Текст книги "Хроника польская, литовская, жмудская и всей Руси (ЛП)"

Автор книги: Мацей Стрыйковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 55 страниц)

КНИГА ПЯТАЯ

Глава 1. О разделах двенадцати сыновей Владимировых и их взаимных убийствах после отцовской смерти.

Глава 2. Ярослав Владимирович, самодержец всей Руси.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5. О частых войнах с русскими князьями половцев и печенегов, побратимов литовских, и о первом происхождении их народов.

О внутренних войнах русских князей и о убиении Бориса и Изяслава Киевского.

О ссорах русских князей из-за Киевской столицы и о убиении собственным придворным

Ярополка Изяславича, князя Луцкого и Владимирского.

О разорении Польши русскими князьями с литовцами и о их поражении.

Глава 6. О поражении русских князей от половцев.

Глава 7. О поражении половцев.

О жестоких и частых внутренних войнах, одной за другой, и губительных ссорах русских князей.

О призвании венгерского короля Коломана на помощь Святополку и о его поражении, о взаимных битвах русских князей и о их соглашении.

Глава 8. О славных и счастливых многократных победах русских князей над половцами, и о вторжении литовцев с пруссами на Русь.

Глава 9. О поражении ятвягов, побратимов литовских, от русаков, о искоренении их поляками, и кто изначально были эти ятвяги.

О ссорах между русскими князьями.

Глава 10. О разорении Польши Володарем и о его пленении.

О препровождении Болеславом Польским на русское панство Ярослава, о его убиении и о втором поражении сына Володаря Перемышльского.

О ссорах русских князей после смерти киевского самодержца Владимира Мономаха.

Глава 11. О свержении русскими князьями польского ярма.

Глава 12. О пленении хитрой уловкой Ярополка, князя Киевского и Владимирского, и о переправке его в Польшу.

Ярополк воздает Болеславу хитростью за хитрость.

Глава 13. О хитроумном поражении Болеслава Кривоустого от русских князей под Галичем.

Светлейшему господину, пану и князю Константину, князю Острожскому, графу из Тарнова ¹ , воеводе киевскому и прочее

Глава первая

О разделах двенадцати сыновей Владимира и их взаимных убийствах после смерти отца

Владимир Святославич, во Христе поименованный Василий либо Василь (Basili albo Wasil), монарх всей Руси, собрав великое войско, в году от Господа Христа 985 вторгся в Польшу, где взял у князя Мечислава (Мешко) несколько пограничных замков и завладел ими, как пишут о нем Длугош и Кромер в кн. 3 о Мечиславе. А ведь оба ради своих жен, тот для чешской княжны Дубравки, а этот для греческой цесаревны Анны, окрестились: тот в 965, а этот в 980 ².

Кроме нашего Длугоша и Меховского, которые в различных местах часто пишут о его вторжениях в Польшу, русские хроники не упоминают ни о каких походах Владимира против поляков ³. Длугош и Меховский, кн. 2, стр. 34.

Потом печенеги, мстя за тот свой погром под Переяславом над рекой Трубеж (Trubiessa), собрались с большим войском, вторглись на Русь и осадили Василев (Wassilow). Владимир двинулся против них с малым числом вооруженных [людей] и, когда оба войска встретились ⁴, Владимир был разбит печенегами наголову. Да так, что когда бежал от побоища в Киев, едва сумел спрятаться под каким-то мостом, который ему, бегущему, подвернулся для спасения не иначе как по благодеянию Божьему. Потом, в память о том бегстве от печенегов, он велел построить в Киеве каменную церковь Преображения Господня, которую русские зовут Святого Спаса. А печенеги, огнем и мечом учинив в русских землях великие беды, без отпора ушли к своим лежбищам. О чем Длугош и Меховский кн. 2, гл. 10, стр. 34.

Уделы русских князей, сыновей Владимира. Потом Владимир, опасаясь, (przestrzegajac) как бы после его смерти сыновья не перессорились за владения и за земли русские, так разделил между ними русскую монархию: старшему Вышеславу дал Новгород Великий, свой первый удел; Изяславу Полоцк; Святополку Туров; Ярославу Ростов. А когда Вышеслав умер, дал тому Ярославу Великий Новгород, а Борису Ростов; Глебу Муром (Moron); Святославу [землю] Древлян; Всеволоду Владимир; Мстиславу Тмутаракань или Тимутухань (Timutuchany); Станиславу Смоленск; Судиславу Псков, а Позвизду Волынь ⁵. Им же, как младшим, после своей смерти [пред]назначил княжества Киев и Берестов.

Церковь Богородицы в Киеве. Послал потом в Грецию за ремесленниками и построил каменную церковь Богородицы. Украсил ее книгами и иконами и поставил над ней священника Настасия (Nastasiusa), корсунянина, обеспечив его большими десятинами с медов и различных продуктов. Также построил очень много больниц (spitalow) для убогих и калек, щедро наделив их большим достатком.

Владимир в Судамской земле. Потом Русская хроника сообщает, что Владимир двинулся в Суданскую (Sudanskiej) землю и завладел главным городом Судам (Sudam), а что это был за край в те времена, я не знаю ⁶. Польские хроники, особенно Длугош и Меховский (гл. 4, стр. 27), упоминают также, что Болеслав Мечиславович Храбрый, первый король польский, коронованный в Гнезно в 999 году императором Оттоном Вторым, учинил перемирие с русским князем Владимиром, а сам двинулся против чешского князя Болеслава, [своего] двоюродного (ciotecznemu) брата, который наезжал на польские границы около Клецка. Прага взята поляками. И польский король Болеслав Храбрый взял Прагу и самого чешского князя пленил в Вышеграде (Wyszogrodzie) вместе с сыном.

Сын Ярослав взял у отца Киев. А Ярослав, князь Великого Новгорода, не довольствуясь своим уделом, совершал набеги на другие земли (krainy) отца Владимира и своих братьев. Потом, когда отец Владимир напомнил ему о двух тысячах гривен, которые Великий Новгород по уговору выплачивал ему при умершем брате Вышеславе, то Ярослав этого делать не захотел. А напротив, презрев отцовское увещевание, прибыл из Новгорода, захватил Киев и завладел им с закрытием свободного въезда. Ибо [его] отец Владимир в то время вместе со своим двором жил в Берестове. И узнав о том злодейском поступке сына Ярослава, что Киев у него отобрал и занял, [отец] сильно разгневался и собрал против него войска со всех своих держав и сыновних княжеств. А Ярослав, желая от отца отбиться и дать ему отпор, призвал себе на помощь Варягов (Waragow) и Печенегов. И узнал Владимир, что печенеги вторглись на Русь, а он не мог сам против них выступить, ибо в то время действительно сильно болел, и отправил против них сына Бориса, князя Ростовского, который жил при нем.

Владимир умер. А сам через несколько дней после этого скоропостижно умер в Берестове в году от сотворения мира 6525 (1017), 15 июля ⁷. Правил после крещения 28 лет ⁸.

Борис поразил печенегов. А Святополк и Борис, два брата, не ведая о смерти отцовской, завязали битву с братом Ярославом и поразили его наголову ⁹. Потом Борис, далеко гонясь за язычниками печенегами, несколько полков их поразил, а в это время его брат Святополк, узнав о смерти отцовской раньше, чем Борис, занял Киев. Владимир похоронен. И там, торопясь на панство, к великой скорби посполитого люда и бояр, отца Владимира как можно быстрее похоронил в мраморном гробу в Десятинной церкви святой Богородицы, которую сам Владимир и построил. А потом был причислен к святым яко апостол, память которого русские ежегодно отмечают в 15 день месяца июля.

Святополк завладел Киевом. Потом Святополк, завладев Киевским престолом, сговорился с Вышгородцами на брата Бориса, чтобы его как-нибудь предательски убить, и Вышгородцы (а не Новгородцы, как считал Меховский) в этом обещали ему послужить. Борис же Святополка, как старшего брата, очень почитал и считал прямо за отца, и хотя его бояре советовали ему добиваться Киевского престола, он никоим образом не хотел думать ничего плохого против старшего [брата].

А Святополка одолела злоба. Улучив момент, когда Борис был с небольшой свитой, послал на него Вышгородцев и своих подлецов (lotrow) дворян. А в это время Борис, в тот субботний день готовясь к вечерне, велел перед собой петь нишпор (nieszpor) или вечернюю молитву под шатром или наметом (ибо, едучи с войны, они встали лагерем и [спали] в палатках), и сам тоже со слезами пел, а потом пошел спать. И встав рано в Воскресенье, велел попу петь заутреню, а сам, пав ниц, благочестиво молился Господу Богу. И тут ему дали знать, что приближаются жолнеры Святополка и хотят его убить. Услышав это, он начал петь такой псалом: «Господи, для чего ты умножил [число] врагов моих!». А окончив заутреню, начал с плачем молиться, вознеся очи к небу и глядя на образ Господа Христа. А как только услышал шум и бренчание оружия своих убийц, широкими шагами приближающихся к шатру, испугался, слезы хлынули ручьями, а попы и слуги встревожились, видя смутного пана. Убийцы Бориса. И тут Путша, Талец, Еловит и Ляшко, старшие жолнеры злодея Святополка, с обнаженными мечами и копьями обступили благословенного Бориса, который молился, и начали его немилосердно рубить и колоть. А оруженосец (giermek) или слуга его, венгр Георгий (Geor), упал на него, и его [тоже] пронзили. Но так как [жертвы] были еще не до конца смертельно изранены и выскочили из шатра, убийцы стали говорить: «Чего стоим смотрим, а не закончим приказанного нам дела?» ¹⁰.

Благочестие Бориса и жалостливые слова. И тут благословенный Борис начал кротко просить их: «Братцы мои милые! Дайте мне еще малость времени, чтобы я еще Богу помолился». А затем, глядя в небо, с плачем горько вздыхал и жалостно молился. И, подняв на убийц покорные очи и с плачем упав ничком, сказал им: «Братья мои милые! Кончайте ваше дело, и пусть будет мир пану брату моему и вам, братья мои милые!». Убийцы плакали, слушая эти его слова, а Борис после молитвы уснул [вечным сном] и отдал душу в руки Господа Бога, июля 24 дня. Князь Борис жестоко убит. Заодно там же был убит и верный его оруженосец, венгр Георгий. А тело благословенного Бориса, завернув [в шатер], положили на воз и повезли в Вышгород. Свирепая жестокость по отношению к Борису. А когда были в одном бору, как свидетельствует Русская хроника, [Борис] начал поднимать было голову. Увидев это, слуги Святополка приказали двум варягам пронзить ему мечами сердце и отсечь прочь голову ¹¹. И так он принял мученический венец, а тело его погребли в Вышгороде в церкви Святого Василия.

Злость и хитрость Святополка. Не останавливаясь на этом, безбожный Святополк послал в Муром за другим братом Глебом, говоря ему: «Приезжай быстро, отец велел, ибо он очень болен». Так он хитро утаивал отцовскую смерть, желая всех братьев одновременно поймать и изничтожить ради своей ненасытной жажды власти. И Глеб, князь Муромский, поверив предательским словам Святополка, сразу же поспешил из Мурома в Киев с небольшой конной свитой. А Святополк, имея среди них шпионов, послал своих убийц дворян, которым приказал убить брата Глеба так же, как и Бориса.

Князь Глеб убит на молитве. И когда Глеб отдыхал в урочище Смядыни (Sniadyniu) в миле от Смоленска ¹² (ибо незадолго до этого по дороге близ Волги упал с коня и сломал ногу), внезапно пришли жолнеры Святополка и убили его, когда он был на молитве. И спрятали тело в пустынном месте, между двумя деревьями, однако Господь Бог (как свидетельствует Русская хроника) не оставляет своих верных. Чудеса над телом Глеба. Ибо когда спрятанное тело лежало в этом неподходящем месте, те, которые ходили мимо, видели на той могиле горящие свечи, и слышали поющие ангельские голоса ¹³. Святополк же, услышав приятную для себя новость о смерти Глеба, веселился от того, что уже двух братьев смертью оторвал от отцовской вотчины и сам завладел их панствами, Муромским и Ростовским.

Злокозненные новгородцы наказаны своим господином Ярославом. А третий брат Ярослав в то время был в Великом Новгороде. И новгородцы стали ему противиться и выбиваться из-под его власти, желая взять себе за господина злодея Святополка ¹⁴. Но Ярослав, собравшись со своим рыцарством, поразил их тысячу на урочище Россамо (Rossamoj) ¹⁵ и так усмирил бунтовщиков, покарав их за бедственные смуты (szkodliwe rosterki).

И в тот же вечер пришла к Ярославу новость из Киева от сестры Предславы о смерти отца Владимира и об убийстве Святополком братьев Бориса и Глеба ¹⁶. И чтобы он тоже этого остерегался, поскольку Святополк [и к нему] уже направил убийц с хитрой засадой. Услышав это, Ярослав смутился и собрал новгородцев, но они не хотели быть ему в помощь против брата Святополка. Поэтому он немедленно призвал тысячу варягов [служить ему] за деньги. Это значит, что те варяги должны быть или из Швеции, или из Латвии (Lotwy). А из других своих русских княжеств собрал, будто на пожар, тридцать тысяч человек и двинулся к Киеву.

Братья Ярослав и Святополк идут друг на друга с войсками. Святополк тоже пошел против него с киянами и волынянами, призвав себе на помощь песченегов. И когда оба войска сошлись друг с другом под Любечским замком, гетман Святополков, прозванный Волчий Хвост (Wylczyogon), сразу начал вызывать [врага] на поединок (harcz), позоря и срамя Ярослава и его рыцарство. Блуд (Blud) же, воевода (sprawca) Ярослава, со своим войском быстро переправился через реку Днепр, а Святополк со своими всю ночь пил, считая Ярослава слабее себя. И когда начали битву у Любеча, прижал его Ярослав над одним озерком, смело напирая на его полки. Святополк, увидев это, сразу же сбежал от своего войска, а затем кияне и печенеги, будучи выданы своим вождем Святополком, стали убегать на озера и реки, затянутые тонким льдом (как пишет Меховский), где их очень много потонуло, а еще больше пало на поле боя ¹⁷. Ярослав завладел Киевом. А Ярослав, одержав славную победу, двинулся к Киеву и занял его со всеми пригородками, покорившимися ему добровольно.

Святополк бежал в Польшу. А Святополк или Стополк (Stopolk) бежал в Польшу, прося у первого польского короля Болеслава Храброго помощи против брата Ярослава. Болеслав участливо воспринял его просьбу, отчасти для того, чтобы, вернув изгнанного Святополка в Киев, сделать его своим данником, а отчасти для того, чтобы вернуть под свою власть Перемышль, Червень и другие территории, отторгнутые от Польши при Владимире.

Польский король Болеслав [идет] на Киев. Итак, в 1008 году, как пишет Длугош ¹⁸, польский король Болеслав с большим войском поляков (с которым недавно вернулся с успешной чешской войны) двинулся к Киеву сажать Святополка на киевский стол. А вступив на русские земли, поляки грабили, жгли и разоряли все области, села, местечки и дворы, оставляя в покое замки и считая [их осаду] пустой забавой. И когда король с поляками и Святополком вторгся в Волынскую землю и уже [двигался] к Луцку, Ярослав с большим и готовым русским войском и с помощью варягов и печенегов неожиданно преградил им путь над рекой Бугом (которую космографы зовут Axiaces). Буг у Птоло[мея] Axiaces ¹⁹.

Руссаки поражены поляками. Блуд, гетман Ярослава, стал там короля Болеслава срамить и угрожал ему, говоря: «Проткнем твое толстое брюхо!» Болеслав, уязвленный этой издевкой, вопреки надеждам Ярослава сразу же переправил свои польские войска через Буг, и со страшной силой ударил на русские и печенежские полки. И поразил их наголову, хотя те тоже держались довольно мужественно и отбивались. Ярослав бежал из битвы. Ярослав с малой дружиной бежал из войска на болотистые места среди озер, а потом только сам-четверт бежал до Великого Новгорода. Однако Константин посадник не дал ему сбежать [за море], говоря: «Мы хотим биться за твое здравие, но страх еще велик». Вот так король Болеслав, разгромив войска Ярослава и разграбив его богатые обозы, препроводил Святополка в Киев.

300 каменных церквей Киева. А Киев в то время был, как сами свидетельствуют Длугош с Меховским, славным и богатым городом, большим и широко застроенным, главой всей Руси. Это каждый может видеть воочию еще и ныне, разглядывая остатки различных улиц, рынков, монастырей и церквей, которых только каменных было 300, и которые одни лишь могли быть свидетелями той некогда славной киевской древности и вельможности. Да такой, что каждого русина, ныне там живущего, можно сравнить с Энеем и Пантусом, как написал Вергилий в кн. 2 Энеиды: Fuimus Troes, fuit Ilium et ingens gloria Teucrorum, etc. (Были троянцами мы, был Илион и великая слава тевкров). А некоторые шалуны домоседы, будучи спрошены, со смехом твердят, что Троя была там, где ныне Киев, но это попросту баловство, поскольку Троя была у моря в Азии, где я и сам побывал в 1574 году.

Киев передан Святополку от короля Болеслава Польского. Этот город и Киевский замок, в котором затворилось великое множество людей и рыцарства Ярослава, осадили король Болеслав со Святополком, и за короткое время взяли и город, и замок Киев путем добровольной сдачи из-за царившего в городе голода. Король Болеслав передал город Святополку в качестве столицы в целости; и только великие сокровища Ярослава, золото, серебро, жемчуг и иные ценности, оставшиеся после Владимира, он взял себе за военные издержки, но большую часть трофеев раздал своим солдатам. Золотые ворота. А когда он въезжал через крепостные ворота, которые звались Золотыми или Царскими, то вынул меч и разрубил (roscial) их в знак победы. А потом, разведя своих солдат на постой, сам решил с малой свитой перезимовать в Киеве ради безопасности Святополка и утверждения его у власти. Ярослав же, разузнав обо всех этих постановлениях, двинулся с войском к Киеву, намереваясь неожиданно обойти (obskoczyc) польского короля Болеслава и своего брата Святополка и их, беспечных, пленить или перебить.

Ярослав второй раз терпит поражение. Но Болеслав, вовремя предостереженный [своими] шпионами, вместе со Святополком устроил засаду в тесных местах, где снова поразил Ярослава наголову и вынудил [его] бежать до самого Новгорода. Новгородцы, которые в то время были сильны богатством (w skarby) и рыцарским людом, в третий раз спасли своего князя Ярослава как деньгами для [найма] солдат варягов, так и особенно своим русским рыцарством, убеждая его, чтобы не переставал добиваться Киева. И почти в то же самое время (как свидетельствуют русские хроники) киевляне, не в силах долее терпеть у себя короля Болеслава и его польских солдат, стоящих на постое (na lezach lezacych), либо с разрешения, либо по прямому приказу Святополка начали открыто убивать и умерщвлять их везде, где только могли схватить.

Болеслав разграбил Киев и занял замок. Побуждаемый этой кривдой, король Болеслав сразу же собрал с постоев своих солдат и отдал весь Киев им на разграбление. Замок он тоже вырвал из рук Святополка и посадил там своих. Знай пана. Ценности забрал, виднейших русских панов и бояр, как Ярославовых, так и Святополковых, сковал и отправил в Польшу вместе с двумя сестрами княжнами, дочерями Владимира (одну из которых, Предславу, изнасиловал, как свидетельствуют русские хроники). Нам сдается, что этого не было, ибо в те годы король был уже в летах. Другие замки около Киева, когда Святополк бежал, он усилил польскими [гарнизонами]. И в знак победы поставил два больших железных столба посреди реки Днепр, где в него впадает Сула (Sola) ²⁰. А потом в начале весны с великими трофеями возвращался в Польшу.

Ярослав же, имея о нем полные [сведения от] шпионов, двинулся за ним с большим войском и догнал его над рекой Бугом. Однако сразу атаковать его не стал, выбирая [нужный] момент и поджидая, пока жолнеры не разъедутся от него по домам. Но Болеслав, узнав про его засаду, сразу же собрал своих солдат и рыцарей для дела и, в течение часа воодушевив их прекрасной речью, вывел на битву, построенных и разгоряченных первой победой над русскими.

Русская битва с поляками. Ярослав тоже стоял на плацу с русскими и варяжскими полками наготове. И когда после стремительного наступления с обеих сторон они встретились, руссаки и варяги, видя малое войско поляков и считая их слабее себя (lekce ich sobie), тем смелее напирали. Но Болеслав, сам исполняя обязанности дельного гетмана и превосходного рыцаря, разгромил и перебил русский большой полк (walny uf), в котором [вместе] с варягами находился и сам Ярослав. А затем и другие русские полки смешались и начали разбегаться по разным полям. Русские войска Ярослава в третий раз терпят поражение от поляков. Очень много их полегло на поле битвы, но намного больше во время бегства, ita ut Bugus sangvine caesorum rubuisse dicatur (так что Буг покраснел от крови убитых), как пишут Длугош, Кромер (кн. 3) и Меховский (кн. 2, гл. 6, стр. 29). Свидетельство. Очень много живых пришли сдаться полякам, поляки забрали [также] обозы, шатры и военные знамена. Сам князь Ярослав, сорвав с себя убранство и княжеские знаки, едва убежал, переменяя коней, и остановился только в Великом Новгороде. А поляки, обогатившиеся этой важной победой и трофеями, вернулись в Польшу.

Почему Болеслав назван русскими Храбрым. Возблагодарив Господа Бога за победу и счастливое возвращение, король Болеслав из вражеских трофеев щедро одарил церковь в Гнезно и понастроил много других церквей и монастырей. Шляхтичей, которые явили свое мужество, и прочее рыцарство обогатил, и немало жолнеров простого роду сделал шляхтичами (uslachcil). И с тех пор русаки короля Болеслава зовут Хоробрым (Chrobrym), то есть смелым, превосходным (przewaznym) и великодушным мужем. Поляки же ныне зовут его Храбрым. А также [Болеслав] построил замок Хроберж (Chroberz) в миле от Вислицы.

Русские хроники ни словом не упоминают ни о второй, ни о третьей битве и поражении Ярослава от Болеслава, а только о самой первой битве, в которой Святополк, взяв на помощь польского князя (как они пишут) Болеслава, поразил силы Ярослава и т. д. Но об этом уже написано ранее. А после ухода Болеслава в Польшу Ярослав двинулся к Киеву, взяв в помощь несколько тысяч варягов. Но Святополк, как его именуют русские, Окаянный (przeklety), вместе с печенегами в узком месте преградил ему путь. Поэтому Ярослав, когда встал лагерем на том месте, где Святополк убил его и своего брата, Святого Бориса, с плачем воздел руки к небу и сказал: «Вот кровь брата моего взывает к тебе, Господи Боже, будто [кровь] Авеля невинного, за которую в самый раз отомстить!» Бытие 4. И произнеся это, с великим шумом ударил на войско Святополка, вызывая к убитым братьям Борису и Глебу, чтобы они молили за него Господа Бога.

Ярослав поразил своего брата Святополка. И так Ярослав с Божьей помощью поразил войска Святополка, еле убежавшего к печенегам, с которыми, собравшись с большими силами, очень скоро снова двинулся против Ярослава, как пишут Длугош и Меховский (кн. 2, гл. 11, стр. 25). Русские хроники упоминают только об одной битве и поражении Святополка. А Ярослав, тоже воодушевленный недавней первой победой, встретился с ним над рекой Альтой (Olcha) в день пятницы, как раз на восходе солнца ²¹. И там, в жестокой и кровавой битве, все силы Святополка и печенегов так основательно поразил и разгромил, что сам побежденный Святополк едва убежал в Брест, к наместнику польского короля Болеслава. Святополк второй раз бежит в Польшу. А оттуда поехал в Гнезно, к самому королю Болеславу, желая снова просить его о помощи. Страшная смерть Святополка. Но по дороге его вдруг стало тошнить (nagla mlodoscia zarazony), он умер и похоронен в неизвестном месте, как пишут Кромер, Длугош и Меховский. Русские же хроники твердят, что Святополк, пораженный Ярославом, бежал с побоища, и по воле Божией одолел его сатана и истерзал так, что [он] не мог сидеть на коне. И, пробежав польскую землю, прибежал в пустыню между Чехией и Польшей (Lachy) и там окончил свою недостойную (как они о нем судят) жизнь. А там, где он упал, есть пропасть, из которой до нынешнего дня исходит ядовитый смрад, людям на вразумление (na objawienie). И после смерти Святополка на Руси прекратились междоусобицы (rosterki), а Ярослав начал править во всей Руси.

Глава вторая

Ярослав Владимирович, самодержец всей Руси

Год 1009

Ярослав Владимирович, внук Святославов, правнук Игоря и Ольги, второй русский христианский самодержец (jedynowlajca), в году 1009 ²² от Господа Христа, после смерти брата Святополка Окаянного (niestwornego), начал без опаски править в Киеве, во Владимире (Волынском), в Великом Новгороде и во всей Руси.

Князья Борис и Глеб на Руси причислены к святым. Скорбя о невинной смерти брата Глеба, которого убил злодейский брат Святополк, Ярослав послал попов искать в Смоленской пустоши его тело, а когда нашли, велел положить в честной гроб и проводил до Вышгорода, а там положил подле другого брата, благословенного Бориса. А потом киевский митрополит с дозволения патриарха константинопольского, освятив кости этих братьев и после смерти переменив им имена, одному Давид, другому Роман, причислил их обоих к святым, ибо в жизни невинной воистину приняли мученический венец от брата Святополка. Их день памяти русские ежегодно отмечают 24 июля ²³.

Церковь Софии в Киеве [24]. А когда у Ярослава родился сын Владимир, [он] построил в замке церковь имени Пречистой Богородицы у Золотых ворот. А золотые ворота, испорченные польским королем Болеславом, [он] починил и замок Киевский перестроил (nowym budowanim wystawil). И, призвав мастеров (rzemiesnikow) из Греции, построил большую церковь Софии (Sophiae), то есть Мудрости Божьей, наподобие той, которую я сам видел в Константинополе [25], ныне оскверненную (zprofanowany) турками. Но константинопольская вчетверо больше и дороже (kostowniejszy), украшена мраморами, алебастрами и яшмами.

Потом против Ярослава поднялся его собственный племянник Брячислав, сын полоцкого князя Изяслава, и отнял у него Новгород Великий. Но Ярослав не дал ему долго сидеть в своем гнезде (kokoszyc), спешно прибыл из Киева и поразил войско Брячислава (Brzetislawowe), так что тот и сам едва убежал, после чего Ярослав вырвал из-под его власти Новгород. Этого нет в русских хрониках, а только у Длугоша и Меховского, стр. 25 ²⁶.

В том же году Редедя, князь с Косогона (Koschochonu), как пишут Длугош и Меховский (но более вероятно, что с Корсуня), ополчился (oborzyl sie) против Ярослава, а Ярослав сам его вызвал, собственноручно одолел и своей рукой убил, а на его людей косогонских (но скорее, корсунских) наложил дань ²⁷. Miechovius: Rededa Ducem de Koschochon singulari certa mine Jaroslaus vicit. Ярослав cам за всех сошелся [в поединке], и выиграл.

Мстислав, князь Вотмутараканский. Сразу после этого из-за неравенства уделов против Ярослава начал войну собственный брат Мстислав, князь из Вотмутаракани (Wotmutarakani). Собравшись с хазарами (Kozarami) и касогами (Koschojami), [Мстислав] двинулся к Киеву. Якун, князь Варагимовский. А Ярослав, желая отразить это насилие, призвал на помощь Якуна, (а как русские пишут, Африка[на] Акуна) ²⁸, по Меховскому, князя Варагимовского или же Варяжского. А когда встретились и сошлись в битве над Днепром, Ярослав был дважды поражен, и Киев перешел под власть Мстислава. Ярослав два раза поражен Мстиславом. Но Мстислав добровольно послал за братом Ярославом, возвращая ему Киев и обещая ему безопасность, и обратился к нему: «Братец милый, возьми назад киевскую столицу и правь в ней как старший по своему разумению, а мне освободи удел с другой стороны Днепра в Северской земле». На том и сошлись полюбовно. И Ярослав сел в Киеве, а Мстислав в Чернигове. В том же году родился у Ярослава сын Всеволод. А о ходе той битвы, взятии Киева и о том, как брат Мстислав потом вернул его Ярославу, русские хроники не упоминают ²⁹, а только что они договорились и поделили: тот по Днепр, а Мстислав взял удел в Северской [земле]. Но Длугош, Меховский (кн. 2, гл. 10) и Кромер (кн. 3) пишут об этом подробнее.

Первые турецкие и татарские войны в христианской части Азии. Почти в это же время татарские народы, вышедшие из Кавказских гор, подчинили своей власти Армянское, Каппадокийское и Вифинское царства, распространив свою власть почти на всю Азию и Сирию. Татары взяли Иерусалим. И в 1012 году от Господа Христа взяли святой город Иерусалим ³⁰. А потом из малых и ничтожных зачатков своего народа с течением времени усилили и расширили свое турецкое государство так широко и вельможно, как видим ныне. [И все] из-за гнусности, беспечности и полного несогласия христианских императоров и других начальников и к [успеху] обрыдлой (obrzydliwej) Магометовой секты.

Русское войско [идет] к Константинополю. Потом, согласно русским хроникам, киевский монарх Ярослав отправил своего юного сына Владимира и гетмана Вышату ³¹ с войском в Царьград или Константинополь требовать у греческих императоров Корсунь в Таврике ³². Русские поражены греками у Константинополя. Но греки, как следует построившись для битвы, вышли в поле, поразили русские войска и пленили гетмана Вышату (Wyssota). А Владимир, сын Ярославов, едва убежал с побоища к отцу в Киев.

Потом через четыре года Ярослав взял мир с царьградским императором. И русского гетмана Вышату выпустили из константинопольского заключения [вместе] с другими товарищами и боярами.

Глава третья

А на другой год Ярослав поставил сына Владимира на княжение в Великом Новгороде. Также поставил грека Илариона митрополитом в Киеве у Святой Софии. Судислав, князь Псковский, схвачен братом. А Судислава, своего брата, князя Псковского, схватил и посадил его в заключение в Порубе ³³. Печоры Киевские. Тогда же в Киеве начали копать печоры (pieczory) ³⁴ для захоронений по примеру некоего Антония, которого русские считают святым ³⁵.

Потом Ярослав, самодержец русский, в 1018 году собрал большое войско из русских, варягов и печенегов и внезапно двинулся на Польшу против короля Болеслава Храброго. Но король Болеслав, выведав о нем от [своих] шпионов на Руси, опередил его и расположился в русских владениях над рекой Бугом, не дожидаясь врага в [собственном] доме. Ганнибалова хитрость против итальянцев (римлян), а польская против руссаков.

Русские и польские войска, [стоящие] друг против друга на Буге, начали битву из-за ничтожной (malej) причины. Ярослав, прибывший с огромными полками, тоже расположился лагерем напротив поляков на другой стороне Буга, как раз в день воскресения Господня. Из уважения к этому празднику король Болеслав не хотел и не думал затевать битву ³⁶. А отчасти и для того, чтобы выведать о числе врагов, их снаряжении (sprawie), действиях и замыслах. Но счастье и фортуна имеют на войне огромную силу, и часто из-за каких-то малейших причин изменяют, перевертывают наоборот и отменяют людские замыслы и намерения (porady), меняя их к лучшему или к худшему. Ибо конюхи, возницы и повара, которые поили коней или мыли мясо в реке Буг, разделявшей польский и русский лагерь, сначала затеяли с русаками ссору (zwade), осыпая их каменьями из пращ, стрелами ³⁷, и обидными словами. А потом, когда на это гиканье (gielk) с обеих сторон их стало сбегаться все больше и больше, стреляющих одни из луков, другие из пращ, они побудили оба войска вступить в бой.