-европейского газопровода по дну Балтийского моря "самым дурацким проектом России". Далее он уточнил: "Неизвестно, что может произойти с этим газопроводом, который лежит на куче боеприпасов", и предложил вместо него проложить вторую нитку газопровода "Ямал-Европа". А затем добавил: "Строительство "Газпромом" балтийского газопровода – это что, нормальная политика? Что, мы можем вести с таким руководством нормальные переговоры?"

Это – совершенно новая точка зрения. Отметим, что не только антигазпромовская и антироссийская, но и антигерманская!

14 января Лукашенко прокомментировал перспективы развития отношений Белоруссии с западными странами:

"В Европе были и те, кто "потирал руки" и был доволен конфликтом… пусть скажут Белоруссии спасибо, что это произошло. Они многое поняли после этого конфликта. И тот, кто сегодня смеется и "потирает руки", должны знать – сегодня мы, а завтра могут быть они… Должен сказать, что и Европа, и США в этой ситуации повели себя порядочно. Они предложили помощь и поддержку, если это будет нужно белорусскому государству и народу. И это мы никогда не забудем. Если европейцы готовы в этом отношении сотрудничать с Белоруссией, то мы пойдем на любое сотрудничество с Европой ради обеспечения нашей национальной безопасности в области поставок углеводородного сырья". А далее Лукашенко добавил, что если бы конфликт затянулся, то сегодня "по Черному морю шли бы танкеры с нефтью".

То есть Балто-черноморский пояс заработал бы.

В самом деле, о какой поддержке Европы и США и о каких танкерах идет речь?

Прежде всего, в конфликте между Москвой и Минском на сторону Белоруссии – несмотря на традиционные антипатии к Лукашенко – встали Польша и страны Прибалтики. Как выразился один из аналитиков, именно они "выступили ходатаями за Лукашенко перед Европой". Что, видимо, означает не только и не столько привычную антироссийскую позицию, но и негласную поддержку новой политики "отказа от изоляции Лукашенко" со стороны главного патрона Прибалтики – США.

А в этих условиях и Азербайджан, и Грузия – вполне могли бы "услужить" Минску поставками азербайджанской нефти из трубы "Баку-Супса" через Черное море на Украину и далее по железной дороге в Белоруссию. Дорого, конечно, но в данных условиях – политически более, чем эффективно…

Но Лукашенко тогда же сказал и нечто большее. Он заявил, что у Москвы и Минска сложились "разные подходы и понятия по строительству союзного государства". Союз должен создаваться на принципах равноправия, и Белоруссия не намерена входить в состав России: "Я не хочу похоронить суверенитет и независимость страны как первый президент Белоруссии".

В этот же день, 14 января, появились сообщения о том, что Белоруссия намерена поднять вопрос об "адекватной оплате" Россией содержания российских военных баз в Барановичах и Вилейках, а также о том, что Лукашенко возобновил переговоры об "альтернативных поставках нефти" из Центральной Азии через Закавказье и Украину (трубопровод Броды – Мозырь).

Далее, сообщается, что в Минске очень нервно и негативно отреагировали за заявление В.Путина, сделанное 15 января на заседании Кабмина: "Прямая поддержка Россией белорусской экономики будет продолжаться и составит 5,8 млрд. долл. по энергоносителям. Это 41% бюджета Белоруссии. Это много, но это плата России за спокойный, мягкий, союзнический способ перехода к рыночным отношениям и поддержка братского белорусского народа". В Минске это заявление назвали "оскорбительным".

И тогда же начались активные кулуарные разговоры о том, что в результате российско-белорусского конфликта резко увеличиваются шансы на вовлечение Белоруссии в антироссийскую Каспийско-Балто-Черноморскую дугу. Буквально: "ГУАМ очень скоро может превратиться в ГУБАМ". А также о том, что возникают совершенно новые возможности создания давно обсуждаемой антироссийской конфедерации Украины и Белоруссии.

Зафиксируем полученные результаты на рисунке (рис. 29).

Мнений относительно причин российско-белорусского конфликта высказывалось множество. В порядке перечисления назовем наиболее употребительные:

Гипотеза 1. Конфликт разыгран российской элитой для того, чтобы показать Западу: с Лукашенко невозможно иметь дело, кроме как через российский терминал "влияния и давления"; в противном случае никаких гарантированных поставок энергоносителей в Европу не будет.

Гипотеза 2. Конфликт – это необходимый и неизбежный этап перехода на рыночные отношения и цены внутри СНГ.

Во-первых, России надоела роль "штатного донора" белорусской экономики в обмен на обещания интеграции.

Во-вторых, это нужно для полноценного статуса РФ в ВТО.

В-третьих, это обеспечит повышение прибылей для газовых и нефтяных компаний России и поступления в российский бюджет.

Гипотеза 3. Без "показательного" повышения цен в СНГ, и в том числе и прежде всего, для "братской" Белоруссии, – нельзя приступать к уже запланированному и объявленному российским правительством следующему этапу так называемой "рыночной нормализации" в России. А именно – к повышению до "мировых" цен на энергоносители и энергию для внутрироссийских потребителей.

Гипотеза 4. Конфликт и повышение цен нужны для того, чтобы сократить потребление подорожавших энергоносителей в странах СНГ и экспортировать освободившиеся нефть и газ в "дальнее зарубежье".

Гипотеза 5. Конфликт нужен для того, чтобы "снести" Лукашенко и поставить вместо него более удобную для России (союзоспособную) фигуру, которая реализует "зависшие" интеграционные инициативы. В другой версии – эта фигура не будет делать фетиш из суверенитета и откроет российским инвесторам широкий путь к приватизации белорусских госактивов.

Гипотеза 6. Конфликт, напротив, нужен для того, чтобы окончательно избыть иллюзии союзного государства и форсированно завершить развал СНГ. Мол, уж если с наиболее близкой Белоруссией у России союза не получается, то с другими строить союзы – и пытаться бессмысленно. То есть, пора покончить с наследием СССР и переходить со всеми бывшими союзными республиками на "равноправные прагматические отношения".

Гипотеза 7. Конфликт – порождение подковерной "московской" борьбы властно-экономических кланов за политический и экономический ресурс в контексте предстоящего решения "проблемы-2008". В частности, он, помимо перераспределения финансовых потоков (чисто конкретных ресурсов для чисто конкретных клановых субъектов), полностью снимает возможность сохранения Путина в высшей власти в виде президента будущего Союзного государства.

Гипотеза 8. Конфликт – способ "затормозить" энергетическую экспансию России на Запад и, тем самым, развернуть потоки российских энергоносителей на Восток. Прежде всего, в сторону Китая. А также, согласно другим версиям, в сторону США, Японии, Южной Кореи.

Оценивать правдоподобие и логическую уязвимость этих, а также других версий конфликта можно долго и обстоятельно. Но тогда мы не сможем обсудить другие, не менее важные, сюжеты и коллизии.

Тем не менее, очевидно, что этот конфликт породил ряд крупных политических последствий, на которые нельзя не указать.

Прежде всего, он объективно резко снизил как реальные шансы на интеграцию РФ и РБ, так и "пространство маневра" для практических интеграционных действий.

Главное здесь состоит в том, что в ходе конфликта и в России, и в Белоруссии оказался резко "негативизирован" и ухудшен в массовом сознании образ "интеграционного соседа".

Так, в начале января в белорусских СМИ появились данные соцопросов, согласно которым только 10% опрошенных высказываются за союз с Россией, а 45% – ориентируются на "вхождение в Европу". Даже если эти оценки не вполне достоверны, понятно, что позитивное отношение к России конфликт увеличить не мог.

В России опросы, проведенные в середине января ВЦИОМ, также показали, что мощная "антибелорусская" кампания в российской прессе принесла плоды: уже около 70% опрошенных идею интеграции России с Белоруссией оценивают негативно.

Далее, очевидно, что "белорусский кризис" существенно обострил систему внутрироссийских властно-политических конфликтов. Помимо Павла Бородина, традиционного защитника планов российско-белорусской интеграции, "неодобрительные или не вполне одобрительные" оценки жесткости позиции России в данном конфликте высказали глава Минобороны Сергей Иванов, спикер Думы Борис Грызлов, глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко, а также ряд депутатов Госдумы. Особенно резкие оценки поведения "Газпрома" и Путина исходили от представителей ВПК.

Суммирование основных "неодобрительных" высказываний позволяет подтвердить все те общие предположения, которые были высказаны выше в методологической части доклада. Крупная прибыль "Газпрома" действительно получена ценой несопоставимо резкого ухудшения имиджа России в мире, роста геополитических рисков, связанных с перспективами формирования в Восточной Европе антироссийского альянса стран-транзитеров энергоресурсов, а также ослабления системы стратегической обороны России на западном направлении.

О стратегической обороне мы до сих пор говорили "в общем". Сейчас давайте поговорим конкретно.

Конкретно речь идет, прежде всего, о двух важнейших стратегических объектах – радиолокационной станции "Волга" (иначе называемой "узел РЛС Барановичи") и пункте стратегической связи военно-морского флота "Вилейка".

РЛС раннего предупреждения о ракетном нападении "Волга" заступила на боевое дежурство в 2002 году. Входит в состав Системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) и "замыкается" на "ядерный чемоданчик" президента России. Обеспечивает оперативное обнаружение баллистических ракет и космических объектов, а также контроль за районами патрулирования подлодок НАТО в Северной Атлантике и Норвежском море.

Зональный пункт связи ВМФ "Вилейка" работает, с рядом модернизаций, с 1964 года. Обеспечивает ретрансляцию на сверхдлинных волнах кодовых командных сигналов от Центрального узла связи ВМФ (или с "ядерного чемоданчика") на российские подводные лодки, находящиеся на расстоянии до 10 тыс. км и на глубине до 200 метров. То есть, обеспечивает стратегическую боевую связь с российскими подводными лодками по всему земному "шарику".

Эти объекты, которые Россия может потерять в результате конфликта – важнейшие компоненты стратегической обороны страны.

И это очень серьезный вопрос! Лукашенко не случайно заявил, что Европа и США "с пониманием" отнеслись к проблемам Белоруссии в ходе ее конфликта с Россией. Дорога к переговорам с Западом (при всем официальном неприятии Лукашенко в США и Европе) после данного конфликта стала для президента Республики Беларусь гораздо доступнее. Ради замыкания через Белоруссию Каспийско-Черноморско-Балтийского пояса, а также лишения России стратегических "глаз и ушей" на Западе, – США и часть европейских элит наверняка преодолеют свое "демократическое" отторжение "белорусского диктатора". Такова оценка всех наших экспертов.

В этом смысле очень показательно обнародованное 17 января сообщение посла Германии в Белоруссии Мартина Хеккера о том, что Еврокомиссия, получив соответствующее предложение от Минска, вступает с Белоруссией в диалог по вопросам энергетической безопасности: "К диалогу с Белоруссией есть готовность, и этот диалог желателен. Брюссель тщательно изучает предложение. Вопрос энергетики очень важен для Еврокомиссии".

В эти же дни Минске побывал и председатель Парламентской ассамблеи Совета Европы Рене ван дер Линден. Который – в явном противоречии со всеми предыдущими оценками Белоруссии и Лукашенко со стороны ПАСЕ – 18 января определенно высказался в пользу будущего членства Белоруссии в Совете Европы. Вот так!

В Москве поздно почувствовали угрозу. И отреагировали весьма редуцированно.

Одновременно с визитом председателя ПАСЕ в Минск помощник президента Путина Игорь Шувалов начинает "разводить" Минск с Европой. Он сообщает, что требование введения для Белоруссии рыночных цен на газ исходило из Германии. Причем данное сообщение Шувалова тут же подтверждает экс-канцлер Герхард Шредер.

Для Лукашенко эти "уколы" – как слону дробина. А вот издержки для России в виде германских реакций на подобные сомнительные "подставы" – могут оказаться намного выше приобретений.

Далее следует продолжение "обмена ударами".

22 января Минск заявляет об усилении таможенного контроля за транзитом товаров между основной территорией России и Калининградской областью. Официальное объяснение: "для того, чтобы пресечь попытки незаконного ввоза в Белоруссию иностранных товаров под видом российских".

А заодно сообщается, что подписание соглашения между Белоруссией и Россией о создании единой региональной системы ПВО Союзного государства – сейчас "вопрос неактуальный". То есть ключевая стратегическая компонента российско-белорусского Союза начинает "разваливаться" на наших глазах. Причем с обеих сторон.

24 января глава Погранслужбы ФСБ России Владимир Проничев заявляет, что "в условиях прозрачности на российско-белорусском участке границы появилась "дыра", через которую в Россию могут незаконно въезжать граждане третьих стран… не исключено, что этот канал может быть использован членами террористических организаций, а также в целях противоправной деятельности".

А 25 января немецкая газета "Ди Вельт" публикует очень знаковое интервью, которое Лукашенко дал известному немецкому политическому аналитику Александру Рару. Наиболее содержательные пассажи их этого интервью стоит процитировать подробно:

"Если бы западные энергетические концерны имели долю в белорусских энерготранспортных системах, Россия не была бы по отношению к нам настолько жестокой. Энергетический конфликт с Россией показал, насколько Белоруссии нужны инвесторы из Европы и США…

В России загораются глаза, когда речь заходит о предстоящей приватизации белорусской государственной промышленности. Россия играет своими новыми энергетическими мускулами и полагает, что снова может завоевать весь мир… Российская элита стала заносчивой, однако это изменится с падением цен на энергоносители…

Не бывает полностью независимых экономических систем. Господь Бог наделил Россию богатыми ресурсами. Сегодня Россия использует эти ресурсы как рычаг давления в мировой политике. Нас Господь Бог наградил другими ресурсами: нашим географическим положением – положением транзитной страны Европы. Этот ресурс пусть и не такой значительный, но мы будем его использовать…

Я никогда не соглашусь на поглощение Россией Белоруссии. Не для того я в свое время был избран первым президентом, чтобы через десяток лет убрать мою страну с географической карты Европы. Нет, мы по-прежнему ратуем за союзное государство с Россией, где оба государства были бы равноправны…

Наш белорусский рубль сильнее, чем российский, наша инфляция вдвое ниже, чем в России. Никто в Белоруссии меня бы не поддержал, если бы я сейчас сдал нашу валюту. Мы видим в этом коварный замысел отобрать нашу независимость окольным путем… белорусское руководство не хочет получать свои зарплаты из Кремля…

Я знаю Путина, как никто другой. Он прямой человек, и у него ясный ум. Если он хочет снова объединить славянский мир, он должен делать это по-другому. Ельцин никогда не злоупотреблял своей властью и мог склонить своих соседей – Украину и Казахстан – к реинтеграции. Ельцин всегда говорил о равноправных отношениях…

Белоруссия при диверсификации своей энергетической политики нуждается в ЕС как в партнере. Европа должна научиться лучше понимать нас. Момент для этого сейчас благоприятный… Белоруссия помогает Евросоюзу защищать восточные границы. Мы задерживаем большую часть нелегальных мигрантов и уголовников, которые устремляются в ЕС с Востока, и возвращаем их туда, откуда они прибыли. Мы тратим на это значительные финансовые средства и являемся для Европы своего рода защитным валом. Сегодня нелегалы пробираются на Запад через Прибалтику и Украину. А наша граница непроницаема… Запад первым делом должен отказаться от средневекового запрета на въезд белорусских политиков в Европу. Мы не можем кричать через забор…

Став президентом, я сказал, что буду строить страну так, чтобы она была похожа на Швецию и Германию, и все эти годы именно так строил свою политику… У свободы СМИ в Белоруссии, возможно, еще есть недостатки. Но ЕС должен признать, что у нас люди могут чувствовать себя в безопасности. Уровень преступности у нас – один из самых низких в Европе, и у людей есть работа".

Это интервью фактически означает, что президент Белоруссии дает прямые сигналы о готовности полного разрыва с Россией.

А через два дня – уже со стороны России – следует крупная провокационная политическая сенсация.

28 января агентство "ИТАР-ТАСС" выносит на новостную ленту сообщение о том, что 26 января, во время выступления в Академии наук Белоруссии, Лукашенко заявил, что "союза с Россией не будет", и что "Белоруссия начинает готовиться к блокаде". Лукашенко сказал, что Белоруссия аннулирует недавние соглашения с Россией по нефти: "Те компании, которые будут предлагать подобные контракты по подобным ценам… по прокачке нефти в Европу, будут облагаться дополнительной пошлиной, чтобы мы могли компенсировать свои потери сверх мировых цен…. Мы знаем тоже, где чувствительные места тех, кто нас попытается ударить. Если мы вам пошлины выкатим по тракторам, холодильникам, стиральным машинам, телевизорам и прочее… Мы знаем, где выкатить пошлины тем, кто будет этим заниматься".