Текст книги "Мэн (СИ)"

Автор книги: Кристина Мизухара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 55 страниц)

– Все свободны, – обвёл Норман взглядом двор. – Констанция, идём со мной.

Но гостья не могла оторвать взгляд от руки Билли, которой тот потирал ушибленное бедро. Девушка даже головы не повернула в сторону Нормана на его слова, а направилась прямиком к его дважды пострадавшему другу. Она приближалась к нему как к раненому животному, которому больно, оно может отказаться от помощи и атаковать.

– Давай, я остригу тебе там, где жвачка, и ты сможешь съездить в салон, – заискивающе-примирительно произнесла девушка, кутаясь в свой плащ от ветра, хоть здесь, на небольшом пространстве двора, в окружении высоких сосен ему было явно негде разгуляться. По нынешним меркам, тут установился почти штиль. В воздухе, как снежинки в метель, уже начинали летать первые капли дождя.

Билли искренне удивился

– Это не долго. Я умею, – пообещала Тэсс.

Пострадавший перевёл взгляд на Нормана. Тот скептически улыбнулся. Тогда Билли кивнул ей.

– В доме есть ванная комната? – обернулась она к МакТавишу.

Тот смотрел на неё чисто созерцательным взглядом и, судя по всему, отвечать не собирался.

– Есть, – ответил за него Билли, а Норман закатил к небу глаза и скептически сжал губы. – Следуй за мной, – добавил Билл и развернулся опять туда же, откуда вылетел минуту назад. Тэсс направилась за ним.

– Чак, не загоняй машину, – услышала она сзади голос Нормана. – Отвезёшь его в салон.

– Сам не съездит, что ли, – возмутился Чак.

Тэсс оглянулась и увидела, как МакТавиш уставился на друга, будто на врага.

– Да ладно, свожу, что мне долго что ли, – всё с тем же возмущением в голосе закончил «водитель поневоле».

– Ой, я забыла в машине сумочку, – спохватилась девушка и грациозным бегом хорошей легкоатлетки побежала к автомобилю.

Все трое друзей замерли. Они явно не доверяли теперь всему тому, что она делает.

Но гостья только лишь достала из машины корзинку и, закрыв дверцу, увидела немую сцену вокруг себя. Не найдя ничего лучшего, она присела в лёгком книксене.

– Извините, – сказала мисс Полл тоном кошечки-кокетки, после чего опять направилась к Билли.

После этого сцена вокруг неё сделалась ещё немее, если такое возможно. Судя по всему, этот дом и двор до такой степени пропитались тестостероном, что от её женственных повадок все носители этого гормона с непривычки немного растерялись – настолько непривычным и инородным смотрелись здесь её сострадание и грациозные манеры.

А Констанция в это время обогнула Билли и направилась первая за дом. Мужчина с жвачкой в волосах отмер и последовал за ней.

Пока Тэсс обходила вокруг дома, у неё представилась возможность рассмотреть строение. Или, точнее сказать, сооружение в стиле швейцарского шале. Тут действительно везде был брус и большие окна. Архитектура же оказалась настолько сложная и замысловатая, и вместе с тем до такой степени цельная, что разбирать, даже зрительно, дом на этажи и балконы не хотелось категорически. Казалось, что если выделить из всего этого гештальта что-то одно, допустим, взять и отодвинуть в сторону небольшую боковую мансарду немного в сторону, то весь остальной дом завалится как карточный. И даже если отделить крышу, то рухнет фундамент. Архитекторы постарались на славу.

Но привлекала к себе особенное внимание и приковывала взгляд парадная дверь. Она просто поражала воображение. Всем! Во-первых, своей массивность, во-вторых, материалом – это был либо кедр, либо дуб, в-третьих, качеством обработки и отделки, ну и, конечно же, замысловатостью рисунка и сложностью резьбы. То есть, это была та самая дверь, к которой не нужно прилагать ни золоченых визитных карточек, ни выписки со счёта в банке, ни костюмов от Бриони и смокингов от Генри Пула – ничего. Привёз покупателя или партнёра сюда, поставил его перед этой дверью, показал – всё. Человеку сразу всё про тебя ясно и понятно.

«Статусная вещь», – вспомнила давно забытое определение Тэсс.

За домом оказался, как и положено задний двор с постройками и небольшим проходом в стене леса к маленькому соседнему озеру. А на самом дворе, в общем-то, всё как всегда: огромный газон на всю немаленькую территорию, пионы, розы, папоротник, оформленный декоративными камнями крошечный пруд с водопадом. Скромно и со вкусом.

Сбоку двора стояло простое двухэтажное строение в стиле шотландских домов. Именно к нему Билли и вёл свою обидчицу-стилистку. Войдя в этот дом, они очутились в довольно тесном холле с лестницей и множеством дверей. Одна из них была открыта, и через неё открывался вид на комнату с массой экранов от камер слежения. На стуле перед этими телевизорами сидел какой-то молодой паренёк, развернувшись навстречу вошедшим и пожирая их глазами. Он явно наблюдал всю сцену прибытия через камеру.

– Добрый день, – вежливо и робко поздоровалась гостья.

– Добрый день, – чуть озадаченно-заторможено ответил охранник и тут же обратился к Билл, который снимал свою куртку. – Билл, что это было, а? Чего это он?

Мужчина строго посмотрел на паренька и указал ему подбородком на мониторы.

– Не отвлекайся. – Но потом всё-таки не выдержал и, взглянув на Тэсс, улыбнулся открыто и по-доброму.

Девушка воспряла духом.

Билли открыл вторую дверь от входа и включил в комнате свет. Это оказалась ванная.

– Нужен стул, ножницы, расчёска и накидка, – проговорила Тэсс.

Мужчина молча отправился куда-то вглубь холла и скрылся в одном из проходов. Вернулся он с ножницами, стулом и всё.

– Накидка не нужна, а расчёску я не нашёл, – угрюмо пояснил он.

– Я уберу тебе только жвачку. Потом в салоне тебе всё красиво оформят.

– Давай побыстрее, – перебил её клиент. Но что интересно, Тэсс совсем не обижала его угрюмость и недовольство.

В принципе, стригла она его по времени меньше, чем длилась сцена по приезду. Пару взмахов ножницами и убрала запутавшуюся жвачку. Потом ещё чуть-чуть подравняла и закончила. У неё, конечно же, вертелась на языке тысяча и один вопрос, но она могла спорить на миллион долларов, что Билли отвечать на них не будет.

Только лишь она закончила и прошла к умывальнику помыть руки, а мужчина принялся убирать эту импровизированную парикмахерскую, как входная дверь открылась, и на пороге появился Норман МакТавиш. В руке он держал зонтик. Один.

– Вы закончили? – обратился сразу к обоим.

– Да, конечно, – тоном отличницы примерного поведения ответила Констанция, вытирая руки бумажным полотенцем. После чего подошла и встала перед мужчиной, как бы показывая, что она в полном его распоряжении. Норман посмотрел на своего остриженного друга и улыбнулся.

– Тебе идёт, Самсон*, – чисто по-мужски зло-насмешливо, не смягчая интонаций, похвалил он и не дожидаясь отпора – а он, безусловно, его дождался бы – открыл входную дверь и обратился к «Далиле» уже совсем с другими интонациями.

– Прошу.

Констанция вышла из помещения и застыла на пороге с открытым ртом.

Глава 12 В гостях у вора, или Кошечка для социопата

На всей усадьбе включили свет. Яркие габаритные гирлянды дома, спокойные уличные фонари вдоль блестящих от дождя дорожек, подсветка столь же мокрого от того же дождя газона, освещение в теплице – всё это завораживало и восхищало. Первое слово, которое пришло Тэсс на ум, при виде такого «привета из Рождества», это слово «чудо». А ведь она видела Тайм-сквер и Рокфеллер центр перед Новым годом. Ветер за периметром истово покачивал стену сосен, будто злобствуя, что ему нечем поиграть здесь, на территории двора, и даже дождь над газоном шёл как будто «на цыпочках». Абсолютная неподвижность игристого сияния гирлянд и струящегося матового света фонарей словно приостанавливали движение воздуха, делая картинку убаюкивающей, зависающей, с терапевтическим эффектом. Примерно так, по мнению Тэсс, должна выглядеть территория какого-нибудь неврологического санатория или съёмочная площадка рекламы продукции компании «Coca-Cola». Той самой, которая «всегда».

Девушка в пол оборота оглянулась на мужчину.

Тот тут же щёлкнул зонтом, распахнув его, и подставил ей свой локоть.

– Прошу.

Гостья, до этого момента всё время прятавшаяся от своей реакции на присутствие рядом этого мужчины за форс мажорностью ситуации, сейчас поняла, что час расплаты настал – отныне и на неопределённый срок в будущем, а если повезёт, то надолго, ей не только предстоит наслаждаться его обществом, но и трудиться над тем, чтобы не выставить себя перед ним идиоткой, произвести хоть какое-то впечатление и хотя бы попытаться подняться до его уровня. Но вот это «Рождество» вокруг, эта окружающая сказка как будто перещёлкнули в груди девушки некий тяжёлый, массивный тумблер, перенастроив её совсем на другой лад, «включив» внутри совсем иное настроение.

Констанция вдруг почувствовала, что красива. Залюбовалась собой. Она красавица, всё вокруг – свидание её мечты, брюнет рядом – мужчина её мечты и мечта всей её жизни.

«Неужели мне повезло?!» – воскликнула она про себя.

Ей захотелось броситься Норману на шею и задушить в объятьях, но девушка мгновенно почему-то вспомнила, как упрекала его в том, что он ведёт себя, словно джекпот или сорванный куш.

«А вдруг он и есть джекпот и сорванный куш и просто знает себе реальную цену?»

Таким образом, насторожившись и решив не делать резких движений, она с робостью и нежностью, на какие только способна, взяла его под локоть, а поскольку МакТавиш был одет в футболку с коротким рукавом, то ей посчастливилось прикоснуться к его коже.

Это сразу же стало интимным. Как только она дотронулась до его тела, они будто вместе, не сговариваясь, шагнули на ступеньку выше. Даже такое невинное касание что-то соединило между ними. Этот мужчина отличался весьма сдержанными манерами и высокомерием, но кожа на внутреннем сгибе локтя у него была на удивление гладкой, приятно тёплой, бесконечно нежной, и уже почти родной и любимой. Да и сам он, как только девушка к нему прикоснулась, еле заметно придвинулся к ней поближе.

Обалдевшие от ощущений, они шли, молча, поэтому пауза затянулась. Она становилась всё громче и громче, и до такой степени говорящей, что Тэсс не выдержала.

– Вопросы уже можно задавать?

МакТавиш скептически ухмыльнулся.

– Я бы уточнил: озвучить. Некоторые из них вытекают из ситуации, а некоторые написаны у тебя на лице, и два этих множества имеют общие члены.

– Ну, тогда читай вопросы у меня на лице и отвечай.

– Ты предпочитаешь, чтобы я смотрел на твоё лицо, а не думал о ситуации? – покровительственно улыбнулся он. – Что же, изволь. Я заказал ресторан с видом на гавань Монро в Чикаго, но помешала погода.

– Чикаго?! – повернулась к нему гостья с округлившимися глазами.

– А ты думала: я повезу тебя в Бангор?

– Да. Думала, – простодушно призналась она и кивнула. – И как бы мы туда попали, интересно, в эту гавань Монро?

– На оленях, – не моргнув глазом, проинформировал её мистер МакТавиш.

Девушка вздёрнула на него укоризненный взгляд.

Норман улыбнулся.

– Шучу. На самолёте, конечно.

– Из Бенедикты?

– Да.

Тэсс выгнула бровь.

– Ты на самом деле думаешь, что я не знаю, что из Бенедикты нет рейсов в Чикаго?

МакТавиш скептически скривился.

– Я не изучал расписание аэропорта Бенедикты и понятия не имею: куда отсюда можно долететь вообще. Мне это неинтересно.

– А что тебе интересно?

– Сколько стоит аренда частного летательного аппарата.

– Ты взял напрокат частный самолёт?! – забыв обо всём на свете, на ходу развернулась всем корпусом к мужчине Констанция.

Мистер МакТавиш сделал страдальческое выражение лица.

– Ты обещал ответить на все мои вопросы, – выставила на него указательный пальчик гостья.

– Да. Я постоянно беру напрокат частные самолёты.

– Угу. Понятно, – великодушно-величественно смилостивилась Тэсс и двинулась дальше. Она ещё хотела спросить, почему он этот самолёт не купит, раз уж часто пользуется прокатом, но тут услышала:

– Так дешевле, чем его содержать.

Она засмеялась, а мужчина закатил глаза и, чуть помолчав, продолжил:

– После ужина ты должна была вернуться сюда одна, а мне предстояло лететь в Нью-Йорк из Чикаго обычным рейсом – у меня билет на руках. Поэтому Билли повезёт меня туда на машине сразу же после нашего с тобой обеда.

Чем больше он говорил, тем больше Тэсс хмурилась.

– А нельзя было просто заказать столик в Бангоре? – сдвинула она брови.

– Нет, – ответил Норман и сдвинул свои тоже. – Поэтому, извини, но меню сегодня не настолько продумано, как в ресторане, и строго фиксировано.

Тэсс почесала висок.

– Это насилие над личностью, – скривилась она. – И нарушение Билля о правах. Надеюсь, Вы сделаете выводы и больше не допустите отступлений от Конституции Соединённых Штатов, сэр.

«Сэр» шёл и иронично улыбался.

– Уже, – кивнул он. – Поэтому кое-какой выбор всё-таки за тобой.

Девушка вопросительно-обрадовано выгнула бровь.

– Вино, шампанское, виски, коньяк, ром или бренди? – спросил мужчина.

– Вино.

– Белое или красное?

– Красное.

– Сухое или полусладкое?

– Сухое, – обиженно сказала гостья, будто мужчина попытался усомниться в качестве её вкусовых пристрастий.

– Проходи в беседку, – протянул он ей ручку зонтика и кивнул подбородком на теплицу. Они уже подошли к дорожке из такого же природного камня, как и двор, ведущей к этому стеклянному сооружению. – Там почти всё готово. Я сейчас.

Тэсс приняла у него зонтик и направилась, куда ей указали. Но на ходу оглянулась. С этой стороны дом был окружён красивой верандой вдоль всего первого этажа и внутрь вели двойные двери со вставками из цветного стекла. Хозяин направлялся именно к ним, вынимая на ходу пачку сигарет из заднего кармана джинсов.

«Он что, курит в доме? Боже мой, какой ужас! Выгнать к чёртовой матери!» – машинально-беззлобно подумала гостья и развернулась опять к беседке.

Она осторожно, не спеша вышагивала по дорожке к внушительных размеров стеклянному сооружению, которое по незнанию приняла за обычную овощную теплицу. По форме оно напоминало фюзеляж самолёта или вагон скоростного поезда только из стекла и с более острым сгибом крыши по центру. Приближаясь, Тэсс рассмотрела, что между крышей и стенами нет разделений: одно плавно перетекает в другое. Беседку собрали из модулей части кровли и полностью стен и плотно подогнали друг к другу боками, закрепив на сгибе крыши, примерно как рёбра кита крепятся на его позвоночнике.

Столкнувшись с таким впервые, гостья даже остановилась на пороге, не решаясь войти сразу. Сначала заглянула внутрь. Её лицо обласкало теплом, а в нос ударил запах жареного мяса, дыма, специй и ещё чего-то очень вкусного. Девушка сложила зонтик и перешагнула через порог. Ощущения уюта и защищённости поражали воображение. Очень сильно действовал на психику когнитивный диссонанс между близостью улицы, подступающей вплотную к прозрачным стёклам в каплях дождя, и тёплой тишиной внутри. Дождь стучал по зонту гораздо громче, чем по этой «теплице».

Подсветка, судя по всему, тоже разрабатывалась вполне серьёзно и с учётом всего и вся: тоненькие неоновые гирлянды в виде нитей по швам между секциями; рассеивающие лампочки в полу по периметру; по хребту свода потолка шла какая-то полоса резного металла на манер распрямлённой королевской короны, в которую вместо бриллиантов и сапфиров вмонтировали лампочки при свечении сильно напоминающие жемчужны. На полу постелили крупную плитку с рисунком спила древесины. Всё вместе создавало ощущение нечто среднего между храмом, пещерой и бальной залой. Тэсс подумала, что хотела бы здесь прожить хотя бы недельку, тем более, что в торце стояли накрытый стол и стулья, а в углу предусмотрительно поставили сервировочный столик.

Девушка прогулялась вдоль стен. Она заметила на двух стеклянных модулях по центру беседки какие-то приспособления, напоминающие придерживатели дверей, только не сверху, а посередине. Насколько хватило соображения, Тэсс решила, что эти секции должны открываться или на манер дверец в Ламборджини или раздвигаться в стороны как в скоростных поездах.

С бутылкой вина и штопором в руках вошёл Норман и закрыл за собой дверь. После этого стало тихо, как в бункере. Интонации улицы доходили сюда, словно на дно морское – в виде приглушённых всплесков и смазанных стуков. Из-за пустынности помещения шаги по плитке звучали гулко, напоминая звуки в длинном подземном коридоре. Казалось, вот-вот где-то закапает вода.

– Так тихо, – Тэсс поставила свою корзинку на сервировочный столик.

– Стекло покрыто мягкой плёнкой, она приглушает удар о поверхность. Но всё это только промежуточный вариант, – мужчина обвёл глазами пространство, срезая с бутылки бумажную пломбу.

Гостья с интересом наблюдала, насколько помещение стало казаться меньше и ниже, когда в нём появился хозяин с его ростом – он поднял глаза к потолку, и тот, будто чуть пригнулся навстречу этому рослому человеку.

– Очень жаль, что пришлось накрыть стол здесь, в доме идёт ремонт. Я хотел пригласить тебя в гости чуть позже, когда всё будет готово, – воткнул он штопор в пробку. – Поэтому, если хочешь снять плащ, то повесить его можно пока только на спинку стула.

Итак, мужчина на сервировочном столике открывал бутылку вина, а женщина действительно сняла плащ и уселась за стол. МакТавиш развернулся к ней с двумя бокалами в одной руке и вином в другой и застыл. Он чуть постоял, потом пожевал губы. Тэсс сидела, смотрела на него глазами девочки – воспитанницы младшей группы детского садика.

Наконец он всё-таки двинулся к столу и с громким, безапелляционным стуком поставил на него бутылку вина. Поскольку с бокалами такой номер не прошёл бы, их с таким звуком не поставишь, а другие мужчину, судя по всему, не устраивали, их он оставил в руке.

– Поправь меня, если я не прав: в этой кофте ты собралась сидеть со мной в ресторане? – указал он рукой с бокалами на отлично различаемый под шифоном бюстгальтер стального цвета.

– Да. А что? – оглядела себя девушка.

– Боюсь, это был бы отрицательный опыт для нас обоих.

Глаза гостьи из младшей группы «перешли» в среднюю, но дальше, в старшую, следовать отказались категорически. Именно с таким взглядом она и произнесла следующее:

– Два минуса дают плюс, мистер МакТавиш, – и зашаркала под столом ногой. – Шифон продаётся во всех магазинах текстиля. Он не объявлен в розыск Федеральным Бюро Расследования, не числится в чёрном списке полиции нравов и не вызывает привыкания. Он чист перед законом и людьми, – любительница прозрачных тканей облокотилась о стол, скрестила пальцы, положила на них подбородок и улыбнулась.

Норман выслушал всё внимательно, после чего спокойно поставил бокалы на стол, тоже улыбнулся и сказал:

– А жаль.

Тэсс только, молча, развела руками.

– Женщины любят японскую еду, – подвинул блюдо с сашими и соусами к своей гостье хозяин, усаживаясь на стул напротив. – Сашими из угря и пресноводной сельди.

Сразу же забыв о шифоне, Тэсс ещё ближе придвинула к себе этот съедобный натюрморт, будто сошедший с картин Лорана Парселье. Она понятия не имела: сколько стоит эта японская вкуснятина здесь, в Мэн, но в Нью-Йорке за это блюдо можно было выложить половину её месячной стипендии.

На столе, кстати, стояло ещё и блюдо с кусками поджаренного на углях мяса свиньи (именно этим гостья смогла объяснить кочергу в руках МакТавиша), а также нарезанная и вывалянная в какой-то зелени и специях мякоть лобстера, овощи, красный и зелёный базилик, салат – короче, классика и со вкусом.

Девушка благодарно улыбнулась.

Хозяин принялся разливать вино в бокалы, а гостья продолжила обставляться тарелками и положила себе на отдельное блюдо ещё пару кусочков свинины и несколько листьев салата с морковью, свёклой и ещё чем-то таким, что на глаз не определялось.

Хозяин первым поднял свой бокал.

– За тебя, – сказал он и улыбнулся.

– За меня, – ответила Констанция и, хихикнув, пригубила напиток.

Мужчина медленно поднёс вино ко рту и тоже немного отпил.

– Не хочешь пить за меня? – выгнул он свою красивую бровь.

– Очень хочу, – поставила гостья бокал на стол.

– И? – поставил он и свой тоже.

– Как я могу пить за тебя, если не знаю: кто ты.

– Кто я? – импозантно вздёрнул теперь уж обе брови хозяин, беря в руки нож с вилкой. – В каком смысле? Философском, социальном, историческом, гендерном, психологическом …

– Я не о сущностях, – оборвала его мисс Полл, махнув рукой. – Это роскошь. Мне бы имя для начала.

Хозяин довольно или даже самодовольно заулыбался.

– Имя Норман МакТавиш тебя не устраивает. – Принялся он нарезать свинину кусочками.

– Устраивает, но … – девушка замялась.

– Оно не устраивает Гугл.

– Да!

– Ну, что же, с Гуглом не шутят. Давай тогда попробуем так: Андрей Гейл Виктор фон Дорфф Дексен. Передавай привет Гуглу, кстати. Надеюсь, на этот раз он будет доволен, – Андрей Гейл Виктор фон Дорфф Дексен улыбнулся.

Тэсс смутилась.

«Имя выпросила! Снизошёл-таки!»

К слову сказать, кроме исключительной, непривычной глазу красоты мужчины напротив, уяснять информацию ей очень мешал этот его голос. Эти грудные вибрации с несильным пикантным эхо в полупустом стеклянном помещении, как будто дотягивались до всех её точек «G» и эрогенных зон со всеми другими буквами английского алфавита и раздражали вплоть до возбуждения. Иными словами, пока он в такой манере называл своё имя, с каждым звуком его голоса оно утрачивало свою актуальность.

Девушка сглотнула и шумно вдохнула.

– Андрей Дексен, – как бы попробовала она эти два слова на вкус, перекатывая их на языке. После чего показательно облизнулась и закусила центр нижней губки.

Мужчина в ответ сжал свои кукольные губы в упругий упрямый плотный бантик.

«Сопротивляется, – подумала Тэсс. – Но это только начало, малыш. Расслабься».

– Ты обещал читать у меня на лице вопросы и отвечать.

Мистер, теперь уже, Дексен, довольно улыбнулся.

– Не обещал. Но я попробую, – сказал он, после чего утрировано-картинно кивнул головой. – Да!

Тэсс застыла с ножом и вилкой в руках.

– Да, я действительно женат и у меня есть любовница, и я действительно не спал с мисс Селестье, – почти с гордостью продекламировал он в тёплое тихое пространство теплицы и отправил кусок свинины с вилки в рот.

Гостья отмерла и вскинула свои изящные бровки.

– Гм … вот как. Но Брук приходила ко мне за консультацией по противозачаточным и упоминала тебя, – Тэсс положила на язык тончайший срез мяса угря, имбиря и ещё какой-то зелени.

– Это я ей посоветовал.

– Фто?! – вскрикнула девушка с набитым ртом. Сашими, кстати, оказались восхитительны. Андрей Дексен явно знал, как подсластить горькую пилюлю своих откровений.

– Я хотел, чтобы ты приревновала.

Гостья слегка самодовольно ухмыльнулась. Его попытки добраться до её ревности – о которых она, кстати, догадывалась – ей льстили, хоть и категорически не нравилось то, что у него вообще имелась такая возможность.

– И намерен продолжить в этом же духе, – добавил мужчина.

А вот это уже было больно. Тэсс состроила недовольно-обидчивую рожицу.

– Это цинизм.

– И ещё какой! – сразу же подхватил циник.

– Неудивительно, что ты так поступил с Брук.

– Брук … – мистер Дексен облокотился о стол и потёр пальцами подбородок, – Брук. Мисс Селестье, – выпрямился он и опять приступил к еде, – очень напомнила мне одну девушку из моего Университета, в которую я был влюблён. Она потом вышла замуж, а я пошёл дальше и выбрал свою жену и не жалею об этом. Вернее, не жалел до встречи с тобой, – он замедлился в движениях и в задумчивости посмотрел на свою визави.

– Я внесла смуту в твою жизнь. – Констанция отрезала кусочек свинины и отправила в рот. – М-м-м, это очень вкусно.

– Спасибо, – чуть склонил голову повар-хозяин. – В таких случаях говорят: ты стала глотком свежего воздуха, но у меня ощущение не столько свежести воздуха, сколько его новизны.

– Ощущения как от новой машины?

– Скорее, как от нового средства передвижения, – он опять поднял бокал, и Тэсс отзеркалила его движение со своим.

Пара в молчании наслаждалась напитком, поглядывая друг на друга.

Вообще-то, готовясь к этому свиданию, мисс Полл давала себе зарок, что на этот раз Норман-Андрей её врасплох не застанет, и предвкушала приятно удивить его своей суперспособностью с самого начала общения вытащить из себя цивилизованного, грамотного доктора Полл, наглядно продемонстрировать мужчине, что тоже способна думать и держать себя в руках, и в такой манере провести всю встречу вплоть до прощания. И вот теперь, сидя напротив мистера Дексена, девушка всё время пыталась включить мозги, по мере поступления информации тут же её перерабатывать, так сказать, на месте, и дальше вести себя уже с учётом выводов, но видела, что не может. Не включаются. Ею овладело какое-то интеллектуальное бессилие – впрочем, как всегда в его присутствии – и объяснить его она смогла только лишь одним: даже не смотря на то, что хозяин «Джо-Мэри» оставался загадкой и вполне мог оказаться совсем не тем, за кого себя выдаёт, или за кого она его принимает, рядом с ним Тэсс опять охватило то самое чувство защищённости, опеки, и даже надёжности. Ей казалось, что она сейчас на самом лучшем отдыхе своей жизни, на уникально комфортном и беспрецедентно уютном.

От этого девушка смутилась ещё сильнее и опять не выдержала первая.

– И на каком же «средстве» ты передвигался до меня? – поставила она свой алкоголь и показала пальцами знак кавычек. Кроме всего прочего, ей всё время хотелось узнать о Андрее больше. Как можно больше. Ещё и ещё. И она уже железно убедилась в том, что ей всё равно будет мало. Этот мужчина являлся для неё поистине «бездонным колодцем» – ты из него черпаешь, а он от этого только раскрывает в себе новые и новые темы для вопросов и задаёт о себе всё больше и больше загадок.

– Ты точно хочешь это знать?

– Да.

– И тебе не будет больно?

– Нет, – гордо соврала Тэсс, попутно подумав о том, что такое боль по сравнению с невыносимым любопытством.

– Жаль, – скептически сложил губы Андрей. – Будем надеяться, что ты врёшь.

– Будем, – кивнула гостья и закатила глаза.

– Детей нет, – сразу же в успокоительном жесте выставил перед собой ладони мужчина.

«Хм …», – услышав такое, скептически сложила губки доктор Полл.

– Нет в браке или нет вообще? – спросила она.

Мужчина замер. Потом чуть помедлив, резко выдохнул.

– Понимаешь, – сжала кулачки и хрустнула костяшками пальцев врач, – если ты их не рожал, то это ещё не значит, что их точно нет.

В синих глазах мистера Дексена промелькнуло лёгкая степень раздражения. Он потёр указательным пальцем нижнюю губу и в задумчивости оглядел стол.

– Видишь ли … – взмахнул он раскрытой кистью руки в воздухе, – учитывая мой опыт общения с женщинами и мои знания о них, есть основания полагать, что об их намерении родить от меня детей, я узнаю раньше, чем наши гаметы станут зиготой.

Девушка с сожалением поджала губки.

– М-да, – чуть виновато замялась она, – как-то я не подумала об этом. Извини. Обещаю на время обеда вырубить в себе гинеколога, – и подняла ладонь в клятвенном жесте.

Андрей облегчённо вздохнул.

– Ну, так вот … мой брак с женой, в общем-то, идеален и, скорее всего, поэтому обречён с самого начала. Я никогда не скрывал, что для меня это только расчёт, хоть и очень хорошо отношусь к своей жене, и даже надеялся, что она смирится. Но Моника добилась-таки обратного – я устал от её стараний сделать всё это нечто большим. Чтобы не ссориться, она сделалась отвратительно «обтекаемой» и «непробиваемой», старается вкусно готовить, пытается состояться в бизнесе, принялась изучать тантрический секс, и мне пришлось завести любовницу, с которой я тупо и грубо трахаюсь, а по сути, мне на всё это плевать.

Тэсс слушала, отложив приборы и сложив руки на столе перед собой как в школе. Ещё бы – когда говорят о таком, жевать как-то не очень уместно.

– Я всегда знал наверняка, что смогу изменить ситуацию, но у меня не было ради кого это делать.

– А ради себя? – не удержалась девушка.

– А зачем? Чтобы изменить что?

– Но получается, ты только лишь временно неплохо устроился и ждал подходящего случая, чтобы бросить её. Это же неразборчивость! Ты был вместе со случайной женщиной!

На лице мужчины отразилось неподдельное удовольствие. Почти счастье.

– Да, – кивнул он. – Я подонок, – и плотоядно посмотрел на свою гостью. После чего, подарив время Тэсс на обдумывания информации, он опять принялся за еду, которую забросил в запале беседы, и гостья тут же последовала его примеру.

– А если ты потом встретишь ту, кто покажется тебе лучше, допустим, меня, ты уйдёшь к ней?

– Конечно, – как ни в чём не бывало кивнул Дексен. – Так же как и ты, встретив того, кто лучше меня, уйдёшь к нему. Моя задача в этом случае сделать так, чтобы лучшего ты просто не нашла. Чтобы его не существовало. При сохранении заинтересованности, разумеется.

В принципе, всё выглядело так, что он продолжал «убивать» её «выстрелами» своего цинизма, но поскольку гостья думать именно сейчас была не в состоянии, страдая острым приступом интеллектуального бессилия, то и толку от такой «пальбы из пушек по воробьям» было мало. Тэсс ощущала себя словно под действием анестезии, поэтому пользуясь своей «неуязвимостью» кокетливо выгнулась в спинке и выпятила грудь.

– Но ведь ищут не лучшее, ищут своё, – назидательно сказала она.

– Да … – чуть задумавшись, покачал головой Андрей. – Но только находят – единицы. А все остальные … вот примерно так, как я описал – предпочитают врать себе и оправдывать себя различными красивыми и благородными причинами. А на самом деле всё очень просто.

– Но ведь ты же женился на своей жене.

– Да. У неё оказался самый красивый брачный зов из всех девушек, которых я знал.

Констанция часто заморгала, поэтому мужчина, наслаждаясь её неискушенностью в вопросе, пояснил:

– Я о шелесте купюр.

Услышав такое, гостья состроила недовольную гримаску и замолчала. Но ненадолго – её любопытство только набирало обороты.

– Ну, хорошо. А что по поводу «всех», – сделала она сильное ударение на последнем слове.

– Нет проблем, – скептически скривился Дексен. – Мне откуда начать? С Нью-Йорка, с Оксфорда или с самой школы?

– О, Господи. – Девушка глубоко и тяжело вздохнула. – Ладно. – Она помолчала. – Где ты учился? Да и вообще, откуда ты?

– Отсюда, из Новой Англии. Моя мама – юрист, отец – дальнобойщик. Они были хорошей парой. Но когда мне исполнилось восемь, дед по материнской линии – Арнольд фон Дорфф, сенатор от Вермонта, нашёл матери место окружного прокурора в Неваде. Она согласилась. Мы уехали туда. Потом она умерла от остеопороза, развившегося после родов, отец женился во второй раз, меня с сестрой забрали дядья, мамины братья: Берч и Даррен. Они оба живут в Нью-Йорке и имеют бизнес. У Даррена есть семья, а Берч свободен.

«Или одинок», – добавил про себя Андрей.