Текст книги "Просроченное завтра (СИ)"

Автор книги: Ольга Горышина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 49 страниц)

Глава 5 «Культурная столица»

Полина по десятому разу пересчитала деньги и недосчиталась всего двух тысяч. Ради них отцу звонить не стоит. Если только по завтрашнему курсу доллара она не будет должна врачу больше. Даня согласился дать в долг до следующего месяца, не спрашивая, зачем нужны деньги. Они сидели в «Катькином» садике на Невском и бросали голубям крошки от свердловских слоек.

– Если у тебя напряг с деньгами, то что тогда от стриптиза отказываешься?

– У меня не напряг. У меня временное безденежье, – Полина постаралась ответить сдержанно. Все-таки она его должница.

– Ну так и реши его просто. Давай работать в паре. Я с такой сучкой танцую, слов нет… Она вообще в каком-то притоне начинала. Понимаю, почему ее брать не хотели. Это другое отношение к делу – как заполучить внимание мужика после, а не в процессе танца.

– Дань, отстань. Я тебе уже сказала.

Он покрутил носком ботинка в выбоине асфальта и уставился на уличных художников.

– Я туг сумел хозяина клуба раскрутить на новогодние подарки для наших детей. Держи завтра кулачки, чтобы он доехал до центра с нужной суммой. Все прошлогодние спонсоры сказали кризис. Твою мать, это же дети! В ресторанах жрут, а на куклу и машинку больному ребенку денег нет! Пару дней не обжираться, и подарки будут, и брюхо пропадет.

Он замолчал, швырнул птицам оставшуюся булку и повернулся к Полине, расправляющей шарф:

– Пойдешь со мной Снегурочкой к ним? Я раньше не предлагал. Знаю, это морально тяжело смотреть таким детям в глаза. Но если пойдешь, можешь эти две штуки не отдавать.

Полина дернула рукой и полностью развязала шарф.

– Ты меня покупаешь, да? Совсем дебил, что ли? А попросить, нет? Слабо? Я пойду. Можем еще и кукольников притащить. Уверена, ребята с третьего курса не откажутся. Я видела их курсовую работу. Чуть подправить и классно в Новый год… Или там дети постарше?

– Разные. В прошлом году всего семьдесят собрали, а сейчас под триста набирается. Родители с конкурсами помогут, но просить с них еще и подарки своим детям покупать как-то некрасиво получится. Кстати, ищу еще диджея на дискотеку для старших. Парень из мореходки соглашается помочь, если его не запрягут. Но, наверное, запрягут. Когда зарабатывать, если не под Новый год? И я его не осуждаю.

– Ну мы с тобой можем и дискотеку провести, если что, нет разве?

– Спасибо, – Даня отвел глаза. – Сестре совсем плохо. У нее месячные не прекращаются почти… Тоня, ее мать, уже вообще не знает, что делать. Она постоянно в больнице. Ей что-то там колют. Пока бесплатно, а что дальше, не знаю. А если это на всю жизнь? А с отцом у Тони отношения совсем испортились – че ты мне ребенка с гемофилией родила, орет. Особенно, когда прикладывается, орет. Он даже название болезни не выучил, идиот! Виллебранда, чего сложного-то! А Андрея вообще на порог не пускает. Узнает про мой стриптиз, тоже выгонит. А к матери не хочу идти. Она же с репетиторства живет. В библиотеке совсем копейки. Родаки узнают про нас с братом, не будет никаких учеников. Люди узколобые какие-то пошли.

Полина взяла его за руку.

– Ко мне приходи, если что. Не смей больше спать в театре.

– А потом от Макса твоего по шее получить, да?

– А за стриптиз нет, да? – даже улыбнулась Полина. – Ему эта идея должна понравиться, дебил?

– Ну, два месяца он знать не будет, а потом… – Даня вновь оживился. – Ты же все равно в лучшем случае два раза в неделю сможешь работать. Это я почти не задействован в спектаклях.

– Нет, Дань, не буду… У меня аллергия на богатеньких дядечек, даже если они будут только смотреть.

– Только смотреть, Поль, иначе бы я не предложил.

Они наконец поднялись и пошли к Фонтанке, спрятав руки в карманы. У Полины были тонкие перчатки, и все равно пальцы одеревенели.

– К тебе действительно можно? Отец в воскресенье постоянно бухает. У него завтра выходной. Он и в Тонькину зарплату лезет, а на ее «Первомайке» теперь вообще четыре дня работают. Их недавно ж купили иностранцы какие-то, чуть лучше стало и снова…

– Знаешь, не хочу никого обижать, но в «Зарине» ничего никогда не куплю.

– Да я в шмотье ничего не понимаю. Я только вижу, как и вторая моя семья разваливается. Я вообще, наверное, никогда не женюсь. А вдруг я таким же, как отец, окажусь.

– Но ты не куришь, а отец, небось, курит… – снова попыталась подбодрить его Полина.

– Ну, это ж из строгой экономии. Сама понимаешь, – И все же Даня уже улыбался.

– Так мы к тебе? Пошли хоть жрачку купим какую-нибудь. В театр лень возвращаться. Выпить хочешь? Мартини с соком?

– Хочу!

И они зашли в магазин набить рюкзак до отказа. А перед дверью Полина попросила Даню придержать рюкзак, чтобы тот не гремел. И все равно соседка скривила рожу, окидывая вошедших взглядом.

– Ничего, – буркнула Полина, закрывая дверь на замок. – Она все равно считает меня шлюхой. Только вот в соседней комнате живет сестра Макса. Тут уж небольшая проблема. Но я вас познакомлю, чтобы лишних разговоров не было.

– А ей можно стриптиз предложить?

Полина улыбнулась во весь рот.

– Если только посмотреть. Ей девятнадцать есть, так что ничего противозаконного. А в остальном у нее уже имеется спонсор. И он не Макс, он явно даже взглядом не даст ее кому-то облапать.

– Блин, вот так всегда… Но я могу ведь попытаться? Уж думаю такого тела, как у меня, у него нет.

– Дань, ты еще, кажется, не пил…

– Так наливай скорей для храбрости. Я сейчас один. И девками со спонсорами не брезгую.

Полина уже достала бутылку, но сейчас спрятала обратно в рюкзак гостя.

– Макеев, она сестра моего парня. Понял?

Тот пожал плечами:

– Блин, Поль, чего ты такая серьезная, а? Я никому под юбки в первый день не лезу. Я просто нервничаю, как ты не понимаешь. Пока у меня в руках не будет денег на подарки, я не успокоюсь. Мы там за год что-то насобирали по мелочам, но на триста человек, если даже на все остальное будут такие же волонтеры, как и мы, не хватит. Ну не хлопушки же детям дарить!

– Дань, у меня завтра тоже серьезная встреча, но я же не ору на всю Ивановскую. Успокойся, пожалуйста. Тебе не восемнадцать, кажется.

Даня опустил глаза и потер вспотевшие ладони о линялые джинсы.

– Да, мне двадцать три. Но у меня нет нормальной работы. Я живу на чаевые от клиентов. В театре мне дают роли «Кушать подано». Хотел в пейджинговую компанию устроиться, английский есть, печатаю быстро, но им нужны только девки. Куда мне деваться? В машинисты метро податься?

– Дань, у меня тоже не все хорошо.

– У тебя все хорошо, Полина. У тебя все хорошо. Ты востребована профессионально и лично. От денег ты сама отказываешься. Так давай жрать уже.

Полина сделала бутерброды. Даня смешал сок с вермутом и поднял тост за удачу. Не успели они прикончить и треть бутылки, как в прихожей скрипнула дверь. Полина выставила перед физиономией гостя кулак и прошипела:

– Только заикнись ей про стриптиз! И только полезь к ней, убью!

Парень кивнул и растянул рот в улыбке. Под его бесшумный смех, Полина открыла дверь и пригласила Алену к себе. Без косметики, с вечным хвостом, джинсах и бадлоне почти без намека на грудь, сестра Макса не могла заинтересовать Даню, но она все равно наградила его очередным испепеляющим взглядом. Он поднялся, церемониально расшаркался, представляясь, и попросил захватить чашку для Мартини.

На час бутылки им хватило, и Даня предложил сходить за второй.

– Мы не собираемся напиваться, – остановила его Полина. – Алене завтра в восемь утра на работу. У меня тоже рано встреча. Это ты у нас бездельник. Но я все равно тебя в восемь вытолкаю вон.

Даня пожал плечами.

– Ну, как хотите. Мое дело предложить, ваше дело отказаться. Мне ж дешевле. Две девки по цене одной бутылки. Что еще желать мужику, а?

– Я же сказала, что мы не настолько пьяные… – усмехнулась сидящая на столе Полина.

– Так со второй бутылкой у меня есть шанс, а? – он повернулся к Алене, оказавшейся с ним на одном диване. Она сидела неподвижно, вжавшись в спинку.

– Неужели в день рождения вы оставите меня без подарка, милая фея?

Алена вскочила на ноги и, пошатнувшись, сделала шаг к двери. Полина тут же оказалась подле нее.

– Тебе плохо?

Алена тряхнула головой.

– Я не буду вам мешать. Извини.

Но Полина вытащила Алену в коридор и толкнула к туалету.

– Прежде чем ляжешь.

Алена вернулась к ней совсем бледная.

– Может, два пальца, а? – предложила Полина.

Алена затрясла головой, но позволила себя умыть.

– Ты не обращай на Даньку внимания. Он не пьяный. Он просто придуривается. И про день рождения тоже. Ему просто переночевать сегодня негде. Можно, я у тебя в комнате лягу?

Алена посмотрела на нее долгим взглядом и кивнула.

– Иди ложись. Я Даньке постелю и приду. Только не запирайся.

В комнате Полина схватила Даню за шиворот и сорвала с дивана.

– Я просила тебя вести себя нормально, просила? Девка не понимает таких шуток. Ты меня подставить хочешь, да?

Тот замотал головой и выдал абсолютно трезвым голосом:

– Я вам настроение хотел поднять. И только.

– Поднимай его подушке, дебил!

И Полина действительно запустила в гостя подушкой, потом вытащила простынь с одеялом и бросила на диван со словами «Доброй ночи!»

С Аленой она не знала, как разговаривать. На воре и шапка горит, так что лучше молчать и делать вид, что все хорошо. Макс Даню знает, и его выкрутасы поймет по любому, а Алена больше никогда не увидит этого придурка и забудет об его существовании. Если, конечно, он не возьмет в привычку приходить сюда с ночевкой. Но назад приглашения она не возьмет – ему действительно податься не к кому, раз в театре ночует. Питерский мальчик, называется.

Утром Полина подскочила от будильника, но Алена продолжала лежать.

– У меня голова болит, – простонала она, когда Полина слезла с дивана.

– Я сейчас за таблеткой схожу. И заодно Даньку разбужу.

Но добудиться его оказалось не просто. Она уже свалила его на пол, а он продолжал спать, закрутившись в простыню, как в саван. Под ней на нем ничего не оказалось.

– Даня, блин, ты хоть оденься!

– А в душ нельзя? – спросил он, раздирая спросони щеки.

– Иди!

Полина швырнула ему полотенце и вытолкала в простыне из комнаты, но вскоре увидела его в дверях Алениной комнаты в полотенце.

– Я просто хотел сказать доброе утро, – сказал он и закрыл дверь.

Полина зарычала, а Алена только нервно поправила на себе ночную рубашку, которую Полина на нее все-таки нацепила.

– Тебе тоже надо в душ! – скомандовала Полина, но Алена запротестовала.

– Мне через полчаса выходить.

– Мне тоже.

– Я не могу с мокрой головой явиться перед Сашей, – простонала Алена.

– Уж лучше с мокрыми волосами, чем с такой рожей. Ну давай уже!

Проходя мимо своей комнаты, Полина крикнула квартиранту, чтобы тот сообразил на троих чайку с сахаром. Новобранскими темпами они вышли втроем из дома. Под взглядами Полины Даня держался в отдалении, но сумел схватить Алену за локоть, чтобы оттащить от обочины, когда на нее наскочила иномарка. Алена чуть не рухнула ему под ноги, и Дане пришлось подхватить ее под руки.

– Отпусти ее! – закричала Полина и тут же пожалела о своем вопле.

Впрочем, Даня увернулся, и Сашин кулак пролетел мимо. Тогда Полина вцепилась в рукав пиджака, а Алена тем временем освободилась от рук Дани и повисла на плечах Саши, чтобы не допустить второго выпада.

– Саша, успокойся! Это Даня!

Он скинул ее руки и отступил. Второй отступил тоже и не пожал протянутую в знак примирения руку.

– Это стул, на нем сидят, – выплюнул Даня грубо. – Это тротуар, по нему ходят. Мы в культурной столице как бы живем.

Саша усмехнулся:

– Пешеходом я тоже многому возмущался, а сев за руль, перестал, – И повернулся к Алене: – Лена, живо в машину. У меня встреча. Счастливо оставаться!

Даня сплюнул, едва машина отъехала.

– Это и есть спонсор?

– Нет, это ее босс. Очень неплохой человек. Зря ты так.

– А ПДД только для смертных, да?

– Ну, заладил… Где здесь встать?

– Любите вы, бабы, мудаков защищать. А если не успеет затормозить, что тогда? Ты видела, на какой он скорости подлетел?

– Дань, ну хватит, – Полина взяла его под руку. – Мне надо с девочкой в метро встретиться, книжку отдать. Она медсестра, у нее смена. Опаздывать нельзя.

Даня прибавил шаг и на обратном пути в театр не мог успокоиться.

– Полька, нормальные люди не читают книжки про ментов и бандитов. Нормальные читают сказки. А лучше вообще стихи. Дерьма хватает перед глазами, нахрена им мозги еще засорять?!

– Иногда такие книжки очень даже жизненные в хорошем смысле этого слова.

Полина смотрела под ноги, чтобы не оступиться. Коленки дрожали. Как дожить до следующего сообщения медсестры Тани? А если деньги не помогут?

Глава 6 «Возвращение Александра Сергеевича»

В салоне разлилась тишина, а по щекам Алены – розовая краска. Впервые ей хотелось, чтобы Саша нарушил молчание, но он не спешил говорить. Стыдился ли он дурацкой драки, Алене оставалось только гадать. Или причиной молчания все же служил ее внешний вид?

– Лен, ты потом извинись за меня еще раз. Мой мозг уже как-то совершенно под другое заточен. Ну и вы как-то не по-дружески себя вели…

Алена подняла глаза и тут же опустила.

– Да я его всего полдня знаю. А ты не переживай. Он действительно какой-то придурковатый. Ну, актер, все дела, – она передернула плечами и прикусила губу.

– Они с Полиной из одного театра. У него чего-то там стряслось, и она пустила его переночевать. Но он реально с придурью. Или роль репетирует. Полина тоже иногда сама не своя. Люди искусства, что с них возьмешь!

Протараторив речь, Алена снова бросила в сторону водителя короткий взгляд, и Саша успел сдернуть с нее берет.

– Твои волосы пахнут шампунем и совсем не Кензо. Что за видон?

– Полина спала у меня в комнате. Старики разозлились на гостя, хотя Даня и не шумел, и мне было не до мытья головы. И вообще сегодня не мой день. Голова трещит. Но на больничный я ведь не имею права, так?

Начав за упокой, она закончила вызовом. Лучшая защита – нападение, чтобы он не подумал, что это у нее с похмелья.

– Могла б позвонить. Какой от тебя прок сейчас? Мать даст тебе таблетку и уложит спать. Так уж и быть, я отдам тебе комнату.

– Я уже приняла таблетку. Как Ева?

Ее действительно это интересовало. Прошло три дня. Так где же Оксана?

– Ну, теперь сопли и кашель. А у Оксаны лишний повод проехаться по Люде, как будто та в вирусе виновата. Вы бабы все-таки такие злые друг к другу. До противного! – Саша запустил пальцы в мокрые волосы Алены и попытался выудить их, но запутался. – Как ты это собралась расчесывать?

– Расческой!

Она дернулась, чтобы освободиться от его руки, и пискнула из-за натянувшейся пряди.

– Лен, ну аккуратней ж надо!

Он не убрал руки и подкинул мокрые волосы, чтобы разложил по подголовнику.

– Хоть чуть-чуть просохнут, а то и ты у меня будешь с соплями. Надоели уже болеть. Только ноябрь начался. А если я свалюсь, что тогда будет?

– Нам будет плохо, – выдала Алена тот ответ, который ему хотелось услышать.

А на самом деле надо сказать, что Стас со всем справится один. Но обижать водителя во время движения опасно, а справиться с Эльвирой оказалось еще сложнее. Та для начала бросила ей фен, а потом прочитала лекцию про отмороженные мозги. А их действительно не осталось. Голова гудела, как улей.

– Ты вообще завтракала? – поинтересовалась Эльвира.

– У меня очень голова болит, – не соврала Алена. – До тошноты.

– Это по женским делам или простуда?

– По женским.

И это не было совсем уж неправдой. По женской дури. Зачем она пила? Урок Саши прошел даром. Она вовремя не остановилась.

– Лена, чай с коньяком и поспать. И от простуды тоже поможет.

– Я не буду коньяк! – почти вскричала она, припомнив Булгакова. Только хрюкающих боровом будет она. – Со мной уже все хорошо. Я могу заниматься.

Эльвира усмехнулась. Совсем, как сын.

– Лена, я тебе как мать говорю – брысь в кровать. Иди ложись. Я принесу тебе чай. Давай, давай…

С Эльвирой не поспоришь. Коньяк согрел, и она действительно уснула, а когда открыла глаза, поняла, что Эльвира не одна. Слов Саши разобрать было нельзя, но голос она узнала. Содрав с себя ночную сорочку, Алена впрыгнула обратно в джинсы и кофту. Сумка осталась в прихожей, но в ящике преспокойно лежала резинка. Алена специально подергала ящик несколько раз – он прекрасно ездил по полозьям. Как пальцы по волосам, убирая высокие петухи, и все равно конский хвост напоминал вшивый домик, но приход Саши не оставил ей выбора.

– Наконец-то! – Он поднялся из кресла. – Что ты ночью будешь делать? Время видела? – Саша демонстративно вскинул руку с часами. – Пять вечера. Это что тебе мать подсыпала в коньяк? Не могло ж тебя от пятидесяти грамм так вырубить. Пошли ужинать. Думал пообедаем вместе, не получилось. Зато смогу домой отвезти. У тебя все спланировано, а, бизнес-леди?

Она поплелась за ним в кухню, где на широком подоконнике стояли два огромных букета. Один матери, второй ей? Неужто Оксане не купил!

– Я сдал последний отчет. С закрытием третьего квартала вас и нас, – Руки Саши лежали на плечах Алены стопудовыми гирями. – Я шампанское купил, французское, Моэ Шардон. А ты тут коньяком, бесстыжая, балуешься! Вот и оставляй тебя без присмотра…

Эльвира повернулась к ним от плиты, где мешала в кастрюле пельмени.

– Саша, – Алена была уверена, что под тяжелым взглядом матери тот отпустит ее, но его пальцы вдруг принялись массировать ей плечи. – Твои шутки не смешны. Тебе больше идет быть серьезным.

– Мам, – Он разгладил по плечам Алены смятую кофту. – Я целый день был серьезным. Более того, мне с умной миной пришлось выслушивать новый бредовый план Стаса. Я даже не берусь его пересказывать. У Русскова конкретно снесло крышу, так что сейчас я готов выпить шампанское по-гусарски из горла и в одно рыло. Так что не затыкай меня. Мне реально по барабану, что вы обе про меня подумаете…

Эльвира отвернулась с ледяным выражением лица, поставила в раковину дуршлаг и выплеснула в него пельмени. За столом она брезгливо покрутила один на вилке.

– Что это такое? Где ты это купил?

– У Инны, где же еще? Они после августа включили в меню пельмени с картофелем и грибами, вместо дорогого мяса, чтобы не потерять клиентов. Так мне объяснили. Скажи спасибо, что перец, фаршированный грибами, не взял. Инна сама была в кафе. Она мне так мозг промыла отечественным производителем, что я купил этот ужас. Тесто хоть старое, но грибы от фирмы «Пето». Может, начать торговать грибами? Ну что ты так на меня смотришь? Блины с икрой в меню остались, но я не взял. Переходим на строгую экономию. Как все.

Эльвира смерила сына пронзительным взглядом, и Саша тут же отвернулся к Алене, взял ее вилку, наколол пельмень и поднес к ее рту. Она была уверена, что сейчас он скажет «Ложечку за маму…»

– Тщательно пережевывая пищу, ты помогаешь обществу, – выговорил Саша голосом диктора. – Это из Двенадцати стульев, кажется.

Алена сумела отвоевать свою вилку. Эльвира поднимала руку, как манекен. Чаем все трое обжигались, так Саше хотелось поскорее уйти. Алена в спешке забыла про букет, но не решилась напомнить о нем в подъезде, а Саша вообще не вспомнил.

– Знаешь, что этот идиот придумал?

Алена прекрасно поняла, о ком идет речь.

– Он снова решил вернуться к мелкому опту. Это маразм. Он собирается нанять агентов, которые будут ездить по точкам и предлагать товар. Он именно этим до меня занимался. Идиотизм. Понимаешь, когда ты звонишь по телефону и называешь фирму с мировым именем, всем все понятно. Можно оформлять заказ. Большие партии в большие магазины или точки общепита. Один раз заключил договор и отгружай себе на постоянке. А если это какая-то Старая Русса, например, то товар только на реализацию пойдет, а это ненужный никому геморрой. И это не все, но я не могу повторить остальное… Это будет означать, что я над этим думаю, а я этого не хочу. На таких условиях я не соглашался с ним работать. Понимаю, торговали бы мы ваннами по пятнадцать штук баксов. Тогда бы я понял еще, что стоит сменить ценовую категорию, но толкать товары местного производителя, увольте. Я на такое не подписываюсь.

Алена сжала пальцы на коленях.

– И что делать?

– Либо обуздать дурака, либо расставаться. Других вариантов нет. Но ты не паникуй, ладно? – Саша даже не повернул к ней головы. – В адвокатуру я не вернусь. Значит, придется оставаться в бизнесе и что-то придумывать новое. Ты только не жди от меня ответа прямо сейчас. И не ругайся, такое дело, – протянул он напевно, – не торговец я на слова, – И улыбнулся. – Как вариант, собрать умных ребят, открыть дизайнерскую фирму и работать на Запад. Тут же главное, чтобы тебя не надрали, а я уже поднаторел их понимать. Но ты снова меня не слушай, это всего лишь мысли вслух… Или надо просто все свернуть и ждать лучших времен.

– Стас именно это и говорил, – осторожно вставила Алена и получила в ответ долгий взгляд.

– Стас выдал тебе мои мысли. Он исполнитель. Он хороший менеджер, но бестолковый бизнесмен. Он не в состоянии просчитывать вперед. Тут хватки мало, тут нужны мозги. У меня нет мозгов Тимки. Я не в состоянии ни построить, ни поддерживать крупный бизнес. Я до сих пор под стол пешком хожу, но у меня семья, у меня нет выбора, мне надо работать и вылезать. Деньги должны приносить прибыль, иначе они слишком быстро заканчиваются. Я опять тебя загрузил? – На этот раз Саша протянул к ней руку, но заставил пальцы замереть на резинке, не стащив ее с волос. – Прости, Ленка, но мне реально не с кем поговорить. У Стаса любое слово – приказ к действию. А у меня пока одни лишь мысли, но они взрывают мне мозг. Прости. Не слушай меня. Пусть дурак болтает… Просто дома этому дураку придется молчать.

Он и сейчас замолчал, увеличив громкость музыки. Однако хватило его минут на пять.

– Я этому парню завидую…

Алена не могла понять, о чем он.

– Я не могу позволить себе не прийти домой, хотя до безумия хочется позвонить и придумать встречу в Москве. Или на самом деле свалить на пару дней к родственникам в столицу. Или к тебе…

Рука его давно вернулась на руль, но у Алены осталось чувство, что она успела надеть ей на голову чугунную кастрюлю.

– Я не шумный. Соседям мешать точно не буду… Что молчишь? Думаешь, пускать или нет?

Внутри у Алены все похолодело. Она проклинала опухший вдруг язык, который отказался работать. Нет, ужин со Стасом она не сменит на такую… Не хотелось даже произносить слово «ночь». Он же не об этом? Ведь нет? Но шея онемела и не повернула голову к рулю.

– Ты должна ответить: «Езжай домой, козел. Ты эту кашу заварил, тебе и расхлебывать!» – Саша рассмеялся, но лишь на краткие пять секунд. – Лен, она ведь должна ноги Люде целовать. Как иначе? Или хотя бы держать язык за зубами. Деньги деньгами, но гордость за них не покупается. Люда просто развернется и уйдет, и я не смогу ее осудить. Как объяснить Оксане, что ребенок важнее личных претензий на звание лучшей мамы на районе. Как? Она не хочет возвращаться в офис, не хочет… Не то, чтобы она была мне там сильно нужна, но… Еве-то нужна Люда, а они не уживутся с ней вместе. Ребенком должна заниматься мать, тут я с Тимкой согласен, но это при условии, что ребенок здоров, а Ева пока не здорова. Но ей лучше. С каждым днем. Так лучше, что я плачу от счастья. И от страха, – добавил он тут же сухо, – что вместе с Людой уйдет и прогресс.

– Саша, – тихо позвала его Алена. – Этого не будет. Люда никуда не уйдет.

Его губы изогнулись в усмешке:

– Мне б твою уверенность. Хоть толику твоей уверенности. Но у меня с Оксаной ее нет ни на грамм. И мне от себя противно. Настоящий мужик не обсуждает с чужой бабой свою жену. Скажи уже мне «Заткнись!» Тебе что, нравится меня слушать?!

Он крутанул руль так сильно, что Алену вжало в дверь, несмотря на ремень безопасности.

– Лен, я перехожу в разговорах с тобой всякие границы. Может, мне прекратить за тобой заезжать? Я знаю, что будут дожди, слякоть и холод. Но зато ты сможешь доверять мне хотя бы в решениях по бизнесу. Сейчас я в твоих глазах тряпка. При таком раскладе мы не сработаемся.

Алена сжала ручку на двери.

– Хорошо, я буду сама ездить к Эльвире. Не переживайте за меня. И… Я могу снова звать вас Александр Сергеевич, если это что-то изменит.

– Изменит, Елена, изменит многое, – прохрипел он, словно за секунду простыл.

– Я буду чувствовать себя взрослым и ответственным. Мать рассказывала, что у них в школе в последнем классе учителя вдруг начали обращаться к ним по имени отчеству и на вы, показывая, что они стоят на пороге взрослой жизни. У меня чувство, что я все еще стою на пороге. Пора в нее входить. А взрослая жизнь не предусматривает минутных слабостей.

Он замолчал. Алена сглотнула заполнившие рот слюни, но так ничего и не сказала. А что говорить? Что ей тоже желательно повзрослеть, а это возможно только при условии, что рядом не будет ни Саши, ни Стаса, а только Александр Сергеевич и Станислав Витальевич, и не рядом, а в офисе.

– Спасибо, что ты не пригласила меня домой. У меня бы не хватило силы воли отказаться. Значит, завтра я за тобой не заезжаю. Матери я постараюсь что-нибудь наврать. Скажу, что Оксане наше общение не нравится.

– Оно не нравится самой Эльвире, – перебила Алена. – Она изначально была против нашего общения.

Его губы снова скривились.

– Моя мать слишком хорошо меня знает. И это пугает.

Он замолчал до самой арки. Алена вышла и сказала на прощание:

– Доброй ночи, Александр Сергеевич! Спасибо, что подвезли.

– Доброй ночи, Елена, – ответил тот сухо.

Она захлопнула дверь, и БМВ укатила в темноту вечернего города. Алена ступила под арку, от стен которой эхом отскакивали бешеные удары ее сердца. Как хорошо, что букет остался у Эльвиры. Это действительно сэкономило минуты расставания. Вот и все. Может, это последний пинок, чтобы взять и записаться на курсы гидов? Но как же бизнес? Они его пока не свернули, а Эльвира точно не сдаст билет на самолет.