Текст книги "Просроченное завтра (СИ)"
Автор книги: Ольга Горышина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 49 страниц)
Глава 15 «Бывших не бывает»
Три дня Алена пыталась дозвониться до Эльвиры – не очень настойчиво, правда: звонила всего раз шесть в разное время суток, исключая ночь, когда разговаривала с мужем, и когда наконец кто-то взял трубку, она чуть не швырнула свою – забыв, что в руках у нее мобильник.
– Я слушаю, – повторил мужской голос, и Алена поняла, что это не Саша, и попросила к телефону Эльвиру, без отчества. – Она здесь больше не живет.
– А где она живет? – тут же спросила Алена, скорее на автомате, чем подумав.
За три года могло произойти всякое: Эльвира могла продать эту квартиру и переехать в другую, или снова уехать в Штаты.
– Я не знаю, – ответил мужчина. – Я снимаю у ее сына. Извините.
– Извините вы. За беспокойство.
Алена с трудом дошла до скамейки и села, хотя до того бодро отшагала весь Загородный от Витебского вокзала и немного Невского до скамейки у памятника Пушкину напротив Русского музея. У сына? С какой стати, не могла же Эльвира… Нет, нет, скорее действительно уехала в гости к Кристине. На полгода. Квартиру, чтобы не стояла пустой, сдали. Сдают в Питере и на полгода… Все с ней хорошо…
О плохом не надо думать. Никогда! Плохого и в известной реальности предостаточно. Вчера, например, Алена с горем пополам сумела оплатить кредиткой покупку стиральной машины и микроволновки и с еще большим трудом договорилась о доставке и подключении за городом, а сегодня приехала в город, чтобы не слушать маминых упреков за расточительность. Собиралась сходить в музей, но сейчас поняла, что засыпает. Надо ехать домой – спать: ей обычно и за неделю не перестроиться, а тут еще беременность наложилась.
Но возвращаться домой не было ни сил, ни желания. У свекрови она была два дня назад. Обрадовалась мать Димы новости, что станет бабушкой, Алена не поняла и собственно ее это не особо волновало. Она набрала номер Полины. Ответила женщина. Наверное, мать Кирилла. Полины дома не оказалось.
– Она в театре.
– Спасибо.
До театра близко. Надо только подняться и дойти. Алена набрала мобильный номер Полины. Телефон оказался выключенным. Репетиция, наверное. Жаль, не успела, так бы вздремнула в гримерке.
Алена потерла глаза. Черт! Напротив высилась гостиница «Европа». Нет, ее маленький бизнес таких больших расходов не потянет. До площади Восстания она дойдет и сомнамбулой. Снимет номер в «Октябрьской» и выспится. А вечером можно будет погулять и посмотреть на ночной город. Одной или с Полиной. Может, даже прокатятся на пароходе. Она никогда не плавала по Неве ночью.
В гостинице на нее как-то нехорошо покосились. Чего им не нравится? Штаны совсем не спортивные, они из Экспресс-бутика, на скидке стоили сорок пять баксов. У них же фирменные кнопочки и молнии на карманах и завязочки – не видно, нет? А главное – в талии не жмут. Кроссовки Рокпорт – даже больше на ботинки походят, удобные до жути и не ширпотреб. Гэповская футболка под плащом не видна… Плащ у нее приличный! Видавший много того, чего его владелице хотелось позабыть. Но никто с ней не стеснялся ходить, когда она его носила. Мама, наверное, его в химчистку даже носила – или все запахи выветрились за три года сами собой… Вот если бы можно было проветрить голову от ненужных воспоминаний…
– Вам на одну ночь? – со все тем же недоумением посмотрела на нее регистраторша.
Ей рюкзачок за плечами не нравится? Так что же… – кошелек в кармане штанов носить? Под молнией на коленке?
– На две, – выдала Алена на автомате, или все же успела подумать, что так девушка о ней меньше плохого подумает.
А потом еще порадовалась: погуляет две ночи. Полина права – когда ж еще, если не сейчас.
– Одноместный?
– Двухместный.
Ей нужна большая кровать. На узких она спать разучилась. Дома у матери намучилась: ногу и руку откинешь – сразу пол трогаешь. И как они с Димой умудрились на ней поместиться, в медовый-то месяц!
– Вы будете проживать в нем одна?
– Да, – ответила Алена, и ей было плевать, поверила девка или нет. – Вернее, вдвоем.
Алене понравились большие глаза регистраторши, когда она погладила свой живот.
– С сыном.
– Поздравляю!
– Спасибо. Если кредитка не пройдет, у меня есть кэш. Наличные, – тотчас исправилась Алена. – Но постарайтесь сделать чардж с кредит-кард.
Наконец Алена оказалась в номере и закрыла дверь на ключ. Все, как везде… В такой дорогой гостинице Саша номера не снимал. Впрочем, здесь берут не за интерьер или сервис, а за месторасположение в центре города. Так что все как всегда… Да черт с ним с Сашей! Она уже в стольких гостиницах перебывала одна и с Димкой, что пора уже забыть весь этот ужас с господином Светловым!
Она прямо сейчас поставит точку в терзаниях и относительно Эльвиры, и относительно себя самой. Пальцы вспомнили цифры – или не забывали. А вот сердце по-привычке замерло, испугавшись такой их смелости. Один гудок, два гудка, три… Алена молила, чтобы звонок сбросился. Набирать повторно она не станет. Не сможет…
Подмышки только чудом остались сухими – американский «Секрет» действует лучше «Рексоны». И будет стойко держать ее нервы от посторонних в секрете. Другой одежды у нее нет, а она в городе на целых два дня…
Четвертого звонка не последовало, и Алена съехала по двери на пол, услышав знакомое «слушаю».
– Привет… – она не сумела добавить «Саша», а уж «Александр Сергеевич» не выговорила бы и подавно.
Теперь он не слушал, а думал.
– Это Лена Смыслова, если не узнал.
– Почему ж сразу не узнал… – Александр чуть слышно кашлянул. Может, даже ослабил узел галстука. – Ты откуда звонишь?
– Неважно, – из последних сил сохраняя хладнокровие проговорила Алена. Боже, таким голосом он шептал ей совсем другое… – Я звоню, чтобы узнать про Эльвиру. Я ей звонила на домашний номер. С ней все хорошо?
Алена перестала дышать. Он, наверное, тоже, раз медлил с ответом.
– Все хорошо. Даже с белым засранцем все хорошо.
– Тогда можешь дать мне ее новый номер? – перебила Алена.
Хотелось побыстрее отключиться. Слышать его голос оказалось выше ее сил.
– А тебе который? Питерский или у вас, в Штатах?
– А где она сейчас?
– В Штатах.
– Жаль.
– А ты, значит, в Питере?
Как просто она прокололась. Как легко он ее раскусил.
– Маму проведать приехала, – поспешила уточнить Алена.
– С мужем? Одна?
Не надо таких вопросов, вот не надо!
– С сыном, – почти не солгала она.
– Поздравляю! – ответил Александр после короткой паузы. – Как назвали?
– Саша… – и тут же осеклась. – Не сына, нет. Саша, дай мне номер Эльвиры. Я только за этим позвонила.
– Думаешь, я подумал, что ты звонишь за чем-то другим?
Смешок. Снова пауза. Теперь уже с ее стороны.
– Саша, надеюсь, твоя мать ничего не знает? – еле выдавила из себя Алена. – В противном случае, мне не нужен ее телефон.
– Лена, я не дурак. Она ничего не знает. Моя жена тоже ничего не знает…
– Как твоя дочь? – перебила Алена, чувствуя, как на том конце беспроводной связи разгорается пожар.
– Которая? У меня их две.
Теперь пришел черед Алены поздравлять.
– Ева лучше. Говорит. Активная. Все хорошо. Почти все. Я не хочу об этом. У тебя есть под рукой карандаш?
– Я пишу ручкой…
– Что-то помнишь, значит…
– Как Королева в Двенадцати Месяцах, – Алена судорожно рылась в рюкзачке в поисках ручки и наконец нашла: – Хотелось бы забыть да не забудется.
– Готова? – и Александр продиктовал телефон. – Она будет рада тебя услышать. Честно. Я тоже был рад… Тебя слышать. Что делаешь? Учишься? Или дома с ребенком сидишь?
– Закончила маркетинг, теперь учу бизнес. Все хорошо.
– Я за тебя рад, честно. С мужем все нормально?
Вопрос ей не понравился, как и тон, поэтому она ответила довольно бойко:
– Великолепно. О таком только мечтать можно!
– Если только на полгода в армию не провожать. Врунья! – последнее слово он, наверное, выплюнул.
– Саша, не начинай. Я звонила не за тем, чтобы ворошить прошлое. Прошлое, оно прошлое. Спасибо за телефон Эльвиры. Вернусь в Штаты, обязательно ей позвоню.
– Погоди! Русскову звонить будешь?
Какая ревность в голосе! Надо сказать – да, буду! Но нет…
– Зачем? Я бы и тебе не позвонила, будь Эльвира дома.
– И даже не поинтересовалась бы у матери, как у меня дела?
– Как у тебя дела? – проговорила Алена таким же издевательским тоном, какой был у него самого. – Как дизайн?
– Я вернулся к частной практике, – ответил Александр уже серьезно. – Я все же на юриста учился.
– Доволен?
– Очень. Ну, давай… Звони, если что…
Сам оборвал разговор. Вот как… Может, понял, что ловить нечего…
– Пока… – ответила она быстро.
Если что… Алена согнулась пополам и тронула лбом пол – как бабки в церкви. О чем она молила? О том, чтобы никаких «если что» в ее жизни больше не было. Но это Нечто точно позвонит Русскову! Похвастается… Непонятно чем только. Не телефон Эльвиры, никогда бы в жизни не набрала она этот номер. Не поездка б Эльвиры и ее кот, не было бы никакого Саши! И всей той грязи, в которой он ее вымазал! Если бы… не было бы и Думова!
Алена стащила с себя все, даже трусы – пусть тоже повесят проветрятся. А она ляжет спать, пока не растеряла весь сон. И заспит весь этот кошмарный разговор… А потом позвонит Стасу. Просто скажет «привет», назло Светлову!
Но проснувшись и обнаружив на телефоне девять вечера, Алена позвонила матери.
– Ты вообще где?
Дура! Надо было звонить до сна.
– Мама, извини. Я устала и зашла к Полине. Думала на час прилечь, но ты же понимаешь. Я завтра уже приеду.
– Ясное дело, что не сегодня. Мужу сказала?
– Он меня не пасет! Мне скорее Машке надо позвонить, что лэптоп дома и я нот авэйлабл для наших кастомеров.
– Можешь говорить по-русски?
– Ты ведь меня прекрасно поняла. Мам, хватит меня воспитывать. Вот реально, хватит!
Она сбросила звонок и набрала… Пальцы сами стали набирать не те цифры. Нет, она заставила их залезть в память телефона и вызвать номер «Hubby». Муженек ответил сразу и вопросом:
– Спать ложишься или проснулась?
– Проснулась. Слушай, ты там не пугайся, когда увидишь на кредитке гостиницу. Нас не хакнули. Это я просто засыпала на ходу.
– Ты не дома? – встрепенулся Дима.
– Нет, куда я поеду в такую позднотищу! Сейчас поем и попытаюсь снова уснуть. Я в Русский музей собиралась, не дошла.
– Дурында… Я тебя к матери отпустил, а ты по гостиницам шляешься. Дуй с утра домой. Нафиг музей. Приедешь, я тебя в Сан-Франциско отвезу. Там Шагала, кажется, привезли. Лена, я серьезно, – и из голоса Димы действительно исчезли веселые нотки. – Ты должна быть у матери. И вообще могла бы к моей поехать, а не в гостиницу. Не захотела, да?
– Дим, не начинай! Я не могла. Могла бы, домой поехала. Я еле копыта дотащила до Восстания. Я не развлекаюсь тут! Я просто из дома вырвалась. Там ад из-за этой дебильной стиралка! Лучше бы действительно с тобой купили. Меньше вони бы было…
– Хелен, что ты такая грубая?
– Извини. Просто я не понимала, что такое оказаться с мамой без тебя. Мне уже мозги и за врача-мужика промыли. Это я еще не сказала ей, что ты на роды собрался.
– И не говори. Это наш сын. Это наше дело. И нефиг никому ничего объяснять. Ты не обращать народ в нашу секту поехала, а мать с бабушкой увидеть. Засунь свою гордость сама знаешь куда, будь взрослой. Она твоя мать, ты ее еще год не увидишь.
– Я поняла. Хватит меня воспитывать! Все меня воспитывают! Я не маленькая!
Алена швырнула телефон на подушку, но тот не отключился, и она услышала голос мужа, который несколько раз позвал ее по имени.
– Что тебе надо? – спросила она довольно грубо, сама того не желая.
– Обнять тебя, чтобы ты не была такой злюкой. Я хочу тебя видеть. Прямо сейчас.
– Прямо сейчас лучше не надо. Я голая.
Пауза. Крохотная. Смешок. Короткий.
– Точно не надо. Такую я тебя во сне видел. Каждую ночь вижу. Возвращайся быстрее.
– Через одиннадцать дней.
– Вечность.
– Ай лав ю хани, бай.
И Алена, отключив телефон, снова швырнула его на подушку, и пошла в ванную. Даже вымыла волосы и высушила феном, продолжая вдыхать приятный кокосовый аромат геля для душа. Он, казалось, впитался в кожу намертво. Осталось только расчесать волосы – они стали крепче, на расческу налипла лишь пара волосков. Дело, видимо, в витаминах. Она пропустит пару приемов – ничего страшного.
Полину она проспала. Придется гулять одной. Десять. Наверное, еще можно позвонить Стасу. Хотя, наверное, она опоздала – Светлов скор на гадости!
– Привет. Узнал?
Паузы не последовало.
– Ждал звонка. Надеялся.
Голос все тот же. Боже! Со смешинкой. Не злой, как был во время последней встречи.
– Значит, этот гавнюк все-таки позвонил?! – почти вскричала Алена в телефон, хотя начинала разговор со страхом почти шепотом.
– А ты надеялась, что Светлов изменился?
В голосе нет сарказма. В голосе вообще ничего нет. Смех испарился сам собой. Или благодаря магии Сашиного имени.
– Я не знаю, что он тебе сказал, но я искала Эльвиру…
– Лена, не оправдывайся! – Стас кричал, точно причал. – Мне плевать, почему ты звонила ему. Главное, что ты позвонила мне…
Сердце Алены сжалось. Но голос не пропал.
– Я сказала ему, что не буду тебе звонить. И я не собиралась звонить. Я просто не хотела, чтобы Светлов нагородил тебе с три короба.
Пауза. Длинная.
– Не злись на меня. Пожалуйста. Но, сам посуди, зачем мне тебе звонить?
– Сказать привет. Этого мало? Ты уехала, не попрощавшись. А сейчас снова не даешь возможности поздравить тебя с рождением сына. Поздравляю! Как назвали?
– Стас…
– Ты ведь шутишь сейчас? – перебил он, и Алена вспыхнула, но как с Сашей оправдываться не стала.
– Нет, я серьезно.
– Не в честь меня, надеюсь?
– Просто имя нравится, – протараторила она. – Как у тебя бизнес?
– Лен, я не хочу по телефону. Может встретимся за чашкой кофе, если ты можешь скинуть ребенка бабушке? Или, хочешь, приеду к вам? Ты в деревне? Я сто лет пельменей не ел. А они у вас там вкусные…
– Не надо приезжать! – теперь кричала она.
На глазах выступили слезы.
– Понял. Не буду. Никаких вариантов личной встречи ты предложить не можешь? Ты же знаешь, что я совершенно не умею общаться по телефону. Бери с собой сына. Просто на прогулку. Я присоединюсь тайком. Мама не узнает и муж тоже.
Алена уже утирала слезы, бегущие по щекам. Размазывала вместе с соплями по лицу. Зачем она позвонила? Вот зачем…
– Я, может, выберусь погулять с Полиной, – дрожащим голосом выдала она. – Позвоню и договорюсь…
– Встреча под прикрытием? – он хмыкнул. – Не надоело?
Ее сердце сжалось от намека на Сашу. Такого неприкрытого.
– Мне скрывать нечего, – продолжил Стас, не дождавшись от нее ответа. – Могу даже у вас на кухне посидеть. Какой тортик привезти?
Алена сглотнула. Хорошо, что она все еще была голой. По подмышкам потек горячий пот. Дезодорант «Секрет» выдержал только Сашу.
– Ты сегодня занят?
Пауза. В такое время он уж точно без галстука, нечего ослаблять.
– Это будет уже давно за одиннадцать. Ребенок. Мама. Это глупо. Я освобожу для тебя утро. Во сколько подъехать?
Алена прикрыла глаза, будто собеседник мог видеть их красноту.
– Ты сегодня занят? – повторила она вопрос, и голос не дрогнул. Только малость осип от слез. – Я в городе. Одна. Собираюсь пойти поужинать.
– Куда? – оглушило ее из трубки.
– Что куда?
– Куда мне приехать? – закричал он, и Алена так и представила себе его всклоченные волосы. – Не смей ходить никуда так поздно одна. Я буду у тебя через сорок минут.
– Я не дома. Жду тебя в одиннадцать в чешском ресторане у Восстания. Там вкусное пиво.
– Хорошо. Знаешь же, что терпеть не могу парковаться в центре. Сейчас такси вызову. Не из-за пива.
– До встречи, – сказала Алена уже в выключенный телефон и рухнула лицом в подушку.
На часах медленно менялись значения минут, а она все лежала и не поднималась. В надежде, что так незаметно наступит долгожданное утро. Она позвонит и извинится. Скажет, что уснула. Поверит ей Стас или нет, не так уж сейчас и важно.
Глава 16 «Блюдо под названием Дежавю»
Алена влетела в ресторан – всего пятнадцать минут опоздания, а его уже нет. Или она его не узнала, но такого же не может быть! Алена еще раз обвела взглядом небольшой зал: ни в одном из мужчин она не признала Стаса. Вот и отлично! Если, конечно, он не опаздывает сам: таксист не станет гнать, как ненормальный: ему чем дольше поездка, тем лучше…
Алена прошла к столику, за которым Думов сделал ей самое непристойное предложение в ее жизни – позвал замуж, и взяла у официанта всего одно меню. Сняла плащ и обернулась в поисках вешалки, но нашла его…
– Я буду держать в руках журнал «Огонек». Думала, без плаща не узнаю?
Стас забрал плащ из онемевших рук и сунул в них букет красных роз. Не вручил, не подарил, а будто дал подержать, и Алена тут же передала цветы подскочившему официанту, но на стул так и не села, хотя коленки задрожали, как в юности, а то и сильнее.
Но юностью тут не пахло. Может, Стас не так сильно и постарел, но все же налет мальчишества слетел с него окончательно. Возможно, явись он в футболке и ветровка, она отыскала бы в этом мужчине следы прежнего Стаса. Но в строгом сером костюме с однотонным темным галстуком и в светлом плаще, которым он сейчас на вешалке прикрыл ее плащик, этот мужчина был Станислав Витальевич, если не господин Руссков.
– Ты чего так на меня смотришь? – спросил незнакомец, вернувшись к столику.
Алена думала, что успела отвести взгляд: выходит – нет. Но она уже сидела. И не на прежнем месте, а на стуле Димы. Так лучше, чтобы не сильно мучило дежавю. Зачем она выбрала этот ресторан? Да просто не знала ничего другого в округе! Не в битловский же клуб идти, где она подписала сломавший ей жизнь договор с Александром Светловым.
– Просто испугалась, что сорвала тебя с важной деловой встречи, – выкрутилась Алена. – Скажи, что это не так.
– Это не так. Я всегда теперь так хожу.
– Тебе идет… – она заставила себя улыбнуться. – Извини, что я вот так по– спортивному… Я не думала, что куда-то пойду… И тем более с тобой…
Он не сводил с нее глаз. И она не сводила, не могла. Взгляд приклеился к его лицу: чисто выбрит, коротко подстрижен – без привычных вихров – на висках серебрятся отдельные волоски, на лбу появилась пара новых морщин или это старые так уплотнились?
– Во всех ты, душечка, нарядах хороша.
А голос все тот же: мягкий и ласковый. И улыбка, которой невозможно противостоять.
Алена улыбнулась и скрыла замешательство за простым «спасибо». Хотя и понимала, что это не был комплемент, это было желание Стаса убрать из встречи неловкость. Они ни рук не пожали, ни поцеловались – какое счастье, потому что Алена до сих пор чувствовала под коленкой дрожащую жилку.
Здравствуй, вот это встреча, а говорят, что годы лечат… В голове Алены все настойчивее звучал голос певицы Каролины, как когда-то давно. Да, точно – тот, кто придумал эту сказку, сам не любил и дня… Она любила. Его. Недолго, но любила. Всем сердцем. Но он не понял – или понял, но оттолкнул за ненадобностью. Тогда, не правда ли, в пустыне, вдали от суетной молвы, я вам не нравилась… Ах, Пушкин! Ах, сукин сын! Она понадобилась Русскову лишь в качестве военного трофея в войне со Светловым. Боже, как в этом мужчине уживается свет и тьма, не превращая его в серость… Почему он не слился с толпой, почему…
– Почему одно меню? – Стас протянул через стол руку и попытался его забрать.
– Я решила, что ты меня не дождался.
Алена отдернула руку, и меню провалилось между столом и ее животом.
– Я не дождался, но потом вспомнил, что ты любишь опаздывать, и решил сходить к метро за цветами.
– Да? Как же мы тогда разминулись?
– Как же мы встретились? – передразнил Стас ее серьезный тон.
– Как-то! – ответила Алена слишком звонко. Губа задрожала, и она спрятала заблестевший взгляд в меню. – Я закажу нам единственное приличное здесь блюдо.
– Часто здесь бываешь?
Он издевается? Конечно! Улыбается…
– Часто? Смешно! – не сумела она поддержать игру. – Мне просто посоветовали знатоки чешской кухни, что здесь брать. Будешь пиво?
– Ты, наверное, ничего не будешь? Или будешь? Один я пить не стану. По соку?
– Давай. Как в старые добрые времена…
Она почти прикусила язык, и его слова эхом отозвались в ее ушах:
– Да, в добрые и старые…
Алена сделала заказ и снова осталась со Стасом наедине. Остальные посетители ресторана для них не существовали. Никогда…
– Расскажешь что-нибудь или говорить мне?
– Я люблю тебя слушать… – вырвалось у Алены.
– Любила, ты хотела сказать, – поправил ее Стас довольно резким тоном.
Она кивнул. Как болванчик.
– Я действительно испугалась за Эльвиру.
– Через четыре года? Или в первый раз приехала?
– В первый раз одна. Да так надолго.
– А почему такая честь только Эльвире? Она бы тоже могла тебя поискать, если бы хотела…
– Возможно, не хотела, – не стала оправдываться Алена.
– Или не хотела мешать, – выдохнул Стас очень сильно, и сквозь привычный запах хвои, который обдал ее при встрече, прорвался горький запах табака, а столик не такой уж и узенький.
Алена выдержала взгляд, не хлопнув ресницами. На что он намекает: что сам лично не искал ее, потому что боялся помешать? Но хотел…
Принесли сок. Грейпфрутовый. И после тоста «за встречу» она пожалела о своем здравии. В горле стало противно. Может, конечно, причина в табаке, который ассоциировался теперь у нее лишь с запахом Родины.
– Эльвира нынче Фигаро здесь, Фигаро там. Торчит в Штатах, сколько позволяет виза. Здесь почти все время живет в Москве у сестры.
– Вы общаетесь? – поспешила уточнить Алена.
– Не так чтобы… Переобщались, пока Сашка беспробудно пил.
Алена чуть приоткрыла рот, но ничего сказать не смогла.
– Я не должен был говорить про его запой. Не думай, что я злорадствую. Может, просто тебе станет чуть легче от мысли о том, что ты сильно врезала свадьбой по его гордости.
– Мне плевать, – быстро ответила Алена, боясь, что Стас еще что-нибудь добавит. Например, про себя. – Но я рада, что у него сейчас все хорошо.
– Относительно хорошо. Не голодают, но не шикуют больше. Он не супер-пупер адвокат. Но не пьет. Во всяком случае, Оксана мне ни разу не позвонила за прошедший год. Фирму он, конечно, просрал, но он бы ее не вытащил даже трезвым. А мне этот интернет, сама знаешь, как рыбе зонтик… Да и… Если б я мог просто от них отвернуться, отвернулся бы, но мне стало жалко Оксану. Я боялся, что она снова не выносит с этими нервами. Но она даже переносила. Девчонке уже полтора года. А сколько твоему?
– Почти четыре месяца, – почти не солгала Алена.
– Вот же сумасшедшая баба! Ты чего его притащила через океан, такую кроху?
– У меня каникулы короткие. Я учусь в университете на третьем курсе.
– И справляешься? Зачем?
– Чтобы стать умной, – попыталась пошутить Алена.
– Вот же дурочка! – не шутил Стас.
Он явно вознамерился протянуть к ней руки, но принесли еду, и от Алены не укрылось, с какой злобой Стас взглянул на бедную официантку.
– А у тебя как? – попыталась Алена вернуть его в непринужденный разговор. – Все со своими тетками?
– И с тетками тоже. Да так, всего понемногу. Даже дробилками приторговываю.
Он улыбнулся, она тоже.
– Я постоянно пользуюсь этой дробилкой, – сказала Алена как можно непринужденней. – Это незаменимая в хозяйстве вещь.
– Буду ждать, когда наши хозяйки это поймут, а пока в основном мы скова с финнами. Моя красотка сейчас там живет с мужем, – выделил он последнее слово. – Она мой посредник. Ой, не могу о ней… Дура Маринка, дура…
Это был прежний Стас. Алена тут же вспомнила, как он метался по Невскому, не желая знакомиться с эльфом сестры.
– Если вдруг решишь торговать зоотоварами, обращайся, – заговорила она о глупостях, чтобы выгнать из головы непрошеные воспоминания. – Я найду тебе поставщиков. У меня их много.
– Вот как? – в голосе Стаса впервые проявилась заинтересованность. – С этого места поподробнее, пожалуйста. Чем это моя Леночка занимается в свободное от учебы и семьи время?
Алена не сразу сумела ответить, потому что в ушах тройным эхом продолжало звучать это ласковое «Моя Леночка». Какое счастье, что не Ленусик!
– Только не смейся! – подняла она руку с вилкой почти к самому носу.
– Я над тобой когда-нибудь смеялся? – в голосе снова железная серьезность.
– Но это действительно смешно… Мой бизнес…
– «Мой бизнес» – это уже звучит серьезно. Ну, я слушаю, – и Стас действительно превратился в слух.
Она рассказала, как совершенно случайно во время прогулки они с Димой наткнулись на русскую пару. Слово за слово познакомились. Пошли вместе на выставку собак. Маша до этого подарила пуделиному клубу веб-сайт. На выставке они встретили бабушек, которые валяли из шерсти бантики для собачек. И Маша просто прикрутила к сайту информацию о них и возможность приобрести заколки онлайн. Потом ей стали писать другие умельцы, и уже затем сама Алена для учебного проекта сделала исследование рынка подобных товаров. Потом они перебрали с калифорнийским вином и раскрутили Диму на деньги – он согласился профинансировать собачий проект. Теперь они давно вернули ему долг и выгнали из учредителей, потому что он постоянно их подкалывал.
– И правильно, что выгнали, – перебил Стас как-то слишком уж зло. – Над бизнесом смеяться нельзя.
Алена перестала улыбаться.
– Но бизнес сам по себе такой смешной. Но теперь я не справляюсь со складом одна. Надо нанимать людей. Это уже серьезный шаг. И я немного боюсь оступиться.
– А ты не бойся. Упала, встала, пошла дальше. Колготки всегда можно купить новые.
Все он помнит, все… И у Алены снова защипало глаза.
– Я не ношу колготок. У нас почти всегда жара. А когда холодно, влезаю в джинсы. У нас и серьезные мужики в футболках на совещаниях сидят и договоры заключают… Только автодилеров и увидишь в костюмах…
– Ну извини… Побуду для тебя автодилером… Или снять пиджак?
Алена поджала губы. Не хотела обидеть. Хотела пошутить. А тут минное поле какое-то: то он ее заденет, то она его… Он, может, и специально, а она уж точно нечаянно, потому что дура.
– Снимай! – зажмурилась Алена на секунду, чтобы высушить глаза. – Не деловой же ужин!
Стас поднялся, снял пиджак и повесил на спинку стула. Но когда потянулся к галстуку, вдруг замер, и уже не только под Алениным взглядом, но и людей с соседних столиков. А она молчала – не кивала, просто смотрела. Живот сделался каменным, а ведь не время еще для тренировочных схваток, рано… А по другой причине ему сжиматься поздно.
И все же Стас развязал галстук и сунул в карман пиджака. В расстегнутом вороте показались светлые волоски. Майки ка нем не было.
– Так лучше? – уселся он на прежнее место, но уже не прежний, а совершенно новый или наоборот старый. – Теперь я похож на сУрьезного американского мужика?
Алена улыбнулась. Как тут не улыбнешься! Улыбка у него заразительная. Он снова прежний, будто не было этих четырех лет. Вернее, четырех с половиной. Сашу тоже надо вычеркнуть.
– Слушай, бери таких, как Эльвира. Им все равно в Штатах делать нечего…
Алена даже не сразу сообразила, о чем тот говорит. Она уже забыла, о чем говорила сама. Какой бизнес? О чем вы!
– У почти всех бабушек гостевая виза. По ней работать нельзя даже за наличку. Я не стану нарушать закон…
– Ты на что-то намекаешь?
Он по-прежнему улыбался во весь рот.
– Я работала у тебя бухгалтером.
– Скучаешь по тем временам?
Вопрос был задан резко и быстро, и горло Алене снова перекрыл кислый ком. Она перекрестила на почти полной тарелке вилку с ножом и попыталась отшутиться от воспоминаний.
– По твоему кофе. Скучаю. Старбакс у нас отстой.
– Приезжай в новый офис. Там, конечно, аппарат стоит. Но я по старой дружбе взобью для тебя пенку ложкой.
Губы дрогнули и пришлось сложить их в улыбку, чтобы прогнать напрашивающиеся в гости слезы.
– Вряд ли выберусь. Спасибо. Но тут точно кофе брать не буду.
– Поздно для кофе. Полночь. Ты совсем загулялась, мамаша, гляжу. Хотя да, не перестроилась, поди? Ключи от дома не забыла?
Да ничего она не забыла! Только почему и он все помнит?!
– Нет, не забыла.
Алена сдернула со спинки стула рюкзачок и потрясла гостиничным ключом.
– Это еще что такое? – лицо Стаса окаменело.
– Ключ от номера гостиницы «Октябрьская»…
– Я не слепой! – крикнул он чуть ли не на весь ресторан, и на их столик снова обернулись.
– Ты спросил про ключ, – прорычала Алена, прочитав все его мысли в его потемневших глазах. – Я ответила, что не забыла. Макс играет в Германии, комнату бабушка сдала, а сама живет с моей мамой. К свекрови не завалишься утром, не поймет. А я хочу посмотреть с воды, как разводят мосты. Я никогда не видела этого. Да и сейчас не хочу ночью спать.
Стас опустил глаза и сжал губы. Алена смотрела на него победоносно. Нет, ее покоробило от мысли, что он подумал, будто она решила затащить его в постель. Но что еще он мог подумать после бесчисленных гостиниц, которые снимал Светлов…
Взгляд Стаса просветлел.
– Ты собралась на пароходик одна?
– Я прозевала Полину.
– И позвонила мне? – перебил Стас.
– Нет, – ответила Алена честно. – Но если ты готов пойти со мной… Я буду очень рада. Мне одной действительно некомфортно, если, конечно, тебя не ждут дома…
– Меня не ждут, – отчеканил он. – У меня на пальце нет кольца, если ты не заметила.
Алена вздрогнула и ужаснулась охватившей ее радости. Что же она: неужели злорадствует. Да как же так можно…
– Столько ведь лет уже прошло, Стас. Неужели все никак?
– Ты про себя? – прорычал он и сузил глаза.
– Я про твой развод, – Алена сумела выдержать его взгляд.
– Было. Почти год. Но потом разбежались, – он смотрел ей в глаза. – Слишком стелилась она передо мной. Только бы не бросил. Бабам нужны деньги, увы… Альбина, кстати, замуж вышла. У нее сыну два с половиной года. Я за нее рад. Слушай, а не холодно тебе будет на Неве? В плащике?
– Если не сейчас, то никогда. Смотри на это так. Ну, у меня реально нет выбора.
– Выбор, Лена, есть всегда.
– Хорошо. Я выбираю корабль. И тебя. А ты? Что выбираешь ты? Бизнес? У тебя с утра встреча?
– У меня уже сейчас встреча. С тобой. Я выбираю тебя. Бизнес никуда не денется, а ты улетишь. Журавликом в небо! Давай. Выпьем коньяка на кораблике, если замерзнем. Шевелись! Шевелись! А то мосты разведут без нас.
И Стас пошел расплачиваться за ужин.
Алена смотрела ему в спину, снова затянутую пиджаком. Это уже было. В прошлой жизни. Много-много раз. В настоящем ему места нет. Зачем только она позвонила? Зачем?
