Текст книги "Крестовый поход (СИ)"
Автор книги: Лариса Куницына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 42 страниц)
Внезапно он почувствовал чей-то взгляд, упёршийся ему в затылок. Резко обернувшись, он убедился, что там никого нет, но перед мысленным взором тут же с поразительной ясностью блеснул тот пронзительный взгляд, который на прощание бросил на него демон. Этот пристальный, внимательный взгляд что-то значил, словно демон хотел что-то сказать, что-то очень важное и очень страшное. Может быть именно то, что он хотел знать. Может, это и был ответ на тот единственный вопрос, который он хотел, но не смог задать. Или это был вопрос, на который он сам должен ответить…
– Зачем ты здесь? – услышал он собственный голос, явственно прозвучавший в тишине. – Зачем ты на этой планете?
Он поднялся, прислушиваясь, но снова было тихо. И это был тот самый вопрос, который он должен был и боялся задать себе.
– Зачем ты здесь? – тихо прошептал вкрадчивый голос на ухо.
Он уже не стал оборачиваться и снова сел.
– Зачем ты здесь? – допытывался голос. – Зачем ты на этой планете?
Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Голос, раз за разом шептавший эти слова, мучил и терзал, а он не решался дать ответ на вопрос. Взгляд зелёных глаз, давно отделившийся от образа и лица демона, заполнил всё вокруг. Он вопрошал спокойно, настойчиво, может, чуть сочувственно, но заранее отвергая ложь и компромиссы.
Карнач мучительно переживал эту пытку, ничего не в силах поделать с собой, не позволяя себе уклониться от неё, не зная, как прекратить. Глаза давно горели от слёз, к горлу подкатил комок, заныло сердце. Но всё это продолжалось, и он знал, что это не демон, это он сам выдавливает из себя ответ на этот вопрос, ответ, который слишком хорошо ясен и потому внушает ужас своей неотвратимостью. Потому что, если набраться смелости, если ответить, то придётся признать, что всё было зря, все эти годы были потрачены впустую, и сам он никому не нужен, и впереди – мрак.
Он невольно вздрогнул, услышав шаги за дверью. Резко выпрямившись, он быстро вытер глаза. Дверь распахнулась, и на пороге появился Адамович. Его эта ночь, похоже, не тревожила. Он был всё так же свеж и хорош, как днём. Даже нежный румянец светился на покрытом лёгким загаром гладком лице. Только глаза тревожные. И тоже зелёные, как у этого проклятого демона. Может, они заодно?
Карнач тут же признал, что это безумная мысль, и выжидающе взглянул на гостя. Тот поднёс палец к уху.
– Говори, – кивнул комендант.
– Алекс, мне нужно отправить этого землянина обратно на баркентину. Чем скорее, тем лучше, – проговорил Адамович, подойдя к столу.
– Отправляй, – пожал плечами Карнач. – Я тут при чём?
– Ты ж понимаешь, что мне без тебя это не сделать?
– Анджей, я ж тебе популярно объяснил, что б ты не впутывал меня в дела, которые могут стоить жизни мне или кому-нибудь из моих парней.
– Послушай, – в голосе Адамовича послышалась мольба. – Это очень важно, от этого зависят тысячи жизней. Та биологическая граната в зале, помнишь? Это магистр передал её Клыку, чтоб тот взорвал её в миссии госпитальеров.
– Я догадался, – пожал плечами Карнач. – Эту гранату взяли из моего арсенала несколько дней назад. Что дальше?
– Теперь, когда план по уничтожению миссии не удался, магистр собирается пойти ва-банк. Его беспокоит появление здесь баркентины. Он что-то задумал, и земляне ему мешают. А вместе с ними госпитальеры, сварожичи и корсы. Он собирается выдвинуть против Камень-города войска, направить на Коруч и на миссию госпитальеров тяжёлые бомбардировщики.
– Откуда ты это всё знаешь? – прищурился Карнач, а после этого вскочил. – Чёрт, Анджей! Не впутывай меня во всё это. Это не моя забота, понимаешь?
– Иисус-Мария… – в отчаянии прошептал Адамович.
– Не паясничай! – взорвался комендант. – Ты такой же поляк, как Валуа – француз! Я верю, что ты делаешь большое и хорошее дело, но я тут не при чём! Я не стану подставлять своих ребят и себя ради того, чтоб спасти каких-то медведей-переростков!
– И землян, Алекс, – негромко напомнил Анджей. – Несколько тысяч землян, души которых в противном случае присоединятся к этому безысходному хороводу за стенами. И среди них будут четыре десятка госпитальеров. Пойми, я здесь ничего не могу изменить и исправить. Но если об этом узнают на баркентине, они что-нибудь сделают. У них мощный, хорошо вооружённый звездолёт и командир, имеющий опыт участия в вооружённых конфликтах. Но их нужно предупредить, иначе они ничего не успеют сделать.
– Уходи, Анджей… – проговорил Карнач. – Убирайся! Немедленно…
– Ты делаешь свой выбор, Алекс, – произнёс Адамович, и взгляд его был таким же, как и тот, что терзал его полчаса назад. – Ты будешь о нём жалеть всю свою жизнь. И пути назад у тебя уже не будет.
– Прочь!.. – прошипел Карнач, упрямо и зло взглянув в зелёные глаза то ли Анджея, то ли демона. – Оставь меня…
Адамович молча развернулся и вышел. Карнач сжал руками голову и закрыл глаза.
– Зачем ты здесь? – печально шепнул ему голос. – Зачем ты на этой планете?
Издав свирепое рычание, он вышел из кабинета и пошёл по коридору. У него не было цели. Он просто больше не мог находиться там, в этой комнате, где даже стены с тихой укоризной задавали ему самый страшный вопрос в его жизни.
Он сперва не заметил этот предмет у себя под ногами. Лишь когда на ходу пнул его, и тот, сверкнув яркой искрой, откатился в сторону, он, наконец, обратил на него внимание. Нагнувшись, он какое-то время с удивлением смотрел на золотой наконечник копья, в который был вставлен крупный голубой кристалл. Он не очень разбирался в ювелирных изделиях, но по всему было видно, что это прекрасно ограненный крупный драгоценный камень. Минуту он с недоумением вертел его в руках, а потом пошёл вперёд и увидел за поворотом двух рыцарей возле караульного помещения. У их ног стояли видавшие виды баулы, набитые каким-то добром, натолканным, как попало. Баулы не застёгивались и потому были стянуты ремнями и верёвками.
– Это что? – спросил он, указав на баулы.
– Это вещи Моргана, – ответил один из рыцарей. – Генерал Бризар приказал вынести их из катера и доставить хозяину.
– А где катер?
– Его перевели в одиннадцатый ангар для маломерок. Техникам приказано вымыть его изнутри и снаружи. Думаю, они уже закончили.
– А это? – Карнач показал наконечник копья.
– Ах, это? – рыцарь усмехнулся и протянул руку. – Это тоже вещь Моргана. Мы нашли её в тайнике под койкой.
– Я пока оставлю его у себя, – улыбнулся Карнач. – Несите вещи господину Моргану.
Они без особого энтузиазма снова взвалили на себя тяжёлый багаж и двинулись дальше. Карнач проводил их взглядом и зашёл в караульную.
Как он и думал, Жан сидел за пультом и уныло смотрел на экраны, наверняка не понимая, что на них происходит.
– Зачем ты здесь? – спросил он и вздрогнул от испуга, снова услышав из собственных уст этот вопрос. Самое странное, что и Жан взглянул на него округлившимися от ужаса глазами. – Ты дежурил днём, – мягко напомнил Карнач.
Валуа вздохнул с некоторым облегчением.
– Бертье подменял меня, когда мы ходили вниз, теперь я подменяю его, – ответил он. – А ты что не спишь?
– Думаю, по той же причине, что и ты. Кроме того, есть дело.
Жан с надеждой покосился на него, видимо расслышав знакомый азарт в тоне коменданта. Похоже, он уже созрел для того, чтоб броситься в пекло, лишь бы заглушить этот голос в своей голове.
Карнач нагнулся к нему и, обняв за плечи, шепнул:
– Дуй к Игнату, пусть отвлечёт Юханса и приведёт новобранца в одиннадцатый ангар для маломерок. Скажи, чтоб шли ходами в стене, без свидетелей. Передашь – и бегом ко мне. Понял?
– Я вообще-то понятливый, – усмехнулся Жан и поднялся. – Бертье, на пост! – крикнул он, выходя из аппаратной.
Через пять минут в дверь комнаты Адамовича кто-то постучал. Открыв её, он увидел на пороге Карнача, глаза которого азартно блестели.
– Согласен рискнуть своим катером ради дела?
– Наше дело – сторона, да? – мрачно проговорил Игнат, выслушав Валуа. – Не дожить нам с тобой, Ванька, до свадьбы. Останутся наши девчонки нецелованными.
– Другие поцелуют, Игнат, – усмехнулся Валуа.
– Хотелось бы самому… – пробормотал Москаленко и, развернувшись, направился в покои генерала Юханса.
Какое-то время он шёл, раздумывая, а потом, приняв решение, прибавил шагу. Свернув в узкий коридорчик, который упирался в неприметную дверь, он подошёл к ней, замер, прислушиваясь, потом приоткрыл её и скользнул вниз. Спустившись по узкой винтовой лестнице, он оказался в небольшой комнате, заставленной всяким хламом. Пробравшись мимо пыльных сундуков и шкафов, он остановился в углу, возле старого зеркала в деревянной резной раме, изображавшей врата ада. Откинув с зеркала вуаль, он какое-то время смотрел в чёрный прямоугольник, затягивающий скудный свет от древних люминесцентных светильников. Потом, накинув вуаль обратно, обернулся и подошёл к столу, на котором было расчищено место для старого горшка. В горшке было пусто, по старой глине змеились обугленные трещины. Он заметил это ещё вчера, но не стал говорить Юхансу.
Теперь, подхватив горшок, он завернул его в какую-то ветхую тряпку, то ли вышедшую из употребления скатерть для алтаря, то ли просто поношенную ведьмину шаль, и пошёл наверх.
Подойдя к кабинету Юханса, он осторожно постучал и прислушался. Сначала было тихо, потом дверь приоткрылась, и генерал выглянул наружу. Вид у него был измочаленный, глаза покраснели. Интересно, кто кого на измор брал? Игнат удержался от улыбки и молча отвернул край тряпки. Юханс тупо взглянул на горшок. Потом до него начало доходить и, наконец, он сунул свой нос внутрь и, издав яростное проклятие, выскочил из кабинета.
– Когда ты заметил? – прошипел он.
– Только что, – ответил Москаленко. – Спустился за маслом, в круглом зале осталось на один раз. И увидел.
– Дьявол… – прохрипел генерал. – Как они умудрились это сделать? Это же невозможно! Это катастрофа! Я клялся магистру, что земляне пока исключены из игры, что им не до нас!
– Мне очень жаль, монсеньор.
– На кой чёрт мне твоя жалость! – рявкнул он. – Мне придётся идти туда снова. Прямо сейчас! А ты отведи этого твердолобого в камеру и запри на засов.
– Я понял, – кивнул Игнат.
Встрёпанный генерал умчался, а Москаленко распахнул дверь и вошёл. Землянина в кабинете не было. Движимый дурным предчувствием, он прошёл дальше и с ужасом увидел маленькую дверцу, скрытую за высоким креслом генерала. Она была приоткрыта.
Он ворвался в каморку, куда вела эта дверца и, как оказалось, вовремя.
– Не трогай! – рявкнул он, увидев стрелка возле стоявшего на возвышении сундука. Тот уже протянул к нему руку. – Не смей прикасаться!
Донцов с удивлением взглянул на него.
– Вон отсюда! – скомандовал Москаленко.
Под его горящим взглядом Донцов вышел из каморки и остановился посреди кабинета.
– Девушкой ты мне больше понравился, – заметил он и, с улыбкой пояснил: – Там, в Коруче…
– С огнём играешь, – сквозь зубы предупредил Игнат и, бросив: – Иди за мной, – вышел из кабинета.
Примерно в это время рыцари, наконец, дотащили пожитки Моргана до его дверей в странноприимном доме. Свалив их в кучу, они постучали и, не дожидаясь ответа, ушли. Морган осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу. Увидев свои вещи, он сразу понял, в чём дело, и, изрыгая проклятия, затащил их в комнату.
Заперев дверь, он начал раскрывать баулы и перебирать вещи. Чем дальше он занимался этим делом, тем больше нарастала его тревога. Наконец, закончив, он понял, что среди вещей нет одной чрезвычайно ценной. Быстро одевшись и сунув в кобуру бластер, он направился в ту часть крепости, где размещались ангары.
Сначала он попытался попасть на «Сангрил», но караульные объяснили ему, что катер переведён в ангары крепости по приказу генерала Бризара. Устремившись туда, он быстро отыскал караульную и выяснил у дежурного рыцаря, что катер находится в одиннадцатом ангаре для маломерных звездолётов.
Пройдя в сектор маломерок, в аппаратной он неожиданно наткнулся на препятствие, в виде капитана внешней охраны, который сурово выслушал его просьбу пропустить его в ангар, чтоб забрать очень ценную для него вещь из катера.
– Это единственная память о моей дорогой мамочке, – пустил слезу он.
Капитан холодно взирал на него, а потом с высокомерным видом велел убираться из ангара, поскольку посторонним здесь не место. С трудом удержавшись от того, чтоб схватиться за оружие, Морган повиновался, но, выйдя из дверей, свернул за угол и стал ждать. Вскоре капитан прошествовал мимо него.
Морган вернулся обратно и по длинной галерее отправился искать ангар номер одиннадцать. Ангар он нашёл, но тот был заперт. На глухой двери не было никаких ручек и кнопок. Ему пришлось снова пройти в аппаратную, и сесть за пульт. Значки на клавишах и кнопках были ему незнакомы, и пришлось нажимать на них наугад, пока он не нашёл нужную.
Дверь ангара открылась, и он поторопился туда. Войдя, он увидел начищенный до блеска катер, открыл дверь и сразу почувствовал какой-то необычный запах. Ноги у него подкосились, и он рухнул на пол.
Из-за катера появился Адамович в респираторе и, заглянув в салон, нажал кнопку на приборной панели. С лёгким шорохом заработал кондиционер, прогоняя и фильтруя воздух. Всё это время Анджей смотрел на показания приборов на пульте. Когда газ был устранён из салона, он снял респиратор.
В ангар вошли Карнач и Донцов.
– Справишься? – спросил Адамович.
Донцов окинул глазами пульт и уверенно кивнул:
– Это ж наша техника, родная.
– Всё понял? Скорее всего, нападение произойдёт завтра или послезавтра, и, скорее всего, одновременно по всем направлениям. Возможно, попытаются напасть и на баркентину…
– Нет, – покачал головой Карнач. – Относительно баркентины у них другие планы. Прямо сейчас туда направился Юханс. Опять попытается подкинуть какую-нибудь гадость. Так что пусть будут наготове. Вот если не удастся, тогда, возможно, и нападут. Впрочем, полагаю, что здесь все понимают, что баркентина им не по зубам.
– Я всё понял, – кивнул Донцов.
– Удачи, – Адамович хлопнул его по плечу. Донцов сел за пульт и закрыл дверь катера.
Они оттащили неподвижного Моргана подальше и отошли к двери.
В противоположной стене раскрылись створки ворот, катер приподнялся и беззвучно вошёл в тёмную галерею транспортёра. Створки сдвинулись.
– Уходим, – кивнул Карнач.
Они вышли из сектора и разошлись в разные стороны.
Как только катер вылетел за пределы крепости, Бертье поднял тревогу. Догонять катер ночью было бесполезно. К тому же его ходовые качества не оставляли шансов для успешной погони.
Спустя несколько минут в комнату Адамовича ворвались рыцари во главе с капитаном Валуа, но несколько поумерили свой пыл, увидев заспанного Анджея, который никак не мог понять, что от него хотят и при чём тут его катер.
Просмотрев записи камер наблюдения, комендант Карнач с изумлением увидел за пультом аппаратной сектора маломерок Моргана, который что-то переключал на нём. Капитан Валуа подтвердил, что Морган был в секторе и требовал пропустить его в одиннадцатый ангар, в чём ему было отказано.
Самого Моргана нашли в одном из осадных ходов, ведущих из крепости. Видимо, выпустив своего сообщника на катере, он и сам пытался сбежать, но не знал, что недавно по приказу генерала Юханса во избежание дезертирства, все потайные ходы были оборудованы ловушками в виде ёмкостей с усыпляющим газом, который выпускался при попытке открыть дверь без подтверждающей команды с пульта охраны.
Прошедший день оказался для меня страшнее всех предыдущих ночей. Рано утром по защищённому от прослушивания каналу с нами связался капитан Кросби из миссии госпитальеров. Выражение лица у него было встревоженное. Он вкратце рассказал о том, что инспектор помог ему предотвратить нападение Степных волков, а после этого ушёл вместе с ними. Это сообщение я восприняла совершенно спокойно. В конце концов, Куренной прилетел сюда не за тем, чтоб отсиживаться на звездолёте или за стенами миссии.
Но это было не всё. Заметив, что Кросби ещё что-то хочет сказать, но вместо этого смущенно молчит, я вдруг подумала, а почему с нами связался он, а не Джулиан? Тревога снова кольнула сердце.
– Что-то ещё случилось? – спросил Хок, который дежурил за пультом в командном отсеке, где происходил сеанс связи.
– Да, довольно странное происшествие, – в конце концов, решился Кросби. – Дело в том, что после того, как инспектор ушёл, этой ночью нас покинул и доктор МакЛарен.
– Покинул? – переспросила я, стараясь оставаться спокойной. – Тоже ушёл?
– Скорей всего, – неуверенно ответил капитан. – Видите ли, он очень много работал эти дни. И было видно, что он очень устал. На сегодня я отменил все операции, что б он мог отдохнуть. Но утром выяснилось, что его нет в миссии. Мы точно знаем, что ворота не открывались. Никакие летательные аппараты к нам ночью не приближались. У нас на этот случай установлена мощная защитная система. Но в миссии его нет. Мы обыскали всё. Его вещи остались в комнате. И кроме того… – он нерешительно посмотрел на меня. – В гардеробной мы нашли его одежду. Мы не знаем точно, что было в шкафу. Что из того, что там находилось, он мог надеть. И надел ли…
– Что вы имеете в виду? – нахмурился Хок.
– Я опасаюсь… – вздохнул Кросби. – Вы не можете сказать, не было ли у доктора МакЛарена каких-либо серьёзных психических проблем? Ну, я опасаюсь, не мог ли он броситься со стены в ров или…
– Нет, это исключено, – покачал головой Хок и сумрачно взглянул на меня. – Не беспокойтесь за него, капитан. Он вполне в состоянии контролировать свои поступки и позаботиться о себе. Не нужно тратить время и искать его тело во рву. Его там нет.
– Вы так уверены?
– Абсолютно. Скоро он объявится. Скорее всего, здесь.
– Значит, такое случалось? – в голосе Кросби прозвучала надежда.
– Да, – подтвердила я. – Иногда он исчезает, но потом возвращается.
– Хорошо… – кивнул капитан госпитальеров. – Простите, что побеспокоил, но я считал необходимым поставить вас в известность.
Пока Хок заверял его в том, что он поступил правильно, я молча присела в свободное кресло. Вербицкий и Дэн Кроу смотрели на меня с тревогой. Похоже, Вербицкий догадался, в чём дело, хотя явно желал бы остаться в неведении. Когда сеанс связи закончился, Хок обернулся ко мне и пожал плечами.
– Он всегда всё делает по-своему.
Я кивнула. В голове у меня было пусто, только где-то на периферии сознания звучал вкрадчивый голос: «Я стою на пороге. Я скоро вернусь в этот мир. А что будет с ним?..»
Я покачала головой. Он мог хотя бы предупредить меня, как в прошлый раз, что уходит. Но он не сделал этого. Он вообще не хотел говорить со мной, не вызывал на связь, уходил от разговора, и вот… А если то был не сон? А если прошлой ночью я говорила уже не с ним, а…
Хок стоял и внимательно смотрел на меня.
– Мы ж ему доверяем, – проговорила я, встала и ушла в свой отсек.
Может быть, он бы пошёл за мной, но я достаточно красноречиво хлопнула дверью, давая понять, что не хочу никого видеть.
Звездолёт стоял на площадке, всё было тихо и спокойно. Экипаж работал в режиме стоянки, а, значит, никаких дел у меня не было. Я оказалась предоставлена себе и своим терзаниям. Я снова и снова перебирала в памяти воспоминания, свои давние сны, оказавшиеся страшной явью давно забытой жизни, своё знакомство с зеленоглазым демоном, возвращение Джулиана, и, наконец, возвращение демона. Он вернулся. Это был не просто сон. Я чувствовала, знала, что он где-то рядом. Его звали, а, значит, он должен был откликнуться. И если он вернулся, где мой муж? Ведь у него нет другого тела, кроме того, что оставил ему демон.
Я снова вспомнила Кратегуса. Он был выше и крепче Джулиана. У него были зелёные глаза и резкие черты лица. И он был больше похож на того алхимика, в которого когда-то была влюблена маленькая Дженни. Значит, Джулиан, и правда, лгал…
День тянулся невыносимо долго. Я маялась, переходя от тревоги к надежде, а от неё к отчаянию. Потом меня захлёстывала обида. И над всем этим довлел беспрерывный непреодолимый страх, что я могу его потерять. Что всё может кончиться. А, может, кончилось уже сейчас…
Ночь не обещала облегчения. Поспать днём мне не удалось, и с темнотой я ушла в свою каюту, не раздеваясь, залезла под одеяло, и продолжала страдать.
На тумбочке несмело пискнул сигнал вызова. Я поспешно откинула одеяло и включила свет. Я была рада любой возможности отвлечься от своих мыслей, хотя прекрасно понимала, что ничего хорошего произойти не могло. Если меня вызывают с мостика, значит, опять что-то случилось.
– Командор, – услышала я голос Илд Эрлинг. – От северных гор в нашем направлении движется небольшой маломерный звездолёт, который идентифицируется по штатному опознавательному сигналу, как «Полонез», приписка частный космодром на Синае, система Альфа Лебедя. Владелец Анджей Адамович.
– Вызовите его на связь и узнайте цель визита, – распорядилась я. – Я иду на мостик.
Когда я вошла в командный отсек, Илд и дежуривший с ней Кнауф встретили меня радостными улыбками. Из аппаратной стрелков тут же спустился Мангуст.
– В катере Донцов, – сообщил он. – Говорит, что у него для нас важные новости. Впустим?
Несмотря на серьёзное выражение лица, он явно дурачился.
– Верхний ангар, – кивнула я, не в силах поддержать его шутку. – И ведите сюда. Кнауф, вызовите старпома и старшего стрелка.
Кнауф, кивнув, развернулся к пульту, а Мангуст выбежал из отсека, видимо, желая встретить друга лично. Вернулся он спустя десять минут вместе с Донцовым. Хок и Белый Волк уже были на мостике.
– Там такой катер! – воскликнул Мангуст. – Я такого не видал! Игрушечка!
– Это катер инспектора Куренного, – объяснил Донцов. – Это он отправил меня сюда.
И Донцов начал рассказ о том, что с ним произошло, и свидетелем чего он был с того момента, как устремился к манившей его девушке в белом плаще, впоследствии оказавшейся парнем в кольчуге.
В это время генерал Юханс уже стоял в своей заполненной хламом каморке и вглядывался в планшет с планом баркентины, разложенный на столе. Рядом с планшетом лежала тёмно-коричневая высушенная человеческая рука. Какое-то время Юханс раздумывал, куда на сей раз отнести свой ужасный подарок, и, наконец, остановился на трюме, достаточно большом и запутанном, чтоб можно было спрятать там артефакт.
План трюма был неясным, поскольку Пёс там не бывал. Он знал только несколько помещений, куда заглянул по пути в ангар, где спрятался в капсуле.
Одно из этих помещений показалось генералу подходящим для его целей. Небольшой закуток возле шахты реакторного колодца, скорее всего, предназначенный для вывода пультов управления охлаждающей системой реактора.
Приняв решение, генерал взял руку, завернул её в тёмную ткань, подошёл к чёрному зеркалу, откинул вуаль и, сосредоточившись на цели своего перемещения, шагнул в темноту.
Он вышел из рамы и осмотрелся. Помещение не было похоже на аппаратную. Вместо этого он увидел ряд серых шкафов с вставленными в дверцы дымчатыми стёклами, за которыми виднелись белые фигуры. В первый момент он испугался, но потом успокоился. Это были всего лишь скафандры.
Пройдя мимо шкафов, он осмотрелся в поисках места, куда можно было спрятать руку. Первая мысль была сунуть её за шкаф. Благо, ряд шкафов тянулся не до противоположной стены, а обрывался в нескольких метрах от неё. Заглянув в образовавшийся закуток, он удовлетворённо кивнул. За крайним шкафом виднелась тёмная ниша. Пройдя туда, он замер, озабоченно глядя на странное сооружение на полу. Это было что-то необычное, похожее одновременно на кучу мусора и на гнездо сумасшедшей птицы. Это гнездо было сплетено из проводов и высохших лиан, в переплетения которых были натолканы какие-то тряпки, носовые платки, обрывок розовой косынки, какой-то пух, куски изоляционной ваты, птичьи перья и ещё что-то, что трудно было распознать.
А потом из гнезда высунулась лохматая голова какого-то зверя с встрёпанной шерстью. У него была чёрная морда и огромные красные глаза. На этой морде вдруг появился рот, полный белых и чрезвычайно острых зубов, и раздался истошный вопль, перешедший в низкое свирепое гудение.
Юханс отшатнулся от неожиданности, а из гнезда выскочило жутковатого вида существо неопределённых очертаний с всклоченной серой с тёмными пятнами шерстью. Оно приподнялось на толстых мощных лапах, оканчивающихся огромными, хищно загнутыми когтями и завыло, так низко и так жутко, что дрожь пробежала по членам видавшего многое генерала.
Круглые красные глаза зверя полыхали адским пламенем, из открытой, неимоверно растянувшейся пасти торчали блестящие загнутые зубы. Перебирая появившимися на лапах пальцами, существо двинулось на Юханса, завывая и шипя. На каждом пальце сверкал алмазный коготь, со скрежетом царапающий по металлическому полу.
Юханс попятился, потянувшись к кобуре, а существо вдруг снова изменило очертания, стало чуть ниже, что можно было понять как то, что оно готовится к прыжку. И в этот момент из пасти его раздался вполне членораздельный, плотоядный и полный нетерпеливого вожделения вопль:
– А! Живой!.. Иди сюда, вкусный!
Юханс ринулся назад, туда, где темнел видный только ему одному портал.
– Стой! – хрипело позади маленькое чудовище. – Крови! Живой крови жажду!..
Генерал рухнул в провал портала и упал на пол в своей каморке. Ощупав себя и тяжело дыша, он какое-то время сидел на полу, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
– Демон… – бормотал он. – Ещё один. Маленький, а какой мерзкий… Демон…
Киса замер, стоя на цыпочках, и округлившимися от ужаса глазами глядел туда, где пропал этот страшный чужак. Потом он увидел на полу какой-то свёрток. Намётанный глаз космического скитальца и тонкий нюх подсказали ему, что в этой ткани завёрнуто что-то злобное и смертельно опасное. И без того перепуганный кот, вдруг ощутил, как он мал и беззащитен перед восставшим против него вселенским злом и, издав полный ужаса вопль, огромными прыжками понёсся к выходу из отсека, так долго служившего ему надёжным убежищем.
Рассказ Донцова прервал странный звук, от которого, наверно, не только у меня по спине пробежали мурашки. Этот звук становился всё громче, а вслед за ним на мостик вбежал распушённый Киса и с разбегу вскарабкался на Хока. Вопль старпома присоединился к воплю кота.
К счастью, забравшись на плечо хозяина, кот просто обнял лапами его голову и, уткнувшись мордочкой в волосы, захныкал, как ребёнок.
– Киса! – простонал Хок. На его порванной форме проступили пятна крови. – Однажды ты меня убьёшь.
– Папа, папочка, – жалобно ныл кот. – Там зло! Там чужой! Он бросил плохое. Горе! Горе!
– Чужой? – нахмурился Мангуст и посмотрел наверх, где за пультами в отсеке стрелков оставался Стаховски. – Стэн! На звездолёте чужой!
– Не вижу, – отозвался из динамика озабоченный голос Стэна.
– Нет, – замотал головой кот. – Киса прогнал! Киса был свиреп и страшен! Киса испугал чужого! Чужой бросил горе и бежал!
– Сними его, – попросил Хок Белого Волка.
Тот осторожно снял кота с плеча старпома и прижал к груди, ласково почёсывая его за ухом, но при этом тревожно смотрел на меня.
– Вспомнил! – воскликнул Донцов. – Ах, я дурак! Сразу нужно было сказать! Тот парень в латах, что был с инспектором! Он сказал, что к нам снова придёт Юханс и опять попытается принести какую-то гадость.
– Макс, вызывайте Дакосту, – приказала я Кнауфу и посмотрела на кота. – Соберись, Киса. Ты совершил подвиг и спас нас от врага. Но теперь ты должен помочь нам предотвратить последствия этого визита. Где горе, которое он принёс?
Мы спустились в трюм, туда, где прятался от корсов Киса. Его мы оставили на мостике вместе с Илд и Максом. Требовать от него спуститься вниз, где он натерпелся страха, было жестоко.
На полу возле шкафов со скафандрами лежал какой-то свёрток. Дакоста поднял его и развернул. На лицах присутствующих появилось отвращение.
– Рука повешенного, – пояснил Дакоста. – Её заворачивают в кусок савана, выдавливают остатки крови, а потом две недели вымачивают в соляном растворе с различными сортами перца, после чего сушат в печи с вербеной и папоротником.
– Избавьте нас от этих подробностей, рыцарь, – поморщился Мангуст. – Зачем она?
– Считается, что если поджечь её в доме, то все его обитатели уснут, – ответил мальтиец. – По некоторым сведениям её можно использовать для отравления.
– Уничтожить, – распорядилась я.
Он безропотно кивнул, снова заворачивая жуткую находку в тряпку.
– Нельзя ли как-то оградить нас от этих посещений? – раздражённо поинтересовался Хок. – В следующий раз Кисы может не оказаться рядом. К тому же я не хочу рисковать его психикой и своей жизнью.
Дакоста посмотрел на пятна крови на его брюках и рукаве мундира.
– Я подумаю, что можно сделать, старпом, – без особого энтузиазма пообещал он. – А пока пойдёмте, я займусь вашими ранами.
– После, – отмахнулся Хок. – Сперва я хочу дослушать рассказ Донцова.
Он взглянул на стрелка. Тот кивнул и продолжил.
Из скафандрового отсека мы вышли в ещё более мрачном настроении. Было ясно, что совсем скоро нам предстоит вступить в схватку с тяжёлыми бомбардировщиками противника. А я обратила внимание ещё на одно обстоятельство, о котором рассказал Донцов. А именно о том, что, когда он сидел связанный с повязкой на глазах в каком-то подземелье, он ясно слышал голоса людей, исполнявших колдовской ритуал. Они вызывали демона, и поведение генерала Юханса и последующий пожар свидетельствовали о том, что демон откликнулся на зов.
Генерал Юханс пришёл в себя достаточно быстро. Поднявшись с пола, он отряхнул пыль со своей одежды и только тут заметил, что с ним нет свёртка. Он выронил его на баркентине. Впрочем, что от него проку? Ещё раз сунуться туда он бы не решился. Маленький мерзкий демон-людоед привёл его в ужас и смятение. Что это за звездолёт? Мало того, что он привёз сюда этого упрямца Кратегуса, а теперь ещё это мерзкое существо.
Де Мариньи… Юханс вспомнил о нём. Конечно, старый враг Ордена прибыл во всеоружии. Он не терял времени даром. И его оружие ничуть не хуже, чем у графа Клермона. Он уже пренебрёг правилами и, направив вызов на поединок, вероломно подослал своих людей «с чёрного входа», а потом сбежал. А теперь он здесь, и с ним его домашний дух в виде адского кота и этот граф Преисподней.
Впрочем, Юхансу почему-то не верилось, что Кратегус заодно с де Мариньи. Хотя бы потому, что демоны не бывают заодно с кем-то. Они сами по себе. И не прочь оставить своего протеже в дураках, если подвернётся случай. Нужно предоставить такой случай Кратегусу.
Юханс стал пробираться к выходу из каморки. Времени у него было немного. Он знал, что землян нужно вывести из игры, иначе план нападения на Коруч и миссию госпитальеров провалится. А этого допустить нельзя. Эти два объекта нужно было уничтожить, потому что именно оттуда может быть послан в космос сигнал о помощи, который привлечёт на Свезер силы, с которым Ордену будет не справиться. Корсы могут вызвать своих друзей ригорцев Барбада, а госпитальеры имеют связь со своим Орденом, базирующемся на Земле. Уничтожив оба передатчика, можно бросить все силы и уничтожить землян. Это будет нелегко, даже если они будут неспособны сопротивляться. Баркентина слишком хорошо защищена. А потому было бы лучше просто убить всех, кто на ней находится. И де Мариньи, прежде всего.
