Текст книги "Сказочная фантастика"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Клиффорд Дональд Саймак,Лайон Спрэг де Камп,Энтони Пирс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 49 страниц)

8

Солнце зашло за горизонт, но даже здесь, в лесу, среди деревьев еще не наступила темнота. Небо на западе было ясным и чистым. Утки уже собирались устраиваться на ночлег, хотя вокруг еще было светло.

Джиб торопился. Ему оставалось пройти еще только милю или около того, но в это время года темнота наступает очень быстро. Тропа вела вниз со склона холма, и он двигался осторожно, опасаясь камней или корней, которые могли попасться под ноги. Он сделал лишь краткую остановку у шахты гномов, чтобы сказать Снивли о смерти отшельника, но отказался от предложения остаться на ночь, так как спешил домой. Он знал, что гномы сейчас сокрушенно обсуждают известие о смерти отшельника, а позже займутся укреплением каменной стенки у входа в пещеру, которая Превратит ее в настоящий склеп.

Сумерки совсем сгустились, когда он вышел на последний поворот, после которого должен был свернуть с тропы почтовых караванов, и уже зашагал вперед, как вдруг раздалось рычание. Звук этот слегка испугал его, по спине прошел холодок, и он остановился, насторожив уши – вокруг все было тихо. Джиб засомневался, в самом ли деле он слышал рычание. Но Пока он стоял, раздался еще один продолжительный звук – полурычание, полуворчание – и другие звуки, среди которых он различил клацанье клыков.

“ Волки!” – понял он. Волки-убийцы. Инстинктивно он изо всех сил издал дикий крик и, вскинув топор, бросился вниз по тропе. Больше ничего ему не оставалось делать. Попытка отступить, как-то обойти волков была бы прямым приглашением к нападению. Но теперь он об этом не думал и с воинственным кличем рвался в бой.

Из густого подлеска, который рос по обе стороны тропы, Джиб вырвался на торную дорогу. Ему хватило одного взгляда, чтобы все стало ясно. На самой тропе лежали распластанные тела людей и лошадей. Волки, огромные, свирепые создания, сгрудились здесь и, взгромоздившись на трупы, вступали в схватки из-за них.

И еще – тут был единственный человек, оставшийся в живых, он стоял на коленях, держа волка за горло и не подпуская его к себе.

С воплем ярости, высоко подняв над головой топор, Джиб кинулся на этого волка. Тот попытался отпрыгнуть, но стоявший на коленях мужчина держал его за горло мертвой хваткой, пригвождая зверя к месту. Топор обрушился на голову волка, расколов ему череп. Волк рухнул на землю, его лапы стали конвульсивно подергиваться, а мужчина, качнувшись, упал лицом вниз.

Джиб повернулся к стае. Волки немного отступили, но покидать поле боя не собирались. Они грозно рычали, а волк, что стоял сбоку, сделал несколько шагов по направлению к нему; Джиб сразу же развернулся, взметнув топор, и волк торопливо отступил. Волков было восемь или десять, сосчитать всех у него не было времени. Они были почти одного с ним роста, и их морды были вровень с его головой.

Такое положение не могло длиться долго, и Джиб знал это. Теперь они присматриваются к нему и оценивают, насколько он опасен, а скоро, сообразив, что к чему, кинутся на него всем скопом и собьют с ног. Поворачиваться и бежать смысла не имеет, потому что они тут же догонят его.

Он сделал единственное, что мог. С диким воплем кинулся на них, нацелившись на самого лохматого и свирепого зверя, которого счел предводителем стаи. Огромный зверь, удивившись, попробовал отскочить, но топор уже врезался ему в плечо, разворотив его. Другой волк попытался прыгнуть на Джиба, но тот успел ловко повернуться, и топор его описал короткую дугу. Лезвие распороло морду нападавшего чудовища, и прыгнувший было волк, свалился на землю и покатился кубарем.

Стая рассеялась. Она мгновенно растворилась в темноте кустов, и от нее не осталось и следа.

Сжимая рукоятку топора, Джиб повернулся к человеку, который дрался с волком. Взяв за плечи, он приподнял его и подтащил к тропе, которая вела вниз к болотам. Человек был тяжелым. Но самое плохое уже было позади. Тропа вела вниз, и он мог дотащить его до воды, если волки не нападут на них снова. Джиб знал, что они еще могут вернуться, но не так скоро. Он двинулся вниз по тропе, таща за собой человека. Миновав крутой спад, уже совсем недалеко от воды, он сделал последний отчаянный рывок. Тело мужчины дернулось, перевернулось и шлепнулось в воду. Спрыгнув за ним, Джиб подхватил мужчину и усадил его. Здесь, как он понимал, они оба были в безопасности. Сомнительно, чтобы волки, если даже они и шли за ними, последовали бы сюда. Но если они и решатся, вода их остановит.

Человек поднял руку и уцепился за Джиба, словно хотел вступить с ним в схватку.

Джиб крепко встряхнул его за плечи.

– Постарайся сидеть, – сказал он. – И не падай. Не двигайся. Я подгоню лодку.

Лодка была не более шести футов в длину, и Джиб знал, что она не выдержит веса мужчины, но он сможет ухватиться за нее и не утонет, когда они выйдут на глубокую воду. Если плот Друда там, где он видел его утром, далеко плыть им не придется.

9

Небо было залито такой голубизной, которую ему не приходилось видеть, и на нем не было ни облачка. Всюду, куда хватал глаз, простиралось только небо. Тщательно укутанный, он лежал на чем-то мягком и слышал только ровное спокойное бормотанье воды.

У него появилось желание поднять руку, повернуть голову, каким-то образом выяснить, где он оказался, но осторожность, крывшаяся в глубинах сознания, не позволяла ему ни шевелиться, ни подавать какие-либо другие признаки жизни, которые могли бы привлечь к нему внимание.

Вспоминая, что с ним было, он видел перед собой злобную морду с оскаленными зубами. Он чувствовал грубость шерсти под своими пальцами, вцепившимися в шкуру, когда он боролся с чудовищем. Воспоминания эти пугали его и походили, скорее, на ночной кошмар, чем на то, что с ним было в действительности; он тщетно пытался понять, произошло ли все на самом деле, или же он во власти своих фантазий.

Он лежал недвижимо, стараясь справиться со своими нервами и привести мысли в порядок. Конечно, он не в том месте, где произошла схватка с волнами – неважно, было ли то реальностью или же ему привиделось. Потому что там вокруг стояли деревья, простиравшие ветви над поворотом тропы, здесь же не было никаких зарослей.

Сбоку и сверху раздался какой-то легкий звук и, медленно повернув голову, он увидел краснокрылую птичку, усевшуюся на стебель тростника, за который она отчаянно цеплялась коготками, стараясь сохранить равновесие. Раскинув крылышки, птичка вертела хвостом и чирикала над его головой, глядя на неге бусинками глаз.

Раздались звуки шагов и, приподняв голову на несколько дюймов, он увидел маленькую женщину, невысокую и коренастую, в клетчатом платье, нечто среднее между карликом и человеком, но с волосатым лицом.

Подойдя, она остановилась над ним. Он опустил голову на подушку и лежал, глядя на нее.

– Я сделала тебе суп, – сказала она. – Теперь, когда ты проснулся, можешь поесть супа.

– Мадам, – сказал он. – Я не знаю…

– Я миссис Друд, – ответила она, – и когда я даю тебе суп, ты должен его есть. Ты потерял много сил.

– Где я?

– Ты на плоту в середине болот. Здесь ты в безопасности. Сюда никто не доберется. Ты у Болотного Народа. Ты слышал о Болотном Народе?

– О вас я слышал, – подтвердил Корнуэлл. – Я припоминаю, что были волки…

– Джиб спас тебя от волков. Понимаешь, у него как раз оказался с собой его прекрасный новый топор. Он получил его у гномов.

– Джиб здесь?

– Нет, Джиб пошел собирать ракушки венерки, чтобы я сварила для тебя похлебку. А я приготовила утиный суп. Ты ешь суп из уток? Там есть и мясо.

Шаркая ногами, она удалилась.

Приподнявшись на правом локте, Корнуэлл увидел, что его левая рука перевязана. С трудом сев, он поднял руку и коснулся головы. Пальцы его наткнулись на повязку.

Память постепенно возвращалась к нему. Сперва воспоминания были отрывочными и непоследовательными, но немного погодя все сложилось в отчетливую картину.

Он посмотрел на окружавшие его болота. По положению солнца на небе прикинул, что сейчас примерно середина утра. Болота простирались, сколько хватал глаз, во все стороны; тут и там виднелись редкие купы деревьев – скорее всего, они укоренялись на крохотных островках земли. Далеко отсюда стая птиц выпорхнула из зарослей тростника и взвилась в небо, несколько раз по-военному четко перестроилась и снова пошла на посадку.

Из-за поворота канала показался нос лодки. В ней сидел обросший серой шерстью болотник. Управляя однолопастным веслом, он подогнал лодку к плоту.

– Я Друд, – обратился он к Корнуэллу. – Ты выглядишь куда веселее, чем прошлой ночью.

– Мне в самом деле куда лучше, – ответил Корнуэлл.

– Тебе здорово досталось по башке, – сказал Друд. – Чуть скальп с тебя не спустили. А на руке рана – почти до кости.

Выбравшись из лодки, он привязал ее к плоту и, неуклюже переваливаясь, подошел к сидящему Корнуэллу и опустился на корточки лицом к нему.

– Можешь считать, что тебе повезло, – сказал он. – Все остальные мертвы. Мы пошли туда с самого утра и обыскали весь лес. Похоже, что скрыться никому не удалось. Дело рук бандитов, я полагаю. Должно быть, они пришли откуда-то издалека. В свое время здесь бродили бандиты, но давно убрались отсюда. Мы годами не слышали о них. Что за товар вы везли?

Корнуэлл покачал головой.

– Я и сам толком не знаю. Думаю, что там были разные товары. Как мне кажется, главным образом, одежда. Я ведь не был членом каравана. Мне просто было с ними по пути.

Миссис Друд показалась из-за хижины с миской супа.

– А вот и Ма, – сказал Друд. – У нее суп для тебя. Ешь, сколько влезет. Он тебе нужен.

Протянув ложку, она поставила перед ним миску с супом.

– Начинай, – сказала она. – Одной рукой тебе не так ловко управляться с миской.

Суп был горячим, вкусным и ароматным и, взяв в рот первую ложку, он почувствовал, что жутко проголодался. Он попытался вспомнить, когда ел в последний раз, но память подводила его.

– Тепло на сердце становится, – сказал Друд, – когда видишь, как кто-то умеет так орудовать ложкой.

Корнуэлл покончил с супом.

– Еще хочешь? – спросила Ма. – Котел полный.

Корнуэлл покачал головой.

– Нет, спасибо. Очень любезно с вашей стороны.

– А теперь ложись, – сказала она. – Ты уже долго сидишь. Можешь лежать и болтать с Па.

– Я не хотел бы быть вам в тягость. Я и так утомил вас. Я должен собираться в дорогу. Вот только увижу Джиба и поблагодарю его.

– Никуда ты не пойдешь, – возразил Па. – Ты не в том состоянии, чтобы двигаться. Мы гордимся, что ты у нас, и ты нам совершенно не в тягость.

Откинувшись на спину, Корнуэлл перекатился на бок, чтобы видеть сидящего на корточках болотника.

– Тут прекрасные места, – сказал он. – Вы давно тут живете?

– Всю жизнь, – ответил Друд. – До меня тут был мой отец, а до него мой дед – а дальше я уж и не помню. Мы, болотники, не любим шляться по свету. Но кто ты такой? Далеко ли отсюда твой дом?

– Далеко, – сказал Корнуэлл. – Я родом с Запада.

– Дикие там места, – заметил Друд.

– Да, дикие.

– И ты собираешься туда возвращаться?

– Во всяком случае вы так считаете.

– А ты умеешь держать язык за зубами, – сказал ему Друд. – Ты говоришь немного или вообще ничего.

– Может быть, потому что мне нечего сказать.

– Все в порядке, – сказал Друд. – Я не собираюсь тебя упрекать. А теперь отдыхай. Джиб может вернуться каждую минуту.

Встав, он повернулся уходить.

– Минутку, мистер Друд, – окликнул его Корнуэлл. – До того, как вы уйдете… я хочу сказать вам спасибо за все.

Друд кивнул ему, прищурив глаза в усмешке.

– Все в порядке, юноша. Чувствуй себя, как дома.

Солнце, уже стоявшее высоко в небе, пригревало вовсю, и Корнуэлл прикрыл глаза. Как только он это сделал, перед ним возникла картина – внезапно хлынувшая из леса толпа людей, поток стрел, бряцанье и блеск мечей. Все произошло стремительно и тихо – не было ни стонов, ни криков, потому что нападавшие убивали быстро и умело, приканчивая тех, кто еще не получил стрелу в сердце.

Как это случилось, что ему удалось остаться в живых? Корнуэлл смутно припомнил, как над его головой взлетел меч, и он инстинктивно вскинул руку, закрывая голову, а потом упал. Он помнил, как его сбросила лошадь, но не помнил, как упал на землю – просто он оказался на ней, не почувствовав удара. Может быть, подумал он, его принял на себя кустарник, который густо рос вдоль тропы – он упал в него, и его сочли мертвым, а потом просто не заметили.

Он услышал какой-то скрип и приоткрыл глаза. Еще одна лодка подплывала к плоту. В ней сидел молодой болотник, а рядом с ним на банке стояла корзина, полная ракушек.

Корнуэлл сел.

– Ты, должно быть, Джиб, – сказал он.

– Точно, – ответил Джиб. – Рад, что ты пришел в себя.

– Меня зовут Марк Корнуэлл. Мне сказали, что ты спас мне жизнь.

– И хорошо, что так получилось. Я успел как раз вовремя. Ты голыми руками боролся с волком. Справиться с ним не так просто, для этого нужно иметь голову на плечах. Ты хоть что-нибудь помнишь?

– Очень смутно, – сказал Корнуэлл. – Какие-то отрывки.

Джиб вылез из лодки и поставил на плот корзину с ракушками.

– Хорошая похлебка получится, – сказал он. – Любишь похлебку из ракушек?

– Скорее всего, да.

– Миссис Друд делает ее так, что пальчики оближешь.

Подойдя, он остановился рядом с Корнуэллом.

– Мы с Друдом ходили туда утром. Мы нашли семь тел. Все мертвецы обобраны до нитки. Ни кинжалов, ни кошельков. Все добро исчезло. Даже седла с лошадей сняты. Это дело рук бандитов.

– Я не уверен, – сказал Корнуэлл.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Слушай, – сказал Корнуэлл, – ты спас мне жизнь. Я перед тобой в долгу. Единственное, чем я могу расплатиться – это правда. Друд уже спрашивал меня, но я ему ничего не сказал.

– Друду ты можешь доверять, – сказал Джиб. – Он мужик что надо. Да и на любого болотника можешь положиться. А мне ты можешь ничего не рассказывать. Я ничего не хочу знать.

– А мне кажется, что я должен рассказать, – ответил Корнуэлл. – Я не торговец. Я студент университета в Вайалусинге, точнее, я был им. Я украл один документ в университетской библиотеке и мой друг гоблин предупредил меня, что я должен скрыться, потому что кое-кому этот документ может понадобиться. Я нашел торговцев и заплатил им за то, чтобы они взяли меня с собой.

– Ты думаешь, что кто-то напал на группу торговцев, чтобы расправиться с тобой? Или, чтобы получить документ? Они убили всех, чтобы избавиться от тебя? И забрали документ?

– Не думаю, – сказал Корнуэлл. – Не можешь ли стащить с меня сапог? Правый. Одной рукой мне не справиться.

Джиб напрягся и стащил сапог.

– Загляни в него, – сказал Корнуэлл.

Джиб засунул в него руку.

– Там что-то есть, – сказал он, вытаскивая какой-то предмет.

– Вот он, – сказал Корнуэлл. Он неловко развернул лист и показал его Джибу.

– Я не умею читать, – сказал Джиб. – И никто из болотников не умеет.

– К тому же это написано по-латыни, – сказал Корнуэлл.

– Чего я не могу понять, – сказал Джиб, – это как ты тут оказался. В любом случае они должны были тебя искать, чтобы заполучить вот это.

– Нет, – сказал Корнуэлл. – Нет, они меня не стали искать. Они решили, что документ у них уже в руках. Я сделал его копию и так положил, что ее легко было найти.

– Но если ты оставил копию…

– Я изменил текст. Немного. Но существенно. Если бы я целиком изменил его, это могло бы вызвать подозрения. И что-то мог бы понять или догадаться, о чем там идет речь. Я не думаю, что это произошло бы, но такая вероятность существовала. Так что они охотились не за документом, а за мной. Кому-то нужно было, чтобы меня убили.

– Ты мне доверился, – сказал Джиб. – Хотя ты мог этого и не делать. У тебя не было необходимости доверяться мне.

– Но она существует, – сказал Корнуэлл. – Если бы не ты, я уже был бы мертв. Опасность могла подстерегать и тебя, когда ты возился со мной. Помоги мне выбраться на берег, и я исчезну. Если будут спрашивать, говорите, что никогда не видели меня. И я считаю, что должен был предупредить вас об опасности.

– Нет, – сказал Джиб.

– Что – нет?

– Нет, мы не пустим тебя на берег. Никто не знает, что ты здесь. Никто тебя не видел, и я ни с кем не говорил. Во всяком случае, они думают, что ты мертв.

– Наверно ты прав.

– Так что оставайся здесь, пока окончательно не поправишься. А потом двинешься, куда хочешь, и будешь делать все, что захочешь.

– Я не могу ждать так долго. Передо мной лежит долгий путь, который я должен одолеть.

– И передо мной, – сказал Джиб.

– Ты тоже хочешь идти куда-то? Я думал, что ваш народ никогда не покидает болот. Друд говорил мне…

– Обычно так и есть. Но наверху на холмах жил старый отшельник. Перед смертью он дал мне книгу и предмет, который он называл ручным топориком. Он попросил меня доставить все это человеку, именующемуся Епископом Башни…

– К северо-западу отсюда?

– Так и отшельник мне сказал. Вверх по реке, на север и к западу. Ты знаешь этого Епископа Башни?

– Я слышал о нем. Он живет на границе Затерянных Земель.

– Затерянных Земель? Не знаю. Это тот заколдованный мир?

– Верно, – сказал Корнуэлл. – Туда и я направляюсь.

– Тогда мы можем пойти вместе, верно?

Корнуэлл кивнул.

– Во всяком случае до Башни. Потом я двинусь дальше.

– Ты знаешь дорогу? – спросил Джиб.

– К Башне? Нет, только основное направление. Есть карта, но не очень надежная.

– У меня есть приятель, – сказал Джиб. – Хэл из Пустого Дерева. Он-то много путешествовал. Куда только не ходил. Он может знать. И пойти с нами, чтобы показать дорогу.

– Подумай, – сказал Корнуэлл, – прежде, чем окончательно решиться идти со мной. Одна попытка убить меня уже была, будут и другие.

– Но они уже уверены, что ты мертв.

– Да, конечно, сейчас это именно так. Но по дороге нам встретится много глаз и много языков. На путешественников обратят внимание и о них будут толковать.

– Если с нами пойдет Хэл, мы сможем избегать дорог и троп. Мы пойдем через лес. И нас там почти никто не увидит.

– Ты говоришь так, словно твердо решил идти со мной, даже зная…

– Мы, болотники, спокойные люди, – сказал Джиб. – Мы не очень хорошо чувствуем себя, когда удаляемся от болот. Не собираюсь утверждать, что прихожу в восторг при мысли о путешествии. Но с тобой и Хэлом…

– Вы с Хэлом друзья?

– Это мой самый лучший друг. Мы то и дело ходим в гости друг к другу. Он молод, почти такой же, как и я, но сильный и отлично знает лес. Ему незнаком страх. Он обирает кукурузные поля, он лазает по садам…

– Похоже, что он будет хорошим спутником.

– Он нам очень пригодится, – сказал Джиб.

– И ты думаешь, что он пойдет с нами?

– Думаю, что пойдет. Он не из тех, кто избегает приключений.

10

Снивли, гном, сказал:

– Значит, ты хочешь купить меч? Для чего он тебе нужен? Он не для таких как ты. Ты же с трудом поднимаешь его. Он выкован для человека. Это не просто кусок железа, а меч для настоящего бойца.

– Я знаю тебя много лет, – сказал Джиб. – И ты много лет знаешь мой народ. И Людей с Холмов. Могу ли доверить тебе тайну?

Снивли пошевелил ушами и почесал в затылке.

– Ты задал мне вопрос, ответ на который должен бы знать сам. Мы, гномы, не болтуны. Мы занимаемся делами, а не сплетнями. Мы много чего знаем, но ничем не делимся. Язык болтуна может доставить беспокойство, а тревог нам не надо. Ты хорошо знаешь, что все мы, принадлежащие к Братству, – и гномы, и эльфы, и все остальные – живем среди людей только потому, что они терпят нас. Мы можем существовать, лишь если будем заниматься своими делами и держаться в стороне от всего, что нас не касается. Инквизиция по-прежнему шныряет вокруг, но она редко дотягивается до нас, если мы не показываемся на свет. Но начни мы лезть не в свои дела, нам придется платить чертовски дорого. И, может быть, прежде всего я должен осведомиться, не станет ли твое доверие причиной больших бед для нас?

– Не думаю, – сказал ему Джиб. – Иначе я бы не обратился к тебе. Мы, болотники, нуждаемся в вас, и в течение всех этих лет вы честно и благородно вели с нами дела. Ты, конечно, слышал, что две ночи назад был вырезан почтовый караван.

Снивли кивнул.

– Ужасное дело. Ваши люди похоронили убитых?

– Мы похоронили то, что осталось от них. Мы заровняли могилы и скрыли их. И утопили в болотах мертвых животных. Не осталось и следа того, что там произошло.

Снивли опять кивнул.

– Это хорошо, – сказал он. – Караван исчез, и власти, какие бы они ни были, начнут проводить расследование. Я склонен думать, что особенно копать они не станут, потому что все же здесь, в Приграничье, официальные власти чувствуют себя не особенно удобно. Будь у них неопровержимые доказательства, нам пришлось бы плохо. Никому – ни нам, ни людям, ни Братству – не доставит никакого удовольствия, если ищейки начнут шнырять по нашим подворьям.

– Меня сильно смущает, – сказал Джиб, – только одно обстоятельство. Над их могилами нам не удалось сказать подобающих слов. Мы их не знаем. Да если бы и знали, мы не те существа, которые имеют право их произносить. Так что мы опустили их в могилы без освящения.

– Они умерли без отпущения грехов, – сказал Снивли, – так что в любом случае все это довольно глупо.

– Может быть, и глупо, – ответил Джиб, – но скорее всего, не более глупо, чем многое из того, что мы делаем.

– Вот мы и возвращаемся к началу разговора: каким образом все это связано с твоим желанием приобрести меч? – спросил Снивли.

– Не все были убиты. Мне довелось побывать на месте резни, и я нашел там одного, еще живого. Меч нужен ему.

– У него и раньше был меч, и его похитили?

– И меч, и кинжал, и кошелек. Убийцы забрали товар, который вез караван, и обобрали тела. Я предполагаю, что меч был не из лучших. Им владел еще его прапрадедушка. А теперь ему нужен настоящий хороший меч.

– У меня есть и другие мечи, – сказал Снивли.

Джиб покачал головой.

– Ему нужен самый лучший. Он отправляется в Затерянные Земли, чтобы найти Старцев.

– Это сумасшествие, – сказал Снивли. – Никого из Старцев больше нет. Мы, гномы, слышали старые сказки о них – это все, что о них осталось: лишь старые сказки. И если даже он найдет их, какой ему с них будет толк?

– Он хочет поговорить с ними. Он ученый, и он хочет…

– Говорить с ними никто не может, – сказал Снивли, – никто не знает их языка.

– Много лет, может, тысячелетия, назад – люди какое-то время жили рядом с ними и записали их язык или, по крайней мере, какие-то слова их языка.

– Еще одна сказка, – возразил Снивли. – Если Старцам попадались люди, они их на кусочки разрывали.

– Не знаю, – ответил Джиб. – Я тебе передаю то, что мне рассказывал Марк.

– Марк? Так зовут твоего человека?

– Марк Корнуэлл. Он пришел с Запада. Последние шесть лет он провел в Вайалусингском университете. Он украл рукопись…

– Значит, он вор.

– Он не столько украл, сколько нашел. Об этой рукописи столетиями никто не знал. О ней никому не было известно. И так продолжалось бы до сих пор, если бы он не наткнулся на нее.

– Вот что мне приходит на ум, – сказал Снивли. – Ты показал мне книгу и топорик, которые тебе дал умирающий отшельник. Чтобы ты их доставил, насколько я понимаю, какому-то епископу. И ты считаешь, что вы с Марком можете вместе пуститься в дорогу?

– Таковы наши намерения, – подтвердил Джиб. – Мы вместе отправимся к Епископу Башни. А затем он пойдет в Затерянные Земли.

– И ты собираешься идти вместе с ним?

– Я думал об этом. Но Марк мне не позволит.

– Я надеюсь на это. Ты хоть представляешь себе, что такое Затерянные Земли? – спросил Снивли.

– Это зачарованная земля.

– Это, – сказал Снивли, – последний оплот Братства…

– То есть, ты…

– Да, мы принадлежим к Братству. И мы хорошо ладим с теми, кто живет в Приграничье. Здесь тоже есть род людской, но мы имеем дело с отдельными людьми – мельниками, дровосеками, углежогами, фермерами, самогонщиками. А с разными человеческими учреждениями, с церковью, с правительством мы не сталкиваемся. Ты никогда не бывал в краях, что лежат к югу и востоку?

Джиб покачал головой.

– И там, – продолжал Снивли, – ты можешь найти кое-кого из нас. Конечно, они скрываются от глаз, а не живут так открыто, как мы здесь. Тех же, что когда-то здесь жили, теперь нету. Они отступили к Затерянным Землям. И как ты можешь догадаться, унесли с собой ненависть ко всему человечеству. В Затерянных Землях расположились те, кто всегда там жил, и те, кого туда вытолкнули, кто когда-то – обитал здесь, изо всех сил придерживаясь старых обычаев и образа жизни.

– Но ты же остался.

– Сотни лет назад несколько гномов, занимавшихся разведкой глубин земли, нашли богатые руды, которые лежали под этими холмами. Несчетные тысячелетия гномы были кузнецами и горняками. И поэтому мы перебрались сюда. Нас было немного. Мы не жаловались. Но если так называемая человеческая цивилизация всей своей мощью вторгнется в Приграничье, нам придется уходить отсюда.

– Люди порой добирались до Затерянных Земель, – сказал Джиб. – Один старый путешественник написал разные сказки об этих краях, которые читал Марк.

– У него должен быть очень мощный талисман. Есть у твоего друга талисман? – спросил Снивли.

– Не думаю. Он никогда не говорил о нем.

– Тогда он в самом деле не в себе. Он даже не пытается сделать вид, что ищет сокровища, какие-то большие богатства. Ему нужны только Старцы. Но скажи мне: что он сделает, если наконец все же найдет Старцев?

– Старые путешественники тоже не искали сокровищ, – ответил Джиб. – Они просто хотели все увидеть своими глазами.

– Тогда он тем более сумасшедший. Ты уверен, что тебе ни как не удастся разубедить твоего человеческого приятеля?

– Думаю, нет. Я уверен, что остановить его никто не сможет.

– В таком случае, – сказал Снивли, – ему, конечно же, нужен меч.

– Ты хочешь сказать, что продашь его мне?

– Продать тебе? Да ты хоть представляешь, сколько он стоит?

– Я еще пользуюсь у тебя кое-каким кредитом, – напомнил Джиб. – И Друд тоже. На болотах есть и другие, которые могли бы…

– Да возьми хоть три таких болота, как ваше, и то у вас не хватило бы кредитов выкупить этот меч, – возразил Снивли. – Ты знаешь, из чего он состоит? Ты представляешь, с каким тщанием и мастерством его делали, какие заклинания произносили при этом?

– Заклинания?

– Да, заклинания. Ты что – думаешь, такое оружие можно сделать только огнем и руками, только молотом и наковальней?

– Но мой топор…

– Твой топор – просто хорошая работа. Заклинания ему ни к чему.

– Прошу прощения, что посмел надоедать тебе, – сказал Джиб.

Фыркнув, Снивли захлопал ушами.

– Ты мне не надоедаешь. Мы с тобой старые друзья, и я не продам тебе меч. Я дам его тебе. Понимаешь, что тебе сказано? Я отдам его тебе. И добавлю еще пояс и ножны, потому что, как я предполагаю, у твоего обворованного приятеля нет ни того, ни другого. И еще щит. Ему понадобится щит. Думаю, что щита у него тоже нет.

– Щита у него нет, – сказал Джиб. – Я тебе говорил, что у него ничего нет. Но я не понимаю…

– Ты недооцениваешь мои дружеские чувства к Людям с Болот. Ты не понимаешь, какую я буду испытывать гордость, когда меч моей работы обрушится на леденящий ужас Затерянных Земель Ты к тому же недооцениваешь мое восхищение перед хрупким маленьким человеком, который, зная из книг, что представляют собой Затерянные Земли, все же хочет вступить в борьбу с ними и их обитателями ради своей выдумки, ради своей мечты.

– И все же никак не могу понять тебя, – сказал Джиб. – Но благодарю от всей души.

– Я принесу меч, – Снивли поднялся со стула, и в этот момент гном в тяжелом кожаном переднике, с покрытыми копотью лицом и руками, видно, только что отошедший от горна, бесцеремонно влетел в помещение.

– К нам гости, – заорал он.

– Но почему ты должен поднимать шум по этому поводу? – спросил Снивли, с трудом сдерживая гнев. – Гости у нас бывают и…

– Но один из них гоблин.

– Ну, так значит, один из них гоблин.

– Но по соседству с нами гоблины не живут. Ближе всего Кошачья Дыра, а она более, чем в двадцати милях отсюда.

– Привет всем, – сказал Хэл из Дуплистого Дерева. – Что за шум и гам?

– Привет, Хэл, – ответил Джиб. – А я уж собрался навестить тебя.

– Можем вместе вернуться, – предложил Хэл. – Как поживаешь, Снивли? Я привел с собой путешественника – Оливера. Он гоблин-чердачник.

– Привет, Оливер, – сказал Снивли. – Не будешь ли ты так любезен рассказать мне, что такое, черт побери, гоблины-чердачники? Я слышал о всяких гоблинах…..

– Мое место жительства – чердак под крышей библиотеки университета в Вайалусинге, – ответил Оливер. – Я пришел сюда, как гость.

Енот, который до сих пор не показывался, неслышно появился за спиной Хэла и прыгнул к Джибу на колени. Он лизнул его в шею и принялся жевать мочку его уха. Джиб шлепнул его.

– Уймись, – приказал он. – Язык у тебя шершавый, а зубы острые.

Но Енот продолжал заниматься своим делом.

– Ты ему нравишься, – сказал Хэл. – Он тебя всегда любил.

– Мы слышали, что почтовый караван был вырезан, – сказал Оливер, гоблин. – И известие это заставило меня содрогнуться от ужаса. Мы пришли осведомиться, не знаете ли вы каких-либо подробностей.

Снивли ткнул пальцем в Джиба.

– Вот он может все рассказать вам. Он нашел на том месте одного живого человека.

Оливер резко повернулся к Джибу.

– Один был еще жив? Он не умер? Как его зовут?

– Он жив, – ответил Джиб. – И зовут его Марк Корнуэлл.

Оливер медленно опустился на пол.

– Спасибо всем силам и властям, – пробормотал он. – Значит, он жив?

– Его сильно ударили по голове и ранили руку, но и голова и рука у него уже приходят в порядок. А ты тот гоблин, о котором он мне рассказывал?

– Да, это я. Я посоветовал ему присоединиться к компании торговцев и вместе с ними покинуть город. Но тогда я еще не знал, кому этот проклятый монах передал сведения. После сделки ему перерезали горло, и так ему и надо.

– Что происходит? – прокаркал Снивли. – Что это за разговоры о перерезанных горлах и о бегстве? Мне не нравится, когда речь заходит о таких вещах.

Оливер быстро рассказал ему, что произошло.

– Я чувствую, что несу ответственность за этого юношу, – добавил он. – Кроме того, я и сам впутался в…

– Ты говорил о каком-то человеке, которому монах продал сведения… – сказал Джиб.

– В этом-то все и дело, – ответил Оливер. – Он называет себя Лоуренсом Беккетом и прикидывается торговцем. Я не знаю, каково его настоящее имя, и думаю, что это неважно, ибо знаю, что он-то не торговец. Он агент Инквизиции и самый наглый бандит и грабитель во всем Приграничье…

– Но Инквизиция, – сказал Снивли. – Она же…

– Конечно, – сказал Оливер. – Вы знаете, что она собой представляет. Вооруженная рука Церкви, которая должна выпалывать ересь, хотя ересь, как считают многие инстанции, не имеет ничего общего со смыслом, который вкладывается в этот термин. Когда агенты Инквизиции попадают во власть сил зла – а большинство из них сворачивает на эту дорогу – они сами себе становятся законом. Нет вероломства, на которое они не пошли бы, и никто не чувствует себя в безопасности перед ними…