Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 40 страниц)

Глава 16

Стелле почему-то вспомнилась старая сказка про Золушку. «Теперь и мне пришла пора стать мачехой», – подумала она, включив компьютер. На часах было без десяти восемь. Офис встретил ее милостивой тишиной, за что она и любила это время. В утренние часы она могла спокойно работать, не отвлекаясь на телефонные звонки.

Старая история о Золушке, вернее – образ ее мачехи, не шел у Стеллы из головы, и почему-то в роли мачехи, пусть даже не злой, она представляла именно себя. Уже самим фактом замужества она становилась мачехой. Воображение рисовало мрачные картины: «Ваша честь, ответчик преднамеренно по-разному строит отношения с двумя дочерьми своего нового мужа и со своей дочерью от первого брака. Муж, ослепленный страстью, ничего не может предпринять».

Стелла представила себе Ника, ослепленного страстью к ней. Но был ли он так уж ослеплен? То, что он сходил с ума, когда думал о ней, для Стеллы не было секретом, но он был вовсе не слеп в своей страсти.

Вся эта старая сказка была от начала до конца сплошным мифом даже с психологической точки зрения. Стелла теперь вспоминала двух реальных мачех, которых к тому же знала лично. И та и другая приняли троих совсем маленьких детей, и основной заботой в семье стало строительство. Одна знакомая принялась достраивать свой маленький дачный домик, чтобы каждый второй уик-энд принимать большее количество гостей. Другая вышла замуж за давно разведенного мужчину – отца уже взрослых детей, которых он воспитывал один уже много лет, с тех пор как распался первый брак. У той женщины также были собственные взрослые дети. Если посмотреть на них издалека, все, казалось, было идеально. Но Стелла знала, что так не бывает. Она просто к их жизни не присматривалась, никогда не спрашивала, какие у них друг с другом проблемы. Возможно, под тихой водой кипел котел ненависти между детьми, ставшими поневоле братьями. И это уже не говоря о ненависти к принявшим чужих детей родителям. Теперь Стелле Миллер предстояло самой заглянуть в этот котел, побывать в роли мачехи.

Вид стола, заваленного юридическими документами, и первая за день чашечка кофе латте вернули Стеллу к работе. Она пожала плечами и подумала: ну что за глупая фантазия ее одолела? Она совсем не похожа на мачеху из сказки: во-первых, у нее нет осиной талии, как у всех злых женских персонажей сказок, и, во-вторых, ее волосы не были угольно-черными и не стояли дыбом, как парики прошлого века.

«Шутки шутками, но у меня все же могут быть проблемы», – решила Стелла. Они с Ником встречались уже три месяца, но знакомство с его дочерьми до сих пор не состоялось. Если обратиться за советом к книге «Искусство быть приемной матерью», то непременно узнаешь, что это чуть ли не роковая ошибка. Хотя нет, не только это одна из ошибок. Все, что делали они с Ником, казалось Стелле одной сплошной ошибкой. Еще бы, вот так вслепую влюбиться и не подумать о последствиях…

Ник уверял Стеллу, что она понравится Дженне и Саре. «Они же не маленькие, – уверенно говорил он. – Уже знают, что к чему».

Для Стеллы такое показалось бы более разумным по отношению к себе или Нику, но никак не к девятнадцатилетней девушке, которая учится в колледже на первом курсе, и тем более не к четырнадцатилетней.

Подруги Стеллы не могли поверить, что возможно влюбиться за столь короткий срок. Да, отношения Стеллы и Ника мало напоминали постепенное погружение в океан чувств. Скорее это было резкое погружение. Но как объяснить такое тому, кто не пережил этого, особенно девочкам-подросткам?

Стелла мало что понимала в психологии подростков. Ее Эмилии было пока только семь, а собственный опыт уже успел забыться. С тех пор как ей исполнилось шестнадцать, прошла, кажется, целая вечность. И конечно же, сейчас подростки совсем другие… более искушенные.

Но в этом книга советов «Искусство быть приемной матерью» не приободрила Стеллу. Первое правило для приемной матери советовало деликатно познакомить ребенка со своей новой пассией, а потом уже принимать все остальные «переломные» решения. Этот совет автор книги называл жизненно важным. Нет, даже скорее ЖИЗНЕННО ВАЖНЫМ. Именно так, заглавными буквами. О том же, что может случиться, если вы вдруг что-либо решите, не сказав об этом детям, в книге советов умалчивалось. Но за этим молчанием грозным призраком стояли страдания всех, кто попадал в этот водоворот событий. Стелла и Ник ничего серьезного не планировали. Пока не планировали. Однако ее не оставляли подозрения, что проблемы у них друг с другом еще только впереди. Если научиться читать между строк то, что Ник говорил своей жене Уэнди и о чем не преминул рассказать ей, Стелле, то получалось, что инициатором развода выступил он, а не Уэнди. Ведь Уэнди продолжала звонить ему по каждой, пусть даже небольшой, проблеме. Уэнди по-прежнему ждала, что он бросит все и приедет к ней на помощь. А вдруг она вообще внезапно передумает разводиться и начнет манипулировать своими правами на детей? Конечно, Ник не мог предвидеть всех тех юридических последствий, которые предвидела она.

Ради блага Сары и Дженны им – ей и Нику – не следует торопиться. А что, если дочери Ника не смогут принять нового человека в своей жизни?

– Привет, Стелла, ты что, вообще не уходила домой? – спросила Вики, появляясь в кабинете.

– В отличие от тебя я ушла в шесть, – отшутилась Стелла.

– Ну, для тебя это можно считать неполным рабочим днем, – ответила Вики. – Прежде ты по понедельникам оставалась до половины восьмого, но теперь у тебя есть к кому торопиться. Ник-то ждет тебя?

– В понедельник я остаюсь до половины восьмого только потому, что у Эмилии поздно заканчивается плавание, – ответила Стелла. – А Ник со мной не живет.

О том, что у Ника Кавалетто уже был свой собственный ключ от квартиры Стеллы, она благоразумно умолчала.

– И все же, – заметила Вики, – он мог бы переехать к тебе жить.

– Не мог, – ответила Стелла.

Вики с видом знатока усмехнулась и сказала:

– Ничего, дай только время, и… Ты идешь сегодня обедать?

В то утро у Стеллы было очень много дел. Лишь после встречи, назначенной на двенадцать, ей удалось выпить чашку кофе. Стелла налила еще одну чашку и направилась с ней в свой кабинет, решив, что пять минут у нее еще есть. Там Вики что-то искала в кипе документов на своем столе.

– Извини, что отвлекаю. Ты не получала каталог товаров? – спросила Стелла. – Мне нужно найти подарок родителям на юбилей свадьбы. Торжество состоится через две недели, а у нас пока нет подарка. Тара и Холли будут вне себя, если я ничего не найду, поскольку я вызвалась найти что-нибудь интересное.

– Держи, – ответила Вики, доставая из ящика стола несколько журналов и роскошный товарный каталог.

По пути к себе в офис Стелла быстро пролистала каталог. Вот закончился очень большой раздел с дорогущими наборами столовых приборов. Затем пошли изящные, но, увы, бесполезные статуэтки. «Кто такое купит?» – думала Стелла, разглядывая совершенно безвкусные, пышно оформленные настенные часы в стиле Людовика XIV. Ответ на этот вопрос появился сам собой. «Купит тот, кому отчаянно нужен подарок – например на сорокалетие свадьбы», – подумала она. Обычно, когда срочно требовался подарок, его просто выбирали из такого вот каталога. «Да, мы знаем, что это ужасно безвкусно, но зато это дорогая вещь, а это уже аргумент», – говорят в таких случаях.

Но Стелле не хотелось покупать родителям столовые приборы или уродливые часы. Ей хотелось купить нечто особенное, что отражало бы и ее любовь к отцу и матери, и их любовь друг к другу. «В наше время не так много людей живут вместе сорок лет», – размышляла Стелла.

Она подозревала, что прожить вместе сорок лет очень непросто, и потому подарок должен быть особенным. Стелла перевернула страницу и увидела раздел с позолоченными скульптурами греческих богинь. Но обилие позолоты, а также излишняя откровенность коробили.

И Тара, и она сама считали, что самым лучшим подарком для родителей могла стать недельная поездка в Париж, но Роуз почему-то и слышать об этом не хотела.

– Стелла, ты бесподобна, но я не хочу даже слышать об этом, – ответила ей мать.

«Ах, мама, – улыбнулась Стелла. – Она всю жизнь думает только о других».

Роуз относилась к тому сорту людей, которые способны притвориться, что сыты, если на званый ужин пришло слишком много народу. Роуз отказалась бы от лишней пары колготок, если бы могла с большей пользой потратить эти деньги на любую из дочерей или мужа. И дочери обожали ее. Так что подарок на юбилей свадьбы нужен совершенно особенный.

В кабинет заглянула Вики.

– Идешь обедать?

– Одну минуту, – ответила Стелла и принялась приводить в порядок рабочий стол. Она была уже в дверях, когда зазвонил телефон. Чувство долга пересилило голод.

– Как здорово, что я застал тебя, – раздался в трубке голос Ника. – Ты слишком много работаешь. Я знал, что ты поздно ходишь обедать.

– Горшок, чайник, черный, – ответила Стелла. – Постройте из этих слов простое предложение.

– Один – ноль в твою пользу, – ответил Ник и добавил с сожалением: – Я выхожу на ленч позже, а звоню только для того, чтобы задать три вопроса: готовить ли мне сегодня вечером ужин?

Стелла улыбнулась:

– Готовить.

До знакомства со Стеллой он умел только включать духовку. Сказались двадцать лет брака с женщиной, которая блестяще готовила. Любой мужчина в такой ситуации без поваренной книги смог бы только сварить чашку кофе.

– Я хороший ученик, – со смехом ответил Ник. – Второй вопрос: ты любишь жареного цыпленка?

Тут уже Стелла не смогла сдержать смех: жареный цыпленок – единственное, что умел готовить Ник.

– Это было бы здорово, – сказала Стелла. – Третий вопрос?

– Как ты смотришь на то, чтобы познакомиться с моими дочерьми? Я говорил с Уэнди о том, что заберу на уик-энд Дженну и Сару. У Дженны в пятницу день рождения, и она хочет устроить вечеринку. Однако я предложил ей кое-что другое… Я сказал Уэнди, что хочу познакомить девочек с тобой и что завтра вечером у меня будет с ними серьезный разговор.

– Как она это приняла? – с тревогой спросила Стелла.

– Кажется, неплохо. Она не была в восторге, но и расстроена не была.

– Что же, хорошо, – медленно произнесла Стелла.

– И последнее, но только не по значению, – совершенно не к месту ввернул Ник юридическую шутку. – Звонил брат и сказал, что хочет на следующей неделе пригласить нас в гости на ужин. К приглашению присоединяется и его жена Кларисса.

Стелла болезненно скривилась. Говард, брат Ника, был душевным собеседником, чего никак нельзя было сказать о Клариссе, его супруге.

Стелла встречалась с Клариссой лишь однажды, но до сих пор она не могла вспоминать о той встрече без содрогания. Они неожиданно столкнулись в холле гостиницы, и Стеллу поразило то, с какой ненавистью смотрела на нее невестка Ника. Даже не с ненавистью, а с отвращением. Впоследствии Ник рассказал Стелле, что Кларисса очень сдружилась с Уэнди. А потом развод и все такое…

– Ох, – только и смогла произнести Стелла, понимая, почему лицо Клариссы так изменилось, когда Ник представил их друг другу. Тогда они общались минут пять, но Кларисса не то что не сказала Стелле ни одного слова, она даже не взглянула на нее. Так что ужин в обществе Клариссы ее ничуть не радовал, если не сказать больше.

– Все будет не так плохо, Стелла, – успокоил ее Ник. – Как только Кларисса узнает тебя, вы подружитесь.

Ничего не ответив на это, Стелла лишь вздохнула. «Эти мужчины так наивны», – подумала она. Когда речь заходила о личных отношениях, Ник был наивен, как ребенок. Он действительно верил в то, что его невестка станет мила, когда узнает Стеллу ближе. Такое можно утверждать, если только сам еще не снял розовых очков. Стелла же была убеждена, что скорее ад превратится в рай, чем Кларисса ей улыбнется.

Словно чувствуя неловкость ситуации. Ник продолжил:

– Заметь, не я напросился к ним на ужин. Я пока ответил, что нам надо посмотреть в ежедневник, но Говард надеется, что в следующий четверг у нас найдется свободный вечер.

– Хорошо, – ответила Стелла, не в силах унять внутреннюю дрожь. Она была уверена, что ужин организовала Кларисса, желая поближе познакомиться с подружкой Ника.

– Тогда я куплю все для нашего ужина и жду тебя в половине седьмого. Хорошо?

– Замечательно. Я люблю тебя, – ответила Стелла.

– И я тебя люблю, – сказал Ник.

Стелла повесила трубку и вздохнула. Чувство неловкости, преследовавшее ее с утра, возвращалось. И дело было даже не в том, что очередное свидание проходит с жареным цыпленком, когда Ник каждые десять минут открывает духовку, чтобы проверить, не готово ли еще. Дело было в той слепой наивности, с которой Ник принял приглашение Клариссы и Говарда. Если он был столь уверен в том, что она, Стелла, найдет с Клариссой общий язык, в чем лично она сильно сомневалась, то как она может довериться Нику в других, действительно важных вопросах, в которых Ник даже не сомневается? Стеллу сейчас больше волновало, как Сара и Дженна отреагируют на нее и как отреагирует на нее Уэнди.

Кафе «Луиджи» было забито до самого выхода. Почти половину столиков занимали адвокаты Маккены. Стелла улыбнулась знакомым и прошла к столику, за которым ее ждала Вики. Подруга была погружена в чтение нового номера «Хелло!».

– Что случилось? – спросила Вики, закрывая журнал. – Все в порядке? Или что-то с Ником?

– Все хорошо, – ответила Стелла. – Ник душка, а вот его невестка – настоящая стерва. Мы в четверг вечером идем к ним на ужин.

О дочерях Ника Стелла не стала говорить.

– Невестка? Неужели она выглядит как Гари Олдман в своем классическом гриме графа Дракулы?

Стелла рассмеялась.

– Недобрые у тебя шутки. Вики, – заметила она.

– Ты же сама сказала, что у нее вытянутое лицо.

– Но я никогда не сравнивала ее с графом Дракулой.

Стелла не была настолько озлоблена, чтобы рядить Клариссу в столь мрачные образы. Но она не могла не признать, что подобные сравнения помогают освобождаться от накопившегося негатива.

– Не сравнивала, но твое описание было таким красочным и детальным, что мне оставалось лишь сделать один шаг. Как ты говорила: «Рот маленький, как куриная гузка, и кожа на скулах натянута барабаном». Я сразу подумала: «Дракула!»

Стелла вздрогнула.

– Не говори так, – попросила она. – Я бы сама никогда не сделала такого сравнения. Когда я так думаю о людях, то начинаю себя ненавидеть.

– Заказ будете делать? – спросила официантка.

– Чеснока, большую порцию, – на одном дыхании выпалила Вики.

Затем Стелла спросила мнение Вики относительно того, какой подарок сделать на юбилей, добавив при этом, что неделя в Париже не подходит.

– Мама утверждает, что у отца нет времени, – пояснила она. – Но мне кажется, что стоит позвонить ему на работу и спросить об этом. Возможно, он захочет поехать в Париж с мамой. Представляю себе, как они, взявшись за руки, гуляют по старым кварталам. Ну а если не смогут, то не смогут. Я еще должна позвонить Холли и Таре, чтобы кое-что заказать им.

– Как здорово, когда после сорока лет брака в семье еще живет любовь! – мечтательно вздохнула Вики.

– Я знаю, – ответила Стелла. – Но для этого нужно встретить того единственного… А это бывает редко. У моих родителей есть знакомая семейная пара. Когда я была маленькой, то никак не могла понять, как они вообще живут вместе. Во время ужинов, на которые их приглашали, они вели себя очень высокомерно, едва удостаивали друг друга взглядом. Это ужасно!

– Ты думаешь, что это ужасно, только потому, что у твоих родителей все было иначе, – резонно заметила Вики. – Тебе просто повезло. А натянутые, как ты выражаешься, отношения – это сейчас, если верить опросам, норма. То, что в моей семье родители не поубивали друг друга, – это просто чудо. Я с детства привыкла думать, что счастливые семьи – это не более чем пропагандистский «заряд» фильмов, которые снимали в студии Диснея. У меня были другие взгляды на стандартное поведение супругов. – Вики помолчала и добавила: – Должно быть, именно потому мне так не везет с парнями.

– Что ты понимаешь под словами «не везет»? – с упреком спросила Стелла. – Не ты ли на прошлой неделе призналась мне, что встречаешься с Крейгом?

– Ну я, – быстро ответила Вики. – Он симпатичный, только очень молод. Я с ним не хочу заводить серьезных отношений. А у тебя разве не так? – Вики решительно рубанула рукой воздух. – Еще год назад мы говорили о том же и сошлись на мнении, что все мужчины – козлы. А в этом году романтическая фея, похоже, коснулась тебя волшебной палочкой.

Сама идея романтической феи показалась Стелле забавной, и она, живо представила эту картину.

Подошла официантка и поставила перед ними тарелки. При виде пиццы, щедро посыпанной натертым сыром, Вики возликовала:

– Зачем нам фея романтическая, если есть сырная фея? – произнесла она с воодушевлением, отрезая ломоть.

После обеда подруги не торопясь пошли в офис. Погода стояла великолепная.

– Надеюсь, до уик-энда погода не испортится, – сказала Вики. – Мы собрались поехать в Уэксфорд, а по закону подлости в этот день непременно пойдет дождь. А что в выходные будешь делать ты?

– Буду наводить порядок в квартире, – ответила Стелла. – Стыдно привести Ника, если мы захотим жить вместе.

Вики усмехнулась, но Стелла сделала вид, что не заметила.

– Если Ник и переедет ко мне, то с детьми, а им потребуется отдельная комната. Его бывшая жена выкупила их большой дом площадью с треть акра.

За разговором подруги не заметили, как подошли к большим стеклянным дверям адвокатской конторы Маккены. Вики смотрела на Стеллу, не скрывая радости. Восемь лет назад они вместе пришли сюда работать, и вот она узнает, что ее подруга, кажется, нашла любовь. В первые годы работы здесь Стелла много помогала Вики, и они очень сблизились. У Вики тогда умирала прикованная к инвалидной коляске мать, и все вечера после работы она проводила с ней. Когда Стелла разводилась с Гленом, Эмилия была совсем маленькой, и Вики оказывала подруге помощь деньгами и заботилась о ребенке. Всякий, кто воспитывал ребенка, знает, как сложно приходится работающей матери. Так вместе они сумели преодолеть свои самые тяжелые годы. Теперь Вики была искренне взволнована тем, что у Стеллы намечаются перемены в личной жизни.

– Стелла, ты же знаешь, что с тремя детьми справиться непросто, – сказала она.

Стелла в ответ улыбнулась.

– Если я справляюсь с работой в нашей конторе, то справлюсь и с дочерьми Ника.

Вики в ответ лишь кивнула и вошла в офис. «И все же она проигнорировала мое мнение», – подумала Стелла. Дело в том, что у брата Вики были довольно взрослые пасынки и она не понаслышке знала, что чужие дети приживались в его семье довольно долго. Но если речь идет не о мужчине, а о женщине, такой как Стелла, может, все будет иначе. Вики была уверена, что Стелла справится с этим.

А в это время в своей кухне, за большим столом, вся в слезах сидела Уэнди Кавалетто. Она была огорчена тем, что у Ника, оказывается, есть женщина. Когда они разводились, Ник клялся, что у него никого нет. Да и сама Уэнди это знала. Ник был верным мужем. А теперь у него вдруг появилась женщина, да как скоро! Даже года не прошло с момента их развода! Именно это так оскорбило Уэнди. «Как он посмел!» – думала она. Все еще плача, она встала и отошла от разделочного стола. Здесь, на этой кухне, она готовила еду своим дочерям, расспрашивала их о жизни, а в это время ее муж, оказывается, наводил мосты, чтобы ходить налево. «Да, он любил ходить по ресторанам», – словно в подтверждение своих подозрений вспомнила Уэнди. Пока он отдыхал в компании своей любовницы, на которой, наверное, сейчас женится, она занималась воспитанием их детей! При этой мысли Уэнди наполняла такая ярость, что ей захотелось убить Ника. Она схватила самую большую кастрюлю и швырнула ее на пол. С адским грохотом кастрюля ударилась о терракотовые плитки. Уэнди так хотелось швырнуть эту кастрюлю в голову Ника, чтобы причинить ему такую же боль, какую он доставил ей своей изменой. «Иначе как он смог бы найти так быстро новую жену? – думала она. – Как ему удалось после разрыва так быстро начать новую жизнь?»

Эта мысль, пожалуй, задевала ее больше, чем некогда сказанные слова, что он возвращается в Ирландию. Уэнди еще не забыла, как она сама уговаривала Ника вернуться домой. Но у него карьера была на первом месте, и он настоял на том, что лучше остаться в Британии. А затем, как только они развелись, он сам решил переехать обратно в Ирландию. Отказавшись сделать это ради нее, он сделал это ради дочерей! Это тоже мучило Уэнди. Она чувствовала, что навсегда потеряла власть над Ником. Теперь он будет во всем угождать своей новой жене и, конечно же, дочерям, а она, Уэнди… Ее словно и не было.

Однако она, и только она, является матерью их дочерей. Она их воспитала и заслужила хотя бы каплю уважения. А Ник, переметнувшийся к новой подруге, не заслуживал ничего.

– Ты уже говорила с отцом? – спросила Уэнди у Дженны, их младшей дочери, когда та в пижаме спустилась на кухню.

– Он звонил мне накануне, – ответила Дженна. – Сказал, что хочет о чем-то поговорить со мной завтра вечером.

Голос ее звучал невесело. Она видела, что мать расстроена. Впрочем, с момента развода они с сестрой часто видела мать в таком состоянии. Дженна уже даже начинала потихоньку ненавидеть родителей за то, что те развелись. Хотя родители многих детей из ее колледжа были в разводе. Однако сама Дженна все же предпочла бы, чтобы мать с отцом снова съехались.

– Ты вот все жалуешься, что они вечно ссорятся, – говорила Дженне ее подруга Майя. – Мои тоже ссорятся. Но сегодня, кажется, помирились и, наверно, когда приедут, привезут вдвое больше подарков!

«Как Майя права насчет родителей!» – думала Дженна. Она вспоминала споры и ту напряженность, которая иногда по нескольку дней царила в их доме. Когда отец уехал, мать только и сказала, что «скатертью дорожка», однако после его отъезда более счастливой не стала. Затем этот ненавистный отъезд в Ирландию – ненавистный оттого, что для Дженны он означал расставание с друзьями, которых она приобрела в Англии. Правда, при этом она была с отцом, что очень ее радовало, но почему-то сильно злило мать.

Сара же восприняла переезд нормально. Она с удовольствием училась в Тринити-колледже, и у нее уже был парень, с которым она встречалась. Дженна более тесно общалась с матерью, часто оставаясь с ней дома. Временами Уэнди обнимала дочь, говоря ей, как это здорово, что они вместе, временами же готова была взорваться из-за любой мелочи.

Дженна так хотела, чтобы отношения между родителями наконец стали лучше. Хотя теперь они не ругались, обстановка была очень нервозной. Порой ей казалось, что в их семье предгрозовое затишье – зловещее в своем спокойствии. Отец в отличие от матери голоса никогда не повышал. Наоборот, он всячески старался устранить напряженность. Когда отца не было, Дженна сильно скучала по нему и часто вспоминала его слова, что развод вовсе не означает, что он не будет видеться с дочерьми. Однако Дженна чувствовала, что теряет отца.

– Знаешь, я тебе хочу кое-что рассказать об отце, – печально начала Уэнди. – У твоего отца появилась женщина, и он, кажется, намерен жить с ней вместе. Так вот, он хочет познакомить вас с ней. Странно, что он не рассказал вам об этом раньше. Я не думаю, что он скажет вам с Сарой что-то новое, чего ты не знаешь. Мы теперь ему только помеха. Скорее даже не мы, а я, но он должен был сразу сообщить, зачем приглашает на вечер.

Дженна почувствовала, как сердце пронзила острая боль. Почему отец не сказал ей о том, что в его жизни появилась другая женщина? Не сказал ей – любимой дочке, от которой никогда ничего не скрывал. Конечно, он любил и Сару, но не так, как ее, Дженну. Сара уже выросла и редко приезжала к ним, но теперь в жизни отца появился кто-то, кого он будет любить сильнее.

А Уэнди говорила и говорила – гневно и с напряжением:

– …надеюсь, он понимает, что при этом чувствую я. Он не тратил зря время и быстро нашел мне замену. У нее есть ребенок. Типичная мать-одиночка, которая ищет дурака, который будет оплачивать счета за квартиру.

Дженна больше не слушала гневных тирад матери. Она думала о худшем. Теперь ее отец будет ходить в кино с другой девочкой. Когда у него появится приемная дочка, он перестанет заботиться о ней, родной и прежде любимой.

– Не хочу больше видеть его! – воскликнула она. – Не нужны мне его подарки!

Она убежала в свою комнату и со слезами бросилась на кровать. «Как он мог со мной так поступить?» – думала она. В день их последней встречи он сказал, что она у него самая любимая. Будь это правдой, он бы по-прежнему любил только ее, Дженну. Но все так изменилось! «Он обманул меня!»

Аромат жареного мяса щекотал ноздри Стеллы, когда она не спеша подходила к Делгани-Террас, где жила Хейзл. Эмилия шла рядом и без умолку болтала. Сегодня Стелле удалось приехать домой раньше обычного, и она решила пройтись пешком – заскочить в гости к Хейзл. В начале апреля воздух всегда такой ароматный! Зима ушла, и уже можно посидеть на свежем воздухе. «Может, купить мяса?» – размышляла Стелла. Подумав, она решила оставить барбекю до встречи с Ником. «Да, это мы должны сделать вместе».

Как давно она не выходила из дому ни с кем, кроме маленькой Эмилии! Идея пригласить на шашлыки Ника показалась Стелле удачной, тем более что она знала – мужчины обожают жареное мясо. Саму Стеллу часто приглашали на барбекю соседи. Она по своему опыту знала, что женщины обычно собирались за вином тесной компанией, тогда как мужчины жарили мясо. Со стороны это больше походило на сеанс магии.

Стелла вспоминала барбекю, которое устраивала семья, когда она была совсем ребенком, и ловила себя на мысли, что они были бесподобны. Их мать всегда умела устраивать вечеринки. В жизни такого маленького городка, как Кинварра, развлечения занимали немалое место.

Стелла часто вспоминала, каким семейным теплом было наполнено ее детство, и неизменно благодарила судьбу за такую удачу. Но так было не всегда. В детстве Стелла, Тара и Холли мало ценили это, не понимая, насколько счастливы они и насколько несчастливы другие семьи, где этого не было.

– Мам, купи мне на день рождения велосипед, – вновь принялась уговаривать Стеллу Эмилия.

Хотя до самого дня рождения оставалось больше трех месяцев, Эмилия пару раз на неделе точно начинала этот разговор.

– Может, лучше кукольный домик? – спросила Стелла.

– Хочу, но сначала велосипед. А кукольный домик я могу получить в подарок на Рождество. Ведь так?

Стелла не удержалась от улыбки:

– Как у тебя все распланировано!

Сделав круг, Стелла с Эмилией пошли в сторону дома. С улицы коттедж с террасой из красного кирпича казался совсем небольшим, но стоило зайти в переулок, как становилось очевидным, что за скромным фасадом прячется аккуратный и вместе с тем удобный дом приличного размера. За те семь лет, что Стелла жила в нем, ей удалось несколько перестроить его, так что теперь в нем была большая гостиная и небольшая кухня, почти полностью разместившаяся в пристроенной башенке. Рядом с башенкой была небольшая теплица, в которую можно было войти через кухню. Крошечный сад за домом был окружен белым заборчиком и хаотично засажен розами, которых здесь было много. Были и другие растения – правда, росли они в разрисованных ящиках с землей. Когда Стелла только вселилась в эту квартиру, здесь было лишь две спальни и небольшая ванная комната на первом этаже. Однако прежний хозяин перестроил аттический портик в третью спальню – для гостей. Именно ее Стелла и планировала отдать дочерям Ника.

В прихожей Стелла сняла высокие сапоги и пошла в спальню.

Эмилия стремглав помчалась в свою комнату, чтобы поскорее скинуть ранец и переодеться. Аккуратная по натуре, Стелла учила и Эмилию складывать все на свои места. Но причина была не только в аккуратности. Стоило в таком маленьком доме забыть об аккуратности, как он моментально становился захламленным. И кажется, ее воспитание шло Эмилии впрок. Стелла часто замечала выражение неодобрения на лице дочери, когда Беки и Шона начинали разбрасывать свои вещи, а иногда и вещи Хейзл.

Стелла повесила жакет и осталась в розовой юбке и хлопчатобумажном белом топе. Расчесав перед зеркалом волосы, она намочила палец и стерла размазавшуюся под глазами тушь. «Морщин определенно стало больше», – рассеянно подумала она. Ей было искренне жаль, что они не встретились с Ником раньше, когда ее лицо было еще по-девичьи гладким. Лет до тридцати пяти ее кожа была превосходной. Даже не приходилось особенно и заботиться о ней: умылась – и красива. Подруги даже завидовали Стелле. Однако не успели высохнуть чернила на поздравительных открытках в честь ее тридцатипятилетия, как Стелла вдруг постарела. Теперь вокруг глаз можно было заметить сеть разбегающихся морщин, а губы приходилось не только подкрашивать, но и обводить карандашом.

Но в целом дела были не столь плохи. С возрастом ее скулы очерчивались все четче, придавая лицу красивую форму. Лет в двадцать ее лицо было, пожалуй, полноватым, и сейчас оно ей даже нравилось больше. «Что же, и в сорок лет можно найти свои положительные моменты», – подумала Стелла. Она подушилась и пошла звонить Холли и Таре. Никого из сестер не оказалось дома, так что пришлось оставить им сообщения. И только Стелла положила трубку, как услышала знакомый звук. Это Ник поворачивал в замке ключ.

– Привет, – еще из прихожей поздоровался он.

Ник прошел на свет в гостиную, и тут она увидела, насколько он измучен. Круги под глазами темнели сильнее, чем обычно. «Этот человек живет на работе, это заметно по взгляду», – сказала Тара, когда впервые увидела Ника у Стеллы на воскресном ужине. Стелла тогда специально пригласила сестру, чтобы познакомить ее со своим мужчиной. Она знала, что у Тары хорошая интуиция и богатый жизненный опыт.

– Ботаник, но сексуальный, – с одобрением заметила тогда Тара. – Тебе повезло.

Стелла уже видела красавца Финна, и потому замечание сестры приняла за шутку.

– Привет, Стелла, привет, Эмилия, – сказал Ник, опуская на пол портфель и пакеты из супермаркета.

Стелла с улыбкой сделала шаг к Нику, но Эмилия опередила ее. В фиолетовом костюме феи, оставшемся с Рождества, дочь скакала вокруг Ника, изображая фуэте.

– У меня получается? – спрашивала она Ника.

– Получается, – ответил Ник. – Какая ты нарядная балерина!

– Нет, сегодня я принцесса-лебедь, – заявила Эмилия. – Я ходила сегодня на балет, и учитель мне сказал, что у меня талант.

– Тебе нужно дополнительно заниматься в студии балета, – сказал Ник, поднимая ее за талию.