Текст книги "Мэн (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 55 страниц)

Поэтому, в назначенное время, вернулась работать в больницу Бенедикты, справедливо полагая, что уволиться и переехать в Нью-Йорк всегда успеет.

Андрей был в бешенстве.

– Что это значит? – цедил он сквозь зубы, заливая всё расстояние между ними в ледовый каток.

Это мисс Полл разозлило ещё больше – по её мнению, он мог вести себя мягче и добрее. Ей очень захотелось сказать, что вернётся только после того, как трость будет у фон Дорффов, но, конечно же, она не посмела.

– Тэсс, почему ты молчишь? Это связано с Дарреном?

– Нет.

«Или признаться?»

У Андрея так талантливо получалось утирать сопли, что очень хотелось хоть разочек этим воспользоваться.

– Я приеду, – не дождался он её ответа.

– Андрей, я сама скоро приеду.

– Это я уже слышал. Достаточно.

Глава 39 Стакан молока, или У кого летают киты в его внутреннем море

В принципе, Андрей не был бы Андреем, если бы не знал расписания её работы, графиков, режима, занятости и прочего. Поэтому Констанция даже не удивилась, когда явился часа в три дня, дав ей немного поспать после суток дежурства.

Вошёл в квартиру с осанкой девушки из синхронного плавания и переносным контейнером с Занозой в руках.

– Привет.

Его пытливый взгляд первым делом забегал по лицу Тэсс, как бы ощупывая на предмет изменений или даже повреждений. Судя по всему, увиденное мужчине понравилось – синие глаза удовлетворённо замерцали; их выражение потеплело, а энергетика мужчины уверенно, по-хозяйски заполнила пространство прихожей.

Чтобы не закричать от радости, не заплакать от неё же, не замереть от тревоги, не хрустнуть пальцами от волнения, не расплыться лужицей талого масла от любви, не потупить взгляд, как нашкодившая школьница перед строгим завучем, девушка закусила нижнюю губку.

– П-п-привет. Проходи, – отступила она с прохода, вытирая руки о халат. Тэсс в ванной отстирывала с больничного костюма пятно загадочного происхождения, которое обнаружила после того, как ассистировала доктору Тиглиниди на стационарной операции. – Ты привёз Занозу? – ухнуло в пятки сердце девушки.

– Да, – кивнул гость. – Думается, на свободе ей будет лучше.

«Один уже побегал на свободе», – не поняла его логики Констанция, но ей было не до этого. Андрей стоял и не пытался её поцеловать, прикоснуться – ещё один плохой знак наряду с возвращением кошки. Головой Тэсс понимала, что после всего случившегося он не может приехать к ней как ни в чём не бывало, но всё-таки надеялась, что мужчина сделает хоть мимолётное движение навстречу, тем самым дав повод повиснуть у него на шее.

«Хотя «как ни в чём не бывало» меня тоже вряд ли устроило бы», – мысленно отложила она этот вопрос и решила пока не паниковать.

В квартире девушка находилась одна – мама на работе, Сикорски где-то шлялся.

Заноза, услышав свою кличку знакомым голосом, зашевелилась.

Мистер Дексен протянул девушке контейнер и проследовал мимо, в гостиную.

– Что-нибудь выпьешь? – пройдя за ним в шлейфе запахов эксклюзивного парфюма и сигарет, Тэсс поставила на пол переносную «будку» своей красавицы. – Виски? Или, может быть, чашку чая?

– Стакан молока, если можно. – Гость присел на край дивана и, облокотившись о колени, сцепил перед собой руки в замок. Он нетерпеливо принялся потирать большими пальцами середину ладоней, как бы разминаясь.

Тэсс знала, что в перечне напитков Андрея молоко занимает равноправные позиции с кофе, чаем, лаврово-пряным киселём и томатным соком. Это не считая алкоголя. Мужчина говорил, что любит эту питательную жидкость за белый цвет, и дома пил его исключительно из одной и той же высокой коричневой кружки.

– Одну минутку.

Девушка быстро развернулась и понеслась на кухню. Достала из холодильника новую бутылку молока, свинтила крышку, налила в идеально вымытый и отполированный стакан и, схватив из стопки салфетку, ринулась обратно.

– А почему ты мне ничего не принёс? – вошла в гостиную.

– Не понял? – поднял на неё голову и свёл брови к переносице мужчина.

Тэсс поставила перед ним «заказ» на салфетку.

– Ну-у… конфеты, например, – развела она руками, делая шаг назад от журнального столика.

Андрей выгнул бровь.

– Это провокация глупостью? Или мне заново представиться? – посмотрел он на неё из-под невидимых очков. Его лицо было настолько красивым в этот момент, что девушка на мгновение потеряла пол под ногами.

– Мог бы мороженое купить. – Чтобы не любоваться в упор, она направилась к контейнеру. Там опустилась на корточки и потянула молнию на сетчатом окошке.

– Я сволочь, – равнодушно бросил Дексен и приложился с молоку.

«Быстро же из неё Нью-Йорк выветрился, – подумал он выражением самой Констанции. – Запросы такие… простые».

А мисс Полл, окинув взглядом на нём знакомые брюки цвета спаржи и хлопковый свитер одного из оттенков маренго, который видела впервые, вспомнила, что, живя с этим мужчиной, периодически подвергалась коллапсам эстетического восторга. Эти внезапные порывы настигали её в самые различные моменты, иногда исключительно и досадно неподходящие. И даже привычка к его внешности не помогала – красота Андрея выходила на самый передний план, на авансцену. Все остальные, пусть и очень глубокие, и интересные, качества этого витиеватого человека будто прятались за спину его внешности, устраивая той своеобразный бенефис. Эти приступы как появлялись, так и исчезали сами по себе, но урвать момент и задохнуться от восхищения Тэсс всё же удавалось.

Так и на этот раз.

«Господи, и как он таким получился? Где таких делают?» – довольно привычно удивилась она, невольно поймав в поле зрения ещё и его руки.

Хорошо выглядишь, – выпив почти всё, Андрей поставил остатки молока на журнальный столик.

Она моргнула. Один раз.

«Ну, здравствуйте, – вытянулось её лицо. – Я тут им любуюсь… а он…»

Вынув из контейнера Занозу, хозяйка стиснула в руках свою любимицу и зарылась лицом в её пушистость:

– Привет.

Девушка уже хотела поблагодарить за комплимент, но тут мозг прострелило догадкой, что, возможно, Андрей иронизирует по поводу её одежды. Констанция моментально отпустила кошку.

– Это мамин халат. Я сейчас переоденусь, – подскочила с места и ринулась в свою комнату.

– Тэсс! – протянул к ней руку мужчина. – Сядь.

– Я быстро.

– Нет, я не понял, мне насильно тебя останавливать? – выпятил грудь и развёл руками он. – Я и так только что с родительского собрания. – Обречённость с голоса Андрея разве что не капала.

– Что? – нахмурилась девушка.

– Сестра Джо заканчивает школу, – поморщился он так, будто речь шла об огнестрельном ранении от сорок пятого калибра.

– Оу, – спохватилась Тэсс. – Да. Я забыла. Моё сочувствие тебе.

– Угу.

Поджав губы, она присела на край кресла напротив гостя. Медленно подняла голову и даже слегка вскинула на него подбородок. Тэсс чувствовала, что Андрей совершенно преднамеренно держит эту энергетику отчуждённости между ними, давая возможность ей самой сделать первый шаг.

«Не хочет давить на меня».

У неё имелось, что ему сказать, высказать – тоже, но ведь перед ней не кто иной, как Дексен. Этот гражданин может обвести вокруг пальца в разговоре, даже если это будет её монолог, поэтому должен заговорить первым. Кстати, мужчина никак себя не выдал, не сболтнул лишнего – если вообще на такое способен, – да, по сути, ещё почти ничего не произнёс, но Тэсс уже поняла, что он в курсе всего и вся.

От волнения забралась рукой себе в волосы и перекинула их с одной стороны на другую. В маминой квартире с ней сидел тот самый Андрей, которого она любит, обожает до смерти, для которого готова выиграть в «Факторе страха», но именно это делает отношения с ним неимоверно сложными. Выражаясь гастрономическим языком, в этом блюде нужно постараться идеально выдержать все пропорции и соблюсти малейшие технологические тонкости – ингредиенты, интенсивность перемешивания, время настаивания и температуру термообработки. И для Констанции надавить на саму себя и уехать с ним в Нью-Йорк сейчас – всё равно что съесть любимые отбивные в кукурузных хлопья сырыми, не прожаренными.

Она знала, Андрей всё это чувствует – иначе и быть не может, – именно поэтому и привёз Занозу.

Кстати, Заноза, стоически и с великодушием истинной королевы выдержав все экзекуции и получив свободу, приступила к ревизии помещения, не мешкая. Перестановки, новые покрывала на креслах, другой звук у тикающих часов, непонятный запах, которым помыли полы – да мало ли забот у «деловой женщины».

А мистер Дексен тем временем смотрел на свою девушку и убеждался, что возвращается та Констанция Полл, которую встретил почти год назад здесь же. Да, сейчас, при встрече, она сгруппировалась и насторожилась, но той собранностью, которая не успела измучить. В девушке не чувствовалось привычки к напряженному состоянию. Скорее всего, подавляющее большинство времени она расслаблена и спокойна.

На глаза попались её раскрасневшиеся и размякшие от стирки руки.

«Не помню, чтобы у меня стирала руками. – Мужчина хотел было уже зависнуть, но передумал, ибо тут имелось ещё много чего интересного. – Рукавчики по локоток закатаны».

В голове, одна за другой, мелькнули картинки из фильмов с кухарками да прачками на заднем дворе какого-нибудь графа или виконта века эдак семнадцатого, восемнадцатого.

«Халат этот. Не помню на ней халатов. Чёрт, чепца не хватает и деревянных башмачков Синдереллы. – Нутро прострелило болью. – Её дом здесь. Она здешняя. – Захотелось закрыть лицо руками и хорошенько застонать. – Херня какая-то».

Сколько силы нужно приложить к ней, чтобы удержать? И сколько к себе, чтобы отпустить? И если отпустить, то что это значит? Он принял тот неоспоримый факт, что ей лучше здесь, или же боится, что ей очень плохо будет там?

Надавить на неё? Заставить? Спеленать как младенца и вернуть в Нью-Йорк? А дальше что?

Тогда отпустить? Или всё-таки привязать к себе? Что правильней? И для кого? Как поступить?

– Тебе хорошо здесь, – заговорил Андрей, чтобы в своём внутреннем монологе не погрязнуть излишне глубоко. Его интонации походили на вывод из долгого разговора.

Девушка выгнула бровь.

– Тебе тоже здесь хорошо, – вскинула она подбородок.

«А ведь права. Поэтому и чувствую в ней родственную душу», – ухмыльнулся мужчина и принялся растирать мочку уха.

– Ты меня раскусила. – Он разговаривал медленно, лениво шевеля губами, словно у него не осталось сил вообще никаких, а держаться помогала лишь ментальная уверенность.

Но Тэсс видела, что внутренний стержень этого любителя камней и минералов никуда не делся. Да, Дексен усталый и выдохшийся, как волк после сезонной миграции, но это пока не «вякнуть» поперёк его натуры. Только тронь – и он «зазвенит» металлом, завибрирует, пугая силой и напором.

– Но я приехал не за тем, чтобы играть словами, хоть и люблю это дело.

Мисс Полл немного помолчала.

– А зачем?

– Хочу жениться на тебе. – Он картинно уложил свой идеальный подбородок на скрещенные пальцы и с интересом воззрился на девушку.

– Эм-м… что, прости? – сдвинула брови та.

– Ты слышала.

Тэсс опешила и растерялась – она совсем забыла, что за Андрея можно выйти замуж. Как-то не вязалась у неё вся это процедура с образом Дексена. И уж – упаси бог! – преклонённое колено, роза и кольцо в коробочке.

– Эм, ты шутишь? – очень быстро и серьёзно спросила она. В других условиях и при более нормальных обстоятельствах мисс Полл обязательно засмущалась бы и обрадовалась, воодушевилась и загордилась, но только не сейчас.

Андрей молчал и пристально наблюдал за ней в столь щекотливой ситуации.

– Угу, ясно, – ответила его молчанию Тэсс. – Это можно считать официальным предложением?

– Да.

Она забегала глазами по комнате.

– Я должна подумать.

– Ты в силах мне отказать? – потенциальный соискатель её руки и сердца прищурился.

Девушка заулыбалась.

– Андрей, это я, Тэсс, и я знаю про Фауста. Тебе лавры Мефистофеля покоя не дают? Если б я согласилась, ты бы тут же спросил: «И ты так сразу соглашаешься? После того, что произошло и может ещё произойти?», – она попыталась воспроизвести его голосовые вибрации и когда услышала, насколько плохо получилось, спряталась за резкой фразой: – Но пока отказать очень хочется.

Он опять молчал. Констанцию это не напрягало – заполнять паузы ей не привыкать.

– Я очень скучаю по тебе, Андрей, но немного… не готова, понимаешь? Нужно… Я должна созреть, – выдавливала из себя признания.

– Ты боишься?

– Конечно! – подскочила она на месте. – Разумеется, боюсь! И боюсь, и волнуюсь, но дело не в этом.

– Хорошо. – Тут он повернул голову в сторону и увидел муху, «запросившую посадку» на валике дивана. Гость напрягся.

На ближайшей ферме, сразу за окраиной Бенедикты, за последний год развели неимоверное количество каких-то особо породистых свиней. Но, к сожалению, запах от этого поросячьего бомонда распространился весьма традиционный и далеко не изысканный. Отсюда и мухи слетелись тоже вполне «плебейские» и в соответствующих количествах.

– Там Нью-Йорк и всё это… – Тэсс потянулась рукой и спугнула насекомое. Та обиженно улетела, но, видимо, обещала вернуться и, возможно, даже не одна, а с коллегами.

«Только после того как он уйдёт», – мысленно попыталась договориться с ней девушка, стараясь не сбиться с мысли.

Она и так не понимала, почему не может и рта раскрыть с упрёком Андрею по поводу трости. Какая-то неуловимая, как эта муха, мысль вертелась в мозгу, дразнила, но «в руки» не давалась. Может, потому что, пожив немного без НЕГО, окончательно решила, что пусть хоть на войне, на каторге, на дрейфующей льдине, в тысяча девятьсот двенадцатом году на «Титанике», но только рядом с ним, вместе.

Девушка доподлинно знала, что этот мужчина не является всем смыслом её жизни, но определённо стал её мотиватором, причиной, стимулом. К чему? К тому, чтобы быть собой. Он словно оберегал в ней её саму такой, какая она есть.

– Я приеду. Вот ещё немного побуду здесь, отдохну и приеду. Я должна была нажать на паузу, понимаешь? Всё, что ты мне можешь дать… – провернула она руками в воздухе, – и всё, что потребовать, это… Для этого нужно созреть. В спокойной обстановке.

– А почему ты решила, что я нуждаюсь в объяснениях? – спросил мужчина и в задумчивости зажал сцепленными пальцами рот.

То, как она всё это сказала, заставило его начать с ней прощаться. По венам потекла горечь. Чистый аптекарски отборный хинин. Он заполонил тело, старательно и аккуратно обработав каждый палец на ногах и руках; те сделались свинцовыми и потянули куда-то вниз.

Сколько раз в жизни ему приходилось быть мужиком, самцом? Миллион? Два? Десять? Да хоть двадцать – привычка и навыки не помогали.

– Эм… А что, не нужно? – сжала она губки бантиком.

– Тэсс, я всё знаю и представляю, сколько тебе хочется мне сказать, даже… прибить или придушить, и я обязательно предоставлю тебе такую возможность, но…

– Мне уже не хочется тебя бить или душить, мне хочется узнать: на что ты готов пойти, чтобы наследство осталось с тобой?

Он потёр еле уловимую щетину на выбритом утром подбородке и отрицательно покачал головой.

– Некорректно поставлен вопрос. Я не компьютер, чтобы перечислить все варианты.

– Ну, хорошо, тогда давай так: сейчас, после произошедшего, ты готов расстаться с тростью?

– Именно перед этим выбором и хочет меня поставить Даррен. Разумеется, я ему не дам. И обязательно заполучу и тебя, и реализую свои амбиции.

Тэсс кивнула.

– Я так и знала.

– Ты со мной, Льдинка?

– Да.

– Хорошо, – в задумчивости мелко закивал он, как японская статуэтка. – Я верю тебе.

– Спасибо, – опустила плечи девушка. – Я вот тут ещё поживу недельку-другую и… приеду, – продолжала она ломать пальцы.

«Отпусти! Отпусти её! – кричал внутри Андрея предательский внутренний голос. – Ты же видишь, ей здесь лучше. Сохрани её. Останься в её памяти, как эпизод».

– Я буду ждать тебя, – возразил ему мистер Дексен. – Прислать за тобой самолёт?

– Я тебя умоляю…

– Хорошо, – поднял он руку в останавливающем жесте.

Мужчина на сто, на двести процентов знал, что стоит ему сейчас прикоснуться к ней, просто положить руку на горло или на оголённую ключицу в вырезе халата – и они не смогут оторваться друг от друга. И всё вернётся. Необходимость быть рядом, которая, по сути, никуда и не девалась, оптимизм, жаркие ночи и интересные совместные ужины – всё, абсолютно всё.

Но ненадолго.

А ему нужно было вернуть это навсегда. Даже вопреки тому, что минуту назад он приготовился с ней расстаться.

Поэтому, когда пришла пора уходить, мистер Дексен уже практически был уверен, что если они сейчас порознь и на время, то потом уже не разлучатся никогда. Вопрос только в цене.

И это заставляло задуматься.

«Боли будет много. Очень много», – вытер кончик носа мужчина.

Конечно, романтично было бы рассуждать о том, что они должны пройти через препятствия, что безоблачность развращает, опустошает; нельзя доставаться друг другу слишком легко; то, что достаётся с трудом, дороже ценится – и так далее.

Но ему хотелось сделать эту женщину счастливой без потерь и рваных ран. Просто счастливой, и всё. Он не планировал заставлять её страдать за своё счастье. Предпочёл, чтобы она заполучила нормальную, хорошую жизнь лишь за то, что оставалась собой. Человека можно любить и уважать не только за горести и муки, им перенесённые.

«Поздно», – наконец поднялся он.

Нужно иметь мужество и силу выдержать эту чёртову паузу, сколько бы она ни длилась, ни тянулась, как вязкая, тягучая смола. Липкая и противная, тревожная и неуверенная. И эту грёбанную ситуацию нельзя искусственно куда-то двигать или тормошить. Максимум – контролировать. А этого не достаточно. Весьма.

Андрей пожевал губы. Уходить не хотелось. Он посмотрел на свои ладони, и сознание всколыхнули воспоминания ощущения волос Констанции – нежных и шелковистых.

Мужчина улыбнулся.

«А вот это зря», – не в силах выдерживать такого зрелища, Тэсс отвела глаза в сторону. Девушка видела замешательство Дексена, ей захотелось ещё каким-нибудь дополнительным способом дать ему понять, что она будет рядом.

– Андрей, у тебя есть деньги? – вспомнила о скором мамином дне рождения.

Мужчина поднял на неё голову и выгнул левую бровь. Он не помнил, когда ещё она просила у него денег.

– Какой ответ ты ожидаешь услышать?

– Мне нужно немного денег, – гнула свою линию девушка.

Он понимал, что это игра, и от него требуется её поддержать, но не это главное. Тэсс наконец-то постаралась снять напряженность между ними.

«Испугалась, что я просто так уйду?»

– Неплохая попытка, Тэсс, я оценил. Немного? – погладил он ноготь большого пальца подушечками четырёх остальных. – Нет, немного дать не могу. Минимум – десять тысяч.

Она вздохнула и опустила плечи.

– Идёт. Я тебе потом верну.

– Даже не сомневайся. Могу я узнать цель, – ухмыльнулся он, – этого займа?

– Можешь. Хочу сделать поддельный паспорт на левое имя и рвануть из страны, – шутливо вскинула подбородок она.

– Хм, тогда двадцать тысяч! Делай сразу и на меня. Я с тобой. Имя ты уже знаешь.

Когда речь зашла о поддельных паспортах и именах, они стали прежними Констанцией Полл и Андреем Дексеном. Почти.

– Норман МакТавиш? Договорились, – просияла девушка. – С тебя самолёт.

– Нет. Мы пойдём на лыжах. – Мужчина оставался абсолютно серьёзным и невозмутимым.

– На север?

– Больше некуда, – развёл он руками. – Отсюда только одна дорога.

И тут со стороны улицы раздался громкий звук клаксона. Тэсс вздрогнула.

– Это не твой? – Она безошибочно узнавала «голос» своего «МакКуина», а машин у её окон собиралось не так уж и много.

– Нет. – Мужчина двинулся в прихожую. – У меня сигнал не работает. Сестра Джо сломала. – Он подошёл к входной двери и развернулся на каблуках. – Я улечу, и парни отгонят машину на обслуживание.

Констанция кинулась к окну на кухне.

– А как она умудрилась сломать клаксон у «вольво»? – крикнула оттуда.

– Говорит, «жарила рэпчину» и подыгрывала себе на сигнале. Видимо, один из контактов не выдержал.

Мисс Полл вернулась назад к нему. Она только сейчас вошла во вкус. Хотелось стоять и дальше, спрашивать, смеяться, обсуждать сестру Джо, дела в усадьбе – короче, чтобы он рассказывал всё что угодно, только не уходил.

«Ты скоро его увидишь. Это ненадолго. Скоро вы опять будете вместе».

– Как там мой дом? – несмело поинтересовалась девушка.

Мужчина скептически скривился.

– Дорожает.

– Это хорошо. Я уже знаю, какие в нём будут шторы.

Они опять помолчали.

– Прости, – выдохнул Андрей и, протянув руку, взял её ладонь. – Я должен был защитить тебя и всех, кто тебе дорог. – Поцеловал подушечки её пальчиков. – Я не справился.

– Если ты хочешь сохранить всех, кто мне дорог, то побереги себя.

Тэсс понимала, что если не придумает хоть что-нибудь, то не отпустит его. Поэтому решилась на одну авантюра ещё до того, как Андрей оторвался от её руки, открыл дверь и, не оборачиваясь, вышел.

И девушка тут же набрала номер Джокасты.

* * *

Будильник на телефоне попытался зазвонить в три часа ночи, но Констанция уже не спала и быстро вырубила его. Ей удалось немного забыться где-то около полуночи, но потом нервы взяли своё, и она пробудилась.

Как это ни странно, первой в голове зазвучала песня группы Neighbouhood, и уже под неё Тэсс начала думать о книжке, прочитанной совсем недавно, и о рецепте сладкого перца, который собиралась приготовить мама, – короче, отвлекала себя как могла от мыслей об Элтоне Уизервилле. Ведь именно он должен дать разрешение пропустить её ночью на территорию «Джо-Мэри».

«Больше же некому», – недовольно скривила девушка губы, натягивая джинсы на голое тело. Вокруг неё нарезали круги Заноза с Сикорски. Хозяйка старалась не разговаривать с ними, чтобы не разбудить маму, но когда уже одетая на цыпочках прошла в прихожую, то, разумеется, уронила ключи от «МакКуина».

– Тэсс, дочь, это ты? – откликнулась со своей комнаты Тиффани. По голосу слышалось, что миссис Гленн не спешила волноваться, ведь её ребёнка могли вызвать и на работу, случись какой-нибудь форс-мажор.

– Да, мам, я, – зачем-то шёпотом ответила Тэсс. – Поеду проводить Андрея. Он скоро улетает.

Джокаста сказала, что самолёт у него в девять утра, но маме об этом знать совсем не обязательно.

– Хорошо. Только дверь замкни, пожалуйста. – После случая с Матиссом женщина всё ещё оставалась очень осторожной.

Кстати, в вопросе объяснений с мамой по поводу гибели пса Тэсс планировала полностью положиться на мистера Дексена.

«Пусть сам что-нибудь придумывает».

Но тому неожиданно помогли.

В один прекрасный день миссис Гленн вернулась с работы с ошеломительной новостью.

– Сегодня к нам приходила миссис Гасбур и рассказала, что в Паттене поймали каких-то индейских парней из какого-то не то общества, не то секты, – выкладывала продукты на кухне и сокрушалась, качая головой, Тиффани. – Им для ритуалов нужны были чьи-то черепа что ли. Говорят, признались, что задушили трёх собак и наловили много соек. Ужас!

У Тэсс сердце сжалось от боли за бедных животных, но чуть позже она всё-таки с облегчением выдохнула.

После того как девушка по ночной дороге подъехала к воротам «Джо-Мэри» и выключила фары, поскольку это место неплохо освещалось прожекторами, створки тот час начали распахиваться. Она медленно, на первой скорости, проследовала на территорию.

Двор из природного камня был абсолютно безлюдным и тихим, но зато старые знакомые фонари светили всё также приветливо и гостеприимно.

Не хлопнув расшатанной дверцей машины, а тихонько прикрыв её, Констанция беглым шагом направилась к «статусной» входной двери. Та открылась в своих лучших традициях – легко и бесшумно, словно сообщница.

В доме мисс Полл тоже никто не встретил. Джокаста, по просьбе Тэсс договорившись с Элтоном, разумеется, спала как сурок. Дворецкий же, вне всякого сомнения, наблюдал за визитёршей, но себя не показывал, за что Констанция была ему несказанно благодарна.

Легко и с настроением вспорхнув по лестнице, вначале аккуратно открыла дверь приватного коридора и сразу же после себя плотно закрыла её, а вот в саму спальню хотелось ворваться резко и с размахом.

«Сорвать с него одеяло и закричать: "Пожар! Всё пропало!"», – веселилась гостья, тихонечко проникая в комнату.

Хозяин «Джо-Мэри» спал на своём белом диване в чисто мужской позе – на животе, обхватив руками подушку и подогнув под себя левую ногу. Сама не зная почему, но Тэсс в этот момент вспомнила, как Скрудж МакДак нырял в своё хранилище с деньгами. Сейчас ей предстояло сделать примерно то же самое.

В спальне ощущалось заметно прохладней, чем в коридоре, из-за настежь распахнутой балконной двери. К дивану не подступиться – у подножия лежали макбук, бумаги, файлы, ручки, целый ворох канцелярии различного калибра, несколько книг, брошюрки.

Дексен зашевелился и тут же напряжённо застыл.

– Привет, – сделала гостья шаг вперёд.

Он резко обернулся и спросонья уставился на неё как на привидение. Помещение освещалось только светом с улицы через балконное окно, и, поскольку ночь была довольно тёмной из-за только-только растущего месяца и облачности, мужчина лица девушки сразу не разглядел, но силуэт узнал мгновенно.

– Пф-ф… Льдинка… – протёр лицо ладонью.

Констанции это напомнило Нью-Йорк, где она иногда просыпалась на дежурство раньше него. Кстати, сегодня ей тоже на работу.

Она быстро скинула конверсы и направилась к балкону.

– На всякий случай, – старательным движением закрыла дверь.

– Ты пришла меня убивать и боишься, что буду громко сопротивляться? – прохрипел голосом курильщика спросонья Андрей.

– У меня глушитель. Пикнуть не успеешь, – приблизилась к дивану с другой стороны девушка.

– Иди ко мне, – протянул он к ней руку.

Её ожидания оправдались. Никакие деньгохранилища не сравнятся с любимым мужчиной. Сонным, тёплым, «вкусным», гладким, сильным и желанным.

Конкуренцию ему могут составить только его руки.

Оба мистера Дексена – и большой, и маленький – проснулись тот час, стоило первому положить ладони на тело любимой женщины.

– Я пришла тебя проводить, – сразу же очертила она границы.

– Я понял, – протиснул он ладонь ей за пояс джинсов. – Бог мой, Тэсс, только ты могла приехать на проводы… в этом! – Даже не расстегнув толком, залез пальцами ей между складочек. – Мгх…

Она очень любила в нём его порочность. Обожала. Поэтому накрыла его руку своею, как бы в одобрении и поощрении. В призыве не останавливаться.

Внутри Тэсс всё ещё чувствовала тяжесть, но девушка гнала это прочь – она приехала сюда любить и быть любимой, а не хандрить.

Андрей тоже радужными ожиданиями себя не тешил и даже, возможно, изыскал бы резервы сил выпроводить эту сексуальную агрессоршу домой со словами «встретимся в "Большом Яблоке"», но что-то ему подсказывало, что этого делать не стоит.

– Я буду с тобой грубым, – приспустил он с неё джинсы и с немалой силой сжал ягодицу практически до боли.

Тэсс никогда не уставала от того, как он постоянно бросает ей вызов, провоцирует на неординарные ответы, поступки, движения, но только не сейчас.

– Обязательно будешь, – впилась ему в губы. – Когда-нибудь… придёшь ко мне среди ночи, – оторвалась и показательно облизнулась с улыбкой, – и будешь.

– А сейчас?

– А сейчас я хочу насытиться тобой, – провела руками по его бёдрам, устремляясь к паху.

Мужчина напрягся и зафиксировал её движение.

– То есть удовлетвориться.

Она молчала, ибо он попал в точку. Впрочем, как всегда.

– Ну уж нет, – хмыкнул мужчина, видимо, проснувшись окончательно. – Это в мои планы не входит. – И он начал натягивать ей джинсы обратно.

Тэсс опешила.

– Это… это что такое?! – заметалась она глазами между его лицом и руками. – Что за дела?! Я хочу секса! И тебя хочу! Андрей Гейл Виктор фон Дорфф Дексен, немедленно трахни меня! – Она стукнула его кулачком в предплечье.

– Вау! Вот это удар! – застёгивал он ей молнию, попутно отбиваясь от тумаков. – Где научилась?

– Слышишь? Я тебе приказываю! – кинулась опять к его телу.

– А ну-ка, прикажи ещё раз, – увернулся он.

– Засранец!

– Я сволочь.

– Я секса хочу!

– Нет проблем. Записывай адрес: двадцать первый этаж, квартира двести десять, Третья Авеню, Манхэттен… – принялся укутывать её одеялом отдельно от себя.

Она скрипнула зубами, накапливая силы, чтобы выпутаться.

– Жаль, у меня нет глушителя. Пристрелить тебя мало.

– Ещё одно слово – и я позову охрану. Скажу, ты влезла по балкону, чтобы меня изнасиловать. За изнасилование, знаешь, сколько дают? А как ты, кстати, сюда попала? – прищурился мистер Дексен.

– На скорой помощи приехала. Сказали, у тебя рыбки в аквариуме рожают.

Они препирались словами ещё минут десять, наращивая остроумие и сарказм, пока оба не расхохотались громко и заразительно на весь дом. Так, что чуть не заглушили звук телевизора в комнате Элтона.

А потом, когда начало сереть за занавесками балконного окна, Тэсс услышала, как где-то совсем близко закукарекал петух.

Она застыла.

– Что это? – Наверняка с такими же выражениями лиц доктор Ватсон и Генри Баскервиль впервые услышали этот истошный, леденящий душу вой на болотах.

– Элтон завёл кур.

– Что-о-о? – подскочила девушка.

– Познакомился с каким-то фермером, и тот подарил. – Страдание и обречённость в голосе мужчины властвовали столь же безраздельно, как силы зла над Гримпенской трясиной. – Говорит, ещё предлагал телёнка, но сестра Джо пригрозила снять скальпы со всей округи, потому что хочет козочку.

– Вот как? И где они у вас… живут?

– Везде. Ходят тут…

А тем временем девушка всё-таки начинала почти незаметно, как бы невзначай потирать ногу Андрея своей ступнёй и, выпутавшись, пальчиками рук поигрывать на торсе мужчины, как на клавиатуре.

Он это заметил.

– Тебе от меня нужен только секс, – кокетливо отвернулся в сторону.

Тэсс на мгновение застыла, но тут же воодушевилась.

– Ой, ну что ты! – подхватила игру голосом девочки-ломаки. – Я же по любви, а не просто так. Может, даже замуж тебя возьму…вот. Нравишься ты мне.

– Вот сначала возьми, а потом приставай. А так – наиграешься мной и выбросишь. Найдёшь себе другую игрушку.

Она тут же метнулась рукой к его паху, но реакция боксёра не подкачала – неудавшуюся захватчицу зафиксировали и вернули на место.

– Тебе только бы в штаны ко мне залезть, – не заставило себя ждать обвинение по горячим следам. Во всех смыслах.

Она закусила губку и дёрнулась в том же направлении свободной рукой.

Он перехватил и эту.

– Держите себя в руках, мисс.

– Это… не… мои руки, – начала вырываться она плечами.

– А чьи? – уже крепко пригвоздил он её к дивану.

– Н-н-не… з-з-знаю, – совсем не на шутку взбрыкнула Тэсс так, что Андрею пришлось лечь на неё сверху.

Их лица встретились друг напротив друга, и мужчина с девушкой застыли.

Он начал целовать её почти сразу же и совершенно недвусмысленно, а она с желанием ответила. Они быстро избавились от её одежды.