Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 40 страниц)

– Не знаю, – честно ответила Роуз. – Мне нужно вначале наладить отношения с тобой, а потом уже думать о Хью. Вначале надо решить главное.

Несмотря на все свое беспокойство об отце, Холли почувствовала гордость, узнав, что мать думает о ней, и притом не в последнюю очередь.

– Папа тебя любит, – поспешно проговорила она. Ей сейчас показалось особенно важным поддержать отца.

– Я знаю, – сказала Роуз. – Но вот не решила еще, как исправить ситуацию. Своим отъездом я взбаламутила всех. Страдаешь ты, это заметно… Да и я не решила проблемы своего брака.

– Не беспокойся за меня, – сказала Холли, чувствуя себя виновной за то, что сказала что-то не то, и вдруг непонятно почему тихо добавила: – А у меня не сложилась любовь.

– Ты никогда не рассказывала мне о своих друзьях, – печально проговорила Роуз.

– Да их практически у меня и не было, – пошутила Холли. – Когда я влюбилась в Ричи Мердока, у меня и началась череда безнадежных романов.

– Про Ричи я слышала, ты как-то обмолвилась.

– Если честно, я хотела, чтобы ты тогда все сама поняла, – сказала Холли. – Он просто бросил меня, и мне было бесконечно стыдно рассказывать об этом.

– Я и об этом знаю, – ответила Роуз. – Просто у меня сложилось впечатление, что ты не ждешь от меня сожалений. Кстати, всю историю о Ричи я узнала от Хью. Помнишь, ты рассказывала ему? Я почувствовала себя ужасной матерью, когда узнала, что ты предпочла говорить о своих сердечных делах с отцом. Стелла и Тара делились всеми своими проблемами со мной.

– О, мама, – печально сказала Холли, – я думала, ты ничего не знаешь о Ричи.

Роуз пожала плечами:

– Я говорила с Хью об этом Ричи, а также о том, что ты доверяешь отцу больше, чем мне, матери.

– Я встретила Ричи во время того торжества, – сказала Холли, чему-то ухмыляясь.

– Мне очень жаль, – ответила Роуз. – Но его мама просила, чтобы пригласили и Ричи. У нее никого больше не было, кто мог бы помочь ей. Я еще думала, предупреждать ли тебя, что приглашен Ричи, или нет.

– Все в порядке, – сказала Холли. – Он увивался вокруг меня, но я держалась достойно. Даже просил мой телефончик.

– Надеюсь, ты не дала? – сказала Роуз, чувствуя, как ее щеки горят от гнева.

– Конечно, нет. Я не верю, что можно войти в одну реку дважды, – гордо ответила Холли.

– А что относительно новой реки? – деликатно спросила Роуз.

Холли махнула официантке, заказала кофе и начала рассказывать о Томе.

– Я уже о нем не думаю, стараюсь не думать, – закончила свой рассказ Холли. – Глупо желать любви почти женатого человека.

– А он с тобой не изменял своей почти жене? – спросила Роуз то, что в силу личных причин волновало ее больше всего.

Холли покачала головой.

– Да нет, ничего такого не было, – сказала она, вспоминая те дни. – У нас с Томом были платонические отношения. – Мы… просто общались, шутили… – сказала Холли.

Она прикрыла глаза, вспоминая, как проводила время с Томом. Рядом с ним она чувствовала, что живет полной жизнью.

– Я могла общаться с Томом, понимаешь, – начала Холли. – Ты же знаешь, какая я стеснительная с мужчинами.

– А Кенни?

– Кенни не в счет. По-настоящему я дружила только с Томом.

– А ты ему нравилась?

Холли кивнула.

– Я все ждала, когда он сделает первый шаг, но он не делал. А тут приехала его подруга. Тара советует мне забыть о Томе.

Холли замолчала, вопросительно глядя на мать. Она ждала, как та отнесется к совету Тары.

– Тара – это Тара. А ты Холли. Только тебе решать, стоит бороться или нет.

– Уже не стоит, – сказала Холли. – Том помолвлен, и у них скоро свадьба. Кэролайн хочет сыграть ее с размахом в Лондонской филармонии или где-то еще. Шикарное платье, море цветов, голуби под потолком и все такое.

– Звучит немного пафосно, – заметила Роуз, хотя она сама не была чужда романтики и любила цветы.

– Да, Кэролайн любит показную романтичность.

Роуз нахмурилась:

– Эта Кэролайн кажется мне ужасным человеком. Ты должна спасти Тома от нее, – сказала она.

– Кенни придумал план. Он пригласил трех мужчин-моделей из своего агентства, чтобы те затеяли флирт с Кэролайн и этим отговорили ее от брака с Томом, – улыбнулась Холли. – Этот Кенни слишком увлечен романтическими комедиями, где подобное случается сплошь и рядом.

– А в фильме «Свадьба лучшего друга», – продолжила Роуз, – Джулианна и Майкл остались друзьями. Но когда Джулианне выпала роль подружки невесты на свадьбе лучшего друга, она вернула себе Майкла, прикинувшись, что любит Джорджа. Ревность – большая сила.

– Это мой любимый фильм, – вздохнула Холли. – Только вот странно, что у них там в конце до брака так и не дошло. Но кажется, Джулианна не особенно переживала по этому поводу. Ах, если бы в жизни было все так просто, как в кино!

– А почему бы и нет, – заметила Роуз. – Может, тебе окажется достаточным всего лишь сказать Тому, что ты чувствуешь.

Холли печально покачала головой. Она знала, что Том – в прошлом.

– У меня с ним ничего не было, мама, – сказала Холли. – Именно поэтому я и ушла с вечеринки по случаю его помолвки. Я не могу изображать из себя его подругу, сходя при этом от него с ума. Я все еще влюблена в него, понимаешь, и это «давай останемся друзьями» не для меня. Я не хочу просто дружить с ним! Либо все, либо ничего!

– Совсем как в фильме «Когда Гарри встретил Салли», – ответила Роуз.

– Точно. Так что с Томом все кончено и передо мной открыты все пути, – твердо сказала Холли. – К тому же я скоро перехожу в другой отдел на место Габриэлы. Я больше не боюсь, у меня все получится.

– Я так горжусь тобой! – сказала Роуз, чувствуя, что не в силах унять дрожь в голосе.

Холли улыбнулась счастливой улыбкой. Наклонившись к столу, она погладила руку матери и сказала:

– Я знаю это.

Глава 37

– Мама, как здорово, что я с папой! Только он говорит, что боится. А я ни капельки не боюсь, – радовалась Эмилия. Она поехала с Гленом в Евродиснейленд и теперь взахлеб рассказывала Стелле по телефону о том, как каталась на горках.

Стелла счастливо улыбалась, слушая звонкий голосок Эмилии. Она радовалась тому, что ее дочери сейчас так хорошо, и печалилась о том, что не может быть с ними. Как бы ей хотелось, чтобы Эмилия была сейчас в Диснейленде вместе с ней и Ником. Они с Ником прежде часто говорили об этом, но едва ли теперь это было возможно. Так что когда приехал Глен и сказал, что за свой двухнедельный отпуск в июне может свозить дочь в Евродиснейленд, Стелла сочла возможным согласиться. Ей было приятно знать, что у Глена сохранились хорошие отношения с Эмилией. На примере семьи Кавалетто Стелла знала о том, какими могут быть отношения с детьми у разведенных родителей, и ей не хотелось использовать дочь для психологического давления на бывшего мужа. Стелла считала, что время, проведенное с Гленом, пойдет Эмилии только на пользу, и частенько говорила ему, чтобы он почаще общался с дочерью.

– Это очень важно для ее развития, – говорила Стелла. – Пусть мы не вместе, дочка должна расти с мыслью, что ты тоже являешься частью ее жизни. Она должна знать, что все еще играет в твоей жизни какую-то роль.

– Я думал об этом, – сказал Глен. – Боюсь, что она меня забудет. Я пытаюсь поддерживать отношения, но ты же знаешь, у меня никогда не получалось устраивать ей дни рождения и прочее.

– Я не забыла об этом, – решительно ответила тогда Стелла. – Ты не волнуйся, я и организую, и напомню тебе. Все это ради Эмилии.

Этот давний разговор молнией пронесся сейчас в голове Стеллы.

– Ну пока, мама, я скучаю по тебе, – закончила свой рассказ Эмилия. Впервые за весь разговор в ее голосе проскочили жалобные нотки.

– Я тоже по тебе скучаю. Скоро ты приедешь домой, и мы вместе займемся чем-нибудь интересным.

Как много Стелле сейчас хотелось рассказать дочери, но все это были невеселые вещи, и расстраивать Эмилию ей не хотелось.

– Хорошо, – попрощалась Эмилия. – Пока!

Стелла повесила трубку и пошла на кухню. Она запекала себе на ужин бутерброды с сыром. Дочь была далеко, Ник отдалился от нее, так что у нее не было ни желания, ни причин заботиться о правильном питании.

С тех пор как она поругалась с Ником, прошла неделя. «Мы не виделись целую неделю», – вдруг подумала Стелла. Первые дни она всячески сдерживалась, чтобы не позвонить ему. «Он мужчина, пусть сам сделает первый шаг», – решила она тогда. Ник позвонил в пятницу утром. Позвонил с дороги только для того, чтобы сказать, что его мать в больнице и что он едет ее навестить.

– Она была слаба – болела гриппом – и, когда пыталась встать с постели, упала. В итоге сломала бедро и все время лежит.

Ник казался утомленным и несчастным.

– У нее всегда были слабые легкие, и, если она получит пневмонию, дело будет совсем плохо, – продолжил он. – Это была ужасная неделя. У Дженны опять были неприятности в школе. Она стала очень грубить матери. Я пытался поговорить с ней, но она твердит свое: «А какое тебе дело?» Уэнди сходит с ума, ругает меня, говорит, что я ничего не делаю для того, чтобы решить проблему. Ты не можешь себе представить, что здесь творится.

Но Стелла вполне могла себе это представить. Пытаясь сохранить мир в бывшей семье, Ник взял на себя слишком много и подвел всех – и Дженну, и Уэнди, которые ждали от него, что он снова будет с ними. Но они разошлись, и Дженна один на один с матерью. Со стороны решить проблему Ник уже не мог. «Какими бы ни были условия развода, – была уверена Стелла, – Уэнди не имеет права возлагать ответственность за все свои проблемы на Ника». Таким образом она разрушала его нормальные отношения с Дженной.

Прежде Стелла пообещала себе, что не заикнется об отношениях между Дженной и Уэнди, но тут промолчать было нельзя.

– Ник, не позволяй Уэнди манипулировать собой. Она втравливает тебя в ситуацию, когда тебе одному приходится решать с Дженной, по сути, ее проблемы.

– Но я не решаю проблем Уэнди, – сказал Ник.

– Да, не решаешь и не можешь решить, – ответила Стелла. – Но тебя приглашают «забалтывать» их, или, как бы ты сам выразился, успокаивать Дженну.

Услышав в трубке протестующие звуки, Стелла с нажимом сказала:

– Я знаю. Да, Дженна ужасно ведет себя в школе и страшно груба с Уэнди, но, пойми, это две разные проблемы. Никакими уговорами ты не можешь заставить ее ладить с матерью, которая постоянно давит на нее. Девочка растет, расширяются и границы ее пространства.

Стелла горько улыбнулась. «Надо же, теперь я поддерживаю Дженну, пытаюсь ее понять», – думала она.

Ответом ей стала тишина на другом конце провода.

– Ты права, Стелла, – наконец произнес Ник. – Мне искренне жаль, что тебе приходится иметь дело со всем этим наследием. Мне нужно было бы позвонить тебе раньше, но я не решался. А этим утром я понял, что проблемы не удастся решить быстро, и захотел просто заскочить к тебе на ужин. Но тут такое…

– Все в порядке, – прервала его Стелла. – Мы можем поговорить, когда ты вернешься.

Стелла не знала точно, будет ли в это время дома, но это не имело значения. Она должна была поговорить с Ником.

В следующий раз он позвонил только в воскресенье под вечер. Его голос был хриплым от усталости.

– Врачи говорят, ситуация уже не критическая, – сказал он. – Сегодня мать уже ворчала на меня, что является несомненным признаком выздоровления.

– Это замечательно, – заметила Стелла. Ей действительно нравилась строгая и требовательная мать Ника. Она была совсем не такой, как иногда описывал ее Ник.

– Все в порядке, я вернусь в Дублин во вторник, – пообещал Ник и, немного подумав, добавил: – Я могу пригласить тебя на обед?

Тут задумалась Стелла. Если она хочет решить с Ником все разногласия, то без откровенного разговора не обойтись. А в переполненном ресторане, знала она, свободно поговорить не удастся.

– Лучше приезжай ко мне на ужин, – сказала она. – Я все приготовлю.

Начинался понедельник. Впервые за неделю Стелла почувствовала себя счастливой. «И все же, несмотря ни на что, я ждала встречи с Ником», – думала она. Словно на крыльях она летела в этот день на работу.

– Как дела? Идешь на обед? – ближе к полудню спросила Стеллу Вики.

Та пожала плечами.

– Дела хорошо.

– Наверное, даже слишком, – заметила Вики. – Ты выглядишь так, словно у тебя сегодня свидание.

Всю прошлую неделю Стелла была словно в воду опущенная, на ленч не выходила, в дружеских беседах не участвовала. А сегодня Вики просто не могла узнать подругу.

– Ты почти угадала. А что, уже время ленча? Я не откажусь, – ответила Стелла. – Крейг идет?

Все эти дни Крейг частенько составлял подругам компанию за обедом. Стелла видела, как у них с Вики укрепляются отношения, и любила намекать им на свадебные колокольчики.

– Крейг теперь стал серьезным, – ворчливо заметила Вики.

Когда подруги расположились за столиком ресторанчика, внезапно почувствовавшая волчий аппетит Стелла сделала большой заказ. Вики начала выспрашивать:

– Рассказывай, что случилось?

– Представляешь, он приезжает завтра на ужин, и у нас будет решающий разговор. Обо всем, – ответила Стелла.

– Будь честна с ним, – посоветовала Вики. – Расскажи ему все, что ты чувствовала это время. А если он не сможет понять, насколько расстроил тебя своей выходкой, то смело расставайся с ним.

Ник очень нравился Вики, но теперь она была на стороне своей подруги. Вики поклялась, что сама поговорит с ним, если он снова причинит Стелле боль.

– Хорошо, – согласилась та, принимая неожиданную помощь. – Если завтра вечером он окончательно разобьет мое сердце, могу я позвонить и пригласить тебя к себе?

– Конечно, – ответила Вики. – Обещаю, что приду.

Когда Стелла вернулась в офис, то обнаружила новое сообщение голосовой почты, адресованное, как ни странно, лично ей по прямому номеру.

«Здравствуйте. Это миссис Винстон, помощница директора частной школы Хармон. Я звонила мистеру Кавалетто по поводу его дочери Дженны и не смогла связаться. В его офисе мне дали ваш номер. Если бы вы могли нам помочь, миссис Миллер, я была бы вам очень признательна. Мой номер…»

Стелла быстро записала продиктованный номер и тут же набрала его.

– Здравствуйте, миссис Винстон, это Стелла Миллер… знакомая Ника Кавалетто. – «А что я могла еще сказать?» – молнией пронеслось у нее. – Ник сейчас уехал из Дублина по семейным обстоятельствам, так что я не могу ему позвонить. Чем я могла бы вам помочь? Что-то с Дженной?

– Да, я тоже не смогла дозвониться, – ответили ей.

– Могу попытаться позвонить по мобильному и сказать, чтобы он вам перезвонил, – предложила Стелла.

«Пусть лучше он решает проблему с этой Дженной», – с раздражением подумала она.

– Я уже звонила на его мобильный, но телефон выключен, – ответила миссис Винстон.

– Все так и должно быть, я знаю причину, – ответила Стелла. – Мне известно, где он. Вопрос лишь в том, как скоро я смогу добраться до него. Но я постараюсь поскорей.

– Спасибо, вы бы нас очень выручили.

– А Дженна… она здорова? – спросила Стелла, только чтобы убедиться, что все делает правильно.

Миссис Винстон шумно фыркнула в трубку.

– Еще как здорова, только вот отстранена от учебы. Надо, чтобы кто-то отвез ее домой.

Стелла позвонила в больницу, и там разыскали Ника на удивление быстро. Услышав ее, Ник был до крайности удивлен.

– Что случилось, Стелла?

В двух словах она рассказала.

– Вот черт. Все, что нам надо… А что она сделала?

– Миссис Винстон не сказала, а я не стала спрашивать. Наверное, они там совсем не могут терпеть Дженну и хотят, чтобы ее забрали.

– Спасибо, благодарю, что ты помогла, – сказал Ник. – Я позвоню позже.

Но перезвонил Ник уже через пятнадцать минут, чтобы попросить помощь у Стеллы.

– У Дженны большие неприятности, – сказал он еще более мрачным голосом. – Она прогуливала математику, и ее поймали в туалете, когда она курила с подругой. А когда ее поймали, она разозлилась и наговорила много лишнего. Подозреваю, что она не только нахамила преподавателю, но и сквернословила. Миссис Винстон не приводила мне все дословно, сказала только, что больше они такого поведения не потерпят. К тому же Дженна была уже предупреждена, что, если подобное повторится, ей могут запретить посещать занятия.

От услышанного Стелла даже вздрогнула.

– Проблема в том, что Уэнди нет дома и ее мобильный выключен. А в школе настаивают, чтобы Дженну срочно забрали домой. Я знаю, какие отношения у тебя с ней и как ты занята на работе, но не могла бы ты меня выручить?

– Боюсь, она даже не сядет в мою машину, – сказала Стелла.

– Не бойся, сядет и поедет, – мрачно сказал Ник. – Я только что говорил с ней по мобильному, она очень подавлена, Стелла силилась представить Дженну подавленной, но не могла. «Надо будет спросить у миссис Винстон, что происходит с девочкой», – подумала она.

– Конечно, я сделаю это, – пообещала Стелла с уверенностью, которой совершенно не чувствовала. Она подозревала, что Дженна будет по-прежнему груба с ней, но не хотела подводить Ника, хотя неделю назад и поссорилась с ним. В таком деле Стелла была готова помочь любому.

– Спасибо, – поблагодарил ее Ник.

С тех пор как Стелла ездила в частную школу Хармон, прошло только три дня. Эта поездка ей хорошо запомнилась. Учащиеся – парни и девушки, все в однотипных серых тренировочных костюмах, – возвращались в здание школы после урока физкультуры.

– Где я могу найти миссис Винстон? – спросила Стелла у группы маленьких ребятишек.

Ребята показали Стелле, куда идти, и она вскоре оказалась в современно отделанном крыле здания, где располагались кабинеты с табличками на дверях. В приемной директора школы и его заместителя сидела за компьютером молоденькая девушка-секретарь. «Симпатичная, – подумала Стелла. – Наверное, по ней сохнут все мальчики в этой школе».

– Чем могу вам помочь? – привычно-заученным тоном произнесла секретарь.

– Я Стелла Миллер. Пришла по поводу Дженны Кавалетто.

Лицо секретарши помрачнело.

– О… – только и сказала она.

– У Дженны большие неприятности? – спросила Стелла.

– Даже очень, – ответила девушка. – Ей еще повезло, что сейчас на месте лишь помощник директора школы. Директор школы не стал бы церемониться с ней, как миссис Винстон.

Стелла попыталась представить себе, что стояло за этим «не стал бы церемониться», и не смогла – очень уж строго говорила Винстон с ней по телефону. Появилась миссис Винстон, высокая худая женщина с коротко стриженными волосами и серьезным умным лицом.

– Миссис Миллер, спасибо, что пришли. Вы, кажется… мачеха Дженны?

Стелла присела на предложенный стул.

– Не совсем. Я подруга ее отца. Сам Ник Кавалетто будет дома завтра и, думаю, сможет приехать вместе с миссис Кавалетто, чтобы обсудить поведение Дженны.

– Все равно хорошо, что вы приехали сегодня, чтобы забрать Дженну, – сказала Винстон. – Политика нашей частной школы не позволяет нам оставлять на проживании детей, которых отстранили от учебы. После такого наказания хулиганы из числа учащихся еще больше наглеют, и их попросту опасно здесь оставлять. К тому же это серьезно подрывает действенность такого наказания, как отстранение от учебы. Наша практика показывает, что немедленная отсылка ученика домой дает неплохие результаты. И родители, и ребенок так лучше понимают, что допустимо, а что нет.

– Конечно… – пробормотала в ответ Стелла, и миссис Винстон нажала на кнопку звонка.

«Вызывает Дженну», – подумала Стелла. Она не знала, стоило ли говорить миссис Винстон, что Дженна может отказаться ехать домой с ней. Решила не говорить.

Когда в комнату вошла Дженна, на ней просто не было лица. Не было и той привычной жесткости, которая появлялась всякий раз, когда она встречала Стеллу.

– Здравствуй, Дженна, – безапелляционно-сухо сказала Стелла. – Я приехала, чтобы забрать тебя домой.

– Хорошо, – спокойно согласилась девочка, не поднимая взгляда.

– Надеюсь, ты подумаешь о нашем разговоре, Дженна, – сказала Винстон. – Если ты не сможешь держать себя в рамках, мы не захотим больше видеть тебя в частной школе Хармон.

– Да, – промямлила в ответ дочь Ника.

Как часто Стелле хотелось, чтобы Дженну наконец кто-нибудь пристыдил. Но сейчас она ничего, кроме жалости, к этому ребенку не чувствовала. Дженна больше не была похожа на прежнюю неуступчивую и непослушную девочку, какой ее знала Стелла. В стандартной школьной форме с чернильным пятном на белом манжете и с сумкой, свисавшей с плеча, Дженна выглядела сейчас такой печальной, что, наоборот, даже хотелось поддержать ее.

Но Стелла знала, что Дженне ее поддержка не нужна.

– Пошли, – решительно сказала Стелла. – Спасибо, миссис Винстон.

Девочка пошла вперед, словно не хотела лишний раз встречаться с миссис Винстон взглядом. В молчании они сели в машину. Стелла повернула ключ зажигания, и в салоне заиграло радио. Стелла его не выключила и даже не сделала тише. Помня прежний опыт общения с Дженной, Стелла не испытывала желания с ней говорить.

– Наверное, вы сейчас начнете читать нотации, – проговорила девочка, когда они выезжали из ворот школы.

Стелла лишь скупо мотнула головой.

– Не я, твои родители, – сказала она.

– Но вы же моя… мачеха, – осторожно проговорила Дженна таким тоном, словно в этом слове было что-то неприличное.

Месяц назад Стелла была бы возмущена самим тоном Дженны, но работа над собой даром не прошла. «Дженна – проблемный ребенок, и не моя забота заниматься ее воспитанием», – подумала она. Все, что можно было сделать сейчас, – это оставаться спокойной, совершенно спокойной.

– Нет, Дженна, я тебе не мачеха, – сказала Стелла. – Ты девочка самостоятельная и не нуждаешься в моей помощи. А я не хочу бороться с твоими капризами. Так что, если что-то нужно, звони своей маме. А я всего лишь везу тебя к себе домой, как просил меня твой отец. Если ты начнешь истерику, я развернусь и доставлю тебя обратно к миссис Винстон.

Дженна в ответ промолчала.

– Так мы едем ко мне, пока не удалось связаться с твоей мамой? – спросила Стелла.

– Едем, – быстро ответила Дженна.

– Тебе же никогда не нравилось бывать в моем доме, – удивилась Стелла.

– Папа сказал, чтобы я поехала с вами, а потом приедет мама.

Оставшаяся часть пути прошла в молчании. Стелла представляла себе, как в ее дом в ярости ворвется Уэнди и начнет кричать на нее. Странно, но это ничуть не расстроило бы Стеллу. «Пусть кричит сколько вздумается», – решила она. Стелла понимала, что Дженна просто требует к себе внимания, но догадывался ли об этом хоть кто-нибудь в семье Кавалетто?

Уже дома Стелла прошла в гостиную, оставив Дженну бродить по комнатам. Автоответчик неистово моргал лампочкой, но Стелла прошла мимо.

– У вас сообщение, – сказала Дженна.

– Сейчас у меня нет настроения их слушать, – ответила Стелла. – Вначале я выпью чаю. Ты будешь чай, Дженна? Бутерброды?

– Нет.

Раздражение вновь вспыхнуло в Стелле.

– Тебя что, совсем не учили произносить слова вежливости? – спросила она.

– Какие используете вы? – ответила вопросом на вопрос Дженна, но уже не так развязно, как прежде.

– Да, какие произношу я! – отрезала Стелла. – И давай прямо сейчас договоримся об одной вещи: здесь, в моем доме, действуют несколько иные правила общения!

От такого напора Дженна удивленно заморгала.

– Да, это мой дом, и я была готова разделить его с твоим отцом. Я его люблю. Соответственно, я была готова ладить с тобой, но ты не пошла ни на какие уступки… Что же, это твой выбор, и ты имеешь на него право. Говорят же, что насильно мил не будешь. Однако… – Стелла бросила на Дженну гневный взгляд. – Ты не имеешь никакого права грубить мне в моем доме. Если ты не хочешь по-нормальному, то просто в следующий раз я тебя не приглашу. Это чем-то напоминает частную школу, где ты учишься, и принципы миссис Винстон. В жизни есть свои правила, Дженна, и если ты будешь постоянно нарушать их, люди в конце концов перестанут иметь с тобой дело. Если честно, то у меня прямо сейчас есть заботы поважнее, чем возиться с тобой.

Стелла прошла на кухню и поставила чайник, чтобы хоть как-то успокоиться. Сейчас в ее жилах бушевал настоящий огонь. «Не стоило этого говорить, – думала она, прислоняясь лбом к прохладному холодильнику. – Как же сложно оставаться спокойной и держать себя под контролем. Авторы пособия были бы шокированы сейчас моим поведением». Стелла услышала в гостиной щелчок включившегося телевизора и, встав с кресла, заварила себе чай с ромашкой. Выйдя в гостиную, она увидела пачку сигарет в руке у Дженны.

– Даже и не думай здесь курить, – зловеще проговорила Стелла.

– Я всего лишь хотела выбросить их, – ответила Дженна. – Папа убьет меня, если увидит сигареты.

Тут Стелла улыбнулась, впервые за весь вечер:

– Мой отец просто взбесился, когда узнал, что Холли, моя младшая сестра, начала курить. Ей тогда было семнадцать. Конечно, дома она никогда не курила, но как только возвращалась в Дублин, начинала вновь.

– А как она выглядит? – спросила Дженна, проявив неожиданную заинтересованность.

– Холли красавица. Она высокого роста, с темными волосами, работает в универмаге «Ли».

– Мне нравится этот универмаг, – с энтузиазмом сказала Дженна. – А она получает скидки, когда покупает сама? Я могу с ней познакомиться?

– Не думаю, что тебе стоит с ней встречаться, – сказала Стелла. – Последние дни у нее не очень ладились дела, да и ты не особо дружна с членами семьи Миллер.

– Мне нравится Эмилия, – возразила Дженна.

– Значит, ты ненавидишь только меня? – поймала ее на слове Стелла.

– Я вас не ненавижу, – смущенно пробормотала Дженна. – Это не ненависть.

Стелла не ответила, и в комнате повисла тишина.

– А где Эмилия? – спросила Дженна.

– В Евродиснейленде, с отцом отдыхает.

– О… а я думала, что вы поедете туда с моим папой и Эмилией.

Грустный взгляд Стеллы сказал сам, что она по этому поводу чувствует. Стелла заметила мгновенно вспыхнувшую искорку в глазах Дженны. «Ревнует за то, что ее отец так любит Эмилию», – подумала она.

– Да, мы собирались поехать втроем во Францию, – спокойно ответила она. – Но теперь твой папа и я… Словом, планы изменились. На две недели в отпуск приехал отец Эмилии и сказал, что хочет свозить дочь в европейский Диснейленд.

– Вы ведь имели в виду нечто другое, когда сказали, что планы изменились? – настороженно спросила Дженна.

Стелла задумалась, говорить правду Дженне или нет. Интересно, как она отреагирует на известие, что они с Ником расстаются? Наверное, начнет скакать от радости, и это станет доказательством того, что она никогда не примет, что в жизни ее отца может появиться женщина. Хотя это еще не факт.

– Скорее всего мы с Ником расстанемся, – решительно сказала Стелла.

Она ожидала увидеть на лице Дженны если не торжествующую, то хотя бы удовлетворенную улыбку. Но вместо этого улыбка совсем спала с лица девочки. Дженна снова стала похожа на ребенка, уличенного в преступлении.

– Мне очень жаль, – сказала Дженна полным раскаяния голосом. – Я не хотела.

– Не хотела чего?

– Не хотела, чтобы вы расставались. Я знаю, это сделает папе больно, а я его люблю, – тихо проговорила Дженна. – Но мама сказала, что он забудет о нас, если…

Дженна замолчала и принялась протирать рукавом глаза.

– Так он забудет о вас, если что? – деликатно уточнила Стелла.

– Если у него появится новая семья, – решительно закончила Дженна и подняла на Стеллу взгляд, словно говорила: «Вы же будете это отрицать?»

– А ты можешь представить, чтобы твой отец забыл о тебе при каких-либо обстоятельствах вообще? – спросила Стелла.

На симпатичном лице Дженны застыла неуверенность.

– Я не могу, – продолжила Стелла. – Пойми, Дженна, он любит вас – и тебя, и Сару.

Стелла почувствовала сожаление, представив себе, что чувствует эта маленькая девочка, запутавшаяся в отношениях взрослых. «Она даже могла предположить, что отец забудет о ней», – пронеслось у нее в голове.

– Дженна, он никогда не забудет тебя. Ник не такой, как все. Он хороший отец. Ведь так?

Дженна кивнула, все еще вытирая мокрые от слез глаза. Кажется, что-то не давало ей покоя.

– Но ведь вы ненавидите меня, – неожиданно заявила она.

Стелла вздохнула, чувствуя и себя отчасти виноватой.

– Я не ненавижу тебя, Дженна. Мне очень жаль, что я заставила тебя так думать. Но что действительно мне не нравится, так это то, что ты грубишь мне. У меня сложилось впечатление, что ты специально хочешь превратить мою жизнь в кошмар.

Дженна выглядела изрядно пристыженной.

– Однако неприязнь к твоему поведению не следует понимать, как неприязнь к тебе. Не успев узнать меня, да и вообще узнать что-либо, ты уже начала обвинять меня в разводе своих родителей.

«Зачем я это сказала?» – подумала Стелла. Но с другой стороны, идея поговорить начистоту с Дженной не была столь уж и плоха. «Хотя бы напоследок не оставлю сомнений и недоговоренностей».

– Мама сказала… – начала Дженна и тут же остановилась.

Стелле совсем не хотелось обсуждать, что думает Уэнди, и она перевела разговор на другую тему.

– А что думает Сара о наших с Ником отношениях?

– Сара сказала мне, чтобы я не говорила глупости. Она уверена, что с вами или без вас папа все равно никогда не сойдется с мамой.

Дженна печально опустила глаза. Она не забыла ни того разговора с Сарой, ни той обиды, когда стояла перед сестрой и чувствовала себя маленьким глупым ребенком.

– Да спустись ты с небес, – говорила сестра. – Ты разве не видишь, что папе и маме лучше всего жить отдельно? Или ты забыла все эти слезы и скандалы? Лично я не забыла. Пусть хоть немного в нашей семье будет мир и спокойствие. Тот факт, что мама хочет вернуть папу, не означает, что папа вернется. Да и будет ли лучше, если он вернется?

Дженне же всегда хотелось, чтобы мама с папой воссоединились. Конечно, она понимала, что это не более чем детская мечта, такая же романтическая, как желание проникнуть в диснеевский стеклянный шар, внутри которого макет дома, залитый водой. Дженна знала случаи, когда родители разводились, а потом действительно оказываюсь, что порознь им лучше. Об этом рассказывала ей сама мама.

Дженне вспомнилось, как однажды после встречи с тетей Клариссой мама спросила у Дженны, хочет ли она, чтобы папа вернулся. Мама тогда была заплаканной и немного пьяной. Дженна ненавидела Клариссу, эту гиену в сиропе. Правда, в сиропе она была лишь на людях.

«Должно быть, это Кларисса наговорила маме, что папа несчастлив со Стеллой и что нужно попытаться вернуть его в семью», – подумала Дженна.

– Кларисса мне говорила, что ты ненавидишь эту женщину, и это даже хорошо, что ты этого не скрываешь, – сказала мама.

«Именно „эту женщину“, – подумала Дженна. – Мама никогда не называла ее по имени».

Дженне тогда стало ужасно стыдно. Получалось, что она специально прикидывалась стервой, чтобы разлучить папу с этой женщиной. Дженне не нравилось, что все считали ее ребенком и никогда не спрашивали ее мнения. Вот и папа долго не знакомил ее со Стеллой – тянул. А Эмилия, совсем маленькая девочка, узнала о Нике намного раньше. Когда Дженна встретилась со Стеллой, то вела себя просто ужасно. Она явственно видела в ее глазах недоумение, как можно вести себя таким образом.