Текст книги "Мэн (СИ)"
Автор книги: Кристина Мизухара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 55 страниц)
«Да там любому взрослому человеку сразу было бы видно: как он может к ней относиться, – сделала она почти победоносный вывод. – Только взглянуть на них вместе …»
– Привет, – услышала за спиной. Адам положил руку ей на талию. Развернулась она к нему уже с улыбкой.
– Привет, – сказала Тэсс и придвинулась.
Всё воскресение они с Адамом провалялись на диване. Смотрели телевизор, поглощали подряд всё, что наготовила гостеприимная хозяйка за предыдущие два дня, а также до отвала накормили Матисса. Занозы на территории не наблюдалось. Воспользовавшись тем, что её отпрыски начали самостоятельно лакать молочко из блюдечка, и соскучившись по своим дальним походам на мышей, она, скорее всего, уже теснила этих грызунов где-то на подступах к Де Кальбу, поскольку здесь, в городе, контролируемом кошкой-бронетранспортёром, мыши если и появлялись, то только мелкими, мобильными группками и молниеносными перебежками.
А Матисс был рад всем без исключения и априорно. Понравился ему и Адам. Если мистера Стюарта любили дети в школе, то почему бы его не полюбить собаке. Тем более такой, как Матисс. Но, однако же, как только мужчина в присутствии этого несостоявшегося охотника схватил его «королеву» за руку и повалил на диван, когда та пыталась его щекотать, не помог даже заливистый смех обоих. Матисс упёрся всеми четырьмя лапами в пол, низко опустил голову и оскалился прямо на гостя. Шерсть у него на загривке зашевелилась, и он впервые за свои два месяца пребывания в «королевстве» сказал чётко, ясно и конкретно:
– Гав! – и даже неплохим, грудным басом.
«Её Величество» так обрадовалась.
– Адам, он лает! – тут же вскочила она с дивана и кинулась обнимать своего охранника. – Ты мой умница! – потёрлась «королева» щекой о шкодливую морду своего стражника. – А я уж не надеялась, что он загавкает.
Адам уехал только к ночи, хоть и планировал под утро. Доктору Полл в понедельник предстояло первое суточное дежурство на новом месте, поэтому желательно было хорошенько выспаться.
Девушка уже выпила свой кефир и почистила зубы, соорудила жилой модуль из одеяла, и только хотела в него хорошенько замуроваться и заснуть, как позвонила Брук. Отвечая на вызов, Тэсс приготовилась услышать всё, что угодно: начиная с просьбы передать привет миссис и мистеру Селестье и рассказать им, что их младшенькая укатила с неким МакТавишем в Нью-Йорк жить на Манхэттене и ездить в жёлтых машинах такси, до призыва держаться от её Нормана подальше. Но Бруксильда всего лишь попросилась в гости. Мисс Полл не очень охотно, но всё-таки пригласила девчушку к себе во вторник после работы.
«Интересно, к чему бы это, – скептически скривилась она. – Надеюсь, это не касается Дэни».
Сестра тут же, на всякий случай, набрала его номер и, как ни странно, брат ответил после второго гудка. Рассказал, что на праздник они с парнями на ферме устроили пикник с сосисками и пивом, после чего, не теряя времени, перешёл к теме Брук.
– Ты встречала Селестье на Плите? Она там была?
Тэсс замялась.
– Д-д-да, была.
По её заиканию Дэни понял всё.
– Ну и как он?
Вообще-то, Тэсс всегда говорила брату правду, но вот сейчас как-то даже растерялась. Описать ему этого плейбоя из Большого Яблока? Мальчишке и так несладко. «Приукрасить» ситуацию, так сказать, в нужную сторону и сказать, что Брук – дурочка, если променяла такого хорошего парня на какого-то невнятного урода, которого не опознаёт Google? Она не хотела обижать Брук. Поэтому девушка решила сказать, в общем-то, то, что есть, но только придав всему этому как можно больше нормальности и закономерности.
– Дэни … д-д-да этот её друг, он уже такой … старше тебя, – девушка очень аккуратно подбирала слова. – Брук ведь давно встречается с парнями, может быть, ей надоело. А тут встретился такой … вот она и … – Тэсс замолчала, надеясь, что Дэни не заставит её заканчивать свою мысль.
– Да ладно, – пошёл ей навстречу брат. – Чёрт с ней.
«Ну, вот и славно, – выдохнула сестра. – Вот и хорошо. Чёрт с ней». – Чтобы Дэни закрепил в своём мозгу именно этот заманчивый вывод, Тэсс поспешила на столь оптимистичной ноте с ним распрощаться. Девушка отложила телефон и, укутавшись поуютней, приготовилась заснуть.
Вот тут-то и началась та самая ночная «резня» воспоминаниями.
Как будто еле-еле дождавшись того момента, когда Тэсс наконец-то освободится и останется одна, МакТавиш буквально ворвался в её мысли. Только-только она прикоснулась головой к подушке и опустила веки, как перед глазами принялись всплывать картинки танца с ним. Именно картинки.
Первое, что вспомнила Тэсс, так это дырочки. Те самые. Меленькие, в свитере, сквозь которые виднелся голый торс. Это они маячили перед глазами весь танец, мешая соображать. Всё время! Да и линия челюсти тоже мыслительным процессам никак не способствовала. Указательный пальчик так и чесался – хотелось провести им по всему абрису. Скулы – то же самое. Это было настоящее эстетическое удовольствие и не только. Такое приятное и расслабляющее. Тэсс окончательно смирилась с выводом, что действительно скучает.
У этого мужчины получилось увлечь её собой, даже не смотря на нынешние обстоятельства Тэсс и те, при которых они познакомились. Ему удалось, что называется, «потянуть» девушку на себя. Ту самую, которая собиралась лечь в первый раз в постель с любимым. И она пошли за Норманом на улицу, и, если бы он в тот момент направлялся на край света или в ад, отстала бы от него ровно на полшага. Не больше. Но сейчас, когда МакТавиш вместе с его магнетизмом и парализующей волю энергетикой находился где-то далеко …
«Интересно, где он сейчас?» – попутно заинтересовалась Тэсс.
Так вот, когда его нет рядом, в данный момент она не верила, что могла так подойти к Адаму и попросить у него свой телефон, как повод уйти за другим.
«И о чём я только думала?» – теперь изменщице казалось, что ей было вполне по силам проводить Нормана взглядом, а самой присесть на руки к любимому человеку, прижаться к нему и не отходить ни на шаг до … вообще никогда не отходить.
«А может быть, это я настолько легкомысленна, а не МакТавиш такой вот обаятельный? Или всё вместе? – Тэсс не знала, что и предположить. – Нет, ну, с ним-то всё понятно: он жаждет пополнить личную коллекцию «покрытых самочек», для него это чёртов спорт, но я-то не Брук. Неужели он не видит между нами разницы?» – И тут её осенило, что разницы-то, как таковой, и нет. Там, на танцполе, глядя вслед удаляющейся на выход спине Нормана, она уже и была тем самым мотыльком, летящим на огонь. Ничуть не лучше Брук. Никакой разницы.
«Боже, до чего же тяжело в себе разочаровываться. Клюнуть на красавца? Это всё, на что ты способна?» – попробовала зайти с другого конца и предъявить себе ещё одну претензию девушка. Но даже сейчас, в этом приступе жесточайшей откровенности и честности с собой, она с облегчением смогла признаться, что благодаря совсем не его внешности пошла за ним как мышь за сыром.
«Он какой-то такой … близко-далёкий, – лёжа в постели с закрытыми глазами, улыбнулась Тэсс. – Вроде бы и приблизился, но всё равно не дотянешься. Отстранённый, недосягаемый», – пыталась сформулировать девушка своё понимание этого человека. Она видела, осознавала, что он, скорей всего, из тех, кто никогда не подарит себя никому. Всего себя. Но именно в этом-то и состояла ценность, именно это-то и делало зрелище столь завораживающим. Кроме того, он сможет подарить ей мир с собой, чувства, которые суждено испытать только с ним. Уникальность, беспрецедентность, идею, много разного интересного и авторского. Она разгадала в нём это. Почувствовала.
«Жаль, что с Адамом всё совсем не так», – с грустью резюмировала девушка перед тем как забыться сном.
Глава 7 Когда тсуга поранит лапу большому бобру, или О культуре контрацепции
Констанции приснился мистер МакТавиш. Он читал ей вслух её новую книгу, а она кормила его тортом бабушки Рид. После чего они вместе играли какую-то красивую музыку на рояле в четыре руки. Мелодия девушке понравилась, поэтому на работу она проснулась бодрая и полная сил.
В принципе, доктор Полл уже не понаслышке была знакома с дежурством сутками. Их начали приучать к этому ещё с первого курса Университета на, так называемых, профессиональных практиках. Но в Нью-Йорке Тэсс дежурила только в гинекологиях или родильных корпусах. Здесь же ей предстояло иногда посещать и педиатрию, и терапию, и, может быть, ещё что-нибудь типа хирургии. Такова специфика практик в провинциальных госпиталях: любой врач, любого отделения должен владеть хотя бы элементарными навыками различных специализаций, чтобы в случае форс-мажора, не чувствовать себя полным дилетантом, раз уж надел белый халат.
В больнице, улучив момент между обходами пациентов и работой с результатами анализов, Тэсс зашла в интернет с телефона и написала несколько предложений Паркер. Ей хотелось узнать, как у подруги дела и, если повезёт, поживиться информацией о Брук.
В этот вечер доктору Полл доверили наблюдение двух женщин после гинекологических операций, поэтому проверять входящие ей было абсолютно некогда. Но приехав с работы утром, она, только лишь немного поспав, полезла на Facebook, где её уже ждал ответ.
Вначале подруга написала чуть-чуть про себя, про мужа и про то, как они ездили на праздник в Лас-Вегас посмотреть на их знаменитый салют, и как он им понравился. После этого пару слов кинула о делах на ранчо и кратко выказала сожаление, что Брук рассталась с Дэни. Юного сердцееда старшая Селестье знала почти с рождения, поэтому переживала за парнишку, как за родного. Кстати, выяснилось, что её сестрица уже похвасталась на предмет того, что Тэсс видела её нового парня и, так сказать, благословила их пару. Паркер просила поделиться впечатлениями, поскольку сама, увидев фото этого «Джонни Деппа» на страничке сестры, начала волноваться уже нешуточно. Она звонила маме, но та её успокоила, сказав, что Брук почти всё время находится или на работе, или дома, так как её новый парень бывает в Бенедикте только наездами и очень редко. Мама, к слову сказать, тоже видела его лишь на фото – он ещё ни разу не приезжал за её дочерью на ферму, а всё время встречает девчушку с работы, и гуляют они в Бангоре. Но с ним на свидания Бруксильда отпрашивалась всего лишь три раза.
«Три свидания? И всё? – очень удивилась Тэсс. – Он так редко здесь бывает?»
Но тут ей сделалось уже не до этого – нужно было отвечать Паркер и по возможности написать так, чтобы и не наврать, и успокоить подругу. А как, спрашивается, это сделать, если Брук, скорей всего, действительно нашла на своё сердце потребителя чуть ли не в прямом смысле, и успокоительного в этом столь же мало, как и павлинов в их хвойном лесу.
Облегчил ей задачу, как ни странно, сам МакТавиш. Думая: с чего бы начать, Тэсс пришла к неожиданному выводу, что каким бы прохвостом он не казался, какой бы мезальянс не составляли они с Брук, на отъявленного поддонка и отморозка он всё-таки не похож. Ну, не верилось Тэсс, что «птица» такого полёта как он, может жаждать крови молоденьких девушек и их загубленных жизней. Скорее всего, для самоутверждения и поддержания самооценки в комфортных для него значениях, он использует что-нибудь более серьёзное и существенное.
Примерно так она и написала подруге, а сама задумалась:
«Может, всё это время, я больше накручивала себя? – девушка даже как-то оторопела. – И, может быть, он даже хороший? – она мелко заморгала. – Да не-е-ет, такой красавец просто обязан быть негодяем и эгоистом. Иначе он приближается к сущности оружия массового поражения или полностью сказочного персонажа. А этот Норман, или как там его, ни то и ни другое, поэтому он сволочь и точка».
Пока Тэсс пыхтела мозгами и меняла постельное бельё, пришёл ответ от Паркер.
Подруга попросила при первых же тревожных симптомах или наблюдениях чего-нибудь недоброго сразу же звонить ей, потому как, если про нечто такое прознает папа, Бруксильде монастырь с одиночной кельей и последующий постриг обеспечены.
Констанция пообещала.
Кандидатка в монахини, кстати, заявилась почти сразу же после того, как Тэсс закрыла ноутбук и отправилась на кухню чистить картофель для фритюрницы – сегодня на ночь должен был приехать Адам.
Только лишь помыв картошку и взяв в руки первый клубень, девушка услышала за окном звук остановившегося автомобиля. Выглянув через занавеску, она увидела Бьюик Брук и его владелицу, выходившую из машины.
Оставив в покое картошку, хозяйка вытерла руки и поспешила в прихожую встретить гостью.
– Привет, Тэсс. Как ты? – обняла её с порога девчушка.
– Я нормально. А ты? Проходи на кухню. Я там готовлю.
– У меня всё хорошо, – поправляла на ходу волосы Брук, тоже, видимо, немного уставшая после рабочего дня в магазине. – Как дела у Дэни? – спросила она, присаживаясь на тот самый стул, на который плюхнулся парень, когда приезжал к сестре в последний раз и рассказывал про свой разгром на личном фронте.
– Нормально. Присылал фото фермы, где работает, комнаты, в которой живёт. Всё как обычно, – немного недовольно пожала плечами Тэсс. Всё-таки ситуация была ей не очень приятна. Поэтому гостья, только открыв рот, чтобы передать привет бывшему возлюбленному, заметила недовольство хозяйки и не стала этого делать.
– Тэсс, – замялась она, – у меня к тебе вопрос по твоей работе.
– По моей работе? – свела брови к переносице доктор Полл.
– Да. Извини, что пользуюсь тобой, но мне нужна консультация, а я не хочу идти в нашу поликлинику.
У доктора Полл внутри всё похолодело.
– Только не говори, что ты беременна, – на вдохе произнесла она, ткнув в свою пациентку указательным пальцем.
– Нет! Что ты! В том-то и дело, что я не знаю, как мне поступить.
– В смысле?
– Норман он, понимаешь, – принялась ломать пальцы девчушка, – он приезжает очень редко, и даже когда я вижу, что скучает … – она опять замялась, и повисла пауза.
«Да уж, – скептически сжала губы Тэсс. – У Джессики Тиглиниди ей точно делать нечего. Если даже мне еле формулирует».
– Короче, – Брук аккуратно положила раскрытые ладошки на свои худенькие коленки. – Мне нужна консультация по противозачаточным, – выпалила она наконец.
Тэсс замерла.
В принципе, девушка не сомневалась, что у Брук была интимная близость даже с Дэни. Видя их вместе, как парнишка касается своей подруги, насколько почти спокоен и удовлетворён рядом с ней, как она ему отвечает такими же собственническими, привычными объятиями, сестра ясно видела, что они уже дошли до «третьей базы», и поэтому автоматически делала вывод, что вопрос контрацепции для Брук – этап пройденный.
И вот теперь младшая Селестье и этот её Норман.
Доктор Полл переваривала в мозгах ситуацию, хотя ей почему-то захотелось её перемолоть, и разочарованно растянула губы.
– Брук, так для того, чтобы рекомендовать противозачаточные, я должна знать твой анамнез. Вдруг у тебя были гормональные проблемы.
– Да не было у меня ничего такого! – с горячностью заверила девчушка.
– Это ты так говоришь, а в истории, может, совсем другое написано. И тебе просто не говорили, если они не требовали вмешательства.
– Ну, значит, не требовали.
– Но учитывать их нужно.
– Я в больницу не пойду, – отрезала Брук и отвернулась, уставившись в окно.
Вообще-то, доктор Полл обязана была спросить: как давно её пациентка живёт половой жизнью и насколько часто, но эти слова застряли у неё в горле. Мозги вопили, что это ревность, и сама Тэсс уже понимала, что это она самая и есть, но поделать ничего не могла. Поэтому пошла простым путём.
– Ну, тогда, значит, презерватив. Больше я ничего сказать не могу.
– Но Норман против! – стукнула сжатыми кулачками по коленкам Брук.
Тэсс округлила глаза.
– Норман? Вот как?
«Его Величество не любят презервативов? Кожа к коже ему подавай!», – у Тэсс возникло желание посадить этого Нормана здесь вместо Брук и прочитать ему долгую, подробнейшую, и по возможности очень нудную лекцию о культуре контрацепции. Именно о культуре.
– Понимаешь, я хочу, чтобы он чувствовал себя свободно и безопасно со мной, – объясняла между тем девчушка.
В это время в дверях кухни показался котёнок Занозы. Девочка. Видимо, она услышала громкие голоса и чисто из женского любопытства пришла проверить, что происходит. Её брат, судя по всему, чисто из мужской лени и флегматизма не захотел составить ей компанию.
– Ой, иди сюда, моя прелесть, – расплылась в умилении гостья и, подскочив, схватила котёнка на руки. Она видела двойню ещё совсем маленькими, когда заезжала сюда вместе с Дэни. – Как ты выросла, – узнала она пятнистую девочку. – Какая ты уже большая, – гладила Брук приятную нежную шёрстку.
А хозяйка после последних слов пациентки окончательно убедилась, что та чего-то не договаривает.
И вот тут Тэсс разозлилась. Она бросила картошку в воду и, в бессилии опустив руки меж колен, разочарованно покачала головой.
– А как ты сама себя с ним чувствуешь, тебя не интересует? – обессилено спросила она. Ей захотелось поговорить с Брук по-другому. Сказать, что не нужно доверять богатеньким Нью-Йоркским яппи. Не стоит так быстро и без оглядки кидаться в их объятья, как в море с обрыва. Это очень опасно.
«Но разве же она послушает!»
– Интересует! Ещё как интересует! – подскочила на стуле младшая Селестье. – Я с ним счастлива, Тэсс! Он – всё для меня!
Врач вздохнула и обвела глазами комнату.
– Сделай мне укол, а, – совсем уж с мольбой в голосе промямлила Брук и прижала к груди кошечку.
Девушка выпучила на неё глаза.
– И не подумаю! Укол делают на три-четыре месяца. Зачем тебе это? Тебе нужно что-нибудь одноразовое, раз уж он бывает здесь редко.
– Ну и что! Я хочу, чтобы он не задумывался над этим даже … – Брук хотела что-то пояснить, но передумала и сказала по-другому: – Вообще никогда не задумывался.
– Если он не садист и не отморозок, который в угоду своей похоти готов гробить твоё здоровье, он обязан задумываться.
– Тэсс!
– Попробуй сначала таблетки.
– Какие таблетки?
Врач перебирала в памяти что-нибудь, наиболее щадящее ввиду возрастной категории этой пигалицы.
– Купи «Джес».
– О, я знаю такие. Девчонки рассказывали, – улыбнулась Брук.
– Только пить не забывай.
Выпроводив свою пациентку, Тэсс гладила маленькое пушистое тельце кошечки и изо всех сил боролась с желанием поехать в Нью-Йорк, найти этого МакТавиша и надрать ему уши. Если дотянется. Хоть она и чувствовала, что здесь что-то нечисто.
* * *
Жизнь потекла своим чередом. Адам теперь частенько приезжал в гости и иногда оставался на ночь. Но не всегда это был секс. Однако же, даже такая сдержанность не помешала каким-то волшебным образом о его визитах прознать маме Тифф и устроить дочери по телефону допрос с пристрастием.
Дэни звонил довольно часто. Рассказывал, что планирует приехать к празднику Тунца – соревнованию по спортивной рыбалке. Про Брук, правда, больше не спросил ни разу. Зато однажды разговорился об отце и просил Тэсс, если что, присмотреть за ним. Сестра пообещала. Отчим растил её долгие годы и был ей неплохим защитником и наставником. Тэсс на всю жизнь запомнила, как однажды её сильно ударил по голове своим рюкзаком одноклассник Чарли Эрсон. У неё потом долго болела голова. Макс на следующий же день встретил драчуна после уроков и сказал, что если он ещё раз тронет Тэсс хотя бы пальцем, то потом все свои проблемы, которые ему обеспечит сам Макс, не утащит в рюкзаке. Девочке было очень приятно почувствовать себя под защитой. К тому же, отчим никогда не ругал её слишком строго и не лез со своей любовью и заискиваниями. Да и вообще, он был нормальным мужиком. Как жаль, что именно такие спиваются чаще.
А ещё на неделе Тэсс заскочила в аптеку к Зоди. Та рассказала, что четвёртого июля ездила в резервацию к гадалке. Где-то в районе озера Намаканта живёт хорошая гадалка из народа пенобскот. Она сказала Зоди, что та выйдет замуж, когда снега уйдут в землю, а трава два раза умрёт и воскреснет. Когда тсуга поранит лапу большому бобру, а белая женщина закроет свои двери.
Мисс Полл очень старалась не прыснуть со смеху под конец этого изобилующего конкретикой и ясностью предсказания, но всё-таки не сдержалась. Сквозь смех она заверила подругу, что ей здесь, в принципе, всё понятно, только жаль гадалка не уточнила: какую именно лапу поранит бобр: правую или левую, заднюю или переднюю. Зоди махнула на неё рукой, как на безнадёжную и сказала, что всё равно будет с надеждой ждать следующей весны и таянья снега – именно это первая зацепка в предсказании.
Но персонаж по имени Норман МакТавиш всё равно не выветривался из головы и продолжал своё излюбленное занятие – всплывать, будто реальный, в минуты её одиночества и задумчивости. С некоторых пор такая манера досуга, сделалась у Тэсс преобладающей.
И до такой степени, что в один прекрасный момент этих минут набралось достаточно для того, чтобы девушка призналась уже себе наконец, что влюбилась в этого пижона из Большого Яблока и тут же обрадовано добавила, что это не только благодаря его выдающейся внешности.
Да и слово «влюбилась» не казалось ей подходящим и уместным. Оно не отображало ту палитру чувств, которые поднимал в груди и мозгах Тэсс этот человек. Отнюдь. Здесь было что-то гораздо большее, какой-то отдельный интерес к его личности, энергетике. А то, что он являлся личностью с большой буквы и с атомной энергетикой, вызывало гораздо меньше сомнений, чем его имя. Констанции жутко хотелось его узнавать, она готова была его изучать. Познавать. Раскрывать этого «павлина» для себя и себя рядом с ним. Убедиться, что он настолько уникален, насколько она это в нём увидела и всё это не только и не столько благодаря тому, что этот пижон для неё не такой как все, а потому что он действительно не такой как все, то есть, объективно.
А потом вспоминала, в какой манере они расстались, и тут же себя одёргивала:
«Всё. Корабль уплыл», – и, игнорируя какой-то такой тупой прострел сожаления через всё тело, твёрдо и решительно давала зарок больше этого красавца не вспоминать.
Тем более, что Адам этому всячески способствовал.
На ближайшие выходные молодой человек пригласил её на побережье. Вообще-то, они собирались к старшему Стюарту на ужин, но того услали куда-то в командировку. Адам сказал, что в Южную Америку. Поэтому, потратив около двух часов на дорогу, влюблённые очутились в прибрежной фермерской деревушке Stonington, специализирующейся на выращивании лобстеров. Местами невысокий скалистый берег, перемежаемый огромными гладкими валунами, похожими на гигантские картофелины, уйма крошечных катерков в бухте, среди которых попадались и неплохие яхты, стайки чаек, кажется, абсолютно бесцельно перелетающие с места на место, чистейшая прозрачная вода с довольно небольшим, а для океана, так и откровенно ленивым прибоем, немного пасмурная, безветренная погода – всё это и ещё многое другое действовало умиротворяюще. Влюблённые гуляли по берегу, взявшись за руки. Адам на удивление был молчалив и задумчив – не то обстановка навеяла, не то мужчина просто устал, ведь у него совсем недавно закончился учебный год. Но в один из моментов, когда они остановились на громадном прибрежном валуне, парень вдруг неожиданно резко развернулся к Тэсс и впился ей в губы. Девушка не ожидала, но тут же сориентировалась и ответила на поцелуй.
– Я люблю тебя, – отстранившись, выдохнул ей в лицо парень, сжимая её голову меж своих ладоней. – Тэсс, я люблю тебя.
Такого она точно не ожидала. Тэсс слегка задохнулась и даже подумала было подождать, может, Адам попросит не отвечать сейчас. Но он ничего такого не сделал, и она, выпустив весь воздух из лёгких, сказала:
– Я тоже люблю тебя, Адам, – но даже сама услышала, что фраза прозвучала, как заготовленная заранее и в нужный момент вытянутая из человека. Девушка уже подумала, что всё испортила, но Адам счастливо заулыбался и опять с желанием впился ей в губы.
Именно там, у моря, Тэсс начала читать свою книгу. Повествование начиналось с тех времён, когда его героям исполнилось лет по пять-шесть. Девочка Эль и мальчик Шайло росли на Аляске в шестидесятые годы, то есть были примерно ровесниками её мамы. Папа Эль служил в близлежащей военной части, а родители Шайло трудились в цеху рыбопереработки.
«Шайло закладывал камнями углубление, вырытое под таким же каменистым пластом в невысокой сопке.
– Вот. Тут мы приделаем дверцу, и домик для эльфа готов.
– И как эльф узнает, что у него есть дом? – спросила Эль.
– Узна-а-ет, – уверенно вколачивал камни похожие на лепёшки в сыпучую каменистую породу Шайло. – Они всегда знают.
– Как хорошо иметь свой дом, – помечтала маленькая девочка. Она спала в комнате вместе со своим старшим братом Элвином, а ей очень хотелось свою отдельную комнату с зеркалом, полками для кукол и стоявшей на полу корзинкой для шоколада. – Я бы хотела, чтобы у меня был свой дом.
– Вот выйдешь за меня замуж, и у тебя будет свой дом, – заверил её мальчик, вытирая об штаны запачканные ладошки.
– Я выйду за тебя замуж? – Эль очень удивилась, что её друг, оказывается, видит будущее.
– Конечно! – убедившись, что ладони не оттираются, парень поплевал на них и попытался вымыть слюной. Кажется, помогло – в этот раз они почти дочиста вытерлись о штаны.
– Откуда ты знаешь?
– А что тут знать! Ты женщина, я мужчина. Всё просто.
Эль в недоумении заморгала глазами».
Констанция захлопнула книгу.
«Действительно, что тут мудрить. Тут всё просто. Есть мужчина, и есть женщина. Зачем множить сущности и выдумывать сложности там, где их нет?»
Глава 8 Лучшее враг хорошего, или Реакция бертолетовой соли
Чтобы поступить в резидентуру Фордхэмского Университета Нью-Йорка, Тэсс были необходимы рекомендации от квалифицированных врачей. И чем больше, тем лучше. Для того, чтобы их получить девушка просилась, как можно чаще, приблизительно раз в неделю, присутствовать на приёмах одного из местных гинекологов миссис Тиглиниди. Джессике Тиглиниди исполнилось тридцать шесть лет. Это был умный, сдержанный, серьёзный, благородного внешнего вида и поведения доктор в очках. Один её облик с аккуратным, гладким пучком чёрных волос на затылке уже имел на пациенток некий терапевтический эффект. В женщин вселялась надежда, что им помогут.
К доктору Полл доктор Тиглиниди относилась вполне доброжелательно, но и требовала тоже предостаточно. Ошибок не пропускала и на недочёты в работе указывала тотчас же. Тэсс очень уважала свою наставницу и старалась на неё походить. Считала это не лишним абсолютно.
На этой неделе девушка принимала пациенток вместе с Джессикой во вторник. Тэсс выполняла свою обычную работу: выписывала направления, руководила процессом осмотра, заносила результаты анализов, оформляла рецепты и дозировку. Одну женщину с поликистозом Джессика доверила Тэсс принять совершенно самостоятельно. Приём, как обычно, длился шесть часов, и когда он закончился, доктор Тиглиниди поспешила в больницу на предоперационный осмотр пациентки, которой предстояло удаление доброкачественной опухоли, а в кабинете остались Тэсс с медсестрой Барди. Они собрали использованный инструмент, чтобы сестра отправила его на обработку, а Тэсс собралась отнести в регистратуру на визирование новые истории болезней.
Кабинет гинекологии расположен самым последним по коридору, в торце которого предусмотрено большое окно. Именно на его подоконнике и сидел Норман МакТавиш, когда доктор Полл и медсестра Барди вышли из кабинета. Последняя тут же принялась закрывать дверь на ключ.
Констанция, собиравшаяся было взять неплохую скорость прямо с порога, буквально завибрировала на месте, остановившись, как вкопанная, при виде такого посетителя. Со времени визита Брук прошло недели две или чуть больше. Что могло такого произойти, из-за чего мужчина в одиночестве явился под двери гинекологического кабинета, доктор Полл терялась в догадках.
Выглядел он, как и всегда, как нечто среднее между Кипарисом в лучшие его годы и Адонисом в лучшие годы Ахиллеса. Тёмно-синего цвета рубашка-поло из качественного хлопка с узенькой красной и белой окантовками по воротнику и короткому рукаву и тонкого льна брюки бледно-песочного цвета.
Доктор Полл сглотнула. Она смогла бы поклясться на медицинской энциклопедии, что всё, что на нём надето, произведено не в США.
Посетитель, увидев женщин, опустил руки с телефоном, в котором что-то не то искал, не то писал, и поднялся с подоконника.
– Мистер МакТавиш? – с тревогой в голосе произнесла девушка.
– Добрый день, мисс Полл, – мужчина поклонился лёгким импозантным кивком головы.
– Почему Вы здесь? Что-то случилось? Что-то с … – Тэсс хотела сказать: «С Брук», но осеклась и оглянулась на медсестру.
– Ладно, Тэсс, я побежала, – положила та ей ладонь на плечо и, стрельнув глазами в привлекательного посетителя, направилась прочь по коридору.
– Что-то случилось с Брук? – сделала шаг вперёд к мужчине девушка и состроила грозную физиономию.
– Если Вы о том, о чём я подумал, то понятия не имею, – спокойно ответил Норман. – Что касается всего остального, то тоже понятия не имею.
– Она не беременна?
– Доктор Полл, хотя бы иногда, для разнообразия, слушайте, что Вам говорят. Я же сказал: понятия не имею. Но, если и беременна, то точно не от меня.
– Как прикажете Вас понимать?
– Да Боже меня упаси, Вам приказывать, – поднял он в защитном жесте руки.
– Так, ну всё, – Тэсс развернулась и уже занесла ногу к первому шагу по коридору. И она даже его сделала, но тут же уткнулась носом в атлетическую мужскую грудь.
– Констанция, у меня к Вам предложение.
– Какое к чёрту предложение, если с Вами совершенно невозможно разговаривать! – задрала она подбородок и зло округлила глаза на мужчину. – Какое предложение! Уйдите с дороги, дайте пройти, – и широко шагнула в сторону.
– Сначала послушайте: что я Вам скажу. Это в Ваших же интересах, – загородил он ей дорогу одной рукой, и у девушки появилось ощущение, что она врезалась в железнодорожный шлагбаум.
Тэсс в бессилии опустила плечи и отвернулась в сторону. Это были мгновения чистейшего, ни с чем несравнимого наслаждения. Счастья.
– Вы несносны.
– И Вы даже не представляете, насколько. Но у каждого свои недостатки, и давайте отойдём в сторонку. – Он взял её за предплечья и немного подтолкнул к стене.
«Вот опять! – ворвалась в мозг Тэсс, как только она почувствовала его прикосновение. – Вот опять это же чувство!» – Но какое именно, она, конечно же, понять не успела.
– Только быстро. У меня мало времени.
Норман усмехнулся.
«Расскажи мне о том, что такое «мало времени», – прочитала в его красивых глазах девушка.
– Во-первых, я не спал с Брук.
