Текст книги "Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара"

Автор книги: Надежда Коновалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 41 страниц)

Зима в январе 1381 года выдалась поистине студеной. Снег, которого они отродясь не видели, сыпал крупными хлопьями с утра и до самых сумерек, пряча за тучами лучи солнца. Сегодня им надлежало казнить во имя Святой Инквизиции ведьму, сознавшуюся в убийстве более сотни мужчин. На суде единственный чудом выживший свидетель утверждал, что ей достаточно было коснуться губами своих жертв, чтобы те навсегда засыпали...

Они с братом Мефисто несколько лет исправно служили мессу при Храме Святой Марии на юге Рима, прежде чем были направлены в церковную комиссию по делам Инквизиции, созданную при Папе Урба́не VI, чтобы готовить осужденных на смерть еретиков и ведьм к казни через сожжение.

Привязать к столбу Мораг не составило труда, она не сопротивлялась. Но стоило им начать выкладывать вокруг неё сухую солому, как она принялась обольщать их, обещая вечную жизнь в обмен на свое освобождение.

Ягов с интересом разглядывал синеокую деву, чьи волосы цвета вороного крыла доходили ей до бедер, скрывая под собой рваную одежду. Она была слишком молода, чтобы вот так страшно умирать. Наверняка призналась под пытками, а кто не признается? Таких он ещё отродясь не встречал...

–Отпусти меня, милый ангел... – её голос зачаровывал его, вводя в транс. – Отвяжи меня и я подарю тебе то, о чем прежде ты и мечтать не смел...

Крепкий подзатыльник вернул священнослужителя к суровой реальности. Ягов обернулся к младшему брату и с досадой потер место ушиба.

–Поменьше ворон считай! – сердито протянул Мефисто – Они скоро явятся, а у нас ничего не готово! Нашел кого слушать: эта ведьма скажет тебе, что угодно, лишь бы ты её отвязал. Ты же слышал, она во всем созналась!

–А кто не сознавался? Тебя бы подвесили на дыбу, ты бы тоже сказал все, чтоб они захотели от тебя услышать! Сам подумай, будь она ведьмой, как ты говоришь, стала бы она нас просить отвязать её? Сама бы управилась!

В пылу ссоры они не заметили, как все вокруг них стало меняться. Небо пронзила молния, вместо снега с неба пошел ледяной дождь стеной. Ветер взметнул волосы ведьмы и они с ужасом отпрянули, разглядев её лик.

–Господи, Креция! – в голосе Мефисто явно слышалась мука, он упал ей в ноги и принялся умолять, – Одумайся! Скажи им, что согласна уступить...

Ягов, будто со стороны, увидел себя, окруженного праздной толпой, пришедшей поглазеть на казнь ведьмы, несколько недель терроризирующей прилегающие к городу деревеньки. Снег растаял и на покрытой зеленью траве образовались широкие лужи. Жители Праги в гробовом молчании наблюдали за занимательную сцену: рядом с плачущим Мефисто появился высокий темноволосый красавец. Он тоже опустился на колени перед ведьмой, скованной несколькими громоздкими цепями, и взмолился к ней:

–Знаю, мне нет прощения за всю ту боль, что я причинил тебе. Кеси, прошу тебя, оставь все в прошлом и стань самой собой, той ласковой и нежной возлюбленной, которая делала меня самым счастливым мужчиной на свете!

Здесь в толпе он увидел двух мужей Креции, Джованни Сфорца и Альфонсо д"Эстэ, загадочного Гонзаго, младшего брата Хоффре, отца и ... Гора.

Стервятники кружат над жертвой, но слетаются только в самом конце...

–Ласковая? – Креция хищно улыбнулась, – Цезарь, а ты не придумал её?

–Что? – Борха отпрянул, когда сестра цинично рассмеялась ему в лицо.

Она тоже заметила Гора и лицо её исказилось до неузнаваемости. Она вскинула глаза к небу, раздался глухой рокот грома и земля задрожала.

–Да ослепнут глаза зрячих! – закричала она на латыни во всю мощь легких и в ответ ей зазвучали истошные крики из толпы. Люди один за другим стали хвататься за глаза и падать наземь, плача и умоляя о помощи. – Да услышат они зов Серых Духов и обрящут Тьму, какая она есть! – крики стали ещё более жалобными, мольбы – страстными. Они заглушили звон церковного колокола. Церковная комиссия готова привести приговор Креции к исполнению и уже на полпути к ним. Времени почти не оставалось...

–Остановите её! – властно выкрикнул Гор, пытаясь пробраться к Креции через сбившихся в кучу страждущих, но они были словно монолитная стена.

Внезапно тело Креции вспыхнуло сизым пламенем и она скорбно застонала:

–Забери меня, Дагон! – взмолилась она, не желая более оставаться в этом Миру ни мгновенья более – Прошу, забери меня из этой стаи гиен и шакалов!

–Нет! – Прежде чем Гор успел добраться до Лукреции и сорвать цепи с её истощенного тела, она успела позвать любимого по имени и обмякнуть в путах, падая в руки тому, кого ненавидела всей душой. – Не смей! Не так!..

***

Декабрь 1847. Новый Орлеан, имение Ягова Кастуччи.

Ягов проснулся, резко сев на постели и сделав несколько глубоких вздохов. Перед его глазами ещё стояло месиво из людских тел, сгорающих в лихорадке за считанный миг. Тот день не пережил ни один любопытный, пришедший посмотреть на казнь Лукреции. На следующий день в Праге и её окрестностях началась эпидемия чумы. Мысли о спасении в смутное время вытеснили все слухи о страшном происшествии на городской ратуши. Тряхнув головой и зажмурившись, Яго постарался заглушить воспоминания, спрятать их в самый дальний уголок сознания... но та ужасающая сцена, в которой он видел себя со стороны и брата, катающимися по земле и умоляющими себя прикончить, никак не выходила из его головы. Неужели он тогда действительно так низко пал? Или он просто боится, что такое могло быть, и воображение сыграло с ним в злую шутку? Что она с ними сотворила?!? Сглотнув ком, подкативший к горлу, он протер заспанные глаза, огляделся. За окном стояла непроглядная мгла.

–Я сошел с ума если решил, что она сможет забыть прошлые обиды и жить тихо, мирно под одной крышей со мной. – поднявшись, он ощутил невероятное чувство слабости, которое не посещало его уже добрых пять веков. Сев на постель, он потянулся и у него что-то хрустнуло в спине. Он ошалело замер в неловкой позе и несколько раз моргнул. Он же бессметный! Тогда какого черта чувствует себя, как разваливающаяся на части старая посудина, выброшенная на мель?

"-Это больно?" – услышал он насмешливый голос Креции у себя в голове.

Ягов хотел было резко обернуться к ней, потому что от одной только мысли, что она стоит за его спиной, у него прошла дрожь по телу, но тут у него что-то заклинило в шее и он едва не взвыл от боли, падая обратно на постель.

–Что ты здесь делаешь? – процедил он сквозь зубы, осторожно поворачиваясь к ней. Девочка стояла у кровати, вцепившись ручками в одеяло и с интересом разглядывая, как же скрутило бедолагу Ягова. – Я не разрешал тебе...

"-Туше! – так странно и страшно было слышать голос покойницы, наложенный на детский смешок. – Кому нужно твое разрешение, старик? Куда хочу, туда иду! Разве ты ещё не понял этого? Будешь и дальше со скрипом соображать, скорее сделаешься паралитиком, нежели останешься при том, что имеешь. Сам знаешь, я терпением никогда не страдала. И сейчас не собираюсь..."

–Чего ты хочешь от меня? – сегодня он действительно туго соображал. Остатки сна ещё разъедали его сомнениями, а тут ещё физическая боль, от которой он давно успел отвыкнуть. Это все её дьявольские игры, не иначе! – Говори!

"-Что я хочу? – Господи! От её сатанинского смеха уже можно было умом тронуться. Разве дети могут так смеяться? Какой она ребенок? Это обманка! Одна из тех, которые Креция обожала использовать прежде против своих врагов! Пусть она уже не Креция, но она не далеко ушла от себя прошлой! – Я хочу, чтобы ты меня не трогал. Живи, как жил и не обращай внимание на меня. Совсем! Ты сам по себе, я сама по себе. Даже не смотри на меня, понял? Увижу, что глазеешь, ослеплю! Заговоришь со мной и язык у тебя отнимется на год! Коснешься меня – станешь неподвижным истуканом! Так более понятно?"

–Но это не возможно! – его шею прихватило с такой силой, что он вообще не мог ею двинуть. – Прекрати немедленно, Креция, или ты об этом пожалеешь!

"-Урок с собакой ничему тебя не научил? – пальчики Лары стали сжиматься в кулачки и Ягов почувствовал, что скоро его хребет свернется в бараний рог. – Чтобы свернуть тебе шею мне не нужно даже касаться тебя, я сожму пальцы в кулак сильнее и у тебя на несколько позвонков станет меньше. Конечно, ты не умрешь, но двигаться больше не сможешь. Хочешь остаться паралитиком до скончания веков? Ты готов собственной шкурой отстаивать право главенства надо мной? Имей в виду, решать тебе придется здесь и сейчас! Так как?"

Паралитик с ней точно не справится. Он почувствовал себя загнанным в угол.

–Я согласен! – прохрипел он, сминая простыни в кулаки. – Слышишь? Пусти меня, черт возьми! – он почувствовал, как позвоночник натягивается струной и мышцы тела начинают звенеть от нечеловеческого растяжения. – Крецияяя...

"-Только дай мне повод, старик, и я с тобой покончу!" – промурлыкала ведьма.

Внезапно все погрузилось во Тьму и его "отпустило". Перевернувшись на живот, он выгнулся, пытаясь привести позвонки в исходную позицию. Быстро сев на постели, он огляделся: ушел этот маленький монстр или нет?

"-Я все слышу! – раздался насмешливый голос Креции в его голове. Ягов так резво вскочил с постели, что напоролся на тумбочку и неловко упал на деревянный пол. – Будешь думать обо мне, сведу с ума, чтоб не мешал!"

–Проклятье! – выругался он сквозь зубы, потирая ушибленную коленку. И зачем он только отозвался на её зов? Ведь жил себе припеваючи, бед не знал...

"Спи!" – рыкнула ведьма в его голове и его мозг, как по сигналу, отключился.

***

Спасение пришло, откуда Кастуччи совсем его не ждал. В первый день весны он встретил на пороге незваного гостя. Прежде он, не раздумывая, спустил бы Франциско Гонзага с лестницы, но теперь видел в нем миссию и спасителя!

–Могу я войти? – по его голосу трудно было понять, о чем думает Гонзага.

–Будь, как дома! – дружелюбно предложил он. – Хочешь выпить с дороги?

–Хочу увидеть Лару. – прямо ответил бессмертный. – Я не видел её 7 месяцев!

Вот бы ему такое счастье! Кто бы только оказал услугу? Может, Франциско? Ягов хмыкнул, подходя к столику со спиртным и наливая в два бокала бренди:

–Она с нянькой в это время обычно пропадает в городе. К ужину вернется. Ты приехал забрать её? – Франциско принял бокал с напитком, заметно хмурясь:

–Все так плохо? – тихо поинтересовался Гонзага. – Ей и тебя удалось напугать?

–Напугать? – Ягов цинично скривился. – Она из меня чуть хребет не вынула! Не знаю, что она проделала с тобой, но... знаешь... Начинаю восхищаться твоей выдержкой! Нони писала, что ты терпел её два года! Вот это срок!

–Она ничего со мной не... – Франциско запнулся на полуслове, – проделывала...

–Тогда почему ты сбагрил её Нони? – допытывался Ягов. – Ведь не просто так?

Мужчина задумчиво смотрел на Кастуччи, обдумывая, что ответить.

–Она не трогала именно меня. – тихо уточнил Гонзага. – У меня были дети, когда Юлий отдал мне её, через месяц полукровки начали дохнуть, как мухи. Один ребенок за другим. И все несчастные случаи: утонул, упал с высоты, отравился волчьей ягодой и т.п. Последний мальчик, которого должны уже были увезти из Польши, умер ночью, во сне. Они были слишком юны, чтобы их можно было обращать. Дальше, хуже: она убила слуг. Думаю, Ларе не нравилось, что я уделял внимание ещё кому-то, кроме неё... Я думал, разлука с ней вернет мне утраченное равновесие, но быстро понял, что просто не могу жить без неё... и начал снова искать её. Я рад, что ты продержался так долго и не успел передать её кому-то ещё! Я не вынес бы мысли, что снова натолкнусь на пустоту...

–Снова? – в недоумении переспросил Ягов. – Что ты имеешь в виду?

–Ралф расформировал общину, а сам записался в Иностранный Легион. Мне сказали, что он разыскивает двух своих воспитанников... не знаю, зачем...

–Я видел Альфонсо. – тихо заметил Кастуччи, залпом выпивая бренди и наливая себе порцию побольше.

–Ралфа? – уточнил Франциско.

–Нет, её Альфонсо. – уточнил бессмертный. – Арагонского. Ты знаешь, какого...

–Он тоже переродился? – кажется, от мысли об этом Гонзага пришел в ужас. – Нельзя допустить, чтобы они встретились! Если Креция снова увидит его...

–Уже видела. Он был в общине Ралфа, когда я забирал её оттуда. – пояснил мужчина. – Учитывая, что Лара ведет себя так, будто помнит все от и до, что она сознательно рассталась с ним, думаю, она решила не начинать с бывшим мужем все сначала. Лара ведь знает, чем, в итоге, все снова закончится...

–Сознательно рассталась? – Франциско не верил своим ушам. – Ты шутишь?

–Не знаю, что у них там приключилось. – Ягов неприязненно скривился. – Но я более, чем уверен, что для Креции он остался в далеком прошлом.

–Это замечательная новость! – Гонзага заметно повеселел, от удовольствия потирая руки. – Раз так, то мне все карты в руки. Я остаюсь и беру шефство над Ларой на себя. – он с подозрением посмотрел на Кастуччи – Ты же не против?

–Ты шутишь? – повторил он за бессмертным, растягивая губы в одобрительной усмешке. – Конечно, оставайся! Ты окажешь мне большую услугу...

"-Говорите про меня? За глаза?" – мужчины обернулись на голос Креции. Лара стояла, переминаясь с ноги на ногу и держа за руку высокую, темнокожую женщину неопределенного возраста, исподлобья разглядывая заговорщиков.

–Мизз Летишия! – голос, взгляд и все поры Яго источали медовый нектар. Не замечая ребенка, он подошел к смертной и, положив руку ей на плечи, невольно подтолкнул к долгожданному гостю. – Пожалуйста, знакомьтесь, Франциско, это няня Лары, мизз Летишия. Мизз, это Франциско Гонзага, первый опекун Лары. Она, наверняка, Вам о нём рассказывала...

–Кисонька моя, – Франциско опустился на колени перед девочкой, раскинув руки для объятия, – иди ко мне, обними дядю Сиско. Я так соскучился по тебе...

Лара склонила головку на бок, с интересом разглядывая Гонзага.

–Прости меня, пожалуйста... – ласково прошептал он, едва касаясь кончиками пальцев её пухлых щечек, словно он боялся, что она пальцы ему откусит. – Я не могу жить без тебя! Я больше никогда не позволю себе проявить слабость...

"-Ты уже это сделал! – зеленые глаза Лары блестели на солнце. – Забыл?"

–Я хочу остаться с тобой! Пожалуйста, Лара, позволь мне быть рядом с тобой!

–... – малышка тяжело вздохнула после показавшейся вечностью минуты раздумий, потом посмотрела Франциско в глаза и тепло улыбнулась. – "Хорошо, Сиско..."

Гонзаго с такой силой схватил и сжал её в объятьях, что девочка заверещала.

***

Сентябрь 1486 года. Ватикан. Дворец кардинала Борха.

Креция из укрытия наблюдала, как Мигуэль учит одиннадцатилетнего Цезаря и двенадцатилетнего Хуана затягивать лассо на шее нищего, пытавшегося украсть немного яиц из церковного склада. Закончив с этим, он привязал воришку к дереву, чтоб не избежал полуденного наказания розгами...

–За яйца? – поморщился Цезарь, – Дюжина ударов? Ты серьезно?

–Хватит болтать. – ответил Мигуэль. – Вам пора в класс! У вас занятия по латыни начались пять минут назад. Но сначала найдите сестру...

–А он не сбежит? – Хуан подергал узлы, проверяя их на прочность.

–Не трогай! – Корельо оттащил парня от вора, слегка встряхнув его – Это же лассо! Помни, чтобы он не делал, веревка будет только затягиваться...

Когда помощник их отца скрылся в доме, Хуан остался у дерева, а Цезарь направился на поиски Креции. Он один знал все её потайные укрытия...

–Зачем ты меня раскрыл? – возмущенно прошипела Креция, вылезая из-за ступенек. – Такое хорошее место было, и никто о нём не знал!

–Ты уже большая для таких щелей. – Цезарь оценил размеры. – В следующий раз поешь поплотнее и застрянешь в дыре. Что тогда будем делать? Дом ломать?

–Это я большая? Толстая, хочешь сказать? Жить надоело? – возмутилась Креция, полетев на Цезаря с целью сбить его с ног. Он успел подхватить её и подбросить. Крик негодования сменился заводным смехом. Замурлыкав, Креция обняла брата руками и ногами, потершись щечкой о его нос. – Ты обещал мне, что побудешь со мной после завтрака, зачем водишься с Хуаном?

–Опять начинается! – старший брат с неодобрением смотрел, как Цезарь милуется с Лукрецией. Невоспитанный грубиян и бестактная дуреха. Он бы порадовался, что эти двое нашли друг друга, если бы они не сошлись на почве обоюдной неприязни к нему, наследнику достояния Борха. Разве он виноват, что родился первым? Эти завистники и Хоффи настраивают против...

–Цезарь слышишь, опять этот бешеный пес заскулил! – вместо приветствия ответила девочка, подходя к брату ближе, держа руки в карманах пальто.

–Я тебе покажу, как взрослых задирать! – вскипел Хуан, замахиваясь на сестренку. Не успел Цезарь вмешаться, как Креция пнула старшего брата в лодыжку и когда он, охнув, скрючился от боли, ударила его по затылку ладошками, в которых держала перепелиные яйца. Скорлупа от удара лопнула и вязкий белок облепил волосы Хуана. Парень взвыл скорее не от боли, а от непереносимого чувства унижения... – Ах ты, дура несчастная!

Креция громко рассмеялась, довольная, что шутка удалась. Не сдержался и Цезарь, поспешивший отодвинуть сестру от разъяренного старшего брата.

–Ненавижу вас обоих! – завопил Хуан, пряча волосы в руках и убегая в дом.

–Этот дурачок всегда покупается на мои уловки... – Креция не могла сдержать триумфа во взгляде, когда повернулась к Цезарю. – Такой большой, а глупый...

–Сейчас он пойдет и пожалуется на тебя старику... – предупредил её Цезарь.

–Ну и что?! – ответила девочка. – Папа скажет ему, что сам виноват, нечего было меня задирать первым... Я маленькая, а он большой. Он виноват! Так отцу и скажешь, если спросит, кто первым начал. Ты понял?

–Ты маленький манипулятор! Когда-нибудь он успеет ударить первым...

–Глупый, – голос Креции смягчился, – он должен быть благодарен мне за учебу. Если он попадается на мои уловки, что сделают с ним его настоящие враги?

–С такой сестрой, как ты, Кеси, ему и врагов не надо. – ответил Цезарь. – Хуан поседеет, состарится и умрет задолго до своего совершеннолетия...

–Чему ты будешь рад, ведь тогда тебе самому не придется стариться в мольбах и песнопениях! Ты станешь главным! – похлопав брата по руке, она повернулась к пленному и глаза девочки загадочно просияли – Давай поиграем с ним, Цезарь?

Нет! – Цезарь схватил сестру за руку, потянув её от вора – Мы опоздаем на урок! – Кеси крутанулась волчком и, высвободившись, быстро побежала к пленнику – Лукреция, нет! Стой! Не трогай его! Вдруг он заразный?

Остановившись на расстоянии вытянутой руки, девочка повернулась к брату и зловредно показала ему язык. Все равно все будет по-ейному!

–Если я отпущу тебя, ты украдешь для меня? – Креция надменно задрала подбородок, сложив руки на груди. Незадачливый воришка всхлипнул и горячо закивал. – Ты даешь слово? – пленник что-то прохрипел в ответ.

–Что ты задумала, чертяка? – Цезарь ухватил сестру за плечи, оттаскивая её от вора, – Его нельзя отвязывать! Он плохой дядя, это понятно?

–Ну, да! – Креция закивала, улыбаясь во весь рот, – Он украдет эту плаксу Хуана и я смогу избавиться от его Джонти! Он сжевал мои туфельки и откусил руку моей кукле, которую ты подарил мне. Ты знал об этом?

–Я подарю тебе ещё! – горячо заверил Цезарь– Мы не станем этого делать!

–Мы – она перестала улыбаться – нет, я – да! И ты никому не расскажешь.

–Креция! – Цезарь попытался удержать девочку, но она вывернулась и забежала пленнику за спину, – Креция! Отец страшно рассердится...

–Подумай о результате! – тяжело сопя, она усердно тянула за веревки. Привязанный закряхтел, пытаясь уцепиться за впивающуюся в кожу веревку. Цезарь с ужасом смотрел, как он хрипит, конвульсивно дергается и обвисает... – Цези, веревка тугая, помоги! – хныканье сестры привело его в чувство. Он подбежал к Кеси и, отодрав её руки от веревки, потащил сестру прочь от проклятого дерева, молясь про себя, что их никто не видел...

... хмуря брови Дон Мичелотто опустил занавесь и отошел от окна...

...Цезарь завел Крецию в сад, что располагался во внутреннем дворике.

–Ты никому не скажешь, что трогала его! – он опустился перед сестрой на колени, – Поклянись мне, птичка, что это останется нашей тайной!

–Он, что, умер? – Креция смотрела на брата во все глаза – Но я просто хотела его развязать, Цези... – глаза её увлажнились, – Я не хотела...

–Я знаю! – горячо заверил её Цезарь, прижимая к себе заплакавшую сестру.

–Я прааавдааа не хотелааа... – у шестилетней девочки началась истерика.

–Ты не виновата! – он неловко погладил расплакавшуюся детку по голове. Слезы любимой сестренки для него были страшнее розги отца, – Вспомни, что говорит наш отец. Мы дети Божьи и всё, что мы делаем – это благо! Ты прекратила его мучения. Не плачь, я возьму все на себя, Кеси...

–Может, лучше скажем, что это сделал Хуан? – вдруг предложила Креция. – Что он хотел отвязать его и нечаянно задушил... Папа высечет тебяяя!

–Нет! – он прижался губами в её лобику и стал утирать руками щечки сестры от слез, – Не думай об этом... Доверься мне, Кеси, я обо всем позабочусь...

***

СПУСТЯ ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ

Декабрь 1862. Новый Орлеан, дом Ягова Кастуччи.

–Кто меня высечет? – донесся до неё словно издалека смутно знакомый голос.

–Расскажешь ему правду и он тебя прикончит! – от звука своего голоса она резко очнулась, сев на постели и натянув простыню до шеи – Сиско, тебя кто просил лезть в мои сны? – она посмотрела на мглу за окном. – Да ещё посреди ночи?

–Ты и во сне успеваешь людей лбами сталкивать? – он насмешливо фыркнул, присев на край постели и немного помолчав. – Снова видела картины прошлого?

–Отвернись! – велела девушка и, не дожидаясь, когда Гонзага послушается, встала и начала одеваться. Почувствовав его голодный взгляд на своей спине, она медленно обернулась. – Я велела тебе отвернуться. Ты не понял?

–Куда ты собираешься на ночь глядя? – Франциско и не думал её слушаться.

–Хочу проветриться – Натянув платье, она повернулась к бессмертному – Застегни!

–Я не отпущу тебя одну на улицу. Сколько можно повторять: ты больше не хищница!

–Напрашиваешься со мной, Сиско? – она тихо рассмеялась. – Ты ведь знаешь, зачем я иду в ночь? Имей в виду, участвовать в моей охоте ты не будешь!

***

Декабрь 1862. Новый Орлеан. Салун Игена (подпольный карточный дом).

Это место было идеальным для любителей азартных игр и порочных развлечений. Как говориться, Господа, любой каприз за Ваши деньги, главное, денежки вперед...

Пока их полк не перебазировали в Мексику на место вялотекущего военного конфликта, легионеры предпочитали проводить время в праздности и увеселении, ведь неизвестно, когда ещё выдастся возможность отдохнуть и развлечься.

Четверо мужчин сидели за самым крайним столиком, в стороне от толпы, лениво попивая вино, играя в покер на деньги и одновременно флиртуя с полуголыми девицами, протирающими им брюки своими аккуратными задами.

–Ах ты, черт! – простонал Яро, отворачиваясь от вскрытых карт Кэша, бросая свои карты на стол и спихивая брюнетку с колен. – Я знал, что нельзя садиться играть с тобой, Кэш! Совсем совесть потерял, обул донага родного брата!

–Я тебя силой сюда не тащил, – рассмеявшись низким сексуальным голосом, мужчина посмотрел на вскрытые карты Донжу и Ралфа и сгреб весь выигрыш себе, – за стол не сажал и под мушкой во время игры не держал... Посмотри на наших друзей, Ярослав, разве они устраивают жалкую сцену из-за того, что я их обыграл? Учись у них принимать поражение достойно, братец. А то, ты каждый раз так бурно реагируешь, того и гляди, у тебя сердечко прихватит...

–Я найду способ на тебе отыграться. – пообещал Кэшу Ральф, откидываясь на спинку стула и массируя открытое плечо куртизанки. – Как только пойму, как ты жульничаешь! Нельзя выигрывать все время и думать, что тебя не поймают за руку.

–Бросьте, ребята. – вступился Донжу за Кэша. – Это просто игра! Кто-то должен был выиграть! Яро, уймись, а ты, Кэш, не задирай брата, он и так убивается...

–Но он забрал всё до последнего цента! – воскликнул Яро, выворачивая карманы.

–Боже, какого злодея ты из меня лепишь! – наигранно протянул Кэш, не спеша пересчитывая выигрыш и засовывая крупную купюру в бюстье черноокой красавицы, сидящей у него на коленях. Бесцеремонно подняв её на ноги, он хлопнул её по мягкому месту и рукой показал идти к себе: готовиться. – Что я родного брата кину? – Кэш сунул стоявшей рядом с Яро девушке купюру покрупнее. – Иди и утешь моего брата так, чтоб к утру он остыл и успокоился!

Сложив выигранные деньги, бумажные облигации и расписки о долге в карман, Кэш проводил удаляющегося Яро тревожным взглядом:

–Оставляю Яро на вас, позаботьтесь, чтобы он вовремя вернулся в лагерь.

–А ты куда? – Ральф поймал вставшего наемника за руку. – Далеко собрался?

–Прогуляюсь немного. – высвободив руку, Кэш направился к выходу из салуна.

На улице он остановился и, запрокинув голову, сделал глубокий вдох. Выдох.

–Огонька не найдется? – услышал он позади себя. – Свой дома забыл...

Кэш обернулся и увидел перед собой темноволосого мужчину, держащего в руках трубку, набитую табаком. Он полез в карман за спичками, когда ощутил легкое дуновение ветерка. Легкий, фоном, аромат корицы. За плечом мужчины мелькнула тень, скользнув в темную аллею. Кэш заметил неясные очертания человека в плаще с накинутым на голову капюшоном, последовавшего за тенью.

По очертаниям фигуры и длинному подолу платья можно было догадаться, что это женщина. Невысокая и достаточно хрупкая. Идеальная жертва. С малых лет его учили, как бессмертные должны охотиться: ночь, безлюдное место и аппетитная цыпочка, которая даже закричать не успеет, как окажется на полу со свернутой шеей и будет безжалостно растерзана голодным хищником...

Однажды ночью, когда они ещё воевали в Алжире, он проследил, куда по ночам исчезает Ралф. Своими глазами Кэш видел, что делает с бессмертным мучающий его голод. Пусть это были их враги, но никто не заслуживает, чтобы над его телом так глумились, даже после смерти... Спасти в таких ситуациях намеченную жертву может только одно: случайно объявившийся свидетель, ибо хищникам строго-настрого запрещено убивать при свидетелях.

Существует вариант, что бессмертный захочет напасть и на него, но обычно все заканчивалось, не начавшись, проще было найти другую жертву-одиночку.

–Держи! – всучив незнакомцу фосфорные спички и отодвинув его в сторону, Кэш побежал к переулку. Мужчина что-то прокричал ему в ответ, но он уже не слушал. Вбежав в неосвещенный переулок меж домами, он прищурился, пытаясь в потьме оглядеться. Неужели её уже схватили и утащили?

–Ну, здравствуй, котик, – услышал он приятный женский голос за своей спиной и на секунду зажмурился: Боже, какой дурак! Как можно было принять охотника за жертву? Если он пошевелится, она набросится... – что привело тебя сюда?

И все-таки жизнь круче любой азартной игры. Пять минут назад он был "на коне", а сейчас Кэш даже за ножом потянуться не может, чтобы не спровоцировать её.

–Хотел тебя защитить. – ответил он не своим голосом и услышал в ответ её тихий, издевающийся смех. Он узнал бы его из тысячи, смех девочки... – Лала?

ГЛАВА III СТАРЫЕ ЗНАКОМЫЕ И НОВЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ.

Не делайте из ребенка кумира: когда он вырастет

– потребует много жертв. Пьер Букаст.

***

Декабрь 1862. Улицы Нового Орлеана. После полуночи.

Она ощутила, как тоненькие иголочки пронзают её тело, разнося по венам горячие волны раздражения, смешанного с желанием завершить начатое. Она прищурилась, разглядывая мужчину, угодившего в расставленные ею силки. Он был высок, атлетично сложен и одет, как один из наемников, наводнивших город в прошлом месяце в связи с высадкой иностранного Легиона в Америке. И ещё от него исходил запах, смутно знакомый, притягательный и манящий...

"Только один человек посмел исковеркать мое имя и остался при этом в живых" – Она протянула к нему руку, желая повернуть мужчину к себе лицом, чтобы убедиться не ошиблась ли она в своих ощущениях, и в следующий момент подлетела в воздух, угрожающе оскалившись и глухо зарычав...

Кэш действовал молниеносно: резко отпрянув, он ухватил её за протянутую руку, выкрутил и пригвоздил спиной к стене дома, другой схватил за шею и запрокинул голову девушки так, чтобы она не смогла укусить его. Вся потасовка длилась считанные секунды и проходила в полном молчании.

Он прижался грудью к ней с такой силой, чтобы она даже вздохнуть не смогла и принялся внимательно изучать искаженное ликом зверя лицо девушки.

–Пусти меня! – злобно прошипела Лара, пиная его в ногу, докуда могла дотянуться. Кэш чувствовал её силу, она пыталась высвободить руку, зажатую меж их телами, но он тоже был достаточно силен, чтоб удержать её на месте.

–У тебя был шанс. – миролюбиво сказал он, слегка ослабляя хватку на её шее и за это едва не лишился уха. Он успел отпрянуть и она, воспользовавшись этим, свалила его с ног и мгновенно вцепилась зубами ему в сонную артерию.

Ощутив на губах его кровь, она сделала жадный глоток, ещё один, и у неё закружилась голова. Пьянящий вкус его крови ударил её по оголенным нервам и, содрогнувшись, Лара застонала от наслаждения. Какой же он вкусный...

–Хватит! – зарычал Кэш, хватая её за волосы и с силой отстраняя от себя, стоило полукровке отнять зубы, чтобы лизнуть рану. Перекатившись, он сел ей на бедра и в замешательстве уставился на лицо Лалы: зеленые глаза потемнели и замерцали от удовольствия, губы распухли и подрагивали, а на самых их кончиках играла манящая улыбка "Поцелуй меня и поминай, как звали" – Ты снова меня укусила! – он даже не сомневался, что эта девушка могла быть не Ларой. – Ты же обещала, что не будешь больше кусаться!

Судорога прошла по её красивому лицу и оно заострилось, от накатившей на неё волны ярости, огненный лик зверя снова проявился на нём. Глаза стали чернее ночи, а губы поджались до тонкой нити, выдавая в ней сучность.

–А ты взял и поверил? – насмешливо протянула она, кривя губы в усмешке – Ты сейчас отпустишь мои волосы и встанешь с меня или я с тебя скальп сниму!

–Я тебя один раз уже отпустил и это вышло мне боком.

–Если бы я хотела тебя убить, ты уже был бы мертв. – тихо сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Не обманывай себя, что смог бы со мной справиться. – Еще с минуту они играли в "Кто отведет глаза первым". Лара взбрыкнула под ним и наотмашь ударила Кэша кулачком по плечу. – Слезь, я сказала!

–Сейчас... – Не вполне отдавая отчет своим действиям, точнее повинуясь смутным желаниям, мужчина склонился над ней, прижимаясь губами к её плотно стиснутому рту. Лара протестующее замычала, забрыкавшись под ним с новой силой, когда он ухватил её за волосы второй рукой, приподнимая девушку над землей. Вместо того, чтоб отпрянуть, он схватил её покрепче и увеличил напор, под которым её губы непроизвольно разжались. Его язык скользнул внутрь и абсолютно бесцеремонно начал в нём хозяйничать.