Текст книги "Сказочная фантастика"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Клиффорд Дональд Саймак,Лайон Спрэг де Камп,Энтони Пирс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 49 страниц)

Он поцеловал ее – это было восхитительно.

– Но, Бинк, – сказала она, когда их губы наконец разомкнулись. – Я же не останусь такой красивой.

– В том-то и дело, – отозвался он. – Я люблю разнообразие. Конечно, я не мог бы все время жить с глупой девушкой. И ты же не все время… не достаточно умна. Когда девушка некрасива – тоже плохо, конечно, тем более если это навсегда. Но ты же тоже не все время некрасива. Ты – само разнообразие. Именно это я и искал – никакая другая девушка не может дать мне такого.

– Мне нужно заклинание…

– Нет, тебе не нужно никакого заклинания, мисс Хамелеон. Ты прекрасна такая, какая есть, Фанчен – Дия-Винни. Я люблю тебя…

– О Бинк!

После этого они совершенно позабыли про дуэль.

Но реальность напомнила о себе слишком быстро.

– Вот они! – воскликнула Ирис, появившись над ними, как только они укрылись под кустом. – Так-так! И чем вы тут занимаетесь?

– Тем, чего тебе не понять! – ответила мисс Хамелеон не без подначки, поспешно поправляя одежду.

– Ах, не понять! Ладно, вряд ли это имеет значение. Секс не важен! – Волшебница сложила у рта руки рупором. – Трент! Они здесь!

Бинк бросился к ней, прошел сквозь нее и вдруг, споткнувшись, рухнул в траву.

– Глупый мальчишка! – произнесла Ирис. – Ты смеешь касаться меня…

Теперь они услышали, как Злой Волшебник пробирается через лес. Бинк начал спешно искать какое-нибудь оружие – но вокруг были только толстые ветви деревьев. Какой-нибудь подходящий сук можно было бы сбить острым камнем, однако камни были предусмотрительно убраны магическим способом. На каким-нибудь другом участке можно было бы, наверно, найти подходящее оружие, но здесь, на краю леса, недалеко от ферм, где джунгли постоянно боролись за свое существование, земля была чистой.

– Я погубили тебя! – заплакала девушка. – Я знала, что не должна была…

Заниматься любовью? В каком-то смысле это было, вероятно, так – они напрасно потратили жизненно важное время, потратили на любовь, а не на подготовку к войне. Но ведь все могло обернуться так, что на любовь у них не было бы других шансов.

– Время не было потеряно зря, – ответил Бинк. – Мы должны бежать!

И они помчались. Однако образ Волшебницы тут же возник перед ними.

– Сюда, Трент! – закричала она. – Загородим им дорогу! Они хотят удрать!

Бинк понял, что им не спрятаться, пока их преследует Ирис. Они уже не успеют приготовить никакой ловушки, у них нет никакого плана для нападения или обороны. Трент неизбежно настигнет их.

И тут вдруг его взгляд упал на сверток, все время бывший в руках мисс Хамелеон. То была гипнотизирующая дыня, с которой девушка так и не расставалась с того дня, когда она была обнаружена. Если каким-то образом заставить Трента неосторожно вглядеться в нее…

Из-за деревьев показался Волшебник. Бинк забрал у мисс Хамелеон дыню.

– Попытайся отвлечь его, чтобы я мог подобраться достаточно близко и сунуть ему это под нос! – прошептал он и спрятал дыню за спину. Ирис вряд ли поняла, что она значит, и потом, когда Трент уже будет обезврежен, ничего не сможет сделать.

– Ирис! – громко позвал Волшебник. – Это должна быть честная дуэль! Если ты еще раз вмешаешься, я порву с тобой всякие отношения.

Волшебница было разгневалась, но моментально взяла себя в руки и исчезла.

Трент остановился в дюжине шагов от Бинка.

– Я не виноват, что все так сложилось, – мрачно проговорил он. – Не начать ли нам все сначала?

– Пожалуй, – согласился Бинк. Трент так чертовски уверен в себе, что готов пренебречь любым своим преимуществом. Может быть, ему хотелось закончить это дело, чтобы не обременить свою совесть нечестным поступком? Но, действуя таким образом, Трент невольно избегает и возможного поражения. Бинк сомневался, что у него появится еще одна возможность использовать волшебную дыню.

Они снова разошлись. Бинк и мисс Хамелеон углубились в лес, чуть ли не под подрагивающие лапы опутывающего дерева.

– Если бы придумать какую-нибудь уловку, чтобы заставить его наткнуться на это дерево, – проговорил Бинк в раздумье. Но… сразу понял, что не желает этого на самом деле. И как это он ввязался в поединок, который не хочет выиграть? Но ведь и проиграть нельзя себе позволить! Пожалуй, он был настолько же глуп, как и мисс Хамелеон, – только более мудреным образом.

Они обнаружили куст, набрасывающий удавки. Петли были диаметром дюймов восемнадцать и внезапно затягивались, когда неосторожное животное совало в какую-нибудь из них голову или ногу. Волокна петель были настолько крепкими, что справиться с ними можно было лишь с помощью ножа или специальным заклинанием. Даже оборванные с куста, эти петли сохраняли свою силу, постепенно отвердевая. Несчастное животное или человек могли потерять ногу, а то и саму жизнь, так что никто не решался обеспокоить этот милый кустик дважды.

Мисс Хамелеон испуганно попятилась, но Бинк остановился.

– Эти петли можно сорвать и унести с собой, – сказал он. – В Северной Деревне мы ими пользовались для увязки тюков. Фокус состоит в том, что прикасаться можно только к их внешней стороне. Можно сорвать несколько штук и разложить на земле, где должен пройти Трент. Или – набросить на него издали. Сомневаюсь, что он сможет трансформировать их, если они отделены от самого куста. Ты умеешь бросать аркан?

– Да.

Он подошел к кусту и увидел еще одно произведение джунглей.

– Погляди-ка! Гнездо муравьиных львов. Если бы могли нацелить их на его запах…

Мисс Хамелеон взглянула на львиноголовых муравьев длиной в целый фут и содрогнулась.

– Мы должны это сделать?

– Не хотелось бы, – ответил Бинк. – Они не съедят его – он первым успеет их трансформировать. Но они могли бы настолько отвлечь его, что нам бы, возможно, удалось его одолеть. Ведь если мы не остановим его, он завоюет Ксанф.

– Это так плохо?

В своей сверхумной или даже нормальной фазе она вряд ли задала бы такой дурацкий вопрос. Но Бинк задумался. Действительно ли Злой Волшебник может быть хуже нынешнего Короля?.. Не найдя ответа, он предпочел оставить вопрос открытым.

– Не нам решать. Если корона начнет переходить из рук в руки в результате завоеваний или заговоров, мы вернемся назад, к первым дням Нашествий, и никто уже не сможет чувствовать себя в безопасности. Определять хозяина короны должны лишь Законы Ксанфа.

– Да, – согласилась она.

Бинк сам был удивлен тем, как ему удалось превосходно изложить ситуацию, хотя, конечно же, на самом деле все это было выше его понимания.

Все же мысль о том, чтобы натравить на Трента муравьиных львов, была оставлена, и Бинк продолжил поиски иных средств для борьбы. И параллельно, в глубинах его сознания, шел другой поиск – поиск ответа на вопрос о моральности нынешнего правительства Ксанфа. Предположим, Трент прав относительно вырождения и благотворного влияния миграции извне. По данным кентаврийской истории, в течение последнего столетия человеческая популяция медленно, но неуклонно деградирует. Куда подевались полноценные люди? Неужели новые популяции полулюдей-получудовищ даже и теперь образуются от магического кровосмешения? Сама эта мысль напоминала, петлю с куста – ее последствия ужасали. И все-таки, по всему, это была правда, Трент в качестве Короля был, безусловно, способен изменить ситуацию. Но как же со злом Нашествий?.. Сделать окончательный вывод Бинк был бессилен.

Они подошли к большой реке. Бинк переходил ее вброд, когда был сфинксом – тогда он ее едва заметил. Сейчас это был смертельный барьер. Небольшие волны и рябь выдавали присутствие водяных хищников; над поверхностью стлался загадочный туман. Бинк бросил в воду ком земли – он еще не коснулся поверхности, как его перехватила гигантская крабья клешня; само чудовище так и не показалось. Бинк даже не смог определить, был ли то на самом деле огромный рак или краб, или то была клешня сама по себе – без какого-либо тела. Поплыть по такой реке ему совсем не хотелось.

На берегу валялось несколько круглых камней. Возможно, они были безобидными, – не то, что камни, разбросанные под магическим деревом, – но осторожность никогда не помешает, Бинк издали дотянулся до одного – другого палкой – к его удовлетворению, камни оказались настоящими. Он проделал тот же эксперимент с водяной лилией – и прекрасный цветочек отхватил от палки дюйма три. То есть – осторожность оправдывалась.

– Отлично, – произнес он, когда они набрали камней. – Мы попробуем устроить ему засаду. И разложим петли на пути его возможного отступления: прикроем листьями, чтобы он не заметил. Ты постарайся накинуть на него аркан, я буду донимать камнями. Он, конечно, увернется и от того, и от другого. Но ему ведь придется следить за нами обоими, он будет уворачиваться и может ступить в петлю. Мы наберем листьев с одеяльного дерева и, когда он окажется в петле, набросим ему на голову, чтобы он не смог нас трансформировать. Или поднесем к лицу гипнотическую дыню. Ему придется сдаться.

– Да, – ответила мисс Хамелеон.

Все так и было устроено. Цепь запрятанных под листьями живых петель протянулась от голодного опутывающего дерева до гнездовища муравьиных львов. А засаду они устроили за кустом-невидимкой, обнаруженным совершенно случайно, как только и могло быть обнаружено подобное растение. Куст был в общем безвредным – разве что исцарапаешься, внезапно наткнувшись на него. Когда они расположились за этим кустом, то также стали невидимыми для наблюдателя. И вот – они принялись ждать.

Однако Трент выследил их еще раньше. Пока они устраивали ловушку, он обошел их незаметно, ориентируясь по шуму, производимому ими. И теперь он приблизился к ним уже с севера. Мисс Хамелеон, как и большинство девушек, должна была довольно часто отлучаться по естественным надобностям, особенно когда нервничала. Она зашла за дерево – совершенно безвредное баньяновое дерево, маскировавшееся под опутывающее. Вдруг она издала короткий крик и тотчас исчезла. Обернувшись, Бинк увидел убегающего крылатого олененка.

Итак, сражение началось. Бинк атаковал баньян с камнем в одной руке и палкой – в другой. Он надеялся оглушить Волшебника до того, как тот применит свою магию. Но Трента возле дерева не было.

Неужели он ошибся? Мисс Хамелеон могла испугаться пасшегося рядом оленя…

– Ага! – раздался откуда-то сверху мощный голос Злого Волшебника – да, он сидел на дереве.

Когда Бинк поднял голову, Трент резко опустил руку – не в магическом жесте, а чтобы рука оказалась в пределах шести футов от Бинка. Тот отпрыгнул, но – слишком поздно… Он уже ощутил укол трансформации.

Бинк покатился по земле. Через мгновение, встав на четвереньки, он обнаружил, что все еще продолжает оставаться человеком. Заклинание не сработало! Должно быть, он все-таки успел вовремя выскочить из магической зоны – волшебство коснулось его руки, но не головы.

Он обернулся и посмотрел на баньяновое дерево – и разинул рот от удивления: то был уже не баньян, а леденцовый куст, и Злой Волшебник запутался в его колючках.

– Что случилось? – спросил Бинк, на мгновение забыв об опасности, угрожавшей ему.

– Я наткнулся рукой на ветку дерева, – ответил Трент, тряся головой, как будто его оглушило. – Заклинание подействовало на него, а не на тебя.

Может, в другое время Бинк и расхохотался бы от такого казуса, но тут он вспомнил о собственном положении: Волшебник пытался трансформировать его в леденцовый куст. Он поднял камень.

– Извини, – проговорил он и метнул камень в голову Трента.

Однако камень отскочил от прочного панциря розовой черепахи. Трент обратил куст в бронированное животное и укрылся за ним.

Бинк действовал, не задумываясь. Размахнувшись, словно копьем, он бросился к черепахе и метнул палку-копье в Волшебника. Тот уклонился, и Бинк вновь ощутил укол трансформации.

По инерции он проскочил мимо противника. Он все еще оставался человеком. Он оказался возле куста-невидимки – это было избавление. А заклинание Трента угодило в черепаху, превратив ее в шершня-оборотня. Насекомое сердито зажужжало и улетело.

Трент бросился вслед за Бинком Куст превратился в змею с женской головой; змея скользнула прочь с возмущенным восклицанием. Бинк опять оказался без укрытия. Он попытался бежать, но в третий раз был захвачен магией.

Рядом с ним появилась желтая жаба.

– Что такое?! – недовольно произнес Трент. – Я снова промахнулся – попал не в тебя, а в пролетавшего мимо комара. Трижды мое заклинание не попадало в тебя. Не может быть, чтобы я был столь неметким.

Бинк подобрал свою палку. Трент вновь сфокусировался на нем, и Бинк понял, что на сей раз ему не удастся увернуться или вовремя нанести удар своим примитивным оружием.

Короче говоря, с ним, похоже, все было покончено.

Но тут вдруг появился крылатый олень и бросился на Трента, чтобы сбить его с ног. Однако Волшебник услышал топот и резко повернулся, чтобы отразить атаку мисс Хамелеон. Когда олень приблизился, он мгновенно превратился в прелестную радужную бабочку, а затем – в очаровательного крылатого дракончика.

– С ней – никаких проблем, – заметил Трент. – Она останется красоткой, в кого бы я не превратил ее. И здесь мои заклинания действуют безотказно.

Дракончик напал на него с угрожающим шипением и вдруг опять стал крылатым оленем.

– Прочь! – Трент захлопал в ладоши, и испуганный олень отскочил в сторону. В теперешней фазе мисс Хамелеон в любом обличий оставалась не только красивой, но и глупой.

Между тем Бинк воспользовался заминкой, чтобы отступить. Он направился к замаскированным петлям, но, к своей досаде, уже не мог вспомнить их точного расположения. Если он попытается пересечь эту полосу, то рискует либо сам попасть в ловушку, либо выдаст ее Тренту – он был уверен, что Волшебник еще не знает о ней.

Трент направился к нему. Бинк оказался загнанным в угол: он стал заложником собственных же расчетов. Он стоял неподвижно, отлично сознавая, что Волшебник нападет на него, как только он попытается что-то предпринять… Бинк проклинал себя за нерешительность, но просто понятия не имел, что делать. Он явно не годился в дуэлянты – его запросто перехитрили и вынудили отступать с самого начала поединка. Самым верным было – оставить Злого Волшебника в покое с самого начала. Но он не мог не включиться в борьбу за Ксанф – не мог не пойти хотя бы на формальный протест. В сущности, его вызов и был такой формальностью.

– На этот раз ошибки не будет, – произнес Трент, решительно подойдя к Бинку. – Я знаю, что могу тебя трансформировать, как делал это уже не раз. Должно быть, я слишком спешил до сих пор. – Он приблизился на расстояние, необходимое для трансформации.

Но Бинк оставался неподвижным, не смея сделать ни шага. Трент сосредоточился, и магия еще раз кольнула Бинка – теперь уже очень чувствительно.

Стая маленьких птичек-трубочисток запорхала вокруг Бинка. Насмешливо посвистывая, они умчались прочь.

– Да ведь это же были микробы, что окружали тебя! – воскликнул Трент. – Мое заклинание попало в них, опять отскочив от тебя! О, здесь что-то не то!

– Может быть, ты просто не хочешь меня убивать?

– Я и не пытался убить тебя – я хотел лишь трансформировать тебя в нечто безвредное, чтобы ты никогда не мог мне помешать! Я не убиваю без основательной причины. – Волшебник задумался. – Все это весьма странно. Не бывало, чтобы мой талант подвел меня. Значит – что-то противостоит ему. По-видимому, действует какое-то противозаклинание. Вспомни-ка: во всех твоих похождениях ты был словно заговорен от опасностей. Мне казалось, что все это – цепочка случайностей и счастливых совпадений. Но теперь… – Трент сосредоточенно сдвинул брови, затем бодро щелкнул пальцами. – Это – твой талант! Твой магический талант! Тебе не может повредить никакая магия!

– Но я был не раз ранен! – возразил Бинк.

– Не магией! Я убежден! Твой талант защищает тебя от любых магических угроз.

– Но ведь ты трансформировал меня…

– Только чтобы помочь тебе или – с твоего согласия. Ты сам мог не доверять мне, но твой талант знал правду! Прежде я никогда не хотел причинить тебе вреда, и потому моим заклинаниям ничто не мешало. Сейчас, когда мы с тобой противники, моя магия бессильна против тебя. И в этом смысле твои способности могущественнее моих.

Бинк был поражен.

– Выходит, я победил! Ты не можешь повредить мне.

– Не совсем так, Бинк. Бесспорно: моя магия отбита твоей, но при этом она вынудила твою магию открыться. Таким образом, твой секрет разгадан, и это сделало тебя уязвимым. – Злой Волшебник вытащил сверкающий меч. – Помимо магии у меня есть и другие таланты. Защищайся!

Трент сделал выпад, и Бинк поспешно подставил палку – он едва успел остановить меч.

Да, он был уязвим физически. Внезапно ему открылись многие прошлые загадки. Ведь магия никогда не приносила ему прямого ущерба. Его ставили в неловкое положение, унижали – да! – особенно в детстве. Когда он бегал наперегонки с каким-нибудь сверстником, ставившим на его пути всевозможные барьеры, чтобы победить, он страдал не от какого-нибудь физического повреждения, а от обиды. И когда он отрубил себе палец – не магическим, а чисто физическим образом, – то именно магия вылечила его. Но сама нанести ему рану она не могла. Магия много раз угрожала ему, но никогда эти угрозы не воплощались. Даже когда он вдохнул ядовитый газ, он оказался вовремя спасенным. По-видимому, он на самом деле был заговорен, в буквальном смысле этого слова.

– У твоей магии – интересные свойства! – Трент ловко маневрировал вокруг Бинка. – Очевидно, она вряд ли защитила бы тебя, если бы ее природа была широко известна. Поэтому она раскрылась, проявляясь тонким образом. Твои избавления от опасностей сплошь казались случайными.

Это было так – например, в Провале, когда он ускользнул от дракона. В тот раз он воспользовался чужой магией: словно по счастливому совпадению им овладела тень Дональда, отчего он сделался способным летать и улетел от дракона.

– Твоя гордость никогда не щадилась – щадилось лишь тело, – продолжал Трент, явно не спеша нанести решающий удар; вместо этого он предавался воспоминаниям о прошлом, как бы для урока на будущее; он был педантичным человеком. – Может быть, ты испытывал дискомфорт – например, во время нашего чудесного проникновения в Ксанф. Но, по-видимому, весь дискомфорт нужен был затем, чтобы скрыть, что на самом деле с тобой не случилось ничего серьезного. Чтобы не дать обнаружить себя, твой талант допустил твое изгнание из Ксанфа – это предотвратило нездоровый общественный интерес, но не лишило тебя магии. Тебе не повредил и Щит…

Да, Бинк помнил: он ощутил укол Щита, когда пробегал сквозь него; он тогда подумал, что его лишь слегка коснулась магическая завеса. Теперь же он понял: Щит ударил его изо всей силы, однако он выжил. То есть – он в любой момент мог совершенно безбоязненно и невредимо пройти сквозь Щит. Если бы он знал об этом, он так бы и поступил, но сразу выдал бы свой талант. Потому-то этот талант оставался скрытым и от него самого.

Теперь Бинк знал о нем. И сразу обнаружились противоречия в словах Трента.

– Тебе ведь Щит тоже не повредил! – крикнул он, нанося удар палкой.

– Потому что я был с тобой в прямом контакте – я касался тебя, – ответил Трент. – Как и наша мисс Хамелеон. Ты был без сознания, но талант твой не дремал. Позволить нам двоим погибнуть, а тебе из этой передряги выйти без единой царапины – это выдало бы тебя с головой. А может, тебя окружало своеобразное поле, защищавшее и тех, кто находился рядом. Или же твой талант предвидел будущее и знал, что если магия Щита уничтожит нас, то ты, оставшись в одиночестве и очутившись в берлоге кракена, неминуемо погибнешь. Ты нуждался во мне и моей магической власти, чтобы избежать других опасностей. Под воздействием твоей магии и мисс Хамелеон согласилась быть в одной компании со мной – ведь не согласись она, и ты отказался бы, и был бы подвержен серьезным опасностям. Итак, мы все выжили, чтобы обеспечить твое выживание. Подобным же образом твоя магия защищала нас, когда мы пробирались сквозь джунгли. Я-то считал, что ты просто нуждаешься во мне для защиты, но все обстояло иначе. Мой талант стал частью твоего. Когда тебе угрожали вихляки и невидимый великан, ты всего-навсего использовал мою трансформацию, чтобы избежать угрозы, не выдавая своего таланта… – Трент укоризненно покачал головой, легко отбивая неуклюжие атаки Бинка. – Неожиданно дело осложнилось, и твой талант стал действовать более открыто. Ты – Волшебник не только с затаенным набором способностей, но и с уникальной способностью расширять их. Волшебники – не просто талантливые люди. Наша магия отличается от прочих как количественно, так и в отношении качества, и обычные люди редко понимают это. Ты – наравне со мной, Ирис и Хамфри. Мне очень хотелось бы знать истинную природу твоего таланта и его глубину.

– Мне тоже, – выдохнул Бинк; борьба ужасно утомила его, тем более что он, в сущности, не доставлял Волшебнику никаких особых хлопот. Это глубоко обескураживало Бинка.

– Но – увы! – мне, кажется, не стать Королем, если мне противостоит такой талант, как у тебя. Мне искренне жаль, что необходимо пожертвовать твоей жизнью. И я хочу, чтобы ты знал: таково не мое желание, а логический исход этого поединка. Я предпочел бы трансформировать тебя в какое-нибудь безвредное существо. Но меч – оружие более грубое, чем магия, он может лишь ранить или убить.

Бинк вспомнил кентавра Германа – вспомнил, как его голова скатилась с плеч… Когда Трент убежден, что убийство необходимо…

Трент сделал стремительный выпад. Бинк отскочил. Кончик меча задел его руку. Хлынула кровь. Вскрикнув от боли, Бинк выронил палку. Да, эти манденийские средства явно могли ранить его. Трент нарочно метил в руку, чтобы, видимо, проверить это, чтобы больше не сомневаться.

Осознав все, Бинк вдруг избавился от скованности, которая мешала ему защищаться, ограничивала его воображение. Да, он был уязвим, но все-таки в прямом противоборстве, мужчина-на-мужчину, у него был шанс. До того на Бинка постоянно давила огромная магическая сила Трента, Злого Волшебника, но теперь он стал для него просто обычным человеком. Человеком, которого можно было перехитрить.

Когда Трент изготовился для последнего удара, Бинк уже действовал расчетливо и вдохновенно. Он нырнул под руку Трента, поймал ее своей окровавленной рукой, развернулся, присел и рванул вверх тело Трента. Это был бросок, которому его некогда обучил солдат Кромби – бросок, применявшийся к вооруженному нападающему.

Но Волшебник был начеку. Когда Бинк напрягся и рванул его за руку, Трент шагнул в сторону и таким образом вышел из-за спины Бинка и остался на ногах. Он вырвал руку с мечом, отбросил Бинка и замахнулся для смертельного удара.

– Прекрасный маневр, Бинк! К сожалению, такому учат и в Мандении.

С убийственной силой Трент нанес удар. Бинк, не способный увернуться, увидел, как ужасное острие приближается к его лицу. На сей раз действительно все кончено.

Вдруг между ними оказался крылатый олень. И… меч вошел в его тело, и острие появилось с другой стороны, едва не коснувшись взмокшего Бинка.

– Сука! – завопил Трент, хотя, надо сказать, это был не совсем подходящий термин для оленьей самки, крылатой или обычной. – Этот удар не тебе предназначался!

Олень упал, из раны брызнула алая кровь. Живот был проткнут насквозь.

– Я трансформирую тебя в медузу! – продолжал бушевать Злой Волшебник. – Ты высохнешь без воды, на земле!

– Она все равно умирает, – произнес Бинк; его внутренности сжимались от ужасных спазмов.

Раны, подобные той, что была нанесена мисс Хамелеон, убивали не сразу и были очень болезненными. Для бедняги это была смерть с ужасной пыткой.

Знамение! Вот оно! Наконец свершилось. Хамелеон неожиданно умер. Или умрет…

Бинк опять кинулся на врага, исходя яростью мести, совершенно не знакомой ему прежде. Он был готов голыми руками…

Трент проворно отступил в сторону, успев стукнуть Бинка ладонью по шее, когда тот проносился мимо. Бинк споткнулся и упал, почти лишившись сознания. Слепая ярость – неважная замена опыту и мастерству. Он увидел, как Трент шагнул к нему и поднял меч обеими руками – сейчас голова Бинка отлетит от туловища.

Бинк закрыл глаза – он был не способен больше сопротивляться.

– Только убей и ее тоже… И побыстрее, – попросил он. – Не оставляй ее страдать.

Он покорно ждал. Но удара не последовало. Бинк открыл глаза и увидел Трента… Тот убирал меч.

– Я не в состоянии это сделать. – Волшебник был предельно серьезен.

Появилась Ирис.

– Это что?! – вопросила она. – Где же твоя храбрость? Убей их обоих, и покончим с этим. Тебя ждет королевство.

– Я не хочу получить королевство подобным образом, – отозвался Трент. – Раньше когда-то я, возможно, и сделал бы это. Но за двадцать лет изгнания, и особенно за последние две недели я достаточно изменился Я узнал истинную историю Ксанфа. И мне слишком хорошо известна печаль безвременной смерти. В моей жизни моя честь пришла ко мне поздно, но она все время возрастает. Она не позволит мне убить человека, который спас мне жизнь и который так предан этому бездарному монарху – настолько предан, что готов жертвовать своей жизнью за того, кто изгнал его. – Трент обратил взор на умирающего оленя. – И я никогда бы сознательно не убил девушку, простодушную и бесхитростную настолько, что отдает жизнь за любимого человека. Это – самая настоящая любовь, какую я когда-либо видел. Я не смог спасти свою, но – не уничтожу и чужой. Трон попросту того не стоит.

– Идиот! – закричала Ирис в ответ. – Ты ведь губишь самого себя!

– Может быть, так оно и есть. Но на риск я шел с самого начала, когда замыслил вернуться в Ксанф Лучше умереть с честью, чем жить опозоренным, хотя бы и на троне. Возможно, я искал вовсе не власть, а самого себя, – печально произнес Трент. Он присел рядом с оленем и коснулся его. И тут же возникла мисс Хамелеон. Кровь струилась из ужасной раны на ее животе. – Я не могу спасти ее, как не Смог вылечить и мою жену и ребенка. Я – не врач, к сожалению. Любое существо, в какое бы я не обратил ее, будет так же страдать. Ей нужна… магическая помощь. – Волшебник поднял голову. – Ирис! Ты ведь можешь помочь. Перенесись в замок добродушного Хамфри. Расскажи ему, что здесь произошло. И попроси целебной воды. Я верю: правительство Ксанфа поможет невинной девушке и пощадит этого юношу, которого изгнали несправедливо.

– Ничего подобного я не сделаю! – взвизгнула Волшебница. – Трент, опомнись! Королевство было уже в твоих руках!

Трент повернулся к Бинку.

– Волшебница не испытала перемены, какую опыт принес мне. Блеск и соблазн власти ослепил ее… Ты должен отправиться за помощью.

– Да! – Бинк кивнул; он не мог видеть, как из мисс Хамелеон вытекает последняя кровь.

– Я, как смогу, постараюсь остановить кровь, – сказал Трент. – Думаю, час она еще продержится. Так что постарайся не задерживаться.

– Да-да! Но если она умрет…

Бинк вдруг превратился в птицу с необычным оперением – это был огнекрылый феникс, появляющийся на глаза людям раз в пятьсот лет.

Феникс расправил крылья и взмыл ввысь. Поднявшись высоко в небо, он сделал круг и помчался на восток – там, в мутной дали, он различил шпиль замка Доброго Волшебника.