Текст книги "Мэн (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 55 страниц)

Annotation

Это история любви, которая писалась два года без малого. В ней путь важнее цели, и краткого описания для неё не существует. Она обо всём. Она для тех, кто любит читать и погружаться в книгу, рисуя образы и действия в своей голове.

Мэн

Вместо пролога

Глава 1 Пропажа, или В жизни всегда есть место "Санта Барбаре"

Глава 2 День независимости или О вежливости и не только

Глава 3 Соседки дают добро, или Кто закажет черничный мусс

Глава 4 Белый коктейль, или Извинения наотмашь

Глава 5 Маленькие дырочки или Ночь зависимости

Глава 6 Принцесса на горошине, или «Твоя очередь, детка»

Глава 7 Когда тсуга поранит лапу большому бобру, или О культуре контрацепции

Глава 8 Лучшее враг хорошего, или Реакция бертолетовой соли

Глава 9 Заговор ключей, Или «Безумный Макс: Дорога ярости»

Глава 10 Курить вредно, или Пытка любопытством

Глава 11 Горячая жевательная резинка, или Дом летающих кочерёжек

Глава 12 В гостях у вора, или Кошечка для социопата

Глава 13 Андрей

Глава 14 Розовая зубная щётка, или Попробуй могильную плиту на вкус

Глава 15 Как избавиться от парня с помощью электричества или Разговор полный лжи

Глава 16 Там, где свирепствует секс, или Не пускайте зелёных зайцев в библиотеку

Глава 17 За стеклом, или Кордицепс против рефлексии

Глава 18 Кружочек, Лексус и пенсионные няшки, или Какой жестокий мир

Глава 19 По ком плачет Оскар, или Кто сломал кран в ванной

Глава 20 Альфа Ромео по имени Джульетта, или «Здесь курю только я»

Глава 21 О брутальности, или Недостаток плоти и крови

Глава 22 О маяках и людях, или Свобода против романтики

Глава 23 Клетчатые уши или Прекрасный принц в смерительной белой рубашке

Глава 24 Ужасное утро Фелисити Фокс, или Мизинец Адаса Стюарта

Глава 25 Тактика и стратегия, или Как полюбить диваны

Глава 26 Дядюшка Сон и дядюшка Берч, или Ужасная жизнь тольтеков* после прекрасной смерти гиперборейцев**

Глава 27 Неповторимые снежинки или Женщина с тюрбаном на голове

Глава 28 У меня есть мечта, или Антреприза для троих

Глава 29 Этот убогий, убогий, убогий мир 2D или Почему амбалы не работают гордеробщиками

Глава 3 °Cмотрят ли патологоанатомы фильмы ужасов?

Глава 31 Рэй Брэдбери & Стивен Кинг или Честно заработанный мусор

Глава 32 Возвращение взбалмошных пуговиц, или Схоластика мистера фон Дорффа

Глава 33 Разговор в пустом доме, или Татуировка на обратной стороне кожи

Глава 34 Суп гамбо или Очарованный тростью

Глава 35 Упрямство против настойчивости, или Вселенная мистера Дексена

Глава 36 Игра навылет, или Старинная фотография на стене

Глава 37 Ящик Пандоры, или Этот коварный жилищный вопрос

Глава 38 Кто кормит демонов в своём внутреннем мире

Глава 39 Стакан молока, или У кого летают киты в его внутреннем море

Глава 40 Что-то не то с солью, или Вечер в кругу друзей

Глава 41 Остатки роскоши, или Что общего между Хайди Клум и телевизором?

Глава 42 Ферма, или Недовязанный ослик

Глава 43 Удушье, или Легко ли обмануть детектор лжи

Глава 44 Кубок Стэнли, или Мистер и миссис Стюарт

Глава 45 Сталактиты и сталагмиты, или Фантомный дедлайн

Глава 46 Пятьдесят "лимонов" зелёного, или Кого избили Чак и Билли

Глава 47 Чёрный квадрат, или Любители вы сюрпризы

Глава 48 «Сумасшедший» дом, или Девушка со сковородой в руке

Глава 49 Большой папа, или Катание на водопаде

Глава 5 °Cбыча мечт, или Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь

Эпилог

Мэн

Кристина Мизухара

Вместо пролога

Коварная коряга,

или

Брук Селестье выходит на охоту

Человечество за всю историю своего существования перепробовало огромнейшее количество занятий различной степени интересности, полезности и важности. Просто бессчётное. Социум всё время что-то делал, затем переделывал, мастерил, усовершенствовал, модернизировал и возвращался к истокам. Он выдумывал, внедрял и применял. По мере того как жизнь на Земле развивалась и переустраивалась, изменялись и преображались также и занятия ей сопутствующие. Допустим, как только люди научились полностью обеспечивать себя пищей, появились торговцы, а когда человеку надоело довольствоваться лишь сытостью и теплом, а захотелось услады для глаз и ушей, возникли ювелиры, художники и музыканты. Таким образом, мало-помалу дошло до того, что изготовление каменных топоров и палок-копалок сменилось полётами в космос и клонированием многоклеточных организмов.

Но не все занятия так просто сдались пескам времени и позволили предать себя забвению. Вот, например, охота.

Как известно, изначально охота являлась жизненно необходимой для человека или даже одним из главных факторов, обеспечивающих его существование вообще. Примерно, как добыча огня или совокупление. В принципе, в те времена, когда люди кормились охотой, они вообще занимались только лишь тем, что помогало им выжить. Но время шло. И в конце концов, сложилось так, что огню и сексу удалось пройти сквозь века, постоянно доказывая свою актуальность или незаменимость в деле пребывания человека на Земле и продолжения его рода, а вот охоте повезло меньше. Низкое КПД, элемент случайности и травмоопасность сделали своё дело – охота превратилась в рудиментарное времяпрепровождение, что и заставило её хитро мимикрировать под развлечение и не только.

Брук Селестье охотников, в их общей массе, не любила. В её глазах это были сплошь мужланы и мордовороты, либо с помощью машины времени покинувшие ранний феодализм, либо с помощью автомашины Аляску, что в представлении девушки являлось почти равнозначным. Однако будучи коренной жительницей штата Мэн – края, куда пострелять съезжается всё восточное побережье Америки, и человеком, прожившим в этих краях все свои восемнадцать лет, девушка относилась к последователям Зверобоя, примерно, как жители Флориды к отдыхающим: с терпением и пренебрежением. А ещё – с надеждой.

Брук подрабатывала в магазине «Всё для рыбалки и охоты» в небольшом местечке под названием Бенедикта, и поэтому её терпимость была вполне обоснована – эти люди формируют и её зарплату тоже, а также доход доброй части её «соснового штата» в придачу, давая работу туристическим, транспортным службам, гостиничному бизнесу и лесным хозяйствам. К тому же, охотники неплохо корректируют численность лосей и оленей в лесу, когда те размножаются настолько, что довольно сильно вытаптывают поля картофеля и черники на ферме её отца.

А вот надежда у девушки вытекала из того простого факта, что за последние два года в её магазине она была уже четвёртой продавщицей. И только одна из её предшественниц перебралась в лесозаготовительную компанию финансистом. Две другие вышли замуж и – как, однако, причудливо иногда распоряжается судьба – именно за таких вот приехавших на охоту любителей. Одна из них – Кэтти Вилсон, говорят, поселилась где-то во Флориде. Ну и что, что её муж уже, так сказать, «с пробегом» и хорошей лысиной. Флорида «на дороге не валяется» и стоит прогалин в волосяном покрове, да и «пробега». Во всяком случае, в глазах Брук.

Но обо всём этом потенциальная жительница Майами даже и не думала, проезжая погожим ранним весенним утром сквозь лес по дороге, ведущей с фермы её отца в Бенедикту. Не обращала она внимание и на выстроившиеся вдоль дороги стройные высокие сосны, своими верхушками буравящие голубое небо и заслоняющие солнце, и на пьянящий, освежающий запах хвои, врывающийся в приоткрытое окно автомобиля. Девушка прислушивалась к настойчивому стуку где-то в районе задних колёс её машины.

«Может, грязь прилипла? – Брук сделала свои правильно выщипанные брови домиком. – Господи, ну о чём это я! Какая грязь! Я даже не помню, когда в последний раз по грунтовке ездила. Тем более на нём», – стукнула она ладонью по рулю.

Этот подержанный Бьюик достался ей прошлой осенью за восемьсот долларов, и новая владелица собиралась беспроблемно эксплуатировать его хотя бы года три. Видимо, не получится.

«Придётся сегодня ехать в автосервис, – Брук испустила утомлённый долгий вздох и тут же подскочила на сиденье, как ужаленная. – Фу-у-у, там этот … пузатый мистер Джексон. Опять начнёт … шутить» – девушка поморщилась. Она буквально недавно заезжала в эту мастерскую со своей мамой – миссис Амалией Селестье. Пока Форду её матери что-то подкручивали под днищем и подкачивали шины, им скрутил все мозги этот тупой, как бревно, Джой Джексон. Девушка тогда все силы, оставленные для визита к тёте Доминик, потратила на то, чтобы не попросить этого шутника заткнуться. А после долго восхищалась мамой, стоически-спокойно выдержавшей этот мощнейший натиск столь сокрушительного «искромётного» юмора.

«Фантастика», – скривила и сейчас губы Брук, тем более, что ей ещё предстояло дождаться обеда и доехать до автосервиса. Чтобы направиться туда в рабочее время не могло быть и речи. Хозяин магазина – мистер Каховски, тут же её рассчитает, а своим перспективным местом Брук очень дорожила.

Так она и ползла по дороге как улитка, боясь, сломаться окончательно, когда на обочине шоссе заметила идущего мужчину. Путник шёл сбоку её полосы, заметно прихрамывая и опираясь на какой-то произвольный посох.

Девушка ни грамма не удивилась.

«Ещё один охотник», – закатила она глаза, чуть рассмотрев высокие, на армейский манер ботинки мужчины и его широкий кожаный ремень поверх свободной куртки-парки тёмно-зелёного цвета. Примерно такие же продавались и в магазине Брук, поэтому она узнала экипировку даже издалека.

Но путник хромал, и девушка ни секунды не задумывалась над тем, помочь ему или нет: в этих краях старые традиции, ведущие ещё к первым поселениям англичан здесь, в Новой Англии, чтили и соблюдали свято.

Охотник тоже услышал звук мотора и, остановившись, оглянулся.

Притормаживая аккурат напротив него, Брук высунула нос в приоткрытое стекло.

– Могу я помочь вам? – спросила она громко.

Мужчина, а как оказалось при ближайшем рассмотрении, это был молодой человек лет двадцати шести, максимум тридцати, опёршись двумя руками о посох и немного сдерживая натужное дыхание, по всей видимости, от боли в ноге, всё-таки улыбнулся и кивнул головой.

– Да, если Вас не затруднит.

Обстановка совершенно не располагала, Брук было абсолютно не до этого, да и парень имел, мягко сказать, потрёпанный и страдальческий вид, но глаза девушки при взгляде на него загорелись интересом сию же секунду.

Охотник был красив. Просто на удивление. А его улыбка заставила Брук даже слегка отшатнуться – до такой степени неожиданно и поразительно смотрелся здесь, в столь дремучих местах, этот «осколок Голливуда». Причём в самых лучших его традициях.

– Н-н-не затруднит, – зависнув, проблеяла Брук.

– В городе есть госпиталь, так? – продолжил, как ни в чём не бывало, раненый.

Девушка проморгалась и, шумно втянув в лёгкие свежий сосновый воздух, ответила уже более нормальным тоном:

– Да. Я знаю, где он. Садитесь, – кивнула она на сиденье рядом с собой и опустила взгляд на оторванный клок штанины путника чуть пониже колена и его продолговатый запёкшийся бугорок крови, из которого всё ещё просачивалась тоненькая струйка.

Мужчина, отбросив посох, потянулся к ручке задней дверцы.

– Если позволите, я расположусь здесь. Так мне будет удобнее вытянуть ногу, чтобы не запачкать Вам машину.

– Да-да, – опасливо оглядела его мисс Селестье и, только лишь он забрался на сиденье, двинулась дальше, невидимым взглядом уставившись в лобовое стекло.

«Кто он? Откуда? Его нельзя просто так отпустить», – зажала она уголок нижней губы.

– У Вас машина не в порядке? – между тем, услышав стук в районе задних колёс, спросил путник уже голосом, больше подходящим для сексуального домогательства – стоило ему расслабиться на заднем сиденье, как его голос зазвучал соответствующе.

– Да. Вот сегодня … что-то застучало. А Вы как поранились? – взглянула девушка в зеркало заднего вида и досадливо скривилась: незнакомец прислонился спиной к дверце, и его лицо скрылось.

– Да мы с раннего утра вышли на оленей в районе Двойного озера. Я спросонья оступился и проткнул какой-то корягой ногу.

– А где ваши все? Вы же не один были?

– Я охотился с друзьями. Они понесли оленя и ружья. Наши машины далеко с другой стороны леса, а я решил выйти сюда, к дороге, и попробовать дойти до больницы.

«А вдруг он женат? Боже мой, какой ужас, – девушка опять закусила губку. – Ему лет двадцать шесть-двадцать восемь. К этому возрасту они уже успевают жениться и ещё не успевают развестись. Чёрт, хоть бери и спрашивай напрямую».

И как на зло до Бенедикты осталось чуть больше мили. Только они успели обменяться репликами, лес оборвался, и дорога вышла на подступы к городу. Брук сразу же свернула вправо, направляясь к городскому госпиталю.

– Вы живёте в городе? – поинтересовался пассажир.

– Э-м-м, нет. Я работаю в городе, а живу на ферме отца. А Вы остановились в гостинице?

– Да. Только не здесь.

– А где?

– На Фергюсон.

– Ого! В «Озоне»?

– Да.

«Господи, да это же единственные здесь пять звёзд! Только бы он не оказался женат», – Брук уже начинала верить в свою звезду. Весь её предыдущий опыт общения с противоположным полом показывал, что шансы есть! Девушка видела и ощущала себя красавицей, и, судя по всему, не только она одна, поскольку мальчишки бегали за ней лет с десяти. Брук доподлинно знала, что сможет заполучить в этих местах любого, стоит ей только хорошенько захотеть. Блондинка она или нет!

Мисс Селестье уверенно въехала на бетонное возвышение и подрулила к дверям приёмного покоя.

– Вот. Вам сюда.

– Да, – спохватился охотник, открывая дверцу Бьюика. – Спасибо Вам большое за помощь, – принялся он вылезать из машины.

– Давайте, я Вам помогу, – поспешно выскочила с водительского места Брук.

– Нет-нет, – категорически запротестовал раненый, захлопывая за собой дверцу. – Я смогу о себе позаботиться.

Девушка смутилась, а путник сделал шаг к ней и, остановившись очень близко, спросил:

– Как твоё имя?

«Вот оно! Началось!» – подумала блондинка и огляделась по сторонам.

– Брук. Брук Селестье.

Красавец, который оказался на голову выше вполне себе рослой Брук ухмыльнулся и буквально промурлыкал:

– А меня зовут Норман.

Она понимала, что другого шанса у неё не будет, поэтому в отчаянии сделала всё сразу. Всё, что умела. Застеснялась, смутилась, покраснела, заволновалась, пару раз взмахнула ресницами и, нервно заламывая пальцы, спросила:

– Норман … Ридус?

Парень засмеялся.

– Не-е-т. Лучше! Норман МакТавиш. Приятно познакомиться, Брук.

Глава 1 Пропажа, или В жизни всегда есть место «Санта Барбаре»

– Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Тэсс сбросила вызов и, нахмурившись, положила телефон в карман больничного костюма.

«И куда же, спрашивается, подевался этот … абонент?» – зло сжала губы девушка.

Она направлялась по коридору из своего отделения в приёмный покой с результатами вторичных осмотров и, воспользовавшись моментом, уже в который раз за сегодня набрала номер своего сводного брата Дэни.

В этом году он довольно успешно закончил старшую школу и поступил в Aerosim Flight Academy в Сан-Хасинто, штата Техас. Занятия начинались в октябре, а до этого времени парнишка устроился работать на ближайшую ферму к мистеру Селестье.

Сегодня была пятница, и Тэсс позвонила ему после обеда, поскольку ждала завтра, в субботу, чинить крыльцо на заднем дворе, а потом вместе посмотреть какой-нибудь фильм. Но юноша так и не ответил. Девушка-робот в его телефоне раз за разом упорно продолжала утверждать, что аппарат абонента либо выключен, либо находится вне зоны действия сети, а где именно это «вне зоны» она, конечно же, не уточняла. Тэсс всё это сильно не нравилось. Вообще-то, Дэни не так уж часто, как, может быть, положено человеку в его семнадцать лет, давал повод к беспокойству за его жизнь, руководимую, в лучшем случае, переполненным гормонами мозгом. Его сестра не смогла бы вот так сходу припомнить, когда парень столь резко, без предупреждения, отключал телефон. Но и сильно тревожиться она тоже не спешила – в этих краях, в штате Мэн Новой Англии, молодёжь взрослела рано, передвижения и перемещения несовершеннолетних отпрысков взрослыми контролировалась, что называется, с «длинного поводка».

Но всё-таки контролировалась.

«Если к вечеру не ответит, нужно будет звонить на ферму. Они там должны знать».

Почувствовав надежду, что всё в конце концов выяснится, Тэсс, как и всегда под конец рабочего дня закрутилась с пациентками в своём отделении и спохватилась только лишь когда у неё зазвонил телефон. Она ответила, не глядя на экран, в надежде, что это Дэни.

– Да, алло, – прижала девушка аппарат к уху и продолжила листать журнал уколов.

– Алло, Тэсс, Дэни пропал. Ты звонила ему? – спросила мама.

Дочь тут же закатила глаза и отложила тетрадь.

– Привет, ма. Да. Звонила. Мне он тоже не отвечает.

– Мне только что позвонил Алабаль и сказал, что они исчезли вместе с Корто.

«Чёрт! Дело плохо», – вырвалось у дочери. Правда, слава Богу, про себя.

Глухонемой мексиканец Вальтасар Дельдаго, по прозвищу «Коротышка», что на испанском звучит как «Корто» был известным на всю округу пьяницей и одновременно мастером золотые руки. Такое бывает. Местный фермер, мистер Алабаль Селестье, как и все предыдущие работодатели этого умельца, да в принципе, как и все последующие, терпел его только лишь потому, что Корто сумел заново отштукатурить ему амбар и телятник лучше, чем когда-то целая бригада отделала дом, и взял за это в бумажном и жидком эквивалентах сущие копейки и миллилитры. Поэтому работой и выпивкой Корто всегда был обеспечен на многие дни и месяцы вперёд по горло.

С одной стороны Тэсс испытала некоторое облегчение, что, возможно, Дэни находился не один, а с другой разволновалась ещё больше: Корто не самая подходящая компания для молодого парня.

«Они сбежали, чтобы гульнуть – это ясно. И если их ищет сам Алабаль, значит, вообще никто не знает, где они есть. Внимание вопрос: как мне утешить маму?»

– Мам, ну, если они исчезли вдвоём, то обязательно появятся. Ты же знаешь Корто.

Миссис Тиффани Гленн вздохнула.

– Да я-то знаю, но всё равно не могу не волноваться.

– Скорее всего, их кто-то подбросил или в Стейсивилл, или в Миллинокет. Они вернутся, мам.

«Только вот в каком виде?» – закончила про себя девушка.

– Да-да, конечно, появятся. Подождём, – согласилась мама.

– Как только узнаю что-нибудь, я тебе позвоню. А сейчас извини, мне нужно заканчивать работу.

– Да-да, конечно, это ты извини. Хорошо, – и женщина отключилась.

– Дэни пропал, – засовывая телефон в карман, пояснила Тэсс сидящей напротив медсестре Лильсон.

Та понимающе кивнула и чуть улыбнулась.

– Найдё-ё-ётся ваш Дэни. Вернётся. – Лильсон перетянула резинкой брикет упаковок с лекарствами и отложила на край стола. – Здесь у всех мальчишки убегали или в лес, или на озёра, или в горы, чтобы пожить как индейцы. Вон, у Дарфоров Питера почти неделю разыскивали, а потом оказалось, что он в лесу домик на дереве построил.

Тэсс улыбнулась, оторвавшись от экрана компьютера, куда заносила данные по процедурам.

– Да, я тоже думаю, что отыщется. Но мама переживает.

– Прибежит, – кивнула ей женщина и успокаивающе подмигнула.

Придя с работы домой, до того, как лечь спать, Тэсс ещё несколько раз набирала номер брата, но ответа так и не дождалась. Не выдержав, она позвонила своему парню Адаму Стюарту и, обсудив с ним ситуацию, попросила номер Алабаля Селестье. Конечно, можно было узнать и у мамы, но лишний раз её тревожить и нагнетать волнение не хотелось. Прежде чем дать номер, Адам попытался успокоить девушку как мог и, конечно же, потерпев неудачу, попросил держать в курсе и, если что, на него рассчитывать.

Получив желаемый номер, Тэсс позвонила мистеру Селестье и у него узнала, что ни Дэни, ни Корто в комнате работников так и не появились, и куда они делись, не знает даже Вилли – второй работник фермы. Но поскольку завтра суббота, то сегодня они, скорее всего, не появятся. Во всяком случае, Корто, если уходит на выходные, то возвращается лишь в воскресенье вечером. Так что, пока остаётся только ждать.

«Упаси Бог, Дэни пойдёт в своего отца! Бедная мама», – ужаснулась девушка, вспомнив своего отчима и родного отца Дэниэла – мистера Гленна.

Максимиллиан Гленн в молодости слыл весьма ушлым и энергичным малым и даже вполне себе мог служить олицетворением коммуникабельности и пронырливости. Тогда-то мать Тэсс – миссис Тиффани Полл, будучи на шесть лет старше этого пройдохи, и попала под тонны его обаяния и вышла за него замуж. Максимиллиан сколотил неплохой бизнес на торговле всякой всячиной в этих глухих местах и даже имел пару хозяйственных магазинчиков. Но потом заскучал, начал пить всё сильней и сильней, и так пропил почти всё. Уцелела только квартира в Бенедикте, поскольку в ней были прописаны несовершеннолетние дети, да дом в близлежащем Медуэйе, так как половиной владела его родная сестра Мэлани. Оставив квартиру жене, мистер Гленн переселился в дом, где и продолжил благополучно спиваться дальше, перебиваясь разовой, низкооплачиваемой работёнкой.

Услышав звук, закончившей свою работу, стиральной машины, Тэсс направилась вынимать её содержимое. Здесь, в штате Мэн, в местечке Де Кальб, населением около тысячи человек, в трёх милях от Бенедикты, которая в отличии от Де Кальба напоминала город хотя бы отдалённо, поскольку в ней числилось уже почти пять тысяч, девушка жила в доме своего отца – мистера Роджера Полла, служившего неподалёку на авиабазе Северный Катадин и погибшего под сорвавшимися бочками с горючим. Верного солдата своей страны всего буквально расплющило и переломало.

А родилась Констанция, которую все звали все просто Тэсс, в Альбукерке в Нью-Мексико, куда направили её папу после окончания военной академии. Сюда же, в Мэн, Роджера Полла перебросили, когда девочке исполнилось два. Через год его не стало. Тогда им с мамой, как иждивенкам погибшего на службе кормильца, отдали в собственность этот дом, а за Тэсс ещё и закрепили право на бесплатное образование. Для начала бакалавриат. Девочка хорошо училась в школе и после окончания поступила в Медицинский Колледж Бангора, где и получила степень бакалавра. А магистратуру прошла в Фордхемском Университете в Нью-Йорке.

Развесив бельё, Тэсс прошла в спальню и открыла ноутбук. Если нет никаких вестей от брата, то, может быть, хотя бы подруга порадует общением.

Вместе с Сибилл Дадда они проучились все четыре года в Университете в Бронксе. Вообще-то, вначале их было трое. С первого курса с ними дружила ещё и Нэнси Морган, девушка из Нью-Гэмпшира. Но у неё возникли проблемы с оплатой обучения, и бедняжке пришлось всё бросить и идти работать в больницу медсестрой. А Тэсс и Сибилл, оставшись вдвоём, за время учёбы сделались закадычными подругами, или, если быть точнее, «заклятыми подругами», поскольку оказались очень схожи характерами: обе прямолинейные, бескомпромиссные, по-хорошему упрямые и когда надо – хитрые. А после того как Тэсс уехала к себе домой, сюда, в Мэн, а Сибилл смогла устроиться в гинекологическое отделение в Ричмонде, в Нью-Йорке, подруги продолжали общаться по Skype. Секрет же их дружбы, при таком положении вещей, раскрывался очень просто: обе красавицы имели контрастную, можно даже сказать, полярную внешность, и такие же вкусы и взгляды на противоположный пол.

Сибилл из них двоих являлась той самой блондинкой, которую джентльмены предпочитают. Её прямые, густые белокурые волосы и прекрасные серые «оленьи» глаза на особей с непарным набором хромосом производили эффект чем-то напоминающий действие ЛСД – необъяснимое возбуждение и желание выделиться из толпы. Блондинка даже у, так называемых, альфа-самцов подавляла брутальность и сдержанность и навязывала манеру поведения щенячьего восторга и услужливости кокер-спаниеля. Сибилл же, чувствуя силу своего «козыря», всё «наращивала мускулы» и оттачивала мастерство. Веки, ресницы, сексуальный прищур, тряхнуть пару раз золотистой гривой – всё это в различных вариациях и пропорциях с необходимой степенью интенсивности – но, в основном, без фанатизма – включалось ею, как только в поле зрения появлялся какой-нибудь индивидуум, в котором она смогла узреть повышенное содержание той самой индивидуальности. Если индивидуальность буквально зашкаливала, Сибилл могла подключить ещё и правильной «греческой» формы брови и выгнуть хотя бы одну из них, выражая тем самым выплёскиваемую за края заинтересованность.

Мисс Дадда не отличалась высоким ростом и стройностью, но зато имела отменные, пышные формы, вследствие чего её жизнь строго делилась на периоды жесточайшего похудения и расслабленной ремиссии. В первом случае, девушка с удовольствием облачалась в широкие пояса и платья-футляры и дефилировала во всём этом везде, где ровная пешеходная зона превышала хотя бы десяток футов. А во втором – начинала увлекаться итальянкой кухней и знакомствами по интернету и тоже находила в этом свою прелесть, развлекаясь вовсю, тем более, что обладала неплохим словарным запасом и острым язычком.

Тэсс же из них была той самой брюнеткой, на которых джентльмены, как известно, женятся. Изящная, «лебединая» шея; удивительные, слегка раскосые «кошачьи», с сексуальным, влажным блеском голубые глаза; немного грубоватый, но чувственный рот; очень недурственный, женственный овал лица; бледная «алебастровая» кожа и густые каштановые волосы. Девушка называла их «скучными» но экспериментировать с «радужным спектром» отказывалась категорически.

Мисс Полл нельзя было назвать высокой. Отнюдь. Таковой она являлась только лишь для низенькой, кругленькой Сибилл. Рост брюнетки составлял пять футов и шесть дюймов. Однако её хрупкое телосложение и даже некоторая угловатость строения тела создавали ощущение вытянутости и рослости. Её фигуру, за исключением длинных, красивых стройных ног, можно было смело назвать «на любителя», что ни в коей мере не мешало ей этих любителей находить то тут, то там, а им иногда доводить ситуацию до взаимности.

Ещё Тэсс показывала неплохие результаты в спорте. Именно в секции лёгкой атлетики, куда она записалась для пополнения своего общего университетского рейтинга, девушка и познакомилась с Лероем Тэмпсоном. Парень учился на последнем курсе и уже готовился получать диплом магистра медицины. Этот, по его же собственным словам, будущий пластический хирург, оказался весьма интересной личностью и разносторонне развитым человеком. Имея к тому же, довольно речистый вербальный аппарат, который он эксплуатировал по поводу и без, парень слёту поддерживал разговор на любую тему, показывая владение информацией и материалом и сам иногда подбрасывал Тэсс вопросы для размышлений и раздумий.

Этим тоже Сибилл и Тэсс не сходились во взглядах. Блондинка любила, чтобы её спутник сконцентрировался исключительно на ней и развлекал, и увлекал, и отвлекал именно её, отдаваясь этому без остатка. А Тэсс предпочитала, чтобы человек умел развлечь сам себя, и её это полностью устраивало: если будет весело ему, то она с ним точно не соскучится.

Так случилось, что на втором курсе, в то самое время, когда у брюнетки разгорался роман с Лероем, блондинка уже вовсю кружила голову другому персонажу по имени Дик Баквуд. Дик работал в одном из банков Нью-Йорка, жил в Бруклине, любил фаст-фуд и дорогие яхты, а Сибилл называл Клеопатрой. Они познакомились на какой-то выставке медицинского оборудования, куда молодой человек заскочил подобрать себе насадки для массажного устройства, и стали встречаться почти каждый день. Поэтому забеременела Сибилл-Клеопатра довольно быстро. Буквально через пару месяцев их дружбы телами. Как только банковский служащий был поставлен в известность, в его речах запестрило слово «аборт». Но Сибилл не особо спешила блистать остротой понимания намёков, чем горько Дика разочаровала. Осознав широту диаметральной противоположности их взглядов на жизнь, житель Бруклина много сокрушался, что не может сопровождать девушку в её тернистом жизненном пути, но тут же позволил себе выказать надежду, что она в этом блестяще справится и без него. Он верил в свою Клеопатру.

А Тэсс была в шоке.

Разворачивающиеся на её глазах события касательно абортов и пролитых слёз подруги, заставили девушку взглянуть на Лероя и отношения с ним по-другому. Она начала потихоньку затрагивать темы развития их дальнейшей судьбы и с горечью признала, что сколь бы ни были разными Тэмпсон и Баквуд, но всё-таки в главном они очень похожи. Эти двое – случайны. И тот, и другой случайные попутчики в их с подругой жизнях. Тэсс не стала резко рвать отношения с молодым человеком, а начала потихоньку и тактично отдаляться от него. И каково же было её удивление, когда он попытки сократить расстояние прекратил довольно быстро, а через пару недель уже увидела его вместе с какой-то симпатичной метиской.

Это повергло девушку в состояние оторопи, а после – прямиком в глубокое, затяжное разочарование.

Сибилл же после того случая перестала относиться к знакомству с парнями как к чему-то серьёзному, начала воспринимать их буквально и полностью ушла в интернет, где предлагала честно и откровенно «только секс». Эту же модель взаимодействия с противоположным полом она практиковала и по сей день, живя в таком городе как Нью-Йорк. Девушка сидела на сайтах знакомств и различных социальных ресурсах и налаживала связи там.

А у Тэсс дела на личном фронте сложились совершенно иначе, поскольку вскоре после Лероя ей повезло серьёзно и сильно влюбиться.

Но он был женат.

Декстер Даллтон, которому стукнуло не много не мало, а тридцать восемь лет, преподавал им онкологическую гинекологию на третьем курсе и перинатологию на четвёртом. Всё нравилось Тэсс в этом человеке: голос, интонации, манера размахивать рукой со скрученной в трубочку тетрадкой, его мягкость, доброжелательность, ироничность в отношении студентов, коммуникабельность – девушка просто «таяла». Не сказать, чтобы она предпринимала попытки выделиться для него из толпы, ей даже не особенно– то и хотелось с ним общаться, ибо студентка жутко боялась провала. Она была готова только лишь смотреть, любоваться, слушать, внимать и купаться в этой мягкой, обволакивающей энергетике. Мистер Декстер до конца учёбы сделал ей её мир ярче и, как считала сама Тэсс, стал неким ориентиром, эталоном, контрольным экземпляром в выборе пары. Именно с ним она сравнивала каждого из своих претендентов на место ухажёра и решила, что выйдет замуж только в том случае, если сравнение будет в пользу последнего.

Таким образом, пережив столь сильную, платоническую любовь, девушка приготовилась к тому, что ещё долго будет искать своего «Декстера». Надеяться, отчаиваться, разочаровываться, потом опять собирать себя по кусочкам и снова искать.