Текст книги "Мэн (СИ)"
Автор книги: Кристина Мизухара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 55 страниц)
– У тебя есть сестра?
Он с готовностью кивнул.
– Её зовут Джокаста, но я зову её «сестра Джо». Ей шестнадцать со всеми вытекающими. В тот день, когда ей стукнет тридцать и у неё наконец-то появятся мозги, я напьюсь. Если бы не Элтон, я не знаю, как бы с ней справлялся.
– Элтон? – по ходу дела, видя, что и свинина и сашими всё вместе в неё не вместятся, Тэсс решила доесть сначала шедевр японской кухни и, отодвинув свою тарелку, придвинула вплотную блюдо с этим красивым съедобным натюрмортом.
– Да. Это наш дворецкий и друг семьи. Он с сестрой Джо живёт в моей квартире в Нью-Йорке, я иногда у них ночую или даже задерживаюсь на неделю другую. С женой мы живём в загородном доме.
– Значит, ты с сестрой много ругаешься?
Андрей низко опустил голову.
– Видишь ли, я вообще много ругаюсь. Я конфликтен. Я резкий, нетерпимый и злой. Очень ленив, поэтому люблю стрессовые ситуации – только они меня мобилизуют. Мне нравится смотреть фильмы ужасов и желательно в одиночку. В фильме "Пила" я чётко вижу идею. А ещё я очень упрямый и умею причинять боль.
– Безумно интересно, – вскинула бровки Констанция. Его зашкаливающая и превышающая все разумные пределы самокритика уже начинала действовать ей на нервы. – Считай, что ты меня напугал. Но мало ли что умеет каждый из нас. Не обязательно пользоваться своим умением. Зачем ты причиняешь людям боль?
– Сейчас моя очередь. Я рос в городе, где мама была прокурором, не забывай об этом. Вот и вырос социопатом, – мужчина отложил свои приборы, взял бокал и вальяжно откинулся на спинку стула.
– Но как-то же у тебя появились Билли и Чак за которыми ты явился ночью в бар и таскал на себе. Получается, ты ненастоящий социопат, раз у тебя есть друзья.
– Они ненастоящие друзья. Я социопат, – провёл он в воздухе бокалом горизонтальную черту.
– Бред! Не выдумывай! И не наговаривай на себя! – хлопнула ладонью по столу Тэсс.
Мужчина посмотрел на неё с обожанием.
– «Часть силы той я, что без числа творит добро, всему желая зла».
– Это откуда?
– «Фауст». Это мой вечный цитатник. А чтобы стать для меня такими же, как Билли и Чак, я даже говорить не буду: кого нужно убить, – Дексен одним махом опрокинул в себя остатки вина и поставил бокал на стол. – Но если ты попала в мою орбиту, то это как в Ад – навсегда.
– Может, ты просто боишься привязанности как слабости? – Тэсс тоже отпила свой алкоголь.
– Слабостей боятся слабаки, – мистер Дексен отвернулся в сторону и осмотрел свои владения за стеклом. – Сильные люди слабостями наслаждаются. Потому как это они имеют свои слабости, а не слабости имеют их.
– Но сильная привязанность человека – это ведь власть над ним, – девушка тоже откинулась на спинку стула, приняв слегка расслабленную позу. В таком ракурсе её грудь смотрелась подчёркнуто. Подчёркнуто выпирающей.
Но Андрей всё равно поморщился, как от боли, и отвернулся уже в другую сторону.
– Констанция, не разочаровывай меня этой штампованной экспрессией псевдоинтеллектуалов. Желание – это страсть, а власть, настоящая власть – это возможности, – сказал он с такой неожиданной мечтательностью в глазах, что гостья не удержалась:
– Ты, наверное, не прочь стать членом правительства земного шара, – улыбнулась она покровительственно.
– Предпочёл бы стать мозгом этого правительства, – зло выпалил мужчина.
Она не ожидала такой отповеди и настолько обескуражено заморгала, что он тут же смягчился.
– Надеюсь, ты поняла, что мои ответы нужно пропускать сквозь призму ироничности и лёгкого сумасшествия.
– Даже не сомневайся! – подвела Тэсс в воздухе горизонтальную черту бокалом, как минутой назад сделал это сам Андрей, после чего опять придвинулась к столу. – У меня же опыт! Ты забыл? Я уже пропустила через эту призму твоё хамство, когда ты обдал меня дымом и не извинился. Это же ведь так чертовски трудно – сказать «извините».
– Рад, что ты это понимаешь, – мужчина вздохнул. – У меня ничтожно мало общепринятых моральных принципов, но зато своих личных – куча. Не получается жить по понятиям вежливости. Ответные звонки, визиты, благодарности, извинения – все эти условности я привык игнорировать, чтобы оставаться над ситуацией.
Гостья сделала недоверчивое лицо. Она оценивающе посмотрела на этого красавца и не смогла ни возразить, ни согласиться. Поэтому просто спросила:
– А пробовал?
– Да.
– И не получилось?
– У меня не осталось времени вообще ни на что, и я взбесился. К тому же, это всё уже не я.
– Это как Норман МакТавиш и Андрей Дексен?
– Типа того.
– Теперь я буду звать тебя Андрей? – склонила она голову набок.
– Теперь мне этого мало, – мужчина плеснул вина в бокалы. – Я хочу большего.
– Господи, ко всему, что ты перечислил ты ещё и жадный?
Мужчина скептически скривился, опустил глаза в стол с выражением спокойствия и флегматичности, а вот поднял их в следующее мгновение уже «стеклянными» и раздул ноздри.
– Я ненасытный, – произнёс он медленно, широко раздвигая свои кукольные губы, после чего поднёс ко рту вино и принялся пить, поглядывая на смутившуюся гостью сквозь прозрачное стекло бокала. Мужчина видел, что девушка ещё совершенно не готова. Когда она станет полностью ЕГО, она не будет смущаться, а пойдёт до конца с открытыми глазами.
«Но до этого ещё далеко. Наслаждайся, дорогой чувак, чёрт бы тебя побрал», – дал он совет самому себе.
А Тэсс такая ветка разговора, действительно, не очень нравилась. Перспективы маячили весьма далеко идущие и безвозвратные. Её это пока не устраивало.
– А почему ты всё отвечаешь на вопросы, а у меня ничего не спрашиваешь? – предпочла она «передёрнуть» разговор, передвигая кусочки рыбы и зелени по квадратному блюду, как шахматы по доске.
– Потому что я жуткий эгоист. К тому же, очень хочу, чтобы, пока буду в Нью-Йорке, у тебя осталось как можно больше информации для размышлений обо мне.
«Нет. Это потому, что ты мужчина и думаешь, что женщина выбирает только после того, как поразмыслит».
– А ты поразмышлять обо мне не хочешь?
– Я уже это сделал.
– И что решил?
Мистер Дексен положил кулаки на ребро стола и вцепился в девушку взглядом питбуля.
– Я ужасно, до взрыва мозга нуждаюсь в общении с тобой. Мне безумно приятно и радостно сидеть здесь сейчас в твоей компании, – говорил он таким тоном, как будто объяснял своему директору по маркетингу и главному экономисту стратегию дальнейшей работы со «скрытыми процентами» отдельно по каждому сегменту рынка. – Мне это нравится и поэтому мне это надо. Хоть застрели, а дай! Я бы с удовольствием с тобой поругался … поспорил, – он ослабил взгляд и принялся рассматривать свою гостью как будто заново.
– Да уж … это я могу сообразить, – смущённо хихикнула та и зашаркала ногой под столом.
– Пока всё это слабости, которые имею я. Но боюсь, если попробую тебя в постели, то это уже начнёт иметь меня.
Тэсс задохнулась от его откровенности. Она проморгалась и, выдохнув, взяла себя в руки.
– Я постараюсь тебя разочаровать, – еле выдавила она из себя с безумными глазами и умной улыбкой.
– Тоже выход, – медленно кивнул Андрей. – По сути, именно за этим я тебя и пригласил. – И увидев, как округляются голубые глаза напротив, поспешил добавить: – Но пока обойдёмся без постели. Возможно, ты вообще сможешь не прибегать к её помощи. Но если не разочаруешь, то тогда, – развёл он руками, – деваться некуда. Придётся, хоть и очень не хочется.
Гостья пять вздохнула и сглотнула. Она понимала, что Андрей шутит, но и то, что он постоянно сворачивал на тему секса, её одновременно и обескураживало, и обнадёживало.
– Я буду стараться, – пообещала она, не в силах посмотреть мужчине в глаза. – Вообще-то, я уже старалась, если ты не заметил.
– Заметил, – слегка кивнул тот и на мгновение опустил веки. – Вначале ты меня огорошила своей прямолинейностью, когда прямо и открыто сказала Брук, что «король голый». Это было круто, – мягко ударил он кулаком по столу. – Я зацепился. Дальше – больше. Ты мне понравилась там, в этом баре, на празднике. И тем, что извинилась первая, утерев мне нос, и тем, как выглядела.
– У тебя очень хорошо получилось это скрывать, – ткнула в него пальчиком Тэсс.
– Даже не сомневайся. А потом ты вышла за мной на улицу. Ты всё понимала и всё чувствовала. Это было тем, что нельзя просто так оставлять. Я отвёз Брук на её ферму и поехал в Де Кальб. Проехав пару улиц, возле одного из домов увидел тот самый Шевроле, на котором вы подъехали к бару. Это был твой дом.
Тэсс потупила взгляд в стол и покраснела, из чего мужчина железно сделал вывод, что секс был и, скорее всего, в тот самый момент, когда он наблюдал за домом. Ему резко сделалось больно. Очень. Теперь его ноздри раздулись уже сами собой, и он ударил салфеткой об стол.
– Всё. Хватит. Слова только всё упрощают. На самом деле это было интересней и сложней, и я ни о чём не жалею. – Андрей шумно втянул воздух и продолжил говорить на выдохе. – Я не думаю, что сделаю тебя счастливейшей из женщин, Констанция. Скорее, наоборот. Я очень сложный тип, но у меня чувство, что всё это не только моё, но и твоё тоже. Думаю, ты та, кто способен принять то, кем я являюсь целиком и на самом деле. В тебе столько силы, столько здравого смысла и вместе с этим столько чувственности. Моей силы, моего здравого смысла и моей чувственности.
Девушка слушала, забывая дышать. Он озвучивал то, что она как будто осязала, нащупывала в себе «кончиками пальцев», что разгадывала внутри себя, читала между строк, чуяла какими-то своими невидимыми антеннками, о чём догадывалась, что понимала. После каждого его утверждения или предположения ей хотелось кричать: «Да! Точно!», а в конце заорать: «Ты подслушивал меня!».
– А это правда, что в мире не одна Гвинея, а две? – спросила она, еле шевеля губами.
В правом уголке рта Андрея начала медленно зарождаться понимающая одобряющая ухмылка.
– Да. Их четыре, – ответил он и вытер три пальца о салфетку. Увидев, что Тэсс как-то поникла, не сумев застать его врасплох, начал было добавлять: – В одной из них … – но тут у него зазвонил телефон, – раньше ели людей, – закончил он под звук рингтона и потянулся в карман джинсов, а Тэсс, словно очнулась от какого-то гипноза, огляделась вокруг и вспомнила, где сейчас находится.
Она окинула взглядом безлюдную территорию за стеклом. Надвигались сумерки. Шум дождя совсем стих, видимо, тот или прекратился, или ослаб. Девушке вдруг почему-то очень сильно захотелось туда, под дождь. Ну, или под то, что от него осталось. Она ни с того ни с сего ощутила в себе желание побегать по траве, порезвиться, покричать, пройтись колесом, выволочь этого «социопата» из этой теплицы и вывалять его в мокрой траве, найти хоть где-нибудь, если не на территории, то хотя бы поблизости хорошую лужу и пройтись с Андреем мимо и шмякнуть в неё ногой, а потом вернуться грязными, но счастливыми и …
– Забыл выключить звук, – мужчина сбросил вызов, потом ещё поработав пальцами, что-то настроил в аппарате и засунул его обратно.
– А что любишь есть ты? – машинально проговорила она фразу, родившуюся у неё чуть раньше, но так и зависшую на языке.
– Насколько я непритязателен к ингредиентам, настолько же капризен в качестве приготовления, потому как сам люблю и умею готовить.
– Ого! Круто! – закусила нижнюю губу Тэсс. – Ну, хорошо. А что ты, допустим, ешь на завтрак?
– Мозг моей жены, – не раздумывая, без запинки выпалил мужчина. – Я всегда с утра в плохом настроении и могу своим бубнежом достать кого угодно. Но она не обижается. Моника выше этого.
– Вау! Здорово! Я так не умею. Я быстро опущусь низко и съем твой мозг в отместку.
– Знаю, – улыбнулся Андрей и кивнул.
– А что это такое за штуки? – показала Тэсс на приспособления, похожие на придерживатели дверей.
Мужчина встал и, молча, прошёл к сервировочному столику. Там он взял пластмассовую деталь напоминающую пульт управления и направил на потолок над этими секциями. Те тут же выехали чуть наружу и стали медленно разъезжаться в стороны, как двери скоростных поездов. Внутрь ворвались шум, ветер и холод. Гостья приготовилась к тому, что в открывшуюся часть крыши на них сейчас польёт дождь, но он, видимо, закончился. Девушка поёжилась и обхватила себя руками за плечи. Увидев её жест, Андрей опять нажал на пульт, и стеклянные секции начали съезжаться.
– Нет! – крикнула она. – Подожди, пожалуйста. – Встала из-за стола и храбро подошла к проёму, после чего, недолго думая, сделала шаг и, перешагнув жёлоб для слива дождевой воды с беседки, вышла на улицу. Прямо на газон. – Это круто, – расставила она руки в стороны и подняла голову к уже чернеющему небу.
– Почему ты хочешь здесь жить? – Андрей поигрывал пультом в руках.
– Мне нравится, – пожала она плечами.
– Здесь ведь холодно и скучно.
– Это всё внутреннее. Мне никогда не скучно с самой собой. Ну, вернее, бывает, конечно, но и в Нью-Йорке тоже. А почему ты купил этот дом? Ты ведь его купил? Ты тоже хочешь здесь жить?
Дексен кивнул.
– Ты хочешь жить на два дома? Там жена, а здесь любовница? – продолжила гостья.
Хозяин усадьбы опустил голову и посмотрел на носки своих кроссовок от фирмы Nike.
– Пойдём, я покажу тебе дом. – Он прошёл, взял со стула её плащ и нажал на пульт. Пока створки медленно закрывались, Андрей выскочил на улицу.
– Прошу, – развернул он девушке одежду.
Тэсс подошла к нему, пританцовывая, решив, таким образом, хоть немного продемонстрировать хозяину своё игривое настроение. Гостья присела в книксене и, развернувшись, просунула руки в рукава своего плаща, пару раз промахнувшись. Совершенно преднамеренно, кстати.
Андрей сзади хмыкнул.
«Нас раскусили, – огорчилась кокетка. – Значит, нужно ещё хитрее».
– Тебе не холодно? – посмотрела она на его футболку, закутываясь в плащ.
– Нет.
Они вышли на дорожку и по ней направились в дом. Вышагивая слева от Андрея, Тэсс увидела, как в двухэтажную избушку, где она стригла Билли, входят двое мужчин с карабинами через плечо и собакой на поводке. Гостья хотела спросить: сколько человек охраны у усадьбы, но воздержалась. Мистер Дексен открыл перед ней двери на боковой веранде.
В доме действительно шёл ремонт. Пахло деревом, сыростью, бумагой, гипсом и ещё Бог весть чем. Повсюду валялись полиэтилен, пластиковые ёмкости с какими-то жидкостями, странные приборы типа болгарки, щётки, упаковки со шпатлёвкой, банки лака. Войдя, парочка сразу же очутилась, скорее всего, в главном холле – в стене справа виднелась та самая бесподобная входная дверь. Гостья автоматически задрала голову и залюбовалась потолком. Его соорудили в виде ассиметричных сводов, непарных балок и, скорее всего, декоративных перекрытий. Посреди всего этого свисали различного калибра и мощности люстры стилизованные под старинные колёса от телеги с установленными по кругу свечами.
– Я планировал здесь всё сделать белым, но меня разубедили. Сказали, что брус пропитан каким-то составом из оливкового масла, яичного желтка и перекиси водорода. Этот слой лучше не соскабливать и не закрашивать.
– А где рабочие?
– Сегодня я их отпустил.
Слева довольно широкая деревянная лестница с витиеватой резьбы ограждением плавно переходила в балкон на всю ширину стены с этими же красивыми перилами. Взглянув туда, Тэсс обомлела – там всё было завалено книгами, упакованными в огромные полиэтиленовые кубы.
– Я понемногу перевожу сюда свою библиотеку, – пояснил хозяин.
Девушка с удивлением оглянулась к нему.
– Понемногу? Значит, это ещё не вся?
– Нет.
– А что ты читаешь сейчас?
– Балларда, – и как бы извиняясь за свой выбор, мистер Дексен развёл руками. – Соскучился.
«Боже, как, наверное, звучит его голос, когда он читает вслух».
– Хочу, чтобы ты почитал мне вслух.
После этих её слов серьёзный, умный «социопат» обрадовался как ребёнок. Глаза цвета океана распахнулись и вспыхнули.
– Я обожаю читать вслух кому-нибудь, – выпалил он, даже немного задохнувшись. – Но моя жена считает это недостатком.
«Ну и дура», – машинально добавила Тэсс.
– Ты много читаешь…
– Нет, – сразу же перебил мужчина. – Мало. Много читал я в школе и университете. Сейчас некогда.
– А где ты учился?
– Оксфорд, – сложил руки сзади в замок хозяин дома.
– И бакалавриат, и магистратура?
– Да. Все шесть лет. А ты? У тебя на Фейсбуке стоит Фордхемский Университет. Это только магистратура?
– Да. Вот … в октябре еду поступать в резидентуру. Пока сдаю дистанционные тесты, собираю рекомендации. Хочу взять в банке, где работает мама, кредит на первый год. Полгода буду учиться в Нью-Йорке, полгода работать здесь и выплачивать с зарплаты. И так четыре года подряд.
Андрей хотел прямо спросить: где она собирается жить в Большом Яблоке, но вовремя переиначил:
– А где ты жила в Нью-Йорке?
– На Манхеттене. На Манхеттен авеню возле Колумбийского Университета в квартире дядюшки Сона. Это старший брат моего отца. Он археолог и постоянно в отъездах и у него детей нет. Он мне помогает и даже содержал меня полностью, когда я училась. Иногда он тоже оседал ненадолго там, в своём Колумбийском Университете, и я всегда заботилась о нём. Готовила, убирала, стирала, печатала ему отзывы, статьи. Я его действительно люблю – он классный и увлеченный.
Под болтовню гостьи они прошли, поднялись по лестнице на второй этаж. С балкона второго этажа довольно широкий проход заканчивался французскими дверьми на открытую просторную веранду, а с самой площадки две двери справа вели в какие-то комнаты, а одна слева – в коридор. Андрей проследовал именно туда. В коридоре оказались ещё две двери. Открыв ту, что побольше, он отступил с прохода.
Судя по обстановке и таким же французским дверям, как и на самом этаже, это должна была быть спальня. Но девушка не заметила там самого главного, так сказать, «визитной карточки» такого рода помещений. Тэсс замерла в недоумении.
– А где кровать? – тут же спросила она и только сама, услышав свои слова, поняла, что сказала.
Мужчина прищурился. В его глазах цвета океана давно затонувший Титаник вспыхнул своими прожекторами, но Андрей сразу же взял себя в руки.
– Извини, но я ещё не готов к этому, – любуясь, осмотрел он девушку с головы до ног.
Констанция оглянулась по сторонам и, не найдя, что ответить на такое, тоже затряслась в немом смехе.
Они немного смущённо посмеялись, после чего мистер Дексен стал серьёзен.
– Я не сплю на кроватях.
– Вообще?
– Вообще.
– А на чём ты спишь, на полу?
– На диванах. И засыпаю только в полной тишине и темноте, и сплю не более четырёх – пяти часов в сутки. Чак и Билли мне уже давно советуют начать спать в гробу.
Гостья состроила недовольную гримасу вредного мышонка.
– После таких шуток я бы не поехала таскать их из бара.
Девушка стояла и переводила глаза с собеседника на его спальню. Что ещё бросилось в глаза, так это почти полное преобладание над остальным белого цвета. За исключением бревенчатых стен, всё, абсолютно всё, было белым: отбеленные оленьи шкуры, белый диван, белый шкаф, белая оттоманка, картина заснеженного леса на стене в белой раме.
– Кем ты работаешь? – повернулась она к хозяину.
– Я очень люблю белый цвет, потому что очень люблю снег. Льды, север, мороз, прохладу, свежесть, чистоту – всё. Поэтому купил поместье здесь, на севере, а не в Калифорнии.
Гостья смотрела на него во все глаза и молчала.
– Я бизнесмен, как и мои дядья. Транспортные компании, немного лесозаготовки, немного пищевой переработки, добавки, сухие корма, у Даррена есть молокозаводы с животноводческими комплексами по выращиванию.
Почему-то именно сейчас Тэсс пришла на ум идея.
– А ты любишь животных? Вернее, тебе не нужен кот сюда? – развернулась она на пороге, не намереваясь входить в спальню. – Ну, вернее, кошечка.
В глазах Андрея Титаник приготовился к всплытию. Мужчина лучезарно улыбнулся.
– Кошечка? – промурлыкал или даже проурчал он и почесал затылок. – Куда «сюда»? В спальню, – показал он на диван, – или на усадьбу?
Девушка поняла, что опять ляпнула двусмысленное и закатила глаза.
– Сюда, в дом, – ткнула она пальцем в пол.
– Мне очень нужна кошечка, – продолжил дальше имитировать семейство кошачьих мистер Дексен. Он сжал кулаки – явный признак того, что мужчина еле сдерживается, чтобы не схватить. Андрей на ходу делал открытие за открытием. И самое главное из них заключалось в том, что, оказывается, к шифону привыкаешь гораздо быстрее, чем к непосредственности и обаянию той, чьё лакомое тело сквозь него просматривается.
– Понимаешь, у меня Заноза привела двух котят, – жестикулировала руками Тэсс, будто объясняла на пальцах. – Мальчика я уже отдала маме, а вот девочка никому не нужна. Если хочешь, можешь взять её сюда. Её мама очень умная, даже слишком, возможно, и эта будет такая же.
Андрей поиграл бровями.
– Н-н-у хорошо. Вообще-то, я планировал привезти сюда своего кота.
– У тебя есть кот?
– Да. В моей квартире вместе с сестрой Джо живёт кот альбинос. Его никто не хотел забирать – он глухой. Но мне это не мешает.
– А как его зовут?
– Придурок.
Констанция округлила глаза.
– Ты приютил кота инвалида, чтобы назвать его Придурком?!
– Да. А что? А как его ещё назвать?
– Ну, хорошо. А как ты назовёшь мою кошечку?
– М-м-м, дай подумать … – Андрей почесал подбородок. – Снежинка?
У Тэсс вытянулось личико.
– Снежинка … – произнесла она грустно.
– Ну, или Бабочка.
Девушка сделал бровки домиком.
– Бабочка. Тогда уж сразу назови её Дебора … или Джорджиана.
– А вообще, животному не дают клички заочно. Его пускают в доме и ждут, какое прозвище к нему прилипнет.
– Теперь понятно, как белое больное животное стало Придурком. Ну, уж нет. Придумай моей кошечке кличку сразу, иначе я её тебе не отдам.
– Договорились.
– А здесь что? – спросила она, кивнув на вторую дверь.
– Здесь кабинет, а там, – он показал на двери сразу с этажа, – комнаты для гостей. Сейчас в них живут Билли и Чак.
– А чем они занимаются? – спросила девушка, проходя в кабинет. Там уже начали монтировать этажерки для книг от пола до потолка, оставив место только для стола.
– Они на пару владеют производством морской соли и йода на побережье. Чак ещё и много судит матчей в футболе, в сезон мотается по всем штатам, – скрестил руки на груди мужчина, и девушка слегка задохнулась от вида его бицепсов в таком положении. – Иногда заезжает ко мне в Нью-Йорк. Они мне помогают здесь. Не хотят, чтобы я нанимал управляющего.
– А как ты с ними познакомился?
– Билли – мой троюродный брат по отцу. Отцова родня здесь жила на островах, в Новой Шотландии, а потом перебрались на материк. А Чак с нами дружил. Когда наша семья уехала в Неваду, на лето я приезжал сюда. Меня выводит из себя жара, песок, кактусы и красная глина, – голос мужчины стал полон раздражения. Тэсс вдруг представила, как он орёт на своих работников на весь офис. – Климат не подходит. Я там болел. Меня пичкали витаминами и спортом.
– Каким?
– Плаваньем. Боксом, – пожал плечами Андрей.
– Вау, круто! У тебя в кабинете будут висеть боксёрские перчатки на стене?
– Нет.
– Ну, или оружие?
– Оружие меня не интересует, – отрицательно покачал головой Дексен.
– Вот как? Я думала: оружие интересует всех мужчин.
– Только слабаков, кто не уверен в себе. Сила оружия – это суррогат, – ударил он в задумчивости кулаком по косяку двери. – На человека с пистолетом всегда найдётся человек с гранатомётом и так далее. Это путь в никуда, в коридор со светом в конце.
– А что делает сильным тебя?
– Ньютоны, – улыбнулся Андрей. – А вообще, мозги.
Девушка высокомерно хмыкнула.
– Да. Но что-то мне подсказывает, что мозги против автомата Калашниковы … они будут разбросаны по асфальту.
– Если у меня не хватило ума предотвратить, чтобы к моим мозгам был приставлен автомат Калашникова, то пусть стреляют, если я туп как бревно. Туда мне и дорога.
– Лихо! Но охрана не всегда сможет уберечь.
– Личная охрана нанимается не для того, чтобы уберечь, а для того, чтобы заслонить. Чтобы подставить свои мозги под автомат Калашникова вместо моих.
– А если они не успеют?
– Значит, я нанял такую никчёмную охрану или недостаточно их мотивировал. Я виноват, – ткнул он себя отогнутым большим пальцем в грудь. – За всё отвечаю я, – повторил свой жест мистер Дексен.
Тэсс уже давно вспомнила о том, что Билли должен везти Андрея в Чикаго, поэтому медленно развернулась и пошла на выход.
– Можно у тебя взять что-нибудь почитать?
«Предлог вернуть книгу лишним не будет. Да и почитать интересно».
– Возьми.
Конечно, он всё понял, но гостья с удовольствием заметила, что только лишь обрадовался.
Она прошла к книгам и начала изучать переплёты, которые могла рассмотреть.
– У тебя, кстати, тоже есть то, что я хотел бы попросить, – сзади неё проговорил хозяин «Джо-Мэри».
– Правда? – с любопытством спросила девушка, не оборачиваясь. – Даже интересно.
– Я с детства люблю камни. Разные минералы. У тебя на брелке с ключом от машины висит такой красивый кусок мрамора. Не подаришь? – он залез пятернёй в волосы и нервно прогрёб туда-сюда.
Тэсс начала медленно, как заторможенная, разворачиваться к своему собеседнику. Потом, развернувшись, так же медленно задрала подбородок. Её мозг на всех парах шёл к догадке. Вначале она хотела поблагодарить Андрея за эту зацепку с ключом, но тут же вспомнила его лицо, когда озвучила версию, что это он взял ключ.
И тут её накрыло.
– Ах, ты … вор! – она схватила какой-то журнал об охоте, лежавший на поверхности полиэтиленовых кубов и со всего размаху пульнула его в мужчину. Он вовремя увернулся, и издание улетело дальше. Приземлившись на другие книги и журналы, сложенные на противоположной стороне балкона, оно сбило две штуки на пол в холл. Пространство сотрясло от грохота падающих предметов и раскатов хохота Андрея. Тэсс не глядя, схватила ещё какую-то книгу и опять метнула её. – «С тобой не соскучишься», – передразнила она Дексена. – «Мисс Полл», – спародировала она его интонации. – Пиж-ж-жон чёртов! Социопат! – сжала она кулачки.
– Я позову охрану! – крикнул Андрей, выставляя руки перед собой в защитном жесте.
– А я – прокурора! Ты украл у меня ключ!
– Что у вас здесь происходит? – выглянул на них из-под балкона Билли. Дебоширка обернулась на голос. Андрей тут же воспользовался этим и схватил её в охапку со спины.
– Вызывай охрану, – с хохотом крикнул он другу. – Пока она дом не разнесла.
– Ага! Тебе тоже досталось! – злорадно воскликнул Билли.
Тэсс выдохнула себе на чёлку и та взвилась вверх. Но девушка уже была не та, что секунду назад. Объятья Андрей сделали своё дело. Если бы он вот так в своё время её обнял, она бы отдала ему ключи, машину, дом, Занозу, Матисса, всю картошку в подвале и себя в придачу. Тэсс никогда не верила в чудеса и сказки, но иначе как волшебством вот это воздействие его касаний объяснить не могла. Она была практически уверена, что, если ей завязать глаза и её обнимут по очереди с десяток мужчин комплекции Дексена, самого Андрея она узнает безошибочно и с первого касания. По-другому и быть не может. Такого спутать с кем-нибудь другим практически невозможно, даже если очень сильно постараться.
Парень, судя по всему, чувствовал примерно то же самое, потому как замер вместе с девушкой.
Билли поднял упавшие книгу и журнал и положил на ступеньки лестницы на уровне своих глаз. Потом, посмотрев на парочку и оценив взглядом выражение лиц обоих, сказал:
– Нам скоро выезжать, – и вышел в двойную дверь с цветным стеклом.
От этих слов Андрей прижал Тэсс ещё сильнее, уткнулся носом ей в волосы и шумно вдохнул. Она положила свои ладошки на его предплечья, скрещенные у неё на талии.
– У тебя всё время такие холодные руки, – произнёс как в прострации мужчина.
– Они у меня всегда такие, когда холодает. И ступни тоже.
– Льдинка, – вымолвил он с теплотой в голосе. – Моя Льдинка, – и потёрся щекой о её затылок.
Она не отвечала и, после того как он её отпустил, очень хотела сказать: «Твоя», но перед ней стоял женатый человек, и с Адамом они только лишь поссорились. И даже если он сейчас разозлится, что она не шагнула ему на встречу, то потом всё равно признает её правоту и поймёт, что так надо.
Поэтому девушка прошептала:
– Тебе пора?
Андрей встрепенулся.
– Да. Мне скоро ехать. Мы завезём тебя домой.
– Твой самолёт … ну … тот самый, на котором мы должны были лететь в Чикаго, он стоит сейчас в Бенедикте?
– Нет. Они привезли меня и улетели сразу же обратно, пока ещё разрешали вылет.
Они в тишине спустились на первый этаж и вышли на улицу. Гостья прошла в теплицу и забрала свою корзинку, а хозяин принялся в одной футболке расхаживать по веранде и громко разговаривать по телефону, выпуская периодически сигаретный дым изо рта и ноздрей.
Когда они ехали в машине, то сели вдвоём на заднее сидение. Мужчина отвернулся к окну и, облокотившись о ручку дверцы, зажал себе рот четырьмя пальцами, а большим подпёр подбородок. Правая рука его лежала на кресле между ним и Тэсс. Девушка с нежностью накрыла её своей прохладной ладонью. Он не дёрнулся и не повернулся, а только лишь молча, устало закрыл глаза и еле заметно, облегчённо вздохнул.
В кармане у мисс Полл зазвонил телефон, но она не обратила внимание.
Кажется они не успели насладиться этим, теперь уже не тягостным, а грустным молчанием, как Билли остановился на её подъездной дорожке в Де Кальбе.
– Подождите, я сейчас, – выпалила Тэсс. Открыв дверцу, она выскочила из машины и бросилась к дому, а ворвавшись в коридор, выпустила на улицу Матисса и ринулась на кухню. Поставив там корзинку, девушка схватила свою рабочую сумку и, пошарив в ней, нащупала ключ с заветным брелком. Она тут же рванула из дому, на ходу отцепляя мрамор.
– Вот, – твёрдо сказала она и протянула подарок Андрею, который уже присел перед Матиссом и трепал того за ушами. Мужчина поднялся и протянул руку, она вложила в неё брелок.
– Спасибо, – улыбнулся мистер Дексен, с интересом рассматривая камень. – Откуда он у тебя?
– Дядя привёз из экспедиции в Африку. У них там был один работник местный житель. Он сам делал такие брелки. Можно тебя ещё спросить?
– Да.
– Почему ты не просишь мой номер телефона? Он тебе не нужен? Ты не будешь мне звонить?
Мужчина немного недовольно замялся, как будто его застали врасплох. Тэсс это сразу не понравилось – в последний раз, когда он так себя вёл, он украл у неё ключ, который она сейчас держала в ладони.
– Нет, – всё-таки вымолвил Андрей твёрдо.
Девушка зажала губы между зубами и закивала головой.
– Да-да, я понимаю.
– В следующий раз заеду за кошечкой.
– Хорошо. Она там, – махнула Тэсс себе за спину. – Сейчас спит в коробке.
– Пока, – залюбовавшись её очаровательной неловкостью, потёр ей щечку большим пальцем Андрей, после чего наклонился и даже не поцеловал, а только лишь нежно прикоснулся своими губами к её. И застыл. И тут Тэсс, сама от себя не ожидая, выдвинула свои губы навстречу и слегка надавила. И всё испортила – он тут же отстранился и также медленно и нежно и тоже только лишь прикоснулся губами к её лбу, даже не убрав с него волосинки чёлки. Потом резко отстранился, развернулся, открыл дверцу и сел в машину.
