Текст книги "Мэн (СИ)"
Автор книги: Кристина Мизухара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 55 страниц)
Найдя своего охранника на веранде свернувшимся клубком на солнце, она вернула его в вольер.
А вскоре подоспела и китайская свинина.
– М-м-м, нет, это вообще есть невозможно, – только лишь попробовав кусочек мяса с ананасом и задохнувшись от наслаждения, в осуждении покачала головой Констанция. – Это не станет есть даже мой Матисс. – Она вытянула шею и посмотрела, сколько ещё осталось там в сковороде. – М-м-м, совершенно невозможно. – Девушка с занятым видом углубилась в свою тарелку, показывая тем самым, что весь остальной мир, во главе с Андреем, может подождать.
И они ждали. Терпеливо и молча. Неизвестно, как весь остальной мир, но Андрей так точно.
– Ну, что же, – наконец осчастливила его своим возвращением в реальность Тэсс. – Думаю, можно подвести промежуточный итог. Сексом ты заниматься не умеешь, да и вообще не знаешь, что это такое, девушек не охмуряешь, готовишь отвратительно, если ты ещё и читаешь по слогам, придётся тебя выгнать.
– Я буду стараться, – посмотрел на неё мужчина как мог бы смотреть Макбук на счёты с костяшками.
– Очень на это надеюсь. А какую книгу ты мне будешь сегодня читать?
– Самую неинтересную, какая у тебя есть.
– Неинтересную? – выгнула бровь девушка. – Почему?
– Хочу, чтобы ты меня слушала исключительно потому, что это я. Не хочу делить заслуги за твоё внимание с книгой. Какая у тебя самая неинтересная книга в доме?
– М-м-м … – Тэсс подвела глаза вверх и посмотрела на свою чёлку, – вегетативная гистология.
– Отлично!
– Мне бы ваш оптимизм, мистер Дексен. Боюсь, вы сойдёте с дистанции первым – вегетативная гистология и не таких ломала.
Мистер фон Дорфф Дексен высокомерно хмыкнул.
– Нужно было захватить с собой нормы по охране труда и технике безопасности и показать тебе: что такое нудятина по-взрослому.
После обеда, пока Андрей курил на заднем дворе, Тэсс сбегала в спальню и принесла из стола вегетативную гистологию, которая в своё время исполняла во всех без исключения страшных снах мисс Полл партию «первой скрипки». Зайдя с улицы и принеся с собой свежий запах хвои и табачного дыма, мужчина отложил на журнальный столик пачку «Sobranie» с зажигалкой и взял в руки учебник. После чего произвольно открыл его и посмотрел на девушку.
– Ложись.
– Что? – не поняла та.
– Ложись, я буду читать.
Вообще-то мисс Полл очень хотелось повредничать, но сутки дежурства не позволили. Сытая и усталая она с удовольствием растянулась на диване. Мужчина сел у её ног. Чтобы хоть как-то отомстить ему за близорукость и нежелании замечать очевидного, то есть того, что перед ним ходит «дикая, агрессивная пантера», девушка подползла поближе, перетянув за собой подушку и, вытянув свои голые ноги, (поскольку была одета в трикотажные, довольно короткие шорты), положила их мужчине на колени.
Андрей поднял руки вверх и посмотрел себе в область паха. Потом бросил взгляд на Тэсс. Та лежала и хлопала глазками, как действительно только что «из капусты». Тогда он медленно руки опустил и так же не торопясь, обхватил пальцами как наручниками её щиколотку. После чего любовно лаская взглядом, с нежностью провёл рукой по фигурным белым икрам. Вверх. По направлению к шортам. Увидев нешуточный испуг в глазах девушки, мужчина кривовато улыбнулся и стоически накрыл её коленки книгой.
– Серое вещество на поперечном разрезе имеет вид бабочки и включает парные вентральные, дорсальные и латеральные рога. Рога серого вещества обеих симметричных частей спинного мозга связаны друг с другом в области передней и задней серой спайки. В сером веществе находятся тела, дендриты и аксоны нейронов, а также глиальные клетки. Между телами нейронов находится нейропиль – сеть, образованная нервными волокнами и отростками глиальных клеток. Нейроны располагаются в сером веществе в виде не всегда резко разграниченных скоплений. Ядер. – Андрей отвлёкся и посмотрел на слушательницу с весьма говорящим выражением лица.
– Вот! – гордо вскинула та подбородок. – А что я говорила!
– Задние рога содержат несколько ядер, образованных мультиполярными вставочными нейронами, на которых оканчиваются аксоны псевдоуниполярных клеток чувствительных ганглиев, а также волокна нисходящих путей из лежащих выше супраспинальных центров. – Читал он довольно долго и ждал, что его остановят, но так и не дождался.
Всё дело в том, что Тэсс действительно нравилось. Сквозило для девушки во всём этом нечто завораживающее, зрелищное. Мало того, именно слушая все эти термины его низким, грудным голосом, с богами внутренними вибрациями и спокойными интонациями, она почувствовала, что не нужен ей завтрашний праздник, не нужны его родственники, этот дом его огромный, все эти гости и всё, что к ним прилагается. Ей нужен ОН. Андрей. И как можно больше. Много Андрея.
«Когда говорят по-французски, всегда кажется, что говорят о любви», – вспомнила мисс Полл высказывание, поскольку поняла, что ей абсолютно без разницы, что он будет делать или не делать, что будет читать или писать, или готовить – ей всё равно. Только бы слышать его голос, только бы быть с нить. Жить с ним. Любить его, купаться в его ауре, его чувствах к ней, его заботливой энергетике.
– В следующий раз, можешь смело брать свою охрану труда, – еле разлепляя губы, промямлила она.
Андрей замолчал и посмотрел на неё серьёзным, задумчивым взглядом.
– В следующий раз … – он отложил гистологию на журнальный столик и, чуть засомневавшись, начал медленно укладываться рядом на диван. Вытянувшись вдоль её тела и не прикасаясь ни ногами, ни руками, он некоторое время задумчиво разглядывал её лицо, лаская взглядом глаза, веки, брови, губы, после чего погладил большим пальцем по щеке. Именно после этого Тэсс окончательно уяснила, что никакого секса сегодня не будет.
– Так ты, значит, у нас не только социопат, но ещё и врунишка, – вздохнула она грустно.
Мужчина ответил не сразу. Он вообще, будто присутствовал не здесь. Девушке показалось, что Андрей где-то в будущем, но не мечтает и не грезит о том, что будет, а уже наблюдает за ним. Так … со стороны.
– Я не социопат, – наконец вымолвил мистер Дексен и заправил ей волосы за ушко.
– Что за чушь.
– Я хотел в твоих глазах казаться более отталкивающим, – спокойно пояснил он.
– Зачем?
– Затем, что мне не нужна женщина, не способная видеть чуть дальше собственного носа и руководствующаяся чужим мнением. А выяснять это долго и нудно у меня нет времени.
Это была похвала. Комплимент. Но, конечно же, в духе Андрея. Тэсс поняла, что ей нужно извернуться с ответом.
– Но ведь я же тебя оттолкнула. Я послушалась твоего мнения, – сдвинула она брови.
– Ты меня удивила. Ты сломала собственную систему. Тебя предугадать, всё равно, что поймать случайного стрелка.
– Кого? Случайного стрелка? А кто это.
– Человек, убивающий людей просто так, без мотива. То тут … то там. Его невозможно поймать, потому что невозможно просчитать. Он убивает в разрез с логикой и системой.
Тэсс опять задумалась и даже не скрывала, что ищет точки соприкосновения «случайного убийцы» с собой.
«Непредсказуемость», – додумалась она, и Андрей, кажется, даже прочитал это слово в её глазах.
– Значит, я правильно сделала, что тебя тогда оттолкнула? – поскребла она ноготком его футболку на груди, как бы просясь к нему внутрь. В душу.
– Угу, – «впустил» он.
– Это я сама придумала! – тут же горделиво похвасталась Констанция. – Сидела дома, думала: как тебя не упустить и придумала.
– Не упустить?
– Ну, да. Такие как ты ведь на обочине не валяются. Вон у тебя дом какой! Ты цивильно одеваешься. Кот за две тысячи долларов. Готовишь волшебно. Летаешь на частных самолётах. Соглашаешься за старые джинсы отдать сто двадцать семь тысяч долларов. Ты богатый! А богатых не упускают. Я буду последней дурой, если тебя упущу.
Мужчина расплылся в улыбке и тоже завёлся.
– Не ври! Ты влюбилась в меня!
– Я?! – округлила на него свои голубые глаза Тэсс. – Это поклёп! Я протестую! Я не способна на любовь. Я холодная, расчётливая стерва.
– Хватит! – легонько шлёпнул он её по попке. – Прекрати!
– Никому не нравится слушать правду, – по-детски надула она губы, «включив» интонации девочки-ломаки. – Андрей, а ты меня действительно ни капельки не хочешь?
Тот скривил скептическую физиономию.
– Ну, говоря твоим языком: ты мне отвратительна.
– А так? – она в кокетливо-дурашливой манере закусила нижнюю губку и сделала сексуальный прищур.
– Ужас! – Дексен зажмурился.
Тэсс вздохнула.
– Жаль. Придётся всё-таки выходить замуж за Адама.
– В смысле.
– Ну, он тут, кажется, в среду … – девушка почесала макушку, – да, в среду приходил, сделал мне предложение. Я обещала подумать.
– Соглашайся. – Было ей ответом.
– Да?
– Да. Такие как Адам тоже на дороге не валяются.
– Прекрати! – ударила она легонько парня по заднему карману джинсов.
Он поймал её руку, потом вторую, и спрятал их в своих ладонях.
– Льдинка, – проговорил мужчина на выдохе в щель между кистями, как бы согревая её холодные пальчики. Его ладони были точь-в-точь как он сам: уютными, оберегающими, заботливыми и горячими. У Тэсс закружилась голова и расфокусировался взгляд, поэтому она предпочла опустить веки.
– Это так странно, – проговорила девушка с закрытыми глазами, – людям не хватает тепла, а тебе не хватает холода.
– Холод это свежесть … чистота, девственность … нетронутость. – Всё ещё удерживая её ладошки одной рукой, он погладил ей лоб у линии роста волос большим пальцем, как бы разглаживая тонкую нежную кожу и волосинки. Вообще-то у мужчины так и чесались пальцы провести подушечкой пальца по её векам, ресницам, бровкам, но он …
«Постеснялся? – Дексен нахмурил свои идеальные брови – в его лексиконе не было слова «стеснительность».
– А теплота – это удушье, это кишащая бактериями и живностью среда, – он убрал руку.
– Я очень удивилась, когда ты сказал, что Джокаста причинила мне вред, сбросив в воду. Я чувствую, что я её должница. – Она разлепила веки и посмотрела в глаза своему мужчине затуманенным взглядом. Раз уж у них сегодня общение проходит под эгидой непредсказуемости, то можно отдать ей должное сполна. Ну, почти.
– Я тоже, – просто согласился Андрей и, поцеловав кончики её пальчиков, отпустил ладошки.
– Поэтому ты решил сделать ей приятное и пригласил Дэни?
– Гхм, ну, и это тоже. Но ещё я хочу, чтобы у неё здесь появился свой круг знакомств. Думаю, твой брат смог бы её познакомить с местной тусовкой.
– Всё-таки хочешь перевести её сюда?
– Да. – Андрей откинулся на спину и посмотрел в потолок. – Она пожила здесь, в усадьбе. Не скулит, не ноет, не просится домой. Поэтому: а почему бы и да?
– Хорошо. Я поговорила с Дэни. Завтра мы приедем вдвоём, – Тэсс очень аккуратно положила ладошку ему на живот.
«Такой горячий», – почувствовала она теплоту тела сквозь породистый хлопок от Nike.
– Я пришлю за вами машину, – бережно накрыл он её ладонь своею огромной рукой.
– Нет! – тут же вскрикнула она и, выхватив руку, села. – Не нужно, – она даже чуть-чуть отодвинулась.
– Не бойся: Билли с Чаком не будет на приёме, – улыбнулся мужчина.
– И Билли не будет? – девушка грустно опустила уголки губ.
– Нет. Никого из них. Они не любят.
– Жаль. Но всё равно мы с Дэни в состоянии добраться сами.
– Я буду тебя очень ждать, – он сказал это таким тоном и с таким выражением его красивых глаз, что Тэсс даже как-то пожалела, что он только лишь попросил прийти к нему на праздник, а не вырвать сердце и не подать ему на блюде.
Девушка опустила голову и схватилась рукой за горло.
«Что-то со мной не так. Я теряю разум или схожу с ума. Держись, Тэсс. Держись, чёрт бы тебя подрал». – Она сглотнула и, сделав глубокий вдох, продолжила:
– А ты не боишься, что сестра Джо действительно влюбится в Дэни?
– Видишь ли … – мужчина сжал кулак и, глядя на него, потёр большим пальцем костяшки остальных четырёх, – она всё равно влюбится рано или поздно, и ещё неизвестно в кого, и что принесёт ей эта любовь. Будет ли это твой брат или кто-то другой – я не смогу уберечь её от всего, что приносит с собой чувство. Так что …
В этот момент Тэсс почему-то вспомнила о жене Андрея и раз уж пошла такая откровенность, решилась на самую животрепещущую тему.
– Андрей, а как восприняла твоя жена ваш развод?
У мужчины сделалось какое-то недовольное лицо.
– Как и всё на свете. С достоинством.
Девушка стиснула зубы от досады.
– И даже ни упрёков, ни проклятий, ничего?
– Ничего, – казалось, мистер Дексен тоже весьма разочарован. – Она уже подписала документы. Они в палате клерков. Ждём решения.
– Ну … она хотя бы удивилась? – схватилась за соломинку Тэсс.
– Она была в шоке. Но сказала, что доверяет мне и наверняка, я знаю, что делаю.
– Господи, она идеальна, пусть земля под ней разверзнется, – в разочаровании плюхнулась на диван обратно девушка и заломила руки за голову. – Твоя Моника прямо мать Тереза какая-то. Ну и дурак же ты, что разводишься с такой женщиной, – раздражённо скосила она глаза на гостя. – Хоть бери и сама на ней женись.
– Ты же гей! – засмеялся мужчина.
– Да ради такой женщины можно и ориентацию сменить, – она чуть помолчала, решаясь уяснить для себя ещё один интересный момент. – А сколько девушек из твоего окружения знают, что ты разводишься? – теперь уже Констанция походила на мягкую, вкрадчивую кошечку. Перемены в её интонациях и мимике иногда кружили мужчине голову похлеще скоростных лифтов в небоскрёбах Нью-Йорка.
– Ты боишься, что они раньше тебя побегут жениться на моей жене?
– Ну, Андрей! – несильно ткнула его в бок Тэсс.
– Это не имеет значения. – Мужчина сделался серьёзным. Он всё так же лежал, уставившись в потолок, но говорил тоном, будто сидел у себя за столом в кабинете. – Если говорить строго о моём окружении, то все девушки из него знают: женатый я или холостой – без разницы. Меня можно охмурять и обхаживать столько, сколько не лень. Главное, чтобы мне это не мешало и не раздражало. Иначе …
В его интонациях и мимике сквозили этапы большого тернистого пути, пройденного им в ипостаси «лакомого кусочка» и «обалденного мужика». Чувствовалось, что всё сказанное, не поверхностная бравада и мимикрия из отстранённости и якобы самодостаточности с холодностью и независимостью, а тщательно пережитый и глубоко переосмысленный опыт. И судя по всему, в большинстве своём, отрицательный.
– Андрей, охмури меня, пожалуйста.
Тот улыбнулся и – о, ужас! – в явной нерешительности почесал кончик носа.
– Я же говорил, что не умею, – он улыбнулся.
– А я тебя научу. Почитай мне интересную книжку, – Тэсс опять села и из-под одной из диванных подушек достала ещё одну книгу. Она подала её мужчине, и тот поднялся.
– «Кто закажет тибетский чай», – прочитал мистер Дексен. – Дамский роман?
– Просто роман, – опять улеглась девушка и уже по-хозяйски умостила свои ножки на его коленях.
– Что же … – он открыл по закладке, взял глазами верхний первый абзац слева и обхватил рукой обе её голени внизу. – «Она решила сидеть в своей комнате до тех пор, пока не постучится бабушка или дедушка. Сколько себя помнила, Эль всё время мечтала стать взрослой, и вот у неё, кажется, получается. Она взрослеет. Теперь уже не заревёшь на весь дом и не перетянешь всё внимание на себя. Мама уехала, оставила их с папой, и о нём больше некому подумать кроме неё, его единственной дочери. А ей хотелось, чтобы её тоже пожалели. Ведь она осталась без матери. В голове моментально всплыли образы Шайло и Джона одновременно. С кем бы она предпочла сейчас оказаться? С Шайло? Она знала его всю свою жизнь. Он бы обязательно нашёл нужные слова и интонации. С Джоном? Тот наверняка не смог бы вымолвить и слово, но ему этого и не требовалось. Даже одно его присутствие помогло бы лучше, чем долгие успокоения Шайло. В комнату вошёл дедушка … – Андрей уже посматривал на Тэсс: у той закрывались глаза, поэтому старался сделать интонации как можно более спокойными, убаюкивающими. – Ну, что, Эль, – дедушка присел на край кровати и потрогал за лапу Габби, её мягкого медведя, – с тобой хочет поговорить папа. Как ты сморишь на то, чтобы переехать к нам с бабушкой в Техас? – Андрей замолчал и в ожидании посмотрел на девушку. Она не открывала глаза. Он ещё чуть-чуть подождал и закрыл книгу.
Он сидел рядом довольно долго. А по своим собственным меркам человека, привыкшего беречь каждую секунду, так просто непростительно долго. Мистер Дексен очень скучал всю эту неделю. Вспоминал Констанцию постоянно, иногда думал о ней в самый неподходящий момент. Они ещё не так давно знакомы и не очень часто общались, но эта девушка смогла как-то так незаметно и ненавязчиво, подарить ему много интересных и запоминающихся моментов, которые вполне себе уместно вспоминались при различных жизненных ситуациях и, что называется, «приходились ко двору». Андрей вспоминал и её «Вор!», когда хотел запустить полугодовым отчётом в свою экономистку мисс Винберг, и вот это: «Не придумывай! Никакой ты не социопат!», когда разговаривал с Моникой о разводе, и когда встречался в вестибюле своего небоскрёба на Henry Street с генеральным директором соседней United Parcel Service Саймоном Мортоном, вспоминал: «Павлины в нашем хвойном лесу, это прорыв в орнитологии» и многое другое. Он постоянно мысленно цитировал Тэсс помимо воли, а ещё не выпускал из ощущений её прохладные ладошки, дарящие чувства свежести, чистоты и умиротворения.
А что творилось в нём сегодня!
Когда она своими маленькими зубками хватанула мясо, его прижало конкретно так и по-взрослому. Он в долю секунды собрал себя в кулак, чтобы не сгрести со стола, всё что принёс, не схватить её в охапку и не завалить туда же. И питаться ею одной. Пока не отпустит.
А потом повторил свой подвиг, когда она устроила эту свою выходку с ногами, хотя мозг взрывался желанием послать всё к чертям и насладиться …
«Завтра!» – Андрей и сейчас старался не послать импульсы туда, откуда они уже не возвращаются. Необратимые процессы ему были совершенно ни к чему.
Чтобы не думать о красивых, длинных, нежных, гладких, обалденных ногах Констанции, он прислушался к её тихому, спокойному дыханию и вспомнил о завтрашнем дне. Так ли всё пройдёт, как он наметил? Сегодня всё получилось отлично. Просто лучше и быть не может.
А вот завтра…
Убедившись, что девушка провалилась в глубокий сон, гость встал, положив ноги хозяйки на диван, отложил книгу и, захватив свои сигареты с зажигалкой, вышел на улицу через парадную дверь.
* * *
Тэсс проснулась очень резко и тревожно. Она тут же села и проморгалась. Вокруг стояли темень и тишина. В комнате, кажется, никого не было. Девушку пронзило воспоминание: при каких обстоятельствах она заснула.
– Андрей! – подскочила Тэсс и ринулась к включателю. Когда загорелся свет, она ищущим беспокойным взглядом охватила комнату и застыла. У неё перекрыло дыхание. В кресле, в прозрачных чехлах лежали два комплекта точь-в-точь копирующие её кардиган с платьем. Только один из них был салатного цвета в оранжевый цветочек с желтенькими листиками, а другой – бледно-сиреневый с коралловыми цветочками и зелёненькими листочками.
Они были прекрасны.
Девушка начала приближаться к комплектам медленно, маленькими шажочками, даже с какой-то опаской, будто они живые и пугливые и могут сбежать. Когда она обогнула журнальный столик, то увидела на полу возле кресла новые белые низкие кеды фирмы Lacostе с маленьким зелёным крокодильчиком на боку. Тэсс замерла как вкопанная и не знала: что хватать первое, что второе, что третье. Взяла кеды и сразу глянула на размер. Там стояла её родная цифра: «5,5».
«Как он узнал?» – у неё от напряжения закружилась голова, но потом она вспомнила, что на заднем дворе, под козырьком на ступеньках всегда стоят её резиновые сапоги, чтобы в дождь выгуливать Матисса.
Девушка поставила обувь в кресло и с благоговением взяла в руки комплект с кардиганом. Он приятно заблестел полиэтиленом, который ещё и породисто скользил под ладонями.
Сначала салатный.
И опять первым делом взглянула на этикетку у воротника.
«L».
Именно такого размера был её старый кремовый комплект. Но иногда она носила и «S». Девушка схватила сиреневый. На нём и стояла та самая «S».
«Такое ощущение, что он следит за мной
Глава 16 Там, где свирепствует секс, или Не пускайте зелёных зайцев в библиотеку
Шарики скатывались по желобам, падали с выступов, кружились в воронках, проваливались в отверстия, собирались в своеобразный поезд, поднимались на роторном лифте и опять приступали к снижению по желобам и настилам. Всё шевелилось, шумело, постукивало, звенело и работало, как хорошо налаженный, отрегулированный механизм, коим, по сути, и являлось. Конструкция, установленная на довольно большой деревянный постамент, состояла из бесчисленного количества планок, воронок, желобков, каких-то кубиков и реечек, в которых, будто муравьи в муравейнике, кишели металлические шарики. Великолепный результат бурного романа инженерии и творчества. Практически произведение искусства. Оно и завораживало так же, как искусство.
Констанция стояла напротив и, словно загипнотизированная, наблюдала за всей этой вакханалией. Она видела такие поделки по телевизору в каком-то репортаже, но воочию столкнулась впервые, поэтому и остановилась поглазеть.
Они прибыли с Дэни в «Джо-Мэри» на такси минут десять назад.
Выйдя из машины и осмотревшись во дворе, сестра с братом сразу же заметили вдалеке, за стеклянной беседкой, на газоне, небольшую группу людей, в сторонке от которых валялись сваленные в кучу рюкзаки, пакеты, одежда, а в центре парень с девушкой вертели в руках грузы на верёвках. Это, вне всякого сомнения, были вращатели огня – представители модного увлечения среди молодёжи и не только, выросшего уже чуть ли ни в субкультуру. Возле них стояла Джокаста и ещё несколько зевак. Забыв про всё на свете, Дэни только лишь кинул Тэсс: «Я побежал» и рванул туда, сверкая подошвами и предоставляя сестре возможность осваиваться в незнакомом обществе в гордом одиночестве.
Вообще-то, если разобраться, то не только её младшему брату, но и самой мисс Полл подобного рода мероприятия представлялись весьма тоскливыми и нудными. Однажды она присутствовала с дядюшкой на сорокалетии научной деятельности какого-то его коллеги и присвоении тому очередного научного звания или степени. Убедившись таким образом в оправданности слухов о чуть ли не смертных случаях от скуки на приёмах и а-ля фуршетах, девушка вполне сформировала априорное ожидание насчёт подобного рода развлечений.
Но сегодня всё по-другому. На этот раз она вместе с Андреем, а его присутствие рядом в любом месте, в любое время и по любому поводу меняло для Тэсс право на лево, верх на низ и чёрное на белое. Или наоборот. Без разницы. Да и «вступать в отношения» с нынешним приёмом и со всеми, кто и что к нему прилагаются, её никто не просит и уж тем более не обязывает. Андрей ясно дал понять, что она соотносится с его окружением только лишь опосредованно и исключительно через него самого. А её он попросил просто быть. Быть с ним здесь, составить ему компанию, прийти сюда ради него. Это его усадьба, его покупка, его праздник.
Но это всё то, что касалось самого мистера Дексена и его позиции. Он имел на неё полное право, поэтому Тэсс, как взрослая серьёзная женщина, столь спокойно, если не сказать покорно, отнеслась к его выбору её наряда.
Но вот что касалось собственного виденья ситуации, то погрузившись сегодня с утра в обычные домашние хлопоты и в приготовления к встрече с владельцем «Джо-Мэри» и его гостями, а заодно и в глубокую рефлексию по этому поводу, девушка договорилась с собой, что ни за что на свете сразу же не ринется в объятья хозяина праздника и молила Бога, чтобы мужчина не встречал её «у калитки». Дальнейший сценарий ей виделся очевидным чуть более, чем полностью и единственно возможным, если ни неизбежным, из всех желаемых: Андрей «приклеит» её к своему боку, будет везде таскать с собой, и все станут поздравлять его и с новым домом, и с новой женщиной, не видя особой разницы между этими двумя приобретениями. И сколько бы она не признавалась своей внутренней стервочке, что ей будет до умопомрачения приятно чувствовать его руку, обвитую вокруг её талии или шеи, как самое желанное украшение на празднике, да и в жизни в целом (и пусть там сам мистер Дексен является трижды высокомерным «павлином» и самодостаточным социопатом, ему четырежды плевать, что о нём подумают люди, и он не позволяет использовать себя как украшение или ещё что-нибудь в этом роде), но всё-таки нужно с самого начала заявить о себе как о себе. Хотя бы немножечко. Чуть-чуть. И не в последнюю очередь, ради самого Андрея.
И даже если для нынешнего мероприятия её наряд недостаточно дружелюбен к понятиям и порядкам, заведённым в бомонде, это ещё не значит, что она чем-то хуже или ущербнее. Да и сама Тэсс далеко не та, которая будет «лезть в глаза» и из кожи вон, чтобы понравиться и обозначить высоту своей ступеньки социальной лестницы, как существенно выше уровня Мирового океана, но тем не менее её зовут Констанция Полл, она работает в больнице врачом-гинекологом и собирается и дальше повышать свою квалификацию. У Андрея Дексена всё настоящее и добротное. Подделок он не признаёт. И Тэсс в очередной раз хотелось бы это подтвердить.
Нет, конечно же, и у неё самой тоже имелся повод хорошенько попраздновать – она, мягко говоря, была рада тому, что Андрей купил «Джо-Мэри» у Рэдгрейва. А если точнее, то просто счастлива. Но ей не нужны компании и публика, чтобы выказать ему это. Она легко могла бы поделиться с ним своим счастьем и без посторонних. И даже с большим удовольствием. Да вот хотя бы после вчерашнего чтения вслух и приступила бы, если бы так позорно не вырубилась.
Отношения с самим Андрей у них сейчас установились в той самой благостной, волшебной, сказочной точке, когда не хочется никаких и ничьих компаний, тусовок, массовок, присутствия, свидетельства и всего прочего остального мира. Хочется только друг друга. Поэтому публика, обещавшая собраться на новоселье, казалась Тэсс чуждой и даже слегка враждебной. И уж абсолютно лишней. К тому же, на этот раз к априорному ожиданию по поводу эмоциональной окраски приёмов и торжеств, присоединялась боязнь нарваться на антипатию со стороны клана фон Дорфф, ведь в их глазах, скорее всего, именно она, как истинно роковая женщина, сломала идеальный брак четы Дексен. Будь воля Тэсс, она бы откладывала эту, обещающую стать эпохальной, встречу как можно дальше от Рождества Христова и как можно ближе к Концу Света. А ещё лучше – на после него. Однако же, девушка понимала, что это часть мира Андрея и здесь уже всё серьёзно, и если она хочет быть рядом, ей придётся всё это принять – сейчас или потом – и иногда сделать так, как надо её мужчине и всё. Это именно тот самый случай, когда пришло время без вопросов и капризов просто пойти навстречу.
На территорию усадьбы их пропустил весьма официального вида молодой человек в костюме, с биркой на груди и планшетом в руках. Направляясь дальше по дороге, сплошь уставленной машинами гостей, Тэсс с Дэни в открытые окна такси услышали музыку, доносившуюся со двора, и даже успели поспорить: это «Чёрные клавиши» или «Арктические Мартышки».
После того как брат умчался к вращателям огня, первое, на что обратила внимание сестра, оставшись одна, так это буквы. Огромные буквы как попало расклеенные на природном камне двора под ногами присутствующих. Она не сразу смогла их собрать в осмысленную фразу, но когда ей это удалось, у неё получилось что-то наподобие: «Welcome away».
«Хм, – скривилась Тэсс, – «Добро пожаловать отсюда» – мистер Дексен не изменяет себе. – Девушка огляделась поверху: ни единого праздничного шарика, ни одного прикреплённого цветочка, никаких растяжек с весёленькими буквами и даже намёка на какое бы то ни было украшение лентами или игрушками – ничего. Только лишь торжество аскетизма и инженерии. – Я так и знала, что он устроит у себя чёрт знает что», – умилилась она предпочтениям своего мужчины и одобрила его выбор.
А вот вкусы остальной тусовки в её глазах оставляли желать лучшего. Увы и ах. Как и ожидала Констанция, здешняя публика, всё-таки не избалованная светскими мероприятиями, не упустила шанс прогулять свои наряды и, так сказать, померяться брендами и свериться Домами Мод. Влажный сонный воздух над усадьбой полнился запахами лака для волос, парфюма, пудры, косметики и нового текстиля. Девушка оглядела присутствующих на переднем дворе. Возле механизма с шариками собралась небольшая толпа, где сразу же бросался в глаза наряд дамы в лиловом с какими-то аляпистыми лентами по длинному подолу платья.
«Тафта», – вспомнила мисс Полл название материала.
Рядом с гаражами стояли и довольно басисто смеялись две женщины возраста «за тридцать». Одна из них – та, что на высоких толстых зеркальных каблуках, облачилась в брючный костюм сочной ультрамариновой расцветки. На её фигуре, и без того ослепительная текстура материала заиграла какими-то особыми, глубокими оттенками и ослепляла совершенно беспощадно, потому как толстыми там были не только каблуки.
«Для неё это секрет? Мне бы её самооценку, – поворчала про себя мисс Полл. Но быстро смягчилась. – Ну и причёсочку». – Ей понравилась укладка этой женщины на манер ассиметричного боба и неплохо обработанные кератином, ухоженные волосы цвета тёмной ржавчины.
Тэсс прикоснулась к цветам в своих волосах. Сегодня с утра она позвонила Хельге и узнала, сможет ли та ей обеспечить что-нибудь коралловое или оранжевое на голове. Когда соседка предложила вплести в пряди маленькие искусственные оранжевые астры, Тэсс поняла, что у салатного комплекта есть шанс. Его выход.
Вчерашний ветер к сегодняшнему утру испарился, словно улетев в дальние края, и оставил вместо себя низкую облачность и тепло. Влажный, сонный, умиротворяющий день. Дэни даже не упустил случая поворчать, что «просрал» такое отменное утро для рыбалки. Но даже если бы было холодно, Тэсс и не подумала бы надевать что-нибудь поверх кардигана. Во-первых, это испортило бы внешний вид, который так понравился Андрею, а во-вторых, отобрало бы у него повод накинуть на неё что-нибудь своё.
Кстати, Хельга нешуточно удивила и одновременно напугала соседку, поинтересовавшись: уж не на праздник ли в «Джо-Мэри» та прихорашивается. Констанция в мгновение ока решила умереть в этом парикмахерском кресле старого кожзаменителя, но не выдать, ни байта информации, которую не намерен разглашать Андрей.
– Я еду сражать наповал человека, который может подписать мне кредит на учёбу, – в дурашливой манере объявила она, чуть вскинув подбородок. – В Бангор.
