Текст книги "Второе Пришествие (СИ)"
Автор книги: Николай Коровин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 42 страниц)
– Но ведь Ваша страна находилась в состоянии войны с Германией!
– Мы сразу заявили, что выступаем за мир без аннексий и контрибуций, предложив другим странам пойти по нашему примеру. Но, как вы знаете, никто этот порыв не поддержал. В состоянии войны находились в первую очередь буржуазные деятели. Вспомните про истинные причины войны, которую, как я уже успел узнать, впоследствии назовут Первой Мировой. Конечно же, это никак не убийство эрцгерцога Фердинанда, а экономика. Это передел рынков, и эта война была в интересах английских, немецких, французских промышленников, которые в погоне за сверхприбылью не считались с мнением народа. Но народ России и Германии этой войны не хотел, русский и немецкий пролетариат, напротив, объединяла общая борьба с хозяевами, что в итоге и вылилось в соответствующие революции. Да, даже в рамках нашей партии были сильны голоса, выступавшие в поддержку ведения борьбы до победного конца. Это решение было примером как раз внутрипартийной демократии, которая сохранялась у нас даже в самое тяжелое время, когда враги были кругом, когда свирепствовали отряды Юденича под Петроградом, банды Колчака в Сибири, а весь юг был вероломно захвачен войсками Деникина, даже в тот тяжелейший для нас период мы сохраняли эти важнейшие основы нашей партии. Сталин, к большому сожалению, поступил не как истинный коммунист, стремящийся к максимально широкому обсуждению, но как тиран и деспот, как пережиток той власти, против которой мы долго и упорно боролись.
– Хорошо, Вы сказали сейчас о мире без аннексий, но Вы и сами его не поддержали. Вы сразу же начали возвращать себе утерянные территории. Украину присоединить удалось, а вот Польша смогла дать организованный отпор. Вы же поглотили и Закавказье. Особенно чего стоит захват Грузии! Так что все ваше миролюбие было фальшивым. Убивать других во имя мира – идея красивая, но лживая и безвкусная. А насчет революции в Германии – то там почему-то коммунисты не победили, хотя сами идеологи, Карл Маркс и Фридрих Энгельс, родом как раз оттуда. Более того, Германия уже встала на тот момент на империалистический путь развития. А значит, смело могла перейти к последующей экономической формации. Чего никак нельзя было сказать об аграрной России.
– Мы не хотели крови. Обратите внимание, какая ситуация сложилась в Малороссии. Там было абсолютное безвластие, сколько сил сражались друг против друга! И посмотрите на Украину в составе Советской России. Стоило ли за это жертвовать людьми? Да, однозначно стоило. Новая Украина стала процветающим краем, в составе Союза в ней сосредоточилось множество предприятий мирового значения. Народ получил свободу! Это уже потом, при Сталине случился Голодомор. Даже у нас во время гражданской войны, когда хлеб не сеялся, и то уровень смертности от голода оказался ниже, чем в развивающейся стране. Но причиной стал не советский строй! Если взять Западную Украину, которую, кстати, к себе захватила Польша, то там народ оказался под панским гнетом. Что касается самой Польши, то тут история проще. Мы не хотели нападать на Польшу; поляки, грамотно остепенившись, обратили внимание на наши внутренние неурядицы и решили немного подвинуть свои границы в восточном направлении, в противовес рекомендованной союзниками по Антанте линии Керзона. Мы смогли дать им достойный отпор и почти взяли Варшаву. Немного не повезло. Грузия сама пыталась расшириться, в том числе и на север, в частности захватив Абхазию. То, что мы хотели идти на Германию, воткнуть свои штыки в Париже – это все оговорки определенных заинтересованных кругов. Мы считали, что и тамошний пролетариат, по примеру русского, сможет самостоятельно водрузить красное знамя на штык революционной бури! Что касается аграрной России, то глупо сказать, что мы этого не понимали. Более того, наверное, мы и сами, как партия, не были еще достаточно готовы на момент октября семнадцатого года, взять всю полноту власти в свои руки, да при этом в подобных условиях. И эта мысль пришла мне в голову только сейчас, спустя сто лет. Несмотря на мое историческое заявление 'Есть такая партия', я признаю, что оно было, скорее, своего рода революционным призывом, той самой искрой, которую надо было подбросить в тлеющие угли революционной борьбы. Сейчас, по прошествии века, я могу констатировать факт, что и иные радикальные партии, такие как в первую очередь эсеры, у которых мы, опять же признаю, как признавал и в то время, мы позаимствовали лозунги, касающиеся земельного вопроса, имели все шансы прийти к власти. Другое дело, смогли бы они удержаться? Смогли бы они заставить людей пойти за собой? Мало просто захватить власть, да тем более в таком хаосе, что образовался при Временном правительстве. Это был вакуум, который кто-то обязан был заполнить. Нам помогла наша внутренняя сплоченность, а также способность быстро адаптироваться к меняющимся условиям. Осознавая отсталость нашей страны, мы взяли курс на индустриализацию, на смычку города и деревни. Именно для ликвидации этого отставания нами была провозглашена новая экономическая политика. Нэп должен был помочь в короткие сроки сократить отставание советского государства от европейских держав и подготовить фундамент для построения коммунизма.
– Расскажите подробнее о подготовке революции. Как Вы поняли, что момент настал? Ведь были уже и волнения в июле, после которых Вам пришлось скрываться.
– Да, действительно, изучение учебников вызывает улыбку: сколькими мифами обросли те события. Лично мне было забавно читать про грим Керенского. Ничего подобного не было. А я действительно вынужден был отбыть из столицы. В Петрограде при этом оставалось достаточное число не просто сторонников, но и ведущих деятелей нашей партии. Мятеж генерала Корнилова в конечном итоге пошел нам на пользу, поскольку Керенский лишился возможности поддержки справа, со стороны тех, кто люто ненавидел нас. Почему у них не получилось? Их призывы не отвечали чаяниям народа. Пролетариат был готов до конца сражаться за освобождение от цепей, державших его. Даже получив небольшой шанс на итоговый успех, народ был им сильнейшим образом воодушевлен. Поэтому люди пошли за большевиками – прогрессивной партией, призывающих к самостоятельному строительству нового мира, где не будет рабов и господ. Тогда как корниловцы пытались воззвать к прошлому и на основе его строить иллюзии. Но царский режим расстрелял себя сам девятого января девятьсот пятого года, аналогично и корниловцы – они не могли рассчитывать на успех, вызывая ассоциации с голодом. Бесчинством помещиков. Всеобщей повальной нищетой. Молодая советская власть сразу провозгласила декрет о земле. Сколько проблем пришлось испытать! Но крестьянин почувствовал, что можно трудиться не ради барина. И посмотрите как преобразилась та же Москва! Да и позднее другие города. Были вычищены все притоны, весь сброд, народ получил образование. А грамота – вещь нужная! Грамотный человек – всему голова. Только с грамотным страну и обустроишь, по-иному никак.
– Извините, не могу согласиться. При хорошем барине жилось крестьянину намного привольнее, чем в колхозе, где прав у него не было никаких. Крестьянин работал за трудодни, и все сдавал в общак. Если у себя оставалось слишком много, то крестьянин попадал в категорию 'кулак', с которой замечательно расправился ваш последователь. Да и в ваших высказываниях можно уже увидеть призывы к их уничтожению!
– Чем привольнее? За какие коврижки вы хотите лишить человека его первейшей ценности – свободы! Никакая внешняя привольность, как вы выразились, этого не заменит. Человек вынужден терпеть цепи эксплуататоров, что противоречит в корне его духу. Да и что значит это понятие – 'хороший барин'? Кто в нее мог попасть? Единицы, по типу Льва Толстого, сами участвовавшие в обработке земли?
– Даже если этих 'хороших' помещиков было очень мало, пусть даже единицы, но при советской власти их уже не было ни одного. Ни одного человека, кто по-настоящему позаботился бы о крестьянах! Разве советская власть не эксплуатировала крестьянина? Разве она не отбирала у него хлеб, с оружием в руках проводя продразверстку? Так в чем же отличие советской власти от 'плохих' помещиков, кроме того, что у советской власти при помощи ВЧК было в разы больше возможностей для давления на крестьянина. ВЧК могло беспрепятственно убивать крестьян, не желавших отдавать своим потом и кровью выращенный хлеб; РККА могла использовать химическое оружие при ликвидации очагов сопротивления, как то было при Тамбовском восстании (так называемая борьба с Антоновщиной). Апологет жестокого обращения с крестьянами, графиня Салтыкова, прозванная за свою кровожадность Салтычихой, окончила свои дни в темнице. А что же деятели коммунистической партии, подписывавшие указы о насильственном переселении крестьян, их депортации; подписывавшие расстрельные списки крестьян, имевших на одну корову больше, чем у завистливого соседа, или покупавших на накопленные за год средства единственному ребенку балалайку?
– О нет, голубчик, я категорически не соглашусь с Вашим порядком мышления. Вы забываете о главной цели. Какая цель у капиталиста? Верно, прибыль. Набить свой карман как можно более туго, вот какая цель у любого капиталиста. Аналогично и кулак, в жилах которого течет-таки мелкобуржуазная кровь. Он готов эксплуатировать своего односельчанина, чтобы получать дополнительный доход. В свою очередь советская власть поставила своей целью построение коммунизма – общества всеобщего равноправия, где не будет эксплуатации, где не будет деления на богатых и бедных, где вся власть будет в руках трудового человека, а не кучки империалистов. Однако глупо и наивно было бы думать, что враги социалистической революции будут дремать и спокойно воспримут смену строя. Очевидно, что они попытаются оказать вооруженный отпор прогрессивным течениям. Поэтому на первых порах главнейшей задачей советской власти было полное уничтожение всех контрреволюционных элементов, в число которых, безусловно, вошли и кулаки, срывавшие хлебозаготовки, укрывавшие огромные амбары, предназначенные для спекуляций. Безусловно, сказывалось отсутствие опыта, и на местах нередки были управленческие ошибки. Но их можно было простить. Ведь советская власть – самая передовая, предвосхитившая свое время.
– И как показало время, не жизнеспособная. И, к тому же, когда власть была действительно у трудового народа? Да, вначале еще можно как-то выдать за нее комитеты рабочих и солдатских депутатов. Однако впоследствии советские органы власти потеряли свою ведущую роль, которую отныне захватила партийная бюрократия. В конечном итоге, у нее оказалось больше властных рычагов, чем у дворянства в Российской империи, где древние рода сражались за право быть приближенными к императорской фамилии. И уж намного больше, чем у капиталистов, которые в отдельности – да даже при картельном сговоре – могли взять под свой неполный контроль определенную рыночную нишу. Неполный, потому что при рыночной экономике существуют силы, влияющие на уровень конкурентной борьбы и заставляющие любую компанию, даже монополиста, подстраиваться под них. Например, американский экономист Майкл Портер выделил пять сил, названных впоследствии его именем: рыночная власть поставщика, рыночная власть потребителя, угроза появления новых конкурентов, угроза появления товаров-заменителей и общий уровень конкурентной борьбы на рынке. Таким образом, невозможно было взять одновременно под свой контроль более двух сил из пяти. На практике же невозможно ни одной. Что же при плановой экономике? Все пять сил оказываются в поле действия организации, именуемой Госпланом. Он полностью определяет не только сколько, чего и кому производить, но и кому, сколько и чего потреблять. Напомним, довольно большие временные промежутки советского периода существовала карточная система, ограничивавшая уровень потребления даже товаров массового спроса. Кстати, лично Вам удалось избавиться от карточной системы как раз провозглашением новой экономической политики, по сути вводившей элементы рыночной экономики. Но я процитирую сейчас Вас: 'Получив большинство в обоих столичных Советах рабочих и солдатских депутатов, большевики могут и должны взять государственную власть в свои руки. Могут, ибо активное большинство революционных элементов народа обеих столиц достаточно, чтобы увлечь массы, победить сопротивление противника, разбить его, завоевать власть и удержать ее. Ибо, предлагая тотчас демократический мир, отдавая тотчас землю крестьянам, восстанавливая демократические учреждения и свободы, помятые и разбитые Керенским, большевики составят такое правительство, какого никто не свергнет'. Далее: 'Только наша партия, взяв власть, может обеспечить созыв Учредительного собрания и, взяв власть, она обвинит другие партии в оттяжке и докажет обвинение'. Итак, сравним с реальностью. Демократические учреждения уничтожены, партии запрещены, учредительное собрание разогнано, а правительство свергло в итоге самого себя.
– Советская власть перестала быть жизнеспособной, когда перестала быть советской, когда перестала опираться на идеалы коммунизма, когда сама коммунистическая партия по идеологии и стратегии развития перестала быть коммунистической, а в самой партии большинство людей являлись не коммунистами, а карьеристами, с помощью членского билета строившими свою карьеру. Вот чем оно свергло само себя, если говорить вашими терминами. Для этих людей все партийные лозунги оставались красивыми словами, они не вкладывали в них никакого смысла. Поэтому сама система превратилась в убогий обглоданный остов, рассыпавшийся при первейшем дуновении ветра. Да, при нэпе мы были вынуждены сделать шаг назад, но для того, чтобы сделать потом три вперед. Мы понимали временный характер мер, понимали всю антисоветскую сущность, расплодившихся в то время элементов, держали их под контролем последовательно ВЧК, ГПУ и ОГПУ.
– То есть вам из всех рассмотренных теорий развала СССР больше всего понравилась эта: разрушение изнутри. А, например, как же коварные империалисты, сговор Соединенных Штатов с Саудовской Аравией касательно цен на нефть?
– Очевидно, что такому мощному государству изменение цен на нефть грозить было не должно. Другой вопрос, как так оказалось, что в нашей экономике, где активно развивалась как легкая, так и тяжелая промышленность, и именно этот спор стоял на повестке дня в середине пятидесятых, после провала реформ к семидесятым оказалось, что страна так зависима от экспорта углеводородов. Данный вопрос стоит адресовать скорее экономистам, чем мне, проспавшему всю эту эпоху.
– То есть Вы не наблюдаете изначальных несовершенств в структуре советской системы, в итоге и сгубивших ее? Как политических, так и экономических.
– Не понимаю, про какие противоречия Вы говорите. Наша система изначально закладывалась как самая передовая. Другой вопрос, что были ошибки в реализации тех или иных мер. Но ошибок в теоретической части я не вижу. Мы полностью опирались на учение Маркса, но при этом и не слепо верили ему, старались опираться на то, что было у нас. С точки зрения промышленности, мы, конечно же, уступали Германии.
– Но если ошибок не было, почему же потом произошел сход с этого пути? Значит, система оставляла такие возможности, была зависима от людей. И самое главное, как можно говорить, что не было ошибок, если построенная система прямо явилась причиной массовых репрессий, погубивших сотни тысяч людей!
– Репрессии были много где и при абсолютно разных политических строях. Отсюда можно сделать простейший вывод – причина репрессий не в политическом строе, а в том руководстве, тех людях, которые осуществляют власть. Лично мне было прекрасно известно о подозрительности Сталина, о его любви к поиску врагов. Хотя я, конечно, не мог предположить, что он дойдет до таких массовых мер, затрагивающих абсолютно все население, что произошло после убийства Кирова. Но что любопытно, даже в условиях смены политической системы и реставрации капитализма, достаточно большая часть населения России – абсолютно разных поколений – имеет о Сталине крайне положительную точку зрения, даже имея всю информацию о числе жертв лагерей. Это говорит скорее об их положительных воспоминаниях обо всем социалистическом советском строе, Сталин всего лишь яркий образ в их сознании, к кому они и привязывают свои симпатии.
– Но как можно назвать передовым и совершенным режим, где у власти могут оказаться такие диктаторы? Да, режим изначально авторитарен. Вы сами лично использовали слово 'диктатура', в контексте 'диктатура пролетариата'. Более того, почти все меры, которые были применены Сталиным, появились при Вас и с Вашей санкции. При Сталине они приобрели абсолютно иной размах.
– Репрессивные меры в наше время были вызваны гражданской войной. Вы и сами прекрасно понимаете, что есть законы военного времени и они несоизмеримо жестче. Безусловно, мы должны были быть нетерпимы к врагам и уничтожать их, если хотели отстоять свое право на построение социалистического пути. Нет никаких сомнений, что буржуазные прихвостни, пока их всех не изничтожишь, будут вновь и вновь поднимать голову, с ненавистью глядя на построение коммунизма. А взять тот же мятеж левых эсеров в Москве – мы должны были промолчать? Несмотря на их роль и участие в революции, это были люди радикальные, толкавшие наше государство к войне, которая не была нам нужна.
– Но ведь коммунизм – красивая утопия, где будут счастливы все. И, наверное, и буржуазные прихвостни тоже, разве нет? Почему бы Вам не интегрировать их в систему собственного счастья.
– Они должны для начала поменять себя. Отказаться от своего мировоззрения, допускающего эксплуатацию людей, создание воздушных финансовых пузырей – тогда двери открыты. Так вот, закончу про репрессии. В наше время враги действительно были опасны, и их было много. Государство наше только образовалось и было слабо. Еще не так многочисленна была партия, не так опытна и закалена Красная армия. Но что через двадцать лет? Что могли предпринять враги Советской власти? Их массово обвиняли во вредительстве и можно даже допустить, что вредительство имело место. Но государство было уже совсем иным. Не было никаких поводов искать вредителя в каждом.
– Вы, я надеюсь, уже в курсе, что все эти признательные покаяния, которые 'вредители' охотно давали на показательных процессах, они все выбиты под жесточайшими пытками. Неграмотные люди признавались, что шпионили в пользу иностранной разведки.
– Я с Вами согласен, не было никакой надобности ради поиска маленькой шайки врагов уничтожать всех. В конце концов, это даже плевок в Советский строй – когда такая большая часть населения признает себя врагами коммунизма. Сторонники Сталина, а я довольно внимательно ознакомился с их точкой зрения, хвалят его за разоблачение врагов, ссылаясь на заговор, готовящийся переворот со свержением власти. Но любой честный коммунист, когда видит, что генеральный секретарь проводит политику отхода от идеологии марксизма, переводит страну от диктатуры пролетариата в кабалу своей личной, имперской диктатуры, как он должен реагировать? Соглашаться с этим? Люди не слепы и не глупы. Сторонники Сталина тогда, в свою очередь, называют их агентами иностранных разведок. Но как же тогда получается, что мудрейший вождь Сталин позволил окружить себя такими агентами, самолично назначив их на ключевые посты? В чем же тогда его мудрость?
– Но глупо винить одного Сталина. Его подельники, например Ягода, Ежов и Берия, поочередно возглавлявшие карательное ведомство, сами были одержимы поиском вредителей и антисоветских элементов. Другие высшие руководители, те же Молотов, Каганович – на их руках кровь. Низшие чины используют стандартную подготовку 'выполняли приказ'. А если ты честный и совестливый человек, который не может выполнить преступный приказ, то это уже очередной заговор.
– Конечно. Сталин ведь уничтожил всех тех людей в партии, кто принимал деятельное участие в революции и кто готов был сражаться за ее идеалы. Остались покорные воле Сталина, точнее те, кто эту покорность умелым образом изображал. Поэтапно, процесс за процессом, чистились партийные ряды. Обвиняли то в левом, то в правом уклоне, оставшиеся, таким образом, получали знак: 'Вы можете стать следующим!' Принципы внутрипартийной демократии были забыты. Воля Сталина стала единственным источников власти на территории СССР. Уничтожив всех потенциальных носителей иного мнения в рамках партии, Сталин переключил свое внимание на простой народ. И тогда масштабы репрессий резко возросли. Партийный аппарат, в свою очередь, в полном составе все эти репрессии поддерживал, повинуясь общему страху. Но это ни в коей мере не говорит о том, что коммунизм – плохая идея. Если Вы строите дом, и вдруг появляется руководитель, который расстреливает всех старых рабочих, а на их место ставит своих, из этого несправедливо делать вывод, что сам по себе дом плохой. Но справедливо сразу спросить о компетентности новых рабочих – раз. И о здравом рассудке такого руководителя.
– Есть мнение, что лагеря – это дешевая рабочая сила для досрочных выполнений планов. Многие важнейшие объекты индустриализации страны, ставящиеся в заслугу Сталину, были построены заключенными. Нет смысла напоминать, в каких условиях они находились, сколько их погибло от нечеловеческих условий труда. При этом официальная пропаганда поднимала эту тему как 'исправление' враждебных, антисоветских элементов.
– Я думаю, для детального ответа на этот вопрос есть смысл оживить и Сталина. Но мне видится, что социализм, который мы строили, сам сподвигал людей на великие свершения. Большое число людей сами ехали в другой конец страны, чтобы принять участие в стройках. Добровольно! Но надо понимать, что страна наша действительно по вине царского правительства значительно отстала от ведущих европейских держав. Надо было догонять, сокращать отставание. Использовать тех же пленных белых в благом деле строительства коммунизма – почему бы и нет. Другое дело, когда мы видим огромное число безвинных заключенных. Сталин любил сплетни и даже сам был стукачом, поэтому при нем практика доносительства и возымела невероятный размах. Но мне трудно судить, были ли все эти люди специально осуждены для того, чтобы участвовать в работах.
– Продолжая тему, почему так получилось, что в 'передовом' Советском Союзе в тюрьмах оказалось в огромное число раз большее число заключенных, а условия были намного жестче, чем при критикуемой Вами царской власти? Да и посмотрите, сколько было осуждено людей после таких громких событий, как восстание декабристов, покушение на императора Александра, революция 1905 года? В Советское время обвинения были надуманы, признания выбиты пытками. Выявлялись несуществующие заговоры, и НКВД бойко отчитывалось о перевыполнении планов. А все потому что экономика плановая – и вся система построена на плане. Из центра в регионы поступали конкретные цифры на количество расстрелов, а регионы потом посылали слезные телеграммы повысить квоту. В Западном мире есть мнение, что плановый тип помог в особо трудное время войны, когда враг был под Москвой. Но это спорное суждение. Если Ваш тип был таким замечательным – враг не продвинулся бы так далеко. Опять же – сталинские репрессии выкосили всех командиров. На ваше счастье, сыграл свою роль Генерал Мороз.
– Что ж, действительно при царской власти не сажали по политическим мотивам простых людей. Но почему? Потому что они и так были в тюрьме! Все крестьянство. У них не было ни капли свободы. Помещик мог бить их и мучать – и ничего ему за это не было. Куда мог пожаловаться крестьянин? Уйти он никуда не мог. Это уже считалось побегом. Строились придворными философами красивые теории, где царь – помазанник божий, дворяне – слуги царя, а крестьяне – слуги дворян; что это идеальное разделение; круг замыкался беднейшими слоями населения, которые получали роль шутов, которым можно было насмехаться над высшими слоями, даже царем. Вот в такой красивый круг они все это объединили! Во-вторых, царская Россия была крайне консервативным государством. Огромная бюрократическая машина не способна была вовремя понять и осмыслить проявление в массах революционных настроений. Политика была полностью буржуазно ориентированной. Страна оказалась втянута в войны, которые велись ради экономических выгод буржуазии. Но кто погибал на полях сражений? Простые люди. А когда пришел Наполеон, так и вообще не смогли Москву уберечь. И там-то реально сыграл Генерал Мороз!
– А в сорок первом маршал распутица? Или майор мышь?
– Немцы сражались достаточно храбро на протяжении всего года, вне зависимости от сезона. Да, были проблемы с техникой, с коммуникациями. Но разве не велик тот дух народа, на который его подбивала Коммунистическая партия. Пусть Сталин и испугался начала войны, но он обратился к людям, и они поняли его призыв. В своих воспоминаниях многие говорят о нем. И то, как люди сражались за большевиков – опровержение Ваших намеков, что коммунизм чуждая для русского народа идеология.
– Но это, скорее, показатель тоталитарности государства! Когда каждый вспоминает именно то выступление и говорит, что те, в общем-то, обычные слова вдохновили их на защиту Родины. А если говорить откровенно – когда немцы были совсем близко, то массово сжигалась марксистская литература, даже некоторые наводили в квартирах порядок, чтобы 'перед немцами не стыдно было'. Сталин тут провел мощную работу не коммунистическую, но патриотическую, вспомнив все победы прошлого, вдруг подняв имена прошлого строя, который считался отброшенным окончательно – чуть ли не до запрета вспоминать о нем.
– Так или иначе – партия, высшее руководство оказалось в одной лодке с народом. И советская власть по достоинству оценила подвиг людей.
– Пересажав в лагеря тех, кто сумел сбежать из вражеского плена!
– Но ведь было и много тех, кто забрасывался специально, шпионы! Лагеря так и назывались – фильтрационные. И вы сами сейчас упомянули, как много было предателей или просто людей малодушных, с пораженческим настроем. Увы, их невозможно исправить иначе, кроме как жесткой властной рукой. Но мы отошли от изначально сравнения, когда я начал говорить про отечественную войну с Францией. Тогда даже героическая борьба народа за свободу своей родины не встретила отклика среди верхов. Не спорю, многие представители дворянства также ярко отличились в этой отечественной освободительной войне. И они сохранили этот свободный дух, выплеснув его в конечном итоге в декабрьское восстание. Это был сигнал царизму – но тот его не воспринял. Да и само восстание, надо сказать, заметно опередило свое время, во-первых; а во-вторых, и самое главное, – не встретило поддержки у народных масс по причине того, что с ними не велось абсолютно никакой работы. Уже после ослабления периода реакции организация 'Народная Воля', да и другие неравнодушные к судьбе своей страны люди осознали необходимость просветительской работе в среде малограмотных людей. Надо сказать, что большая их часть, воспитанная патриархальными порядками, и в голову себе вбить не могла, что жить можно как-то по-другому. 'Нет барина – и куда же мне теперь идти?' Но по мере промышленного роста страны параллельно с угнетаемым классом крестьян начал формироваться еще один подчиненный класс – пролетариат. На заводах пролетариат оказался в несколько более выгодных условиях, чем разобщенное крестьянство. Жестокие условия труда, неравенство, невозможность отстоять свои права привели к росту сознательности и проявлению прогрессивных настроений в пролетарской среде. Итогом этого и стали революционные брожения, в конечном итоге приведшие вначале к революции пятого года, а потом и к великому Октябрю. Но при этом все эти настроения не имели бы абсолютно никакой силы, если бы не контролировались мудрой рукой нашей великой партии. РСДРП смогло сплотить вокруг себя идейных людей, готовых отдать все за светлые идеалы революции. В конечном итоге большевики победили, сумев справиться как с внешними противниками – капиталистами, так и с отступниками и оппортунистами в рабочем движении. Созданное революционное государство оказалось со всех сторон окружено врагами, да и многие из простых людей также поначалу с недоверием относились к советской власти. Поэтому нам надо было бороться насмерть с врагами революции, если мы действительно хотели выжить. А параллельно – показывать делом верность великому делу построения коммунизма, упорной работы во благо народа. Враги, что ни говори, у нас были серьезные – буржуазия никогда не смогла бы простить пролетариату то, что он восстал и сбросил с себя эти цепи, столетиями висящие на нем.
– Но опыт показывает нам, что невозможно бороться за правду через кровь. Много режимов в двадцатом веке пытались бороться за, как им казалось, самое светлое будущее, но ни один из них не выжил. Причем идеологии были самые разные, как левые, так и правые. Жизнь расставила сама все по своим местам.
– Почему невозможно? Если наши противники применяют террор, а именно террором являлось, скажем, убийство Урицкого, популярного в народе революционного вождя. Мы не могли подставить вторую щеку, как проповедует поповщина, мы обязаны были принять ответные меры. Наше молодое государство обязано было играть по уже сложившимся правилам, иной выбор нам не был предоставлен. Более того, чтобы выжить, мы много где должны были бить первыми. Нам удалось отбояриться от всевозможного оппортунизма, соглашательства, хвостизма в тот революционный период, эта решимость и принесла нам победу в итоге.
– Но ваша идеология, все эти красивые слова, такие как 'светлое будущее' – неужели Вы и сами не понимаете всю декоративность данных терминов?
– А империалисты разве не утверждают, что их будущее светлое? Другое дело, что в их видении светлость заключается в набивании ими своих и без того тугих кошельков, с помощью эксплуатации людей. Человек, чтобы прокормить свою семью, вынужден идти к капиталисту на завод и работать на него. А все потому, что капиталист владеет средствами производства, а простой рабочий нет. А в нашем понимании светлое будущее – свобода от принуждения, полная реализация человека как личности, труд не на буржуя, но на себя. И если они за ресурсы готовы убивать, устраивать войны, то почему и мы не можем бороться за наши, значительно более прогрессивные идеи? Возможно, в двадцатом веке люди ментально не были готовы к тому, чтобы перевоспитать себя, чтобы взять ответственность за свое будущее. Мы попытались это сделать и проложили вектор для будущих поколений.
