Текст книги "Второе Пришествие (СИ)"

Автор книги: Николай Коровин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 42 страниц)

Расставшись с творческой мечтой, Михаил окончательно остановился на следующей точке зрения: 'к тебе начнут прислушиваться, когда ты сделаешь себя как человека'. И он начал делать себя, углубившись в ту сферу, что манила его еще с раннего детства – бизнес. Он читал книги и воображал себя богачом, перед которым открыты все двери, которого все уважают. Сменив формат читаемых книг, он неожиданно поймал себя на мысли, что богатство и слава даются не столько для собственного блага, но для блага других. 'Имея много денег, я буду иметь и авторитет. Авторитет плюс деньги – необходимая и достаточная смесь для того, чтобы улучшить мир. Моя компания совершенствует мир своими качественными товарами и услугами – ведь мне не нравятся многие из тех, что есть сейчас. Она повышает уровень конкурентной борьбы, а значит, помогает всем потребителям. Моя компания создает рабочие места – а значит, помогает людям из более низших социальных страт'. Подобные мысли и стали основной мотивацией для Михаила, хотя, надо признать честно, первостепенными были все же видения себя в дорогой комфортной машине, достижение финансовой независимости от родственников, а в конечном итоге – перевод их на свое обеспечение.

Михаил и Антон были знакомы с институтских времен, то есть уже чуть больше пяти лет. С самого первого учебного дня они сразу стали общаться, но, как часто это бывает в подобных случаях, узнавали они друг друга постепенно. И каждый такой момент поражал их! Например, однажды Михаил узнал, что Антон каждый месяц ездит на один и тот же перекресток в Москве и считает проходящих по запрещающему сигналу светофора. 'Ты что, правда такой странный? Нет, никогда подобного не мог представить. И кому нужны результаты твоих наблюдений?' – спрашивал он товарища, искренне недоумевая. 'Просто тянет. Приезжаю, наблюдаю. Что-то чувствую в этот момент – народ бежит, спешит, суетится. В этот момент ты словно возвышаешься над всей этой осточертевшей рутиной. Но жизнь мы не ценим, мы рвемся ради призрачной секунды, гонимся в закрывающуюся дверь! Зачем???'. А когда Михаил поведал ему о своих легких симпатиях к девушкам азиатской внешности, черед удивляться был уже Антону. 'Правда? Но как так? И подруга такая была? Ничего себе', – искренне недоумевал гулявший всегда с истинными арийками интернационалист Антон, при этом при подобной информации от кого-то другого он смеялся в сторону минут пять, а здесь даже не проявил признаков беспокойства; уважение у них было взаимным. В экономике взгляды их были диаметральны – Михаил был рьяным сторонником австрийской экономической школы. Он не испытывал ненависти к социалистам, но всех радикалов, сторонников решительных действий презирал. Как мы уже отметили, сам он грезил мечтами о создании своего дела, и, надо признать, задатки для этого у него имелись. О том, как Михаил начал заниматься бизнесом и как продвигались его дела, мы подробнее расскажем несколько позже, когда на то появится соответствующий случай. Сейчас, во время общего знакомства, просто упомянем, что пороги, которые вставали неизменно перед каждым подобным начинающим, его абсолютно не пугали, никогда. Более того, они вдохновляли его на новые свершения, ему виделось, что есть возможность взять на себя ответственность, и он не боялся этого! Он регулярно записывался на всевозможные бизнес-тренинги, курсы, знакомился там с прогрессивными людьми, учился продавать себя и продвигать свой бизнес в средствах массовой информации. Он был из тех целеустремленных людей, которые не могут сидеть сложа руки, едва они сядут на диван, чтобы погреть пузико, так сразу вычистит их неведомая сила. В подобной горячке он мог работать часами, возбуждаясь от самого процесса, в такие моменты он никогда не думал о каких-то ожидаемых прибылях. Но стоило ему взять лист бумаги, открыть нужный файл на компьютере, как сразу он включал холодный разум и без проблем ориентировался в океане цифр. В порыве увлеченности он терялся во времени, но непоседливость порой подводила его в скрупулезном анализе и мельчайшие детали ускользали от его взора. Порой ему приходилось делать предположения интуитивно, благо интуиция часто наставляла его на верный путь, словно вела к цельному решению. Здесь он, конечно, отличался от Антона. Антон мыслил глубже и медленнее. Он мог дойти до истинного ответа немногим позже, но перед тем как зафиксировать его, он отрабатывал огромное число всяких иных сценариев, порой самых невероятных. 'Все сценарии, что ты отработаешь в голове и предусмотришь на деле – никогда не случатся на деле. Поэтому бери всегда самые ужасные, самые сокрушающие варианты, чтобы уж наверняка исключить их', – делился он секретами своей умственной деятельности.

Вот такими людьми были Михаил и Антон. Впрочем, думается, что знакомство с героями в реальной жизни и описание простых житейских ситуаций даст нам более полезную информацию о них и составит их более конкретные образы.

На следующий день после своего 'похода' по площади Антон отправился в магазин. 'Сильно перегнул с категоричностью я давеча! Что-то наши вечные дебаты превратились в какое-то месиво! – рассуждал он на ходу. – Почему убеждения у людей так отличаются? Все мы входим в этот мир – как это кажется со стороны – словно чистый лист, но ведь есть в нас и много того, что заложено природой. Насколько же окружающая среда влияет на становление? Ведь есть же братья-близнецы, настолько непохожие характерами и убеждениями, что начинают возникать всякие беспочвенные подозрения. А они росли в одинаковых условиях. А вот и стоп! Вот важнейшее из заблуждений. Даже живя в одной комнате и учась в одном классе, условия их взросления разные. Почему? Дело в том, что у каждого человека, во-первых, есть своя картина окружающего мира, а во-вторых, на каждое изменение ситуации в нем мы реагируем по-разному. Если взять классический пример, что при разговоре двух человек, существует восемь личностей (А, Б; А как видит себя А, Б как видит себя Б, А как видит его Б, Б как видит его А, А как думает, каким видит его Б и Б как думает, каким видит его А), и кстати, при более хитроумных комбинациях эту систему можно продолжить, но что тогда со всем миром? Сколько таких миров оказывается в наших головах? То есть, если мы считаем, что в мире семь миллиардов человек, то, получается, есть семь миллиардов миров, созданных в сознании каждого из живущих. Каждый из них весьма отличен в той или иной степени от реального, который полностью постичь невозможно, однако именно он является определяющим для поступков людей. Также и внешние обстоятельства: кого-то трудности закаляют и делают сильнее, а кто-то сразу кидается под поезд (но зачем, зачем заставлять страдать сотни людей из-за сбоя в расписании???); банальный, но сильный пример. Хотя, что за мода пошла, приводить заведомо проигрышные примеры? Так что, когда мы говорим, что вот два человека, и у них два одинаковых обстоятельства, это неверно: для нас они одинаковы, а для них нет. Хотя их реакция на них и может быть похожей. Так почему же мы должны удивляться разности политических воззрений! И есть то, что всегда найдет отклик в сердцах потенциальной аудитории. Эта волшебная вещь зовется словом популизм. Популизм есть самый быстрый путь к популярности. Так везде, во всем мире. Чем более простые и незатейливые мелодии будут у песенки, тем большее число ее будет напевать, чем более поверхностно, жизненнее отражает мечты и стремления книжка, тем большее число ее будет читать, и так далее. Никто не бежит за сложностью. Собственно, именно потому, что большинство людей старается идти по очевидно более простому пути (умный в гору не пойдет, умный гору обойдет!), находятся индивиды, старательно противопоставляющие себя им и расшибающиеся в лепешку в погоне за пресловутой сложностью. Да что люди! У нас целая страна предпочитает идти по пути наиболее сложному!'

Едва Антон зашел в торговое помещение, не успев как следует додумать мысль, как к нему подлетел молодой человек, расплылся в улыбке и стал наперебой тараторить и предлагать разные товары. Узнав, что Антону нужен всего лишь небольшой провод, стоивший мизер по сравнению со всем окружающим богатством, продавец-консультант приуныл и ушел пытаться продать товар другому покупателю. Но тут же объявилась премилая девушка и стала спрашивать, не хочется ли Антону приобрести усовершенствованную соковыжималку, ведь только сегодня цена на нее снижена аж на сорок процентов.

– У меня нет с собой таких денег, – отверг ее предложение Антон, даже не взглянув на ценник волшебной соковыжималки. Но девушка-консультант нисколько не смутилась.

– Это очень хорошо! Специально для Вас наша компания предлагает оформить кредит на очень выгодных условиях, ставка в первый месяц ноль процентов!

'Почему я такой воспитанный? – задался Антон вопросом и еще раз глянул на девушку, но она была так мила и хороша собой... – нет, не могу ее послать, она не виновата, что вынуждена работать здесь, это все гребанная система!'

– Извините, но я никогда не беру кредитов, – и он попытался наиболее вежливо и учтиво улыбнуться девушке.

– Это очень верно! Я с Вами согласна! А сколько у Вас с собой наличных денег? Я хотела Вам предложить в таком случае...

– У меня нет с собой наличных денег.

– А как же Вы покупаете этот провод?

– Если хотите, могу не покупать, – сказал он озлобленно и сделал вид, что направляется к выходу.

Девушку выручила кассир, уже пробившая в этот момент этикетку. Антон расплатился и почти бегом выбежал из магазина. 'Тьфу на Вас!' – и далее он изрыгнул из себя целый поток исконно русских слов. Запищал телефон. 'Хм, от кого же СМС, может от самой нее?' – встрепенулся он в глубокой надежде. Нет, писала, конечно же, не она, а банк, опять же предлагавший кредит на выгодных условиях. Сообщение начиналось со слов 'Дорогой Антон!' ('а ведь она, наверное, также пишет кому-то, начиная с такого обращения!' – промелькнула мысль в голове у Антона) и кончалось бредом в духе 'Мы ценим каждого нашего клиента, потому что именно Вы составляющие Вашего успеха'. Вспыльчивый Антон рассмеялся, и, отбросив оземь интеллигентский дух, разразился порцией отборного мата. В этом порыве он видимо нажал на какую-то клавишу, поэтому на экране появилась надпись 'сообщение отправляется'. Пикнула мелодия сообщения, и Антон с удивлением прочел: 'В качестве гудка на вашем номере был установлен новый хит певицы Хрюши 'Заходи Ко Мне Домой' всего лишь за 69 руб/месяц'. Он рассвирепел. 'Какая нахрен Хрюша? Что за обман? – он выбрал в меню запрос баланса. – Так и есть! Грабеж!!! Жулики!' Он захотел ударить телефоном об асфальт, но передумал и набрал номер справочного центра. 'В настоящий момент все операторы заняты. Приблизительное время ожидания составляет пять минут', – произнес металлический голос. Антон измерял шагами асфальт, отчаянно сжимая телефон и отводя его от уха, чтобы не слышать 'успокаивающую' мелодию. Наконец, ответила девушка с весьма приятным голосом. Антон, отбросив воинственность, объяснил проблему, и она пообещала уточнить. Пока она уточняла, связь вдруг прервалась. Антон подпрыгнул и побежал, но вскоре остановился и начал с прежней настойчивостью набирать номер. Ответила девушка с похожим голосом, но еще более вежливая. Она отменила все подписки, лишив возможности звонящим Антону послушать песню Хрюши. Также девушка подключила ему несколько услуг, заверив, что они абсолютно бесплатные, а также подарила ему семь дней бесплатного пользования интернетом. Требовать шестьдесят девять рублей назад было бессмысленно, и Антон, отбросив напущенную озлобленность, вежливо попрощался. Но едва гудки зазвучали в трубке, он озлился. 'Вот он, вот он ваш капитализм! На все что угодно готов, только денежки заграбастать! Только это надо! Забота о клиенте? Да плюньте! – бубнил он, обращая на себя внимание прохожих, которые отшатывались от него. – Клиент – тот, кто помогает делать барыш. И барыш этот надо увеличить настолько много, насколько клиент сможет раскошелиться'.

Ненависть к системе у Антона была давно. Он вспомнил забавный случай. Несколько лет назад, расстроенный из-за постоянных неудач с поиском работы, он решился написать на снегу, лежащем на красной коробке с противогололедными средствами крамольную надпись: 'Система прогнила'. И что же? Наутро, проснувшись, он услышал за окном капель. Посреди декабря на Москву вдруг нахлынула оттепель, температура повысилась аж до плюс семи, и снег, а вместе с ней и надпись исчезли. 'Да, попробуй бороться с ней, спецом ведь тепло напустили', – усмехался он.

При этом открыто назвать себя анархистом – даже в диалогах с самим собой – Антон побаивался. Он изыскивал всевозможные сглаживающие формулировки, прикрывался абсолютно несимпатичным ему по духу заумным названием синдикализмом (да и как он мог говорить о синдикализме, если он не был рабочим?), выкручивался при помощи термина 'либертарный коммунизм', напрочь забывая, что, в отличие от коммунизма нелибертарного, диктатурного, пособий к практическому построению последнего не имеется; да и вообще, не смешна ли идея о движущей силе интеллигенции? Да и куда она может привести? Чем? Прямодушием? Это ведь ее единственная благодетель, и то встречающаяся от силы у десятой части ее представителей! Привлекать со стороны ораторов, предводителей? Да – это либерально-демократическое политиканство, представительность, но Антон был всей душой за представительность. И он искренне не понимал логики в голосовании за неизвестных ему лично людей, в голосовании за экранные образы кандидатов, за работу их стилистов – а именно так он представлял себе идеальную демократию – в плане честности и прозрачности выборов и свободной регистрации и агитации кандидатов.

Почему он не любил капитализм? Он не мог терпеть красивые полки, украшенные упаковки. Раз зимой, в январе, он увидел, что в крупный гипермаркет завезли саженцы. Зимой! И они тут же зацвели, что и вызвало бурю хохота у нашего героя. На упаковках, в которых они сиротливо стояли на полках, красовались сказочные фрукты, но было совершенно очевидно, что деревцам никак не дожить до счастливого укоренения. Да много можно найти проблем в капиталистическом мире, кажущихся на первый взгляд абсурдными! Это и доверие людей к рекламе; но Антону не нравилось именно то, что маркетологи сознательно используют людские слабости. Люди готовы купить товар со словом 'скидки' даже если он дороже, чем товар, оной надписи не имеющий. А огромные списания в гипермаркетах? Ими можно было бы накормить не одну голодающую страну! И аргумент о том, что жалость атрибут слабости, что жалеют люди, которые плавают на поверхности, но не хотят видеть, что там, в глубине, Антона не удовлетворял. 'А что там, еще глубже? Те, кто говорит про прагматизм и сами не видят глубже своего прагматизма, – рассуждал он. – Они исходят из приспособленчества людей, не верят в добродетель. Но что порождает пороки? Человеческий нрав. Но что дает порокам проявиться? Система, при которой есть понятие достатка, есть понятие статуса и так далее. Если нет всего этого, автоматически теряется мотивация для жажды наживы, халявы'. Подобными мыслями Антон оправдывал свою нелюбовь к капитализму, но давайте говорить откровенно, Антон не любил капитализм и за то, что сам никак долго не мог найти свое место в этой системе, чувствовал чужаком среди более предприимчивых молодых людей.

Вообще, проблема поиска работы для бывших выпускников в те времена стояла очень остро. Кто, признавайтесь честно, не натыкался на классическое 'мы Вам позвоним!', даже самые пробивные! А обращения в районную службу занятости? О, они могли повеселить, например вакансией в психдиспансере на противоположном краю города. Впрочем, предвидя некий едкий комментарий, что 'в трудные времена нужно хвататься за все', хочется разъяснить, что свободных мест на предлагаемых вакансиях обычно давным-давно не было, но здесь ситуация варьируется, скорее, от степени забюрократизированности подобных бюджетных учреждений. Но надо понимать и логику работодателей, отказывающихся доверять сопливым выпускникам, машущими своими дипломами, как крыльями. Кстати, уровень компетентности у будущих специалистов с дипломом купленным иногда был и выше, чем у тех, кто над этим дипломом корпел ночи напролет, перелопачивая всю литературу по выбранной области. Подумайте, как можно стать землекопом, вдоль и поперек изучив книгу 'Все о рытье', где будут указаны все модели лопат, история их производства человечеством с приснопамятных времен, способы рытья с картинками? Да никак! Единственный способ стать землекопом – взять лопату и копать! Те же, кто диплом покупал, делали это не из-за лени, а из-за отсутствия свободного времени, будучи поглощены собственно пресловутым копанием. Конечно, глупо обвинять студентов в непрактичности, мечтательности, отсутствии профессионального понимания самих себя – будем до конца откровенны и вынесем суровый вердикт всей системе образования в России того периода. Уровень образования был низкий, но более того, он продолжал падать, и падал стремительно. Никогда еще дети так не ненавидели школы – хотя минуло сколько лет с тех пор, как учителя лишились волшебного права использовать розги. Если вдруг какой-то ребенок выделялся среди соучеников своим уровнем, на него тут же накладывали множество положительных и обязывающих ярлыков, сравнивая с мэром своего города, а то и с Президентом, как это было, например, в начальной школе с Егором Лискиным, одноклассником Антона, получавшим хорошие отметки и красиво говорившим. О Егоре мы упомянули не зря: ему предстоит стать одним из важнейших персонажей нашего повествования. Но о его приключениях мы в полной мере поговорим позже, когда наступит соответствующее время.

Создав подобное представление о себе от преподавателей, людей авторитетных, рыхлый по характеру, человек тут же перемалывался на рынке, где существовала реальная конкуренция, а не захваливание, где смотрели на твои выделяющиеся и выдающиеся особенности, а не на превосходство над средним уровнем, где никто не подавал руку и не подталкивал, нет. В конечном счете все смотрят на твои реальные умения в данный момент, а не перспективы, обучаемость и так далее. Ты оказываешься один перед лицом множества дорог, и даже нет времени услышать внутренний голос, подсказывающий, по которой из них направиться. Ты направляешь по той, которая уже расстилается пред тобой, по той, где ты знаешь точно, что ям нет. И мы видим мечущихся, обреченных людей. Да, об этом учителя явно не предупреждали. А еще учителя всегда проявляли толерантность, выдавая любой твой недостаток за особенность. На насмешки над учеником с лишним весом, вызванным неограниченным потреблением фастфуда, учитель мудро скажет: 'Да какой же он у нас толстый? Он не толстый, он представительный!' И представительный товарищ только после окончания школы поймает себя на мыслях о диете (а ведь одноклассники все эти годы будут травить шутки в духе, 'он сел на диету... и раздавил ее!') и займется физкультурой. Не хочется говорить банальность, что люди разные, но действительно, одним для поступков мотивацией служит рекомендация кого-то (а ведь в случае чего можно и возложить на советчика ответственность: послушался тебя, дурак!), а кому-то, наоборот, претит сам факт действия по чьей-либо указке, даже если действие и очевидное. Глядя со стороны, можно подумать, что любое занятие для человека есть попытка убежать от внутренних вопросов 'как и зачем я попал сюда?', 'что есть мир и что есть 'я' в нем?', и так далее. Человек не может ответить на эти вопросы, но он может ставить их, рассматривать и выдвигать гипотезы. Поэтому он пытается что-то сделать, совершить, он хочет что-либо оставить после себя. Потомство – самый доступный и простой вариант, потому что он не требует понимания от общества, как при любом продукте духовного труда. Он создает себе цели и следует им, добравшись, ставит новые, и так до конца. Но всегда его подлинной мотивацией будет попытка убежать от вопросов, на которые ответа нет и никогда не будет, и которые постоянно неосязаемо постукивают вокруг. Однако, каждый человек, безусловно, устроен так, что есть у него пристрастия, и есть у него предрасположенность к определенной деятельности. Но российская система образования (а мы живем в России и поэтому должны говорить именно о ней), увы, не помогала в подобной профориентации, напротив, скатывая всех к ожиданиям 'престижной работы', образам 'уверенного в себе человека', в то время как реальных специалистов в прикладных отраслях оставалось все меньше и меньше. Единый госэкзамен, как главная цель для всех школьников, конечно, дал возможность многим оказаться во вполне приличном по имени учебном заведении, да еще и обучиться там в эпоху капитализма за счет государства. В одиннадцатилетнем возрасте Антон сломал руку, упав с велосипеда. Врач, ведя разговор о том и о сем с юным пациентом, невзначай бросил: 'А ты знаешь, кто изобрел самолет?' 'Братья Райт!' – торжествующе воскликнул затерший до дыр имевшиеся в дому энциклопедии Антоша. Но что же мы видим, при взгляде со стороны? Если у человека в голове есть стойкая ассоциация 'самолет – братья Райт', это хорошо, но ведь за этим ровным счетом ничего не стоит! Идет привязка к именам, не к реальным событиям. Мы можем изучить историю появления первых летательных аппаратов, можем изучить биографии самих братьев, но сам факт, что самолет изобрели люди с данной фамилией, не обязывает ни к чему. Вы справедливо возразите, что лучше знать имена изобретателей, чем не знать. Конечно, так и есть, вообще, всегда лучше знать что-либо, чем чего-то не знать. Это кстати, хороший аргумент для тех, кто является сторонником теории сладкой лжи. Другое дело, что всегда можно найти способ промолчать. Но можно ли промолчать, когда говорят все? Люди осуждают насилие, но выполняют приказ. Эксперименты Милгрэма доказали, что абсолютно любой человек способен на проявление жестокости, главное – дать ему оправдание своих поступков. Их наличие будет выдаваться им как аргумент в спорах с собственной совестью: 'Я же не мог действовать иначе! Если бы не я – то меня!' Вспомните Родиона Раскольникова из 'Преступления и наказания'. Убивая вредную старушку по вполне выверенной теории, он мучится от осознания тяжести своего греха. Но Лизавета? Невинная девушка! Лишь в какой-то момент романа герой вдруг вспоминает про нее: 'А как же Лизавета? Я ведь не только старушку убил!' Но за убийство Лизаветы Раскольникову не стыдно, да и любому бы из нас не было бы стыдно. Возбужденный приведенным в действие приговором, с окровавленным топором – Родион уже не мог никак поступить иначе. Вот со старушкой, да – была масса возможностей свернуть, повезло с тем, что нашелся топор, даже в последний момент можно было усомниться, но он дошел, он показал, что право имеет. Неизвестно, кем данное, но факт очевиден. А Лизавету бы в подобном состоянии убила бы и дрожащая тварь, как с радостью убивают на войне или выполняя долг. Но ведь мы знаем прекрасно, что были и на войне люди, испытывающие необъяснимую ничем жалость к определенным представителям врага. Вспомните историю про снайпера, пожалевшего простого немецкого паренька и разыскавшего его спустя годы после окончания военных действий. Да, в каждом есть свой, определенный уровень морали. Равно как есть и средний, общественный уровень. В разные этапы в последние столетия возникала мода на цинизм и нигилизм. Нужно отметить, что поколение, родившееся спустя десять лет после наших героев, впитало в себя эти чувства сполна.

Убеждения Антона формировались, как и у всех, постепенно, но именно в тот период они укрепились, отсутствие работы дало ему время на тотальное поглощение различной литературы, в том числе такой, которую принято называть 'левацкой', где и получил вполне научное и логичное подтверждение своим наблюдениям. И хотя сейчас он имел вполне себе неплохо оплачиваемую работу, попасть на которую ему помог как раз-таки Михаил (по меркам которого она была малооплачиваемой), от своих антикапиталистических, утопических и популистских убеждений Антон не отказался.

Михаил, благо речь зашла о нем, решил провести свой второй выходной день на лекции одного успешного предпринимателя. По дороге на мероприятие с ним произошел не совсем приятный случай. Войдя в автобус, Михаил обратил внимание на шум: назревал скандал. С площадки перед водителем раздавалась брань и угрозы. Наконец, пассажир, служивший источником конфликта, слегка успокоился и направился в салон. Здесь он был встречен крупной женщиной (такие обычно в советское время стояли за прилавками на фоне весов 'Тюмень'), которая громко предъявила аргументы о неуместности использования в автобусе нецензурной лексики по причине нахождения в данном автобусе малых детей. Словесная перепалка продолжалась. Михаил тоже не удержался и посоветовал товарищу – судя по акценту и внешности, выходцу с Кавказа – успокоиться. Шумливая тетка на следующей остановке вышла, и приезжий переключился на Михаила. К чести того, он не стал тушеваться, отвечая в весьма спокойном, вежливом темпе. Тот кипятился и пытался узнать адрес автобусного парка, чтобы найти водителя после смены. Чем же так провинился водитель? – спросите вы. А всего лишь тем, что не повторил свой ответ на вопрос, едет ли он до метро. 'За свои слова надо отвечать. Мужик должен отвечать', – ратовал недовольный пассажир. Михаил искренне поинтересовался, станет ли тому легче после того как он найдет водителя и выместит на том всю свою злобу. 'Легче', – ответил скандальный пассажир.

Михаил и скандалист продискутировали подобным образом несколько остановок; на замечание по поводу того, что слова – ничто в современном мире, пассажир удивился, что все стали делать ему замечания. Что уж что, а все – громкое слово, для такой ситуации абсолютно неприемлемое. 'Все' в подобных случаях сразу же пытаются найти себе некое важное дело, чтобы сосредоточиться на нем и случайно не заметить надвигающуюся бурю. Особо продуктивным занятием здесь стоит считать смотрение в окно на городские пейзажи. Пассажир отчаянно рылся при помощи бесплатно проведенного в транспорт беспроводного интернета в поиске адреса автобусного парка, когда подъехали к ожидаемое большей частью пассажиров станции метро. Михаилу, равно как и нам, осталась неведома дальнейшая судьба водителя. Будем верить, что с ним все обошлось, он жив и здравствует.

Выйдя из автобуса, Михаил поморщился, ему было немного не по себе после разговора, хотя внешне он и выглядел абсолютно спокойным. 'И я уверен, он не одинок, и ведь дело не в национальности, – рассуждал он. – Откуда идет вот эта жажда наказания? Но что более интересно, наиболее часто она проявляется только на словах. Угрозы, угрозы и еще раз угрозы – все ради того, чтобы повысить свой уровень самоощущения. Доводятся подобные угрозы до исполнения людьми с откровенными девиациями, либо при резкой вспышке, состоянии аффекта. Но, увы, тяга к скандалам, к возмущениям на ровном месте не считается у нас какой-либо девиацией. И как состояние аффекта спасает от суда, так и здесь – эти люди спасаются фразой 'я нервный', 'не бесите меня' и так далее. Да, в школе, скорее всего, это были самые трудные дети, своротившие наибольшее число парт. Хотя, ведь приводили тысячи примеров с тем, как хулиганы превращались в спокойных, уравновешенных личностей, едва проходила бурная юность, и наоборот, вчерашние тихони, устав от разочарований, впадали в пучину свар и склок. Но ведь лучше быть экспрессивным, чем апатичным! Это показатель высокой жизненной энергии! Так почему же ее нельзя направить на созидательную деятельность? Ведь в сложных делах ой как нужна эта агрессия, упертость, зацикленность!'

Размышляя подобным образом, он думал, мог ли он предотвратить конфликт или тот был неизбежен, и вопрос всякий раз сводился к формулировке неизбежности любых событий. Михаил заключил в итоге, что конфликт он мог погасить, имея глубокие знания в области психологии: разглядев сразу типаж оппонента, разгромить его нужными аргументами и тем самым застыдить и заставить замолчать.

На лекции ведущий бодро рассказывал о секретах запуска стартапов. Вчерашние студенты, все опрятно одетые, усердно строчили в блокнотах, стараясь не упустить не единого слова, а девушки вскидывали вверх свои грушевые телефоны и фотографировали картинки с презентации. После окончания выступления образовалась огромная толпа из желающих сфотографироваться с лектором, и Михаил понял всю бессмысленность своих попыток задать свой вопрос лично. Еще во время лекции внимание Михаила привлекла одна девушка, которая в то время как другие участники внимательно смотрели на лектора, смотрела на него. Вначале он решил, что это случайно брошенный взгляд, однако спустя пару минут девушка была поймана вновь за подглядыванием. Уже ближе к концу лекции Михаил устроил с ней небольшую глазную перестрелку. Потом, когда начались вопросы и развилась дискуссия, он забыл о незнакомке, но в очереди вновь столкнулся с нею. Ему показалось, что она даже словно специально вынырнула прямо перед ним. Как будто случайно девушка повернула голову, и Михаил слегка вздрогнул. Сейчас она уже оглядела его оценивающим взглядом (о, Михаил узнал этот взгляд, он выражал уже больше половины готовности), после чего ничего не оставалось, как подойти и спросить ее имя. Девушка отозвалась Мариной, это была стройная длинноногая брюнетка с распущенными до лопаток волосами. Михаилу сразу бросился в глаза сверкающий перстень на ее руке. Толстая цепочка крепко охватывала шею. На белой блузке сидело подчеркнуто деловая жилетка. Макияж был предельно скромен, но ярок. Михаилу очень понравился широкий нос девушки, который придавал ее образ некого веселого зверька, но больше всего на лице девушки выделялись широкие карие глаза. Она подняла их, и Михаилу показалось, что она очень умная, и в этот самый момент она засмеялась таким глупым, не беззаботным, а именно глупым смехом, что Михаил даже попятился и наступил кому-то на ногу. В остальном знакомство прошло удачно. По дороге домой, он вспоминал ее, и легкая нега распространялась по телу, как будто кто-то делал ему массаж. 'А мне кажется, она специально пришла на это мероприятие. Надо будет как-то завести разговор на тему экономики и посадить ее в лужу, – усмехнулся он. – Но это еще хорошо, что я оделся получше, как предчувствовал. Правда, до сих пор кажется, что рубашка в тот момент была слегка мятой, но надеюсь, что она это не заметила. Ничего, все еще у нас сложится!'