Текст книги "Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара"

Автор книги: Надежда Коновалова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)

–А ты... – он сделал паузу, но все же решил спросить у неё – ты будешь со мной до конца?

–О чем ты спрашиваешь? – её голос стал таким нежным и ласковым, что его пробрало – Появлюсь ли я ещё, пока ты беспамятен? Я не знаю. У меня такое ощущение, что я не смогу. После того, как вы бежите, все поднимется с ног на голову и мне придется затаиться. Если ты спрашиваешь о нас... – если бы глазами можно было бы высекать пламя, все вокруг занялось бы огнем. – после того, как ты все вспомнишь и найдешь меня... можешь не сомневаться, я буду с тобой до конца, если ты того пожелаешь...

Против его воли чувственные губы Кэша растянулись в довольной улыбке.

–Хорошо, я это запомню. – он сделал безразличный вид и обратился к Милен. – У меня такое чувство, что ты сама не знаешь, где выход. Тот каштан мы уже проходили

Милен остановилась, резко обернувшись к ним и подняв Лампадку над головой:

–Если такой умный, может сам нас и поведешь к выходу? – возмущенно процедила она.

–Вот так бы сразу и сказала. – он быстро обошел её и тут же свернул в кусты. Лара ухватила его за плечи покрепче и обернулась к пригорюнившейся Милен:

–Подружка, ты ведь позаботишься о моем Кэше, пока меня не будет рядом? – голос Лары звучал наигранно весело, видимо, поэтому Кэш воздержался от новой грубости.

–Позабочусь, если этот упрямец не будет артачиться. – При этом Милен мучительно покраснела. – А почему не идешь с нами? Без тебя он точно таким шелковым не будет.

–Ты уж наберись терпения с ним. Просто знай, что ему нужно привыкнуть к мысли о том, что у него есть такая замечательная сестренка, как ты... Знаю, всё получится.

–Говоришь так, будто меня здесь нет. – Кэш изобразил недовольство. – А я все слышу.

–Я люблю тебя. – губы Лары легко коснулись его уха, породив сладкую дрожь по телу.

Кэш содрогнулся, запнулся за корень дерева, торчавший из земли, едва не упав.

–Слышал? – ласково промурлыкала она, пытаясь сморгнуть набежавшие слезы. – Пожалуйста, береги себя. И скорее вспоминай меня, пока не стало слишком поздно...

Он обернулся к ней, чтобы спросить, что значат её слова и успел заметить, как Лара, встав прозрачной, растворилась, будто её и не было. Запутавшись в ногах, он упал. Милен остановилась в шаге от него, с открытым ртом таращась на мужчину:

–Как она это сделала? – девушка приблизилась к хищнику, протягивая ему руку. Кэш с досадой посмотрел на узкую ладошку, испытывая страстное желание оттолкнуть её, но вспомнил слова Лары и решил не делать этого, но поднялся сам.

–Понятия не имею. Так же, как узнала, что Гор в отъезде. – Отряхнув брюки от пыли, он мрачно посмотрел на "сестру". – Нам лучше поспешить, пока он не вернулся...

***

Конец мая 1863 года. 03:05 а.m. Новый Орлеан. Дом Лары.

–... ты слышишь меня, Лара... – она проснулась от того, что кто-то бесцеремонно тормошил её тело, с чувством дикой ярости за то, что ей не дали договорить с...

–Не буди меня, Нони! – жалобно попросила она, из последних сил цепляясь за остатки сна. – Пожалуйста, мне нужно сказать Кэ... – она осеклась, резко села и посмотрела виноватым взглядом на бабушку. – Считай, что ничего не слышала...

–Я бы прикинулась дурочкой, не разговаривай ты во сне. – Нони заставила Лару отпустить простыни и показать ей ступни ног: они были в песке и одна из пяток кровоточила. – Как ты только могла додуматься предложить ему себя съесть?

Лара подтянула раненую ногу к животу и озадаченно посмотрела на бабулю:

–Но я же спала! – ничего не понимая, девушка пригорюнилась, – И продолжаю спать?

–А теперь ты решила прикинуться дурочкой? – в голосе Нони сквозило неподдельное осуждение. – Ты можешь перед другими разыгрывать хрупкое, беззащитное создание, но я-то знаю, какие способности остались при тебе после перерождения. Ты, конечно, можешь продолжать все валить на волю случая, но мне сказок не надо рассказывать.

–Я, правда, думала, что сплю... – заметив, как сощурились глаза Нони, Лара не выдержала. – Ну, ладно, ладно! А что ты хотела, бабуля? Если никто не помогает мне в том, чтобы добиться своего, значит, мне только и остается, что делать всё самой!

–Слушай ты, маленькая нахалка, если продолжишь в том же духе, Гор добьется своего и ты умрешь прежде, чем Кэш начнет вспоминать. Я сейчас не пугаю тебя...

–Да, знаю я! – Лара обняла себя руками, сокрушенно вздыхая. – Этого не повториться.

С минуту они помолчали, каждая думая о своем. Нони похлопала по её бедру:

–Поднимайся, егоза, "порка" закончилась. В гостиной ждет очень дорогой для тебя человек.

Лара капризно надула губы, как дитя малое, медленно слезла с постели, накинула плед и нехотя поплелась к лестнице, ведущей на первый этаж. Когда взгляд упал на мужчину, сидящего в кресле, лицо девушки непроизвольно озарила счастливая улыбка:

–Хоффи! – от её крика зазвенели стекла. Лара влетела в объятья брата, громко хохоча...

ГЛАВА VII НАЗАД В ПРОШЛОЕ...

Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.

Ф. Раневская

Счастье не действительность, а лишь воспоминание: счастливыми

кажутся минувшие годы, когда мы могли жить лучше, чем жилось,

и жилось лучше, чем живется в минуту воспоминаний...

***

Ноябрь 1483 года. Ватикан

Хуан быстро оправился от яда, предназначавшегося Родриго, но это не вернуло Борха уверенности в завтрашнем дне. Атмосфера в доме накалилась до предела. Он продолжал выискивать среди слуг вражеских лазутчиков, опасаясь повторения попытки отравления. Его мания росла на слухах, наводнивших Рим. Джулио пытался убить Борха в отместку за то, что тот забрал к себе его сына, Цезаря, признав своим. Ни для кого не секрет, что Ванноца имела многолетние любовные отношения с обоими кардиналами: было время, когда они соперничали за неё, победил Родриго, но для дела Ровере всегда оставалась открытой её дверь.

Вместо того, чтоб развеять глупые слухи, Борха их обострил, обращаясь со средним сыном холодно и отчужденно, называя его только по имени. Цезарь страдал молча. Креция чувствовала его боль, но не знала, как помочь брату. Он и Хофре, рожденный от Джорджио делла Кроче, в одночасье стали париями в доме. Хуан не гнушался напускаться на них, особенно, в присутствии Родриго. Стоило Креции встать на защиту братьев, доставалось и ей по первое число...

–Кто ты такой, чтобы указывать мне как себя вести? – надменно вопрошал Хуан, сверля Цезаря негодующим взором – Лучше бы отец прислушался к Креции и не стал бы брать её сюда, тогда я не имел бы чести лицезреть здесь вас обоих.

–Блааатик... – двухлетний Хоффи смотрел на старшего брата глазами побитого щенка и горько плакал – паасему ти тяк говолишь? Ти стё, нааас не любииись?

–Потому что ты вообще не должен быть здесь, малявка. Если бы Лукреция не надоедала отцу своим нытьем целыми днями, он ни за что не взял бы тебя сю...

–Ну, усё! – Креция с грохотом отбросила ложку на стол, поднимаясь на ноги. – Ти меня достял! Исё одно дулное слово плотив Сези и Хоффле и ти покойник!

–Папа, ты слышал, она желает мне смерти. Её надо высечь за такие слова.

–Достаточно! – Родриго, до того с иронией наблюдая за словесной перепалкой детей, с интересом посмотрел на свою младшую. Кто бы мог подумать, что у неё хватит духу противостоять его любимцу? – Хватит ругаться за столом. Креция, сядь на место и продолжай есть кашу. Хуан, прости её на этот раз...

Старший сын и кардинал понимающе переглянулись. Это ещё больше Креции не понравилось. Она умудрилась залезть на стульчик с ногами, неловко взяла в руки тарелку с уже остывшей овсянкой и метнула её в самодовольное лицо Хуана, сидевшего напротив неё. Точнее, планировала метнуть, но силенок не хватило и тарелка опрокинулась рядом с ним, слегка замарав одежду брата.

–Ты! – заорал он, вскакивая с места. – Как ты посмела это сделать?!? Да я те...

–Тока тлонь меня и я тебя сама отлавлю, как сабяку подзаболную...

–Сядь на место, Хуан! – ледяным тоном процедил Цезарь, протягивая руки к Лукреции и беря бьющуюся в истерике сестренку на руки. – Не подходи лучше!

Поняв, что ситуация вышла из-под контроля, Родриго схватил Хуана за плечо:

–Не надо. – еле слышно прошептал он, притягивая к себе сына и провожая покидающую столовую парочку настороженным взглядом. Хоффи едва поспевал семенить за ними. – Пусть уходят. Успокойся и сядь на место. Поговорим...

–Но, папа, – от возмущения Хуан задыхался, – разве ты её не слышал? Она желает мне смерти... Ты должен отослать их всех к матери, пока не поздно!

–Нет, дорогой. – Родриго обнял Хуана, заглядывая в глаза негодующему сыну. – Ты знаешь, какие у меня планы на твое будущее? – мальчик кивнул. – Я сделаю из тебя самого непобедимого главнокомандующего папской армией. Когда-нибудь ты покоришь для меня весь Мир! Но для начала, сумей построить братьев и сестру. Запомни, со своими не воюют. Учись на малом и достигни большего...

–Да, отец, – Хуан кивнул, соглашаясь с мудростью отцовских слов – я их построю!

***

Тот разговор подействовал на Хуана совсем не так, как рассчитывал Родриго. Изматывающие сцены ссор детей оказались за бортом его внимания, при нём и других взрослых они вели себя, как паиньки. С каждым днем пропасть между старшим сыном и остальными росла, как на дрожжах. Лишь наемник Борха, двадцатиоднолетний Мигуэль Корельо, прозванный Душителем, приставленный следить, чтобы ничего с ними не случилось, знал всю правду о растущей в детях неприязни друг к другу. Он ждал удобного случая, чтобы сообщить об этом Родриго, но тот всегда был или слишком занят или просто не в настроении...

***

Март 1487 года. Ватикан.

Креция наблюдала из окна учительской, как Цезарь учит Хуана правильно затягивать лассо на шее очередного пойманного воришки. Ей страшно хотелось присоединиться к их забаве, но останавливали слова матери, сказанные в сердцах.

"-Ты должна быть осторожна в словах и поступках. Больше никогда не подходи к людям, которых пленит Мигуэль, не угощай никого чаем... Тебе крупно повезло, что истории с Мораг и несчастным воришкой не имели продолжения. В следующий раз возмездие настигнет тебя! Учти, никто не должен даже задумываться о том, что ты, Лукреция, на самом деле собой представляешь..."

–Сеньорита Борха! Сеньорита Борха! – мужчина, имя которого она не трудилась запомнить, постучал указкой по её парте. – Прошу Вас, давайте продолжим урок.

Её учитель латыни был слишком мягким и это дико раздражало её.

–Продолжайте без меня. – милостиво разрешила девочка, закрывая тетрадь и покидая кабинет. Надев пальто в прихожей, она побежала к братьям.

Завидев сестру, мальчики стали перешептываться и Цезарь закричал издалека:

–Ступай домой, сегодня слишком ветрено для прогулок, ты простудишься.

–Ага, разбежалась! – пробормотала Креция себе под нос, подходя вплотную к ним. Она не отводила потемневшего взора от человека в петле. Цезарь бросился ей наперерез. Девочка хмуро оглядела его, – Так ты меня не остановишь. Если я решила присоединиться к забаве, вам двоим проще уступить, нежели начинать ссориться со мной. – Она премило улыбнулась брату. – Когда ты успел поглупеть? Забыл, как он унижал тебя перед Родриго? С каких пор вы сделались друзьями?

–Наша вражда существует лишь в твоем воспаленном уме, Креция. – насмешливо заметил Хуан, продолжая затягивать узел петли. – Тебя сюда не приглашали!

Глаза девочки зло сузились, а в голове застучали тамтамы. Злость на старшего брата, лелеемая годами, и чувство соперничества за внимание отца и братьев не сегодня сделало их заклятыми врагами. Словесные баталии каждый раз помогали обоим выпустить пар, но не приносили успокоения, ненависть только росла...

–Правда? – Голос её тек медовой патокой. – Тогда докажи, что это так. – Ещё одни силки, в которые глупый кролик попадет быстрее, чем догадается о них...

–Чего ты хочешь? – недовольно процедил Хуан, переглядываясь с Цезарем.

–Поиграть с вами. – она миленько улыбнулась, демонстрируя ямочки на щечках.

–Я попрошу Мигуэля отвести её к учителю. – Цезарь отбежал от них. Хуана бросило в пот, когда он заметил, какими глазами Креция смотрит на его руки. Он проследил за её взглядом и с ужасом понял, что продолжает с силой стягивать лассо. Веревка туго впилась в шею жертвы, заставляя её извиваться и кряхтеть. Мужчина умоляюще смотрел на своего мучителя, пытаясь обеими руками уцепиться за петлю. Его лицо приобрело синюшный оттенок. Хуан попытался отдернуть руки, но они, предатели, жили своей собственной жизнью.

–Теперь понимаешь, что ругань со мной не доведет тебя до добра?

–Пусти! – еле слышно прошептал он, с ужасам глядя на сестру и не узнавая её.

–Глупый кролик привык мерить все с позиции силы. Пусть этот случай послужит тебе уроком. Будешь знать, кто тут самый главный...

–Хуан, отпусти его! – Мигуэль подлетел к нему и попытался сорвать его руки с лассо. Петля резко дернулась и раздался душераздирающий хруст. Пленник обвис на их руках, неестественно свесив голову. Креция истерично закричала, прячась в объятья подоспевшего Цезаря. – Господи, что же ты наделал?!? Я сказал, пусти...

***

Отец грозно расхаживал по кабинету, стреляя глазами на выстроившихся в шеренгу детей. Пока Корельо рассказывал, что случилось, он не проронил ни слова. От мыслей его отрывал плач Лукреции, он раздирал ему душу.

–Я хочу знать, зачем ты это сделал? – отрывисто спросил Родриго, избегая встречаться глазами с бледным, как смерть, Хуаном, – Да ещё на глазах Кеси!

–Папа, – взмолился мальчик, падая перед Борха ниц. – я тебе клянусь, что я тут не при чем! Это все Креция... не знаю, как, но она принудила меня это сделать!

–Не правда! – продолжая лить слезы, прорыдала девочка. – Прежде, чем ты убил этого бедняжку, ты сказал мне, что со мной сделаешь то же самое, если я буду мелькать у тебя перед глазами! Папа... – она высморкалась в платочек, – еще он добавил, что ему за это ничего не будет, как не будет и сейчас за убийство вора...

Цезарь как мог, прижимал к себе безутешную сестренку, пытаясь успокоить её.

–Это больше похоже на правду... – убитым голосом прошептал Борха, не зная, что ему теперь со всем этим делать. В надежде он посмотрел на Мичелотто, которого приставил присматривать за детьми. – Ты где был все это время?

–Я говорил с Цезарем. – наемник не поднимал глаз с полу. – он просил увести сестру. Мне очень жаль, я отвлекся на пару секунд и допустил непоправимое...

–И ты за это ответишь, можешь не сомневаться! – пообещал Родриго. – Вместе с Хуаном. – он повернул к старшему сыну потемневшее от гнева лицо. – Если ещё раз я услышу от Креции, что ты ей угрожаешь, я от тебя отрекусь, видит Бог!

Хуан почувствовал, как земля уходит из-под ног. От такой несправедливости на глазах выступили слезы. Отец даже не пытался услышать его!

–Но это не честно! – закричал он, поднимаясь на ноги. – Это она виновата!

–Достаточно! – рявкнул мужчина на сына – Ты наказан! Пять ударов кнутом!

–Но папа, – Хуан желал провалиться сквозь землю, – я, правда, не виноват...

–Десять ударов кнутом! – перебил Родриго – Хочешь со мной ещё поспорить?

Бросив на Крецию убийственный взгляд, Хуан вышел в сопровождении Мигуэля.

***

Октябрь 1489 года. Ватикан.

–Если отец узнает, нам всем влетит... – заметил Цезарь, озираясь по сторонам.

Хуан мрачно улыбнулся, глядя на Лукрецию. Он ничего не забыл и не простил, когда выдастся возможность, он покажет всем истинную сущность Креции...

–Если страшно, можешь уйти! – насмешливо заметил он, посмотрев на Цезаря.

–А можна мне с вами? – Хофре держал сестренку за руку, – Можна? Можна?

–Нет, милый, – девочка ласково потрепала его по волосам. – Ступай к себе, я скоро приду и почитаю тебе сказку вслух... – они подождали, пока Хофре не скрылся в доме. Цезарь напряженно посмотрел на сестру: – Ну что ещё?

–Я бы предпочел, чтобы ты пошла за ним, но ведь ты не уйдешь, верно?

–Это я придумала игру и рассказала вам её правила. Будете играть со мной либо не будете играть вообще. Решай, Цези, и поскорее, а то мне уже не терпится...

***

...Троица молча окружила воришку, привязанного к дереву. Хуан достал из-за пазухи кинжал и испытующе посмотрел на младшую сестру, мол, начинай.

–Хорошо. – Лукреция подошла к пленнику на расстояние вытянутой руки и начертила носком туфли крестик на земле. – Втыкай кинжал вот сюда, Хуан.

–Это слишком близко, – напряженно заметил Цезарь, – он без труда дотянется.

–Суть игры заключается в шансе на спасение. – спокойно заметила девочка. – В противном случае, он ограничится одной попыткой и на этом все закончится. Не труси! Даже если ему повезет, у тебя будет возможность сбежать...

–А у тебя? – парировал раздраженно Цезарь. – Думаешь, я беспокоюсь за себя?

Хуан без лишних слов воткнул кинжал в указанное место и быстро отошел.

–Стоп! – остановила Креция потянувшегося за орудием пленника – Ты помнишь, что петля будет затягиваться на твоей шее при каждой попытке дотянуться до кинжала? Ты должен рассчитать, что и как сделать, чтобы достать орудие и не удавиться при этом. Медленно я буду считать до пятидесяти, если ты не сможешь достать до кинжала по окончании счета, я выдерну его и мы останемся каждый при своём. Если дотянешься, то перережешь им путы и уйдешь отсюда. Кивни, если согласен поиграть! – пленник, не сводя глаз с кинжала, неуверенно кивнул. На что Лукреция лишь мрачно улыбнулась. – Тогда приступим. Один...

Связанный судорожно рванулся за кинжалом и взвыл от боли, когда удавка впилась ему в гортань. Подойдя к сестре со спины Цезарь еле слышно прошептал:

–Ты мешаешь ему сконцентрироваться. Он скорее убьет себя, торопясь освободиться, нежели сможет придумать способ, как достать до кинжала. Ты так и задумала игру, чтобы он удавился в любом случае, я угадал?

–Два... – громко произнесла она и повернулась к брату. – На самом деле, нет. Так играть совсем не интересно и скучно... – от разговора их отвлек вскрик Хуана.

–Он почти дотянулся! – он сделал несколько шагов назад, – Он точно дотянется...

–Вот и начинается самое интересное... Три! – Креция обвила руку Цезаря и мечтательно улыбнулась. – Теперь, когда он осознал, что действительно может это сделать... – Мужчина с силой дернулся, одной рукой держась за веревку, а другой пытаясь дотянуться до орудия. Петля вдавила его пальцы в сонную артерию, мешая нормальному дыханию. Он тихонько заскулил, приваливаясь к дереву и пытаясь выдернуть руку из удавки. – он начал ошибаться... Четыре!

Чем больше пленник пытался освободить зажатую в тиски руку, тем глубже петля врезалась в его шейные позвонки. Цезарь зачарованно, со смесью ужаса и любопытства, смотрел, как воришка борется с веревкой, как петля медленно, но верно затягивается на его шее. Счет Креции стал доноситься до него словно через толстый слой ваты. Он слышал тихий голос Хуана, но слов было не разобрать. Впервые на его глазах другой человек убивал себя сам. Смотрелось это дико. Он помнил, как едва не погиб Хуан... как совсем маленькая Креция ненароком убила воришку, пытаясь освободить его... как пару лет назад Хуан повторил её поступок вполне осознанно. Неужели весь мир сошел с ума? Как маленький ребенок додумался до столь изощренной пытки, желая избавить себя от скуки? А может, Хуан тогда сказал ему правду? Она заставила его сделать это, как заставляет сейчас их стоять и смотреть?.. Он бросил косой взгляд на Крецию, вздрогнув. Она смотрела прямо на него откровенно скучающим взором:

–Все закончилось. Ты долго будешь ворон считать? Хуан уже ушел. – Она легким движением выдернула кинжал из земли и медленно направилась в сторону сада. Долго не раздумывая о последствиях, Цезарь сунул руки в карманы пальто и молча последовал за нею. Его трясло, не то от гнева, не то от нервного озноба.

–Ты заранее все просчитала! – начал разговор Цезарь, когда они достаточно углубились в безлюдный сад. – Ты вынудила его убить себя! И заставила нас...

–Разве я затягивала петлю на его шее? – насмешливо спросила она, крутя кинжал на пальцах. – Достала нож и вонзила его в землю? Я просто считала и наблюдала за ним, как это делал ты... а теперь ты пытаешься выставить меня чудовищем? Ты наслаждался происходящим, мы все наслаждались... А теперь я крайняя?

–Неправда, – лицо мальчика пошло красными пятнами – мне это не понравилось!

–Да ну? – Креция язвительно улыбнулась. – Тогда почему ты не вмешался?

Цезарь открыл рот, чтобы ей возразить, но так и не нашелся, что ответить. Девочка хмыкнула и, спрятав кинжал под складку пальто, молча покинула сад.

***

Двумя неделями позже. Дом Ванноцы Катанея.

–Твой брат мне всё рассказал. – лицо Ванноцы было мрачнее тучи. Она сидела за столом, осуждающе глядя на стоящую перед ней дочь. – Ты что, совсем меня не слушаешь? Разве я не говорила тебе и близко не приближаться к пленникам?

–Говорила. – спокойно ответила Креция, имея наглость не отводить от матери глаза. – Ты говорила, что я не должна больше ничего делать, и я не делала...

–...! – мать с такой силой обрушила кулак на стол, что он зашатался. – Ты! – заорала она не своим голосом – теперь будешь каждое мое слово переиначивать? Я велела тебе не участвовать ни в чём, что может бросить тень на твое имя!

–Ты говоришь одно, а голос внутри меня – другое. И кого я должна слушать?

Их взгляды схлестнулись и Ванноца поняла, что не может выдавить ни слова...

–Никуда не уходи! – велела мать спустя некоторое время и ушла, хлопнув дверью. Лукреция глубоко вздохнула, пытаясь усмирить полыхающий внутри гнев. Хуан поплатиться за то, что не сумел держать язык за зубами. Нашел тоже, кому пожаловаться, кролик! Она подошла к окну и прислонилась к подоконнику.

–Сядь на стул, Лукреция! – это Ванноца вернулась в кабинет. Женщина уселась за стол, сложив руки на столешнице домиком. – Сядь и мы сможем договорить...

Сощурив глазки, девочка внимательно посмотрела на каменное выражение лица матери. Странные интонации в её голосе и... тишина наталкивали на подозрения.

–Кто ты? – напрямик спросила она своего собеседника. – Ты хищник?

–С чего ты это взяла? – ни один нерв не дрогнул на лице "перевертыша".

–Твое сердце не бьется. – пояснила Креция, не трогаясь с места, – а у моей смертной матери бьется, как заведенное. Итак, значит ты мой папаша?

Лицо матери начало темнеть и за искусной маской стало проглядывать другое: лицо загорелого мужчины с хищным носом, усами, бородкой и бровями домиком.

–Нет, я не твой отец, но здесь я представляю именно его интересы. Меня зовут...

–Не важно. – перебила Креция, не теряя самообладания. – Я не стану говорить с вами, потому что не признаю отца, который даже носа не покажет. Я ухожу...

–Погоди! – теперь она слышала определенно мужской голос. – Твоя мать может только догадываться о том, с чем тебе приходится сталкиваться на этапах взросления, а я точно знаю, у меня самого двое детей, подобных тебе. Они тоже слышат Зверя, сидящего глубоко внутри, и пытаются сопротивляться его зову. – Лукреция опустила руку, протянутую к двери, и медленно повернулась к гостю – Я знаю, что ты делала это потому, что не могла сопротивляться его жажде...

–Это не так, – ответила девочка – причина не в зове Зверя. Я делала то, что мне запрещала мать, потому что хотела проверить, могу я заставить других совершать то, что противно их воле, или нет. Теперь я точно знают ответ.

–Для своего возраста ты очень смышленая – заметил гость – и самонадеянная. Если будешь действовать неосторожно, тебя ждут большие неприятности...

–Ой, боюся! – насмешливо протянула девочка, едва ли не хихикая. – Теперь побежите к папочке докладывать, какая нехорошая дочурка у него растет?

–Нет! – хищник улыбнулся, с интересом разглядывая ребенка. – Продолжай в том же духе. Мне вдруг стало очень интересно, к чему тебя все это приведет...

–Вот как? – Лукреция перестала усмехаться. И какой ему от этого резон?

–Не беспокойся, твой отец не станет вмешиваться. – Неожиданно пообещал он, заканчивая самый странный разговор в её жизни.

***

–Этот козел сдал нас матери!!! – она влетела в покои Цезаря, не удосужившись постучать, и застыла посредине комнаты, услышав сконфуженный стон брата. Секунду назад парень стоял у окна со спущенными штанами, вцепившись в волосы молоденькой служанки, сидящей на коленях перед ним... и вот он уже кое-как одет, впопыхах, и стреляет молнии глазами в её сторону. – Что за?..

–Тебя что, стучаться не учили? – заорал Цезарь на Крецию, стоило служанке выбежать вон. – А если бы я... – многозначительная пауза. – ты поняла, что я?..

–Было ли это тем, о чём я подумала? – наконец она взяла себя в руки, изображая легкомысленный тон. – Цези, тебя не учили двери запирать? – Румянец окрасил щеки юноши. – Брось, мне дела нет до того, как ты с другими забавляешься...

–Тогда сделаем вид, что ты ничего не видела – помрачнев, сказал он – и вернемся к тому, зачем ты пришла. Кто тут козел и причем здесь наша мать?

–Этот... – Креция снова начала злиться – идиот разболтал маме о нашей игре!

–Ну, это понятно. Я тебя предупреждал, что Хоффре обидится, если не возьмем...

–С чего ты взял, что я о Хоффи? – возмутилась Креция – Это Хуан-баран! Он сдал нас матери. Голыми руками придушить его готова, как же он мне надоел...

–Полегче, – Цезарь хотел успокоить сестру, попытавшись обнять её, но та не далась, увернувшись от его рук, – В чем дело, Креция? Я просто хотел...

–Знаю, что ты хотел, – недовольно ответила девочка, – руки бы сначала помыл и... все остальное тоже! Знаешь ведь, какая я брезгливая... – она тяжело перевела дух. – Разберись с ним или это сделаю я. Тогда ему точно мало не покажется...

***

20.11.1489 г. Мораг и Мефисто Кастуччи приехали накануне ДР Хуана.

В дверь постучали, когда Креция разливала чай по чашечкам для своих кукол.

–Могу я войти? – в комнату заглянула Мораг. Когда она увидела зловредный чай, лицо её слегка побледнело, – Я смотрю, ты устраиваешь чаепития каждый день?

–Да. – Креция откинулась на стульчик. – Ты проходи, не стой в дверях, не бойся, сегодня я не угощаю. Что у тебя там за спиной? Что ты прячешь от меня?

–Прячу? – Мораг недовольно поморщилась. – Ты просто не возможна. Я хотела сделать тебе подарок, чтобы мы помирились, а ты сходу и в карьер!

–Подарок? – В глазах девочки зажегся интерес. – Хочешь помириться со мной?

–Ты слышала! В конце концов, ты знаешь, мы сестры... – уловив растерянность во взгляде полукровки, Мораг едва не улыбнулась. – Что? Ждешь от меня подвоха?

–А не стоит? – Лукреция попробовала чай и отставила кружку на столик. – В любом случае, не стой в дверях, проходи и дари свой подарок. – Прикрыв за собой дверь, хищница прошла через комнату и поставила небольшую коробочку на стол. Креция потянула носом. – Воняет какашками... Что там? Дохлая мышь?

–Что? – Мораг рассмеялась, – Почему бы тебе не открыть и не проверить самой?

Креция с минуту недоверчиво разглядывала Мораг, потом коробку. Любопытство, в итоге, пересилило чувство самосохранения и она её открыла...

... Маленький белый пух покрывал тельце барашка, закутанного в красную шелковую материю. Он поднял голову на свет и жалобно заблеял. Креция ахнула, завороженная его хрупкостью и красотой и тут же застонала, зажимая нос:

–Ну, точно, этот кордеро обделался! Как ты могла подарить мне такого засерю?

–Выкупаешь его и пахнуть не будет. – отсмеявшись, парировала девушка. – Что? – она посмотрела на угрюмую "сестру" – Думаешь, ты в детстве так не делала?

–Даже слушать об этом не желаю. – проворчала Креция, потемневшим взором наблюдая за тем, как Мораг звонит в колокольчик для вызова слуг, вынимает барашка из коробки и кладет его в ЕЁ ВАННОЧКУ. – Нет! – закричала девочка. – Теперь ещё и ванна провоняет! Ты не мириться пришла, а доканывать меня!!

–Он тебе совсем не нравится? – удивилась хищница, позволяя слугам наполнить ванночку водой. – Мефисто как-то говорил, что ты просила у отца живность. У Хуана есть собака, у Цезаря почтовый голубь, у Хоффре – белая мышка, а у тебя...

–Я хотела котенка! – пробурчала Креция, скосив глаза в пол. От вида Мораг, отмывающей барашка, злость куда-то улетучилась. – А не это чудо на ходулях...

–Не ворчи, я же вижу, что ты довольна подарком. – Мораг улыбнулась. – Неужели так трудно сказать: "Спасибо, сестренка, он довольно миленький". Или ты предпочла бы от меня брошку с изумрудами под цвет твоих глаз?

–Нет. – Никакая драгоценность не согреет душу, не рассмешит, если станет грустно, не согреет холодной ночью в постели и её не что потискать... Креция выдавила из себя улыбку. – Спасибо, сестренка, после того, как ты его помыла, кордеро, действительно, стал отдаленно похож на... милашку.

Мораг рассмеялась: нет, её сводная сестренка, определенно, в своем репертуаре.

***

–А можно я с ним поиграю? – когда Креция закончила читать сказку, Хоффи скрыгнул с её кровати и подошел к барашку, мирно спавшему на коврике.

–Нет, – запретила сестра – ты же видишь, он отдыхает, не буди моего кордеро...

***

24 ноября 1489 года. Ватикан. День последних приготовлений к празднику.

Креция нашла барашка, неподвижно лежащим на коврике. Шея малыша была обмотана голубой ленточкой, глаза помутнели, а высунутый набок язык успел посинеть... Кордеро убили!!! Пелена ярости застелила глаза. Схватив перстень с потайной иглой, смазанной ядом (подарок матери), она побежала к Хуану. Зверь внутри неё рычал: "Убить скотину!". Девочку не смутило присутствие Цезаря. Она рванула через комнату напрямик к Хуану, занеся руку с перстнем для удара.

–Нет! – Цезарь поймал сестренку в прыжке, и потащил из комнаты. Она дико отбивалась, нанося по брату удар за ударом. – Успокойся! Что у тебя стряслось?

–Он задушил моего кордеро! – Креция заплакала – Почему ты защищаешь его?

***

25 ноября 1489 года. Ватикан. Пятнадцатый День Рождения Хуана.

В празднично украшенной гостиной за большим, полным яств и напитков столом сидели Борха, Ванноца с мужем (отцом Хоффре) и многочисленные друзья семейства, среди которых можно было наблюдать Мораг и братьев Кастуччи.

...Вот уже полчаса Хуан наслаждался всеобщим вниманием и принимал подарки, в основном, из военной атрибутики. И каждый норовил пожелать ему, чтобы он стал в будущем самым выдающимся главнокомандующим всех времен и народов.

Когда очередь дошла до Креции, именинник заметно напрягся:

–Мне очень жаль твоего барашка, Креция. – обманчиво мягко проговорил он, посмотрев на сестру без тени улыбки. – Надеюсь, ты чувствуешь себя получше?

–Сейчас мне уже гораздо лучше. – также мягко ответила она и улыбнулась. – Мне не стоило заводить живность, если я не в силах позаботиться о ней, верно?

Хуан молчал, не понимая, что именно она желает услышать в ответ. Сидевший во главе стола Родриго прокашлялся и бросил насмешливый взгляд на Ваноццу, мол, видишь, детки сами во всем разобрались, драки не будет. Мать сокрушенно покачала головой и недовольно посмотрела на Мораг. Та улыбнулась в ответ. Креция опустила глаза, чтобы не выдать себя раньше времени...