Текст книги "Мэн (СИ)"
Автор книги: Кристина Мизухара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 55 страниц)
А лицо Тэсс вытянулось.
– Не веришь? – вскинул он брови. – Поехали ко мне, и я покажу тебе мои детские фотки.
Констанция засуетилась и замельтешила.
– Эм-м… не надо. Да и какая разница? – «Боже, что я несу?» – Поехали в парк?
Берч усмехнулся.
– Ладно. Как скажешь, – он распахнул заднюю дверцу автомобиля.
Они припарковались у Северного входа и, выйдя из машины, направились медленным шагом по витиеватым дорожкам почти до самой середины, где располагалось озеро. Погода стояла морозная и солнечная, поэтому водоём был покрыт тонкой плёнкой льда, и все птицы спрятались в стеклянные павильоны. Айс пока ничего из этого не видел, но пребывал в благожелательном расположении духа, поскольку получил мощную дозу убаюкивания отменными рессорами такой машины, как Мерседес-Бенц Берча.
– Давай подержу, что ли, – протянул мужчина руки к малышу, когда прошли уже прилично, и Констанция принялась поправлять «кенгуру».
– Мне не тяжело, – прижала она сына к себе.
Мистер Дорфф улыбнулся шире.
– Пойдём, купим по стаканчику горячего чая, – показал он рукой на ближайший ларёк.
Тэсс немного рассказала о сыне, Берч пожаловался, что скучает без своей партнёрши по картам. Поговорили о Нью-Йорке, о том, кто как встретил Рождество и Новый год. Мешали только постоянные переговоры Берча по телефону – всё-таки не у всех рабочая неделя в пятницу заканчивается вовремя и по стрелкам часов.
– Когда ты собираешь к Андрею? – внезапно спросил мистер Дорфф.
Тэсс остановилась и замерла. Она сердито взглянула на своего спутника, показывая, что недовольна затронутой темой.
– Я ему не нужна. – Решила пококетничать.
– Ха! – запрокинул подбородок мужчина. – У меня складывается впечатление, что кроме тебя ему вообще никто не нужен. – Почесал он бровь.
– Берч…
– Знаю, – остановил её ладонью. – Вы сами разберётесь. Только… – мужчина сделал пару шагов в сторону и выкинул пустой стакан из под чая в урну, – он мне не чужой. Елена была очень умной и… сильной. Такие часто уходят рано. Он очень похож на неё. – С вызовом посмотрел на девушку мистер Дорфф и засунул руки в карманы утеплённого пальто.
– Не пугай меня, Берч, – Констанция рассматривала покрасневший на холоде нос Айса.
– Ага, испугалась, – смерил мистер Дорфф её насмешливым взглядом. – Не затягивай с этим, – приобнял он девушку за плечи, как бы подводя черту в затронутой теме.
Сделав круг, они вернулись к машине.
– Не хочешь заехать в хорошее кафе? – вскинул бровь Берч, глядя на Констанцию уже в зеркало заднего вида.
– Нет, – мягко отказалась та. – У меня, – она немного застеснялась – мне пора его кормить. – Тэсс опустила глаза на свою грудь, после чего покраснела.
Берч понимающе хмыкнул и нажал на кнопку зажигания.
То, что он следует уже по другому маршруту, нежели они прибыли к парку, Констанция поняла почти сразу же.
– А куда мы едем? – встревожено поинтересовалась она, глядя на показавшиеся между домами воды Гудзона – они приближались к набережной.
– Всё нормально. Мы просто подберём кое-кого, – подмигнул ей мистер фон Дорфф.
Это не успокоило девушку, поскольку она сразу же подумала о его женщинах. И скорее всего, о многочисленных. Она совершенно не жаждала с ними встречаться и знакомиться, поэтому резко пожалела, что вообще согласилась на эту прогулку – уж больно всё как-то нервно и уязвимо – но в этот момент мужчина выехал к берегу реки и остановил автомобиль прямо возле бордюра дороги.
Тэсс поначалу не поняла, почему именно здесь, но оглядевшись, увидела в стороне, у перил набережной двух джентльменов. Они пожали друг другу руки, как бы прощаясь, после чего один из них развернулся и направился прямиком к их машине.
Это был Даррен фон Дорфф.
У Констанции всё похолодело внутри и ухнуло куда-то вниз, будто лишив гравитации.
– Нет, – метнулась к дверце девушка, – я не буду. – Она продвинулась к краю сидения. – Зачем? – бросила Берчу и открыла автомобиль.
– Тэсс, успокойся, – бросил ей тот. – Никто тебя не обидит, пока я рядом.
– Ага, – выбиралась она из машины. – Пока ты рядом. – Вылезла и с силой захлопнула за собой дверцу. Констанция прижала покрепче Айса и ринулась куда-то в сторону.
Берч тут же вылетел из автомобиля вслед за ней, догнал в два шага и схватил за локоть.
– Да куда ты! Стой, глупая!
И тут к ним подоспел Даррен.
– Здравствуй, Тэсс, – спокойно поздоровался он в своей манере.
Она не собиралась отвечать и к черту вежливость. Слишком много пришлось пережить, слишком дорого заплатить, слишком любимое отдать.
Дорфф-старший немного подождал ответа и, услышав тишину, великосветски усмехнулся.
– Поздравляю тебя с пополнением. И как же зовут малыша? – ничуть не смутился он и принялся поворачиваться так, чтобы заглянуть Айсу в личико, и даже не стеснялся этого.
Девушка прижала к себе уже проснувшегося ребёнка почти вплотную, хоть и подозревала, что ему это не понравится.
– Его зовут Айс Людвиг Брэндон Стюарт. Что вам нужно? Я всё равно вам его не покажу. – Принялась она натягивать на головку сына шапочку, которую успела снять в машине.
И вдруг Даррен протянул руку и остановил её. Он слегка отвёл ей ладонь и погладил малыша по его роскошной причёске.
– И не надо, – фон Дорфф-старший весьма многозначительно посмотрел на Берча.
– Не трогайте его! – еле очнулась Тэсс от такой наглости и дёрнулась в сторону.
Она перевела взгляд на Берча и увидела, что тот тоже с интересом смотрит на головку Айса.
– Он родился с такой шевелюрой? – спокойно улыбаясь, спросил Берч.
– Не знаю. Отпусти. – Выдернула она локоть. – Мне пора. Тише, ш-ш-ш, маленький сейчас пойдём домой. – Заглянула в личико сыну.
Берч перевёл взгляд на Даррена.
– Ты не поверишь, он вылитый я в детстве, – сдержанно усмехнулся, перехватывая Тэсс и удерживая опять. – Не глупи, – обратился к ней.
– И не думала. Сказала: не сяду.
– Ну а что ты хочешь, – развёл руками Даррен. – Родня, – он горько усмехнулся. – Ладно, – положил руку на плечо брату, – я возьму такси. – Напоследок ещё раз очень и очень выразительно посмотрел на брата. – А вы езжайте. – И, развернувшись, направился в сторону ближайшей улицы к набережной.
– Я тебя забрал, я тебя и верну. Ничего не бойся, – довольно жестко отрезал Берч Констанции, когда его брат ещё не успел отойти.
Тэсс топталась на месте, продолжая одевать шапочку, уже довольно серьёзно хныкающему Айсу. Затем оглянулась – Даррен шел вдоль дороги и тянул руку к приближающейся желтой машине такси.
– Поехали, – потянул её к Мерседесу Берч. – Не думал, что ты так отреагируешь на брата, – под впечатлением покачал он головой на ходу.
По дороге Констанция молчала. Айс пробовал было раскапризничаться, но быстро успокоился.
Не проронила девушка ни слова и когда они подъехали. Так же молча, вышла из машины и недовольно хлопнула дверцей. За спиной услышала ещё один такой же звук, но не остановилась.
– Тэсс! – прокричал ей вслед мужчина, но та активировала домофон и резко распахнула дверь подъезда. Не оглянувшись, скрылась за ней.
«К Андрею, – остановилась посреди фойе, прижимая к себе сына. – Хватит с меня! Теперь пусть он сам с ними разбирается!»
Следующий день доктор Стюарт провела в онкологической гинекологии Пресвитерианского госпиталя и приехала домой с каменной от молока грудью и ватными от усталости ногами.
А в воскресное утро отправилась в салон красоты. Она выбрала не самый элитный и дорогой, а почти неизвестный, поближе к дому и куда можно записаться всего лишь за неделю, а не с самого рождения. Первые полчаса, отбиваясь от предложений глубокой чистки и пилинга ног рыбками, всё-таки настояла на стрижке и покраске, и всё. Менеджер – молоденькая девушка с кожей на лице как на попке у Айса и ресницами размером с Миссисипи, не заплакала только лишь из боязни за свой стодолларовый макияж.
Даже сидя в кресле мастера, Констанция думала только об Андрее. Что уж говорить, что домой она вернулась полностью собранная и сгруппировавшаяся, как перед заполнением лотерейного билета.
Обычно мама на её появление всегда выглядывала в коридор и зачастую с Айсом на руках, но в это раз появление Констанции осталось незамеченным. В квартире стояла тишина, если не считать звуков воды с кухни. Ничего не понимая, но боясь крикнуть маму, чтобы не разбудить сына, который, скорее всего, спал, Тэсс проследовала на звук.
Миссис Гленн стояла у мойки и набирала воду в кастрюлю.
– Привет, ма, – обеспокоенно поздоровалась дочь. – Что-то случилось? – спросила она готовая сорваться в комнату, чтобы проверить сына, потому как сразу подумала о нём.
Когда миссис Гленн обернулась, у дочери все вопросы отпали.
– Мама, что с Айсом? – повернулась она к гостиной и сделала шаг туда, сбрасывая пуховик на стул в кухне.
– Успокойся, – безжизненным движением руки остановила девушку Тиффани. – С ним, слава Деве Марии, всё в порядке.
Дочь опёрлась рукой о косяк двери.
– А что тогда?
Но тут Тиффани немного смягчилась и залюбовалась своим ребёнком.
– Ты у меня красавица. Тебя хорошо подстригли.
– Спасибо, – кивнула Тэсс. – А почему ты… такая?
Мама вздохнула.
– Сегодня… – закрутила кран миссис Гленн и, опёршись рукой о край стола, тяжело опустилась на стул рядом, – ты ушла утром… и позвонил Дэни,
– Дэни? Что с ним?
Мама в задумчивости вздохнула.
– Сказал, что вечером вылетает из Техаса в Огасту по делам. – Она посмотрела на дочь. – Спрашивал: кому я оставила ключи, и закрываем ли мы дверь на верхний замок, который заедает.
– Это ещё с чего? – нахмурилась Тэсс. – Что он забыл дома посреди триместра?
– Не сказал, – пожала плечами Тиффани. – Отключился сразу. У него… – она выпрямилась, – у него никогда не было такого голоса, Тэсс. Такой голос иногда был у Макса.
– Какой «такой»?
– Такой, – миссис Гленн сделала жесты руками, будто пыталась найти подходящее слово в воздухе, – будто ему сорок лет.
Констанция забегала глазами по комнате.
– И что же делать? Давай, я ему позвоню, может он мне скажет? Ты сильно не переживай пока, ладно? А то опять… давление.
– Я знаю, – отвернулась мама в сторону, как от надоедливых предостережений. – Он отключил телефон. Но я уже позвонила… эм-м… маме его Сэма. К сожалению, я её не очень хорошо знаю, но номера мальчишки у меня нет, вот и…
– И что? – дочь схватилась за щеку, будто у неё флюс.
– Она тоже толком ничего не знает, но знаешь, что она мне рассказала? – Теперь мама подняла на Тэсс какой-то странный жалостливый взгляд. – Вчера она видела миссис Матасс, жену шерифа. Та сказала, что ей сказал муж, что ночью сильно избили и изнасиловали эту… девочку Джокасту, сестру твоего Андрея.
Констанция перестала дышать. По-настоящему перестала. Она зажала себе рот рукой и с глазами полными ужаса плюхнулась на стул.
Тиффани закивала, соглашаясь с её реакцией.
– Это… – девушка сглотнула, – точно?
Миссис Гленн в подтверждении на секунду прикрыла глаза.
– Шериф рассказывал, что её не отдали в больницу, чтобы не травмировать расспросами. И она пока не подавала заявление.
– И где она сейчас?
– В «Джо-Мэри».
Глава 46 Пятьдесят «лимонов» зелёного, или Кого избили Чак и Билли
В один из ясных, погожих дней конца января, по шоссе 1-95 Express, огибающему самый запад штата Нью-Джерси, двигался автомобиль. Красивый белый мощный Мерседес S класса шел со скоростью миль шестьдесят в час, мягко и уверенно обходя попутные легковушки, большегрузы и автобусы. Не доехав несколько сотен футов до развязки с 1-80 Express, места, где линия дороги граничит с агломерацией Нью-Йорка, транспортное средство плавно сбавило скорость и, в конце концов, прижалось к обочине.
Машина остановилась, водительская дверь открылась, и из салона вышел довольно высокий, фактурный молодой человек в чёрном двубортном драповом полупальто с большим отложным воротником и в такого же цвета массивном толстом шарфе, обмотанном вокруг шеи своего хозяина раза три-четыре, не меньше. В руке гражданин держал некий продолговатый футляр, напоминающий не то кейс для короткоствольного ружья, не то кофр для флейты или гобоя.
Мужчина захлопнул дверцу водителя и тут же открыл заднюю. Достал из салона папку с файлами и, захлопнув машину и обогнув её по багажнику, направился прочь от дороги. Мерседес словно на прощание мигнул ему вдогонку огнями сигнализации и издал характерный звук затвора замков.
Широким ровным шагом по дорожке, выстеленной серым гравием, джентльмен направился к амфитеатру парка «Overpeck County», примыкавшему к шоссе. Ботинки огромного размера глубоко грузли в довольно крупных гранулах, те скрежетали друг о друга с неприятным звуком, колени красиво поигрывали кистями длинного шарфа, но пешеход, судя по всему, ничего из этого не замечал. Под «метроном» своих бесконечных ног, он о чём-то напряженно думал. Об этом свидетельствовали сошедшиеся к переносице дугообразные брови и прищуренные синие глаза.
Шел он довольно долго, однако счёт его шагов ни ускорялся, ни замедлялся. Таким образом, судить о том, торопится молодой человек или медлит, по его поведению возможным не представлялось. Наверное, ему было всё равно.
Местность, кстати, выглядела довольно пустынно и безлюдно. Причём, пустынной она оказалась и в прямом смысле тоже – амфитеатр поставили посреди огромной песчаной территории, напоминающей пейзажи Аравии и всего Ближнего Востока в придачу.
Когда мужчина обогнул строение, впереди показалась гладь водохранилища «Overpeck». На его берегу тоже почти никого не оказалось, только лишь у самой кромки спокойной, безмятежной воды шесть-семь мужчин неторопливо поглощали пиццу и о чём-то тихо разговаривали. Тут же на рогатинах стояла пара длинных добротных удочек, закинутых прямо с берега, а на матерчатых стульчиках расположились две, почти уже пустые, коробки с «Маргаритой».
Джентльмены были увлечены неторопливой, вальяжной беседой, но это не помешало им заметить молодого человека сразу же, как только тот вышел из-за стены амфитеатра. Мужчины одновременно сделали равнение на незнакомца и принялись буравить его глазами.
Впрочем, незнакомцем, судя по всему, он оказался не для всех. Один из собеседников что-то кратко сказал своим приятелям и, сделав пару шагов навстречу «чужаку», замер в ожидании. Импозантностью и презентабельностью он не уступал тому, кого встречал – что-то около сорока лет, благородная седина на висках, плотно сжатый рот, горделивая осанка. В отличие от остальных присутствующих в руке он держал не кусок пиццы, а курительную трубку и, ожидая молодого человека, смотрел не на него, а на кейс с папкой в его руке. Не исключено, что их же и встречал.
– Привет, – подошел к нему вновьприбывший и остановился ровно напротив.
Джентльмен поднял взгляд к лицу пешехода и пыхнул трубкой.
– Привет.
Таким образом, буквально искупав друг друга в радушии, мужчины на какое-то время застыли, словно статуи, и дальше разговаривали исключительно глазами как люди знакомые тысячу лет.
– Ладно, я понял, – отвернулся тот, что с трубкой. – Господа, – обратился он к своим собеседникам с помпезными торжественными интонациями, – разрешите тем из вас, кто не знаком, представить моего племянника Андрея Дексена.
Поскольку все присутствующие ели пиццу в тонких целлофановых перчатках, они принялись их стаскивать, дабы познакомиться и поздороваться. Когда очередь дошла до светловолосого, начинающего лысеть, гражданина лет тридцати пяти, явного потомка Авраама и Иакова, Андрей радушно-широко улыбнулся.
– Приветствую, Натан, – встряхнул он его руку так, что у верного сына Израиля слегка клацнули зубы. – И где сейчас? Сенат? Комиссия?
– Комитет по транспортной логистике. Привет, Андрей. – Улыбнулся в ответ Натан.
– Я прошу нас извинить, мы отойдём на минутку, – взял под локоть племянника джентльмен с трубкой.
Они вдвоём направились вдоль берега по утоптанному, напитанному влагой песку, и когда отошли футов на пятьдесят, Андрей резко остановился, повернулся к Берчу – а это был именно он – и протянул кейс.
– Передай ему.
Мистер Дорфф опять пыхнул табаком, опустил глаза на футляр, но заставлять себя ждать слишком долго, не стал.
– Зря, – принял он передачу и скептически растянул губы в тонкую линию.
Мистер Дексен отрицательно покачал головой.
– Мне всё равно. – Отдал он дяде ещё и папку. – Это документы.
Забрав всё, Берч завёл руки с поклажей за спину и качнулся с пятки на носок.
– Как она?
Андрей достал из кармана полупальто пачку «Sobranie» и выбил из неё сигарету. Потом упаковку вернул в карман и вынул оттуда зажигалку. Прикурил.
– Она моя родная сестра. – Выпустил вверх струю дыма.
Берч буравил его недовольным взглядом, показывая, что никакой новости ему пока не сообщили.
– Мы не пойдём в полицию. – Добавил племянник то, чего по его предположению, от него и добиваются. – Газетчики съедят. Не хочу её слёз на всех сайтах.
Мистер Дорфф опустил голову и сделал губы дудочкой. Он слепым, озадаченным взглядом бродил по песку под ногами.
– Ну… – мужчина взял кейс с папкой в одну руку, а подушечками пальцев той, в которой держал трубку, заправил себе волосы за ухо, – а что… потом. – Слово «потом» он произнёс так, будто имел ввиду времена собственной пенсии как минимум.
– Я не один, – отрезал Андрей.
– Пф-ф, не сомневаюсь! – подпрыгнул на месте дядя. – На сучару найдутся охотники! Я бы и сам не побрезговал, но групповое убийство…
Дексен низко опустил голову и затянулся.
– Сам понимаешь, – Берч взял кейс с папкой подмышку, и принялся выбивать почти уже пустую трубку о ладонь. – Вам всем нужно купить тройное алиби.
– Кстати, пятьдесят лимонов тоже уже у тебя, – спохватился молодой человек.
– Блять! – с возмущением развёл руки в стороны мистер Дорфф, как человек, не желающий вспоминать о деньгах посреди трагедии его племянницы.
– Не сверкай чешуёй, Берч, – скривился Андрей. – Ты деньги любишь.
– Ну, да. А ты ненавидишь. – Зло запихнул трубку в карман утеплённого пальто дядя и перехватил поудобней кейс с папкой.
Они помолчали. Андрей опять затянулся и выпустил порцию дыма.
– От юридического лица частному? – первым нарушил тишину Берч.
Дексен отрицательно покачал головой.
– На твой счёт в базе данных займов учредителям.
Мистер Дорфф сначала нахмурился, а потом скривил рот в догадливой усмешке.
– Ах ты, хитрая жопа.
– Есть немного, – быстро согласившись, кивнул Андрей. – Кстати, спасибо, что позаботился о… – он придавил ботинком песок, как педаль газа, как бы нажимая на то, что хочет сказать, – ней. – Чуть подождал, пока дядя поймает мысль. – Но если у тебя это войдёт в привычку, я тебя от неё быстро отучу.
– Лучше бы это вошло в привычку у тебя, урод! – взревел Берч.
– Не ори, – спокойно-устало отрезал племянник и отвернулся. Он повёл прищуренными глазами по голубой, сверкающей на солнце, глади водохранилища. – Я тебя предупредил – ещё раз увижу рядом с моей женщиной и сыном – жди беды.
– Не пугай. Весь дрожу прямо. – Берч раздраженно замолчал. – И вообще, выбирать будет она.
– Нет, – грубо отрезал Андрей. – Я.
– И… когда? – Слово «когда» мистер Дорфф произнёс уже совершенно отдельными интонациями.
– Не твоё дело. Всё. Мне пора. – Развернувшись и утопая каблуками в песке, Дексен медленным шагом направился назад к машине, оставляя за собой дорожку сигаретного дыма.
А мистер фон Дорфф остался стоять и смотреть ему вслед, старательно «съедая» улыбку.
«Нет, я, конечно, знал, что от любви глупеют, но чтоб настолько, – вскинул он брови вверх и словно в неверии покачал головой. Затем посмотрел на кейс с тростью в своих руках. – Хотя, нет. Иногда и умнеют тоже». – Мужчина облегченно вздохнул.
А вот племянник удалялся от него с пустыми руками и, что самое обидное, ни грамма об этом не жалел. И даже думать о реликвии ему приходилось себя заставлять – мысли так и просились в другую сторону.
Трость канула в Лету. Всё. «Прощай оружие».
И какого же результата он добился? С каким показателем пришел к поражению? Что имеет в остатке, пусть даже и «мокром»? Ради чего, спрашивается, все эти месяцы железобетонной выдержки, ожиданий, страданий? Во имя какой великой цели? Для борьбы с каким вселенским злом все эти тонны эксклюзивного интеллекта и решений IQ, зашкаливающих за стратосферу? С таким же «успехом» трость можно было бы отдать и год назад, с той лишь разницей, что Констанция сейчас кормила бы грудью их сына в его квартире, и сестра Джо не получила бы на всю жизнь психику со шрамом.
«Тоже ерунда, – кривился недовольно Андрей, зарывая окурок носком ботинка в песок. – Вообще не стоило её брать у деда». – Хотя тогда бы он не понял того, что до него дошло только сейчас.
Итак, Дексену удалось подняться и над этой ситуацией тоже. Да, заплатил он за свою глупость и недальновидность в «гомерических» размерах, но это уже детали.
Трость придавала силы и значимости, но её отсутствие сделало Андрея равнодушным к этой стороне его жизни. А значит, хладнокровным. И поэтому – неуязвимым. Он шел по пустынной территории, прилегающей к амфитеатру, и ощущал себя, чуть ли не великим. Закалённым. Дексен не думал, что можно стать ещё сильнее, чем он был, но он стал. Не предполагал, что его свобода – величина беспредельная, но она в очередной раз его удивила. Сейчас свои ощущения независимости и самодостаточности времён жизни с Моникой – а ведь тогда он тоже ощущал себя «одиноким волком», не позволяющим владеть собой ни вещам, ни людям – он вспоминал с лёгкой усмешкой.
«Детство какое-то. Бред. Слабость, сила – не в этом дело. – Он больше не стремился что-то формулировать. Бесполезно пытаться жить так, будто в жизни есть какие-то правила. – Их нет», – С улыбкой Будды захлопнул Андрей дверцу своего новенького белого Мерседеса, словно поставил точку, и решил ничего больше не решать. Трости нет, он – Андрей фон Дорфф Дексен владелец «Dexen Overall Making» и отец маленького мальчика по имени Айс – всё. Момент упрощения.
«Тэсс», – тут же спазмом сжалось сердце.
Она назвала их ребёнка Айсом, помня страсть Андрея к северу и снегу. Как же он истосковался. До чего устал. Измучился, до полного эмоционального выгорания. До дна.
Дексен с силой протёр сухими ладонями лицо, надавливая подушечками пальцев на глазницы, после чего проморгался и нажал кнопку зажигания.
Весь этот период, стартовавший с того самого момента, когда Констанция попросила у него прощения и бросила трубку, он назвал бы одним единственным словом «воспаление». Патологическое состояние жизни.
«Без любви жить можно, но только если ты никогда не любил». – Вспомнил он какую-то несусветную чушь, которую не то услышал где-то, не то прочитал, и запомнил только ради насмешки. Так… польстить себе в интеллектуальном плане, не больше. И впал в коллапс смыслового осознания, когда понял, что это именно то, что с ним происходит – он влачит воспалённое существование человека, система жизнеобеспечения которого, получила «пробоину» на уровне линии кардиограммы. Жизнь в опасности.
И вместо того, чтобы принимать «противовоспалительное», он тупо принялся глотать «обезболивающее».
Ребята подкинули ему схему передвижения мисс Дадда. Пересечься с ней в ресторане, куда водил девушку её трахатель – а баловал он её только одним единственным «Palmyra» – было вопросом одного потраченного вечера, но Андрей не «раскошелился» даже на него, а элементарно набрал её номер, который ему тоже организовали.
Как это ни странно, она не обрадовалась. Или не показала, что обрадовалась. И мистер Дексен в ней не ошибся – Сибилл оказалась той, за кого себя выдавала – идеальной любовницей. Он ей поставил условие: не задавать вопросов и не услышал ни единого – равнодушие и пофигизм этой женщины поражали воображение.
Как только он вышел из неё, и постепенно начала возвращаться адекватность, он тут же понял, что больше не хочет. Никогда.
«Приятно, но не более. Не то. Всё – не то. Чёрт!»
Он не плавится на ней, она под ним не светилась, не горела и не искрила. Ну, так и в чём смысл всего этого? Быть подвижной и темпераментной, не значит «гореть». Мисс Дадда много шевелилась, её рот не закрывался от стонов и междометий, но от неё веяло холодом. Практически равнодушием. Она «горячая», но не тёплая. И руки у неё знойные и потные, а у Тэсс всегда ладошки прохладные и свежие. Короче, всё это уже было и успело, до чертей, надоесть ещё давно. Он понимал, что откатывается назад, а скорее всего – вниз. В преисподнюю.
Последней каплей оказалось то, что Сибилл явно чувствовала тоже только приятность, и ей этого, за глаза, хватало. Вполне. Судя по всему, это то, к чему девушка привыкла, что знала и принимала с внутренним согласием.
Ему захотелось взреветь, встряхнуть её и заорать на весь Манхеттен.
«Это всё, да? Это всё, что тебе нужно? И ты этим довольствуешься?»
– Грёбанный мир 2D, – засунул Андрей в штаны свой член, отбросив подальше презерватив.
– Что, прости? – плохо расслышала мисс Дадда, натягивая через голову платье.
Он сделал руки в карманы, расставил ноги на ширину плеч и уставился на девушку задумчивым взглядом.
– Я говорю, мне не понравилось, – сказал так, будто обсуждал её рваные грязные колготки. – У тебя рыхлое тело и широкое влагалище. Даже мой член проваливается, как в ведро. Я еле кончил.
Платье соскользнуло вниз по её «рыхлому телу», и Сибилл застыла с поднятыми вверх руками.
А вот следующую фразу Дексен добавил с совершенно определённой целью.
– Пошла вон, – спокойно подвёл итог своего выговора.
– Ч-что? – прищурилась любовница.
– Во-о-он! – взревел он, сгибаясь в поясе и не вытаскивая кулаки из карманов. Андрею нужнее был этот выход эмоций. Разочарование – страшная вещь.
Но девушка его удивила. Она встала с гостиничной кровати с незастёгнутой молнией на платье сзади. Хотела видимо подойти, но не решилась и осталась на месте.
– Ты… – она безвольно показала на него рукой, – как бы… не расстраивайся. – Её голос звучал примирительно и даже где-то заискивающе.
Он устало опустил плечи.
– Ты настоящий. Я ошиблась в тебе… в тот раз. Это, – она обернулась и посмотрела на смятую гостиничную постель, – не твоё.
Андрей подозрительно усмехнулся.
– Не дождёшься. – И улыбнулся шире.
Они расстались если не друзьями, то вполне миролюбиво. Дексен был уверен, что Сибилл напомнит о себе и попробует переубедить, но был приятно разочарован и, в благодарность, даже пару раз вывел её в свет, так как, после этого случая, плюнул на женщин, и пары у него не имелось как таковой.
«Херня всё это». – Он понимал, что ему нужна Тэсс. Только она. Воспаление продолжилось. Что у него болело? Ничего. У него «ныло» неимение человека рядом. Фантомная боль отсутствия.
И тогда он глубоко нырнул в работу. Это тоже выход.
Кроме всего прочего, на повестке лета стояла школа в Миллинокете. Дексен перезаключил один из договоров с филиалом Банка Америки в Мэн, подвязавшись проходить в их партнёрах ещё пять лет, а они выступили спонсорами, пустив всё это дело под статью о благотворительности, и ещё привлекли пару местных ребят.
Посреди рутинной суматохи он даже не обратил особого внимания, что Тэсс вышла замуж за это убожество, но вскоре грянула новость, что она беременна.
А вот это было уже серьёзно.
И настолько, что Дексен напился. Он на девяносто девять процентов знал, что ребёнок его, и когда промилле в крови достигли критической отметки, телом и душой завладела навязчивая идея лететь в Мэн. Спас, оставшийся, чертов, один процент, и последующая отключка. Больше он так не рисковал, хоть ему и понравилось, то чувство, когда ничто не имеет значения, и у тебя впереди встреча с девушкой. Сладкой и любимой.
Он долго думал над тем, стоит ли вытаскивать информацию сейчас? Допустим, ему достанут данные из её медицинской карты, а вдруг, там отцом записано это недоразумение? И что тогда? Да, даже если и указан он, Андрей Дексен, то что? Он и так в этом почти уверен. Да, конечно, можно посмотреть дату последних месячных и прочее, но как-то всё это не очень чистоплотно выглядело. Словно в замочную скважину подглядывать. Мало того, он не планировал унижать себя и Констанцию даже тестом на отцовство.
«Без него разберёмся».
И всё-таки не выдержал и дал ребятам задание попробовать проникнуть в это «женское царство» под названием «гинекология». И, каково же было его удивление, когда ему доложили, что одна из медсестёр, со страшными от ужаса глазами, поведала, что теперь миссис Тиглиниди документы некоторых беременных и пациенток хранит в сейфе с наркотическими веществами и печатями. Не то кто-то уже пытался пробраться, не то ещё чего – никто ничего не знает, потому что все боятся скандала и увольнений и молчат как статуи на острове Пасха.
«Скорее всего, Даррен, – задумался тогда Андрей. – Но могли и журналисты». – После того, как исчезла Констанция, и он появился с Сибилл на выставке гидродизайна в «Cooper – Hewitt», подозрительно активизировалась пресса, и зачастили звонки с просьбами об интервью.
И вот, когда он намучился и вымотался, до полного опустошения, и решил лететь в Мэн, уже абсолютно на трезвую голову, ребята доложили, что «мудак» «топчет курочек» в пансионате «Мери-Джо» денно и нощно. Андрею полегчало. Появилась надежда.
Дальше – больше. Его усилия начали приносить плоды – «урод» принялся хлестать спиртное, как не в себя. Дексен слушал доклады ребят и высокомерно кривил губы.
«Блять, с кем воюю, а! С тлёй!»
А потом подошло время ЕЁ появления в Нью-Йорке.
К сожалению, девять женщин не могут выносить ребёнка за один месяц, поэтому ему приходилось терпеть, каждый божий день проклиная этот, грёбанный, один процент.
Когда Тэсс поселилась у Берча, уже будучи глубоко беременной, Андрей выдохнул – дядя дело знал тонко, и девушка у него «хранилась» как в Швейцарском банке. Племяннику доложили, что миссис Стюарт «пасут» субъекты некой конкурирующей организации. Пока узнавали: кто такие, однажды на тротуаре её чуть не снёс какой-то «хер – любитель здорового образа жизни», который на бегу засмотрелся на свой шагомер. После этого её начали «водить» по улицам уже в, так называемой, шаговой дистанции. Андрей хотел предложить Берчу и своих парней, но понимал, что дядя его пошлёт очень быстро, резко и далеко.
«И правильно сделает», – кривился племянник.
Когда он встретил Контанцию на улице, для него явилось неожиданностью только то, что она его заметила, всё остальное он уже видел. На фотографиях и видео.
Но, всё равно, не смог не зависнуть на её неуклюжей фигурке. Может, сработал эффект неожиданности, а скорее всего, проявился «эффект Тэсс» – только лишь упёршись взглядом в её живот, он почувствовал тепло. У него потеплело внутри. Чувство знакомое, но забытое и до слёз желанное. Его расслабляло на глазах, он разомлел за секунды. Вот-вот появится нежность и тяга к ласке.
