Текст книги "Содержательное единство 2007-2011"

Автор книги: Сергей Кургинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 53 страниц)

Путин может быть устойчив лишь постольку, поскольку учитывает это сложное переплетение. А оно в нынешней России сложно, как никогда. Поэтому учет является не сколько аналитическим, сколько ситуационным. В чем-то даже интуитивным.

Может быть, я что-то выдумываю, оппонируя здоровому прагматизму дворцовой политологии? Но тогда я выражаю надежду, что эта дворцовая политология читает хотя бы статьи в собственных газетах и на своих сайтах. Я вот, например, читаю. И считаю своим долгом предъявлять собравшимся хотя бы мониторинг высказываний. Потому что факт, он, знаете ли, то ли факт, то ли сплетня, то ли выдумка. А высказывание – оно и есть высказывание. Оно несомненно. То есть несомненно не его содержание, а то, что оно есть. Но разобраться в том, что оно значит, может только тот, кто как-то с этим работает. В сущности, этот метод и называется политической герменевтикой.

Итак, мониторинг высказываний, связанных с борьбой групп. Подчеркиваю, я работаю лишь с наиболее показательными и яркими высказываниями. Это чужие высказывания. Пусть за них отвечают те, кто их сделал. Я не абсолютизирую их содержание. Они могут быть ложными, извращенными. Мне важно, что они есть. А профессия моя в том, чтобы их привести и осмыслить.

Часть 4. Мониторинг по теме "группы"

7 сентября 2007 года генеральным директором Российской корпорации нанотехнологий назначен Леонид Меламед. Главой наблюдательного совета той же корпорации стал министр образования и науки Андрей Фурсенко.

При этом отмечается, что Леонид Меламед является выходцем из РАО "ЕЭС России" (он покинул эту корпорацию в 2004 году), в настоящее время занимающимся бизнесом в энергетической сфере. По сообщениям СМИ, кандидатура Меламеда обсуждалась с главой РАО "ЕЭС" Анатолием Чубайсом и руководителем "Росатома" Сергеем Кириенко.

Нанотехнологии – и это широко обсуждается в прессе! – проект, лоббируемый влиятельными людьми из окружения Владимира Путина. Прежде всего, братьями Ковальчуками, Михаилом и Юрием. Долгое время братья Ковальчуки (и особенно Юрий, как наиболее влиятельный) вообще не фигурировали в прессе. Что для меня, как и для любого специалиста по элите, как раз и определяло рейтинг влияния. Потом в прессе начал фигурировать Михаил. Потом и Юрий. Потом начали обсуждаться некие неприятности этой семьи. А потом возник весь этот крутой разворот с нанотехнологиями.

Нанотехнологии сами по себе – вещь замечательная. Очень нужная стране, абсолютно перспективная. То, что ее начал продвигать Михаил Ковальчук… Что в этом плохого? Он ученый, причем достаточно крупный. Человек с ярко выраженным социальным драйвом. У него есть возможности влиять – как собственные, так и семейные. Да ради бога! Пусть влияет! Были бы нанотехнологии! При выборе между братком, которому нельзя дарить книгу, потому что "в прошлом году уже одну подарили", и крупным ученым, включенным в политическую интригу, я всегда выберу ученого.

Итак, нанотехнологии и Михаил Ковальчук. Официальным правительственным куратором проекта по нанотехнологиям является первый вице-премьер Сергей Иванов. Но все понимают, что этот проект – детище Михаила Ковальчука и той группы, в которую он входит. Так что же происходит по этой линии?

26 июня 2007 года ученый секретарь Совета по науке, технологиям и образованию при Президенте РФ, генеральный директор РНЦ "Курчатовский центр", директор Института кристаллографии имени А.В.Шубникова, член-корреспондент РАН Михаил Ковальчук был назначен и.о. вице-президента РАН. Назначению его на должность полноценного вице-президента (без приставки "и.о.") мешало то, что Ковальчук не действительный член РАН, а член-корреспондент.

Почти одновременно с этим Михаил Ковальчук был назначен заместителем председателя Совета по нанотехнологиям при Правительстве РФ. Председателем правительственного нанотехнологического совета, как мы уже говорили, стал Сергей Борисович Иванов. Но это – бюрократическая вертикаль. А тут важна корпоративная составляющая. Сразу же после того, как Михаил Ковальчук завоевал несколько важных позиций, стали говорить, что он завоюет и главную позицию, ради которой весь этот сыр-бор. То есть станет главой нанотехнологической корпорации.

Однако уже в августе вокруг этих планов начались странные телодвижения.

28 августа "Новые Известия" публикуют статью с говорящим заголовком "Сопротивление академической среды. Главного российского нанотехнолога Михаила Ковальчука могут отстранить от ведения проекта". По сведениям газеты, Ковальчуку могут отказать в кураторстве проекта нанотехнологий. Причина – недостаточный опыт работы и сопротивление академического сообщества.

Здесь важно то, что "Новые Известия" публично обсуждают карьерные перспективы человека, которого еще вчера очень осторожно и дозировано обсуждали в прессе. И не по причине отсутствия элитного рейтинга, а наоборот. Теперь начинают обсуждать и человека, и перспективы. При этом выясняется, что перспективы далеко не безоблачные.

Еще один интересный вопрос – сопротивление академического сообщества. РАН, конечно, независимый академический центр, а мнение академического комьюнити по тем или иным вопросам все еще достаточно влиятельно.

И вполне вероятно, что реакция академиков на назначение Ковальчука куратором нанотехнологий является вполне искренней. Однако одной отрицательной реакции академического сообщества недостаточно. Чтобы начались разговоры (тем более, тиражируемые через СМИ) об отстранении Ковальчука от нанопроекта, нужно соединить "академический ропот" с интересами враждебных Ковальчуку кланов. Так соединили или нет? Судя по результату, соединили.

7 сентября главой нанокорпорации стал Леонид Меламед.

О реакции Михаила Ковальчука на это назначение ничего неизвестно. А вот "Коммерсант" от 8 сентября цитирует союзника Ковальчука и главу наблюдательного совета нанотехнологической корпорации Фурсенко: "Я только сегодня познакомился с Леонидом Меламедом. Впрочем, я знаю, что он – высокопрофессиональный человек".

10 сентября "Ведомости" публикуют статью "Плацдарм для Чубайса". Уже само название статьи говорит о многом. А вот и ключевая цитата из нее:

"Источник, близкий к администрации президента, рассказал "Ведомостям", что недавно Путин и Чубайс обсуждали, чем займется реформатор после ликвидации РАО, намеченной на середину 2008 г., и решили, что развитием нанотехнологий. Чубайс рассматривает назначение в наблюдательный совет как плацдарм, который позволит ему перейти к руководству корпорацией, говорит источник, близкий к совету директоров РАО ЕЭС… Верить этому нельзя, Чубайс к нанотехнологиям отношения не имеет, – возражает знакомый Чубайса".

"Ведомости" также подчеркивают, что главный "козырь" гендиректора нанотехнологической корпорации Меламеда – это его хорошие и давние отношения с Чубайсом. Таким образом, и само назначение Меламеда можно рассматривать как своего рода подготовку "чубайсовского плацдарма" в нанотехнологиях.

То есть на наших глазах происходит активное "залезание" условного "чубайсовского клана" в сферу нанотехнологий, которая еще совсем недавно считалась личным приоритетом куда более влиятельного клана, ассоциируемого с Михаилом Ковальчуком. То, с каким напором "чубайсовский клан" бьет по позициям Ковальчука и достигает результата, – говорит о том, что борьба в разгаре. И в этой борьбе группа Ковальчуков пока что терпит урон.

Так неужели кто-то считает, что такая борьба может разворачиваться сама по себе и никак не влиять (хотя бы по принципу контекста) на назначение премьер-министра? Это в принципе невозможно! Если контекст – такая борьба, то текст (то есть назначение) будет существенно зависеть от контекста. А на самом деле борьба групп – это даже не контекст. Это уже почти "системная ось".

О том, насколько это становится осью, и насколько остра борьба, говорит, конечно, сюжет с Вайнштоком. Притом, что этот сюжет никак нельзя оторвать от сюжета с Ковальчуком. А оба эти сюжета – от сюжета с отставкой Фрадкова и назначением Зубкова. Но вначале – краткий мониторинг очередного сюжета.

11 сентября на встрече Президента Путина и главы госкомпании "Транснефть" Семена Вайнштока было принято решение о назначении Вайнштока руководителем новой госкорпорации по подготовке Сочи к Олимпиаде-2014.

Вопрос о трудоустройстве Вайнштока встал в связи с истечением 13 сентября его контракта с "Траснефтью". Более того, 5 октября Вайнштоку исполняется 60 лет. А значит, он достигает пенсионного возраста, и перспектива продления с ним контракта встает под очень большой вопрос.

Но может быть, Владимир Путин просто повысил Семена Вайнштока, к которому испытывает глубокое доверие? Специалисты по элите понимают, что это не так. А явным свидетельством в пользу того, что речь идет о борьбе групп, является накал информационной войны против Семена Вайнштока. Я, как видите, не хочу говорить, что это накал клеветы или, напротив, правдивой разоблачительности. Я говорю об информационной войне. И определяю ее вектор, то есть модуль (он же накал) и направление.

Начиная с 10 августа на различных интернет-форумах неизвестные начали размещать текст под названием "Криминальная империя Вайнштока". Вот наиболее красноречивые отрывки из него:

"Вайншток к настоящему времени фактически поставил себя в положение монополиста: ни одна (или почти ни одна) нефтедобывающая компания в России не может, минуя его, поставлять свой товар на внешний рынок, будучи вынуждена продавать последний фирмам-клиентам "Транснефти" по заведомо заниженным ценам. Схема здесь такова: принадлежащая небольшой нефтедобывающей компании нефть прокачивается до порта отгрузки, после чего владельцу объявляют, что имеющиеся на текущий момент мощности в связи возросшими квотами поставок не позволяют отгрузить товар в заранее оговоренных объемах, и предлагают продать нефть некой третьей фирме, у которой имеются необходимые емкости для хранения и возможность отгрузки. Фактически в отношении владельца нефти совершаются мошеннические действия, вынуждающие его согласиться на невыгодные условия сделки. Разница между назначаемой при этом ценой и той, которая берется за рубежом, идет на иностранные счета самого Вайнштока, его заместителя Евлахова и ряда других высокопоставленных лиц, общая прибыль которых, таким образом, в несколько раз превышает доход исходного собственника.

(…)

Не удивительно, что фигура Вайнштока, стоящего во главе настоящей криминальной империи, в последнее время привлекает к себе повышенный интерес. В СМИ начали появляться весьма интересные сведения о ранних этапах биографии "большого босса". К примеру, имеется документально подтвержденная информация о том, что начало "нефтяной карьере" Вайнштока положил криминальный эпизод, связанный с исполнением им обязанностей руководителя торгово-заготовительной базы и главы черновицкого отделения минторга Украинской ССР. В 1982 году сотрудниками ОБХСС на упомянутой базе была обнаружена большая недостача, однако Вайншток, воспользовавшись связями в Киеве, сумел до окончания расследования покинуть Украину и перебраться в Сибирь, где быстро поднялся от заместителя начальника нефтегазодобывающего управления "Повхнефти" до генерального директора "ЛУКойл-Когалымнефтегаз", а затем и вице-президента нефтяной компании "ЛУКойл". Акциями последней Вайншток продолжает владеть даже после назначения президентом "Транснефти". В 1997 году после странной смерти одного из руководителей "ЛУКойла" Виталия Шмидта доля нашего героя выросла с двадцати до двадцати пяти процентов. Шмидт, как известно, стремился сделать политику компании более "прозрачной", закрыв дочерние фирмы "ЛУКойла" в оффшорах на острове Мэн, Кипре, Каймановых и Виргинских островах, а также в Ирландии, Нидерландах и Австрии, где оседали деньги, полученные от продажи нефти. Впоследствии эти суммы непонятным образом обнаруживались на счетах ведущих менеджеров компании. За предпринятую попытку положить конец подобного рода практике Шмидт, по всей видимости, был убит.

Сибирский этап карьеры Вайнштока оказался очень значимым благодаря установлению прочных контактов с криминальными кругами и влиятельными политиками. В первом случае речь идет о Давиде Каплане и братьях Магомедовых. Каплан, бывший совладелец литовского банка "Snoras", участвовавшего в нескольких громких скандалах с отмыванием "грязных" денег, неоднократно оказывал Вайнштоку услуги по легализации денежных средств оффшорных кампаний, принадлежащих "ЛУКойлу" и "Транснефти". Бывший совладелец московского банка "Диамант" Магомед Магомедов, подозревавшийся в хищении бюджетных средств на сумму в 100 миллионов долларов, с 2002 года представляет в Совете Федерации Смоленскую область, является членом комиссии СФ по естественным монополиям и лоббирует интересы "Транснефти" в Федеральном собрании. Его младший брат, имеющий судимость по статье о вымогательстве, Зия Магомедов обеспечивает связь Вайнштока с измайловской, дагестанской и когалымской преступными группировками. По свидетельству очевидцев, Вайншток совместно с мэром Гавриным фактически превратили в тот период Когалым в лагерную зону, обогащавшую только их самих. За ситуацией в городе следили не правоохранительные органы, а служба безопасности компании "ЛУКойл" и дагестанские бандформирования братьев Магомедовых.

Представители ельцинской "Семьи" признали многообещающего кандидата годным к приему в "когорту избранных", и в 1999 году Вайншток по прямому распоряжению Татьяны Дьяченко был назначен на свой нынешний пост президента "Транснефти". В благодарность он неизменно в первую очередь учитывал интересы "Семьи" и принадлежащих ее членам компаний, вроде "Сибнефти", при распределении квот на транспортировку, особенно когда речь шла о продаже на Запад в соответствии с рядом международных программ иракской и иранской нефти. Так, в частности, имя руководителя "Транснефти" увязывали с незаконным вывозом из России 50 миллионов долларов под предлогом инвестирования нефтяных проектов в Иране и Ираке, из которых 2 миллиона пошли на строительство офиса фирмы "ЛУКойл-МИД-ИСТ-Лтд" на Кипре, а остальные 48 исчезли неизвестно куда. В связи с контактами Вайнштока в Греции и на Кипре уместно вспомнить сообщения СМИ о наличии у него греческого паспорта на имя Semen’а Vaincheck’а, а также греческие связи других членов "Семьи".

Если такие публикации появились в открытом медиа-пространстве, то можно только представить, что предъявлялось в "закрытом режиме". Обычная сегодняшняя элитная ситуация предполагает, что сначала осуществляются такие информационные "наезды" на важных Интернет-сайтах, затем "наезды" выплескиваются в газеты и, наконец, на телевидение. После чего возникает решение. В этом сценарии – достаточно сокрушительное.

Весь почерк наездов (они же – спецакции в рамках информационной войны) говорит о том, что готовилось нечто в этом духе. Что Вайнштока хотели раздавить до конца, и имели основания считать, что это получится. Отчасти чего-то добились. Не надо лукавства, уход из "Транснефти" – это резкая потеря позиций. Но то, что Вайнштока не добили, а, напротив, поручили ему возглавить подготовку к Олимпиаде-2014, говорит о том, что атаковавшую Вайнштока группу сначала поощрили, а потом окоротили. То есть борьба идет! Она не завершена! И это для нас, по сути, самое важное.

Новое назначение Вайнштока можно назвать "амбивалентным". С одной стороны, Вайншток получил госкорпорацию и возможность распоряжаться огромным бюджетом. А с другой – именно с Вайнштока как на главы "олимпийской корпорации" можно будет (просто по должности) впоследствии спросить за вполне вероятные финансовые нарушения при подготовке к Олимпиаде.

Но это крупное назначение! И вряд ли Вайншток за него боролся! Обеспеченный, усталый человек вполне мог бы просто тихо уйти. Однако из игры групп "тихо" не уходят: "Закон у нас такой: вход – рубль, выход – сто". Есть все основания считать, что этот закон соблюдается очень строго.

Еще один сюжет, связанный с рассматриваемым контекстом (он же – системная ось или война групп), касается Следственного комитета при Генеральной Прокуратуре. Весь сюжет с этим Следственным комитетом не может быть рассмотрен вне анализа межгрупповой борьбы. Потому что первым раундом этой борьбы являлась отставка Генерального прокурора Владимира Устинова (победа антиустиновской группы), вторым раундом – назначение Устинова Министром юстиции (частичное восстановление позиций проустиновской группы). А третьим раундом стала борьба против генерального прокурора Юрия Чайки.

Это и есть логика межгрупповой борьбы. Чайку назначили в пику Устинову. А значит, группа, которую так ущемили, будет атаковать Чайку. Тем более, что Чайка тоже не с улицы. За ним – другая группа.

Как атаковать Чайку? Если просто "в лоб" его атаковать нельзя, то нужна бюрократическая инновация. Эта инновация называется Следственный комитет. Ввели инновацию – начинается межгрупповая борьба за этот комитет. И за статус комитета (будет ли он новым полноценным ведомством или частью Генеральной Прокуратуры), и за кадровые позиции. Прежде всего, за них. В ходе этих межгрупповых столкновений антиустиновские группы потерпели временное поражение. А проустиновские группы уже ликовали, поскольку им удалось отбить кадровые предложения противников и продвинуть как бы собственное предложение. А вот насколько это их предложение – это вопрос открытый.

Уже к этому моменту сложилось ощущение, что Владимир Путин не просто перестраивает балансы, а пробует слегка трансформировать саму конфигурацию групп, вводя в эту конфигурацию чуть ли не новые элементы.

Пока что это смелая гипотеза и не более. Что же касается фактов, то 22 июня 2007 года главой Следственного комитета был назначен Александр Бастрыкин. Проустиновские группы (использую условный индекс, который больше всего на слуху) поспешили заявить о своей победе.

В каком-то смысле это вправду была их победа, поскольку предложения их противников не прошли. Но какова степень победоносности? Идет ли речь об очередной регулировке баланса? Или же о чем-то новом, в рамках чего Бастрыкин и Зубков являются прецедентами одного и того же? Подчеркиваю – не членами одной и той же группы, а прецедентами плана Путина по переходу от регулировки баланса к мягким элитным трансформациям?

Пока об этом рано судить. Мониторинг показывает, что президент действует и в логике регулировки баланса, и, возможно, в некоей слегка модифицированной логике, в рамках которой он все равно будет считаться с группами и одновременно очень властно управлять ими.

В пользу гипотезы о регулировке баланса говорит следующее.

Следственный комитет начал функционировать 6 сентября 2007 года. Но еще 10 августа "Коммерсант" сообщил, что по предложению АП РФ заместителем председателя СК при прокуратуре РФ Бастрыкина по кадрам может быть назначена главный кадровик Минюста Валентина Полякова (ее считают креатурой Устинова). По сведениям "Ъ", в зампреды СК прочили бывшего начальника управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Владимира Лысейко, но его кандидатура была отвергнута из-за того, что по его указанию было прекращено дело "Трех китов".

20 августа "Новая газета" отметила, что попытка назначить в СК при Генпрокуратуре Полякову провалились.

19 сентября "Коммерсант" отмечает, что в состав Следственного комитета при ГП не попали известные по делу ЮКОСа следователи Салават Каримов и Радмир Хатыпов. При этом Каримову предложен пост советника Генерального Прокурора РФ, а Хатыпов фактически остался без работы.

"Коммерсант": Каримов и Хатыпов "явно оказались в списке не прошедших в СК по политическим причинам: как лица, приближенные к замглавы президентской администрации Игорю Сечину".

Итак, Чайку подвинули, но и его оппонентов подвинули. Если это не регулировка балансов, то что это?

Между тем, весьма сходные технологии принимаются и после назначения Виктора Зубкова премьер-министром России. Давайте вспомним, что же именно конкретно говорил Прибыловский, который то ли угадал, то ли озвучил Виктора Зубкова как будущего преемника задолго до его назначения на пост премьер-министра.

Он заявил буквально следующее:

"Можно даже предположить что-нибудь очень сложное, ну, например, если не самого Сердюкова готовят на пост преемника, а например, Сердюков женат на дочери руководителя Федеральной службы по финансовому мониторингу Зубкова, может быть, Зубкова, человека, довольно близкого к Путину, хотят сделать преемником".

В любом случае, речь шла об особой приближенности к Владимиру Путину самого Анатолия Сердюкова и об очевидной связи Зубкова и Сердюкова. Ничего крамольного в этой связи нет. Давно прошли времена кампаний по поводу недопустимости семейственности. Сердюков прекрасно себя зарекомендовал в Министерстве обороны, где от гримасы отвращения по его поводу перешли к весьма комплиментарным суждениям. Если Зубков должен осуществлять полноценный политический блицкриг и становиться преемником, то Сердюков никак не может ему помешать. А помочь, безусловно, может. И что же?

18 сентября и.о. министра обороны Анатолий Сердюков подал на имя Путина прошение об отставке. Причина – родственные отношения между ним и главой правительства Зубковым (Сердюков женат на дочери премьера).

Тут же стало известно, что Сердюков, возможно, будет назначен на должность секретаря Совета Безопасности РФ.

Возможно, будет… Возможно, нет… Если будет, то причем тут родственные отношения с Зубковым? Они не позволяют Сердюкову быть министром, но позволяют быть секретарем Совета Безопасности? Но это уж слишком тонкая казуистика. Тем более, что Сердюков – силовой министр. Он входит в состав правительства, но находится фактически в прямом подчинении главы государства. То есть премьер не является его прямым начальником. Что уже ставит под сомнение версию о родственных отношениях как основной причине отставке Сердюкова.

Кроме того, если премьер должен стать преемником, то весь контекст меняется полностью. Так он должен стать или нет? Почему сначала надо убирать с поста и.о. министра обороны и потом держать паузу? В интересах накачки имиджа связки Сердюков-Зубков? Но этот интерес очевидным образом в другом: чтобы паузы не было. Значит, опять межгрупповая борьба?

И даже если в результате возникнет новое высокое назначение, то пауза говорит об одном – о том, что борьба накалена до предела. А эта борьба – дело нешуточное. У нас уже конец сентября. Возник новый "нераскрученный" премьер. Если он должен стать преемником, то ставка должна быть только на него и ни на кого больше. Это должна быть категорическая, форсированная ставка. Чтобы все поняли: только сюда, а каждый, кто в сторону – тому по полной программе. Что происходит на самом деле?

Часть 5. Реплика Владимира Путина и ее элитно-политический смысл

Существуют любители трактовать каждую реплику президента РФ чуть ли не как пророчество Нострадамуса. Я никоим образом не склонен ни к чему подобному. Но есть ситуации – и ситуации.

12 сентября 2007 года возник мощнейший политический взрыв. К 14 сентября обстановка накалена до предела. Владимир Путин – очень опытный политик и прекрасно понимает цену слова в подобной ситуации. А дальше… Дальше вновь мониторинг.

14 сентября 2007 года на встрече с западными политологами, журналистами, а также членами клуба "Валдай" В.Путин заявил:

"Говорят, что голое поле, некого выбрать. Но сейчас минимум уже пять человек могут претендовать на должность президента и быть выбранными. Появился еще один человек. Это хорошо. У граждан России будет из кого выбрать".

Он отметил также, что новый премьер-министр Виктор Зубков "может, как и каждый гражданин России, принять участие в выборах президента".

Далее, В.Путин сказал: "В свое время, занимаясь административной реформой, мы сделали кальку с некоторых государств: появились агентства, надзорные службы… А некоторые министры, которые продвигали эту идею, когда она была реализована, начинали командовать этими службами. …Будем менять структуру правительства. Но я не собираюсь менять структуру власти".

Затем Николай Злобин обратился к нему с вопросом, вернется ли он после 2012 года на пост президента РФ. Путин ответил: "Не знаю, я не ушел еще… …Не знаю, внутренне не решил". В конце встречи Путин отметил также: "Я не для того пахал столько лет, чтобы отдать Россию слабому президенту".

В этот день (то есть до того, как стало известно высказывание В.Путина) В.Третьяков в газете "Московские новости" еще давал такую оценку:

"Пока я по-прежнему исхожу из того, что Сергей Иванов остается кандидатом #1, а Дмитрий Медведев кандидатом #2 на пост главы государства". И далее: "В лице нового главы правительства они получили не конкурента в предвыборной борьбе, а, напротив, того, кто ведение этой борьбы им облегчит".

"Московский комсомолец" (также до высказывания Путина) публикует следующее суждение Ю.Калининой: "С.Иванова решили вести не по административному сценарию, а по партийному. В октябре пройдет съезд "ЕР", где, возможно, Иванов будет избран 1-м номером партсписка. На парламентских выборах это даст партии значительный прирост голосов, и в марте в стране появится первый партийный президент".

В целом эта оценка находилась примерно в русле оценок западной прессы, данных по горячим следам внесения кандидатуры В.Зубкова на пост премьер-министра.

Так, 13 сентября "Нью-Йорк таймс" пишет: "Есть признаки того, что, по крайней мере, Иванов сохраняет уверенность. Вчера на встрече с журналистами он держался бодро и непринужденно".

Оценка "Таймс": "Иванов вчера в беседе с корреспондентом "Таймс" и представителями других западных СМИ выглядел спокойно, даже расслабленно". И далее: "По словам источников в Кремле, в президентской гонке будет участвовать несколько кандидатов, и самая важная роль будет отведена "Единой России" – крупнейшей партии, поддерживающей президента Путина. …Если так и произойдет, то Россия сделает огромный шаг вперед, к нормальному европейскому способу проведения президентских выборов".

Старший научный сотрудник вашингтонского Центра стратегических и международных исследований Эндрю Качинс считает, что "кандидатом номер один" по-прежнему остается Сергей Иванов. Он был единственным крупным политиком, принявшим участников клуба "Валдай" перед их встречей с президентом. Это мнение также публикуется 14 сентября, в день заявления Путина о пяти возможных претендентах на пост президента.

Сразу после встречи 14 сентября появился комментарий Сергея Маркова, данный им "Интерфаксу". С его точки зрения, "пятерка" может быть примерно такой: Сергей Иванов, Дмитрий Медведев, Владимир Якунин, Сергей Нарышкин, Виктор Зубков. "Я считаю, что из них два, а может, даже и три, будут баллотироваться в президенты, и несколько человек получат косвенную поддержку Путина, но эта поддержка никем не будет монополизирована", – сказал Марков.

На следующий день, 15 сентября, "Комсомольская правда" задает вопрос о 5 претендентах С.Караганову и В.Третьякову.

С.Караганов отвечает: "Думаю, о пяти кандидатах президент сказал условно, на самом деле их может быть и больше. Обсуждаемые – это Иванов, Медведев, Сердюков, Матвиенко плюс теперь новый премьер Зубков. Возможно, еще высветятся пара губернаторов. Думаю, президентские выборы будут интересными. Выйдут несколько человек, всех их будет поддерживать партия власти. И только в конце второго тура президент скажет: "Вот он!""

В.Третьяков: "Когда я посмотрел по телевизору, как Путин произнес фразу о "пяти кандидатах", понял, что он просто ссылался на слухи в прессе. Но все-таки это, конечно, Иванов, Медведев, Якунин и Матвиенко. С пятым сложнее, их сразу двое: Нарышкин и Чемезов. Думаю, Путин сказал "пять" лишь потому, что эта цифра у нас чаще соскакивает с языка".

Мнение о высказывании президента с опорой на слухи в прессе отчасти разделяет Глеб Павловский, который утверждает ("Независимая газета" от 17 сентября 2007 года): "Президент говорил: "В прессе есть пять фамилий", но он же не говорил: "У меня в голове есть пять фамилий"… Павловский вообще считает, что у Путина есть "свой собственный список", который не совпадает с версиями СМИ.

17 сентября "НГ" провела опрос экспертов относительно слов о пяти кандидатах (опрошенные эксперты – С.Марков, В.Никонов, А.Малашенко, Е.Гонтмахер, А.Пионтковский.)

Оказалось, что все пятеро экспертов настаивают: Зубкова президент посчитал шестым претендентом. Что касается кандидатской пятерки, то в обязательном порядке называются Сергей Иванов, Дмитрий Медведев и Владимир Якунин. Затем все соглашаются причислить к списку Сергея Нарышкина.

Сергей Марков и Вячеслав Никонов включили в список "реальных" претендентов Бориса Грызлова. Кроме того, оба они при перечислении поставили после Д.Медведева – В.Якунина, третьим в строчке.

Алексей Малашенко исключает кандидатуру Б.Грызлова. Малашенко считает, что в список может попасть глава АП Сергей Собянин, и называет также (с колебаниями) Дмитрия Козака. Некоторые шансы, по мнению Малашенко, есть у Геннадия Зюганова.

Евгений Гонтмахер и Андрей Пионтковский включили в свои списки главу "Рособоронэкспорта" Сергея Чемезова. Гонтмахер предположительно высказался о Михаиле Фрадкове.

На вопрос о том, кого имел в виду Путин, говоря о реальных участниках президентской компании, ответы распределились следующим образом:

Сергея Иванова назвали 5 из 5,

Дмитрия Медведева назвали 5 из 5,

Владимира Якунина назвали 5 из 5,

Виктора Зубкова назвали 5 из 5,

Сергея Нарышкина назвали 4 из 5,

Бориса Грызлова назвали 2 из 5,

Сергея Чемезова назвали 2 из 5,

Сергея Собянина назвал 1 из 5,

Михаила Фрадкова назвал 1 из 5.

17 сентября Станислав Белковский ("The New Times") отвечает на вопрос о том, закончились ли Иванов и Медведев как преемники: "Думаю, да".

18 сентября 2007 года "Правда-КПРФ" опубликовала реакцию Г.Зюганова на высказывание президента РФ: "Я спокойно воспринял это заявление г-на Путина. Полагаю, что в "партии власти", видимо, не договорились о бесспорном кандидате в президенты, поэтому пробуют сейчас разные варианты. Думаю, президент имел в виду своих преемников, говоря о пяти потенциальных претендентах, но в конечном итоге, полагаю, что он сделает окончательный выбор в пользу кого-то одного".

При этом ожидания расширения списка "преемников" подогревались, как минимум, с середины года. Так, летом широко обсуждалось высказывание помощника президента РФ И.Шувалова, который, находясь в Центре стратегических и международных исследований в Вашингтоне, заявил 14 июня 2007 года: "Люди говорят об этих двух кандидатах (С.Иванове и Д.Медведеве), возможных кандидатах, но мой президент может сделать еще один сюрприз и, может быть, позднее в этом году вы, возможно, узнаете еще об одной возможной фигуре". В июне это привело к тому, что российские и зарубежные СМИ начали обсуждение кандидатуры Сергея Нарышкина.