Текст книги "Мэн (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 55 страниц)

– Меня не будет целых полгода. Вы сможете не спеша переделать мой дом, и чужое жильё мне тогда ни к чему, – обратилась она к той, что вносила данные и вручала бумаги.

– Я не буду переделывать Ваш дом, мисс Полл, – отрезала женщина голосом, которым можно было сушить бельё. – Свою работу относительно него я почти выполнила. Кстати, она меня вполне устраивает, и я не хочу её потерять из-за Вас. Послезавтра рабочие приступают. Там в копии заключения есть телефон, по которому Вам нужно позвонить и указать, какой из адресов Вы выбрали.

– Я съеду к маме, – упавшим недовольным голосом объявила девушка.

– Это замечательно, – сделал у себя пометку служащая. – Распишитесь, пожалуйста, вот здесь. Это отказ от предоставляемой жилплощади.

«Как раз и Матисс привыкнет, – подумала Тэсс, ставя подпись. Но тут же мелькнула опасливая мысль о Адаме. – Как бы он не явился на разборки и не напугал маму».

Но мистер Стюарт не давал о себе знать, ни до, ни после её переезда, и Тэсс успокоилась.

Поселившись у мамы, дочь первым делом поведала ей о произошедших переменах в своей личной жизни и воспользовалась для этого компанией Дэни в непринуждённой обстановкой разморозки холодильника.

– Господи, только не говори, что это правда, что тебя видели вместе с купившим «Джо-Мэри», – застыла мама с вымытым поддоном в руках.

– Где видели? – тут же с интересом округлил свои голубые глаза Дэни. Сам он через два дня уезжал в Огасту к какому-то своему «братану». Тэсс не была уверена, что именно этого друга зовут Стелла МакАлистер, но французы скорей всего правы, и их «Cherchez la femme» так ещё никто и не отменил.

– На празднике Тунца? – уточнил юноша.

– Нет. – Миссис Гленн замялась. – В "Озоне". – Судя по всему, когда речь зашла о личной жизни такого человека, как владелец поместья «Джо-Мэри», женщине сделалось особенно неловко. В той же области, но уже относительно учителя биологии, она чувствовала себя куда свободней.

– Нет. Не правда, – Дэни со знание дела наматывал шнур с вилкой на специальную «рогатку» в задней стенке агрегата.

Тэсс тогда молчала, поскольку уже давно решила, что об их паре с Андреем вслух будет говорить настолько мало, насколько это возможно.

– Так это правда?! Ты познакомилась с владельцем поместья? – опять ошарашено уставилась на неё мама.

– Да, – просто ответила дочь, но тут же вспомнила признание самого Дексена, сделанное Дэни при всех. – Я люблю его, – одними губами последовала она его примеру.

– Доченька… – мёртвым голосом выдохнула мама и уронила руки вдоль туловища.

– Да! У них любовь! – оптимистично и с улыбкой воскликнул брат. – Ма, ты бы видела: как он на неё смотрит.

– Как? – повернула к нему голову сестра.

– Да как дурак! – Дэни веселился вовсю. – Хотя мужик он правильный. Не «левый». Тут не подкопаешься. – Шмыгнул уголком рта будущий лётчик.

«Правильный мужик» звонил. Правда, сразу же сказал, что разговаривать с ней по телефону, всё равно, что лизать сахар через стекло. Skype – то же самое. К тому же, он пользуется всем этим «барахлом» непрерывно и столь же постоянно ругается в трубку или веб-камеру, поэтому ему не очень хочется втискивать в эту «обойму» Тэсс.

– Интересно, сколько я ещё должен ждать, пока изобретут новое средство связи. Не такое надоевшее и захламлённое руганью, – возмущался мистер Дексен, а Тэсс слушала и понимала, то, что он говорит ни в какие сравнения не идёт с тем, о чём он молчит.

В то время ей много звонила и вернувшаяся из Нью-Йорка Джокаста. Девчушка тараторила о приехавшем к ней в «Джо-Мэри» отце и о том, что её перевели в школу Бенедикты, а взамен занятий в студии на Манхэттене устроили уроки актёрского мастерства в Бангоре. Сестра пожаловалась на Андрея, из-за которого теперь её одну никуда не отпускает Элтон. То, что она попалась с сигаретой, Джокаста в расчёт не брала и списывала всё на своё невезение, тотальную несправедливость этого мира и бесправие женщин в США. Дэни по её приглашению пару раз ездил к ней в усадьбу и дважды приезжал оттуда злой как чёрт, но с ухмылкой в уголках губ и горящими глазами. Сестра Джо звала вместе с ним и Тэсс, но та не поехала. По многим причинам.

Констанция с мамой написали заявление на ученический кредит у миссис Гленн на работе. В правилах был указан двадцатидневный срок рассмотрения, но уже через неделю пришёл ответ, что их просьбу удовлетворили. Во всех положительных случаях погашение будет происходить за счёт социальной пенсии миссис Гленн, а в отрицательных – за счёт денежных средств мисс Полл.

Через три дня после отъезда мистера Дексена у девушки начались месячные. Не сказать, чтобы она сильно волновалась, но всё-таки.

Ну и, конечно же, сенсация о том, что Констанция Полл, дочь Тиффани Гленн захомутала нового хозяина «Джо-Мэри» не заставила себя ждать.

«Взорвалась» новость в Бенедикте вскоре после визита Брук. Порядочные горожане обрадовались, воспряли настроением, вооружились позитивом и доброжеланием и подошли к делу скрупулёзно и со всей ответственностью, не отлынивая и не перекладывая сию тяжёлую ношу на плечи соседей.

Всё началось с того, что Тэсс почувствовала к себе какое-то странное отношение на работе. Люди чаще отводили глаза, ухмылялись и замолкали невпопад, кто-то улыбался, кто-то цедил сквозь зубы, хотя ни тем, ни другим это не было свойственно раннее. Молоденькие медсёстры кивали на неё подбородками друг другу, а санитары скорой помощи смотрели в упор долго и с укоризной.

Бедняжка спасалась только мыслями о скором отъезде.

Из окружения девушки не выказал своей осведомлённости относительно её личной жизни и ни коем образом не изменил своего поведения в отношении неё только один единственный человек. Джессика Тиглиниди. Эта женщина была вне политики, вне моды, «над» сплетнями и распрями.

«Обязательно когда-нибудь стану такой же», – твёрдо решила мисс Полл.

А чтобы прояснить ситуацию сейчас, долго не думая, она взяла книгу «Кто закажет тибетский чай», которую обещала дать почитать Зоди, и направилась к той в аптеку.

«Сейчас мы всё выясним».

Однако, только лишь увидев на пороге свою бывшую одноклассницу, а с некоторых пор ещё и местную знаменитость, мисс Олави уставилась на неё как на привидение и вела себя изо всех сил скованно.

Констанция очень старалась показать, что она всё та же Тэсс Полл, что ничего не изменилось и всё будет так же, как и раньше, но болтливая Зоди разговаривала очень мало, задумчиво как-то так обмозговывала каждую реплику, и при любой попытке бывшей одноклассницы свернуть на тему последних сплетен в Бенедикте, поджимала губы, вращала глазами, после чего принималась бегать ими по пространству аптеки, как когда-то поросята по двору фермы Алабаля Селестье.

Таким образом, потерпев неудачу, Тэсс пригласила подругу вечером после работы в кафе и там заказала выпивку за свою будущую успешную резидентуру.

Опрокинув в себя пару порций бренди, Зоди всё-таки отмерла, расшевелилась и рассказала, как ей со всех сторон – а если конкретно, то внучка вдовы Морр, бывшей жены директора школы – нашептывают, что Тэсс Полл выходит замуж за ещё женатого нового хозяина «Джо-Мэри», поскольку ждёт от него ребёнка.

– Тэсс, как же так? Неужели это правда? – сделала страдальческое выражение своего некрасивого, но милого и раскрасневшегося от алкоголя, личика мисс Олави, состроив бровки домиком.

– А что здесь такого? – строго сжала губки Констанция. – Я, что, не женщина, а он не мужчина?

– Да нет… ничего такого… – пожала плечами Зоди. – Но это правда?

– Конечно, нет! Мы просто знакомые! Макс как-то напился с его друзьями, и мы вместе развозили их по домам. Вот и познакомились. А тут уже развели… – всплеснула руками девушка. – Ты же знаешь наших сплетниц.

– Да-да, ох, и не говори, – с готовностью подхватила обрадованная одноклассница, с безнадёгой махнув ладошкой. – Сплетники в нашей дыре знатные. Раздуют такое! Только взгрустнул, а тебе уже несчастную любовь приписали. Иногда это так раздражает. Тэсс, и что же будет дальше, а?

– Не знаю. – Равнодушно пожала плечами местная знаменитость. – Поговорят, поговорят, да и надоест.

– Ой, что-то не нравится мне всё это.

Они помолчали. Полностью погружённая в ситуацию, Зоди окинула невидящим взглядом пространство кафе, где сидели несколько человек. Вон там подальше за столиком трое юношей с телефонами. Светловолосого она знала в лицо – встречала его в церкви по воскресеньям, куда водила бабушку – а его двое друзей казались знакомыми, но в Бенедикте на такое не обращают внимания. Здесь это в порядке вещей. Чуть ближе расположилась пара средних лет. Оба работали где-то на строительстве дорог. Вот они-то уже начали поглядывать на столик девушек с интересом.

«О, Господи! Ей уже нигде нельзя появиться. Скоро начнут пальцем тыкать», – пожалела подругу мисс Олави.

– Тэсс, а давай я тебя к гадалке свожу! Она тебе всё-о-о расскажет. Только не к той, на Намаканта, к которой я ездила, а к другой. Я уже другую нашла. В Чесанкук. Она лучше, – добродушно улыбнулась Зоди.

Тэсс идея понравилась. В гадания она, само собой, не верила, но всё какое-никакое, а развлечение. Тем более, что девушка уже смертельно скучала по своему социопату.

Поэтому в назначенный день по звонку Зоди и на машине Тэсс они доехали до Фергюсон и там пересели на экскурсионный автобус, поскольку в резервацию к гадалке без хорошего навигатора можно было добраться только таким способом.

В принципе, всё оказалось так, как Констанция себе и представляла – крохотное поселение на берегу озера в шесть домов, в центре гостиница на пять номеров и шпиль с американским флагом. Всё.

В таком дремучем, нелюдимом местечке и жила гадалка по имени Пова, что на языке народа вабанаки означает «ведьма».

В доме Повы никто не откликнулся, и клиентки сели дожидаться на веранде. А когда увидели приближающуюся к ним женщину и уже приготовились знакомиться, то были обескуражены тем, что, не дойдя до них футов тридцать, та остановилась как вкопанная и уставилась на гостей испуганным, ошеломлённым взглядом. Девушки тоже замерли. Однако женщина быстро отмерла, оглянулась по сторонам, будто опасаясь слежки, и уже приблизившись, поздоровалась с индейским акцентом приветливо и гостеприимно.

Потом она поила их свежим морсом и раскидывала по старому куску плюшевой материи всякие амулеты и побрякушки, гадая первой Зоди. Пова уверяла, что изменения в личной жизни девушки случатся уже через год, а не через два, как предсказала её предшественница, но тоже обмолвилась о каком-то пришлом человеке и женщине в белых одеждах. А когда подошла очередь Тэсс, гадалка свернула материю и отложила на полочку свои приспособления.

– Как тебя зовут? – обратилась она к мисс Олави.

– Зоди, – призналась та.

– Зоди, у нас на центральной поляне стоит гостиница. – Женщина поднялась и принялась копаться в сумке, с которой пришла. – В ней управляющий – мистер Истэка. Я ему сейчас в магазине купила батарейки для кухонных весов и обещала принести. Но тут встретила вас. Будь добра, отнеси ему. – Протянула она клиентке упаковку батареек, а когда та ушла, села и долго и задумчиво разглядывала Тэсс. Девушке тогда показалось, что на неё смотрит мужчина – настолько твёрдым и понимающим был взгляд.

– Что. Что-то не так? – не выдержала она.

– Я вижу на тебе печать опасности, девочка, – строго и сурово произнесла женщина. – Смертельной опасности.

У Констанции тут же разгладилось лицо, и округлились глаза. Уж такого она точно не ожидала. Девушка нешуточно испугалась и от волнения не могла проронить ни звука.

– Жаль. Ох, как жаль. – Цокнула языком и покачала головой женщина. – Но у меня есть совет тебе. Живи! – глаза Повы загорелись безумным огнём. – Живи! Делай всё, что тебе хочется, бери от жизни всё, что она сможет тебе дать. Живи, ты понимаешь, о чём я?! Твой брат сейчас жалеет, что не делал этого.

Вот тут Тэсс немного очнулась. У неё перед глазами встало подвижное, лукавое лицо Дэни.

– Брат? – выдавила она как во сне. – Какой брат?

– Тот, которого задавило.

Девушка быстро заморгала.

– Но у меня раздавило отца. На него упали бочки.

Пова поморщилась.

– Значит, я ошиблась. Это плохо. Вы с ним похожи?

– Да, я похожа на него.

– Он умер молодым?

– В двадцать шесть.

– Поэтому я решила, что он твой брат. Но ты всё равно живи, девочка. Ты ещё многое успеешь и будешь очень счастлива, – женщина обняла ладонью колено Тэсс.

– Я умру?

– Конечно. – Гадалка поднялась, как бы показывая, что её ждут другие дела. – Мы все умрём.

– А как скоро я умру? – с мольбой посмотрела на неё Тэсс снизу вверх.

– Я вижу только то, что ты умрешь не своей смертью. Может, тебя собьёт машина через час, а может, ты упадёшь с лестницы в восемьдесят. Больше я тебе ничего не скажу.

Констанция далеко не сразу отошла от такого предсказания. Нет, она не стала осторожней и не принялась озираться по сторонам и прислушиваться к каждому шороху. Но задумалась.

«Memento mori», – звучало у неё в голове. Будучи врачом, со смертью мисс Полл была знакома не понаслышке, но вот чтобы задумываться о ней, этого как-то не приходилось.

«Интересно, что думает об этом Андрей. – Почувствовав, что не в силах выработать у себя какую-то конкретную, определённую позицию, Тэсс сразу же захотелось подсказки от мужчины. – Но вот как сказать ему об этом? Или вообще не говорить?»

Мысли о Андрее успокоили, привычный мир добавил уверенности, а время позволило привыкнуть. Жизнь пошла своим чередом, и дня через три – четыре этот нерадостный прогноз вызывал только покровительственную улыбку.

«Чушь какая-то». – Вдыхала Тэсс полной грудью. А вот совет Повы ей понравился. Тем более, что поводов имелось предостаточно.

Дэни вернулся из Огасты счастливый и довольный. На радостях вспомнил, что обещал ввести Джокасту в местную тусовку, поэтому собравшись с друзьями на футбол в Бангор, прихватил и её. Играли местные «Патриоты» с «Орлами» из Филадельфии. Поскольку теперь все сборы и разговоры происходили у неё на глазах, Тэсс увязалась за молодёжью.

И именно выбирая с Джокастой постеры в ларьке, она столкнулась с Адамом. Он был вместе с одним из своих племянников и примерял мальчишке бейсболку. Мужчина тогда ничего не сказал, а только молча проследовал мимо, бросив на Тэсс злой пренебрежительный взгляд.

А этим же вечером, уже почти ночью, в дверь маминой квартиры позвонили. Матисс был дома, в своей спальне спал Дэни, у них ночевала Джокаста, оставшись после матча на пижамную вечеринку, поэтому Тэсс, даже увидев в глазок своего бывшего ухажера, открыла без особого страха.

И только лишь выйдя с Матиссом за порог, рассмотрела, что Стюарт изрядно пьян. Его ноги подгибались, он уперся одной рукой в стену, а второй схватился за перила лестницы. Девушка тут же принялась запихивать пса назад, потому как тот пьяных не очень жаловал и мог повести себя агрессивно. И как оказалось, она совершила ошибку. Учитель биологии начал предъявлять ей что-то неразборчивое, оскорблять, а когда Тэсс, не желая слушать, собралась уже скрыться в квартире, схватил за руку и вывернул с силой. Она закричала, все сбежались, Дэни с сестрой Джо, под нешуточный лай Матисса за дверью, спустили визитёра с лестницы и вытолкали из подъезда, но запястье всё равно распухло.

Первым делом Тэсс принялась уговаривать Джокасту ничего не рассказывать Андрею.

– Ну вот ещё! – возмутилась сестра Джо. – И отказаться от веселья, как он мистера Стюарта на макароны переработает?! Да ни за что на свете! – встала в пятую позицию «балерина» и гордо вскинула подбородок.

Но «что-то» на свете всё-таки нашлось.

Тэсс потом долго торговалась, предлагая этой пигалице разговор с дядюшкой на тему: «Джокаста Дексен и школа искусств Колумбийского университета», а наедине пообещала уговорить Андрея отпустить с ней в гости к Дэни, в Техас, на Рождество.

Сестра Джо дрогнула, и мисс Полл успокоилась.

Но зато с этого дня мама начала переживать, что дочери грозит опасность, и всё считала дни до её отъезда в Нью-Йорк.

Таким образом, устав от роли местной знаменитости, от маминых причитаний, от жалоб сестры Джо на Андрея, которому совершенно некогда, он даже не написал и не позвонил в её первый день учебного года, да и усадьба уже давно вся свалилась на Элтона, девушка приняла решение: не дожидаясь пока мужчина прилетит за ней, взяла ученический отпуск на два дня раньше и купила билет из Огасты в Нью-Йорк.

Она знала, что он разозлится. Поэтому по прилёту только лишь позвонила, отчиталась и спряталась на пару дней в библиотеке Университета, готовясь к тестам. Ей было действительно, по-настоящему некогда, потому как экзамены предстояли совершенно нешуточные и не имеющие ничего общего с формальностью. Хотя, прожив в этом городе четыре года, Тэсс железно поняла, что чем бы ты здесь не занимался: учился, работал, играл на бирже, рисовал картины, писал стихи или бомжевал, тебе всё равно будет некогда. Таков Нью-Йорк. Даже уже выходя из самолёта в аэропорту, она почувствовала нахлынувшие забытые ощущения от этого города. Её здесь не было, но Нью-Йорк жил своей жизнью, и по её приезду продолжил с того, на чём даже и не думал останавливаться.

«Вот здесь можно закрутить роман и с хозяином «Джо-Мэри», и «Мэри-Джо», и ещё Бог весть с кем». – Девушка уже приготовилась не вглядываться в многочисленные лица коллег по работе, не знакомиться с ними и со случайными людьми слишком близко. Отработала, отучилась и ушла домой. Завтра будет новый день и, скорее всего, новые лица.

Дядюшка в городе не присутствовал. Уехал он, правда, на этот раз не в экспедицию. Сейчас у него кипела работа с первоисточниками и документами – он разрабатывал какое-то новое место, новый маршрут – и именно для этого и укатил в Массачусетс, в Гарвард.

Но когда мисс Полл на второй день поздно, почти ночью, перед самым закрытием вышла из здания библиотеки в Уэстчестере, мистер Дексен уже сидел напротив входа на капоте красивейшей, ярко-красной машины, засунув руки в карманы пиджака цвета очень молочного шоколада.

Это был ОН! Андрей! Тэсс показалось, что она даже почувствовала, как растянулось в улыбке её сердце, и расслышала его слова:

«Ну, что же ты стоишь, глупая! Беги к нему!»

С места, «включив» пятую скорость, счастливица разбежалась и кинулась любимому на шею. Он встал вместе с ней, поэтому её ноги повисли в воздухе.

Только лишь почувствовав её не очень сильные, но такие любящие руки вокруг своей шеи, Андрей вспомнил, что такое зависимость. Настоящая зависимость. Крепкая, жгучая, острая. И то, какое наслаждение он получает от очередной «дозы», только лишь подтверждало всю серьёзность его несвободы.

«Моя», – погладил он её по спине и зарылся носом в волосы.

Тэсс забралась ему в шевелюру на затылке пальцами и, почувствовав кожей его шелковистые, родные волосы, чуть не замурлыкала вслух.

«Господи! Это не похоже ни на что больше в жизни, – уткнулась ему в шею лицом и вдохнула. – А запах!»

Сигареты, улица, офис, кожа сидений новой машины, парфюм, текстиль и ОН собственной персоной. Девушка потянула ноздрями ещё раз и, спрыгнув, отстранилась.

– Больше никогда так не делай, – сказал Андрей вместо: «Привет», и Тэсс сразу поняла, о чём он.

– Буду! – широко улыбнулась она. – Ты же знаешь!

Она смотрела на него и щурилась как на солнце. Всё те же волосы, только уже хорошо отросшие; всё то же бесподобное лицо, от которого спирает дыхание и захватывает дух; всё то же выражение синих глаз с прищуром: умное, проницательное, дальновидное; всё та же ироничная, и в то же время грустная ухмылка в уголке губ – короче, всё тот же любимый Андрей. Самый лучший.

А мужчина любовался не только тем, что ОНА всё та же и даже лучше. Он опять окунулся в её искренность. От неё исходила волна бесхитростности, чего-то подлинного, неподдельного. Мужчина расслабился, обмяк и улыбнулся той самой улыбкой, за которую девяносто девять процентов жителей Голливуда убили бы.

Приподняв тремя пальцами её подбородок, медленно приблизился и принялся целовать, едва касаясь, только лишь слизывая сладость с её губок. А когда Тэсс уже повело от нежности и мягкости, ворвался ей в рот языком и впился так, что у девушки свело судорогой пальцы на ногах. Но и это длилось не долго. Андрей быстро отстранился. Констанция открыла глаза и сама ринулась к нему, кратко и крепко поцеловала и тоже отстранилась, как бы показывая, что вот теперь точно всё.

– Мы едем ко мне, – мягко и нежно прикоснулся он губами к её лбу.

– Вау! Круто! В ледяных пещерах я ещё не была, – подпрыгнула на месте Тэсс.

– Ты меня раскусила, – направился мужчина к пассажирской двери.

– А разве твоя квартира может выглядеть как-то иначе? – уже не очень уверенно предположила девушка, усаживаясь на сиденье.

– Конечно, нет, – Андрей несильно захлопнул за ней дверцу.

– Хотя, от тебя всего можно ожидать. Даже Альфа Ромео красного цвета, – погладила она пальчиками «торпеду», когда мистер Дексен занял место водителя.

– Её зовут Джульетта, – повернул он в скважине старомодный ключ зажигания.

– Подумаешь! Джульетта! У моей машины тоже есть имя. Его зовут Молния МакКуин и он тоже красного цвета.

– Давай меняться?

Тэсс от души рассмеялась. Ей понравилась шутка.

Как выяснилось, Андрей жил в восточной части Манхэттена, на углу сорок восьмой улицы и третьей авеню. Рядом со зданием ООН. Его небоскрёб оказался той самой зеркальной высоткой, подземную парковку которой соединили с метро, а на первых этажах разместили: салон красоты, тренажерный зал, пиццерию, суши бар, ресторан «Le Bernardin» и магазин продуктов «Whole Foods» – один из самых дорогих в США. Таким образом, в этом небоскрёбе можно было родиться, прожить всю жизнь и умереть, так и не выйдя на улицу. Примерно, как Тысяча-девятисотый на своём корабле в фильме «Легенда о пианисте».

В принципе, пока они поднимались с парковки на лифте вместе с каким-то пожилым джентльменом и его большим псом, похожим на Матисса, и даже когда блестящая двухсторонняя кабинка открылась справа, и парочка вышла в светлый, квадратный коридор только с одной шикарной двойной дверью, ничего необычного Тэсс не встретилось. Всё ожидаемо и, так сказать, в лучших традициях.

Но именно это-то и настораживало.

«Скорее всего, уйду я отсюда в полном шоке».

И действительно, сюрпризы начались сразу же, прямо с прихожей, которой не оказалось совсем. То есть, вообще.

Входная дверь открывалась, и гость попадал в большой просторный холл, в котором всё вокруг не было белым. Нет, белый цвет присутствовал, конечно, но не доминировал, не властвовал и не подавлял. Девушка выгнула бровку.

– У меня белый кабинет в офисе, – ответил тогда на её безмолвное недоумение Андрей. – Его так и называют: «Белый кабинет» по аналогии с Белым домом. И в отличие от президента, я всё-таки люблю возвращаться с работы домой, а не из офиса в «офис». – Показал он кавычки пальцами.

Тэсс промолчала и на это, поскольку они стояли на самом пороге, ей предстояло сделать первый шаг в его квартире, а она не привыкла ступать по не понятно чему.

Пол был устлан чем-то странным. Или сделан как-то необычно. Складывалось ощущение, что из чего-то наподобие виноградной лозы связали что-то наподобие рыцарской кольчуги, прошлись по ней чем-то наподобие утюга или катка, и покрыли чем-то, напоминающим керамику или стекло. Такого мисс Полл ещё не встречала.

– Что это? – даже с какой-то опаской приподнялась она на цыпочки.

– Это эпоксидная смола.

– А внутри виноградная лоза?

– Нет. Это имитация. Какой-то синтетический материал. Лоза слишком хрупкая для пола. Она годится только для потолка, – задрал Андрей голову вверх.

Тэсс последовала его примеру и её глаза округлились.

На потолке была уже настоящая лоза только без «утюга» и стекла. Вязанное из пропитанных и отполированных прутьев полотно натянули на потолок и пустили по нему какую-то разновидность лиан вместе с гирляндой из крупных красивых белых лампочек.

Девушка молча, многозначительно посмотрела на мужчину и так же молча вернула глаза под потолок.

– И растение настоящее?

– Настоящее. Горшок стоит за шторами у окна.

«Обстановка» гостиной состояла из одних единственных «часов». Именно так назвала бы гостья огромное абсолютно круглое, стёганное, белое, довольно пухлое, судя по всему, из тонкой натуральной кожи не то одеяло, не то ковёр, лежавшее по центру. На нём сделали аппликацию стрелок, а цифрами прономеровали подушки, валявшиеся тут же. Тэсс не взялась бы утверждать что их ровно двенадцать, во всяком случае, ей показалось, что меньше, но это картинки не испортило.

– А когда гости хотят присесть, ты укладываешь их на пол?

– Нет. Приглашаю в кабинет. Там уйма стульев, диван и четыре кресла, – широким жестом мистер Дексен указал на дверь справа.

Но Констанция уже увидела окно во всю стену перед собой, вспомнила округлые углы здания снаружи и устремилась к стеклу. Там она замерла и даже перестала дышать. Перед ней как на ладони раскинулись и заиграли ночными огнями Восточная река и посреди неё остров Рузвельта.

– Как хорошо быть богатым, – мечтательно на выдохе простонала девушка, но тут же обернулась к хозяину и прыснула со смеху себе в ладошку.

Из коридора, уходившего вправо, они попали в кабинет.

«Здесь курю только я». – Эта надпись на стене позади большого письменного стола была первым, что увидела гостья.

– Гостеприимно, – улыбнулась она, оглянувшись на хозяина.

– Курить вредно, – усмехнулся тот.

И вдруг девушка посмотрела ему за спину и заметила картину.

На полотне довольно внушительных размеров были изображены овцы. Овцы в метель. Вьюга заметала землю и постройки и грозилась вот-вот завалить снегом животных. Но упрямые овцы продолжали идти по грудь в снегу за своим вожаком-бараном. От плетущегося за ними сзади пастуха виднелся только силуэт.

– Как интересно, – с неподдельным вниманием принялась рассматривать картину гостья.

– Это Фаркухарсон. Шотландский художник. Он так рисует шотландских овец, что на тех его картинах, где их нет, их начинает не хватать. Но здесь мне больше понравилась вьюга.

– Кто бы сомневался, – горделиво вскинула подбородок Констанция.

Через довольно массивную дверь цвета виноградной лозы они прошли дальше в спальню с абсолютно круглым, будто тарелка, диваном янтарного цвета.

– Ух, ты! На нём можно лежать и поперёк? – с горящими глазами Тэсс надавила раскрытыми ладонями на поверхность ложа, ожидая податливости и мягкости. Но не тут-то было. Диван оказался довольно жёстким.

– У него нет ни «вдоль» ни «поперёк». Изголовье можно двигать и установить в любом месте, – мужчина положил руку на небольшую, на одного человека спинку как от софы. Оказалось, что круглый диван опоясан понизу рельсом, по которому передвигается изголовье, фиксируясь винтами.

Кстати, как бы не желая отстать от кабинета, спальня тоже сумела удивить картиной.

На этот раз маленькая, размером с монитор компьютера, она заинтересовывала тем, что с неё смотрел большой, даже крупный, умный и важный до невозможности кот. Когда девушка подошла чуть поближе, то тут же отшатнулась. Животное было изображено в один из тех самых неуловимых моментов перед прыжком, но не в этом дело. Она смотрела на кота, но ей показалось, что видит Андрея. Тэсс усиленно заморгала. Неуловимое сходство поражало опять по новой и почти сбивало с ног. Гостья машинально сделала полшага назад.

– Как живой, – вытаращила она глаза на кота, готовая подставить руку, чтобы отразить атаку или спрятаться за Андрея. – Это ты?

– Похож? – улыбнулся мужчина.

– Не то слово, – медленно, как в прострации, прошептала Тэсс и принялась всматриваться в животное. Белая, наглая, уверенная в себе, усатая морда, грудь «колесом» с такой же белой «манишкой», неплохая чёрная шерсть на спинке, черный хвост с белой «кисточкой», белые «тапочки» на лапах – вроде бы ничего общего с мужчиной рядом. И даже глаза при детальном рассмотрении оказались не синими, а зелёными. Но кот всё равно был ошеломляюще похож на мистера Дексена. – Это та-а-ак странно, – опустила плечи девушка и отрицательно покачала головой, как бы сдаваясь.

– Это чёртов китаец Ю Ань, – Андрей улыбнулся. – С ним меня познакомила Моника. Он художник, любит рисовать кошек и попросился нарисовать Придурка. Я сказал Элтону, чтобы он впустил его сюда. Уж не знаю, что он тут делал целую неделю, но потом позвонил, сказал: «Спасибо» и исчез. А через пару месяцев Моника принесла мне… его. Это её подарок.

Девушке не очень пришлась по нраву тема «всё ещё миссис Дексен», поэтому она предпочла её сменить.

– Угу. Понятно. Если у тебя спальня на первом этаже, то что тогда на втором?

– У меня нет второго этажа. Квартира одноэтажная. Там моя ванная, – указал он рукой на белую матовую дверь со стеклом. – Из коридора можно попасть ещё и в комнату для гостей.

У Тэсс уже голова шла кругом, но они опять вернулись в гостиную и прошли в противоположное крыло квартиры, которое начиналось со столовой. Там, в её углу, Андрей открыл довольно неприметную дверь, включил свет, и гостья замерла на пороге. Перед ней оказался коридор. Довольно узкий, длинный и весь белый вплоть до ощущения бункера. Но взгляд сразу же упирался в торцовую стену, на которой висела трость.

Изделие довольно традиционной формы из тёмного дерева с аппликацией золотом выглядело настолько магически, что заставило девушку ринуться к себе, притягивая словно магнитом. Констанция поспешила по коридору.

– Боже, – с благоговением остановилась она перед предметом, не решаясь прикоснуться к нему. – Какая красота. Она старинная? – прищурившись, гостья всмотрелась в трость. Дерево действительно выглядело старым или даже древним. Покрытое какими-то пятнами, мелкими чёрточками и трещинками, оно походило на лица пожилых людей, куда как на карту, как в дневник, жизнь заносит все перенесённые горести и трудности. Даже золотые накладки смотрелись довольно потёрто и как будто натружено.

– Примерно пятнадцатый-шестнадцатый век. Это клановая реликвия, – терпеливо объяснял мистер Дексен. – Дед оставил её мне, ему завещал его отец – Отто фон Дорфф. Отец Отто – Тилль фон Дорфф получил её по наследству от своего отца Ральфа и заказал аппликацию золотом. Дед Арнольд носил её к экспертам, от неё отщипнули крошку, сделали спектральный анализ и определили приблизительный возраст. Покрыли каким-то составом, сказали хранить без доступа солнечных лучей и каждые двадцать пять лет делать реставрацию.

Нотки гордости в голосе мужчины заставили девушку внутренне улыбнуться.

– А почему она у тебя, а не у Даррена?

– Такова воля деда, – пожал плечами Андрей. – Это было в завещании.

– Очень интересная вещь, – не в силах оторвать глаз от трости, покачала головой Тэсс.