Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 40 страниц)

Но теперь перед Дженной сидела невозмутимо-спокойная симпатичная женщина, и Дженна не понимала, зачем была с ней такой. Но также она понимала и то, что не может вот так вдруг стать хорошей после всего того, что было.

Поставив чашку на журнальный столик, Стелла сказала:

– Я не пыталась заменить тебе мать, просто я люблю твоего отца. А с тобой я хотела иметь нормальные отношения. Вот и все.

– Я тоже люблю папу, – сказала Дженна и, разрыдавшись, убежала в ванную. Стелла не последовала за ней.

«По крайней мере я попробовала», – вздохнула она.

Около шести часов в дверь позвонили. Стелла уже знала, кто это.

Уэнди Кавалетто оказалась худой женщиной со светлыми короткими волосами и светло-голубыми глазами. Одета Уэнди была безукоризненно. Конечно, солярий и косметолог могли скрыть ее возраст, но Стелла видела, что Уэнди уже немолода. Прежде Стелла представляла Уэнди гарпией с вечно недовольным лицом и длинными хищными когтями, теперь же, столкнувшись с элегантной женщиной в строгом черном костюме, она не могла скрыть своего удивления.

– Проходите, Уэнди. Я Стелла Миллер, – представилась Стелла.

– Я уже знаю. Спасибо за… – Уэнди чуть улыбнулась и жестом показала в глубь комнат. Что-то в ее улыбке показалось Стелле неестественным. Спустя мгновение она поняла. Несмотря на улыбку, челюсти Уэнди были крепко сжаты.

– Сюда, – показала Стелла и сама прошла в комнату, где стояла Дженна, с тревогой ожидая мать.

– Привет, мама, – сказала девочка.

– Ну и что ты натворила на этот раз? – спросила Уэнди, впиваясь в дочь взглядом.

Стелла теперь понимала, откуда эта раздражительность у Дженны, и ей было искренне жаль, что дочь научилась этому у своей матери.

– Кофе будете? – спросила Стелла больше из вежливости. Ей совсем не хотелось встревать сейчас в конфликт.

– Нет, спасибо, мы уже идем, – отрывисто проговорила Уэнди. – Спасибо, что забрали ее. Я была с подругой и телефон выключила. Из-за нее вам, наверное, пришлось отпроситься с работы? Надеюсь, она оценит это, хотя то, что я делала для нее, она никогда не ценила.

– Не проблема, – сказала Стелла, поймав себя на мысли, что подобный тон уже слышала от самой Дженны. Теперь ей было искренне жаль девочку. Стелла силилась представить себе, как бы она ладила с Эмилией, если бы позволяла себе так обходиться с ней. По крайней мере публично Стелла свою дочь не отчитывала, а здесь, видимо, по-другому было нельзя, поскольку крики и ругань не помогали.

– До свидания, – сказала Уэнди и пошла к двери, очевидно тоже чувствуя неловкость ситуации.

Но Дженна осталась стоять на месте.

– Спасибо, Стелла, – совершенно спокойно сказала девочка. Она подняла взгляд и слегка улыбнулась. – Мы еще увидимся.

Эта улыбка, если только она не почудилась Стелле, основательно озадачила ее. Не зная, что ответить, она проследовала за Дженной к двери. В том, что они больше не встретятся, Стелла была уверена. Ведь ее отношения с Ником подошли к концу.

Уэнди была уже у машины, а Дженна все еще вертелась на пороге, чтобы поговорить со Стеллой.

– Дженна! – властно позвала ее мать.

Дженна пожала плечами.

– Мне пора, до свидания.

– До свидания, – ответила Стелла. Внутренний импульс толкнул ее положить руку на плечо Дженны. Но на сей раз Дженна не стала отдергивать плечо.

– Спасибо, – еле слышно сказала она и пошла к машине матери.

Стелла закрыла дверь и стала размышлять над тем, удалось ли ей растопить лед в отношениях с Дженной или дочь Ника просто довольна тем, что она, Стелла, больше не встречается с ее отцом. Стоило ей только упомянуть про возможное расставание, как Дженна вдруг стала удивительно вежливой. «Либо она сдвинулась от радостной вести, – подумала Стелла, – либо я сделала что-то не так». Но в этот день она вела себя как обычно и оснований думать, что ненависть Дженны куда-то испарилась, не было.

Глава 38

Холли взмахом руки поприветствовала Банни, показавшуюся за стойкой с твидовыми жакетами и молодежными футболками. Подготовка к летней распродаже окончательно доконала Банни. Она подняла взгляд и вернулась к просмотру футболок из пачки, на которых нужно было проверить и наличие ценников. Распродажа должна была начаться завтра утром, но сегодня вечером, часам к шести, в универмаг уже ринется поток покупателей с кредитными картами, выпускаемыми самим магазином. Дело в том, что накануне распродажи действует специальная акция, по которой все цены снижаются на целых двадцать процентов. У Холли и Банни это была не первая такая акция, и они знали, что в этот день поток покупателей будет даже больше, чем в первый день распродажи. Сегодня вечером многие будут насмерть бороться за шанс купить красивый наряд с огромной, по меркам Дублина, скидкой. В ожидании этой специальной акции универмаг был закрыт весь день, а продавцы, не присев ни на минуту, готовились к вечерней смене. Вся продукция была заботливо переписана еще неделю назад, а сегодня просто проводили сверку. Но и эта работа требовала уйму времени и порядком изматывала. Сейчас было только пять, и Холли надеялась, что Банни успеет сходить за кофе. Им предстояло еще три часа работать, справляясь с наплывом покупателей.

Холли присела на корточки около своей подруги и спросила:

– Ты уже заканчиваешь?

– Еще пять минут, – сказала Банни. – Я бы сделала все это раньше, если бы Мэг, наша новая сотрудница, не развесила предназначавшуюся для новинки наклейку «Претти мама» на наши старые модели. Не представляю, как она работала на фармакологическую компанию, эта Мэг. Вечно она витает в облаках.

Холли же с интересом наблюдала за новой сотрудницей, которую прислали вместо нее в этот отдел. Своей внешностью она как нельзя лучше подходила на роль помощника продавца в отдел детской одежды. Ей было немногим больше двадцати, еще детское личико и такая же улыбка.

– Банни, знаешь, я забыла принести со склада коробки с сандалиями. Их там сотни, – спокойно произнесла Мэг.

В ответ Банни лишь молча впилась взглядом в Мэг, а потом примирительно сказала:

– Хорошо, давай сделаем это вместе. Кстати, Мэг, познакомься. Это Холли, она работала в этом отделе на твоем месте.

– Очень приятно, – сказала Мэг. – Банни говорила, что вы переходите в отдел эксклюзивной модной одежды. Мне тоже хотелось бы там работать.

Банни выразительно посмотрела на Холли, давая понять, что не представляет, как Мэг будет работать в отделе высокой моды. Если она здесь неправильно клеит стикеры и забывает принести товар со склада, то там вообще не справится. Одно дело напутать что-то с сандалиями и детской одеждой, и совсем другое – напутать что-то с авторским вечерним платьем, где ошибка со стикером о скидке в пятьдесят процентов обернется многим двумя месяцами работы.

– Пошли лучше за сандалиями, – сказала Банни. – Мы их разместим на полках минут за десять. Холли, я присоединюсь к тебе в буфете через пятнадцать минут, попью кофе. Мне еще надо успеть перекурить.

– Ни слова о сигаретах, – взмолилась Холли, которая как раз боролась с этой своей вредной привычкой. С тех пор как она получила место в отделе, откуда ушла Габриэла, количество выкуриваемых ею сигарет уменьшилось до пяти в день. Это нелегко далось Холли. Временами ей хотелось, как прежде, выкуривать по двадцать сигарет в день, и только работа удерживала ее от этого. Холли боролась с привычкой по плану и через месяц планировала бросить курить совсем. Сейчас она шла в столовую, размышляя над тем, как много изменилось за эти несколько недель, сколько приятного случилось и случается. Борьба с курением стала лишь одной из таких приятных вещей. Другую же перемену нельзя было ни выразить в числах, ни заметить с первого взгляда. Неожиданно для себя Холли почувствовала, что внутри ее постепенно крепнет уверенность в своих силах, и не могла этому не порадоваться.

Помогло обрести эту уверенность и то, что она оказалась действительно способна к новой работе. Выяснилось, что у нее была своеобразная интуиция, когда дело касалось нарядов и моды. Многие постоянные клиенты начали консультироваться у Холли. Они ценили также ее доброту и искренность. Холли не делала различий между состоятельными покупателями и теми, кто много месяцев откладывал на одну-единственную дизайнерскую вещь в своем гардеробе.

Заказав в буфете зеленый чай, Холли подсела к Эннмари, коллеге по отделу, где сейчас работала.

Внешне сдержанная и очень аккуратная Эннмари относилась к таким людям, к которым раньше Холли никогда бы не подошла и не стала общаться. Но теперь они были коллегами, и Холли неожиданно открыла для себя, что прежние ее представления о людях рассыпались в прах. Эннмари оказалась дружелюбной, любила пошутить. Порой ее шутки были чересчур острыми.

– Ириску будешь? – спросила Эннмари, положив на стол целый пакет.

– Возьму одну, – сказала Холли, открывая пакет.

– Лучше две, – предложила Эннмари. – Сладкое дает силы.

Эннмари оказалась права. Уже к половине девятого Холли почувствовала, что она никогда в жизни так не уставала. В отделе детской одежды такого сумасшествия накануне распродажи попросту не было. А сейчас какие-то безумные толстые тетки негодовали у стоек с дорогой дизайнерской одеждой, требуя себе непомерно больших размеров. Дизайнеры не шили одежду таких размеров, а виноваты были в этом почему-то продавцы.

Но вот первая волна негодования схлынула, и покупатели уже более спокойно проходили вдоль стоек с одеждой. В углу зала, где стояли стулья, Холли и Эннмари смогли немного расслабиться.

– Никогда больше не надену эти туфли, – сказала Эннмари. Она с удовольствием вытянула ноги и принялась поправлять задники туфель. – Может, они и красивые, но явно не подходят для распродаж.

Не успела Холли ответить, как увидела, что к ним идут два покупателя. Надев дежурную улыбку, Холли встала им навстречу и, вглядевшись, замерла на месте. Это была Кэролайн с какой-то пожилой женщиной. «Должно быть, ее мать», – подумала Холли. У этой женщины была такая же изящная фигура, те же длинные светлые волосы. Да и манера одеваться у обеих была одинакова. Наверное, Кэролайн с матерью тоже не узнали Холли, а узнав, замерли.

– Надеюсь, теперь вы счастливы, – прошипела на Холли мать Кэролайн.

Ожидая услышать нечто иное, Эннмари недоуменно подняла брови.

– Какой смысл говорить сейчас с ней, мама, – сказала Кэролайн. Ее лицо так же было искажено ненавистью. – Она поступила по-умному и выиграла. Точнее, думает, что выиграла!

– Чем я могу вам помочь? – спросила Эннмари, вставая между Холли и покупательницами.

– Вы не можете, а она может. Она украла моего жениха! – сказала Кэролайн.

– О чем вы говорите? – спросила Холли, показываясь из-за спины Эннмари. Ей не было нужды прятаться, потому что она ни в чем не была виновата.

– Ты знаешь о чем! – прошипела мать Кэролайн. – Не надо строить из себя скромную девочку. Я уже говорила дочери, что неспроста ты вертишься около Тома. Ладно, пусть Том ушел с тобой, но ты никогда не будешь с ним счастлива. Уж я постараюсь.

– Да я не виделась с Томом после той вечеринки по поводу помолвки, – сказала Холли. – В чем дело-то?

– Не надо играть со мной в игры! – кричала Кэролайн. – Ты знаешь, в чем дело, потому что украла его. Сегодня утром он уехал от меня. Сложил вещи и уехал, сказав, что не сможет жить со мной.

Мать Кэролайн с негодованием смотрела на Холли.

– Может, ты ему что-то сказала? – предположила Холли.

– Да я войти не успела, как он начал собираться, – проворчала Кэролайн. – Не в моих правилах вынуждать кого-то оставаться со мной. Я спросила его лишь об одном: не собирается ли он к тебе! Он был очень смущен и не ответил. А ты знаешь, что Том совершенно не умеет обманывать в отличие от тебя, Холли! Зачем ты обманываешь меня, что не виделась с ним, когда я знаю, что это не так?

Эннмари посмотрела на Холли и удивилась, заметив, как симпатичное лицо ее подруги расплывается в улыбке.

– Кэролайн, я думаю, что тебе лучше уйти, – вежливо сказала Холли. – Если Том оставил тебя, то это твоя проблема, а не моя. Я правда не видела его с того вечера.

Кэролайн ничего не ответила.

– Мы с Томом только дружили, – добавила Холли.

Это была чистая правда, и Холли могла в этом поклясться. Что бы она ни чувствовала по отношению к Тому, она не могла сказать, что он нарушил верность Кэролайн. Конечно, ей хотелось бы услышать от Тома другое, но кому интересны ее чувства?

– Я не верю тебе, – сказала Кэролайн. – Я видела, как он смотрит на тебя и как говорит с тобой.

– Уверяю тебя, что ни я, ни Том не делали ничего, что могло бы вызвать у тебя ревность.

– Но почему тогда он повторял «я сожалею», когда я спросила, не уходит ли он к тебе? Почему он не сказал просто «нет»?

– Я не знаю, – сказала Холли, чувствуя, как в сердце поднимается волна радости.

«Этим утром Том оставил Кэролайн ради меня, и Кэролайн видела его около моего дома. Потому и думает так», – мелькнула радостная мысль.

– Лгунья, – прошипела мать Кэролайн.

Тут Эннмари взяла ситуацию в свои руки.

– Мадам, – с холодной вежливостью сказала она, – мы не можем позволять себе скандалы в торговом зале. Ясно, что произошло недоразумение. Если вы не успокоитесь, я буду вынуждена вызвать охрану.

Посетительницы побагровели от ярости, но Кэролайн поняла, что их слова коснулись Эннмари – той девушки, которая их выпроваживала.

– Пошли, – сказала Кэролайн своей матери. – Мы сказали все, что хотели сказать.

Бросив на Холли испепеляющий взгляд, мать Кэролайн нехотя развернулась и пошла вслед за дочерью.

– Так ты расскажешь мне, что все это значит? – спросила Эннмари.

– Расскажу, это целая история, – сказала Холли, улыбнувшись.

По пути домой Холли зашла в свой любимый гастроном и купила продуктов. «Сегодня будет итальянский вечер», – решила она. По пути к автобусной остановке она что-то напевала, не тревожась о том, что кто-то услышит.

– Вы просто сияете сегодня, – сказал водитель автобуса, когда Холли выходила на своей остановке. – Свидание?

– В точку! – ответила Холли с сияющей улыбкой.

На двух зданиях недалеко от ее дома висела табличка «На продажу», а на воротах дома номер шестьдесят пять было приклеено объявление о предполагаемой перепланировке. «Скоро возьмутся и за наш дом», – мрачно подумала Холли. Вовсю шла программа модернизации жилья, и многие владельцы зданий ломали голову, не зная, как уговорить жильцов съехать с арендуемых квартир. Холли не сомневалась, что после перестройки эти дома перепродадут кому-то еще. Именно этого боялись Кенни с Джоан, да и сама Холли. Но сегодня это обстоятельство мало ее волновало, ведь она узнала такую прекрасную новость о Томе.

Дома Холли начала с того, что приготовила фрикадельки по-итальянски, которые когда-то похвалил Том. Затем направилась в душ и воспользовалась там своим любимым гелем «Джо Мэлон». Этот гель ей купил когда-то Кенни, и Холли пользовалась им по особым случаям, потому что он был дорогим. Наслаждаясь великолепным ароматом, Холли с удовольствием вытерлась и принялась втирать в кожу лосьон «Фейри кейк». Надев самое красивое нижнее белье, она увенчала все это длинным шелковым платьем и туфлями без задников, но на каблучках. Волосы она украсила заколкой в виде розового цветка из шелка.

Потом Холли зажгла свечи, потушила лампу, включила проигрыватель и села ждать Тома. «Он ушел от Кэролайн ради меня», – не переставая думала она.

Пробило десять, но в дверь не звонили. Холли вынула заколку из волос, пошла к холодильнику и достала печенье и сыр. Выключив компакт-диск, она включила телевизор и принялась переключать каналы в поисках чего-нибудь интересного. «А компакт-диск я могу включить, когда придет Том», – решила она.

К одиннадцати вечера стало ясно, что Том не придет. В ужасном настроении Холли выключила телевизор, задула свечи и легла спать. Она размышляла, все больше приходя к выводу, что сама не верит в то, что Том влюблен в нее. Но ей так хотелось в это верить!

Ухватившись за скандал, который устроила Кэролайн, как утопающий за соломинку, Холли позволила себе поверить, что Том действительно ее любит и приедет к ней. «Глупая, глупая», – думала она о себе. Эта Кэролайн своей не менее глупой ревностью навела на нее тень подозрения. А Том скорее всего просто устал от Кэролайн, и она, Холли, здесь совсем ни при чем. «Как же можно быть такой наивной?» – думала она.

Когда на следующее утро Холли подошла к универмагу, она увидела очередь, змеей уходящую за угол. Пройдя за здание универмага, она обнаружила, что очередь обвивает здание и ее хвост почти касается служебного входа сзади.

– Некоторые из покупателей стоят здесь с ночи, – сказал охранник, пропуская Холли внутрь.

– Представляю, каково им, – пробормотала она.

Сегодня она была совсем не радостной, и Эннмари не спрашивала ее, что случилось. Кроме того, сегодня они были слишком заняты, чтобы говорить о посторонних делах.

Если бы к вечеру этого трудного дня в отдел заглянул кто-то непосвященный, то мог бы решить, что по торговым залам прошлось торнадо. Большая часть дизайнерских вещей висела почти на одном плече, а некоторые из предметов одежды умудрились повесить на вешалку, вывернув наизнанку. Холли и Эннмари оглядывали свои владения с тревогой. Теперь им предстояло допоздна наводить здесь порядок. Конечно, можно было выйти и в семь утра, но…

– Давай сделаем это с вечера, – предложила Эннмари. – Все лучше, чем вставать ни свет ни заря.

Холли кивнула. Она поддерживала в себе хорошее настроение и легкость духа с таким усердием, что к концу дня совершенно была измотана.

Когда она вернулась с работы, подъезд встретил ее кладбищенской тишиной. Времени было около десяти вечера или чуть больше, из квартиры Кенни и Джоан не раздавалось ни единого звука. «Должно быть, куда-то ушли», – подумала Холли. Хоть она и была измотана, но с удовольствием сейчас зашла бы в гости к соседям в поисках доброй компании и утешения. Открыв свою дверь, Холли положила сумочку на полку и прикинула, сколько сигарет выкурила за сегодня. Получалось не меньше десяти. Ужасно! Однако и они не дали прежнего облегчения. На душе было печально и мерзко.

Вдруг в дверь постучали. Коротко и сухо. Джоан и Кенни стучали иначе, не так по-деловому. «Наверное, новый парень сверху. Нервозный тип с тонкими и красными от бесконечного облизывания губами», – подумала Холли. Она уже встречала его на днях. Холли нехотя направилась открывать дверь. На пороге с несколькими чемоданами и складной чертежной доской в чехле стоял Том.

– Я даже не слышала, как ты поднялся на этаж, – сказала Холли, с изумлением глядя на все эти вещи, часть которых лежала на полу за спиной Тома.

– Кенни помог, – лаконично ответил Том.

– Чтоб я еще кому-нибудь вызвался помочь! – разразился тирадой Кенни, спускаясь на площадку второго этажа с большой картонной коробкой.

– Знаешь, я съехал с той квартиры на Гласневин, – сказал Том.

– Знаю, – ответила Холли.

– Откуда?! – вырвалось у Тома.

– Я общалась с Кэролайн. Она сказала, что… вы расстались.

Холли знала, что не стоит говорить так формально, но теперь ее это не волновало. Она уже достаточно напереживалась за сегодня и не хотела продолжения кошмара. «Больше никаких фантазий и умозаключений», – сказала себе она.

– А где ты встречалась с Кэролайн? – небрежно спросил Кенни.

– Она приходила на распродажу в универмаг, и мы случайно встретились, – запинаясь от смущения, сказала Холли.

Кенни смерил Холли взглядом, который был красноречивее всяких слов.

Холли стояла, опустив глаза. Она знала, что Том сейчас пристально смотрит на нее, но решила не выставлять себя в глупом свете.

– Что сказала Кэролайн? – спросил Том.

– Ничего, практически ничего, – неумело солгала Холли.

– Поскольку у Тома нет квартиры, я предложил ему переехать ко мне, когда уедет Джоан, – сказал Кенни.

Холли представила себе квартиру соседей. Конечно, она была больше ее крохотной квартирки, но там имелось лишь две спальни, да и то миниатюрные. Для гиганта ростом шесть футов, который сидя занимал половину трехместного дивана, этого было явно мало. По прикидкам Холли, получалось так, что Джоан, иногда встававшая по ночам, будет спотыкаться о Тома, даже если ему постелили бы на полу.

– А куда вы положите все эти вещи, и где будет спать Том, пока не уедет Джоан? – спросила Холли.

Глядя сейчас на Кенни, Холли подумала, что именно с таким лицом он разговаривает с «трудными клиентами».

– Да куда-нибудь, – неопределенно ответил Кенни. – Джоан пробудет здесь пару недель, а до тех пор пока она не уехала, надо куда-то пристроить Тома с его вещами. Мы подумали, может, он поживет у тебя? У тебя же можно разместить его вещи?

Кенни невинно смотрел на Холли. «И он туда же, – раздраженно подумала Холли. – Из того, что Том оставил Кэролайн, вовсе не следует, что он хочет быть со мной».

– Не думаю, что это хорошая идея, – быстро ответила Холли.

На лице Кенни застыло удивление, а Том остался совершенно невозмутимым. «Ясно, Том приехал к Кенни в надежде, что тот поможет ему с жильем, а Кэролайн подумала непонятно что», – решила Холли. Ей так не хотелось начинать эту историю снова.

– Я сожалею, – добавила она и быстро захлопнула дверь.

Спустя десять минут снова постучали.

– Он уехал, – раздался голос Кенни. – Открой, Холли!

Холли забежала в ванную, промокнула глаза полотенцем, а затем поспешила к двери. Открыв Кенни, Холли не стала ждать, пока он войдет, и снова исчезла в ванной. У нее от слез потекла тушь, и теперь надо было срочно смывать уродливые темные дороги под глазами. Вытереть тушь удалось, но глаза по-прежнему выглядели заплаканными и красными.

– Мне очень жаль, Кенни, – проговорила Холли из ванной, – но Том даже не смотрит в мою сторону. Я знаю, что ты делаешь для меня все возможное, но ты не можешь заставить кого-то полюбить другого человека, если он его не любит. Я знаю, вчера Том ушел от Кэролайн. Знаю, потому что Кэролайн пришла ко мне в торговый зал и устроила скандал. Представляешь, она кричала на меня, обвиняла, что я украла у нее жениха.

Снаружи раздался характерный шум. «Кенни ставит чайник», – подумала Холли.

– А я-то, дура, думала, что Том правда оставил Кэролайн ради меня. Ждала его целый вечер, а он не пришел.

Холли плеснула в лицо ледяной воде и посмотрела в зеркало.

– Я ему совершенно неинтересна, Кенни. Ты же видишь, как его смущают твои попытки сблизить нас.

Холли ждала реакции Кенни, но ее не последовало. «Странно, Кенни не был бы собой, если бы не высказал свое мнение», – пронеслось у нее в голове, но невысказанное накопилось и требовало выхода.

– Не могу поверить, что я была настолько глупа, – продолжала Холли. – Вот дура!

Холли разглядывала себя в зеркале – на нее смотрела полная девушка с опухшим от слез лицом. «Угораздило же так влюбиться в парня, который видел во мне только друга, – думала Холли. – Но теперь этот парень был далеко, он снова уехал». Не в силах сдержать горестный вздох, Холли оценила свои труды. Косметику она смыла, так что дело оставалось за увлажняющим молочком. «Слезы, должно быть, едкая штука, раз до сих пор щиплет», – думала Холли, полная ненависти к самой себе. Так, с покрасневшим лицом и распухшими веками, она и пошла на кухню к Кенни.

– Так что мне делать, Кенни? – спросила она.

Но на кухне стоял не Кенни.

Это был Том. Он только что наполнил две чашки кипятком и теперь опускал в них пакетики с чаем.

– Я… – Холли попыталась сказать что-то, но вместо слов получился какой-то нечленораздельный звук.

– Будешь чай? – спросил Том повернувшись и протягивая ей чашку.

Холли машинально взяла чашку с чаем и нахмурилась.

– Так ты все это время был здесь? – ошалело спросила она. – А я думала, что это Кенни, и наговорила всякого.

«Зачем Кенни так со мной поступил? – подумала она. – Неужели хотел окончательно меня унизить?»

– Пей чай, – ласково сказал Том. – Ты расстроена. Я подумал, что это поможет тебе, – сказал он, прикоснувшись рукой к ее чашке.

– Поможет? – возмутилась Холли, отшатнувшись от Тома. Чай расплескался на пол. – Выглядеть глупее, чем сейчас, по-моему, уже невозможно. Что ты делаешь. Том? Я же сказала уже, что ты не можешь здесь остаться. Сколько раз мне еще повторить это, чтобы ты понял?!

– Я люблю тебя, Холли, – неожиданно произнес Том и спустя мгновение повторил более громко и уверенно: – Слышишь, я люблю тебя, Холли Миллер. Даже если ты меня не любишь, даже если считаешь меня самым упрямым из ослов, знай это! Я тебя люблю!

Холли непонимающе смотрела на Тома. Она не могла поверить, что только что услышала те самые слова, о которых мечтала многие месяцы.

– Ты слышишь меня? – спросил Том, забирая чашку из ее рук.

Он подошел совсем близко, и Холли почувствовала тепло его тела, тот неуловимо тонкий пряный аромат одеколона, который сопровождал Тома повсюду.

Он прижал Холли к себе и поцеловал.

Холли и прежде думала, как это было бы здорово – целовать Тома. Она представляла, как его руки ласкают ее, но теперь, когда он стоял перед ней, она забыла все свои воображаемые поцелуи.

– Ты признался мне в любви? – недоверчиво прошептала Холли, поднимая голову.

Чтобы развеять все ее сомнения, Том вновь повторил: «Я люблю тебя», – и, наклонившись, снова поцеловал. Холли просто утопала в радости. Обхватив руками шею Тома, она прижалась к нему еще теснее.

Наконец Том прервал поцелуй и спросил:

– А ты меня любишь?

Холли погладила его щеку и улыбнулась.

– Люблю ли я? Да я схожу по тебе с ума!

В ответ Том снова обнял Холли, а потом поднял на руки. Холли приникла к нему в поцелуе. Осторожно, чтобы ничего не задеть, Том понес любимую в спальню и уложил на кровать.

Никогда в своей жизни Холли не чувствовала себя более желанной. Беспрестанно целуясь, они начали раздевать друг друга.

– Ты так красива, – проговорил он, когда бюстгальтер без бретелек слетел на кровать и пальцы Тома заскользили по темно-розовому ореолу вокруг соска.

Холли от удовольствия выгнула спину и тихонько застонала. Рядом с этим гигантом она ощущала себя такой крошечной и такой желанной. Холли чувствовала, что Том тоже опьянен страстью. Когда вся одежда, которая была на них, полетела на пол, Холли с наслаждением стала водить ладонью по его груди и животу, дивясь тому, какая у Тома сильная мускулатура.

– Почему это не может длиться вечно? – хрипло проговорил Том, мягко наваливаясь на Холли. Он начал целовать ее шею, ключицы, ласкать рукой живот и бедра.

– Но это всегда можно повторить, – пошутила Холли.

Но шутки шутками, а Холли не могла и представить себе, что любовные ласки могут быть такими нежными и страстными. Наконец она почувствовала, что Том вошел в нее, и словно утонула в водовороте наслаждения.

После бурных любовных ласк они еще долго лежали, так и не разомкнув объятия. Холли положила голову на плечо Тома и блаженно улыбалась.

– Я люблю тебя, Холли, – сказал Том. – Я полюбил тебя с того самого момента, как встретил. А в тот вечер, когда ты вышла на подиум на демонстрации мод, я в полной мере увидел твою красоту.

Холли погладила грудь Тома.

– Я тоже люблю тебя, – сказала она и, рассмеявшись, еще теснее прижалась к нему. – Я тогда просто не поверила, когда Кэролайн сказала, что вы обручились. Мне казалось, что ты придешь ко мне и скажешь, что это ошибка.

– Это могло бы стать ошибкой. – Том потер лоб. – Кэролайн всегда получает то, что хочет. Мы были вместе, пожалуй, слишком долго, но ничего в плане семьи так и не построили. Отчасти именно поэтому я с такой легкостью перебрался из Корка в Дублин. Наши отношения медленно умирали. Они умерли бы раньше, если бы Кэролайн не приехала в Дублин. Она просто одолела меня своей идеей наконец обвенчаться и почти добилась своего.

Холли села на кровати.

– Но вы же все-таки были помолвлены. Значит, ты просил у нее руки и сердца?

Том тоже сел.

– И да и нет, – сказал он извиняющимся тоном. – Мы уже говорили об этом год назад. Но тогда так и не решили, что хотим обвенчаться. А затем, на уик-энд накануне той демонстрации мод, Кэролайн приехала ко мне и сказала: «Хватит ждать, давай обвенчаемся!» Я совершенно не знал, что ответить.

– И ты сказал «нет»? – спросила Холли.

Том потянул Холли за руку, чтобы она оказалась ближе к нему.

– Я должен был ответить так, но не ответил. Хотя к тому времени я уже решил, что не люблю Кэролайн, а люблю тебя, было уже поздно что-либо менять. Завертелась свадебная карусель, и я уже не знал, как ее остановить. Мне не хотелось разбивать Кэролайн сердце.

Холли в ответ поцеловала Тома.

– Ты добрый человек, – сказала она. – Ты не хотел причинять ей страданий.

– Верно. Вот Вика я хотел порвать на части за то, что он посмел прикоснуться к тебе.

Холли была искренне удивлена.

– Для меня это новость, – сказала она, ткнувшись носом в шею Тома. – Между мной и Виком так ничего и не случилось. Я не позволила. Мне хотелось тогда, чтобы на месте Вика был ты.

– Честно? – спросил Том.

– Честно. Он вновь попытался затащить меня в постель.

Холли почувствовала, как Том напрягся.

– Но я не смогла, – продолжила Холли. – Я закрывала глаза и представляла на его месте тебя.

– Я рад, – сказал Том, уткнувшись носом в плечо Холли. – Я понимаю, что не имею никакого права на ревность, но…

– Здесь ревность вполне уместна, – ответила Холли. – Я тоже ревновала тебя к Кэролайн.

– А она ревновала к тебе, – сказал Том. – Пару дней назад я встретил друга, и мы засиделись в баре. Так Кэролайн принялась обвинять меня в том, что я был с тобой. Она почти час ругала меня, и я представил себе, каково мне будет с ней всю жизнь. Я честно сказал ей, что не смогу быть с ней до конца жизни. Следующее утро она начала со скандала, и я ушел от нее.

– А перед распродажей она пришла в магазин и обвинила меня в том, что это я украла тебя у нее, – сказала Холли.

– Ты именно тогда ждала меня? – спросил Том. – Очень жаль. Я ведь думал, что ты встречаешься с Виком. Я звонил Кенни, но дозвониться сумел только под утро. Кенни сказал мне, что давно уже не видел Вика. Но мне необходимо было знать, что ты чувствуешь в отношении меня.

– Ах, этот сводник Кенни! – рассмеялась Холли. – Наверняка сейчас со стаканом пытается подслушать наш разговор через стенку. Он так долго пытался свести нас с тобой.

– Знаю. Всякий раз, когда Джоан искала для тебя жениха, я был вне себя от ярости.

– Да ну! – ответила Холли, прикрывая глаза. Ей было приятно, что Том все время ее ревновал.

Зазвонил телефон.

– Алло, – сказала Холли.

– Привет, – ответил Кенни. – Я не хотел стучать в дверь. У вас все в порядке?

– Все просто замечательно, – с усмешкой ответила Холли и поинтересовалась у Тома: – Кенни может к нам зайти?

Том кивнул.

– Заходи, Кенни, – сказала Холли.

Поцеловавшись напоследок, Том с Холли встали с постели. Том принялся одеваться, а Холли, завернувшись в халат, отправилась открывать дверь. Снаружи стояли Джоан и Кенни, сгоравшие от нетерпения. Холли не пришлось ничего говорить – все сказала за нее сияющая улыбка.