Текст книги "Крестовый поход (СИ)"
Автор книги: Лариса Куницына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)
– Начинаем? – услышала я голос Белого Волка.
Я хотела отдать приказ об обстреле, но меня опередил возглас Вербицкого. Обернувшись, я увидела, как он постучал пальцем по наушнику и включил динамики. Издалека послышался знакомый баритон, который несколько непривычно звучал отрывистой ригорской речью.
– Капитан ригорского крейсера, – раздался в отсеке голос инспектора Куренного, – на вашем звездолёте есть излучатели, которые раньше использовал Ригор для восстановления бронированной обшивки после атак малотийцев?
– Есть, – тут же отозвался Бронт.
– Ваша цель – Чёрная звезда, – отчеканил Игорь. – Поторопитесь!
– Малотийцы? – недоумённо обернулся ко мне Хок.
– Малотийцы, – прошептала я, лихорадочно вспоминая школьный курс космической истории. – Конечно… Конечно, малотийцы! Молодец, инспектор. Белый Волк! «Клещи»!
– «Клещи»? – переспросил тот.
– Выполнять! – рявкнула я.
А «Железнопёр» тем временем решительно двинулся вокруг звезды, резко сокращая дистанцию. Из его неповреждённого крыла вырвалось рассеянное сияние, которое начало покрывать Чёрную звезду. И её подвижные лучи вдруг замерли, словно заледенели. Тот самый, смертоносный, самый длинный луч судорожно втянулся назад. И спустя несколько минут, в вакууме завис неподвижный игольчатый шар.
Я взялась за штурвал и вывела баркентину на близкую дистанцию.
– «Клещи», – скомандовала я, и силовые тиски стиснули Чёрную звезду, ставшую твёрдой и безжизненной.
Какое-то время Адамович прислушивался, но в отсеке было тихо, только слабо попискивали приборы. Здесь не было экранов, и узнать, что происходит снаружи, не было никакой возможности.
– У них получилось, – проговорил демон, прикрыв глаза. – Я больше не чувствую страха и отчаянной решимости. Только радость и облегчение…
Анджей поспешно поднёс руку к виску.
– Черкес! – проговорил он. – Где ты, Черкес?
– Я б на твоём месте не злоупотреблял этой штукой, пока её не поставят, как положено, – негромко заметил демон. – Ты рискуешь ослепнуть на один глаз. Для восстановления глазного нерва понадобится операция.
– Откуда ты знаешь?
– Для этого мне даже не нужно было сканировать твой мозг. Хотя сканирование только подтвердило, что я прав.
Адамович снова взглянул на демона, вглядываясь в его лицо. Теперь, когда пронзительно зелёные глаза были закрыты, и он видел его лицо в профиль, не узнать было невозможно.
– Джулиан? – поражённо прошептал он.
Демон открыл глаза и взглянул на него. Сходство снова показалось столь незначительным, что Анджей неуверенно вглядывался в ставшие чужими черты лица.
– Моё имя Кратегус, – возразил демон. – Я граф Преисподней.
– А где Джулиан? – на всякий случай спросил Анджей, бросив взгляд на крылья, которые казались слишком большими и широкими в маленьком тесном отсеке.
– Его здесь нет, – ответил демон и снова закрыл глаза. – У вас проблемы. Ты не хочешь пройти в командный отсек?
– Чтоб меня там подстрелили?
– Чтоб спасти тех, кто находится на этом проклятом Богом корыте. Я могу забрать тебя отсюда до того, как «Сангрил» рухнет на планету, но остальные, скорее всего, погибнут.
– О чём ты?
Демон взмахнул крыльями и пропал. И в тот же миг в отсеке взвыла сирена.
Адамович выбежал из радиорубки и устремился в командный отсек. Дверь в него была распахнута. Оттуда доносились тревожные голоса. С облегчением он узнал голос Бризара, отдававшего короткие и точные приказы.
Вбежав в зал, он увидел, что сидевшие за пультами рыцари, отчаянно переключают что-то на своих терминалах. Бризар и Дон Альберто стояли возле центрального пульта, напряженно глядя на приборы. Рядом с ними застыл генерал Томас Гвен, беспомощно потиравший лоб. Все трое явно пытались разрешить какую-то сложную задачу, но пока безуспешно. В стороне, за выключенным пультом тягостно вздыхал седой генерал-комендадор Карл Маркус.
– Откуда вы здесь взялись? – услышал он резкий возглас и, обернувшись, увидел дуло бластера, который держал в руках похожий на наемного убийцу человек в золочёных латах.
– Нашли время, Йорк! – раздражённо воскликнул Альберто, обернувшись.
– Он со мной! – произнёс Бризар. – Идите сюда, пан Адамович.
– Что случилось, монсеньор? – подошёл к нему Анджей.
– Мы потеряли управление, – сообщил Даниель. – «Сангрил» сходит с орбиты и самое плохое, что мы опускаемся к поверхности планеты. Мы уже попали в сферу её гравитации. Очень скоро мы войдём в атмосферу, а затем рухнем на поверхность.
– И что, ничего нельзя сделать? – нахмурился Адамович.
Даниель покачал головой.
– Нужно просить помощи у землян, – простонал генерал-комендадор. – Они же спасатели…
– Только через мой труп! – рявкнул генерал Йорк.
– Это можно устроить! – прошипел Бризар, мрачно взглянув на него.
– Земляне не смогут нам помочь, – примирительно произнёс генерал Гвен, встав между ними. – Они заняты этим космическим монстром, которого мы породили. Ригорцы, до сих пор поливают его своим охладителем. Нам придётся выкручиваться самим.
– Мы успеем эвакуировать экипаж? – спросил Бризар, взглянув на Альберто.
– Не на чем, – дрожащим от ярости голосом произнёс тот. – По приказу Юханса с «Сангрила» сняты все спасательные боты.
– Проклятие… – пробормотал молодой генерал. – На боевых маломерках смогут уйти единицы.
Напряженно соображая, что можно сделать, Адамович смотрел на экраны и датчики на пульте. Неожиданно его взгляд задержался на одном из экранов.
– Что это? – спросил он, ткнув в него пальцем.
– Траектория, по которой мы спикируем на поверхность Свезера, – рассеянно ответил Альберто.
– На Камень-город? – переспросил Анджей.
Бризар резко повернулся и тоже посмотрел на этот экран.
– По крайней мере, мы погибнем не зря! – заявил Йорк.
Бризар взглянул на него и, не изменившись в лице, с короткого замаха ударил его в челюсть. Йорк отлетел в сторону, снова хватаясь за бластер.
– Прекратите! – крикнул Дон Альберто. – Йорк, как капитан звездолёта я требую, чтоб вы сдали оружие и покинули мостик.
– Вы предатель, Альберто! – зарычал тот, наводя бластер на капитана.
Анджей шагнул к нему и быстро ударил пальцами по его шее. Йорк рухнул на пол.
– Спасибо, пан Адамович, – кивнул Альберто и снова обернулся к пульту, продолжая изучать показания приборов.
– Корпус выдержит удар, – проговорил Анджей, припоминая технические характеристики звездолётов, выпускавшихся корпорацией «Лазарус». – Кроме того, при входе в атмосферу сработают боковые закрылки, которые замедлят снижение.
– Незначительно. Всё равно удар будет такой силы, что те, кто находятся на борту, не выживут, – произнёс Бризар.
– Шанс есть, но небольшой. Я имею в виду амортизационные кресла в режиме жёсткого взлёта.
– А гравитационный удар?
– Его можно смягчить, если вовремя понизить уровень внутренней гравитации звездолёта, – быстро проговорил генерал Гвен.
– И включить антигравитационные установки! – воскликнул Альберто. – Они не связаны с двигательной системой.
– Управлять ими придётся вручную, – заметил Бризар.
– У нас нет другого выхода. Иначе мы все погибнем.
– Тот, кто будет управлять антигравами, погибнет до момента удара, – озабоченно проговорил Гвен. – Нельзя управлять антигравами, лёжа в амортизационном кресле.
– Но можно – надев сверхпрочный скафандр, – подал голос Адамович. – Он несколько стеснит движения, но для опытного пилота…
– Пожалуй, – Альберто кивнул. – Это я возьму на себя.
– Остаётся ещё одна проблема – Камень-город, – снова привлёк его внимание Анджей.
– Но какое нам дело…
– Эту проблему можно решить, – перебил капитана Бризар, – немного изменив траекторию. Для этого достаточно направленного взрыва. У нас не так много времени, пан Адамович.
Даниель решительно направился к выходу.
– Мы должны упасть на равнину! – крикнул ему вслед Альберто. – Горы – это смерть!
Анджей поспешно вышел за Бризаром.
– Что вы собираетесь делать? – спросил он, догнав генерала.
– Взорвать один из левых маневровых двигателей, – ответил тот. – Они всё равно не работают. К тому же, после падения «Сангрил» превратится в кучу металлолома.
– Очень большую кучу, – пробормотал Адамович.
– Возможно, мы все погибнем, – заметил Даниель.
– Возможно, но всё же стоит попытаться спастись самим и спасти людей. Магистр так не думает?
– Магистр умер, – вздохнул генерал.
– Сердечный приступ? – невинно улыбнулся Анджей.
– Предначертание. Девятый всё-таки встал на его пути. И ваша догадка оказалась правильной: это был не де Мариньи. И оставим эту тему… Из вашего рассказа про драму человеко-ящеров, я понял, что вы разбираетесь во взрывах. У нас мало времени, и вам придётся мне помочь.
– Я сделаю это с удовольствием. Нам хватит взрывчатки?
– Она нам не нужна. Мы сольём охладитель и запустим реактор на холостом ходу.
– Мне кажется, этого делать нельзя…
– Категорически. Потому что ровно через две с половиной минуты он взорвётся.
– А вы способный инженер, монсеньор, – усмехнулся Анджей.
Теперь, когда Чёрная звезда тихо и неподвижно застыла в силовых клещах, настроение у нас заметно поднялось. В командном отсеке баркентины царило оживление. Ригорцы снова вышли на связь и теперь Бронт и его помощник Хупар болтали о чём-то с Хоком, который, как выяснилось, совсем неплохо владел ригорским. Я поглядывала на экран с нескрываемым удовольствием, потому что ригорцы Барбада выгодно отличались от своих собратьев с Ригора. Они были более эмоциональны и открыты, и общаться с ними было одно удовольствие. Они не меньше нас радовались удачному исходу боя и не скрывали этой радости. Мы уже получили приглашение всем экипажем явиться на праздничный пир по поводу победы, а Хок тут же пригласил наших новых друзей и союзников нанести ответный визит.
– А зачем мы держим эту штуку? – поинтересовался Вербицкий, разглядывая игольчатый шар, покрытый чем-то похожим на матовую изморозь.
Впрочем, мы уже знали, что это сетка мельчайших трещин, покрывшая её поверхность.
– А зачем мы держим включёнными маневровые двигатели баркентины? – благодушно уточнил Булатов.
– Насколько мне известно, чтоб удержаться на орбите.
– Точно, – кивнул старший астронавигатор. – Орбита – штука коварная, и сойти с неё – ничего не стоит. А поскольку эта орбита проходит в зоне гравитации планеты, то эта штука, сойдя с орбиты, скорее всего, рухнет на поверхность. Последствия, как ты понимаешь, непредсказуемы.
– И долго мы будем её держать? – старший радист обернулся ко мне.
– Пока не придумаем, как с ней поступить дальше, – пожала плечами я.
Вербицкий кивнул, видимо, вполне удовлетворённый ответом, а потом вдруг нахмурился и повернулся к пульту.
– Командор, – проговорил он, что-то выстукивая на клавиатуре. – А ведь «Сангрил» без маневровых остался. Он-то как?
Я поспешно склонилась над его пультом и посмотрела на экраны. Он запросил анализ дрейфа пиратского флагмана, но и без анализа было видно, что «Сангрил» опускается к поверхности планеты.
– Что делать будем? – тревожно взглянул на меня Булатов.
– Не знаю, – проговорила я, глядя на экран, где потихоньку отдалялся от нас космический замок. – Мы не можем уйти и оставить тут Чёрную звезду. Если только… Бронт, – я поспешно перешла на ригорский. – у вас есть возможность удержать эту штуку, пока мы займёмся «Сангрилом»? Он падает.
– Нет, – ответил он. – К тому же мы не можем прекратить облучение, а, значит, должны находиться на оптимальной дистанции от Чёрной звезды и двигаться вокруг неё постоянно.
Судя по всему, судьба вражеского звездолёта и его экипажа его вообще не интересовала, потому что он снова принялся выспрашивать у Хока что-то о колониях ликуров на Эдмоне. Тот озабоченно покосился на меня, но разговор не прерывал.
Я спустилась вниз, к самым лобовым окнам и посмотрела на «Сангрил». Он стремительно уходил вниз. Я была очень благодарна своим офицерам за то, что никто из них не сказал: «Так им и надо» или «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Напротив, на лицах у них появилась искренняя озабоченность.
Я смотрела вниз, перебирая возможные варианты помощи, но мне ничего не приходило в голову. Даже если б наши руки были развязаны, и у нас была бы возможность уйти от Чёрной звезды, чтоб мы могли сделать? Только одно: состыковаться и вытащить их собственными двигателями на более высокую орбиту или за пределы гравитационного поля Светлозерья. Но пожелает ли граф Клермон состыковаться? По крайней мере, никаких просьб о помощи от «Сангрила» до сих пор не поступило. Оставалось надеяться, что они смогут сами что-то предпринять.
– Они ускоряются, – сообщил Булатов. – Скоро войдут в атмосферу.
Из окон уже ничего не было видно, и я снова поднялась к основным пультам.
– Дайте на экраны, – проговорила я, сев за свой пульт.
Картина со спутника была не очень чёткой, потому что в этой части планеты началась ночь. Впрочем, скоро очертания падающего звездолёта обрисовались слабым сероватым свечением, которое становилось всё ярче.
Хок, наконец, прервал разговор со своими новыми друзьями и сел за второй пилотский пульт. Наиграв на нём какую-то гамму, он добился максимально чёткого изображения.
– Скорость падения чуть замедлилась, – сообщил он. – Они выдвинули боковые закрылки.
– Вряд ли их это спасёт, – пробормотал Булатов.
Потом сбоку на обшивке что-то полыхнуло, и в стороны полетели горящие обломки.
– Он разрушается, – нахмурился Вербицкий.
– Не с чего, – неуверенно возразил Хок. – Пока воздействие на обшивку не такое серьёзное.
Мы молча наблюдали за продолжающимся падением звездолёта. Не знаю, как у остальных, но у меня на душе скребли кошки. Инстинкт спасателя настойчиво требовал немедленно вмешаться, но я понятия не имела, как это сделать. «Сангрил» был обречён. До поверхности планеты оставалось лишь несколько километров.
– Они не ускоряются, – заметил Хок с удивлением. – Напротив, скорость снижается, хотя не сильно.
Он снова застучал по клавиатуре.
– Они включили антигравы, – он радостно обернулся ко мне. – На такой махине антигравитационные установки должны быть очень мощные. У них есть шанс.
– Пожалуй, – кивнула я.
Ещё минута прошла в молчании.
– Они плавно увеличивают мощность антигравов, – сообщил Хок. – Очень грамотно действуют, но всё равно расшибутся.
Наверно, от этого удара степь дрогнула ещё сильнее, чем от взрыва моего беспилотника. Хок упорно выжимал из компьютера максимально возможное разрешение для ясной картинки со спутника. Наконец, мы увидели неровно лежащий на боку звездолёт. Судя по всему, они пытались сесть на поверхность, даже выдвинули амортизационные опоры, которые погнулись и глубоко ушли в почву. «Сангрил» стоял, накренившись, уткнувшись башнями-излучателями в один из курганов примерно в тридцати километрах от Камень-города.
Оценив состояние звездолёта визуально, я поняла, что он отлетал своё. Несмотря на все предпринятые пилотами меры, удар о поверхность планеты был сокрушительным, «Сангрил» начал разрушаться. По обшивке струились тёмные трещины, на боковых гранях она была смята в гармошку и порвана, образовав огромные пробоины. Часть хвостовой части отвалилась, на обломках плясали разноцветные языки пламени.
– Здорово грохнулись, – мрачно прокомментировал Кирилл Оршанин. Он, как оказалось, стоял за моим креслом, наблюдая за происходящим на экранах, а теперь задумчиво взглянул на меня. – Дарья Ивановна, сварожичи, наверняка, уже коней седлают. Княгиня на Орден сильно зла, обещала всех генералов казнить. Боюсь, если степняки раньше нас до «Сангрила» доберутся, они там всех порубят.
– Старпом, – я обернулась к Хоку, – берите стрелков и вниз. Постарайтесь предотвратить резню.
– Мне можно? – Кирилл умоляюще взглянул на меня. – Я им, как родной. Они меня послушают, если что.
– Возьмите его с собой, – кивнула я. – И осторожнее там. Держите меня в курсе.
Хок поднялся и направился к выходу из отсека, поднеся к губам радиобраслет и на ходу отдавая стрелкам команды о подготовке десантного бота и вооружения.
Посмотрев ему вслед, я заметила у входа в отсек Дэна Кроу.
– Лейтенант, – распорядилась я, – поднимитесь к стрелкам и примите от них пульт. Будете контролировать захват «Чёрной звезды» силовыми полями.
Дэн с готовностью кивнул. Я снова повернулась к экранам, и посмотрела на поверженный «Сангрил».
Десантный бот спустился к поверхности планеты. Прежде чем посадить его, Донцов облетел «Сангрил», в то время как остальные внимательно смотрели в иллюминаторы, на освещаемые яркими прожекторами бота помятые борта пиратского звездолёта.
Кирилл стоял рядом с Хоком и Белым Волком, внимательно разглядывая повреждения на обшивке.
– Вон, видишь пробоину в носовой части возле самой земли? – проговорил он. – Там трюм, выходящий в центральную галерею примерно в районе вертикальной шахты, по которой можно подняться на верхние уровни.
– Похоже, это единственный вход, который для нас открыт, – кивнул Белый Волк. – Через остальные войти не удастся.
Хок с ним согласился и положил руку на плечо Донцова.
– Подлетай к самой пробоине и открывай задний люк. Высаживаться будем с воздуха.
Донцов кивнул, и, подлетев к пробоине, развернул бот кормой к ней. Створки двери раздвинулись. Прямо за ними темнела гулкая внутренность трюма.
– Стаховски, – произнёс Хок, – остаёшься в боте, будешь обеспечивать связь и присмотришь за входом. Прибудут гости, сообщишь.
Стэн кивнул и занял место за пультом, которое ему уступил Донцов.
Стрелки надели шлемы, опустили защитные стёкла и взяли оружие, потом, прикрывая друг друга, высадились с бота в трюм «Сангрила». Но все предосторожности оказались излишними. В трюме было пусто. Без каких-либо помех они вышли в широкую, освещённую прожекторами галерею, протянувшуюся вдоль всего звездолёта от носовой до кормовой части. Здесь тоже никого не было.
– Ветер, Донцов, проверьте трюм, потом поднимайтесь выше, – скомандовал старпом. – Остальные – за мной.
Он прошёл к вертикальной шахте и посмотрел вверх. Лифты при ударе звездолёта о поверхность планеты вышли из строя, но по стене шахты тянулась обычная металлическая лестница. Он начал быстро карабкаться по ней. Добравшись до следующего уровня, он обернулся к Оршанину:
– Что здесь?
– Технические и складские помещения, – ответил тот. – Командор, среди пленных в Камень-городе я видел несколько рыцарей из боевых подразделений «Сангрила». Скорее всего, на звездолёте остался только экипаж и Братья Внутреннего круга.
– Экипаж большой?
– Сотня человек будет.
– Прилично, – Хок задумчиво посмотрел вдаль узкого сумрачного коридора, освещённого старыми люминесцентными светильниками. – Значит так, вшестером нам эту махину не захватить. Потому для начала произведём разведку, потом будем действовать вместе с местным населением. Оршанин, тебе придётся быть посредником.
– Я с ними договорюсь, – кивнул Кирилл.
– Ну, куда лучше направиться?
– Я думаю, что нужно проверить командный отсек, кормовые помещения и жилые уровни.
– Расположение помните? – Хок обернулся к остальным. Стрелки кивнули. – Белый Волк – командный отсек, Мангуст – кормовые помещения. Ни во что не ввязывайтесь, смотрите и докладывайте. Я на связи. В прямой контакт и, тем более, в вооружённые столкновения не вступать. Идите.
Мангуст по коридору отправился в хвостовую часть звездолёта, а Белый Волк начал быстро подниматься по лестнице.
– Оршанин, жилые помещения, – произнёс Хок. – Будь на связи, если Стаховски сообщит о прибытии степняков, тут же спускаешься к нему и начинаешь переговоры.
– Понял, – кивнул Кирилл. – А вы?
– А я навещу старого знакомого, – сообщил старпом и добавил: – За мной должок…
– Удачи, командор, – произнёс Кирилл и стал подниматься вслед за Волком.
Добравшись до жилых уровней, он с лучемётом наперевес двинулся по знакомым коридорам, которые были непривычно пустыми и тихими. Вскоре он позволил себе немного расслабиться, опустить оружие и идти обычным шагом, прислушиваясь и, время от времени, поглядывая на экран биолокатора. Вокруг было тихо, а экран оставался чист. Он несколько раз открывал двери кают, но, там также никого не было.
Наконец он подошёл к двери апартаментов генерала Бризара. Лишь на миг задержавшись, он положил руку на ручку двери и распахнул её. В комнатах было полутемно. От остывшего камина пахло отсыревшей золой.
Убедившись, что генерала в каюте нет, Кирилл направился к двери, и тут замер, заметив на экране биолокатора неяркий огонёк. Подняв лучемёт, он осторожно выглянул в коридор, но там никого не было. Снова взглянув на экран, он недоумённо осмотрелся, и тут в спину ему ткнулось что-то твёрдое, подозрительно похожее на дуло бластера.
Он замер, соображая, какой приём позволит ему одновременно избежать прямого попадания в спину и обезоружить противника. И в этот момент в наушниках прозвучал негромкий голос:
– Очень не аккуратно, Черкес. Я думал, что ты за эти годы научился пользоваться биолокатором.
– Акела! – радостно выдохнул он, оборачиваясь.
Игорь Куренной стоял у него за спиной, улыбаясь.
– С чего ты взял, что я на галерее, балбес? – рассмеялся он.
Сняв шлем, Кирилл с восторгом окинул взглядом статную фигуру друга в красном кафтане с перевязанной узорчатым шарфом талией, а потом заметил саблю на перевязи.
– Ну и вид у тебя! – воскликнул он. – Увидел бы, не признал. До чего ж хорош!
– Хорошему вору, Кирюша, всё в пору, – ответил Игорь. – На всякий случай запомни, я – Анджей Адамович. Мне ещё работать под прикрытием и легенду я гробить не хочу. Хорошая легенда.
– Надо думать…
– Есть время поболтать?
Кирилл поправил на ухе наушник, но ничего не услышал.
– Пока есть.
– Тогда, быстро и сжато, обмен информацией. Присаживайся.
Кирилл рассказал о том, что командор Северова направила на звездолёт десантную группу, но в самое ближайшее время следует ожидать прибытия сварожичей и их союзников.
– Дай-ка наушники и микрофон, – попросил Куренной. Получив гарнитуру, он представился и сообщил десантникам о количестве и наиболее вероятном местонахождении оставшихся на «Сангриле» членов экипажа.
– Спасибо, пан Адамович, – услышал он голос старпома и отдал Кириллу устройство связи.
– Идём, Черкес, – произнёс он, направившись к двери. – Здесь никого нет. Все в рабочих отсеках.
– А Бризар? – спросил Кирилл.
– Был в аппаратной левого двигательного отсека, – отозвался инспектор. – В амортизационном кресле. Без сознания, но, точно жив. Думаю, никаких особых осложнений с экипажем у вас не будет. Это, в основном, инженеры, а не воины. К тому же, несмотря на постоянные полёты, они не привыкли к таким перегрузкам, так что посадку, скорее всего, перенесли не без последствий. Сил на упорное сопротивление у них нет. Да и незачем. Ордена больше нет.
– Мне бы Бризара отыскать, – задумчиво проговорил Кирилл.
– Куда он денется с этого корыта? – мрачно усмехнулся инспектор. – Сам знаешь, ночью за обшивкой земли нет.
Морган с трудом приходил в себя. Последние дни он, всеми забытый, сидел в узкой клетке в тёмном каземате, где хозяйничал Криспен. Поскольку палачу не дали насчёт этого пленника никаких указаний, он не обращал на него внимания, даже не кормил и не давал воды. Никакие мольбы, угрозы и проклятия не производили на него впечатления. Если б так продолжалось дальше, то вскоре в коллекции этого тролля прибавился бы ещё один скелет в клетке, но этого не случилось.
Криспена никто не предупредил об угрозе жёсткой посадки. О нём тоже забыли. Поэтому он оказался не готов к мощному удару, сотрясшему звездолёт при ударе о землю. Но не это убило его. Не устояв на ногах, он покатился по полу, а за ним с грохотом покатилась Железная вдова, которая настигла его у самой стены, и Криспен окончил свои дни под металлическим саркофагом с раскроенным черепом.
Вслед за Железной вдовой, по каземату покатились клетки, деревянные скамьи, железное кресло с шипами, тяжёлый стол и разложенные на нём орудия пыток. В этой дьявольской круговерти и оказался Морган, который перенёс тяжёлый гравитационный удар, да ещё оказался погребённым под грудой металлических и деревянных обломков.
Впрочем, он остался жив. Его жизнь протекала не в столь комфортных условиях, как жизнь братьев Ордена, и он привык к сильным перегрузкам. Через какое-то время он очнулся и с трудом выбрался из-под кучи навалившегося на него тяжёлого хлама. Стеная и прихрамывая сразу на обе ноги, он пробрался к выходу, распахнул дверь и рухнул вниз, неожиданно потеряв равновесие.
Каземат находился в самом низу звездолёта, и в этой части трещины раскололи не только обшивку, но и перекрытия нескольких нижних уровней. Одна из таких трещин проходила возле двери, и именно в неё сорвался Морган. Лишь в последний момент он уцепился за погнутый кусок панели, отставшей от стены, и повис, с ужасом глядя вниз, в темноту, не зная, как глубока эта пропасть. Какое-то время он пытался дотянуться до рваного края обрушившегося перекрытия, чтоб по нему выбраться из трещины, но руки не хватало. И тогда он начал звать на помощь.
Особой надежды у него не было, но и умирать отчаянно не хотелось. Силы, к тому же, слишком быстро таяли, а занемевшие пальцы могли в любой момент соскользнуть с всё больше прогибающегося куска панели, на котором он висел.
Наконец, он услышал шаги и голоса. И вскоре над ним показались две фигуры. Одна из них было в светлом десантном скафандре, а вторая… Моргану сразу стало не по себе, потому что он узнал красный кафтан Адамовича.
– Анджей, – простонал он слёзно. – Анджей, прости меня! Помоги мне, я умираю…
– Необычное ощущение, верно? – поинтересовался Адамович и присел на корточки возле трещины, но вовсе не для того, чтоб помочь Моргану. – Оно будет куда более острым, если ты поймёшь, что теперь ты точно умрёшь, и спасения не будет. Я за этим прослежу.
– Анджей! – умолял его Морган. – Ради всего святого!
– А что у тебя есть святое, Морган? – спросил тот. – Самое время вспомнить. Не можешь? Жаль. Тогда, чтоб помочь тебе скоротать время до смерти, я расскажу тебе о том, о чём я вспоминал, когда ты обрёк меня на смерть, – он поднял голову и посмотрел на человека в скафандре. – Это было на небольшой планетке, куда я прибыл, чтоб предотвратить взрыв, жертвами которого могли стать примерно пять тысяч маленьких человеко-ящеров, замурованных в своих катакомбах, которые были заминированы. Там был только один космодром, примерно в тридцати километрах от места, где были закрыты эти несчастные. Впрочем, космодром, это слишком громко сказано. Небольшая взлётно-посадочная площадка, выровненная среди острых скал, перерезанных глубокими пропастями. Этот мерзавец увязался со мной. Я сдуру посчитал, что он может мне пригодиться, и едва всё не провалил. Когда я вышел из катера, чтоб осмотреться, он выстрелил в меня из парализатора и угнал катер. Я оказался там один, с недельным запасом кислорода и одной сигнальной ракетой. Я, конечно, выпустил её. Сигнальный буй поднялся на орбиту и запустил в космос сигнал вызова, но я-то знал, что помощь прибудет не ранее, чем через неделю.
– Ты мог спастись, – пробормотал Морган.
– Конечно, – кивнул Адамович. – Возле площадки был оборудованный бункер. Я мог укрыться там и дождаться помощи. Почему нет? Да потому, что до того, как злобная звезда должна была запустить механизм взрыва, в котором погибли бы пять тысяч живых существ, оставалась та самая неделя. Так что на одной чаше весов лежала моя жизнь, а на другой – пять тысяч чужих. Ясно, что перевесило…
– Это был твой выбор, Анджей, – всхлипнул Морган.
– Не было у меня никакого выбора. И ты об этом отлично знал. Ты был уверен, что я не стану отсиживаться в бункере, а пойду туда, где твои дружки заложили взрывчатку. Это было гарантией того, что я уже никогда не настигну тебя и не потребую вернуть катер. Я пошёл туда. Ты не представляешь, Морган, что я пережил за эту неделю. Идти было трудно. Ты видел, какие там острые отроги, скалы, гребни, изрезанные трещинами. Всё это из прокалённого камня, который ломался под руками и ногами. Это был кошмар. Но самое страшное, что я очень скоро начал двигаться на автопилоте, интуитивно выбирая путь и способ его преодоления. Меня слишком хорошо подготовили к таким испытаниям. И пока моё тело, обливаясь потом, ползло к своей смерти, мой мозг был свободен. И я целую неделю думал о том, что скоро умру. Я вспоминал своих родных, друзей, тебя, Черкес. Я думал о том, как не повезло моей жене, которая теряет второго мужа. Я вспоминал своих детей. У меня их трое, Морган. Я вспоминал их лица, голоса, они вставали передо мной, как живые. Я как в бреду видел, как открываю калитку и вхожу во двор родительского дома, а из цветущего яблоневого сада мне навстречу выбегают дочка и два сына. Я знал, что уже никогда не увижу их снова. Я думал, как замкнётся и будет страдать дочь, как будет рыдать несколько дней Яшка, а Артём, скорее всего, ничего не поймёт. Пока. Потому что ещё слишком мал. Это потом он осознает, что потерял отца ещё до того, как успел узнать его. И это останется шрамом в его душе навсегда. Я неделю думал об этом, Морган. Я был там совсем один. Я чуть не сошёл от этого всего с ума…
Адамович замолчал, глядя куда-то мимо Моргана.
– Что было дальше? – тихо спросил Кирилл.
Анджей вздохнул.
– Я выполнил свою работу. Правда, не совсем. Я слишком много времени потратил на этот путь. Когда я добрался до святилища, сложенного из пластов породы, на горизонте уже появилась ослепительно белая полоса. Времени было совсем мало. Я успел только перерубить коммуникации, которые вели от святилища под землю. Но этого было достаточно для того, чтоб спасти тех, кто был внизу. Потом я пошёл и сел на край нижней плиты, спиной к восходящей звезде. Знаешь, за эту неделю я так и не успел привыкнуть к мысли, что умру. Мне не хотелось смотреть на то, что меня убьёт. Может быть, это в конечном итоге меня и спасло. Взрыв в святилище обрушил свод, который прикрыл меня от палящих лучей, и от меня хоть что-то осталось…
– Ты же выжил, Анджей, – отчаянно провыл Морган, заметив, как пальцы заскользили по краю панели.
– Нет, Морган, – Адамович выпрямился. – Я погиб. Но ты прав, это был мой выбор…
Он посмотрел на криво висящую дверь каземата.
– Дай бластер, Черкес.
– Анджей! – в ужасе заорал Морган.
Оршанин достал из кобуры бластер и вложил его в руку Адамовича. Тот лучом перерезал погнутые петли двери и подтолкнул её так, что она упала поперёк трещины. Морган ухватился за её край и, кряхтя, начал выбираться.
Адамович задумчиво наблюдал за ним, а потом негромко произнёс:
– Черкес, зачитай ему права.
– Вы имеете право хранить молчание, – начал Оршанин, – но не думайте, что это спасёт от Мясорубки вашу зад…
– Черкес, – поморщился Анджей, – учись производить арест по всем правилам.
